"Заживо погребенные" - читать интересную книгу автора (Рэнкин Иэн)18Они поехали на «лексусе». Грей хорошо ориентировался в Глазго. Ребус мог бы устроить им поездку в Барлинни: всем известная тюрьма «Бар-Л» располагалась на эдинбургской стороне, рядом с автострадой. Но Чиба Келли в Барлинни уже не было: он находился в центральной городской больнице, где его тщательно охраняли. У него был инсульт, поэтому и надо было спешить. Если они хотели выслушать доводы Чиба Келли, следовало увидеться с ним как можно скорее. – Возможно, он просто прикидывается больным, – предположил Ребус. – С него станет, – согласился Грей. Ребус все время думал о Кафферти и его чудесном исцелении от рака. Он и сейчас проходил курс лечения, правда, уже в частной клинике. Однако Ребус отлично знал, что все это ложь и обман. Ни свет ни заря его разбудил громкий стук в дверь. Новость об инциденте с Донни Дау докатилась до Туллиаллана. Ребус сперва пытался дозвониться Шивон домой, потом на мобильный. Увидев его номер, она ответила. – Ну как ты? – спросил он. – Устала немного. – Не ранена? – Синяков для отчета нет. – Хорошая новость: значит, ран тоже нет. – Грубую работу лучше предоставь мне, – посоветовал он, стараясь говорить как можно мягче. – Так тебя же здесь нет, – напомнила она ему, перед тем как попрощаться. Ребус смотрел в окно. Улицы Глазго казались ему одинаковыми. – Я всегда плутаю, когда приезжаю сюда, – признался он Грею. – То же самое происходит со мной в Эдинбурге. Эти долбанные узкие улочки, постоянно крутишься туда-сюда. – А здесь почти повсюду одностороннее движение – это достает больше всего. – Да нет, это как раз удобнее, если запомнишь, где как. – А ты родился в Глазго, Фрэнсис? – Нет, я из Ланаркширского угольного бассейна, вот откуда. – А я из угольного бассейна в Файфе, – с улыбкой задумчиво произнес Ребус, как бы создавая новые узы между ними. Грей молча кивнул. Все его внимание было сконцентрировано на дороге. – Джаз сказал, ты хочешь о чем-то поговорить, – сказал он. – Даже не знаю, – неуверенно отозвался Ребус. – Ты для этого повез меня сюда? – Очень возможно. – Грей замолчал и, казалось, стал еще более внимательно смотреть по сторонам. – Если тебе есть что сказать, поторопись. Через пять минут мы уже будем на парковке. – Может, чуть позже? – предложил Ребус. Грей вяло повел плечами, словно показывая, насколько это ему безразлично. Высокое современное здание, в котором помещалась больница, находилось в северной части города. Но само здание выглядело каким-то нездоровым, каменная отделка потускнела, запотевшие изнутри оконные стекла казались матовыми. Парковка была заполнена, но Грей остановился на площадке, очерченной двойной желтой линией, укрепив на ветровом стекле записку, извещающую, что он врач, прибывший сюда по срочному вызову. – И что, помогает? – поинтересовался Ребус. – Иногда. – Может, надежнее пользоваться полицейской эмблемой? – Джон, будь реалистом. Местная шпана сразу же благословит полицейскую машину, шарахнув кирпичом в ветровое стекло. Стол администратора стоял рядом с дверью в отделение экстренной помощи. Пока Грей выяснял номер палаты, где лежит Чиб Келли, Ребус разглядывал движущуюся мимо них толпу раненых. Опустившиеся личности с порезами и кровоподтеками, все достояние которых умещалось в пластиковом пакете, уныние, царившее на всех этих лицах, словно говорило: пребывание здесь лишь напоминает о том, что о них попросту забыли. Группы подростков держались особняком. Они, казалось, знали друг друга и дефилировали по коридорам с таким видом, будто это их территория. Ребус глянул на часы: десять утра обычного рабочего дня. – Представь себе, что здесь творится по ночам в субботу, – сказал Грей, словно прочитав мысли Ребуса. – Чиб на третьем этаже. Лифт здесь рядом… Как только раскрылись двери поднявшего их лифта, первым, кого Ребус увидел и узнал по фотографии, которую видел в деле, была Фенелла, вдова Рико Ломакса, сидевшая на стуле. Она сразу же признала в них копов и вскочила на ноги. – Скажите, чтобы меня пустили к нему! – закричала она. – Я знаю свои права! Грей приложил палец к губам. – У вас есть право хранить молчание, – объявил он. – А теперь успокойтесь и ведите себя как следует, а мы посмотрим, что сможем для вас сделать. – Вам здесь делать нечего. А у моего несчастного мужа был сердечный приступ. – Мы слышали, что у него был инсульт. Она снова перешла на крик. – Я что, обязана ставить ему диагноз? А они мне вообще ничего не говорят! – Зато Он обнял ее за плечи, и она, не сопротивляясь, снова села на стул. Медсестра наблюдала за ними через узкую стеклянную вставку в двери палаты. Когда они приблизились, она раскрыла перед ними дверь. – Мы уж хотели сделать ей укол, – сказала она. – А может, вместо этого сообщить ей хоть что-нибудь? Женщина метнула на Грея сердитый взгляд: – Когда будут новости, мы их сообщим. – Как он? – спросил Грей в надежде ее утихомирить. – У него был приступ. Теперь одна сторона парализована. – Он сможет ответить на пару вопросов? – спросил Грей. – Сможет, да. Но вот захочет ли? В этом я не уверена. Она повела их по проходу между кроватями, на которых лежали старики и молодые мужчины. Несколько ходячих больных шаркали шлепанцами по блестящему линолеуму цвета бычьей крови. В палате стоял гнетущий запах горелой пищи, смешанный с запахом дезинфекции. В этой узкой, как чулок, комнате можно было задохнуться. Ребус уже чувствовал, как пот ручьями течет у него по спине. Последняя кровать была отгорожена занавеской, за которой оказался мужчина с одутловатым лицом, подключенный к каким-то приборам; рядом стояла капельница, катетер которой был подведен к вене на руке. Ему было чуть за пятьдесят, на добрых десять лет меньше, чем женщине, оставшейся в коридоре. Седые волосы были зачесаны назад от лба. Подбородок и щеки побриты, но как-то странно: участки серебристой щетины перемежалась с гладкой кожей. На стуле подле него сидел тюремный надзиратель. Он перелистывал захватанные страницы журнала «Скоттиш Филд». Ребус обратил внимание, что одна рука Чиба Келли свешивается с кровати, а запястье пристегнуто наручниками к стальной раме. – Он что, настолько опасен? – спросил Грей, заметив наручники. – Таков приказ, – ответил надзиратель. Ребус и Грей предъявили свои удостоверения; надзиратель представился, назвавшись Кении Ноланом. – Хороший денек для тебя, Кении, ничего не скажешь, – пошутил Грей, чтобы завязать разговор. – Волнительный, – ответил Нолан. Ребус обошел вокруг кровати. Глаза Келли были закрыты и казались под веками совершенно неподвижными. Грудная клетка ритмично поднималась и опускалась. – Ты спишь, Чиб? – спросил Грей, наклоняясь над кроватью. – Что здесь происходит? – раздался голос у них за спиной. Возле них стоял врач в белом халате, из кармана торчал стетоскоп; в руке он держал дощечку с подколотыми к ней назначениями. – Мы – детективы криминальной полиции, – объяснил Грей. – У нас есть несколько вопросов к этому пациенту. – Ему действительно необходимы наручники? – спросил врач Нолана. – Таков приказ, – отчеканил Нолан. – И на это есть причины? – поинтересовался Ребус. Он знал, что Келли склонен к буйству, но сейчас, судя по его виду, едва ли он был опасен для окружающих. На этот вопрос Нолан был ответить не в состоянии, поэтому Грей поспешил на выручку: – В Барлинни недавно недосчитались двух заключенных. Они совершили побег из больничной палаты, точно такой, как эта. Ребус понимающе кивал головой, подтверждая его слова, а шея Нолана, стянутая накрахмаленным воротничком, побагровела. – Через сколько времени он проснется? – спросил Грей у доктора. – Да кто его знает. – А его состояние позволяет побеседовать с нами? – Честно говоря, не знаю. Собираясь уходить, доктор делал какие-то пометки в своих бумагах. Грей многозначительно посмотрел на Ребуса. – Ну уж эти доктора, Джон. Профессионалы в высшей степени. – Creme de la creme [28], – согласился Ребус. – Мистер Нолан, – обратился к надзирателю Грей, – если я оставлю вам свой номер, можно рассчитывать, что вы пошлете мне сообщение, когда заключенный очнется? – Ну, наверное. – Вы уверены? – Грей смотрел ему прямо в глаза. – Или хотите сначала удостовериться, что это не противоречит уставу? – Да не слушай ты его, – посоветовал Ребус Нолану. – Он под настроение становится крутым до невозможности. – А потом, обратившись к Грею, добавил: – Фрэнсис, дай парню свой номер. А то я сейчас прямо подохну от жары… Они практически ничего не смогли сказать Фенелле Ломакс, но конечно же ни словом не обмолвились о наручниках. – Он спит спокойно, – пытался Ребус успокоить ее и сразу же пожалел о том, что выбрал для утешения именно эти слова, так похожие на те, которыми поминают усопшего… Но Фенелла молча кивала и позволила им отвести себя на первый этаж, где рассчитывала найти что-нибудь, чем можно промочить горло. Кафетерия внизу не оказалось, был лишь небольшой киоск со скудным ассортиментом. Ребус, не успевший позавтракать, купил засохший кекс, залежалый банан и чай. Поданная ему в чашке жидкость серого цвета была под стать больным, которых они здесь видели. – Вы ведь надеетесь, что он помрет, верно? – спросила Фенелла Ломакс. – С чего вы взяли? – Вы же копы. И поэтому вы здесь, разве не так? – Конечно не так, Фенелла, а совсем наоборот, – убеждал ее Грей. – Мы очень заинтересованы, чтобы Чиб как можно скорее встал на ноги. Мы просто хотим задать ему пару вопросов. – И что же это за вопросы? Ребус с усилием проглотил черствый кусок. – Началось переследствие дела вашего покойного супруга. Она остолбенела. – Эрика? Зачем? Ничего не понимаю… – Ни одно дело не может быть закрыто, пока оно не доведено до конца, – пояснил Ребус. – Детектив Ребус прав, – подтвердил Грей. – Поэтому нам дали задание стряхнуть с него пыль и посмотреть, не сможем ли мы обнаружить что-то новое. – Ну а при чем здесь Чиб? – Может, и ни при чем, – успокоил ее Ребус. – Но кое-что выяснилось буквально на днях… – И что же? – Ее взгляд метался между двумя детективами. – Чиб владел пивной вашего супруга, той самой, в которую он заходил в ночь убийства. – Ну и что? – А то, что как раз об этом мы и хотим с ним поговорить, – ответил Ребус. – Зачем? – Так собирается информация по делу, – внушительно проговорил Грей. – Может быть, вы тоже могли бы помочь, сообщив что-нибудь важное? – Мне нечего рассказывать. – Вот тут, Фенелла, вы заблуждаетесь, – возразил Ребус. – Для начала не совсем понятно, как мог Чиб быть в то время владельцем бара. – Ребус ждал ответа, но она лишь пожала плечами. Какая-то женщина на костылях с трудом пробиралась мимо их стола, и Ребус, подвинув стул, оказался чуть ближе к Фенелле. – Кстати, а когда вы с Чибом сошлись? – Через несколько месяцев после смерти Эрика, – твердо объявила она. Она была профессионалом и понимала, для чего им это уточнять. – Но ведь и до этого между вами были дружеские отношения? Ее глаза вспыхнули: – На что вы намекаете, говоря «дружеские отношения»? Грей, не вставая со стула, наклонился к ней. – Мне кажется, Фенелла, он подозревает, что ваши отношения с Чибом были даже более тесные, чем просто дружеские? – И, отстранившись, снова откинулся. – Ведь такое дело не спрячешь, верно? Узкий круг общения, в котором вы… Уверен, стоит только немного поспрашивать, и все выплывет наружу. – Спрашивайте что хотите, – ответила она, складывая руки на груди. – Вот только говорить-то не о чем. – Вы ведь наверняка должны были знать, – не унимался Грей, – женщины всегда это знают; мне самому это хорошо известно, причем по собственному опыту. – Что я, по-вашему, должна была знать? – Нравились ли вы Чибу. Как раз это мы и пытаемся выяснить. – Нет, не это, – холодно возразила она. – Вы хотите повесить на Чиба то, чего он не совершал. – Мы всего лишь хотим выяснить, какого рода были между вами отношения, – спокойно проговорил Ребус. – И нужно это для того, чтобы не делать поспешных выводов и не пойти в расследовании по неверному пути. – Сделав паузу, он продолжал, стараясь придать голосу оттенок скрытого страдания. – А мы-то надеялись на вашу помощь. – Смерть Эрика – это уже давняя история, – театрально произнесла она и, расцепив руки, потянулась за чашкой. – Возможно, придется разворошить и еще более давние воспоминания, чем эти, – объявил Грей. По его тону чувствовалось, что терпение его вот-вот лопнет. – Что вы хотите этим сказать? – Она приподняла чашку, словно собираясь отпить. – Я уверен, что детектив Грей не имел в виду… Но закончить фразу Ребусу не удалось. Фенелла швырнула чашку в лицо Грею и, вскочив со стула, уверенной походкой пошла прочь. Грей тоже вскочил. – Твою мать! – завопил он и, достав из кармана платок, вытер лицо. Его белая рубашка была сплошь в пятнах. Он посмотрел вслед Фенелле. – Мы можем привлечь ее за это, как ты думаешь? Ребус вспоминал собственное приключение с чашкой… – Если хочешь, то можно, – задумчиво произнес он. – Господи, вот уж чего не ожидал… – В этот момент запищал его пейджер. Посмотрев на него, он сказал: – Больной проснулся. Лифт находился в дальнем конце здания. Встав из-за стола, они поспешили туда. Ребус без сожаления оставил на тарелке недоеденные остатки кекса и банана. – Будем надеяться, что она нас не опередила, – сказал он. Грей, стряхивая капли с ботинок, согласно кивнул. Они не заметили никаких следов присутствия Фенеллы Ломакс в палате. Кто-то поправил подушку под головой Чиба Келли, и сейчас он пил воду из поильника, поднесенного санитаркой. Завидев приближающихся Ребуса и Грея, Нолан вскочил. – Спасибо, что известили, – сказал Грей. – Я ваш должник. Нолан ответил кивком. Он заметил пятна на рубашке Грея, но ничего не спросил. Чиб Келли напился и, закрыв глаза, положил голову на подушку. – Как вы себя чувствуете, мистер Келли? – спросил Ребус. – Вы – детективы криминальной полиции, – каркающим голосом произнес он. – Я безошибочно узнаю вас по запаху. – Это потому, что по уставу мы должны пользоваться одним и тем же дезодорантом. Ребус сел и стал наблюдать за санитаркой. Она объясняла Грею, что ей необходимо известить доктора о пробуждении Келли. Грей, слушая ее, кивал головой, а когда она отошла, коснувшись руки Нолана, попросил: – Иди поболтай с ней, Кении. Оставь нас на несколько минут с ним наедине. – Подмигнув, он добавил: – Может, удастся договориться о свидании. Нолан, казалось, пришел в восторг от этого предложения. Келли приподнял одно веко. Грей сел на освободившийся стул надзирателя. – Мы хотим избавить тебя от наручников. Я с ним поговорю, когда он вернется. – Что вам надо? – Мы хотим поговорить о том пабе, которым ты некогда владел, о «Клейморе». – Я продал его три года назад. – Он что, не приносил дохода? – удивился Ребус. – Он не вписывался в мой портфолио, – ответил Келли и снова закрыл глаза. Сперва Ребус думал, что голос больного такой хриплый со сна, но причина оказалась в другом. Свои функции выполняла лишь одна половина его рта. – Мне все твердили, что портфолио – это очень важная вещь, – сказал Грей, глядя на Ребуса. – Деньги-то мы делаем, но нам, может, так и не представится случай их найти. Говоря это, он подмигнул, и Ребус сразу подумал, не пытается ли он сказать что-то Чибу… – Мое сердце истекает кровью, – невнятно пробормотал больной. – Потерпи, ты в хорошей больнице. – Рико Ломакс заходил в «Клеймор», чтобы выпить, не так ли? – спросил больного Ребус. Келли открыл оба глаза. На его лице не было удивления, скорее любопытство и озадаченность. – Рико? – Мы в некотором роде выполняем домашнее задание, связанное с расследованием этого случая, – пояснил Ребус. – Просто надо увязать между собой некоторые обстоятельства… Какое-то время Келли молчал. Ребус смотрел на Нолана, который в дальнем конце палаты любезничал с санитаркой. – Да, Рико выпивал в «Клейморе», – признал Келли. – А ты, как хозяин, тоже иногда выпивал там? – Иногда. Ребус понимающе кивнул, хотя глаза больного были снова закрыты. – Так, значит, вы с ним встречались? – задал вопрос Грей. – Да, я его знал. – И Фенеллу тоже? – спросил Ребус. Один глаз Келли снова открылся. – Послушайте, я не знаю, про что вы там подумали и что хотите вытянуть… – Мы же сказали, это вспомогательные операции, как бы зачистка информации, необходимая для закрытия дела. – А что будет, если я попрошу вас убраться от меня с вашими щетками и тряпками? – Ну, по всей вероятности, мы сочтем это веселой шуткой, – ответил Ребус. – Такой же веселой, как инсульт, – добавил Грей, а Келли посмотрел на него, и глаза его при этом сощурились. – А я ведь вас знаю, верно? – Мы встречались раз или два. – Вы служили в Гоувене. – Грей кивнул. – Там были и другие копы. Келли приложил все силы, чтобы улыбнуться обеими половинами лица. – Надеюсь, ты не думаешь, что мой коллега в чем-то мухлюет? – спросил Ребус, надеясь услышать какие-нибудь подробности. – Да они все такие, – ответил Келли. Затем, поглядев на Ребуса, поправился: – – Вы с Фенеллой сошлись до того, как Рико грохнули? – свистящим шепотом произнес Грей, внезапно сбросивший маску, за которой прятался до того. – Больше нас ничего не интересует. Перед тем как ответить, Келли ненадолго задумался. – Это случилось до убийства. Не потому, что для того, чтобы лечь под кого-то, Фенелле требовались долгие уговоры, а просто потому, что она жила с плохим человеком. – И поняла она это только после смерти Рико? – спросил Ребус. – Из этого не следует, что убил его я, – шепотом произнес Келли. – Тогда кто же? – Чего вы добиваетесь? Рико – это же просто пылинка на вашей безупречной репутации. Ребус не обратил внимания на его слова. – Ты намекнул, что у Фенеллы были и другие мужчины. Сделай милость, назови хотя бы нескольких из них. Подошел врач, но другой, не тот, что подходил прежде. – Прошу прощения, джентльмены, – начал он. – Дайте нам возможность пообщаться с Келли, – требовательным тоном заявил Ребус. Глаза Келли были закрыты. – Если вы оставите нас на несколько минут, – ответил доктор, склонившись над больным. – Пожалуйста, мы выйдем, – сказал Грей. – Но послушайтесь моего совета, док: не злоупотребляйте своей властью… Они снова спустились на лифте и вышли на улицу. Ребус закурил. Грей с жадностью смотрел, как он курит. – Спасибо, что подвергаешь меня соблазнам. – Странное дело с этими больницами, – пожал плечами Ребус. – Стоит выйти оттуда, как сразу тянет закурить. – Дай и мне сигарету, – попросил Грей. – Ты же бросил. – Что за манера все время прикидываться недоумком. Грей порывисто протянул руку, и Ребус, уступая его настойчивости, отдал ему пачку сигарет и зажигалку. Грей затянулся, задержал дым в легких и выпустил через нос. Даже прикрыл от удовольствия глаза. – Господи, как хорошо, – произнес он, а затем, посмотрев на горящий конец сигареты, разжал пальцы; когда сигарета упала на землю, он растоптал ее. – Ты же мог притушить ее и вернуть мне обратно, – упрекнул его Ребус. Грей смотрел на часы, прикидывая что-то в уме. – Я думаю, пора назад, – сказал он, имея в виду возвращение в Эдинбург. – Или?… – Или можем поехать туда, куда я обещал тебя свозить. Проблема в том, что я не могу пить, когда я за рулем. – Так можно обойтись и «Айрн-Брю», – предложил Ребус. – Я думаю, нам стоит побывать в «Клейморе», может, кто-нибудь из тамошних завсегдатаев припомнит какие-нибудь интересные для нас имена. Ребус молча кивнул. – Пустая трата времени, ты так считаешь? – спросил Грей. – Все может быть. На лице Грея появилась улыбка. – Почему-то у меня такое чувство, будто в действительности ты знаешь об этом деле больше, чем хочешь показать. – Слушая его, Ребус внимательно рассматривал горящий кончик своей сигареты. – Видно, поэтому ты и проявлял такое рвение в Туллиаллане, я прав? Ты ведь первым бросился смотреть, что там в папках? Ребус медленно кивнул: – Тут ты угадал. Я действительно не хочу, чтобы всплыло мое имя. – Но ведь именно это и случилось? Фактически – Не хотел быть тебе обязанным, – признался Ребус. – Так что же все-таки тебе известно о Рико Ломаксе? – Пусть это остается между моей личностью и моей совестью. Грей хмыкнул. – Только не говори, что у тебя есть хоть что-то из перечисленного. – Вот это и сокращает размер моей пенсии. Ребус щелчком отправил окурок через решетку изгороди. – Подружка Дики Даймонда ведь узнала тебя, верно? – В свое время я был немного знаком с Дики. – А я знаю, о чем думает Джаз. – И о чем же? – Он старается выяснить, связано ли это с нападением на дом пастора. Ребус пожал плечами: – У Джаза слишком пылкое воображение. – Если ты все-таки имеешь какое-то отношение к делу Рико… – Я не говорил, что имею, – поправил его Ребус. – Я сказал, что знал Дики Даймонда. Грея это, казалось, не смутило. – Это дела не меняет; разве тебя не удивило это, с позволения сказать, совпадение, что нам дали для повторного расследования то же самое дело? – Во-первых, это не так: дали дело Ломакса, а не Дики Даймонда. – И что, между ними нет никакой связи? – Я, помнится, не так глубоко вникал в суть обоих, – ответил Ребус. Грей посмотрел на него и засмеялся, медленно качая головой. – Ты думаешь, что у начальства есть какие-то подозрения и они хотят тебя выпереть? – А Оттого что Грей, делясь с ним мыслями, провел его еще дальше по этой непонятной дороге, Ребус чувствовал и удовлетворение, и тревогу. Ему казалось удачей, что он отвлек Грея от другого совпадения: от того, что он, Джаз и Уорд прибыли в Туллиаллан все вместе, а Ребус появился там неожиданно и с опозданием. Тревогу же вызывало то, что Ребус и сам не мог забыть дела Ломакса и, независимо от намерений Стрэтерна, если таковые были, собирался добиваться того, что решил. – Я разговаривал с двумя парнями, которые прошли такой же курс до нас, – сказал Грей. – И знаешь, что они мне сказали? – Что? – Теннант всегда дает одно и то же дело. И вовсе нераскрытое: убийство в Розайте несколько лет назад. Того парня нашли. Вот это дело он всегда давал своим группам. – А нам дал другое, – заметил Ребус. Грей кивнул. – Есть о чем подумать, а? Дело, которым занимались и ты, и я… В чем причина? – Как, по-твоему, может, стоит прямо спросить у него? – Сомневаюсь, что он скажет. Но ведь тебя это беспокоит. Верно? – Он подошел к Ребусу вплотную. – Насколько ты мне доверяешь, Джон? – Трудно сказать. – Ну а я должен доверять – Наверное, нет. Ведь первый встречный скажет тебе, на какие идиотские выходки я способен. Грей улыбнулся от неожиданности ответа, но в его глазах при этом отражалась напряженная умственная работа. – Ты расскажешь мне то, чего не мог рассказать Джазу? – Это будет не так просто. – И что же ты за это хочешь? – Начнем с поездки. Грей, казалось, подумал, что это шутка, но спустя мгновение медленно кивнул. – Хорошо, – сказал он. – Договорились. Они подошли к машине Грея, на ветровое стекло которой кто-то прилепил парковочный талон. Грей сорвал его. – Вот гады, никакой жалости, – пробурчал он, оглядываясь в поисках того, кто это сделал. Вокруг никого не было. На приборной доске был отчетливо виден беджик «ВРАЧ ПО ВЫЗОВУ». – Ну чего еще ожидать от Глазго? – брюзжал Грей, открывая двери машины и залезая в салон. – Город полон протестантов и евангелистов, и любой их них – без исключения – жестокосердый и безбожный сукин сын. Это было не то, что принято называть туристским маршрутом по городу. Гоувен, Кардональд, Полок и Нитсхилл… Далмарнок, Бриджтон, Декнистаун… Поссилпарк и Милтон. Всюду, где они проезжали, поражала усыпляющая однообразность большинства улиц. Давая роздых глазам, Ребус прекратил рассматривать пейзажи, мелькавшие за окном. Многоэтажки, детские площадки, магазинчики. Дети, со скучающими лицами рассматривающие их машину. Время от времени Грей развлекал его, рассказывая о каком-нибудь событии или происшествии – без сомнения, с преувеличениями, которыми они обросли за все те годы, когда он их рассказывал. У него в памяти было множество историй о злодеях и героях, о твердых духом мужчинах и их спутницах. В Бриджтоне они проехали мимо стадиона футбольного клуба «Селтик»: проехали Паркхэд – так называют его те, кто, подобно Ребусу, не болеют за «Селтик»; фанаты команды называют это место Раем. – Мы въезжаем в католический район, – заметил Ребус. Он знал, что «Инброкс» – стадион «Рейнджерса» – находится совсем рядом с Гоувеном, где Ребус когда-то работал. Помолчав, он добавил: – А ты синеносый небось? – Да, я за «Рейнджере», – подтвердил Грей. – Всю жизнь болею за них. А ты? – Да нет, я вообще ни за кого. Грей бросил на него недоверчивый взгляд. – Ну кто-то же тебе больше по душе? – Да я и на матчи-то не хожу. – А когда по ящику смотришь, как тебе удается не болеть? – Ребус молча пожал плечами. – Ведь на поле одновременно две команды… значит, приходится тебе болеть – Да нет, не бывает такого. – Предположим «Рейнджере» играет против «Селтика»… – В голосе Грея послышалось раздражение. – Слушай, может, ты протестант, нет? – Да какое это имеет значение. – Да, боже мой, тогда ты точно будешь за «Рейнджере», ну что, не так? – Не знаю, мне никогда не предлагали играть за них. Грей разочарованно хмыкнул. – Послушай, – продолжал Ребус, – я никогда не понимал, что значит религиозная рознь… – Да пошел ты, Джон, – отмахнулся от него Грей и стал внимательно следить за дорогой. Ребус рассмеялся: – Теперь я хотя бы знаю, как тебя можно вывести из себя. – Только смотри, не перекрути завод слишком сильно, – предостерег Грей. Перед глазами мелькнул указатель М-8. – Пора назад или, хочешь, где-нибудь остановимся? – Давай вернемся в город и найдем какой-нибудь паб. – Поиски паба как раз и представляют главную трудность, – сказал Грей, включая правый поворотник. Кончилось тем, что они оказались в баре «Подкова». Он располагался в центре, и там было полно людей, которые относятся к употреблению алкоголя, как к самому серьезному делу. В таком заведении никто не станет косо смотреть на рубашку с пятнами чая, если тот, на ком она надета, знает толк в питье. Ребус сразу понял, что это должно быть заведение, где почитаются правила и ритуалы; заведение, где стоит завсегдатаю переступить порог, как его тут же узнают и сразу наливают именно тот напиток, к которому лежит его сердце. Было уже за полдень, и комплексный ланч, состоящий из супа, пирога, фасоли и мороженого, разбирали вовсю. Ребус обратил внимание, что в цену включена и выпивка. Они оба выбрали пирог и фасоль – ни закусок, ни десерта. В углу освободился столик, и они поскорей его заняли. Две пинты ирландского пива: по заверениям Грея, они по-любому могли позволить себе по пинте. – Будь здоров, – сказал Ребус. – И спасибо за поездку. – Тебе понравилось? – Я побывал там, где не бывал прежде. Глазго – это толкучка. – Скорее джунгли. – Но ведь тебе все-таки нравится здесь работать. – Я просто не могу представить себе, что живу в любом другом месте. – Даже когда выйдешь на пенсию? – Да, и тогда. – Грей запил ответ большим глотком пива. – Ты, наверно, получишь полную пенсию. – И уже скоро. – Я тоже думаю о пенсии, – признался Ребус, – но не представляю себе жизнь после этого. – Настанет день, и тебя попрут с работы. Ребус кивнул. – Наверняка так и будет, – сказал он и, помолчав, добавил: – Вот потому-то и приходится ломать голову, как бы к ней что-нибудь приплюсовать. Грей понял, что они наконец подобрались к сути. – И что же ты надумал? – Одному мне этого не поднять. – Ребус огляделся, словно кто-то в этом шумном баре мог подслушивать их разговор. – Скорее всего, потребуется помощь. – Помощь в чем? – В том, чтобы оприходовать сотню-другую штук из тех, что делают на наркоте. Ну вот он и раскрыл карты. Единственный безумный способ отъема денег, который мог прийти ему в голову… с помощью которого можно заманить в ловушку эту троицу, а возможно, и увести их от дела Рико Ломакса… Грей пристально посмотрел на него, а потом громко расхохотался. Лицо Ребуса словно окаменело. – Господи, ты ведь не шутишь, – отсмеявшись, произнес Грей. – Я думаю, что это можно сделать. – Ты, должно быть, встал сегодня не с той ноги, Джон: ведь ты же хороший парень. – И к тому же один из Дикой орды. Улыбка постепенно сползала с лица Грея. Он молча потягивал свое пиво. Принесли еду, и Ребус обильно намазал кетчупом пирог. – Господи, Джон, – начал Грей, но Ребус не ответил, давая Грею возможность высказаться; покончив с половиной пирога, он отложил вилку. – Помнишь, меня вызвали с занятий? – Грей, не сказав ничего, лишь утвердительно кивнул. – Внизу меня ждали двое из Управления по борьбе с наркотиками. Они повезли меня в Эдинбург, где кое-что показали, а именно перехваченный груз наркоты. Они держат его на складе. Дело в том, что, кроме них, об этом никто не знает. Глаза Грея сузились. – Что ты имеешь в виду? – Они не поставили в известность таможню. Да и вообще никому ничего не сообщили. – Это ничего не значит. – Они хотят извлечь из этого выгоду. Есть кое-кто, с кем они хотели бы провернуть это дело. – Верзила Гор Кафферти? Пришла очередь Ребуса утвердительно закивать. – Они не собираются делать ему подставу, но как действовать, они тоже еще не решили. А наркота между тем просто лежит себе без движения и пользы. – Но под охраной? – Надеюсь. Правда, я не знаю, что там за охрана. Лицо Грея стало задумчивым. – И они показали тебе, что они взяли? – Химик как раз проводил анализ. – А зачем они тебе все это показали? – Затем, что хотели кому-нибудь толкнуть. А мне предложили стать посредником. – После паузы Ребус сказал: – Честно говоря, нет у меня охоты влезать в это дело… – Если кому-то суждено прибрать к рукам партию товара, пусть лучше это будешь ты. Кстати, а кому еще они его показывали? – Не знаю. – Ребус сделал паузу. – Но не думаю, что буду первым кандидатом на это дело. – Почему? – Потому что прошел слух, что Кафферти уже об этом знает. – И сумеет первым наложить на него лапу? – Вот поэтому надо поторопиться. Грей поднял руку, как бы стараясь охладить энтузиазм Ребуса. – Только не надо произносить «мы». Ребус виновато склонил голову, показывая, что принимает упрек. – Вся прелесть в том, что они зарядят на это Кафферти. Особенно если посулят ему, что килограмм или около того достается лично ему… Глаза Грея расширились. – Ты, выходит, уже все просчитал. – Нет, не все. Но для начала достаточно. Ну так как, решаешься? Грей протер пальцем запотевший стакан. – Ас чего ты взял, что я стану тебе помогать? Или что Джаз захочет влезать в это дело? Ребус пожал плечами, пытаясь изобразить на лице разочарование. – Да просто подумал… даже не знаю. Это же куча денег. – Все может быть, но только если ты возьмешь сбыт на себя. Ну, Джон, ты типа понимаешь… Надо будет создать широкую, далеко простирающуюся сеть и продавать мелкими партиями. А это очень опасно. – Я могу какое-то время пересидеть втихую. – И наблюдать, как товар портится. Наркотики – это же как пироги: чем свежее, тем лучше. – Склоняю голову перед твоими познаниями. Грей снова стал задумчивым. – Ты когда-нибудь раньше пробовал заниматься чем-то подобным? Ребус, пристально глядя в глаза Грея, покачал головой: – А ты? Грей ничего не ответил. – И просто надумал провернуть эту аферу? – Ну, не сразу… Присматриваюсь-то я давно, надо же как-то подстраховать себя перед тем, как распрощаешься с работой. – Ребус заметил, что их стаканы уже пусты. – Может, еще? – Мне лучше что-нибудь освежающее, я же за рулем. Ребус подошел к барной стойке. Он здорово поработал, стараясь не проколоться и одновременно раскусить Грея. Выглядеть беззаботным и в то же время озадаченным. Ведь он был копом, который только что перешел границу дозволенного. Грей должен Другой схемы у Ребуса не было. Для себя он взял виски, надо же было чем-то спрыснуть только что обретенную смелость. Грей попросил апельсиновый сок и лимонад. Ребус поставил перед ним стаканы. – Прошу, – произнес он, садясь на свое место. – Ты понимаешь, – заговорил Грей, – что твоя мечта лишена всякого практического смысла? Ребус, пожав плечами, поднес стакан к носу и притворился, что с наслаждением вдыхает аромат, но мозг его работал с таким напряжением, что нос не различал вообще никаких запахов. – Что, если я отвечу «нет»? – спросил Грей. Ребус снова пожал плечами. – Может, мне вообще ничья помощь не потребуется. Грей печально улыбнулся и покачал головой. – Я хочу тебе кое-что рассказать, – начал он, слегка понизив голос. – В прошлом я провернул одно дельце. Может, и не такое денежное, как это… зато все прошло нормально. Ребус почувствовал, как забилось сердце. – И что это было? – спросил он, но Грей лишь покачал головой, и не думая отвечать. – Ты действовал в одиночку или у тебя были помощники? Голова Грея продолжала медленно описывать дугу: но он так и не произнес ни слова. – У тебя все прошло нормально, и это главное, – произнес он. Спазмы, сжимавшие горло, ослабли настолько, что он уже мог внятно произносить слова. Он попытался откашляться, но боль была такой, словно горло сжимали невидимые пальцы, проникшие под кожу. Я его – Что с тобой, все нормально? – спросил Грей. Ребус утвердительно кивнул и, совладав наконец с руками, поставил стакан. – Ты знаешь… В общем, мне малость не по себе. Ведь ты единственный, кому я об этом сказал, – а что, если тебе нельзя доверять? – Ты должен был в первую очередь все хорошо обдумать. – – Рассуждать об этом уже поздновато, Джон. Теперь это уже не твоя идея. Она стала, как бы это сказать, общественным достоянием. – Если я не оставлю тебя в деле… Он предоставил Грею возможность закончить мысль и, выдержав паузу, продолжал: – Меня убьют бейсбольной битой? Как это произошло с Рико? Грей вздрогнул и прикусил нижнюю губу. – А что с ним произошло, Джон? – Не знаю. Грей пристально смотрел на него: – Говори… – Фрэнсис, я правда не знаю. Клянусь жизнью дочери. – Ребус приложил руку к сердцу. – Я думал, ты знаешь. Грей, казалось, был разочарован. – К сожалению, – только и мог сказать Джон Ребус, подсунувший руки под себя, чтобы скрыть, как они дрожат. Хлебнув лимонада, Грей приглушенно рыгнул. – А почему я? – О чем ты? – Почему ты выбрал меня? По-твоему, я похож на того, кто берет взятки? – Такое ведь тоже случается. – А что, если я побегу к Арчи Теннанту и расскажу ему то, чем ты меня только что прогрузил? – Ну и что он сделает? – поинтересовался Ребус. – Нельзя же привлечь за мечты, согласен? – Но ведь это не мечта, ведь так, Джон? – Как сказать. Грей кивал головой. В его лице что-то изменилось. Он принял какое-то решение. – Вот что я тебе скажу, – проговорил он, – мне понравилась байка об этой твоей мечте. Что, если по дороге обратно ты прояснишь некоторые белые пятна? – Например? – Где этот склад… Кто его охраняет… О каких именно наркотиках идет речь. – Грей сделал паузу. – Для начала достаточно. – Вполне, – согласился Ребус. |
||
|