Гулиа Нурбей Владимирович Русский декамерон, или О событиях загадочных и невероятных

ОБ ЭТОЙ КНИГЕ И ЕЕ АВТОРЕ

Кажется, что Природа избрала этого человека по лигоном для своих опытов по всему необъяснимому, необыкновенному, таинственному... Чего только ни слу чалось с ним в жизни - он был объектом колдовства и магии, он встречался с призраками и привидениями, в основном благожелательными к нему. Он проклинал, бывал проклят сам, слышал голоса судьбы и видел ее указующие персты; даже секс в его жизни был полон чегото необычного и таинственного. А сколько непо стижимых, парадоксальнокомических историй при ключалось с этим человеком! И ничего - он жив, здо ров, спортивен. Он - наш современник, доктор наук, профессор, академик одной из международных акаде мий. Нурбей Гулиа - автор около тысячи научных тру дов и изобретений, десятков научных, научнопопу лярных и научнохудожественных книг. Он частый гость на радио и телевидении. О его удивительных приключениях писали газеты и журналы, о них расска зывали писатели в своих книгах. Так что личность он - достаточно популярная.

И вот, наконец, герой этих приключений сам под вигнулся на книгу, в которой он, уже от первого лица, повествует обо всем необычайном, случившемся в его жизни. А читатель пусть задумается - так ли все обыденно и буднично в его собственной судьбе, и нет ли глубоко запрятанных "скелетов" в шкафах его лич ной жизни...

Александр НИКОНОВ, писатель

ОТ АВТОРА

Честно говоря, подвигнула меня на это сочинение книжка моего друга - писателя Александра Никонова "Russian Xfiles", изданная в 2005 году. Автор преподнес мне ее с дарственной надписью, в которой присутствуют слова: "...и герою книги". Что ж, в этой книге я нашел аж четыре загадочные истории, слу чившиеся со мной в разные периоды моей грешной жизни. Осо бенно тронуло меня такое откровение автора, обращенное к чи тателю, но касающееся лично меня и приятно "щекочущее" мое самолюбие: "Вы будете смеяться, но это опять история про Гу лиа. Удивительный человек! Любимчик Бога. Такие люди и есть главная ценность на нашей планете...". И дальше: "По моей просьбе Гулиа начал писать мемуары - подробный рассказ о сво ей потрясающей, наполненной самыми невероятными событи ями жизни".

Признаюсь, просьба такая была. Но от ее исполнения меня постоянно отвлекали всякие незначительные и второстепенные вопросы, както: заведование кафедрой и преподавание на ней, наука, изобретательство, написание учебников и монографий, спорт, деловые поездки и мало ли еще что! Так что сочинение мемуаров откладывалось и откладывалось. Но после того как читатели узнали от Александра Никонова, что я уже начал пи сать "...о своей потрясающей, наполненной самыми невероят ными событиями жизни", уйти от исполнения этой трудной, но почетной миссии мне не позволила совесть.

Cосредоточился я на описании только тех самых "невероят ных событий жизни", на которые делал особый акцент писатель Никонов. Все мое "сочинение" я написал на одном дыхании в те чение десяти дней, безвылазно проведенных на даче в период майских праздников. По случайному совпадению разделов или повестей в нем оказалось тоже десять. Тогда я решил, что это - "перст судьбы", и назвал мое произведение "Русским декаме роном". "Русским" - это чтобы читатель не спутал его с клас сическим - итальянским "Декамероном" Боккаччо. В новом "декамероне", как и в старом, встречаются истории как печаль ные, порой даже трагические, так и веселые, доходящие до ко мизма. Но в старом "декамероне" эти истории - жизненные, типичные для того времени. Мои же истории - в полном смыс ле слова невероятные, загадочные, таинственные, они крайне редко случаются с "нормальными" людьми. Даже комические события - и те невероятны, прочтете - убедитесь! Иногда я даю объяснение или расшифровку происшедшего с позиций со временной науки, но чаще всего этого сделать бывает нельзя. Ну не дает современная наука теории, например, проклятий или колдовства, призраков или телепатии, переселения душ или го лосов судьбы!

Я долго решал, в какой последовательности рассказывать эти истории. Излагать их в естественной, хронологической после довательности оказалось нелогичным. Например, после какого нибудь проклятья может идти телепортация, затем - призрак, а потом - снова проклятье или виденье. Неувязочка получается! Поэтому я подверг все истории классификации, и пунктов этой классификации оказалось десять - по их числу и количество повестей или разделов в книге. Вот они:

Внесистемные загадочные случаи.

Колдовство, магия, подмена законов Природы.

Сны.

Проклятья.

Телепортации.

Призраки и виденья.

Сексуальные таинственности.

Телепатия.

Персты и голоса судьбы.

Funny End.

Итак, классификация имеется, разделы обозначены. Пере хожу к изложению обещанных загадочных и невероятных со бытий.

ВНЕСИСТЕМНЫЕ ЗАГАДОЧНЫЕ СЛУЧАИ

Внесистемными я назвал такие из ряда вон выходящие слу чаи, которые не подходят ни под один другой пункт вышепри веденной классификации. Почему же о них идет речь с самого же начала? Тут две причины. Первая - чтобы сразу покончить со всякого рода загадками неопределенного характера, не под дающимися строгому учету. Ну не магия это, не телепортация, не телепатия, а призраками или видениями тут и не пахнет! Это - черт знает что такое, а по научному - внесистемный за гадочный случай. И произошел первый из таких случаев со мной... еще до моего рождения. Отсюда понятна и вторая причина поме щения этих случаев в самое начало повествования: она - хроно логическая. Итак, приступаю к изложению сути дела.

ВНУТРИУТРОБНАЯ ПАМЯТЬ

Оказывается, я помню себя и мир еще до своего рождения. Лев Толстой был уникален тем, что помнил само рождение, и этим мало кто другой мог похвастать. Я рождения своего не помню, - мне уже потом об этом много раз рассказывали. А помню я со бытие, происшедшее в городе Тбилиси (где мы жили) в июле или августе 1939 года, хотя родился я на несколько месяцев поз же - 6 октября 1939 года.

Однажды, мне тогда было лет пять, только проснувшись ут ром, я вдруг спросил у мамы:

- А где находится кино "Аполло"?

Мама удивленно посмотрела на меня и ответила, что так рань ше назывался кинотеатр "Октябрь", что на Плехановском про спекте (это ближайший к нашему дому кинотеатр). Но так он назывался еще до войны. Я продолжал:

- А помнишь, мама, кино, где человек застрял в машине, и его кормили через вареную курицу, как через воронку? Нали вали, кажется, суп или вино. Было очень смешно... Это мы с то бой видели в кино "Аполло"!

Мама ответила, что это мои фантазии, потому что, вопер вых, я никогда в кинотеатре "Аполло", или "Октябре" поново му, не был (меня водили иногда только в детский кинотеатр, тоже поблизости), а вовторых, это я рассказываю о фильме Чарли Чаплина, который могли показывать только до войны.

Я, не обращая внимания на слова мамы, вспоминал дальше:

- Вдруг кино прекратилось, раздался свист, крики, и зажегся свет. Все стали смеяться, потому что мужчины сидели голые, без рубашек и маек. Было очень жарко, и они разделись... Ты сидела в белой шелковой кофте. С одной стороны от тебя сидел папа, а с другой - дядя Хорен, оба были без маек и хохотали...

Мама с ужасом посмотрела на меня и спросила:

- А где же сидел ты? Если ты видел это все, то где же былты сам?

- Не знаю, - подумав немного, ответил я, - я видел васспереди. Вы сидели на балконе в первом ряду. Может, я стоял у барьера и смотрел на вас?

Мама замотала головой и испуганно заговорила:

- Да, действительно, такой случай был, я помню его. Но этобыло до твоего рождения, летом 1939 года. Отец ушел в армию в начале 1940 года, и ты его не мог видеть в кинотеатре. После твоего рождения была уже зима - никто не стал бы раздевать ся от жары. А я точно помню, что была беременной, и твой отец повел меня в кино на Чарли Чаплина. А был ли там дядя Хорен, я не помню. Но сидели мы точно на балконе в первом ряду. Но как ты мог знать о балконе в кинотеатре "Октябрь" и о барь ере на нем, если ты там не был? - И, желая проверить меня, мама спросила:

- А как выглядел дядя Хорен, ведь ты его никогда не видел?Отца ты хоть по фотографиям можешь помнить, а дядю Хоре на - нет.

- Дядя Хорен был очень худым, у него были короткие се

дые волосы, а на груди чтото нарисовано чернилами. Мама от испуга аж привстала.

- Да, Хорен был именно таким, а на груди у него была наколка в виде большого орла... Нурик, ты меня пугаешь, этого быть не может. Наверно, ктото рассказал тебе об этом случае, - пыталась спасти положение мама.

- Ты мне рассказывала об этом?

- Нет, зачем бы я тебе стала рассказывать это? Да я и непомню, был ли Хорен там. С другой стороны, ни отец, ни Хорен тебе не смогли бы этого рассказать, так как они ушли на войну. А про наколку Хорена - особенно! - И мама, чуть не плача, добавила:

- Нурик, перестань об этом говорить, мне страшно!Я замолчал и больше не возвращался к этой теме. И мама тоже.

Как объяснить этот случай? Что это - внутриутробная па мять, передавшаяся мне через восприятие матери? Почему же тогда я видел всю компанию спереди, а не с места матери? И по чему присутствие Хорена не зафиксировалось в памяти мате ри, а в моей - осталось во всех подробностях? Тут есть о чем поразмыслить психологам, а может, и психиатрам!

И еще - к какому виду или подвиду загадочных случаев мож но отнести этот? Только к внесистемному, которые мы и рас сматриваем в данном разделе!

"КИРПИЧ" ПОД ШКАФОМ И УПРЯМЫЙ СПАСИТЕЛЬ ГРИГОРЯНЦ

Следующие два случая относятся к моему раннему детству, когда я уже хорошо запоминал происходящие вокруг меня со бытия. Случаи эти имели место в городе Тбилиси, где я и ро дился.

Я уже говорил, что о самом рождении да и о первых двух трех годах жизни знаю только понаслышке. Через год и девять месяцев после моего рождения началась война. К сожалению, а может быть, и к счастью, этого этапа своей жизни я не помню: я почти все время болел чемто желудочнокишечным, так, что голова почти не держалась на шее - повисала от слабости. Отца забрали в армию в самом начале 1940 года, и главой дома остал ся муж бабушки - Федор Кириллович Зиновьев. Туго ему при ходилось, - вопервых, он был единственным кормильцем се мьи, вовторых, ему припоминали его белогвардейское прошлое, а втретьих, - чуть не приписывали участие в троцкистско зиновьевском блоке. Изза фамилии. Люди при этом забывали, что Зиновьев - это исконно русская фамилия, а "враг народа" Зиновьев ("бойфренд" Ленина и его "сожитель" по шалашу в Разливе) был Радомысльским, а до этого - Апфельбаумом. Ви димо, для того чтобы, если его спросят: "А кем вы были до Зино вьева?", ответить - "Как кем - Радомысльским!", а потом уже огорошить любопытного колоритной фамилией Апфельбаум. Неужели можно было спутать белого офицера, дворянина Зи новьева с Апфельбаумом? Но путали по безграмотности.

Так вот, лечил меня от перманентного поноса врач - армя нин Григорянц. Но лечение не помогало, и голова моя повисала на немощной шее все больше и больше. Зиновьев не стерпел экспериментов над малышом и, схватив свою белогвардейскую шашку (она до сих пор висит у меня на стене), изгнал злосчаст ного эскулапа. Может, и зря, так как врача этого все очень хва лили. А потом началась война, кормильца Зиновьева мобилизо вали, и есть стало нечего. И хоть понос при этом прошел сам собой, но начался голод, и бедная голова моя окончательно по висла, на сей раз с голодухи. Несмотря на то что последнюю еду оставляли мне. Однако размоченный в воде черный хлеб и ва реные кукурузные зерна я не усваивал и медленно угасал.

Помню случай, происшедший на Новый, то ли 1943, то ли 1944 год. Похоронки на отца и Федора Кирилловича Зиновьева уже пришли, и бабушка, собрав ненужную теперь одежду на ших мужчин, пошла на тбилисский Дезертирский базар. "Кол хозный рынок Первомайского района" - никто так не хотел его называть, потому что это был форменный базар, где еще дезер тиры Первой мировой войны продавали свое обмундирование и разные ворованые вещи. Кто знает Тбилиси с 20х по 70е годы прошлого века, тот помнит, что такое Дезертирский базар. Ба бушка иногда брала туда меня с собой, и я не знал места более отвратительного. Голодные люди просили продавцов дать им хоть кусок на пропитание, но те гнали их, и не было этим го лодным ни помощи, ни защиты. Торговля - хороша она тогда, когда есть закон и благополучие в стране. Но нет ничего омер зительнее и страшнее торгаша, когда он становится хозяином положения.

Я хорошо помню молодого жирного торгаша на базаре, ко торый, вонзив нож в "кирпич" сала, высокомерно провозгла шал: "Двести рублей!". Это было так дорого, что никто не мог купить столь вожделенное сало. У меня тоже слюнки текли, но сало было недоступно. Удивляюсь терпению народа, не уничто жившего этих паразитов и не отнявшего силой жизненно необ ходимые "дары природы".

Так вот, бабушка продала носильные вещи наших мужчин, а купить на базаре перед Новым годом было почти нечего. Толь ко чачи (крепкой виноградной водки) было навалом - закусы ватьто было нечем, и чача оставалась. Бабушка купила два лит ра чачи, а на все оставшиеся деньги приобрела у спекулянтов большую жестяную банку американской тушенки. Гулять так гулять - Новый год всетаки!

И вот вечером к нам пришили гости - мамины товарищи по студенческой группе - русская Женя, армянин Рубен и осе тинка Люба. Бабушка поставила на стол чачу, а Рубен, как муж чина, принялся открывать ножом тушенку.

- Нина Георгиевна, знаете, это вроде не тушенка, - упавшим голосом произнес Рубен, и все почувствовали запах того, что никак не могло быть тушенкой. Это было то, чем был сам человек, который во время войны и голода распаял банку, вы ложил тушенку, и нет чтобы положить туда песок или землю. Он, пачкая руки, наложил туда дерьма и снова запаял банку. Такой урод нашелся, и мы получили "подарочек" к Новому году!

А я, ползая по полу и шаря под мебелью (мне было тогда три или четыре года), неожиданно нашел под шкафом круп ный, никак не пролезавший в щель между полом и шкафом "кирпич" довоенного черного хлеба! Как он попал под шкаф, почему его не тронули вездесущие тогда крысы - это оста ется загадкой, но целый, без единого изъяна, твердый, как ал маз, "кирпич" был с трудом извлечен изпод шкафа и триж ды благословлен. Его размочили в кипятке, нарезали ломтя ми, подали на фарфоровом блюде и разлили по стаканам чачу. Все были счастливы!

И когда перед самым наступлением Нового года по радио пе редали короткое обращение Сталина к народу, стаканы сошлись в тосте: "За Сталина, за Победу!" Потом были тосты за Жукова, за Рокоссовского и других военачальников. Рубен провозгласил тост даже за своего земляка - генерала Баграмяна. Всех вспом нили, только того, кто нашел этот хлеб, вернувший оптимизм и накормивший страждущих, почемуто забыли. Ну да ладно, я им это простил!

Утром хозяева и гости долго выползали изпод стола и при водили себя в порядок перед работой. Первоето января было тогда обычным рабочим днем.

Итак, голод стоял в Тбилиси нешуточный. Не блокадный Ленинград, конечно, но людей умерло немало. Казалось, скоро наступит и мой черед. Но вот появляется на горизонте (а вер нее, в нашей квартире) некий армянин и спасает меня от голод ной смерти.

У нас в квартире было три комнаты - две занимали мы, а третью - соседка, еврейка Рива. Ей тогда было лет двадцать. Ее муж - милиционер Рубен, сперва бил ее нещадно, а затем ушел, забрав с собой сына Борика. Рива ничего не умела де лать, ну ровным счетом ничего, даже обеда себе не могла при готовить. Не знала Рива ни погрузински, ни на идиш, даже по русски говорила с трудом. Но, забегая вперед, скажу, что жизнь научила ее и русскому, и грузинскому, и идиш - правда, го ворила она на дикой смеси этих трех языков. Научилась она и обеды готовить, и субботы соблюдать, и даже мужа нашла себе прекрасного, который и увез ее в большой дом на Ломо носовском проспекте в Москве. Но это - через двадцать лет. А пока сдали мы одну нашу комнату армянину Араму, кото рый приехал из села Воронцовки и устроился заведующим га ражом ("завгаром") в Тбилиси. Его машины возили продукты из Воронцовки в Тбилиси: две - направо, одна - налево. Богат Арам был неимоверно!

Бабушка моя (бывшая графиня!) готовила ему обеды, а де нег он давал чемоданами. Я хорошо помню платяной шкаф, вся нижняя часть которого была завалена деньгами. Бабушка поку пала по заказу Арама икру, груши "Дюшес", фигурный шоко лад (напоминавший знакомый мне сургуч: шоколада я до этого просто не видел). Но Арам был болен туберкулезом уже в от крытой форме, и аппетита у него не было.

- Отдайте груши ребенку! - говорил он, не в силах съестьэтот редчайший в голодное время деликатес. - Нурик, сургуч хочешь? - звал он меня отведать фигурный шоколад, стоивший килограммы денежных знаков. Икру я даже перестал любить с тех пор, перекормленный ею Арамом. Но я выжил и стал кре пышом.

Арам же, страшно разбогатев, купил большой дом в Тбили си, женился на юной красавице и вскоре умер. От туберкулеза тогда не лечили.

В чем же чудеса? Ну хорошо, с хлебом все ясно. Вернее, совсем не ясно, когда и как он попал в узкую щель под шка фом - что, специально поднимали шкаф и засовывали туда нетронутый "кирпич" хлеба? Даже если предположить, что сделали этот странный поступок спьяну, то почему хлеб не съе ли за дватри военных года голодные крысы, кишмя кишевшие в нашей комнате?

Ну, представим, что хлеб я нашел чудом, однако что же тако го необыкновенного в том, что больной туберкулезом человек не имел аппетита и отдавал свою еду мне, чем спас меня от го лодной смерти? А то, что имя, отчество, фамилия и националь ность этого человека полностью совпадали с таковыми у изгнан ного Зиновьевым эскулапа - Арама Мартиросовича Григорян ца! Выходит, хотел меня спасти один армянин Арам Мартиросович Григорянц, но ему не дали этого сделать. Тогда пришел его полный тезка и сделал это, возможно, и невольно; он спас меня, после чего вскоре умер сам!

И к какому пункту классификации отнести мне это чудо? Конечно же, к внесистемным загадочным случаям!

ПСИХАНУЛ - И СТАЛ ЛЕГЧЕ!

Следующий внесистемный загадочный случай произошел гораздо позже, уже во время моей учебы в Политехническом институте в Тбилиси. Я занимался спортом - тяжелой атлети кой, уже был мастером спорта, успешно выступал на соревно ваниях. Както поехал я на соревнования в город Сухуми - это километрах в трехстах от Тбилиси.

Все началось с разговора на тренировочном сборе с великим нашим штангистом, многократным чемпионом мира и Олимпий ских игр Трофимом Ломакиным. Он был гораздо старше меня, пришел в большой спорт позже других, но долго оставался са мым сильным в мире в своей весовой категории.

Прогуливались мы после тренировки по набережной в Су хуми. Речь зашла о "сгонке" веса перед соревнованиями. Зачем она вообще нужна? Правила суровы: если два атлета покажут одинаковый результат, победителем признают того, чей соб ственный вес окажется ниже. Взвешивают два раза - до выхо да на помост и после. Поэтому и "сгоняют" спортсмены свой вес, хотя сила при этом тоже убывает.

Великий штангист вдруг хитро улыбнулся и, помолчав, ска зал:

- Знаешь, я когдато стоял на весах и при этом крепко психанул на когото. Ты не поверишь, но вес мой оказался в этот момент килограмма на полтора меньше! А через пару минут он стал прежним. Попробуй психануть в нужный момент при взве шивании - вот ты и в королях!...

То, что Трофим мог "психануть" на полную катушку, точ но: многим окружающим доводилось испытывать это на себе. Но чтобы при вспышке гнева падал вес... Мистика какаято! С другой стороны, Ломакин не обманывал никогда, не умел и не любил этого делать.

Я заинтересовался проблемой. И вот что узнал. По данным профессора Ковалевского, который наблюдал призывников в СанктПетербурге, при головокружениях и обмороках вес юношей уменьшался на один, а то и на четыре килограмма, а при эпилептических судорогах - и того больше. Современные науч ные данные гласят: при психических расстройствах вес человека может сильно убавиться. Если покопаться в подшивках старых га зет, обнаружатся совершенно потрясающие вещи. Например, венская газета "Цайтунг" писала в 1728 году об аресте несколь ких "бесноватых", которые лежали на воде, подобно пробке, а когда их поставили на весы, весили... меньше ста граммов. Кто в это мог поверить? Только не я! Пока со мной самим не слу чилось нечто подобное.

На тех соревнованиях в Сухуми я схватил "нуль", расстро ился и, бросив команду, неожиданно возвратился в Тбилиси. Был поздний вечер. Подходя к дому своей любимой девушки, я увидел приглушенный свет в окне. Дай, думаю, погляжу, поче му это она не спит. А жила она на первом этаже, стоило подтя нуться - и порядок. Да... Дальше все развивалось, как в анекдо те из серии "что делает жена, когда мужа дома нет". Она пила вино с незнакомым мне типом, оба были не совсем одеты, и он похозяйски обнимал ее за плечи.

Спрыгивая на землю, я с ужасом заметил, что не падаю, а лечу, словно надутый детский шарик. Пытаюсь бежать - но ноги вы писывают замедленные вензеля. Господи, я потерял весь свой вес, как венские "бесноватые"! Правда, посетителя я спустил с лест ницы вполне нормально, и встречу нашу он запомнил надолго.

Плохо было на душе - не описать. Однако неприятность не приходит в одиночку. Вскоре меня вызвали на тренерский совет, вопрос стоял жестко и просто: если я еще раз так под веду команду, то могу распрощаться со сборной и спортом во обще. "Спасти себя ты можешь только сам, - заявили мне. - Если успешно выступишь на очередном первенстве, все спишем". По тем временам такие вещи говорились всерьез, могли запро сто и из института выгнать.

И я "собрался". С основным моим соперником мы взвеши вались по очереди. Его вес был на килограмм меньше моего. Ничего, думаю, на помосте отыграюсь. Борьба получилась тя желой и напряженной. И... оба мы показали равный результат - республиканский рекорд в жиме (было тогда в штанге такое движение). И вот становлюсь на весы вторым, понимая, что про играл. И тут вспоминаю рассказ Трофима Ломакина. Терять нечего - пробую "психануть"... Вспоминаю тот вечер, свою девушку, чужую руку на ее плечах: все это еще слишком свежо в памяти, и "психанул" я на совесть. Ничего не успел понять, как на меня накинулись тренер, массажист, врач команды. Кри чат, обнимают, чуть кости не сломали. Победа!

Один фотограф успел заснять момент взвешивания и пода рил мне фотографию. "Извините только, - говорит, - малень кий брачок получился". На снимке вокруг моего тела виден был белесый развод. То, что ныне называют аурой или чемто в этом роде. Парень принял это за фотобрак.

Каюсь, воспользовался я этим феноменом еще несколько раз. Потом закончил выступления на помосте и ушел из спорта.

Но о методике моего экстренного "похудания", разумеется, никому не говорил.

Что это, какова природа такой внезапной потери веса? Не понятно! А ведь наблюдались подобные явления неоднократно, даже велась научная статистика!

АУРА РАДОСТИ И АУРА УНЫНИЯ

А теперь насчет той ауры, которая оказалась на моей фото графии. Аура эта появлялась на моих фотографиях еще не раз. Расскажу и об этом.

Речь пойдет о нескольких фотографиях. На первой из них сфотографирована моя встреча с учениками по поводу какого то торжественного случая. Я пребывал, как говорят, "на взле те", все ученики были еще со мной, научная школа процветала. Впоследствии бо.

льшая их часть уехала жить и работать за грани цу, школа распалась, а оставшиеся занялись "бизнесом". Мне вру чили фотографию этой встречи с оговоркой, что она "с браком". Посмотрев на нее, я обомлел. На фотографии вокруг моих голо вы и рук - белесые пятна, не затрагивающие четкости моего изображения, но "ослабляющие" или затеняющие лица находя щихся рядом людей. Это явно была аура, "засветившая" пленку.

Несколько лет спустя я получил две другие фотографии. Как я уже говорил, ученики уехали, разработки мои продвига лись с великим трудом. Я лелеял надежды на некую организа цию, поддерживающую мою работу. А тут вдруг на очередном совещании эта организация отказывает мне в поддержке. Это было настоящим крахом. По "протоколу" после совещания мы пошли в сауну, где и были сделаны фотографии. И на обоих снимках голова моя закрыта, заслонена белесым пятном, совер шенно скрывающим черты лица. Интересно то, что на одной из фотографий я сижу по одну строну стола, а на другой - по дру гую; однако пятно благополучно перекочевывает через стол и вся кий раз заслоняет мою голову. Все тело по плечи вышло резко, так же резко получились все сидящие за столом, включая и "ви новника" - руководителя предприятия, сообщившего мне не приятную весть, а фактически и автора этого решения.

Выходит, что аура может как окружать человека, словно бы распространяясь от него (вспомните нимбы вокруг ликов свя тых!), так и "съеживаться", как бы входя внутрь тела (головы). И первое состояние соответствует радости, победе, ликованию, а второе - краху, печали, унынию. Это уже чтото новое, не обычное.

Давать научное объяснение ауры на фотографиях - труд ное занятие. Лучей, невидимых глазом, но засвечивающих фо топленку, достаточно - хотя бы ультрафиолет, рентгеновские и гаммалучи. Последние два вида проникают и через оптику фотокамеры. Но не испускает же голова человека столь мощ ные электромагнитные волны, иначе это заметили бы другие приборы, измеряющие радиацию. А может, еще не мерили рент геновский и гаммафон вокруг головы в моменты стресса, как радостного, так и печального? Или это излучение лептонного типа с проникающими через оптику лептонами, например, вез десущими нейтрино. Но нейтрино так же, как и через оптику, свободно проходит через фотопленку, не оставляя следа. Да это нейтрино через что хочешь может пройти бесследно, хоть че рез все Солнце насквозь. Маловероятно, чтобы и человек вдруг стал излучать нейтрино. Одним словом, природа ауры все еще остается непознанной.

Но мне кажется, коечто новое я всетаки подметил. А имен но то, что аура человека при его радостном стрессе распростра няется вокруг, или вне его тела, а при печальном стрессе, уны нии - входит в контуры его тела, преимущественно головы, лишь чутьчуть "выползая" наружу. Причем в первом случае она затеняет людей и предметы, находящиеся вблизи обладателя сильной ауры, а во втором - лицо самого хозяина.

Вот, пожалуй, и все, что связывало меня с таким явлением, как "аура", таинственная и непознанная...

УПАВШАЯ ВЕТОЧКА

К загадочным случаям внесистемного типа можно отнести и печальную историю, происшедшую со мной и моей женой, когда мы после известного московского урагана 1998 года наве стили могилку нашей недавно умершей кошечки Буси, потерю которой мы переживаем до сих пор. Дело в том, что мы явились невольными виновниками ее гибели, и бедное животное не сколько дней мучилось, несмотря на все наши старания спасти ее. Умерла кошка ночью, буквально на наших руках, и мы той же ночью похоронили ее в зеленой зоне. Ямку выкопали между двумя тополями, растущими рядом друг с другом, а сверху на мо гилку поставили крупный и заметный издалека белый камень. Мы часто ходили навестить могилку и всегда сразу находили ее.

После урагана же вся местность предстала в совершенно неузнаваемом виде. Поваленные и вырванные с корнем огром ные деревья, кроны которых покрыли всю землю вокруг, не ос тавляли никакого шанса найти могилку. И вот стоим мы в расте рянности, решили было уходить, как вдруг метрах в пяти от нас, в совершенной тишине с поваленного дерева падает довольно крупная веточка. Вокруг штиль - ни малейшего дуновения, все, что могло упасть, уже упало во время урагана, и это падение ве точки показалось нам какимто знаком. Мы посмотрели на мес то падения и ахнули - сквозь поваленную крону едва про сматривался белый камень, тот самый, который мы поставили на могилку Буси. Как будто попросила она нас не уходить так скоро, постоять возле нее, даже указала место, где она лежит.

Раздвинули мы крону и видим - два дерева, между которыми была могилка, вырванные с корнем, окончательно погребли под собой могилку. А камень, видимо, во время падения деревь ев скатился по корням, лег совсем рядом и обозначил место за хоронения. Поняли мы, что не только люди, но и дорогие на шему сердцу животные после смерти какимто непостижимым образом связаны с нами, они могут подавать различные знаки и своеобразно общаться с нами. И еще поняли мы, что кошечка наша простила нас - иначе бы она не попросила нас не ухо дить, а побыть с ней еще, постояв возле ее могилки.

ИНАЧЕ НАМ УДАЧИ НЕ ВИДАТЬ!

Вспоминаю еще одну загадочную историю, напрямую свя занную с известной народной приметой, которую я неукосни тельно соблюдаю. Особенно после одного случая на испытани ях моего изобретения - землеройной машины скрепера с ма ховичным толкателем. Этот толкатель позволял увеличивать мощность машины почти вдвое. Был я тогда аспирантом инсти тута ЦНИИС, который находился в городе Бабушкине Москов ской области (теперь это район метро Свиблово в Москве).

По утрам, часов в девять, мы - инженертензометрист Коля Шацкий, инженер по оборудованию Леша Пономарев, техник тензометрист Володя Козлов, водитель Равиль Ралдугин и я - садились в автолабораторию и выезжали на полигон. Там мы испытывали мой скрепер, который был прицеплен к трактору тягачу.

В первый день мы довольно быстро, подключив все датчики к осциллографу, сделали пятьшесть е.

здок с копанием грунта. Скрепер шел вхолостую, разгоняя маховик и волоча за собой кабель, который шел в автолабораторию. Мы постоянно пере брасывали кабель, чтобы он не попал под гусеницы трактора. Затем скрепер становился на исходную позицию и по сигналу начинал копать. Ковш опускался, трактор тянул его, и срезае мый грунт медленно заполнял полость ковша. Когда сил трак тора переставало хватать, задние колеса скрепера, приводимые от маховика, начинали толкать машину сзади - это было видно по проскальзыванию этих колес.

Наконец, заполненный ковш поднимался, двигатель тракто ра убыстрял свое тарахтение, и скрепер отъезжал в сторону для разгрузки ковша. Задняя часть ковша поднималась, грунт вы сыпался и разравнивался ножами, расположенными в его пе редней части.

Все прошло как по писаному, и мы, довольные, возвраща лись домой, везя несколько рулонов, записанных осциллогра фом на специальной фотографической бумаге. Это были самые главные документы испытаний. Проезжая мимо гастронома, шофер сбавил ход.

- Что, обмывать будем? - спросил меня старший по испытаниям, Леша. - Да ну, окончим испытания, а затем оптом и обмоем, - ответил я, наученный горьким опытом заводских обмывок.

Наутро, уже в автолаборатории, ребята сообщили мне, что фотобумага с осциллограммами не проявилась. Они даже по казывали мне рулоны снежнобелой бумаги без единой линии на ней.

- Лампа, что ли, отключилась в осциллографе, не шлейфыже все вместе сорвались? - удивлялся Коля Шацкий.

Я сделал для себя важный вывод - успешные испытания надо всегда обмывать с первого же дня. Мы стали заезжать в ма газин прямо с утра, и все осциллограммы начали проявляться.

При этом я заметил, что неудачные испытания, да и любые другие неудачи, нельзя "глушить" выпивкой - все будет опять повторяться. А вот после удачного дела, как у полководца Суво рова после бани, - продай последние портки, но выпей! Иначе нам удачи не видать!

Народные приметы, как эта, так и многие другие, на пустом месте не возникают. Другое дело, что научного объяснения не которым из них, например, описанному выше, нет. Или пока нет. Когданибудь ученые найдут его. Может быть, я сам и найду. И получу за это Нобелевскую, или, как шутят мои друзьяевреи, "Шнобелевскую" премию!

К этому же типу загадочных случаев я бы отнес и действие на человека некоторых препаратов, оно может быть ошеломля ющим. Например, проявление генетической памяти. А может, эта особенность проявляется только в моем организме, как когдато внутриутробная память... Описываю результаты моих экспериментов, только упаси вас Бог повторять их!

ДОЙТИ ДО АДАМА!

С ранних лет я был очень любопытным и старался все про верить на собственном опыте. Еще в детском саду, услышав где то, что за границей градусники кладут в рот, я решил сделать то же самое. Но почемуто засунул градусник поперек: от щеки до щеки. И если с первой частью опыта я коекак справился, то вынуть прибор самостоятельно уже не смог. Градусник сло мался, ртуть попала в рот, а заостренный конец стеклянной труб ки продырявил мне щеку. Зато я убедился, что глотать ртуть, да еще заедать ее битым стеклом не всегда смертельно.

Очередная история, окончившаяся визитом "скорой помо щи", произошла, когда мне было семь лет. К нам приехали род ственники из грузинской деревни и привезли литр чачи. При мерно половину взрослые выпили за встречу, а остальную часть допил я, тайком стащив бутылку...

Раз или два в год изза повышенного интереса к лекарствам я попадал к врачам. Хорошо помню дегустацию люминала, пан токрина, а главное - настойки опия, оставшейся у бабушки еще с дореволюционных времен.

Психиатры говорили, что у меня неадекватная реакция на ал коголь и наркотические вещества, связанная с малоизвестной патологией - недостаточной выработкой эндорфинов, гормо нов радости. Не знаю, кому как, а лично мне эта патология со вершенно не мешала и даже нравилась!

Пробуя на "зуб" все знакомые и незнакомые лекарства, яды и наркотики, я добралсятаки до мухоморов. О красных мухо морах, или, понаучному, "аманита мускариа", уже столетия ходят самые невероятные легенды. Небольшой ликбез: в биоло гии эти грибы относятся к так называемому порядку агарико вых, в который включены как съедобные грибы, так и смертель но ядовитые - бледные поганки.

Научные тонкости приводят к путанице, например, описан ной в рассказе Герберта Уэллса "Бледная поганка". Герой этой истории, затерроризированный женой и тещей, решил покон чить с собой при помощи ядовитых грибов, но ошибся и вместо них насобирал и съел красных мухоморов. Разумеется, уэллсов ский персонаж не отравился. Более того, он почувствовал себя настоящим героем, впал в эйфорию и, вернувшись назад, пока зал, кто в доме хозяин. После чего в семье грибоеда воцарился мир и порядок.

Как же действует на организм человека натуральный крас ный мухомор, "аманита мускариа" полатыни, или "флайагарик" поанглийски? Гриб этот, вопреки мифам, не ядовит. Но, попа дая в организм человека, он помимо тривиального расстройства желудка вызывает довольно странные эффекты. Ктото видит цветные глюки, ктото становится бесстрашным и агрессивным. Видимо, ради этого бесстрашия и ели мухоморы солдаты Юлия Цезаря. А иногда эти грибы... улучшают память: недаром из мек сиканских мухоморов (понаучному - псилоцибе) готовят пси лоцибин: удивительное лекарство, которое возвращает память, утраченную после аварии или шока.

Итак, добравшись до мухоморов, я начал экспериментиро вать: настоял сушеный мухомор на водке и хватанул свежепри готовленного зелья. Несколько капель такой настойки совер шенно безвредны, их даже рекомендуют народные целители.

Но я выпил, разумеется, больше. И вот минут через двадцать вдруг увидел себя сидящим перед окном за столом в белой руба хе и сапогах. Окно выходило в сад, где росли пальмы и акации. Вдалеке слышался шум моря. Несмотря на вечернее время, было жарко, душно и очень влажно. На столе стояла большая чашка чачи с сильным виноградным запахом. В левой руке я держал странную желтую лепешку. Правой брал чашку, отхлебывал, чуть не давясь, крепкую пахучую самогонку и заедал лепешкой с жареным баклажаном. Глаза мои не мигая смотрели на паль мы и акации, слезы капали прямо в чашку, отчего чача станови лась горькосоленой, а губы неслышно шептали:

- Эх, Россия, моя Россия...

Причем слово "Россия" я произносил совсем непривычно для меня - "Расея". Затем все вокруг заволокло белым тума ном, и я вновь оказался в своей комнате за письменным столом, на котором стоял початый стаканчик с мухоморной настойкой.

Поначалу я решил, что спал и видел странный сон, но потом понял, что состояние у меня совсем не сонное, а наоборот - тревожновозбужденное, и странная картина была, скорее все го, виденьем. Испугавшись за свой разум, я вскочил, подбежал к окну, распахнул его и жадно стал вдыхать прохладный вечер ний воздух. Ни пальм, ни акаций я, разумеется, не обнаружил...

Как я оказался у берега моря в столь непривычной одежде? Почему пью чачу? И почему, наконец, плачу и грущу по Рос сии? Меня, вроде, никто отсюда не высылал...

Любопытство взяло свое, и через несколько дней я повто рил опыт. Выпив стаканчик настойки, я уселся в кресло и, креп ко держась за подлокотники, широко раскрыл глаза в ожида нии нового виденья. Оно не заставило себя ждать. Внезапно, как бы без перехода из одного состояния в другое, я увидел себя в необычно широкой лодке со странным треугольным парусом. Сам я, по пояс раздетый, был на веслах, в лодке сиде ло несколько человек, один из них - мальчик лет семи, очень живой и подвижный. Он постоянно лазил с одного борта лод ки на другой, а молодая женщина в черном все пыталась его поймать. Пытаясь урезонить ребенка, я закричал на какомто странном шипящесвистящем гортанном языке. Своих слов воспроизвести не могу, запомнил только имя мальчика - Гач.

Я чувствовал усталость и раздражение. Морские волны, от ражая яркое солнце, слепили глаза. И вдруг сильная боковая волна чуть не опрокинула суденышко; оно накренилось, раздал ся женский крик и детский визг. Потом все заволокло туманом, и я, если можно так выразиться, "проснулся".

После второго опыта я прекратил прием дьявольской на стойки - мне показалось, что "крыша" моя может съехать окончательно. Но очень уж хотелось разгадать тайну видений. Расспросы мудрецов, в том числе цыганокгадалок и прототи пов современных экстрасенсов, оказались напрасными: каждый высказывал свою версию, ничего не объясняющую и не дока зывающую.

Наконец, поздней весной 1960 года, по случаю смерти моего деда, народного поэта Абхазии, автора алфавита, букваря и письменности абхазского народа, Дмитрия Иосифовича Гулиа, я приехал в Сухуми. И встретился со своим дядей Георгием Гулиа - известным писателем, ныне тоже покойным. Я рас сказал дяде Жоре о своих видениях.

- Я бы счел твои истории просто фантазией, - сказал дядя, - но ты многого не мог знать. Вопервых, что твоего деда Дмит рия в детстве до крещения звали Гач. Вовторых, что наша се мья была в махаджирах, то есть была похищена с Абхазского побережья Российской Империи турками и насильно переве зена в Турцию. И, наконец, что в конце ХIХ века наши родные тайно перебрались обратно в Абхазию. Плыли через Черное море на маленьких суденышках - фелюгах или фелуках - точ но таких, как ты описал. Судя по всему, тебе привиделись собы тия 80х годов ХIХ века, когда прадедушка Иосиф с семьей, в том числе с дедушкой Дмитрием, бежали из Турции на родину. Но, как человек с нормальной психикой, я не могу в это поверить. Наука отрицает наследственность, генетику и прочий бред, - дядя Жора приставил палец к губам и оглянулся, - и нельзя допустить, чтобы в тебе пробудилась память крови. Это какаято случайность, нелепость, странное совпадение.

Выведя меня во двор, где стены уже не могли иметь ушей, дядя Жора добавил:

- Я еще узна.

ю у тебя подробности этих видений. Но сейчас не время - похороны, сам понимаешь.

Историческая основа странных галлюцинаций подтверди лась неожиданно. Моя девяностолетняя мама, память которой пробуждалась лишь иногда, вдруг заявила мне:

- Послушайка, если ты будешь столько пить, то закончишькак мой прадедушка Кузьма!

Я замер, впервые слыша это имя. Деда моего, отца матери - Александра Тарасовича Егорова, я знал отлично. Прадеда, Та раса Кузьмича, уже не застал - он умер в конце ХIХ века. Гово рили, что он сильно выпивал, отчего и отправился к предкам раньше времени. История прадеда считалась позором семьи, так что о нем практически не вспоминали. А уж о Кузьме я вообще ничего никогда не слышал. Теперь же, после загадочных виде ний, мне было просто необходимо узнать всю историю рода!

И я принялся расспрашивать, пока, наконец, мама не согласи лась пролить свет на семейные тайны.

- Тарас Кузьмич Егоров, почетный потомственный дворянин, мой дедушка, был пьяницей и развратником. Он жил в го роде Батуми Тифлисской губернии. Часто ходил в Батумский портовый бордель и в конце концов там влюбился в девушку легкого поведения Марию. Дедушка привел Марию в дом и зая вил, что женится на ней. Родня была против, но Тарас сказал всем, что если они хотят жить с ним в мире и дружбе, то долж ны выпить вина из туфельки Марии, поклониться ей и признать родней. Большинство так и сделало - Тарас Кузьмич был очень богатым и влиятельным человеком в Батуми. Но вскоре после свадьбы дедушка Тарас погиб: плавал с друзьями на яхте и пе ревернулся. Все, разумеется, были пьяны.

Господи, ведь я хорошо знал кроткую набожную старушку Марию Константиновну, мать моего деда Александра Тарасо вича. Она умерла под сто лет, уже в 50х годах ХХ века. Не могу поверить, что она из батумского борделя! Но самое главное - Кузьма, который был отцом Тараса.

- Мама, а про Кузьму ты чтонибудь знаешь? Ты ведь упомянула чтото о Кузьме, который тоже сильно пил?

Лицо мамы стало сосредоточенным, и она продолжала отве чать как на допросе.

- Прадедушка Кузьма был потомственным русским дворянином и командовал полком, расквартированным в Батуми. Из какого района России он приехал, я не знаю. Знаю только, что очень скучал по родине. Пил сильно, а друзья его говорили, что он при этом плакал и тихо повторял: "Эх, Россия, моя Рос сия!" - и смотрел на север. Так и умер от тоски...

Вот и полная разгадка таинственных видений: настойка му хомора, содержащая экстракт псилоцибе, возвращала мою па мять в генетическое прошлое! Я перевоплощался в другого че ловека - моего пращура, и пока действовало зелье, жил его жизнью, говорил его словами, совершал его поступки...

Думаю на время прекратить опыты с настойкой аманита мускариа. Хотя, наверное, еще поэкспериментирую - лет этак в девяносто, если доживу. А чтобы проникнуть в самые отда ленные уголки генетической памяти, буду постепенно повышать дозу. Уж очень хочется почувствовать себя всеобщим праотцом Адамом и лично пообщаться с Создателем!

КОЛДОВСТВО, МАГИЯ, ПОДМЕНА ЗАКОНОВ ПРИРОДЫ

Если дотошно разобраться, то все эти "таинства" одного типа. В их основе лежит подмена реальных законов природы некими надуманными, так, чтобы все выглядело загадочно, та инственно. Я шепчу игральным костям: "Выдайте семерку!" - и они выдают ее. Колдовство? Нет, правильное использование теории вероятности. Но ято "подменяю" ее моей якобы уни кальной способностью - колдовством! Или - изобрел я "ма гический" диск, который, как норовистый конь, тут же сбра сывает с себя любого желающего стать на него. Я его показы ваю людям при любом подходящем случае. Что это - магия? Нет, хитроумное использование законов механики. Но до того, пока я понял это, все выглядело как стопроцентная магия. Ле витация быстровращающихся маховиков тоже выглядела как магия, пока ученые, не без участия вашего покорного слуги, не объяснили этот эффект с точки зрения науки. Все делает ся по законам природы, тут двух мнений и быть не может - просто некоторых законов мы пока не знаем. У Природы, Бога, если хотите, не может быть двойного подхода к своим же законам - им некого бояться и не от кого получать взят ки. И об этом мы тоже поговорим в этом разделе.

Давайте начнем с тривиального, старого как жизнь кол довства.

КОЛДОВСТВО МОЕЙ БАБУШКИ

Както знаменитый физик Нильс Бор прибивал подкову к сво ей двери, а соседи стыдили его - дескать, как это он, великий ученый, может верить в то, что какаято железка приносит сча стье. На это Бор остроумно ответил, что, конечно же, в чудес ные свойства подковы он не верит, но говорят, что она прино сит счастье даже тому, кто в это не верит.

Чтото похожее случилось и со мной - мне помогло выздо роветь колдовство, в которое я не верил и по сей день не верю.

Было мне лет 12, когда бабушка повезла меня отдыхать ле том к дальним родственникам в село Зестафони, что в Западной Грузии. Родственники, надо сказать, были именитые - старин ного княжеского рода. Именья их, правда, поотбирала cоветская власть, но коечто оставила, и это "коечто" привлекало меня больше всего. Называлось оно "марани" и представляло собой небольшой участок земли, где были врыты в землю по гор лышко огромные кувшины - "квеври", заполненные вином. Вот и повадился я на этот марани с ковшиком - дегустировать вино, которое я любил с младенчества, опять же, по сей день.

Вина моим родственникам было не жаль, но от моих проб могли скиснуть две-три тонны напитка. Ну а сделать заме чание им княжеское достоинство не позволяло. Вот и наслал на меня ктото из родственников "порчу". Потерял я интерес к вину, вообще к жизни, и слег. Без температуры, поноса или еще чего там. Лежал я молча на диване и угасал; при этом, разу меется, ходить за вином перестал.

Бабушка сразу смекнула, в чем тут дело, и решила возвра тить "порчу" ее автору. А бабушка моя, хоть и была православ ной грузинкой, но из горного племени мохевов (фамилия ее была Гигаури, специалистыэтнографы тут же поймут что к чему!). В этом племени колдуны встречаются если не через одного, то ненамного реже.

Вот бабушка както вечерком, когда весь народ сидел дома, вывела меня на марани, выкопала в земле небольшую ямку, по стелила туда тряпочку и положила на нее: угли, черепки от раз битого кувшина "чури", порванную на маленькие кусочки стра ницу какойто книги. И колдовским шепотом провозгласила: "Кто наслал на ребенка порчу - пусть утром же получит ее об ратно, и пусть будет эта порча на этом человеке, пока угли сно ва не станут деревом, черепками от чури можно будет снова носить вино, а клочки бумаги можно будет снова читать!" И до бавила какието заклинания на мохевском наречии. После чего завязала тряпочку узлом и закопала в землю.

Наутро я уже был здоров, но слегла самая старая из на ших родственниц - ей тогда уже было больше девяноста лет. Это была мудрая старушка, и, конечно же, она сразу поняла все. Восприняла она происшедшее, как должное, но все удивлялась: "Надо же, я всю жизнь думала, что колдуньи обязательно долж ны быть с черными глазами, а вот Нина (моя бабушка) - голу боглазая, а посильнее меня колдунья!"

Так больная и не поднялась с постели, а мы с бабушкой вско ре уехали восвояси. Тяжело было видеть плоды возмездия, мо жет быть, даже и справедливого!

.

ОБЩЕНИЕ С ДУХАМИ

К рассматриваемому типу загадочных явлений относится и широко распространенный спиритизм, или вызов духов умер ших людей, преимущественно знаменитых. А можно ли вооб ще доверять спиритизму, не является ли это откровенным шар латанством, да и вообще, нравственно ли тревожить души уже умерших людей? Лично я ни на йоту не доверял этому занятию, пока на собственном опыте не убедился, что здесь не все так однозначно.

Следует знать, что спиритизмом занимались многие серьез ные ученые, среди которых светила мирового значения - Мен делеев, Бехтерев, Фрейд. Поразному оценивают феномен дви жения спиритической тарелочки со стрелкой, указывающей на буквы, расположенные по кругу. Ктото считает, что погру женные в транс участники спиритического сеанса, сами того не ощущая, непроизвольно двигают тарелочку. Но ведь ответы духов тогда были бы простым случайным чередованием букв, а не осмысленными и порой даже мудрыми фразами. Не исклю чено, конечно, что "ведущий" участник сеанса, наловчившись, сам и сочиняет, и выполняет "в буквах" вердикт духа. Тогда по ражают пророческие способности этого ведущего, ведь неред ко вердикт духа является довольно точным предсказанием. Кто то из предсказателей, например, та же знаменитая Ванга, гово рила чаще от себя, прямо и непосредственно вопрошающему. А комуто, может, это удобнее делать "через тарелочку" и не от своего лица, а от имени Александра Македонского или Пуш кина, кстати, тоже Александра. И все претензии за нелицепри ятный или неточный прогноз - тоже на счет этих умерших ве ликих людей, с которых "взятки гладки". Короче, в этом явле нии еще разбираться и разбираться!

В середине позапрошлого века, когда фотография только входила в жизнь, английский исследователь Битти пробовал даже фотографировать дух, вызываемый на спиритическом сеансе. В присутствии четырнадцати человек - английских уче ных, был вызван дух умершего человека, который присутству ющие видели как туманную фигуру, похожую на человека и ви сящую в воздухе над спиритическим столиком. Эта фигура по лучилась и на фотографиях, что говорит об объективности опыта. То есть эта фигура не могла просто пригрезиться при сутствующим. К тому же фигура эта изнутри подсвечивалась, как бы помогая фотографировать себя.

Далее, удивительный опыт, проведенный берлинским про фессором Райном, позволил зафиксировать форму кисти руки вызываемого духа (если, конечно, у духов вообще могут быть руки!). Вызванного духа просили опустить руку в расплавлен ный парафин, что дух, на удивление, выполнил. Парафин обво лакивал руку и застывал. После этого духа попросили удалить ся, и он послушно выполнил и это тоже, как будто хотел помочь исследователям. Надо заметить, что чаще всего духи так и ведут себя в опытах - они помогают исследователям! Дух исчез, но парафиновая оболочка с запечатленной внутри нее формой кисти человека, хранящей даже неповторимые папиллярные узоры, осталась. Никаким другим способом получить такую обо лочку невозможно - она же не резиновая, вынуть из нее руку, не повредив парафиновой "перчатки", нельзя.

Ну а о в точности сбывшихся предсказаниях духов имеется чрезвычайно много сведений. К таковым можно отнести и пред сказание духа великого спортсмена, о чем речь пойдет ниже.

И последнее - если бы духам не нравилось, что их вызыва ют, тревожат и т. д., то они либо не являлись бы на призывы, либо, явившись, прямо заявили бы об этом. Но, во всяком слу чае, не помогали бы исследовать себя!

Когда мы еще жили в Советском Союзе, я часто ездил к себе на родину в Тбилиси. Был у меня там приятель, или, точнее, кол лега, по имени Сурен. Он был тренером по боксу, а я в сосед нем зале тренировался по штанге. После тренировок мы часто встречались, пили пиво и коечто покрепче, одним словом - дружили. Сурен в свое время был довольно сильным боксером в легчайшем весе, как тогда говорили "в весе мухи". Вспоминал он, что был в одной команде и даже дружил с великим боксером Николаем Королевым. Сурен очень гордился дружбой с Коро левым, он знал про его амбиции в отношении профессиональ ного спорта, про его письма Сталину, Маленкову и Берия по это му вопросу.

- Великий Королев так мне говорил... - обычно начиналсвои застольные речи Сурен.

Так вот, в один из моих приездов в Тбилиси нашел я Сурена очень озабоченным. Он все еще работал тренером, но я понял, что он собирается бросать не только работу, но и родной город.

- Связался с этими бандитами, понимаешь, теперь и хожупод ними. От них чего хочешь ждать можно!

"Бандитами" оказались бывшие ученики Сурена - боксе ры, ушедшие в криминал, и бедняга тренер никак не мог от них теперь откреститься. Я понял так, что некоторое время они "ра ботали" вместе, а потом Сурен испугался и пытался "залечь на дно". Окончательно испортила настроение Сурену цыганка, которая нагадала ему насильственную смерть. Когда же мой приятель "взял ее за грудки" и потребовал уточнений, цыганка смылась и не доложила, откуда ждать опасности.

- Да я и сам знаю, - грустно признавался Сурен, - чтомои ученики меня и порешат!

Чтобы приподнять настроение Сурену, я предложил ему схо дить вместе со мной к моей соседке - госпоже Марго, которая была известна среди близких людей своими спиритическими сеансами. И вызываемые ею духи знаменитостей нередко очень точно предсказывали будущее.

По дороге мы с Суреном зашли в хинкальную, выпили по обык новению и в приподнятом настроении прибыли к госпоже Марго. Она только ради меня - бывшего "любимого соседа" - согласилась провести сеанс. Позвала еще двух соседок - спе циалисток по спиритизму и рассадила всех за небольшим круглым столиком, где на листке бумаги лежало перевернутое блюдце. На блюдце была краской нарисована жирная стрелка, а на бумаге вокруг блюдца написаны буквы, к счастью русские, так как грузинские я уже успел изрядно подзабыть. Мы при глушили свет и, вытянув руки, почти касались пальцами края блюдца, но, как требовала госпожа Марго, не дотрагивались до него.

- Чей дух вызывать будем? - услужливо спросила госпожа Марго, так, как будто речь шла о выборе выпивки или закус ки. - Пушкина, Толстого, царя Николая, Сталина?

Сурен испуганно заморгал и неожиданно спросил:

- А можно вызвать дух великого боксера Королева, моегоумершего учителя и друга?

Госпожа Марго недовольно поморщилась, но фамилию бок сера записала, и сеанс начался.

- Дух боксера Королева, явись к нам! - бесконечное количество раз повторяла она на разные лады, пока я уже не на чал засыпать и не коснулся пальцами блюдца. Госпожа Марго укоризненно посмотрела на меня, и вдруг... блюдце задрожа ло и запрыгало.

- Дух боксера Королева здесь! - сообщила госпожа Маргои, обратившись кудато в пространство, произнесла: - Твой ученик и друг Сурен с нами, он желает знать свое будущее, по ведай ему, пожалуйста!

Блюдце, продолжая дрожать, начало рывками передвигать ся по кругу и стрелка на нем указывала на все новые и новые буквы. Соседка госпожи Марго торопливо записывала их. На конец блюдце остановилось, госпожа Марго устало откинулась на спинку стула, а соседка начала читать то, что дух великого боксера Королева успел сообщить нам.

Ошибок, надо сказать, было много, слова были перепутаны, но опытная соседка и ассистентка госпожи Марго наконец об работала текст и прочла: "там на себе испытаешь искусство свое".

- И все? - изумился Сурен. - Где это "там", какое "искусство", почему "на себе"?

Но госпожа Марго ответила, что комментировать сообще ние духа, а тем более боксера, она не будет и что Сурен сам дол жен понять своего бывшего друга.

Мы ушли от госпожи Марго в унынии, а Сурен прямо сказал:

- "Там" - это на том свете, точно. Но какое "искусство",как "на себе" - не понимаю!

На неделю я покинул Тбилиси, чтобы поездить по горным селам, где жили мои родственники, а когда вернулся, как обыч но забежал в зал к Сурену. Тренера не было видно, а боксеры остервенело колошматили: кто - свои тренировочные мешки и груши, а кто - лица своим приятелям. Я еще раз поразился прочности боксерских мешков - такие удары вмиг разнесли бы обшивку мебели и даже рюкзак, набитый песком. Но огром ные боксерские мешки были крепко сшиты из толстой воловь ей шкуры и служили годами. Не найдя Сурена, я ушел домой.

А на следующий день поутру ко мне заявился милиционер в сопровождении насмерть перепуганного молодого боксера из учеников Сурена. Я понял, что сбылось предсказание цыган ки и бандиты отомстили Сурену. Но то, что я увидел в спортза ле, куда нас привел милиционер, повергло меня в шок. На полу лежал распоротый тренировочный боксерский мешок, а на нем - завернутая в половик отбивная, отдаленно напоминав шая моего друга Сурена. В зале стоял запах тленья...

- Его нашли утром в мешке, завернутом в половик, - рассказал милиционер. - Крошечным он был человеком - в "весе мухи", легко в мешок поместился! К сожалению, мы должны допросить вас, сами понимаете...

Три дня молодые ребята, не подозревая ничего, колотили сво его мертвого тренера, превратив его в отбивную, пока из мешка не стала сочиться жидкость и не запахло трупом.

Изуверство бандитов меня не удивило - на Кавказе ритуа лу мести, ее особой жестокости и изощренности придают боль шое значение, я знал это. Даже предсказание цыганки мне было понятно - последнее время Сурен действительно имел вид обреченного, и это не прошло мимо наметанного глаза вещу ньи. Но вот предсказание духа великого боксера Королева на спи ритическом сеансе не укладывалось у меня в голове. Ведь духто оказался совершенно прав: "там", то есть на том свете, будучи уже мертвым и засунутым в тренировочный мешок, Сурен спол на испытал на себе искусство бокса, которому он сам же научил своих учеников! Было от чего свихнуться...

Уже из Москвы я несколько раз звонил родственникам Су рена. Бандитов, конечно же, не нашли...

ПРЕДСКАЗАНИЯ

Необыкновенная, загадочная история произошла не так давно со мной в электричке. Еду я както на дачу, а это более часа дороги по Нижегородскому направлению. Как на грех, ни газеты с собой не взял, ни книги. В окно смотреть неинте ресно - все наизусть знаю. Чем заняться - ума не приложу. И вдруг слышу - соседка позади меня со своим попутчиком разговаривает:

- Что за жизнь, - говорит, - не знаешь, что завтра тебяожидает, да что там завтра! Вот приеду сейчас домой - и не знаю, что там происходит!

- А что, - подначивает ее сосед, - хотели бы вы знать своебудущее?

Вопрос был настолько интригующим, что я невольно повер нул голову назад и посмотрел на говорящего. Невзрачный, лы сый, выглядел как обычный дачник. Рядом стоял его маленький рюкзачок, накрытый его же широкополой соломенной шляпой. Но то, что это человек необычный, можно было заметить сразу, хотя женщина, с которой он разговаривал, повидимому, не по нимала этого. Глаза его - светлые, немигающие, уставились на женщину со скрытым интересом. Заметив, что я смотрю на него, сосед отвел один глаз вбок, внимательно посмотрел им на меня и снова навел его на женщину. Так манипулировать глазами мог разве только хамелеон; у человека так не должно получаться.

А женщина все рассуждала, хотела бы она знать свое буду щее или нет. Потом вздохнула и призналась:

- Если будущее хорошее, то хотела бы. А если плохое и изменить ничего нельзя, то лучше не знать!

- Почему же изменить нельзя, - не унимался сосед, - вотесли вы знаете, что должен, допустим, вам упасть кирпич на го лову, не пойдете той дорогой и, стало быть, спасетесь.

Тут я не выдержал, подсел к ним и, извинившись, вступил в разговор.

- Какое же это предсказание, если кирпич так и не упадетна голову? Так можно что угодно напредсказывать, а потом оп равдаться, что человек, дескать, свернул на другую улицу, а по тому и не сбылось.

Наш собеседник захохотал, потирая руки.

- Так что же, - заключил он, - значит вам нужно толькотакое предсказание, которое все равно сбудется, как ни крутись?

- Но такого не может быть, - возразил я. - Кажется, великий математик Лаплас говорил чтото вроде: "Дайте мне началь ные условия, и я скажу вам, что было и что будет!" Если считать наш мир механизмом, работающим по определенным законам, то так и должно быть. Но на самом деле все не так, все подчине но случайностям, и мы действительно ничего не знаем и не мо жем знать о будущем!

- Значит, - не унимался странный собеседник, - ГосподьБог, создавая мир, не знал, по каким законам этот мир будет жить? Но ведь неизменны же законы физики, химии, механи ки и так далее. Какие же могут быть тут случайности? Если толь ко не называть так свое невежество. Поэтому, конечно же, ис тинным предсказанием действительно можно считать только такое, которое неотвратимо сбудется и которого избежать нельзя. Как в той древнегреческой истории, когда человеку пред сказано было, что он умрет от падения предмета на голову. Не счастный грек уехал из города и стал жить в чистом поле, чтобы уберечься от падающих на голову предметов. И что ж - орел сбросил на его лысину черепаху, чтобы разбить ее панцирь о круп ный голыш, которым показалась ему голова обреченного! От судь бы никуда не уйдешь, она дана заранее и непременно сбыва ется. Другое дело, нужно ли человеку знать ее. Видимо, не нуж но, если Господь сделал так, что он ее и не знает. Предсказания не нужны, ибо все равно ничего изменить нельзя, а нормально жить такой человек уже не сможет. Вот предсказала же Пуш кину цыганка, что он погибнет от руки высокого блондина. Пушкин верил предсказаниям, и сам бесстрашно шел навстре чу своей судьбе, первым ссорясь с каждым знакомым высоким блондином. И ведь нашел же... Но это - великий Пушкин, а пред ставьте себе обычного человека, которому точно предскажут день его смерти: жизнь его станет невыносимой, и ведь даже заранее прервать ее он не сможет - не получится!

Женщина очень внимательно слушала монолог соседа, а по том, вздохнув, вымолвила:

- Вот я хорошо подумала и решила, что все равно хочу знать,когда мне суждено умереть. Чтобы успеть все сделать, детей вырастить...

Видели бы вы, как встрепенулся странный сосед - как охот ничья собака, учуявшая дичь, или, скорее, как карточный шу лер, понявший, что жертва сама идет к нему в сети.

- Стало быть, вы хотите знать точную дату своей смерти?- вкрадчиво переспросил сосед.

- Да, - решительно ответила женщина, - но кто мне назовет ее?

- Я! - тут же ответил человекхамелеон и, даже не делаяпаузы, отчеканил: - Вы умрете 23 мая будущего года от рака желудка в Балашихинской больнице. Вас устраивает? - и он уставился на обомлевшую женщину немигающими глазами.

- А почему именно в Балашихинской? - только и смоглапроизнести потрясенная женщина.

- А потому, что это областная онкологическая клиника, - услужливо ответил предсказатель и добавил: - Да это же ря дом с вашей Купавной.

- Вы знаете, что я живу в Купавне? - изумилась женщи

на. - Что же вы еще знаете обо мне? Незнакомец довольно заулыбался, потирая руки.

- Знаю, например, что ваш муж погиб летом прошлого года,свалившись со строительных лесов в той же Балашихе; знаю...

- Хватит, хватит! - закричала женщина, схватившись за голову. - Замолчите, вы сделали свое дело и теперь можете уходить!

- Ухожу, ухожу, ухожу, - вкрадчиво проговорил незнакомец, вставая, - мне как раз сейчас выходить, вот оно уже - Черное, мне туда - я в Черном живу!

Сложные чувства охватили меня, но главным была обида за несчастную женщину, жизнь которой теперь будет невы носимой. Казалось, садистпредсказатель добился своего: вы полнил свою жестокую задачу и теперь, довольный, спешит удалиться. Мне захотелось нагрубить ему, сказать чтонибудь неприятное.

- А я не сомневался, что вы в Черном живете, - только и нашел я, чем задеть его, - такие, как вы, только в Черном и живут!

- Да и вы, батенька, тоже не в Заре живете, не прописывают в Заре таких... - тянул слова незнакомец, глядя на меня в упор. И глаза его снова разошлись - один на меня, другой на женщину. Заря была следующей станцией, и я действитель но там не жил. Я понимал, что садистпредсказатель имел в виду нечто другое, но возразить было нечем.

- Как вы это делаете глазами, так же нормальному челове

ку невозможно? - вдруг неожиданно для себя спросил я. Незнакомец весело рассмеялся и снова сосредоточился на мне.

- Возможно, батенька, очень даже возможно! Нет ничегоневозможного для человека! Хотите, научу? Зайдемте ко мне в гости - туда в Черное, я вас и научу! Могу и не только этому...

Я отшатнулся от него. Электричка остановилась, и страш ный незнакомец вышел. Я успокоил женщину, как мог, мы об менялись телефонами. Она, вся заплаканная, вышла в Купавне, а я поехал дальше.

Прошел сезон и уже на следующий год, проезжая мимо Черного, я вспомнил о неприятном незнакомцепредсказате ле и о женщине, которая, судя по предсказанию, должна была уже умереть. Мы с тех пор ни разу не созванивались, и я, после некоторого раздумья, в основном чтобы уличить "предсказа теля" во лжи, позвонил по оставленному мне номеру. Каковы же были мои изумление и ужас, когда дочь моей знакомой сообщила, что мать ее скончалась именно тогда и там, как было предсказано...

Я решил разыскать страшного предсказателя. У меня рядом с Черным, как раз в Заре, знакомые лет сорок живут, всех жи телей Черного знают. Но описанного мной человека ни в Чер ном, ни в ближайшей округе вообще не видели...

ЗАГАДКИ ИГРАЛЬНЫХ КОСТЕЙ

В случае с предсказателем я упоминал такие понятия, как случайность и закономерность. Математики давно в этом разоб рались, а вот у нас - "простых" людей с жизненными эмоция ми и слабостями, вопросы возникают. Самый наглядный при мер случайного, или стохастического, процесса - игра в кости. Бросишь кость - и не знаешь, сколько очков она покажет. Од нако и у случайных процессов есть свои закономерности. Гра ней у кубика шесть, стало быть, шанс "показаться" у каждой цифры - один из шести. Вероятность, что шестерка выпадет два раза подряд, равна одному шансу уже из шести в квадрате, то есть из тридцати шести. В третий раз подряд - уже один из двухсот шестнадцати. Могу сослаться на свой опыт старого игрока в нарды. Однако две шестерки выпадают почти в каж дой игре.

А теперь проведем опыт, который мне не дает покоя смо лоду. Пойдем в магазин, где продают игральные кости, и по просим продавца выкинуть подряд две шестерки. Рано или поздно (думаю, что примерно через полчаса) он сделает это. Потом положим кости обратно на полку и подождем, когда ктонибудь купит их. Теперь выкинуть кости попросим уже покупателя. С вероятностью в одну шестую он выкинет шес терку. А ведь для самих костей вероятность этого - уже одна двухсотшестнадцатая! Если же покупатель с вероятностью одна тридцать шестая (что не так уж и невероятно) выкинет опять шестерку, то для самихто костей это окажется достижением почти невозможным - они ухватят один шанс из тысячи двух сот девяноста шести!

Почему же кости "помнят", пока находятся в одних руках, а перейдя в другие руки, сразу впадают в беспамятство и начи нают новый отсчет?

Так же обстоят дела и с другими "случайными" процессами. Один мой знакомый математик, вообще боявшийся летать пос ле того, как на его рейсе разбился самолет, спокойно полетел следующим самолетом: дескать, две аварии подряд на одном рейсе - явление небывалое. Но получается, что математик он неважный. Ведь следующий самолет "не знает" об аварии пре дыдущего, он начинает свой собственный отсчет, и вероятность погибнуть у него та же самая. Вот если бы мой математик попал в аварию, остался цел, полетел следующим самолетом и снова попал в аварию - тогда да, тогда это было бы достижение!

Между тем загадка остается загадкой. Все предыдущее по чемуто списывается, когда в "игру" вступает новый игрок. Вероятность выбросить шестерку у покупателя - снова одна шестая, хотя должна бы - одна двухсотшестнадцатая, так как шестерка выпадала уже дважды. Авария следующего самоле та на одном и том же рейсе (если не принимать в расчет сроч но принятых персоналом мер безопасности после первой ава рии) произойдет с той же вероятностью, как если бы этот са молет был первым в этом рейсе.

Почему это происходит, почему каждому человеку дается шанс испытать свою судьбу, независимо от всего того, что слу чилось раньше? Не потому ли, что Господь дает возможность каждому попробовать себя, прожить своей жизнью, не стать обреченным заложником предыдущего. Самто Господь, разу меется, прекрасно помнит, и что происходило с самолетами на рейсах, и сколько шестерок "выбросили" кости раньше...

Убежден, что дотошный читатель потребует эксперименталь ного доказательства сказанного. А я просто пошучу с ним.

Возьмите две игральные кости и начинайте их выкидывать, подсчитывая результат. Например, 2 и 3 - пишем 5; 3 и 6 - пи шем 9 и т. д. Парные числа не учитываем, например, 2 и 2, 4 и 4 и т. д. - они сбивают с толку "дух" костей. И что ж, как вы ду маете, возможность выброса любой суммы цифр - от 3 до 11 (соответственно, 2 и 1, и 5 и 6) равновероятна или нет? Конечно же, равновероятна - ответит "грамотный" читатель. Но я ут верждаю, что число 7 (как счастливое!) будет выпадать гораздо чаще остальных. Можете смело спорить и выиграете! А как же теория вероятности? Догадайтесь сами...

Вот типичный пример, когда одно и то же явление - пред почтительный выброс "счастливой" семерки - может считаться чудом или колдовством, если не знать причину этого, и законо мерным явлением, если знать ее. Явление это я сперва заметил, не понимая его причины, и надо сказать, долго считал это чу дом, что не мешало мне с помощью этого чуда выигрывать хо рошие споры. А потом, после затраты некоторой умственной энергии, я понял причину такого "чудесного" поведения кос тей. Ведь если "откинуть" результаты парных чисел, то семерка может появиться как сумма в трех вариантах выброса костей: 1 и 6, 2 и 5 и 3 и 4. (Именно эти варианты показаны на обложке книги на видимых гранях костей.) Все остальные возможные числа могут появиться только в двух вариантах. Следовательно, при большом количестве выкидывания костей ("опытов") веро ятность появления семерки будет в полтора раза выше появле ния других сумм. А это уже очень большой "запас" вероятнос ти - тут можно смело спорить и выигрывать!

ПОДМЕНА ЗАКОНОВ ПРИРОДЫ

Уж если мы затронули математику (науку, одним словом), то давайте рассмотрим парадоксальные случаи, имеющие на учное обоснование, но которые легко выдать за чудеса. Если, конечно, подменить законы природы на какието новые, приду манные с корыстными целями. Прославиться там, или грант получить на "уникальное" исследование. Приведу только те слу чаи, которые имели место в моей практике.

Както я неожиданно для себя открыл "вечный двигатель с человеческим лицом". Таковым оказался диск, закрепленный на подставке в подшипниках, или, как его называют в учебни ках физики, - "скамья Жуковского". В спортмагазинах его име нуют "дискграция". Он должен легко вращаться, иначе описан ного ниже эффекта не последует.

Этот диск мне изготовили в университете, где я работаю. Поставил я его в углу прихожей. Но именно в этом углу пол ока зался слегка наклонным, что и обусловило мое "открытие". Встав на этот диск, я почемуто начинал самопроизвольно раскручи ваться, все быстрее и быстрее, пока не сваливался на пол. Как профессор механики, я был шокирован таким необъяснимым поведением диска. До середины ночи я вскакивал на этот диск, а он через минуту, опять же, сбрасывал меня на пол.

Я знал, что вечного двигателя, даже с человеческим, то есть моим лицом, не бывает, в чудеса я не верил и был совершенно трезв. Поэтому я и не переставал вскакивать на него с уже изве стными последствиями. Наконец я догадался поставить на диск вместо себя небольшую гипсовую статую, сохранившуюся у ме ня еще с советских времен. Но она и не думала раскручиваться. В чем дело? Попахивало новым законом природы...

К утру я нашел решение. Оказывается, живой человек на наклонной плоскости непроизвольно стремится стоять верти кально. При этом центр его тяжести поднимается, а диск, сво бодно поворачиваясь, стремится опустить этот центр. Человек не сдается и снова "поднимает" центр тяжести, ну а диск тоже не сдается и делает свое дело. Человек раскручивается на дис ке все быстрее и быстрее, пока не слетает с него. Конечно, если на этот диск поставить не живого человека, а статую, то она вра щаться не будет. Но человекуто кажется, что диск сам его рас кручивает! (Поскольку он не подозревает, что подставка диска выполнена с небольшим наклоном.)

Поразительный эффект этого диска я показал по телеви дению в передаче "Это вы можете!", где я был членом жюри. Но, каюсь, не удержался и назвал этот диск новым "вечным дви гателем". Дескать, дома я ставлю на него гирю, и диск вращает ся, производя электричество.

Мы вынесли диск на улицу, предлагая прохожим встать на него и удержаться. Так как наклон диска был практически незаметен, прохожие наивно соглашались, но через минуту сле тали с него в самых нелепых позах. Они поднимали диск, рас сматривали его, убеждались в том, что мотора в нем нет, и недо умевали.

А потом на телевидение тысячами пошли письма с просьбой передать или продать секрет "вечного двигателя". "У нас на селе часто отключают электричество..." - так или похоже начина лись письма. Всем, оказывается, нужен "вечный двигатель" - любят у нас в стране все вечное, дармовое...

Пришлось даже делать специальную передачу с "разоблаче нием" моего фокуса. Но тогда моим изобретением заинтересо вались владельцы редких в то время частных кафе и аттракцио нов. Представьте себе - вам предлагают получить приз в виде бутылки вина за то, чтобы вы простояли за небольшую плату на диске всего лишь одну минуту.

Вы охотно соглашаетесь, особенно если одну бутылку вы уже выпили. И падаете с диска под хохот окружающих. Вы заводи тесь, осматриваете диск, убеждаетесь, что здесь все без обмана, и становитесь снова. Вас буквально "подпирают" другие жела ющие, уверенные в своих эквилибристических способностях, а денежкито текут в кассу хозяина диска...

Так вот, несколько дисков я продал специально приехавшим за ними из Прибалтики и даже из США. А потом поставил такой же диск дома. Денег за пользование им я не брал, но поспорить на бутылку предлагал. Становился на диск сам в позе статуи и показывал, что удержаться на нем несложно. Потом на диск становились гости, а чем это оканчивалось, было понятно из того, что перепивались за время этих опытов мы почерному.

Люди очень падки на изобретательство "вечных двигателей". Вы думаете, им не хватает энергии? Ошибаетесь, энергии вок руг хоть отбавляй! Вода, ветер, нефть, уголь, газ, атом - пере числять надоест. Может, нужна "бесплатная" энергия? И здесь наш талантливый народ изобрел десятки способов, как "обой ти" все виды счетчиков энергии. Для чего же изобретать "веч ный двигатель"? Поверьте мне - только для славы, гонора, мирового признания. Утверждаю это как "старый" эксперт по изобретениям в области энергетики. Кстати, научившийся бороться с изобретателями "вечных двигателей". Не верите? Тогда послушайте наш обычный диалог с таким изобретателем.

Вопрос: Значит, с помощью своего устройства вы создаете энергию из ничего?

Ответ: Да, я могу получить энергию в любом количестве из ничего!

Вопрос: А вы знаете, что энергия имеет массу, определяе мую по формуле Эйнштейна?

Ответ: Ну и что же из этого?

Вывод (убийственный): А это значит, что вы можете из ни чего создавать массу, то есть вещество, материю, новую Вселен ную! Вы что, Господь Бог?

И хотя чаще всего изобретатель начинает отнекиваться, не верьте ему! Он именно претендует на эту роль, хотя и испод воль, - на роль создателя новых законов природы, отменяю щих имеющиеся, проверенные всей практикой человечества. Такой человек ставит себя наравне с Создателем: что, ему можно создавать законы природы, а мне, дескать, нельзя? Ведь не будет же сам Создатель придумывать и претворять в жизнь законы, противоречащие друг другу? Если, конечно, не будет доказано, что Создатель, как и мы, может прикладываться к спиртному!

Вот тут мы вплотную приблизились к основополагающему вопросу, волнующему представителей всех времен и народов - а существует ли реально Бог - Создатель, или его роль успеш но выполняет Его Величество Случай? Все случайно, без какого либо плана, возникло из ничего, хитроумнейшие законы при роды тоже возникли сами собой, случайно, да и человек, как и жизнь вообще, произошел сам собой из первобытной грязи?

Есть несколько доказательств бытия Бога, они широко извест ны. Но само по себе научное доказательство присутствия Бога - абсурд, нонсенс и парадокс!

Объясню почему.

Итак, если мы исходим из того, что Бог есть, значит это он создал и нас, и весь мир, и науку, с помощью которой мы дока зываем его присутствие. Ведь сам факт того, что мы есть и даже пытаемся познать своего Создателя, сам по себе прямое дока зательство наличия Бога. Философ Иммануил Кант считал, что ввиду недоказуемости присутствия Бога мы должны согла ситься с идеей Бога как основой нравственности всех людей. Но прежде чем прийти к такому замечательному решению, Кант тоже не устоял перед соблазном решить извечную задачку с од ним неизвестным.

Наиболее интересные и характерные доказательства бытия Бога приведены в книге философа и теолога ХIII века Фомы Аквинского. Этих доказательств всего пять. Но приведу три из них, с моей точки зрения, наиболее интересные:

1. Все движущиеся и движимые вещи должны иметь неподвижный двигатель, каким является Бог (это чисто механиче ское, или технократическое, доказательство).

2. Все многообразие случайностей обусловлено необходимостью, и эта необходимость и есть Бог (философское доказатель ство).

3. В мире имеются различные степени совершенства, а источником их является абсолютное совершенство, то есть Бог (эстетическое доказательство).

Красиво, поэтично, но абсолютно риторично. Мне, как спе циалисту в области механики (я имею звание профессора имен но по теоретической механике), конечно же, близко первое до казательство Фомы Аквинского, хотя повторяю, прямо доказать существование Бога в принципе невозможно.

А если этого не делать в лоб, напролом, а воспользоваться обходным маневром? В математике и логике для этого есть свои методы - так называемые доказательства от противного, или абсурда. Так вот: если знать, что все материальное и духовное, то есть весь мир, созданный без участия Бога, будет абсурден, то это было бы корректным, хотя и косвенным доказательством существования Бога.

Итак, существует в механике один из основополагающих принципов - принцип наименьшего действия, который неукос нительно соблюдается во всем материальном мире. Например, река течет не в гору, а с горы, сами горы постепенно, со време нем, превращаются в равнину. Даже теплота и та, согласно вто рому началу термодинамики, стремится переходить от более нагретых тел к менее нагретым. Вся неживая природа следует принципу выравнивания.

Совсем иначе обстоит дело у живых организмов. Деревья растут вверх, а не вниз, как полагалось бы по принципу наимень шего действия. Птицы вообще забираются на небеса. Человек изобретает все новые машины, с помощью которых стремится преодолеть все возможные "привязки" к состоянию покоя - вплоть до ракет, которые вырывают его из сетей сил тяготения. К тому же эти живые организмы постоянно размножаются, чего не бывает в природе неживой. Стало быть, если предположить, что природа возникла сама по себе, как единое целое, то полу чается неувязочка.

Нет, над созданием такого разного, порой взаимоисключа ющего, противоречивого мира, который бы при этом еще и "ра ботал", "жил", должен был потрудиться гениальный Генераль ный Конструктор. Такой мир, как наш, требует планового "вво да объектов". Здесь нужен был Создатель, Высший разум, Бог, Творец - как угодно называйте, но даже синонимы Бога (Со здатель и Творец) наводят на определенные размышления.

Сказанное подтверждает знаменитая фраза Эйнштейна, начертанная, кстати, на камине в его доме: "Господь Бог изощ рен, но не злонамерен!" Он создал необыкновенно хитроумные законы, по которым живет природа, но все эти законы прекрас но сочетаются друг с другом и обеспечивают существование Вселенной. Правда, может быть, не столь долговечное, как хо телось бы, но все же... А некоторые люди пытаются "обойти" законы природы и "учредить" новые, которые, существуй они объективно, немедленно обрекли бы Вселенную на распад и унич тожение.

К числу таких можно, без сомнения, отнести так называе мую "антигравитацию", будоражащую умы бывших, но "оду мавшихся" создателей "вечных двигателей".

В последнее время в печати появляются сообщения о том, что вращающийся диск "приобретает свойства антигравита ции", теряет часть веса. К примеру, в одном из журналов рас сказывается следующее: "Лондон, конференцзал Королевско го технологического института. Известный английский физик Эрик Лейтуэйт демонстрирует собравшимся сравнительно не сложный прибор: электромотор, пара тяжелых латунных рото ров и спиральная рамка. Его вес 10 кг. Включается электромо тор, роторыгироскопы начинают вращаться, и вес прибора уменьшается до 7 кг". Сам автор идеи, "один из крупнейших, - как говорилось в статье, - мировых авторитетов в области изу чения электромагнитных измерений", объясняет явление сле дующим образом: "Гироскоп имеет еще одну особенность - он на некоторое время преодолевает гравитацию".

В другом журнале описан опыт, проведенный сотрудниками Общественного института энергетической инверсии. "На сто ле лежит выходящая за его край подставка с гирей, удерживаю щей от падения маховик. При достаточно большом количестве оборотов его вес настолько уменьшится, что равновесие сохра нится даже при удаленной гире".

Также сообщалось об опыте профессора Н. А. Козырева: вращающийся маховик массой 90 г стал легче неподвижного на 4 мг. А объяснялось это тем, что "направление движения волчка противоречит ходу времени. Время оказало на него давление, возникли дополнительные силы. Их можно измерить".

И, наконец, еще в одном материале утверждается, что "если скорость вращения маховика превысит определенную крити ческую величину, то прибор приобретает отрицательный вес, то есть уже не притягивается к земле, а отталкивается от нее". Причем это явление имеет теоретическое обоснование. Его автор Г. В. Талалаевский говорит: "Моя теория позволяет по новому взглянуть на привычные истины. Из нее вытекает но вый общий закон материального мира - закон различия при роды поступательного и вращательного ускорений. Владея этим законом, мы научимся управлять гравитацией, по своему усмот рению изменять притяжение Земли в нужной нам точке - люди могли об этом только мечтать". Вот она гордыня человечья!

Так с чем же мы имеем дело? Действительно ли с антиграви тацией? Сенсацией века или очередным заблуждением?

Прежде всего зададимся вопросом: изменяет ли массу вра щающийся маховик по сравнению с неподвижным? Конечно, да. Она всегда увеличивается за счет накопления энергии, ко торая согласно формуле Эйнштейна, имеет массу М = Е / с2, (где с - скорость света в пустоте). Правда, даже у самых луч ших супермаховиков весом в 100 кг, прибавку в массе, пожа луй, не смогут "поймать" ни одни весы в мире - она составляет всего 0,001 мг!

А вот что касается уменьшения массы вращающегося дис ка, этот эффект кажущийся. Я самостоятельно провел почти все описанные выше и ниже опыты и наблюдал описанные эф фекты. Но объяснил их отнюдь не антигравитацией, а с точки зрения классической "Божеской" механики. Некоторые эф фекты были объяснены другими учеными, о чем я тоже упо минаю ниже.

Известно, что, вращаясь, маховик "качает", подобно цент робежному насосу, воздух от центра к периферии. Возле тор цов возникает разрежение. Внизу, в щели между подставкой и маховиком, оно лишь прижимает их друг к другу, а сверху, где нет никаких поверхностей, "втягивает" маховик вверх.

Как видим, в данном случае работает не антигравитация, а обычная аэродинамика. Чтобы лишний раз в этом убедиться, подвесьте вращающийся маховик за длинную нитку к коромыс лу весов - равновесие не нарушается. Разрежения сверху и сни зу маховика уравновешивают друг друга.

Вот еще пример аэродинамических эффектов. Сделаем на кор пусе маховика отверстия: на верхней поверхности - ближе к центру, а на нижней - дальше от него. Подвесив его на коро мысле весов и заставив вращаться, мы увидим, что маховик стал легче. Но переверните его - и он потяжелеет. Объяснение про стое. В центре корпуса разрежение больше, чем у периферии (как в центробежном насосе). Поэтому через отверстия, распо ложенные ближе к нему, воздух засасывается, а через отдален ные - выбрасывается. Так создается аэродинамическая сила, изменяющая показания весов.

Чтобы устранить влияние аэродинамики, маховик поме щают в герметичный корпус. Но здесь могут проявиться дру гие эффекты. Скажем, закрепим корпус на коромысле и при дадим маховику вращение в плоскости качания. Положение стрелки будет зависеть от того, в какую сторону происходит вращение. Почему? Дело в том, что электромотор маховика со здает на корпусе реактивный момент, действующий на коро мысло. При разгоне маховика корпус стремится повернуться в сторону, противоположную его вращению, и тянет за собой коромысло.

Этот момент подчас бывает настолько велик, что маховик может стать "невесомым". Что, вероятно, и произошло в опы тах Лейтуэйта. Коромысло возвращается в исходное положение, как только заканчивается разгон. А затем, когда маховик вра щается свободно, на корпус действуют моменты сопротивлений (трения в подшипниках) о воздух внутри корпуса. И коромысло весов поворачивается в другую сторону, то есть маховик как бы тяжелеет.

На первый взгляд, этого можно избежать, закрепив гиро скоп на весах так, чтобы плоскость его вращения была перпен дикулярна плоскости качания. Однако в опытах профессора В. Ф. Журавлева, проведенных в Институте проблем механи ки РАН, показано, что хотя и незначительно, всего на 4 мг, но вес, тем не менее, уменьшается. Причина в том, что, враща ясь, маховик никогда не бывает полностью уравновешен, да и нет идеальных подшипников. В связи с чем всегда возника ет вибрация - радиальная и осевая. Когда корпус маховика идет вниз, он давит на призмы весов не только своей тяжес тью, но дополнительной силой, возникающей изза ускоре ния. А при ходе вверх давление на призмы на ту же величину уменьшается.

- Ну и что? - спросит читатель. - Суммарный результатне должен изменить равновесия.

Не совсем так. Ведь чем тяжелее вы взвешиваете груз, тем меньше чувствительность весов. И наоборот, чем он легче, тем она выше. Таким образом, в описанном опыте весы с большей точностью фиксируют "облегчение" маховика и с меньшей - его утяжеление. В итоге кажется, что вращающийся диск поте рял в весе.

Есть еще один фактор, способный повлиять на показания весов при взвешивании вращающегося маховика, - это маг нитное поле. Если он сделан из ферромагнитного материала, то при разгоне самопроизвольно намагничивается (эффект Барнетта) и начинает взаимодействовать с магнитным полем Земли. А если маховик не ферромагнитный, а просто металли ческий, например латунный, то он при вращении будет вытал киваться из магнитного поля, в том числе и земного. Не поле нитесь, приблизьте к вращающемуся латунному волчку маг нит, и вы увидите, как волчок "шарахнется" от магнита. Здесь срабатывают токи Фуко.

Позвольте, а не потому ли в опытах хитрого Лейтуэйта ма ховики были именно латунными?

СНЫ

О снах, в том числе "вещих", сказано и написано - немере но. Кажется, что нового и оригинального здесь уже не может быть ничего. А о любви, например, разве мало сказано, написа но, спето и т. д.? Так что, больше, значит, о любви - ни гугу?

Очень даже "гугу", особенно если иметь в виду первые две буквы моей фамилии. Вы послушайте, какого громадно го количества людей касались мои сны и какие грандиозные события они предвещали - тогда не то скажете! Замечу, что об этих моих снах в свое время писали газеты "Оракул" и "Сту пени Оракула".

ВСТРЕЧИ С БОГАМИ

Первый такого рода сон приснился мне 5 марта 1953 года в Тбилиси, где я тогда жил. Уже три дня народ во всем Совет ском Союзе не отходит от радиорепродукторов, слушая неуте шительные сводки о здоровье вождя. Я, тринадцатилетний школьник, как и миллионы других людей, молю Бога забрать, если надо, мое здоровье, чтобы отдать его Сталину...

И в ночь на 5 марта я вижу первый мой сон на эту тему...

Переполненный зал заседаний, на сцене в президиуме - правительство со Сталиным во главе. Но я с изумлением ощу щаю, что Сталин - это я. Слева от меня - Молотов, справа - Маленков, за ним - Берия и Хрущев.

Вдруг зал встает и начинает аплодировать. Встаю и я со всем президиумом. Ибо в огромных дверях зала появляется... сам ЗевсЮпитер! Каменный, огромного роста, сверкая взглядом, Громовержец идет по проходу, и пол прогибается под его тяже стью. Зевс протягивает мне - Сталину - свою огромную ла донь для рукопожатия и высокомерно смотрит в глаза. Вдруг, к своему ужасу, я снова оказываюсь самим собой, но никто, кро ме Зевса, этого не замечает. Он смотрит на меня с нескрывае мым презрением и тихо говорит:

- Я с вождем пришел поздороваться, так что не тяни ко мнеруку! А тебя через три года и три дня примет мой заместитель! Просыпаюсь я оттого, что бабушка трясет меня за плечо и плачет - Сталин умер.

Проходит время. Мне шестнадцать, учусь я уже в десятом клас се и, как все в тбилисских школах, штудирую латынь. И в од ном из жизнеописаний Гая Юлия Цезаря с изумлением читаю, что в ночь накануне смерти ему приснилось, как он обмени вается рукопожатием с каменным Юпитером. Я вспоминаю свой сон и то, что Зевс тогда пришел поздороваться со Стали ным, а не со мной...

Тем временем наступил 1956 год, последний для почти тыся чи студентов и школьников Тбилиси. Я был в самом центре тог дашних событий марта 1956 года в столице Грузии. Меня до сих поражает их умалчивание в центральной прессе. Про Новочер касск, Познань, Будапешт, Прагу - пишут и даже по телевиде нию показывают. Про Тбилиси конца прошлого века, когда со ветские войска забили саперными лопатками несколько жен щин и стариков, - тоже. А про то, когда около восьмисот (это самые усредненные данные) человек, в основном молодежи, были расстреляны, задавлены и утоплены в центре Тбилиси - упорно умалчивают даже сейчас. При том, что грузинские газе ты уже с конца 80х годов (т. е. еще в СССР!) открыто посвяща ли этому событию огромные статьи.

Я начну рассказ издалека - с описания жизни обыкновен ного тбилисского юноши, родившегося и воспитанного в годы "культа личности". Юноша, который до этих дней воспринимал любовь "партии и правительства" к своему народу всерьез, стал кивается с чудовищным предательством - и взрывается.

У меня в детстве был целый иконостас портретов Сталина, я обращался к нему утром и вечером. Как я теперь понимаю, молился. Правда, молился и Боженьке, но потом просил за это прощения у Сталина.

И вот в 1952 году я узнаю, что Сталин приедет в Тбилиси. Как должен поступить сын, когда приезжает отец? Я так и по ступил - пошел встречать отца на вокзал. Взяв, естественно, с собой свой фотоаппарат "Комсомолец".

Я думал, это будет бронепоезд с красными флагами. Но ста линский вагон оказался обычным с виду; проводник распахнул двери, протер тряпкой поручни и отодвинулся кудато в глубь вагона. Сердце мое заколотилось. В проеме под аплодисменты толпы встречающих показался Сталин. Я почемуто думал, что Сталин - молодой, высокий и энергичный, а увидел полнова того, рябого старика в белом кителе с брюшком и усталым взгля дом. Видимо, дорога утомила старика. Это было мое первое по трясение. Второе не заставило себя ждать.

Старик устало помахал рукой толпе, а потом сделал то, чего я никак не ожидал увидеть. Вместо того чтобы молодцевато, как и подобает Вождю Всех Пролетариев Мира, выскочить из ваго на, гордо подняв голову, он вдруг, медленно топчась на месте, повернулся к публике спиной и, выпятив вперед зад в белых брюках, стал неторопливо и аккуратно спускаться по лестнице на низкий перрон, держась за протертые проводником поруч ни. Я протиснулся со своим "Комсомольцем" поближе и, дож давшись, пока Сталин глянет в мою сторону, щелкнул.

Фотография получилась. Я берег ее всю жизнь, перевозил с квартиры на квартиру и из города в город. Снимок изрядно пожелтел, видимо, я по пионерской неопытности недодержал его в ванночке с закрепителем. Он и сейчас стоит у меня на книж ной полке.

Сталин и сопровождающие вышли на привокзальную пло щадь, но ни в какие машины не сели, а просто и демократично, как и подобает Вождям в самой демократичной и свободной сол нечной стране, прошли пешком один квартал по улице Челюс кинцев (ныне Вокзальной). И лишь потом сели в авто. Я поехал за ними на троллейбусе, потому что знал, куда поедет Вождь. Это знал весь Тбилиси - он направится во дворец бывшего на местника генералгубернатора ВоронцоваДашкова, переделан ный большевиками во дворец пионеров.

Еще из троллейбуса я увидел толпу мальчишек, прилипших к ограде сада, куда выходил фасад дворца. И я тоже протиснул ся к ней. Сталин находился от меня метрах в пятидесяти, не да лее. Позже, повзрослев, я дивился, почему не было никакой ох раны - ведь через эту решетку ограды любой мог выстрелить в товарища Сталина и убить его! Например, я. Никто никого не обыскивал. Толпа стояла перед решеткой и глазела. А за ре шеткой был Сталин.

Он сидел на скамеечке и беседовал с людьми. Рядом, ничуть не обращая внимания на самого Сталина, садовник в белом пе реднике и картузе невозмутимо поливал сад из шланга. Вдруг Сталин чтото сказал окружающим, после чего один из при сутствующих бегом удалился. Видимо, Сталин попросил воды.

Но вождь не стал дожидаться посланца, он просто пальцем поманил садовника, взял у него резиновый шланг и, налив себе в ладонь воды, выпил ее прямо из горсти. Вскоре прибе жал человек с подносом в руках, на котором стояли бутылка "Боржоми" и бокал. Но Сталин только отмахнулся от него.

5 марта 1953 года Сталин умер. Что было тогда в России, хо рошо известно: плакали даже дети репрессированных. Ну а Гру зия - она просто потонула в слезах. Моя бабушка сказала: "Теперь брат на брата пойдет, пропадет страна!" А поэт Иосиф Нонешвили писал, что если бы солнце погасло, то мы бы не так горевали - ведь оно светило не только хорошим, но и плохим людям, ну а Сталин, как известно, светил только хорошим.

Народ на стихийных сходках предлагал всю страну или, по меньшей мере, Грузию назвать именем вождя (ну, как Ко лумбию - именем открывателя Америки), а первым секрета рем сделать сына Сталина - Василия или, "на худой конец, Лаврентия Берия, тоже грузина какникак".

А потом, в начале 1956 года, случился роковой ХХ съезд партии. Потрясенная Грузия узнала, что Анастас Микоян выс тупил с разоблачением культа личности Вождя.

И тогда Грузия стала ждать печальную дату - 5 марта, что бы еще раз убедиться: великая катастрофа случилась. Наступи ло 5 марта. Все газеты были раскуплены. Люди передавали их друг другу и возмущенно качали головами: "Вах! Вах! Нэ одын слова нэ напысалы про дэн смэрты важдя!" Как будто Сталина и не существовало! Это было невыносимо, и население Грузии, особенно молодежь, взорвалась.

Придя утром 6 марта на занятия в школу, я обнаружил уче ников и учителей во главе с директором на улице перед школой. Никто, похоже, не собирался заходить в здание. Завхоз мол ча с мрачным видом выносил со склада портреты вождей - Ленина, Сталина, Маленкова, Молотова... Хрущев и Анастас Микоян были тут же с гневом отвергнуты и затоптаны школьни ками. Мы намеревались идти с портретами и лозунгом: "Ленин Сталин!" к Дому правительства. Это решение возникло както внезапно и сразу во всех головах одновременно. Никто даже ни чего не обсуждал.

Старшеклассники остановили пару грузовиков, и мы быст ро залезли в кузов. Ехать было куда интереснее, чем идти. Ока залось, что мы со своей школьной идеей были не одиноки - по дороге было много таких грузовиков со школьниками. Было достаточно и пеших демонстрантов. Подъезжая к центру города - улице Руставели, где и находился Дом правительства, мы вы крикивали наши лозунги и боролись с попытками некоторых двоечников крикнуть нецензурщину в адрес строгих учителей.

Возле Дома правительства нас всех встретил какойто дядя и, махая руками, торжественно пообещал, что завтра газеты напечатают про Сталина все, что надо. И удовлетворенные де монстранты разъехались: завтра напишут, наконец, что 5 марта три года назад умер Сталин!

8 марта было устроено грандиозное представление на цент ральной площади города - площади Ленина. Но мы помнили, как называлась раньше эта площадь. Люди мрачно шутили, что в Москве даже Институт Стали переименован в Институт Лени...

На площади по кругу разъезжала черная открытая машина "ЗиС", в которой находились актеры, наряженные как Ленин и Сталин. Это был тбилисский народный обычай - на всех демонстрациях и торжественных мероприятиях два актера, любимые народом, наряженные в вождей, ездили по площади на "ЗиСе" с одной и той же мизансценой. Стоящий "Сталин" широким жестом показывал сидящему "Ленину" на ликующий народ вокруг. "Ленин" одобрительно улыбался, похлопывая "Сталина" по талии и жал ему руку. Толпа ликовала.

Кстати, тот дядя, у Дома правительства, сдержал свое сло во - тбилисские газеты вышли с громадными портретами Ста лина и хвалебными статьями о нем. Казалось, ничего не предве щало трагедии. Но наступило 9 марта 1956 года...

А в ночь с восьмого на девятое марта 1956 года, то есть спус тя обещанные три года и три дня после сна о Зевсе и Сталине, мне снится Афродита в образе Венеры Милосской, только с ру ками и ногами - словом, обычная красивая женщина. Я стара юсь к ней прорваться, но тщетно. Чтото невидимое мешает мне это сделать, я злюсь и в сердцах говорю богине: "А Зевсто обе щал, что вы примете меня именно сегодня ночью!" - "Я бы тебя приняла, - надменно смеясь, отвечает она, - но ты же видишь, что я не живая, а каменная. Да к тому же еще ктото такой же каменный тебя ко мне не пускает!" И какаято мужская статуя ударом в грудь, как мне показалось, ревниво отталкивает меня от богини...

Не знаю почему, но представлением и газетами властям ус покоить народ не удалось. И на следующий после торжествен ных мероприятий день демонстранты, в числе которых был, ра зумеется, и я, подошли к Дому связи, располагавшемуся побли зости от Дома правительства, и многотысячной толпой стали напротив него. У входа в Дом связи находилась вооруженная охрана.

Не помню уже, по какой причине у "инициативной группы" в толпе возникло желание дать телеграмму Молотову. Кажется, хотели поздравить его с днем рождения, который был 9 марта. От толпы отделились четыре человека - двое юношей и две девушки, подошли к охране. И их тут же схватили, выкрутили им руки и завели в дом. Толпа бросилась через улицу на выруч ку. А из окон Дома связи вдруг заработали пулеметы.

Дальнейшая картина преследует меня всю жизнь. Вокруг начали падать люди. Первые мгновения они почемуто падали молча, я не слышал никаких криков, только треск пулеметов. Потом вдруг один из пулеметов перенес огонь на огромный пла тан, росший напротив Дома связи, помоему, он и сейчас там стоит. На дереве, естественно, сидели мальчишки. Мертвые дети посыпались с дерева, как спелые яблоки с яблони. С тяжелым стуком...

Тут молчание прервалось, и раздался многотысячный вопль толпы. Все кинулись кто куда - в переулки, укрытия, но пуле меты продолжали косить убегающих людей. Рядом со мной за мертво упал сын бывшего директора нашей школы Клементия Гогия - мой ровесник. Я заметался и вдруг увидел перед собой небольшой памятник писателю Эгнате Ниношвили. Я бросился туда и спрятался за спиной писателя, лицо и грудь которого тут же покрылись оспинами от пуль. Затем, когда пулеметчик пере нес огонь кудато вправо, я бросился бежать по скверу.

По дороге домой я увидел, как танки давят толпу на мосте через Куру. В середине моста была воющая толпа, а с двух сто рон ее теснили танки. Обезумевшие люди кидались с огромной высоты в ночную реку. В эту ночь погибло около восьмисот де монстрантов. Трупы погибших, в основном юношей и девушек, еще три дня потом вылавливали ниже по течению Куры. Неко торых вылавливали аж в Азербайджане. На многих телах, кро ме пулевых, были и колотые, штыковые, ранения.

Дворами я добрался до дома и, не раздеваясь, спрятался в по стель. И только тут я обнаружил, что ранен: в ботинке хлюпала кровь, и я вылил ее, как воду. Штанина была вся в крови и про стрелена насквозь. Я даже маме не сказал, что ранен. Да и про расстрел у меня дома еще никто не знал - свобода информа ции была еще та! Осмотрел рану - кость не задета. Перемотал ногу чем попало, спрятал штаны и, как ни в чем не бывало, ут ром пошел в школу. Кстати, рана эта потом долго гноилась.

Но только я высунул нос из ворот, как тут же наткнулся на танк, стоящий прямо перед нашим домом на улице. Страшно перепугавшись (арестовывать приехали!!!), я взлетел на свой третий этаж и забился в чулан. Переждав некоторое время, я понял, что танк, видимо, приехал не за мной, а за кемто другим, и вышел из дома.

Проходя мимо больницы на улице Плеханова, я увидел стран ную картину: деревья перед окнами больницы были сплошь уве шаны окровавленными бинтами. А пожарные, приставив лест ницы, снимали их, матерясь. Оказалось, раненые сорвали свои окровавленные бинты, выбросили их из окон больницы и раз бежались, боясь, что всех раненых арестуют как участников беспорядков.

Однако арестов, судов и расстрелов, как потом в Новочер касске, в Тбилиси не последовало. По крайней мере, никого из моих знакомых не взяли. Видимо, власти посчитали, что "и так хорошо".

Оглядываясь на прошлое, я понимаю, что мне страшно по везло. В ту ночь погибли сотни демонстрантов, в основном, сту денты и школьники. Я же отделался легким ранением в ногу. Вот так каменный писатель спас меня от встречи с богиней красоты и, видимо, смерти, хотя обещанная Зевсом встреча почти состоялась... Но я на всю жизнь понял - во сне тоже надо вести себя осторожно. У этих ночных видений есть одна пренеприятная особенность - они часто сбываются!

В 1989 году я с моей будущей женой Тамарой побывал в Тби лиси и пошел на место расстрела - поклониться писателю, защитившему меня своей каменной грудью. На памятнике до сих пор видны оспинки от пуль. Прохожие улыбались, на верное, принимая меня за почитателя таланта Эгнате Нинош вили, произведения которого я, к своему стыду, так и не удо сужился прочитать...

СОН В ЛЕТНЮЮ НОЧЬ

В середине августа 1985 года я отправился отдыхать на Ки евское водохранилище, называемое еще "Киевским морем", на турбазу близ поселка Дымер. Там уже отдыхал мой друг Юра, и он зарезервировал для меня домик. Со мной поехали наши общие с Юрой друзья, имевшие катер. Они путешество вали по водохранилищу, останавливаясь то тут, то там - где понравится.

Както я решил прокатиться по новым местам с ними на ка тере. Юра побоялся ехать в незнакомые места и остался купать ся на пляже. К вечеру я обещал приехать. Друзья забрали меня, и мы "пошли" на катере в район города Чернобыля, в залив, где в водохранилище впадают две реки - Уж и Припять. Говорили, что изза атомной электростанции в этом заливе вода теплее, чем везде.

Обратно я решил возвращаться своим ходом, попрощался с друзьями и отправился гулять самостоятельно, осматривая кра сивые места. Перед обратной дорогой я решил искупаться. Сло жил и спрятал одежду под приметным деревом, завалив ее сверху листьями лопуха для конспирации, и, полностью раздев шись, пошел купаться. Вокруг не было ни души, и я мог позво лить себе такую вольность. Второго такого приятного купания мне и не припомнить. Я, кажется, ощутил тепло чернобыльско го атома.

Вода, действительно, была под тридцать градусов. Слева в за лив уходило огромное негреющее красное солнце, спокойная красота берегов буквально усыпляла. Пролежав на спине около получаса, я понял, что меня слегка отнесло течением, которого я раньше не замечал. Я перевернулся, отыскал глазами мое "при метное" дерево и вскоре подплыл к нему. Но... лопухов под ним не оказалось, как и моей одежды. Лопухом оказался я сам: теперь в положении голого инженера Щукина мне предстояло отыскать "приметное" дерево среди сотен других таких же. И я побрел по пояс в воде (по вполне понятной причине!) вдоль берега.

Быстро темнело. Я понял, что разыскать мои лопухи сегодня уже не смогу. Стало холодать. Лежать на сырой земле в голом виде - опасно и стыдно. Плыть всю ночь по заливу - тоже опас но. Оставалось, как и инженеру Щукину, одно - пропадать, но пропадать я решил всетаки там, где потеплее. Вскоре я отыскал небольшую копну сена, зарылся в нее и заснул...

И снился мне ужасный сон. Будто я нахожусь в долине реки после наводнения. Вокруг грязь, я бреду весь голый в этой гря зи по колено. А вокруг разбросаны трупы животных - кошек, собак и даже людей, видимо, утонувших при потопе. Я еле вы таскиваю ноги, меня засасывает тина, вот я провалился по бед ра и понимаю, что уже не выберусь...

Я с криком проснулся. Над горизонтом медленно вставало опять же красное негреющее солнце, как мне показалось, с той же стороны, что и заходило вчера. Поняв, что совершенно заб лудился, я выбрался к воде и, пугаясь каждого звука, стал обхо дить одно дерево за другим. А вот и мои лопухи - они действи тельно были на виду, и дерево - самое высокое, как я только этого вчера не заметил! Быстро одевшись, я с какимто непри ятным осадком покинул место моего чернобыльского ночлега. Выйдя на дорогу, я сел на автобус и доехал до Дымера, а там доб рался и до турбазы, куда прибыл еще до полудня.

Юра, не дождавшись меня вечером, чуть не забил тревогу. Но так как и друзья, с которыми я уехал, тоже гдето заночева ли, то искать меня пока не начинали.

Я рассказал друзьям про свое приключение и про сон. Юра не придал сну значения, а вот других друзей он испугал. Они по яснили, что хождение по грязи и трупы во сне - это не к добру.

Вскоре я уехал домой в Москву, но и там меня не покидала тревога, вызванная дурным сном. Тем более в "Соннике" Гу ставуса Хиндмана Миллера я прочел, что хождение по грязи, а тем более трупы во сне - это "предвестие печальных вес тей". Я решил во что бы то ни стало получить конкретное и вра зумительное толкование моего сна.

ИОСИФ - ТОЛКОВАТЕЛЬ СНОВ

"Ищущий да обрящет!" - говорится в Священном Писании. Попадается мне в руки книга Томаса Манна "Иосиф и его бра тья", которую я прочел на одном дыхании. Я понял, что наряду с Библией исключительно полезно читать и толкование ее, так сказать, сопутствующую литературу. Особенно таких талант ливых авторов, как Томас Манн. Небольшая история о жизни Иосифа, сына Иакова, рассказанная в Библии в книге Бытия, развернута в романе Томаса Манна на два объемистых тома. И именно оттуда я узнал о замечательной способности Иосифа к толкованию снов. Это был, пожалуй, самый известный за всю историю человечества толкователь снов. Вот что сказано об этом в Библии:

"Он (Иосиф) сказал им (своим братьям): выслушайте сон, который я видел: вот, мы вяжем снопы посреди поля; и вот мой сноп встал и стал прямо, и вот, ваши снопы стали кругом и по клонились моему снопу" (Бытие, гл. 37, ст. 6,7).

"И видел он еще другой сон, и рассказал его братьям своим, говоря: вот, я видел еще сон, вот Солнце и Луна и одиннадцать звезд (по числу братьев) поклоняются мне" (там же, ст. 9).

Вот за эти самые сны, которые тем не менее сбылись через много лет, братья продали Иосифа купцам, те доставили его в Еги пет, где начались и новые испытания, и торжество Иосифа. Сперва он достаточно успешно пребывал надзирателем в доме богатого и знатного Потифара; затем жена Потифара стала, как говорится, склонять красавца Иосифа к сожительству, а когда он отказался, коварная женщина имитировала изнасилование и добилась ареста Иосифа. Заключили его, невинного, в тюрь му, где сидели узники фараона.

Но и в тюрьме Иосиф продвинулся и вскоре вновь стал рас порядителем. Попали под начало Иосифа два узника, придвор ные фараона - виночерпий и хлебодар. И увидели эти узники сны. Виночерпию снилась виноградная лоза, на которой три ветви. Лоза развилась, появились цветы и ягоды. Виночерпий выжал ягоды в чашу и подал фараону.

На что Иосиф сказал ему: три ветви - это три дня. Через три дня фараон помилует тебя и возьмет на прежнее место. Хитрый Иосиф не забыл при этом попросить виночерпия: "Вспомни же меня, когда хорошо тебе будет; и сделай мне бла годеяние, и упомяни обо мне фараону, и выведи меня из этого дома" (Бытие, гл. 40, ст. 14).

А вот сон хлебодара: на голове у него три корзины решетча тые с хлебами, и птицы клевали из них пищу фараонову.

И сказал ему Иосиф: "Три корзины - это три дня. Через три дня фараон снимет с тебя твою голову, и повесит тебя на дере ве; и птицы будут клевать плоть твою" (там же, ст. 18, 19).

Все так и случилось, как предсказал Иосиф. Но виночер пий не сразу вспомнил о просьбе Иосифа, и тот продолжал сидеть в тюрьме еще два года, пока самому фараону не при снился сон. Снилось ему, будто он стоит у реки, из которой выходят семь тучных коров. Но после них из той же реки вы ходят семь тощих коров, которые набрасываются на тучных животных и, вопреки законам биологии, съедают здоровых и сильных коров.

В ужасе проснулся фараон, заснул снова и увидел другой сон - семь колосьев, тощих и иссушенных, пожирают семь дру гих колосьев - тучных и крупных. Когда фараон окончательно проснулся, то тут же потребовал истолковать его сон. Но никто из египетских мудрецов не смог этого сделать. Вот тогда и вспом нил виночерпий о бедном узнике и рассказал о нем фараону. По приказу фараона привели Иосифа. Фараон рассказал ему свои сны, ну и, конечно же, Иосиф растолковал их.

Будут семь лет изобилия в Египте, сказал он, которые сме нятся семью годами засухи и голода. Поэтому надлежит, доба вил Иосиф, сделать запасы, которые можно будет расходовать во время засухи.

Все так и вышло. Египет спасся от великого голода, а Иосиф стал вторым, после фараона, человеком в Египте. Он вызвал и приютил у себя отца и братьев, которые покаялись и поклони лись ему, как и снилось Иосифу в первых снах его...

РАЗГОВОР С ДУХОМ ИОСИФА

Вот бы и мне спросить у Иосифа о моем сне! Вроде бы и нельзя этого сделать, нет его в живых среди нас, но спрашивают же советы у духов великих людей - Цезаря, Наполеона, Сталина и других, и получают же толковые ответы! Тысячи и тысячи лю дей вызвали духов на спиритических сеансах, да и у меня уже был подобный опыт с духом боксера Королева.

Но ято лично не владел искусством спиритов, поэтому мне пришлось поискать таковых, и я таки отыскал нужного мне че ловека. Это был экстрасенс, знакомый мне по передаче "Это вы можете!" - где я, как уже говорил, был членом жюри. Он обла дал способностью получать откровения, общаясь с духами на прямую, без помощи спиритического блюдца. То есть он был медиумом достаточно высокого уровня. В то время, а это было еще при советской власти, открыто такие вещи не делались, поэтому медиум просил имени его никому не называть. Его са мого заинтересовала идея общения с духом Иосифа - толкова теля снов. Более того, испытывая меня, медиум убедился, что я достаточно восприимчив, и предложил мне самому непосред ственно пообщаться с духом через молчаливое его посредниче ство, ну как бы во сне под гипнозом.

Убедившись в моем крепком здоровье, медиум сказал мне, что для общения с духом через его посредничество, требуется особое состояние психики. Он предложил мне создать таковое, выпив немного спиртовой настойки красных мухоморов, как это делают шаманы и некоторые другие оракулы. Я вспомнил, что уже имел опыт "общения" с мухоморами, и вреда, вроде бы, не было. К тому же, медиум открыл солидный справочник по рас тениям, где черным по белому было написано, что такой мухо мор не ядовит; более того, из него готовят препараты для вос становления памяти. Но готовить и принимать отвар нужно уме ючи, чтобы не переборщить.

И вот я, не без опаски, выпиваю разбавленную водой настой ку и жду, по совету медиума, около получаса. Я чувствую при лив сил, энергии, возникает состояние всемогущества. Я заме чаю изменение цвета предметов, их раздвоение. Тутто медиум приглушил свет в комнате, а сам продолжил сидеть спокойно, расслабившись в мягком удобном кресле, и занялся вызовом Иосифа. Поставив передо мной блестящий шарик на подстав ке, медиум велел мне сосредоточить взгляд на нем и начал мо нотонно твердить чтото про то, что я должен расслабиться и не думать ни о чем, кроме духа Иосифа.

Я уже было начал дремать, как громкий и взволнованный голос медиума разбудил меня:

- Дух Иосифа Египетского уже здесь, говори же с нимбыстрее!

Я в замешательстве стал искать дух глазами и вдруг в по лутьме и отдалении увидел приятного с виду человека лет соро ка в разноцветной одежде с какимто пестрым покрывалом на голове. Это, видимо, и был Иосиф в период его египетского могущества. Я так растерялся, что не знал, как к нему и обра титься. С перепугу назвал его Иосифом Яковлевичем и на "вы". Иосиф улыбнулся и попросил никак его не называть, тем более на "вы".

- Эту глупость выдумали византийские кесари - чванливые и недальновидные. Они, видите ли, царствовали вдвоем

и называли себя "мы". - И с досадой добавил: - Такую стра ну прозевали, нет им прощения!

По этой реплике я понял, что духу Иосифа известны собы тия, происшедшие после его физической смерти. Я подробно рассказал ему свой сон. Иосиф подумал с минуту, а затем тихо, но внятно, голосом теледиктора, произнес:

- Сон твой очень плохой. Он навеян грядущим огромнымнесчастьем, которое будет исходить из места, близ которого ты спал. Будет много смертельной грязи, много трупов и это надол го. В этих местах ты больше не появляйся, если дорога жизнь. Судя по сну, ты будешь пытаться это сделать, а зря!

Затем образ его заколебался и растворился в воздухе. Я с тру дом поднялся, включил свет и вышел в другую комнату, где лег на диван и глубоко задумался о происшедшем.

Ну хорошо, образ Иосифа мог возникнуть в моем вообра жении под гипнозом. Внушил мне медиум, что передо мной именно этот образ, как я его себе представил. Но как дух Иоси фа Египетского мог разговаривать со мной порусски, да еще таким поставленным голосом с безукоризненным произноше нием? Как мог знать он про Византию и обращение на "вы"? И главное, как он сумел дать мне столь точное толкование сна?

Часа через два медиум отпустил меня домой, еще раз взяв устную "подписку" о неразглашении.

А что случилось в районе Чернобыля через несколько меся цев, знают все. Дети моих киевских друзей жили почти весь 1986 год у меня в Москве. А в 1987 году я, несмотря на предуп реждение Иосифа, попытался опять проникнуть на Киевское море. Сыграла свою роль лживая информация о безопасности вокруг Чернобыля. Первомайские демонстрации в Киеве, вело сипедные соревнования, какойто известный зарубежный уче ный, приехавший в опасную зону со своими детьми... Вот я и ку пался летом 1987 года в Днепре целыми днями. А потом испыты вал последствия облучения лет пять, не меньше. Я еще расскажу про это. Но, как видите, оклемался!

А ведь Иосиф говорил, чтобы я не появлялся более в этих местах. Даже то, что я попытаюсь сделать это, он предвидел! Что это такое? Чудо, да и только! Но, немного поразмыслив, я решил, что, находясь под гипнозом, в особом состоянии - трансе, я мог значительно активизировать свою память и ана литические способности. Опираясь на прочитанные сонники, двухтомник Томаса Манна, другие книги, да и свой опыт, ру ководимый авторитетнейшим толкователем снов - Иосифом, я мог и сам составить достаточно точное заключение по моему сну. Больше никакого другого объяснения происшедшему я дать не мог.

ПСЫРЦХА И ЧЕРНАЯ ГРЯЗЬ

Каждый год летом я ездил в Абхазию, где в городе Сухуми жила моя мама, дети и другие родственники. При этом я посто янно бывал в Новом Афоне (а это рядом с Сухуми), где много святых, да и просто красивейших мест. Я обязательно посещал НовоАфонский Пантелеймоновский монастырь - копию Афонского монастыря в Греции, бывал на Иверской горе, где находятся развалины православного монастырякрепости, а глав ное - в самой основной святыне, келье святого апостола Симо на Кананита, сподвижника Христа. Это тот самый Симон из Каны, на свадьбе которого Иисус воду превратил в вино. Вспоминае те? Так вот, после распятия Христа этот апостол пришел на зем лю Колхиды и обосновался близ Нового Афона. Вырубил в ска ле над знаменитой Новоафонской пещерой келью (вернее, две кельи - одну маленькую, а другую, над ней - большую, где и жил основное время).

Судьба Симона, как и большинства апостолов, трагична - его убили с целью грабежа местные жители - дикариязычни ки, которых Симон пытался приобщить к христианству. Симон собирал средства на постройку храма, и аборигены знали про это. Вот и ограбили, как водится, убив при этом. К счастью, эти або ригены к современным абхазам никакого отношения не име ют - последние прибыли в эти места значительно позже.

И вот в 1992 году, при последнем посещении святых мест в Новом Афоне, я, устав, прилег на берегу бурной речушки Псырцха, возле большого камня, на котором, по преданию, ди кари убили Симона Кананита. На этом камне даже сохранилось углубление якобы от головы казненного Симона. И так как я, по обычаю, выпил, то скоро заснул. И тут я увидел вещий сон.

Как и в Чернобыле, я видел много грязи - ее несла вышед шая из берегов Псырцха. Мутные воды ее несли трупы людей, лошадей, коров, собак. Я успел забраться на огромный камень - плаху Симона Кананита, до которого вода не доставала, и с ужа сом взирал на разбушевавшуюся реку.

Сон я видел в начале августа. Через несколько дней я уехал домой в Москву. А еще через несколько дней услышал о начав шейся на территории Абхазии грузинскоабхазской войне, на долго ввергшей этот прекрасный край в запустение и разруху. Сон оправдался полностью. Сам я лично не пострадал, и бли жайшие родственники - мама, дети, внуки, проживавшие там, остались живы. Спас камень Симона Кананита, на который я во сне успел взобраться.

Беда, конечно, но она всетаки локальная. Огромной России она коснулась в малой степени, кроме тех, чьи близкие пост радали в этой войне. Но тревожит меня то, что похожий сон я видел недавно, чтото году в 2004, и не гденибудь, а в Москве, в парке Царицыно.

Я люблю купаться в Царицынском пруду, там, где на высо ком его берегу дворцы, построенные Баженовым для царицы Екатерины Второй. Пруд мне нравится, хотя и не все уверены в его экологичности, а вот ко дворцу и прочим постройкам Ба женова, частично разрушившимся, у меня двойственное отно шение. С одной стороны - красиво и необычно, с другой же стороны - ничего русского, ничего "нашего" в этих построй ках. Недаром они так не понравились царице, обвинившей Ба женова в масонстве. Да и место это имело раньше подозритель но "нечистое" название - Черная Грязь.

И вот, после купания в пруду и обычных в таких случаях воз лияний, я заснул в тени высокой ольхи. И приснился мне сон, как будто со стороны дворца царицы накатывается на берег вал густой черной грязи. Я с друзьями купаюсь внизу и вижу, как с горы стеной нависла эта грязь. Уже все Баженовские построй ки с их масонскими символами под толщей этой грязи, а она все надвигается и надвигается на нас.

Сдерживают этот вал пастообразной, черной грязи только ряды высоких деревьев, растущих на склоне, но они уже тре щат. Слышен тревожный колокольный звон храма наверху...

В ужасе я проснулся и увидел, что никакой грязи нет, и на яр ком солнце сияют масонские символы Баженовских дворцов, ворот и мостов, а в храме наверху звонят колокола, но не тре вожно, а радостно. Видимо, там шла служба.

Тут мне стало не до шуток - это уже не Украина с Белорусси ей, не Абхазия - тоже, правда, места родные и близкие, а Рос сия, Москва! Я спешно стал наводить справки о медиуме, кото рый некогда вызывал для меня дух Иосифа Египетского - тол кователя снов. Оказалось, что он теперь - один из процветающих экстрасенсов. Когда я, встретившись с ним, рассказал ему о моем сне, медиум не на шутку встревожился. Он помнил о страшной катастрофе, которой предшествовал мой "вещий" сон о Черно быле.

- Новых революций нам только не хватало! - сердито пробормотал он и стал готовиться к уже знакомому вызову духа Иосифа.

Я, приняв мухоморное зелье, приготовился к разговору с "Иоси фом Яковлевичем".

Дух Иосифа удалось вызвать даже быстрее, чем в прошлый раз, - сказался, наверно, опыт медиума. Я поведал ему о моем сне, и вот как растолковал его дух Иосифа.

- Постарайся запомнить и довести до своего народа и егоцарей следующее:

"Над Россией нависла угроза хаоса и смуты - об этом гово рит нависший вал черной грязи. Но если это и случится, то еще не скоро - несколько лет, по числу рядов деревьев, есть еще в запасе. Беду можно предотвратить, только если всем народом покаяться, признать свои грехи, ошибки и попросить у Созда теля прощение за них - об этом предупреждает колокольный звон в твоем сне. Те, кто совершал ужасные грехи и преступ ления перед народом, их последователи должны повиниться перед всем миром и в первую очередь перед всем народом, пе рестать сеять раздоры и смуту. Надо немедленно снять и унич тожить сатанинские символы прошлых лет, приведшие народ к безбожию и грехам. Об этом говорят масонские знаки и сим волы в слое грязи, нависшей над людьми в твоем сне. Нация дол жна духовно объединиться и не делиться на "своих" и "чужих". Ведь сумели же это сделать немцы после их поражения в послед ней войне, и вот как расцвел этот народ! - с горечью восклик нул Иосиф. - Что же это вы, как бешеные овцы, все в разные стороны рветесь и кусаете друг друга? Или хотите, чтобы Черная Грязь прорвалась и покрыла вас навеки? Что ж, Господь может устроить вам и это - опыт Содома и Гоморры имеется! Все!" - сердито закончил Иосиф, и образ его растворился в воздухе.

Мы с медиумом обсудили мой разговор с духом Иосифа.

"Что делать?" - этот исконно русский вопрос висел в воз духе перед нами. Конечно же, толкование сна могло быть и моим собственным, только активизированным присутствием духа Иосифа...

- Что делать? - одновременно спросили мы с экстрасенсом друг друга.

- А знаете, профессор, - вымолвил, немного подумав, эк страсенс, - напишитека вы про это все в газеты или журналы какиенибудь, а может, и в книгу. Всетаки тысячи россиян, мос квичей прочтут и, может, задумаются? А что еще мы можем сде лать, ума не приложу! Не президенту же писать о своих снах? - печально улыбнулся экстрасенс.

Я подумал и последовал совету экстрасенса...

ПРОКЛЯТЬЯ

Наверное, не зря сказал поэт: "Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется!" А ведь нередко можно услышать всякие "дежурные" проклятья типа: "Чтоб ты сдох, чтоб ты сквозь зем лю провалился!" Но попробуйте затем проследить судьбу тех, кого вы прокляли, не ужаснетесь ли вы своим словам?

Мне не дают покоя необъяснимые, подчас роковые события, инициатором которых я периодически становлюсь, проклиная когото или чтото. Но прежде чем поведать о событиях, проис шедших при моем участии, или, вернее, по моей инициативе, приведу рассказ моего сотрудника доцента Б. Ф. Бандакова, зав зятого театрала, опубликованный в журнале "Зодиак":

"Мой старый друг - известный актер - был живым свиде телем того, что однажды случилось в Малом театре. На глазах моего друга и еще двухтрех сотрудников из техперсонала один артист грубо оскорбил великого актера Михаила Царева. Он жутко нахамил ему и не мог остановиться, как его ни пы тались удержать присутствующие. Царев подождал, пока обидчик "погас", внимательно посмотрел на него и молча ото шел в сторону. Старый гардеробщик, дрожавший на протя жении всей этой безобразной сцены от возмущения и стра ха, сказал обидчику:

- Что же вы наделали?! Разве вы не знаете, что с Царевымтак поступать нельзя? Не дай Бог, он вас проклянет...

На следующий же день тот артист скончался. В Малом все старожилы помнят эту историю и, конечно же, знают, о ком идет речь.

Уверен: многие люди даже не подозревают, что наделены от рожденья даром проклятия. Может, оно и к лучшему?"

Наверно, действительно, к лучшему, а может, и к худшему. Я, например, долго не подозревая о своей "Царевской" способ ности, в принципе мог своим невольным проклятьем совершить несправедливость - это плохо. Но потом, вспомнив, в какое состояние надо привести меня, чтобы я начал фактически за щищаться, решил, что для меня самого обладать такой способ ностью не так уж и плохо.

Почти все характерные случаи исполнения моих проклятий так или иначе стали известны публике. И вот как объяснил эту мою способность известный экстрасенс Николай Гончаров в сво ей заметке в газете "АиФ - Есть идея!" (? 3-4, 1997).

"Ангелхранитель у каждого свой. На протяжении всей жиз ни он оберегает нас и наказывает наших врагов. Это процесс отнюдь не эмоционального свойства: ты - хороший, а другой - плохой, а объективного, так как речь идет о том, насколько ты заслуживаешь этой защиты и тем более возмездия...

Есть предположение, что ангелхранитель - это мыслящая субстанция, которая интегрирована в нашу ауру. Организм наш - живое существо, и вокруг нас есть нечто, что нас охра няет, но охраняет осмысленно. Чем нравственнее и добрее че ловек - тем сильнее и надежнее защита, тем страшнее воз мездие за причиненный ему вред.

Если зло посылается целенаправленно и немотивированно, то сила ответного удара возрастает тысячекратно - отсюда и количество "жертв" профессора Гулиа. Все, описанное профес сором, происходило в момент наивысшего напряжения нервной системы и когда достигало пика - наступал мощный гипноти ческий "удар" по врагу. Так как негатив, бумерангом отослан ный злоумышленнику, во много раз увеличивался, то соответ ствующим образом на это реагировала биоэнергетика - насту пали сумеречное состояние, слабость, головокружение. Человек на время "обесточивался".

Сам профессор Гулиа не является при этом генератором зла и не может принести вреда людям по собственному желанию, но он обладает мощной защитой того, кого мы называем ангелом хранителем".

Я целиком и полностью согласен с такой трактовкой, хотя она и не объясняет "наказаний" неодушевленных предметов, что тоже имело место в моей практике. Однако известно мно жество случаев, когда человек своей сконцентрированной во лей мог вызывать, например, возгорания различных предметов, их движение, даже изменение погоды.

А теперь привожу конкретные случаи из моей жизни, при чем в хронологической последовательности.

СГОРЕВШИЙ "ВЕРТЕП"

Первый произошел еще в моем дошкольном детстве, ког да меня решили отдать в детский сад сразу в старшую группу. Как назло, все русские группы были заняты и меня определи ли в грузинскую. Но я ни одного слова погрузински не знал! "Ерунда, - решила мама, - значит, научишься! Знаешь рус ский, будешь знать и грузинский!"

И тут я на себе узнал, что такое "детская ксенофобия", да еще кавказская! Сперва дети стали присматриваться ко мне: ни слова ни с кем не говорит - немой, что ли? Сидит или сто ит на месте, ни с кем не играет. В туалет не ходит - кабинок там, естественно, не было, а в "азиатские" я заходить стыдил ся. Попробовали толкнуть меня - адекватного ответа не было, драться мне было мамой запрещено. К концу дня штаны мои на причинном месте потемнели - я не мог целый день терпеть малую нужду, а в туалет - путь заказан. Я стал избегать жид ких блюд - супа, чая, молока, чтобы както снизить тягу в туа лет. Вот так и сидел на скамейке целый день или стоял у решет чатого забора, за которым находилась территория русской груп пы. Слышать милые сердцу русские слова, видеть своих родных светловолосых и светлоглазых людей - единственное, что мне оставалось в этом проклятом детском саду.

Постепенно злоба детей к чужаку все нарастала. Мне стали подбрасывать в кашу тараканов, дождевых червей. Выливали суп, а иногда и писали на мой табурет за столом. Потом уже стали откровенно бить по щекам, плевали в лицо, не стесняясь. Я видел глаза детей, совершающих это, и до сих пор боюсь тем ных глаз, темных волос и лиц. Хотя, по справедливости говоря, это в общем случае необоснованно. Славянские дети тоже бы вают вредные, но какое сравнение! Они никогда не подойдут к чужому ребенку, не сделавшему им никакого зла, чтобы плю нуть в лицо. Разбить бы в кровь такому обидчику рыло, но нельзя, табу - маме слово дал! Я весь день следил, когда туалет окажет ся без посетителей, чтобы забежать туда и помочиться. Но это случалось так редко!

Дети заметили эту мою странность и решили, что я - девоч ка, раз не могу зайти в туалет вместе с ними.

- Гого, Гого! ("девочка, девочка") - звали они меня, подбегали, лапали за мягкие места и пытались отыскать отличитель ные от девочки части тела. Еще бы - бороды и усов у меня еще не было, женского бюста тоже, а детям так хотелось окончатель но убедиться, что я - девочка. Теперь, как мне известно, и в дет ском саду, и в школе группы общие, а тогда об этом и подумать нельзя было. И детские сады и школы были мужские и женские.

По крайней мере, старшие группы детских садов были раз дельные.

Я был загнан в угол окончательно. Однажды я стоял, присло нившись к решетчатому забору, смотрел на бегающих русских ребят и плакал. Вдруг ко мне с той стороны забора подошел круп ный светловолосый парень и спросил: "Ты чего плачешь, пацан, обижают, что ли?" Я кивнул и быстро, глотая слова, чтобы успеть высказаться, рассказал парню, что я не знаю грузинский, что меня изза этого бьют, что я не могу больше здесь находиться...

- Погоди немного, - сказал парень и убежал. Через минуту он был уже на территории грузинской группы, подошел ко мне, взял за руку и повел по двору. Вокруг столпились мои обидчики и, как зверьки, с любопытством смотрели, что будет.

- Я - Коля, вы меня знаете. Это, - он указал на меня, - мой друг. Я набью морду любому, кто его обидит! Понятно или сказать погрузински?

Дети закивали, как болванчики, злобно глядя на меня. Я был восхищен речью Коли, но понял, что завтра мне придет конец и устроит его целая группа злых, как хорьков, детей.

Когда мама вела меня домой, я срывающимся голосом по просил:

- Мама, не отправляй меня больше в этот детский сад, яне буду мешать дома, не буду спускаться во двор, не буду даже ходить по комнатам. Я буду неподвижно сидеть на стуле, чтобы не мешать, только не отправляй меня сюда больше!

Но мама назвала все это глупостями, сказала, чтобы я поско рее подружился с ребятами и выучился говорить погрузински. Чтото оборвалось у меня в душе, положение стало безвыход ным. И вдруг я почувствовал какойто переход в другую реаль ность, я стал видеть все както со стороны. Вот идет женщина и ведет за руку сутулого печального ребенка - это меня. Солн це перестало ярко светить, все стало серым и блеклым, как бы неживым. Я почувствовал, что наступило время какогото ре шения, это время может тут же закончиться, нужно спешить.

И я твердо сказал про себя совершенно чужими словами: "Этот вертеп должен сегодня сгореть!"

Тут опять засияло солнце, я оказался на своем месте - за руку с мамой, она чтото говорила мне, но я не слушал. Я распрямился, мне стало легко, я не думал больше о проклятом детском саде. Мне потом мама сказала, что я весь вечер вел себя спокойно и тихо улыбался.

Утром я не умолял, как обычно, оставить меня дома; спокой но собрался, и мама повела меня за руку куда надо. Приближа ясь к двухэтажному деревянному зданию детского сада, я даже не смотрел в его сторону, а только улыбался про себя. Вдруг мама неожиданно остановилась и испуганно вскрикнула: "Сгорел!"

Я поднял глаза и увидел то, что уже представлял себе и леле ял в воображении. Мокрые обгоревшие бревна, раскиданные по двору. Печь с высокой трубой, стоящая одиноким памятни ком пепелищу. Невысокая металлическая лестница в никуда. Отдельные люди, медленно бродившие по углям.

- Сгорел, - повторила мама, - что же теперь делать?

- Сгорел вертеп проклятый! - чужим голосом, улыбаясь,

вымолвил я. Мама с ужасом посмотрела на меня и даже отпустила руку.

- Откуда ты такие слова знаешь: "вертеп"? Что это такое,где ты слышал это слово?

Мама забежала во двор и о чемто поговорила с бродивши ми там людьми, видимо, работниками детского сада.

- Пожар начался поздно вечером от короткого замыкания.Спавших детей успели вывести, так что никто не погиб!

Так я и прокантовался дома до самой школы, куда меня по спешили отдать еще в шесть лет.

ПРОПАВШИЙ УРОЖАЙ И УВОЛЕННЫЙ ТУГАЙ

Следующий случай произошел гораздо позже, когда я, уже будучи студентомотличником и спортсменомштангистом, был по комсомольской путевке направлен на лето 1958 года на убор ку целинного урожая.

В августе, по мнению совхозного руководителя, хлеба созре ли до молочновосковой спелости, необходимой для раздельной уборки. Управляющий совхозом, похожий на борова мужик по фамилии Тугай, сам приехал к нам в отделение и объявил готовность ? 1. С утра - на комбайны! Большинство комбай нов были прицепные, типа "Сталинец6" - его тянул трактор ДТ54, а сзади был прицеплен копнитель. Тракторист и комбай нер были из местных специалистов, а нас использовали копниль щиками. Комбайнер должен был получать 100 % оплаты, трак торист - 80 %, а копнильщик - всего 40 %.

Расскажу, что такое копнитель, и как должен работать копниль щик, чтобы вдруг никто не позавидовал легкой работе за 40 % оплаты. Копнительбункер, этакий куб, размерами примерно 2,5.2,5.2,5 метра, катившийся на паре колес, прицеплялся сза ди к комбайну. В него из тяжелой, казалось, чугунной трубы, торчащей сзади из комбайна, сыпалась солома и всякая другая труха. По бокам бункера справа и слева были дощатые мостки с перилами для копнильщика. Когда бункер заполнялся соло мой, копнильщик, по инструкции, должен был разравнивать ее вилами, потом прыгать внутрь и утаптывать солому ногами, а затем вскакивать обратно на мостки и нажимать педаль. Дно копнителя откидывалось, и кубическая копна вываливалась на поле. Это все теоретически.

А практически уже с первых минут копнильщика всего так засыпало сверху соломой и пылью, что он только чесался и от ряхивался. При первом же повороте комбайна труба выходила за габарит копнителя и сбрасывала неопытного, не успевше го пригнуться копнильщика с двухметровой высоты на землю. Он еще должен был потом догонять комбайн и вскарабкиваться по болтающейся подвесной лесенке снова на свой проклятый копнитель.

В результате никто не хотел работать на копнителе и вскоре все ушли с этой работы. Копнильщиками нанимали местных женщин(!), которые покорно, за нищенские деньги, выполняли эту идиотскую и опасную работу. Конечно же, никто из них не бросался самоотверженно в бункер и не утаптывал его со держимое под водопадом из соломы и половы, грозящем засы пать копнильщика с головой. Бедные копнильщицы, посыпае мые сверху трухой, сгорбившись и накрывшись с головой бре зентом, сидели на мостках, изредка поглядывая в бункер. Когда он наполнялся, они нажимали педаль, и копна, конечно же, не такая плотная, как положено, вываливалась из копнителя, а днище захлопывалось для набора новой копны.

Но неужели я, изобретатель по природе, мог мириться с та ким рабским трудом? Я просто привязал к педали веревку, сам удобно устроился на комбайне, а конец веревки положил рядом с собой. Для комфорта я постелил на комбайне одеяло, лежал и загорал на нем, а время от времени поглядывал: не наполнил ся ли копнитель? Если он был уже полон, то я дергал за веревку, днище открывалось, и копна, точно такая же, что и у женщин копнильщиц, вываливалась наружу. Но в отличие от несчаст ных женщин, я не сидел, согнувшись, весь день под водопадом из соломы и трухи на подпрыгивающем, как мустанг, копните ле, а лежал и загорал на удобном большом комбайне.

Честно говоря, я ожидал премии за такое рацпредложение, и на одном из объездов Тугаем подведомственных ему комбай нов с гордостью показал управляющему новшество. Но ожида емой премии не последовало. Тугай побагровел, как боров, ис печенный в духовке, и заорал:

- Так что, бабы пусть горбатятся, а ты, как барчук, загоратьтут будешь! - и распорядился снять меня с "поста" копниль щика, а веревку сорвать и уничтожить. Логика Тугая мне оста лась непонятной до сих пор. А потом я, подумав, решил: какая же может быть логика у пламенного коммуниста Тугая, которо му мозги заменяют инструкции из райкома партии. И я простил ему. Сам же, оставшись без работы, как и остальные экскоп нильщики, разгуливал по бескрайним целинным просторам, постигая загадки жизни. Только стишки стал сочинять про на шего управляющего, где рифмовались слова "Тугая. - бугая.

", и писал их мелом, а иногда и масляной краской на любых глад ких поверхностях - амбаре, кухне, доске приказов и т. д.

Не знаю, как самому Тугаю, а студентам, и особенно мест ным жителям, стишки понравились. Появилось и много других вариантов стишков про интимные связи Тугая с бугаем - что что, а народ наш на безобидные шуточки горазд!

Интересно то, что настоящий бугайто в совхозе был, жил он на ферме, откуда мы на лошади привозили молоко на кухню, и похож он был на Тугая, может, даже больше, чем боров.

А еще была у Тугая собственная бахча километрах в пяти от нашего амбара. Я с приятелем Максимовым случайно наткнул ся на нее во время очередных прогулок по необозримым про сторам целины.

Маленькие аппетитные дыньки"колхозницы" сотнями со зревали там, скрытые от глаз целинной общественности. Спе лые, вкусные дыни - на целине, где не то что самых завалящих яблок - воды нормальной не было, пили рассол какойто. Пря мо на бахче поедать дыни было не с руки, и мы, набрав пяток штук, пошли искать укромное местечко для трапезы. Долго ис кать не пришлось - прямо в поле стоял до боли знакомый мне отцепленный копнитель.

Я привычно взобрался на мостки, нажал педаль, днище от крылось, и мы влезли внутрь копнителя. Чтобы получше пред ставить себе внутренность копнителя, нужно вообразить себе маленькую комнатку, чтото вроде карцера, только без потолка и с решетчатой задней стенкой. Тюрьма, но без потолка!

Когда мы оказались внутри, днище, естественно, захлопну лось, но мы не придали этому значения - быстрее бы съесть халявные дыни. Но дух Тугая наказал нас за воровство его дынь. Мгновенно, как это нередко бывало на целине, над нами собра лись грозовые тучи, сверкнула молния и полил дождь, перехо дящий в град.

Мы метались по тесному копнителю, пытаясь выбраться. Но по отполированным соломой стенкам взобраться было не возможно. Попытки взломать заднюю решетчатую стенку тоже не помогли. Мы вымокли до трусов, и уже мокрых нас избивал град. Наконец я, взобравшись на плечи Максимова, вылез на мо стки и нажал педаль. Мы освободились и затрусили домой, по ливаемые остатками заканчивающейся грозы.

Мы запомнили это злодеяние "духа Тугая" и решили ото мстить ему. Назавтра мы уговорили шофера Ваську Пробейго лова (по прозвищу "Бобби Динамит") съездить с нами на своем газике на бахчу. Набрав полкузова дынь, мы вернулись. Проез жая мимо нашего общежития - амбара, я закинул одну "кол хозницу" в открытую дверь. Видели бы вы, что там началось! Бедные целинники, не видевшие никаких фруктов после Гру зии, накинулись на дыню, как в зоопарке крокодилы - на бро шенный им филейный кусок мяса.

Но месть - штука обоюдоострая. Естественно, Тугай узнал, кто был автором стишков и похитителем его личных дынь. Доб рохотовстукачей нам на Руси не занимать!

И вот на доске приказов, прямо на замазанном краской сти хе про вечный союз Тугая с бугаем, появляется объявление о со брании партийнокомсомольского актива отделения прямо у нас в амбаре. С утра, когда многие безработные студенты еще ле жали на своих нарах, к нам вошли: Тугай, Тоточава - парторг нашего факультета, неизвестная дама в кирзовых сапогах и два местных механизатора.

Дама провозгласила, что "есть мнение считать собрание от крытым", все пришедшие, подняв руки, проголосовали "за", и фарс начался. Естественно, разговор был только о моем пове дении. Как будто в разгар уборочной не было больше дел, как обсуждать возмутительное поведение студента "Гулии.

", даже сняв для этого с комбайнов механизаторов. Но инкриминиро вать мне стишки они не могли - не доказано; на счет дынь тоже разговоров не могло быть - с какой это стати дыни, выросшие на "всенародной" земле, принадлежали только Тугаю? А вот рацпредложение мое горячо обсуждалось. Докладывал, конеч но же, сам Тугай.

- В то время как наши женщины в поте лица... - лицо, вернее, ряшка, у Тугая побагровела, в углах рта выступила пена. Мне казалось, что под фуражкой у него даже зашевелились вырас тающие рожки...

И тут я повел себя, как говорится, неадекватно. Встав с нар, я извинился перед собранием и сказал, что мне нужно на ми нутку выйти. Потом товарищи рассказывали, что дама даже ис пугалась, как бы я ненароком не повесился от позора: "Потом отвечай за него!" Но я не собирался вешаться. Зайдя на кухню, я разбил тройку яиц в алюминиевую кружку, насыпал туда са харного песку и ложкой стал сбивать свой любимый "гоголь моголь", или "гогельмогель", как называли его в еврейских ме стечках. Так я и зашел в амбар обратно.

Актив аж голос потерял от моей наглости. Потом заголосили все вместе: Тугай и дама - от ярости, механизаторы - от сме ха, студенты - от восторга. Только Тоточава сидел молча, ши роко раскрыв глаза и рот. Я смотрел на этот театр абсурда, взби вал свое еврейское лакомство и почемуто спокойно думал: "Вот приехал я сюда с благими намерениями, чуть не помер, заболев по дороге, потерял надежду на рекорд в жиме, оставил в Тбили си невесту. Конечно, обманывал десятника Архипова, но в убо рочной участвовал честно - даже рацпредложение сделал, как вообще избавиться от копнильщика (позже на комбайнах эту должность действительно упразднили), а меня тут, как врага народа...".

- Погоди, - обратился ко мне Тугай, - сейчас на это времени нету, соберем урожай, а тебя отошлем с письмом в инсти тут, чтобы выгнали тебя оттудова!

И вдруг - у меня помутилось в голове и "наступило" то осо бое состояние отчужденности, какое было знакомо мне со вре мени предсказания пожара в детском саду. Я увидел весь амбар ный театр со стороны - кричащего багрового Тугая, чопорную даму в кирзовых сапогах, студентов на нарах и себя с алюмини евой кружкой в руке. Чужим, громким, но бесстрастным, как у автомата, голосом, я заговорил чьимито чужими словами, от которых в амбаре наступила гробовая тишина:

- Так, теперь слушайте меня! Выгнать, Тугай, надо преждевсего тебя, за то что в данных метеоусловиях ты дал приказ ко сить раздельно. Тебя предупреждали, что это преступно, что надо быстрее косить напрямую. Поэтому урожай будет потерян, а тебя уволят! Выгляни за дверь - идет снег, и это надолго; скошенные валки засыплет, и ты не подберешь их! Это конец твоей карьере, Тугай!

Тугай, слушавший меня с вытаращенными глазами, вдруг сорвался с места и бросился к выходу. Когда он открыл дверь, все ахнули от удивления - снег, крупный снег, падающий сплошной пеленой, скрыл все вокруг - и кухню, и многостра дальный туалет, и доску приказов, и все остальное целинное убожество...

- ... твою мать! - глухо выкрикнул Тугай и исчез за пеленой снега. Вслед за ним бегом исчезли члены партийнокомсо мольского актива. А вслед исчезающим фигурам из амбара ? 628 понеслись аплодисменты и свист студентовцелинников.

Меня всего трясло, кружка с еврейским лакомством прыга ла у меня в руке, я медленно приходил в себя. Окончательно оклемавшись, я первым делом доел гогольмоголь (не пропадать же добру!), а потом выглянул за дверь и убедился в правоте сво их слов.

"Битва за урожай" была проиграна. В район приехал "боль шой начальник", кажется, предсовмина Казахстана Кунаев, раз давать выговора. и снимать нерадивое руководство, которое слепо выполняло указания того же Совмина. Пал "жертвой борь бы роковой" и дружок бугая - Тугай.

Так сбылось мое второе предсказаниепроклятье, произне сенное, кстати, при большом числе свидетелей.

ПОСТРАДАВШИЙ ЦЕХ

Следующий случай, на мой взгляд, совершенно глупейший, произошел уже во время учебы в аспирантуре в подмосковном городе Бабушкине. Жил я в рабочем общежитии под названи ем "Пожарка" (это было здание бывшей пожарной части). Вер нее, в описываемый период я в общежитии только числился, а жил у любимой женщины Тани в доме по соседству. Раньше и Таня жила в "Пожарке" со своим мужем - моим другом Во лодей. А потом супруги разошлись, и место друга занял я. Таня работала крановщицей в три смены: неделю - в дневную, не делю - в вечернюю, и неделю - в ночную. Завод, где она рабо тала, я хорошо знал - он был недалеко от нашей "Пожарки", я даже както бывал на самом заводе по делам.

Таня часто рассказывала про свой цех, там изготовляли стеновые железобетонные панели для домов. Рассказывала о со трудниках - злом и кляузном бригадире, начальнике цеха с не предсказуемым поведением, который, по словам Тани, пытался принудить ее к сожительству. О добром пьяницетакелажнике с татарской фамилией, которую я уже забыл, и другом такелаж нике - Коле, который симпатизировал Тане. Она не могла скрыть, что нравился ей этот Коля, и постоянно рассказывала про него. Глаза ее при этом глядели кудато в бесконечность с нежностью и любовью.

Я спрашивал Таню, какую роль играю я сам в ее жизни. Она отвечала, что я - ее любимый человек, любовник, если быть точной. А Коле она просто симпатизирует, и никакой близости между ними не было.

Однажды, когда Таня ушла в ночную смену, меня одолела ревность - а вдруг она в перерыв или когда нет работы находит в цеху укромное местечко (ночь ведь!) и встречается там с этим Колей. Заснуть я не мог, выпил для храбрости, добавил еще и - пошел на Танин завод.

Через проходную прошел легко - ночью никто посторон ний на заводы не ходит. Вокруг была тьма, и только вдали го рело огнями высокое, этажа в три, производственное здание, и оттуда же раздавались звуки вибрирующих прессформ, кра на, идущего по рельсам, его сигналов, воздуха вырывающего ся под давлением.

Я нетвердой походкой побрел к зданию. По дороге мне встре тился спешащий на выход человек, и я спросил у него, где цех стеновых панелей. Он указал мне на это же здание. Я нашел дверь и вошел в цех. Меня обдало сырым теплым воздухом, за пахом жидкого бетона, цементной пылью.

Мостовой кран был только один - стало быть, на нем Таня. Если не обманула, конечно, что ушла в ночную смену, а не гу лять с этим Колей. Я вышел на середину цеха, где в формах виб рировались еще жидкие панели. Но крановщицы видно не было, кран сновал тудасюда, а кто им управлял - Таня, или кто дру гой - неизвестно.

Я заметил сидящего на какойто тумбе маленького пожило го человечка, жующего чтото вроде плавленого сырка. Подой дя к нему, я спокойно спросил у него, кто сегодня на кране.

- Танька, - тихо улыбаясь, ответил он.

- А кто здесь такелажникКоля? - продолжал я свой "допрос".

Я понял, что это тот добрый татарин, о котором рассказыва ла Таня. Человек поднялся и, обняв меня за плечи, отвел в сто рону.

- Я знаю, кто ты, Таня мне все о себе рассказывает. Оналюбит тебя, но у тебя жена гдето там, на Юге. А Коля - это чепуха, дурость, это чтобы разозлить тебя. Я тебе покажу его, и ты все поймешь.

Татарин свистнул, помахал рукой и тихо позвал: "Колян!" К нам подошел маленький, худенький мужичок в серой рваной майке. Лицо его было совершенно невыразительным, из носа текла жидкость, запекшаяся в цементной пыли.

- Вот это наш Колян, ты хотел его видеть! - все еще улыбаясь, тихо сказал мне татарин.

Я на секунду представил в своем воображении этого мужич ка с Таней в интимном действе. И вдруг мгновенно, совершен но непроизвольно, я схватил Коляна за горло и сжал его так, что у него выпучились глаза.

- Таньку не трожь, убью падлу! - не своим лексикономзаговорил я. Мужичок заголосил и стал вырываться от меня. Я схватил его за майку, которая тут же порвалась на куски. Колян шмыгнул между колонн и исчез. Татарин держал меня сзади. Я вырвался, схватил арматурину и стал ею размахивать.

- Всех убью на. хер! Где Таня? Устроили здесь притон! - мне показалось, что у меня начинается белая горячка, хотя выпил я мало.

Вдруг разъяренная, как тигрица, Таня хватает меня за плечи и трясет. Я не узнал ее. В какойто зеленой косынке, грязной робе, лицо в цементной пыли.

- Позорить меня приперся? - плача кричала Таня. - Нажрался и сюда стал ходить, как Володя! Какие же вы все одина ковые, гады! Ну, увидел Колю, доволен? Она повернула меня к двери и толкнула в спину: - Уходи, добром прошу, утром по говорим! А сейчас уходи, не позорь меня!

Вдруг подскочил плотный, властного вида мужик и стал орать на меня.

- Это бригадир, - шепнул мне татарин, - уходи лучше,если не хочешь навредить Тане, уходи, пока не напорол беды!

Я разъярился, повертел в руках арматурину, осмотрел цех бешеным взглядом и сказал, казалось бы, совершенно глупые слова, причем какимто чужим, "синтетическим" голосом:

- Разрушить бы все здесь, раскидать колонны, сорвать кранна. хер!

Потом повернулся и тихо ушел домой. Завалился в койку и заснул. А утром проснулся оттого, что ктото тряс меня за пле чи, приговаривая:

- Проснись, cонядрыхуня, хулиган, алкоголик!

Надо мной было смеющееся лицо Тани - вымытое, накра шенное, надушенное. Она простила меня, она не поссорилась со мной!

Я мгновенно ухватил ее за талию мертвой хваткой и подмял под себя.

- Дверь запри! - только и успела пролепетать Таня, прежде чем ее губы нашли мои. Двери я, разумеется, не запер. Даже потом, валялись на койке, отдыхая, и то дверь не заперли.

- Ну, увидел Колю, успокоился? - только и спросилаТаня. - А бригадир с меня месячную премию снял, чтобы хаха лей больше на завод не приводила, - вздохнула Таня.

Это было в конце апреля. На майские праздники цех не ра ботал. А третьего мая Таня пошла на работу в утреннюю смену и вскоре же вернулась. Оказывается, пока не было людей, в цеху произошел взрыв. То ли взорвался паровой котел, из которого пропаривали бетон, то ли какойто крупный ресивер со сжатым воздухом, но цех на ремонте и всех отпустили.

- Самое удивительное то, что мой кран сорвало с рельсов.Такое бывает, только если весь кран приподнимется или хотя бы одна его сторона. Но что могло приподнять такую тяжесть? Не ужто от взрыва котла? - удивлялась Таня.

Я вспомнил свои глупые слова ночью в цеху и поразился. Это уже в третий раз - детский сад сгорел, на целине урожай накрылся, а теперь - взрыв в цеху, и главное - кран сорвал ся, как я об этом и сказал! Совпадение или закономерность?

НАКАЗАННЫЙ "ЗЕК"

Этот случай произошел, когда мы с Таней еще вместе жили в "Пожарке", правда, каждый в своей комнате.

В июне, когда я все дни был на испытаниях скрепера, до меня дошли слухи, что вышел из тюрьмы бывший Танин любовник, "гулявший" с ней еще до Володи. Таня и про него мне рассказы вала, какой он был сильный, волевой и красивый. Попал в тюрь му, выгородив друга. Таня очень страдала, потом вышла замуж за Володю. И теперь этот "зек" на воле, в нашем городке.

Както я, возвращаясь домой, случайно увидел у магазина Таню с какимто типом небольшого роста, чуть повыше ее. То есть сантиметров на десять поменьше меня; это маловато для силь ного красивого человека, каким мне представляла Таня своего бывшего любовника. Они чтото взволновано говорили друг другу, а потом пошли вдоль Вересковой улицы.

Я мигом забежал домой, зарядил мой пневматический, пе ределанный на огнестрельный пистолет, засунул его за пояс и побежал искать "гадов". Я заметил, что от ярости стал как бы весить меньше - едва касаясь асфальта подошвами, я "порхал" по дороге. Это мешало мне продвигаться быстро, так как обувь пробуксовывала. Я бегал по немощеным улочкам городка, заг лядывая в каждый подъезд.

Я представлял себе, что я сделаю, если поймаю их. Ему - пулю в лоб, а Таню... Я наступлю ей на одну ногу, а за вторую разорву изменницу на две части. Умом я понимал, что это не под силу че ловеку, но я так решил, и живыми они от меня не должны уйти!

Обегав весь городок, я вернулся в "Пожарку". Заглянув в зер кало, увидел, что у меня в глазах полопались сосуды и белки глаз стали красными, как у кролика. Я дернул дверь Тани, и она от крылась. За столом сидела сама Таня, красивая молодая девица крепкого сложения и высокого роста, и тот тип, которого я ви дел у магазина.

Таня схватила меня за руку и усадила за стол.

- Это моя племянница Оля, только сегодня приехала из Мичуринска погостить у меня. А это - мой давний друг Витя...- она замялась.

- Тоже погостить приехал? - со скрытой яростью прошептал я. - Так представь же и меня гостям, - посоветовал я.

- Это мой большой друг... - начала Таня.

- Не такой уж большой, но покрупнее некоторых, - я посмотрел на неказистую мелкую фигурку Виктора, его широкое лицо, на котором одна за другой менялись ужимки бывалого "зека". - А вообще, такой друг называется любовником, а если угодно, сожителем, хахалем... продолжать? - спросил я.

Витька вскочил и с ужимками павиана стал прыгать вокруг меня, заложив между пальцев лезвие безопасной бритвы. Я ух ватился за спинку кровати, чтобы не упасть, и нанес ногой со крушительный удар в грудь бывшего "зека". Легкое тельце его было отброшено на стенку. От удара ногой в грудь и о стенку спиной Витька свалился замертво. Мы бросились щупать ему пульс - удары были заметны, зеркало у рта мутнело. Жив, собака!

- Я вызову "скорую помощь"! - крикнул я и побежал в коридор.

- Не надо "скорую"! - прошептал Витька, обращаясь к Тане, - замотай мне грудь полотенцем, и я сам дойду домой.

Мы вместе с девушками туго замотали его полотенцем и за кололи конец английскими булавками. Видимо, были сломаны ребра. Витька медленно побрел из комнаты, дошел до двери и, обернувшись ко мне, сказал:

- А тебя я убью!

Я подскочил к нему, чтобы сделать это первым, но девушки удержали меня.

- Раньше в тюрьму загремишь, козел вонючий! - орал яему из объятий девушек, в полном смысле слова не своим голо сом, похожим на голос Буратино или робота из кинофильмов. У меня началось погружение в уже знакомый транс.

Витька поковылял вон.

Я принес из своей комнаты портвейна, и мы выпили за все сразу, в том числе и за приезд Оли, которая во все глаза, каза лось, восхищенно, смотрела на меня.

- А мы с Витей тебя видели, как ты летал по улицам, глазакрасные, морда свирепая! Ну, - говорю я Вите, - давай пря таться, а то поймает - убьет обоих, он зверски силен, да и пис толет у него огромный! И мы спрятались в подъезде, а ты проле тел в двух шагах от нас... - лепетала Таня.

Вдруг в дверь комнаты раздались удары ногами. Я кинулся открывать и тут же получил удар ногой в подбородок. За две рью стояли три приятеля Витьки, как потом сообщила мне Таня. Я был в нокдауне и мало что соображал.

Зато Оля не растерялась. Она мгновенно скинула с ноги при личного размера туфлю на шпильке и нанесла молниеносные удары этой шпилькой по головам нападавших. Враги залились кровью. Таня, видя это, оживилась, взяла в руки свою скалку, ко торую так не любил мой друг Володя, и "добила" врагов. На шум из комнат повыскакивали соседи и добавили свое - они тер петь не могли "бандита" Витьку и его дружков.

Некоторое время я носил с собой пистолет и нож для само обороны. Но примерно через неделю Таня сообщила мне, что звонила матери Виктора, и та поплакалась ей, сообщив, что сына снова забрали, и снова несправедливо. Ктото когото зарезал в драке, а Виктор оказался крайним. Очередное проклятье сбылось!

Мне снова стало не по себе изза своего языка, но я легко пережил это, благо тень Виктора с бритвой преследовала меня все эти дни.

"ПОТЕРЯННЫЙ" ГЛАЗ

Следующее мое проклятье сбылось с необыкновенной точ ностью, причем было произнесено при большом скоплении на рода. Это были сотрудники института в Тбилиси, куда я по глу пости уехал работать после защиты кандидатской диссертации в Москве.

Я сразу не поладил с начальником отдела - Гераклом Мани кашвили, и в ответ на его мелкие пакости нанес свой "удар". Пока он отдыхал на море, я срочно провел испытания нового уникального автомобиля, создание которого Геракл хотел при писать себе. Причем испытания я провел в присутствии вице президента Академии наук Грузии академика Тициана Трили, курировавшего наш институт, приехавшего немецкого профес сора Янте и руководства института, не говоря уже о сотрудни ках. И, конечно же, я не скрывал, что этот автомобиль - мое изобретение.

Расскажу, как все было.

Уехал отдыхать Хрущев - и его за это время сняли; отдых Горбачева в Фаросе тоже стоил ему карьеры. Таких примеров множество, но они никого не учат. Если ты сам слаб, а у тебя остается мощный конкурент, то хотя бы не уезжай на отдых в самое решающее время! Примеры, конечно, солидные, но вот вам и более мелкий пример: зная, что автомобиль практически готов, - испытай его, припиши себе все заслуги, а потом езжай хоть к такойто матери! Но нет, не терпится слабым руководи телям сунуть голову в уже смазанную мыльцем петельку, так что останется только затянуть ее!

До приезда Геракла я провел еще несколько испытаний ав томобиля с гибридной силовой установкой, составил акт испы таний, который подписали: Бут - сотрудник отдела, я и води тель. Этот акт с удовольствием утвердил заместитель директо ра Авель Габашвили, в очередной раз обозвав Геракла идиотом. Ненавидел Авель Геракла люто...

Перед самым приездом Геракла я вынул из установки неко торые штифты, нарушив центрацию валов, затянул некоторые гайки и, наоборот, ослабил другие, сделав установку нерабо тоспособной. Когда мы встретились с Гераклом на работе, он уже знал об испытаниях - видимо, доброхоты позвонили.

- Как ты посмел проводить испытания без начальника отдела? - был первый его вопрос.

- Уважаемый Геракл, ты с отдыха приехал или с зоны? Почему такой вздрюченный?

- Да ты что, совсем распустился здесь без меня? - началповышать голос Геракл.

- Батоно Геракл, если не умеешь с людьми культурно говорить, иди овец паси. У тебя, кажется, предки мецхваре были! ("мецхваре" - погрузински "овечий пастух" - это не только профессия, но еще прозвище тупого, малограмотного человека; както Геракл обмолвился мне, что предки его пасли овец в Ка хетии).

Крики и визг Геракла собрали всех сотрудников отдела.

- Я увольняю тебя! - кричал Геракл, делая рукой жестЮлия Цезаря.

- Меня только директор уволить может, - спокойно ответил я, - как и тебя тоже. А на твои грубые слова я напишу на чальству докладную!

И я быстро настрочил докладную записку на имя замдирек тора по научной работе Авеля Габашвили, где жаловался на гру бость и самоуправство со стороны начальника отдела Маникаш вили в ответ на мою напряженную работу в период его отдыха на море. Не теряя времени, я зашел с этой запиской к Авелю. Он внимательно прочел докладную, пригласил меня присесть и поручил секретарше срочно вызвать к нему Маникашвили.

Пока Геракл поднимался, Авель быстро расспросил меня по существу вопроса. Тяжело дыша, Геракл вошел в кабинет зам. директора.

- Рашия сакме, батоно Геракл? ("В чем дело, господин Геракл?") Что ты такой злой с отдыха приехал? Вот Нурбей за тебя всю работу сделал, батони Тициан остался доволен, немецкий профессор тоже, а ты еще ругаешь его, уволить хочешь?

- Да нет, батоно Авель, никого я увольнять не хочу, простос языка сорвалось, но я приказывал не испытывать автомобиль без меня...

- А батони Тициан приказал показать машину в действии!Немецкие профессора ждать не будут, когда ты с моря при едешь! - громко, поначальственному, пояснил Гераклу Авель.

- Батоно Авель, прошу освободить меня от работы в отделеГеракла: после таких слов перед всем коллективом я не могу там больше работать! - твердо заявил я.

- Хорошо, я подумаю, в какой отдел тебя перевести, а сейчас идите и успокойтесь! - выпроводил нас Авель.

Я добился, чего хотел, и весело шел рядом с Гераклом. Тот аж лопался от злобы.

- Иуда ты, а не друг после этого! - громко уже во дворепри зеваках заявил мне Геракл.

- Тамбовский волк тебе друг, а не я! - почти криком ответил я, провоцируя ссору при народе. Собралось во дворе уже почти полинститута. Децибелы нашей ругани все нарастали, как вдруг Геракл использовал неспортивный прием.

- Хорошо, пусть нас двоих уволят, я хоть шофером устроюсь работать, а ты - слепой очкарик, тебя даже шофером не возьмут! - сморозил явную глупость Геракл. Как говорят, "на свою же голову".

Я рассвирепел, и вдруг наступило уже привычное для меня в этих случаях потемнение в глазах и головокружение. Почувство вав себя гдето в стороне и выше от толпы, я увидел себя и Ге ракла в ее центре. И я услышал исходящие от моей фигуры не знакомые слова, отчетливо сказанные чужим голосом:

- Я уволюсь раньше тебя; тебя же уволят через три месяцапосле меня. Шофером ты работать не сможешь, так как потеря ешь глаз!

Постепенно я вошел в свое тело, народ вокруг безмолвство вал. Я повернулся и молча прошел через расступившуюся толпу. Маникашвили, также молча, ушел в другую сторону. Я вспом нил все предыдущие случаи с таким необычным моим состоя нием. И сгоревший детский сад, и снег летом на целине, и уволь нение Тугая, и взрыв в цеху, и арест противного Витьки... Это необычное состояние всегда сопровождалось чужим голосом и чужими словами, головокружением и потемнением в глазах, а также иногда я чувствовал будто я выхожу из тела и смотрю на происходящее со стороны.

Я проработал еще год, правда, перебравшись в другой отдел, и уволился из института по собственному желанию. Предусмот рительно я прошел по конкурсу в Тольяттинский политехни ческий институт доцентом и уехал работать туда. Уехал в октябре месяце, а в декабре, то есть через три месяца после моего уволь нения, Маникашвили решил испытать перед начальством и "на родом" восстановленный мой автомобиль. Но Геракл ухитрил ся так "восстановить" его, что испытания закончились достой ной кинобоевика аварией, при которой едва не погибли люди. Академик Трили, как и руководство института, были в шоке. Вот "репортаж с места событий".

...Наконец, Трили пришел в себя. На секунду он закрыл гла за ладонью, видимо, представив себе людей, стоящих на этом месте. Это был бы конец всему, конец полный, "амба", как го ворят в народе! Резко повернувшись, Трили пошел к входу в глав ное здание института. Руководство заспешило за ним.

- Маникашвили и Бут - в кабинете Самсона! - с удовольствием скаламбурил Авель Габашвили, догоняя своих коллег.

Все собрались в кабинете директора - Самсона Блиадзе. Трили сел во главе длинного стола, покрытого, как и было в то время положено, зеленой суконной скатертью. Над его головой висел портрет Ленина с открытым ртом, сжимающего в вытя нутой руке свою скомканную кепку, как задушенную птицу.

Видимо, вождь произносил пламенную речь о необходимости отстрела реакционных ученых. Если таких, как Геракл Мани кашвили, то вождь был, безусловно, прав.

Я не скажу, что Трили был мрачнее тучи, не хочу использо вать набивший оскомину штамп. Но тем не менее это было так. Батони Тициан подождал, пока все рассядутся по местам и, молча сорвав очки с носа, швырнул их по столу туда, где на самом краю друг перед другом сидели бледные Маникашвили и Бут. Сам сончик вскочил с места и засеменил к очкам; подобрав их, он осторожно понес очки хозяину и в поклоне подал их Трили. Тот молча взял очки и снова без разговоров зашвырнул их туда же. Самсончик бросился доставлять их обратно. Так очки про делали свой путь туда и обратно несколько раз.

Ктото вспомнил, что Трили так швырял очки еще один раз - когда снимал начальника отдела, устроившего по пьянке пожар в служебном помещении. Начальника сняли и отдали под суд - он "достал" всех своими пьянками и безобразиями. Кого будут снимать сегодня - всем было ясно. Наконец к академику вер нулся дар речи.

- Ну что, батоно Геракл, доигрался? - задал риторическийвопрос академик. - Выжил молодого человека, так что он вооб ще уехал из Грузии. За год ты не смог даже повторить его опыт, имея готовую установку! Чем ты думал, когда создавал этого урода? Ведь у тебя был целый отдел в подчинении!

- Не было у меня никакого отдела, это не отдел, а сборищетупиц!

- Ах, у тэбэ нэ было атдэла? И нэ будэт! - закричал Трили,от волнения не сдержав сильный грузинский акцент. - Пиши по собственному желанию, если не хочешь по статье! Уходи, куда хочешь, чтобы только ноги твоей у меня в институте не было! Говорят, ты хотел поработать шофером? - съязвил Трили, - скатертью дорога!

Геракл встал изза стола и вышел, хлопнув дверью. За ним нерешительно засеменил Бут. У двери он обернулся, поклонил ся и, сказав "до свидания", вышел, тихо затворив за собой дверь.

Я знал, что Геракл страдает придурью, но что до такой степе ни - не думал. Как же еще оценить его поведение после ухода из института? Геракл устроился мелким чиновником в Комитет по науке Грузии (был такой "младший брат" Госкомитета СССР по науке и технике). И первым делом вызвал с отчетом об акаде мической науке... самого Трили! Это стало анекдотом - сотруд ники института только и говорили друг другу: "Слышал новый анекдот - Маникашвили вызвал к себе Трили!".

И что ж, Трили пришел и спокойно доложил об успехах ака демической науки. Но перед уходом на доклад он позвонил сво ему другу - Председателю Комитета по науке, и сказал: - Васо (Вано, Сандро и т. д.), дорогой, сделай так, чтобы этого идиота Маникашвили в твоем Комитете не было!

И не стало Геракла в Комитете. Но доклад Трили он выслу шать все же успел...

Пару слов о дальнейшей судьбе моего "приятеля" Маникаш вили. После того как его уволили уже из Комитета по науке, он запил и загулял. Вот тутто сбылась вторая часть моего прокля тья, которое слышали десятки людей. Первая его часть, если помните, состояла в том, что Геракла выгонят с работы через три месяца после моего ухода из института - и это сбылось. Вторая же часть заключалась в том, что Геракл должен "поте рять" один глаз после того, как его выгонят с работы.

И вот, в пьяной драке во время загула, Геракл и "потерял" один глаз. Ну, не в буквальном смысле слова "потерял" - мол, выпал он сам собой из глазницы и поминай как звали, - а вы били ему глаз приятелидрачуны. Пришлось вставлять стеклян ный. Научный коллектив института был в шоке - проклятия опального абхаза сбываются, надо спасать Геракла - бывший "свой" всетаки!

И вот несколько человек из института приезжают в Тольят ти (это уже поздней весной 1968 года). Находят меня в Политех ническом и зовут выпить - давно, мол, не виделись, приехали, дескать, по делам на строящийся завод и нашли тебя. А выраже ния лиц у всех - странные. Ну, пошел я с ними в гостиницу, выпили немного, а они как хором вскричат:

- Слуши, прасти Геракли, сними с него твои проклиати!

И рассказали о последовательном исполнении проклятий. Я пытаюсь все обратить в шутку - не выходит: "Сними да сни ми с него проклиати!".

Ну, тогда я, как бы всерьез, сделав страшное лицо и подняв руку вверх, провозгласил: "Снимаю мое проклятие! Больше Геракла не будут выгонять с работы, если только не на пенсию, и больше не будет он "терять" своего, уже единственного глаза!"

Компания осталась довольной, и мы, выпив еще, расстались.

И надо бы рассказать о последней моей встрече с Гераклом, которая состоялась в середине 80х годов в Сухуми.

Я каждое лето навещал маму, которая в 80х годах переехала туда из Тбилиси. Помню, я очень тосковал и скучал в этом горо де. Приятелей у меня там не было, подруг тоже. Вот я и бродил вечерами по набережной Руставели, бесцельно рассматривая прохожих. И вдруг среди толпы я замечаю моего "заклятого друга" Геракла. Весь седой, обрюзгший пожилой человек, но как я могу забыть его - он мой благодетель - изза него я так удач но уехал из Грузии! Я в страшных снах вижу, что я еще там, осо бенно в период грузиноабхазской войны - русскоязычный абхаз в окружении свирепых грузин. Это даже похуже, чем в гру зинской группе детского сада! Висеть бы мне там на ближай шем платане!

Я уже жил и работал в Москве и благодаря участию в попу лярной телепередаче "Это вы можете!" меня узнавали не толь ко на улицах Москвы, но и в неосвещенных общественных туа летах Сухуми. Поясняю - захожу както в сухумский туалет, а там кромешная темнота. Ну, я и матюгнулся изощренно, пы таясь пристроиться к стенке. А тут голос от когото, сидящего сбоку: "Профессор Гулиа, передача "Это вы можете!", узнал по голосу!" Я так и рванул из туалета, даже не выполнив до кон ца своего дела.

- Батоно Геракл, - неуверенно позвал я, - ты ли это?

Он узнал меня, несмотря на мою бороду, мы обнялись, и я пригласил его к себе домой - выпить за встречу. Жила мама почти прямо у моря, пять минут хода от набережной. Мы зашли ко мне, мама была хорошо знакома с Гераклом - мы часто вы пивали у меня дома в Тбилиси. Она быстро организовала закус ку, чача была, и мы выпили с Гераклом основательно. А он все старался у меня выпытать, знаю ли я про то, что он одноглазый.

- Посмотри мне в лицо, - говорит, - находишь ли ты в немизменения?

Глаз стеклянный так и смотрит вбок, но я делаю вид, что не замечаю этого.

- Да поседел сильно, - говорю я, - а больше ничего не замечаю!

Он начинает плести чтото про КГБ, дескать, охотились за ним, пытались убить - базу подводит под отсутствие глаза, стыдно ему, что в пьяной драке выбили. Ну и решил я над ним подшутить по сценарию грузинского писателя Нодара Думбадзе.

Мама постелила Гераклу постель в свободной комнате, он ложится, сильно выпивши, а я ему чашку с водой приношу.

- Я не пью воды ночью! - гордо отказывается от чашкиГеракл.

- Да нет, батоно Геракл, это чтобы глаз положить! А то опятьпотеряешь и скажешь, что Нурбей виноват!

Что с ним было - это и истерика, и неистовство вместе! Я же поддаю ему под дых и приговариваю: "Не делай гадости людям - глаза будут целее!" Поддаю по ребрам: "Не присваи вай чужой работы - ребра будут целее!" Наконец, положил его, побитого, на постель, и он заснул. Утром же я сделал вид обиженного:

- Ну и драчун же ты, батоно Геракл! Никак не мог тебя спатьуложить - то ты под дых мне дашь, то кулаком по ребрам - раньше ты, выпивши, смирнее был. Пришлось тебя силой укла дывать!

А про глаз - ни слова! Поднялся бедный побитый Геракл с постели, налил я нам по рюмочке опохмелиться, и расстались мы. Даже не знаю, жив ли он сейчас...

"АГЕНТ МЕЖДУНАРОДНОГО СИОНИЗМА"

Идем дальше. В 1973 году я должен был защищать доктор скую диссертацию в Москве на ученом совете института МАДИ. Пришло много положительных отзывов, даже из Америки от из вестного ученого Дэвида Рабенхорста, где он писал, что я сде лал "значительный вклад в мировую науку". Добрые они ребя та, эти американцы!

Но был и один отрицательный отзыв от "закрытого" профес сора Красина из военной организации - Бронетанковой ака демии. Мы не были знакомы, но он был как раз оттуда, откуда профессор Р. В. Ротенберг дал мне отрицательный отзыв на изоб ретенный мной первый супермаховик.

Ято получил через двадцать лет патент на это изобретение, а Ротенберг лишь нанес ущерб нашей стране, которая могла бы продать патент за рубеж. Все развитые страны в это время па тентовали свои супермаховики, в том числе и мой "друг" Рабен хорст из США. Но первыйто был мой, и этим патентом можно было бы торговать.

Ротенберг вскоре после выдачи отрицательного отзыва уехал в Израиль и умер там. Я же тогда объяснил его поступок тем, что он был "скрытым агентом израильской разведки". Причи на для того времени - обоснованная. Хорошо, а почему же Кра син, не имея никакого отношения ни к израильской разведке, ни к моей работе, дал тоже резко отрицательный отзыв? Этого так просто не бывает! К тому же отзыв написал человек, либо толком не читавший работы, либо не понявший ее напрочь. Думаю, что умный Красин, если бы прочитал работу, то обяза тельно понял бы ее.

Но в научных "кулуарах" МАДИ мне объяснили, в чем дело. Очень жаль, что профессура наших вузов так мало загружена делом - в ее свободные от занятий мозги лезут такие замысло ватые интриги! Профессор В. А. Илларионов, выступивший против меня, оказывается, был на своей защите докторской "опущен" моим покровителем - "корифеем" Б. С. Фалькеви чем. Илларионов, занимаясь транспортными проблемами в пче ловодстве, был весьма далек от науки, но меду, да и денег, у него было предостаточно. А потому и отзывов тоже. Однако принци пиальный Фалькевич, как выражались в "кулуарах", "раздел диссертанта до трусов", показав его примитивные знания в науке.

И все же Илларионов защитился. А Фалькевича возненави дел. А заодно и того, кого Фалькевич поддерживал, кому дал прекрасный отзыв и с кем у него много совместных трудов - то есть меня. В то же время Илларионов был дружен с Краси ным, который особенной принципиальностью не отличался, часто ездил в Грузию оппонировать диссертации и гулял там на славу...

" Стоп, стоп - в Грузию, оппонировать! Тогда без Трили это не обходится, в одной же области знаний работаем!" - И я, пос ле долгого перерыва, звоню Трили домой. Рассказываю, как живу, что считаю его своим учителем, где собираюсь защи щаться и что Красин дал мне отрицательный отзыв, а Фальке вич и все остальные специалисты, даже из Америки - положи тельные.

- Красин, Красин, - после долгого молчания повторил Трили, - смотри, как это на него непохоже! Знаешь что, - неожи данно заключил Трили, - встреться ты с этим Красиным и рас скажи, что звонил мне и я был удивлен его отрицательным от зывом. И что я даю на твою работу резко положительный отзыв, причем пришлю его с нарочным!

Я всеми способами начал искать встречи с Красиным. И, на конец, подловил его у входа в ВАК, где было совещание, - он был там лицом влиятельным. Красин оказался невысоким чело веком в военной форме с полковничьими погонами. Я предста вился и подарил ему мою недавно вышедшую монографию "Инерционные аккумуляторы энергии", между прочим, первую в мире по этой тематике! И сказал также, что получил его отри цательный отзыв, удививший академика Трили...

- Трили, - удивился Красин, - а какое он к вам имеет отношение?

- Как какое? - удивился в свою очередь я, - он мой первый учитель, у меня с ним десятки совместных трудов, под его руководством я работал и проводил испытания. Да и вообще он - мой родственник! - не удержавшись, соврал я. Мне ста ло окончательно ясно, что Красин не читал моей диссертации, иначе бы он не спросил, какое отношение ко мне имеет Трили.

Красин замялся и, после раздумья, сказал:

- Хорошо, я не приду на вашу защиту и не устрою разгрома, хотя обещал... - Тут он прикусил язык, поняв, что сказал лишнее. - Но я обещаю, что в ВАКе ваша работа пролежит дол го! - почти радостно сообщил он. - Меня назначают предсе дателем секции, и я буду подробно знакомиться с вашей рабо той! - и дверь в ВАК захлопнулась перед моим носом.

Когда Красин весело и хвастливо сообщил мне, что его на значают председателем секции и что он "завалит" меня в ВАКе, "чтото" заклинило во мне.

"Ишь, какой принципиальный выискался, - взбесился я. - В Грузии оппонируешь всякую "плешь" за пьянкугулянку! Губишь жизнь молодому ученому, даже не прочитав его рабо ты! Трусливо избегаешь открытых конфликтов, да еще хваст ливо заявляешь, что тебя назначают "большим начальником", и тогда уж ты добьешь его!"

Тут у меня помутилось в голове и наступило знакомое стран ное, потустороннее состояние. Лампы в коридорах потускнели, и я увидел в сумерках ссутулившегося молодого человека с порт фелем, нерешительно стоявшего перед входом в ВАК.

- Нет, не бывать тебе председателем секции, агент международного сионизма! - послышался какойто неживой, посто ронний голос, похожий на голос роботов из фантастических кинофильмов. И слова какието суконные, чужие! И причем тут "международный сионизм"?

Грозное обещание Красина звучало эхом в моих ушах, вы зывая жажду мщенья...

Но нe сдержал Красин своего грозного обещания, да и не смог бы его сдержать. Не назначили его председателем секции, да и вообще вывели - выгнали из ВАКа! Злые языки утвержда ли, что Красин скрыл свое еврейское происхождение, а при на значении на столь ответственные должности компетентные органы "роют" достаточно глубоко. Еще не хватает, чтобы в на шей советской ВАК председателями секции были бы скрытые сионисты! Хорошо, что "злые языки" не были в нужное время у входа в ВАК и не слышали "вещего" роботизированного голо са. Иначе бы им стало известно, почему вдруг компетентные органы спохватились и начали "рыть" столь глубоко!

ПЕРВЫЙ ЛЕТАЛЬНЫЙ ИСХОД

Итак, моя докторская степень успешно прошла через ВАК, а вскоре меня утвердили и в ученом звании профессора. Я про шел по конкурсу в Московский автомобилестроительный ин ститут и переехал в Москву. Тутто я "по уши" влюбился в оче редную Тамару - Тамару Ивановну, о которой я еще расскажу ниже, когда буду вспоминать, как меня угораздило стать "тамаро ведом". Я страшно ревновал Тамару, к сожалению, не без осно ваний. В Москве же я подружился с сотрудником Института Машиноведения (ИМАШ) - Моней и "секретным" (работа ющим на военном предприятии) специалистом Эликом, который, как и я, часто бывал у Мони в ИМАШе.

И вот наступает момент, когда мои проклятья начинают за канчиваться летально.

Вдруг мне звонит Элик и взволнованно предлагает встретить ся в ИМАШе. Встречаюсь и вижу, что мужика так и распирает от желания высказаться. Мы вышли с ним в коридор, и Элик серьезно пожимает мне руку: "Поздравляю тебя, ты породнил ся с Лениным!"

- Чего угодно ожидал, только не родства с вождем мировойреволюции, которого, к тому же, я принципиально не перено шу. Спасибо, дорогой, может, расскажешь, как это меня угораз дило? - поинтересовался я.

- Слушай сюда внимательно! - начал со своей любимойфразы Элик. - У меня есть знакомый молодой генерал "из ор ганов" по фамилии Ульянов. Мастер спорта по вольной борьбе и с виду - качок! Правда, в голове всего одна извилина, ну от силы полторы! Как говорят в нашем народе: "Баим поц ликт ауф дер пунэм!" (на идиш: "Будто "хвостик" поперек лба лежит"). Кста ти, у него жена здесь в ИМАШе работает - кандидат наук, Ли кой зовут. И вот этот Ульянов через свою жену Лику находит меня в ИМАШе и просит свести со специалистами по вентиля ции. Что он собирается там вентилировать - бомбоубежище или скорее свой коттедж, не знаю. Но помню, что твоя Тамара...

- Которая? - перебиваю я, чтобы разговаривать предметно.

- Понимаю, ты же тамаровед! Докладываю - Тамара Ивановна, которая работает во ВНИИТоргмаше. Помню, что она как раз по работе занимается вентиляцией и у них есть брига да типа "шарашмонтаж" в этом направлении. Так вот, свожу я, значит, вчера Ульянова и Тамару в кафе "Кудесница", что рядом, на Лермонтовской площади. Выпили по стакану конья ка, Тамару твою развезло. Но договориться успели, телефона ми обменялись. Выпили еще, она чтото ему на ушко нашепты вать стала. Потом Тамара отзывает меня и просит ключи от моей "конспиративной" квартиры. "Ему, - говорит, - неудобно, он женат на какойто твоей знакомой!"

- Дал я ей ключи, не мог же отказать твоей ближайшей под руге, - всерьез заметил хитрец Элик, - а сегодня утром здесь же в ИМАШе их мне отдает сам Ульянов. И хвастает: "Не ус пел двери запереть, она тут же кидается на меня, валит на кой ку, раздевает сама. "Ты, - говорит, - самый красивый мужик в моей жизни, одни чистые мышцы! Мой бывший тебе в под метки не годится!" Ну, поползала она по мне, сколько надо, по том отвалилась, и мы стали выпивать. Я и спрашиваю, а кто это твой бывший? "Да это приятель Элика, доктор наук, мастер спорта по штанге!"" Вот такая история имела место быть! "Зна ешь, Элик, - говорит Ульянов, - если бы не устанавливать вен тиляцию мне в коттедж, ни в жисть с такой не стал бы! Как баба - никуда не годится, не возбудила она меня ни капли! Да и болтушка страшная, черт знает что может наговорить!"

- Ну, положим, он и сам болтун порядочный, даром чтоиз "органов"! - высказал свое мнение о генерале Элик и спра шивает: - Что делать с Тамарой будем? Ведь это измена, преда тельство! - возмущенно провозгласил Элик, ударяя кулаком по перилам лестницы.

- А ничего, - спокойно ответил я, - убью ее какнибудьпри встрече! А сам вскипел весь внутри - всетаки и любил, и ревновал я Тамару Ивановну бешено.

"А зачем же мне убивать свою любимую Тамару? - вдруг подумал я. - Убить надо обидчика - генерала Ульянова! Или его жену "оприходовать" в отместку - она же здесь рядом - в ИМАШе! А лучше - и то и другое!" - стал распаляться я и вдруг отчетливо представил Тамару, ползающую по голому телу здо ровякагенерала. От ярости у меня помутилось в голове, и я, как уже бывало в экстремальных случаях, увидел себя и Элика со стороны, как бы с угла потолка.

В сумраке коридора застыли две фигуры - одна энергично го толстяка с кулаком, занесенным над перилами, а другая - моя, прислонившаяся к стенке, с понурой головой. Вдруг голо ва у моей фигуры поднимается, упирается взглядом в толстяка и произносит чужим отрывистым металлическим голосом:

- Убивать Тамару не будем! А наставим рога Ульянову!Обидчик же мой сам себя погубит!

Постепенно я вернулся в свое тело, и первое, что увидел - это вытаращенные глаза Элика.

- Что с тобой, ты вроде как бы не в себе? - Элик трясетменя за плечи. - Да и голос у тебя стал как у Буратино! Что ты сказал - наставим рога генералу? Я - не буду, а ты - как зна ешь! Это интересно, но опасно! Что, думаешь, он застрелится с досады? Да он скорее тебя сам застрелит! Ты что, серьезно все это или прикидываешься?

Но бурный поток эмоций Элика был прерван - в коридор вдруг выбежал Моня и позвал меня:

- С тобой Инна хочет поговорить!

Эта Инна - сотрудница Мони, постоянно знакомила меня со всеми своими подругами, не забывая и себя. На этот раз зва ла она меня на какоето застолье, которое "имело место быть" в одной из лабораторий, запертой для посторонних.

Когда выпили прилично, Инна решила познакомить меня с еще одной ее подругой, на сей раз из ИМАШа.

- Она умница, кандидат наук, старший научный сотрудник,может, ты слышал - ее фамилия Ульянова, Лика Ульянова...

- Ульянова, - переспросил я, холодея, - жена генералаУльянова?

- Ты что, знаешь ее мужа? - поинтересовалась Инна.

- Знаешь, мы с ним - дальние родственники; но Ликапока не знает об этом. Инна, я очень хотел бы познакомиться с Ликой!

Инна сбегала кудато и привела бледную худенькую женщи ну лет тридцати пяти. Она чемто напоминала монашенку - строгое выражение на красивом, как из мрамора изваянном, белом лице, черное платье с белым воротничком, гладко приче санные русые волосы.

Взгляд ее почти постоянно был устремлен "долу":

"Ну и жена у этого кобелягенерала, - подумал я, - мона шенка нетронутая! Может, генерал, как тот грузин Коридзе, "в нэволе нэ размножается?"

- Я хочу выпить за нашу Лику Мизинову! - провозгласиля тост, поскольку меня выбрали, как обычно, тамадой.

- Я - Ульянова! - серьезно поправила меня Лика, видимо,не очень знакомая с Чеховым.

- Еще лучше, - вдохновился я, - за Лику - родственницувождя! Она столь же красива, как и умна, она - мечта Данте, Петрарки, а если говорить о присутствующих - то и моя!

За столом засмеялись и поддержали тост. Лика посмотрела на меня долгим взглядом и, привстав, чокнулась со мной. Вечер продолжался, я отпустил множество комплиментов по адресу Лики, при этом пристально глядя на нее и незаметно вводя ее в гипнотический транс. И при этом мысленно посылал ей при казы влюбиться в меня немедленно и безоглядно.

А днем, после лекции, секретарь кафедры Ира сказала мне, чтобы я позвонил в ИМАШ по такомуто телефону.

- Кому? - спросил я Иру.

- Женский голос сказал, что вы сами знаете! - невозмутимо ответила Ира.

Звоню, хочу спросить, кто интересовался мной, но только я произнес "алло", тихий женский голос сказал мне:

- Нурбей Владимирович, это - я!Вспомнил - это Лика Мизинова, вернее - Ульянова!

- Лика, я только что с лекций! А в чем дело?

- Мне так и сказали, что вы на лекции. Вы можете подойтик памятнику Лермонтову, что около ИМАШа? - тихо, но на стойчиво спросила Лика.

- Буду через час! Не поздно? - спросил я.

- Как раз! - последовал ответ.

Разные мысли лезли мне в голову, когда я стоял в скверике у памятника Лермонтову. Лика чтото хочет узнать у меня про своего мужа - была первая мысль. Я нужен ей по какомуто делу, вроде вентиляции в коттедже - это вторая мысль. А тре тья... неужели подействовало? Но я не успел эту мысль четко сформулировать, так как неожиданно меня взяла под руку Лика и тихо сказала:

- Пойдемте быстрее, здесь могут быть знакомые.

Мы завернули к сталинской высотке - тогда Министерству транспортного строительства, и пошли вправо мимо книжного и ювелирного магазинов. Там Лика завела меня в подъезд, и мы вошли в лифт.

- Куда мы едем? - только и спросил я.

- Сейчас узнаете! - твердо ответила Лика, глядя мне прямо в глаза. - Вы помните, что сказали вчера вечером? Что вы полюбили меня с первого взгляда! Это - шутка? Не шутите с женщинами - эти шутки глупы и неприличны, как говорил Козьма Прутков. За эти шутки надо отвечать!

Мы вышли из лифта, и Лика, достав ключ, открыла одну из квартир. Мы вошли внутрь, и я огляделся.

- Это квартира генерала Ульянова? - только и спросил я.

- Нет, это квартира моей подруги Люды, которая сейчасна работе! - засмеялась Лика и достала из холодильника по чатую бутылку белого вина.

И тут до меня стало доходить понемногу, что эта "монашка" - таковая только с виду, наверно, я ее вчера раззадорил своими гипнотическими посылами и она поддалась. Что ж, осрамиться нельзя - ведь она жена мастера спорта, здорового человека!

Мы едва успели выпить по бокалу вина, и Лика, без всякого брудершафта, даже не переходя на "ты", обняла меня за шею и стала осыпать поцелуями. Ей так не терпелось, что она стала раздеваться, не прекращая целовать меня. Я не поспевал за ней. Раздевшись, Лика кинулась на застеленную постель и легла на спину, держа правую руку на сердце.

- Послушайте, как бьется мое сердце, - задыхаясь, попросила она.

Я приложил ухо к ее груди и ощутил сильные, гулкие и нео быкновенно частые удары, на опытный слух, не менее 120-130 в минуту.

- Это от страсти, я так хочу вас! - прошептала мне на ухоЛика, и мы прекратили мыслить и поступать логически, остался один инстинкт - верный, четкий и безошибочный! В квартире мы были одни, а стенки в сталинских домах толсты, и я не стал даже прикрывать Лике рта. Мне были так удивительны эти кри ки и стоны от худенькой, казалось бы, слабой и хрупкой жен щины, кандидата наук!

"Что ей, мужа не хватает, что ли?" - сверлила меня мысль, и я не знал, как удовлетворить свое любопытство.

Мы с Ликой стали регулярно встречаться на квартире "под руги Люды". Такую страстность, как у нее, я встретил впервые в жизни. "Неужели мой гипноз так подействовал?" - подумал я, но ошибся. Оказывается, муж Лики - Владислав Ульянов - мастер спорта, "качок", давно принимал анаболические стеро иды и был... импотентом! Вот, пожалуй, главная причина страст ности Лики.

Итак, сбылась первая часть моего очередного предсказанья проклятья. А про вторую часть и говорить не хочется! Познако мились мы с Ликой поздней весной, в июле она с мужем уехала отдыхать на море. А в сентябре в ИМАШе я узнал новость, ко торая была просто ужасной. Мне сообщили, что у Лики на море утонул муж - Владислав Ульянов. Это было ужасно еще и от того, что опять сбылись мои слова, которые я сказал в своем "особом состоянии". И моя связь с Ликой, и гибель ее мужа по собственной вине - все было отражено в моих словах, про изнесенных в присутствии Элика голосом Буратино! Я немед ленно зашел в отдел, где работала Лика, и едва узнал ее. На ее месте сидела осунувшаяся и, казалось, постаревшая женщи на. Я чуть было не спросил ее, где Лика. Она вышла, и мы уеди нились в закутке коридора.

Лика заплакала и закурила, хотя я раньше никогда не видел ее с сигаретой.

- Ты все знаешь? - спросила она меня.

- Знаю, но не все, - тихо ответил я, - жду твоих комментариев.

- Итак, - вздохнув, начала Лика, - мы поехали в санаторий Министерства обороны, что в Сухуми. Да ты, наверно, хо рошо знаешь его? - Я кивнул. - Владик прекратил прием ана боликов уже весной, страшно похудел, кудато исчезли все его мышцы. Он начал "чистку" организма, хотел снова стать пол ноценным мужчиной и человеком. Ты знаешь, как это происхо дит? - Я снова кивнул. - Владик пил каждый день бутылку водки и много воды, а чтобы вывести эту воду, принимал моче гонное, причем в больших количествах...

- А калий? - быстро спросил я.Лика горько усмехнулась.

- Вот этогото мы и не учли! И я хороша - кандидат науквсетаки, должны же быть хотя бы элементарные познания в ме дицине! А Владик вообще советовался только со своими тупо умными "качками"! У нас же все сведения о допингах за семью печатями! Начнешь у врача команды консультироваться, а тебя сразу заподозрят, на партсобрание вызовут! Тьфу! - вспылила Лика. - Вот так он и продолжал пить водку и много мочегонно го. В туалет бегал каждые полчаса.

И в Сухуми у него вдруг начались судороги - то ногу све дет, то руку. Я ему массаж делала, видела, как он хочет изба виться от свой беды. Купили "ношпу", судороги чуть поутихли. Обрадовались мы, что вроде все как надо идет. Я уже и водку вместе с ним пить стала, чтобы помочь ему.

"Знаешь, - както в постели признался мне Владик, - а я ведь почти что изменил тебе весной. Пристала некая женщина, как оказалось, любовница одного профессора и бывшего спорт сменаштангиста. Пришлось лечь с ней в постель - она без ума была от моего тела. "Тебе, - говорит, - в подметки не годится мой бывший!" А когда дошло до дела, как я ни старался - ниче го не вышло. Пришлось сказать ей, что жена у меня красавица, а она - не в моем вкусе. Боюсь, что она своему "бывшему" все расскажет, а он часто в твоем институте бывает. Пойдут гулять сплетни. Хотя бы уж скорее настоящим мужиком стать, все сде лаю для этого!"

И тут я совершила ошибку - сказала, что знаю этого "быв шего" и назвала твою фамилию, - призналась Лика. - А потом уже ошибку роковую - выпила, дура, и призналась, что была с тобой. А он только и спросил: "Ну и как этот штангист в кой ке?" Я и сказала, как.

Посмотрел Владик мне так пристально в глаза и повернулся к стенке.

"Может, и прощу тебе это, когда опять мужиком стану, но только не сейчас!" - прошептал он в стенку.

- А назавтра пошли мы с ним на море купаться, ты знаешь, там пляж весь в спасателях и наблюдателях. Было десятое августа... - Лика всплакнула и, утерев слезы, продолжила. - Плывем вместе, чувствую, Владик задыхается. Перевернулся он на спину, лежит, пытается отдышаться. Вдруг глаза его за катываются и тело както задергалось. Я - к нему, голову под нимаю, чтобы не захлебнулся, ору благим матом, машу рукой. Помогите, мол, тонем!

Подоспели спасатели, вытащили Владика на берег, начали откачивать, а воды в легких нет! Подошел врач, посмотрел и го ворит мне: "Остановка сердца, мы бессильны!"

- И все, делай что хочешь! Как это ужасно - все отошлив сторону, оставили меня одну с мертвым мужем. Сама, дескать, и разбирайся с ним. Поодаль отдыхающие купаются, в волей бол играют... Нет, не полюдски все это! Как антилопы в Афри ке - лев только задрал одну из них, а остальным - хоть бы хны! В Москве подтвердили - остановка сердца изза дефицита ка лия. Принимаешь мочегонное - принимай и препараты калия! Говорят, от этого много спортсменов погибает, футболисты прямо на поле мрут! Нет, чтобы везде кричать, писать об этом, - держат в секрете, у нас, мол, в СССР допингами не пользуются! - снова взвинтилась Лика. - Так он и не простил мне измену с тобой! Что делать теперь? - снова заплакала Лика.

- Молиться, а что еще? - высказал я то, что думал. - Тогдаи я скажу тебе, раз такое дело. То, что ты жена Ульянова, только раззадорило меня. Я узнал, что моя любовница Тамара переспа

ла с твоим мужем, мы с ней и поссорились изза этого. И то, что она была восхищена его физическими данными - тоже знаю, мир не без добрых людей, а Владик имел неосторожность про говориться друзьям. Но про его беду я впервые от тебя узнал. Правда, потом и Тамара подтвердила это.

Конечно же, про мое "особое состояние" и слова, произне сенные голосом Буратино, я не сказал.

- Лика, ты молодая и красивая женщина, у тебя еще всевпереди! - сделал я попытку успокоить ее. - Но знай, что "чи стка" спиртом и мочегонным обычно не восстанавливает утра ченных мужских качеств. В лучшем случае прекращается лишь тяга к анаболикам - это же своего рода наркотик! Если бы это вернуло твое душевное равновесие, я бы предложил тебе руку и сердце, - соврал я, - но думаю...

Лика замахала руками, не дав мне закончить фразу.

- Прошу тебя - о былом ни слова! Если хочешь - будемпросто друзьями, но знай, что теперь мне очень тяжело тебя видеть, так что лучше...

- Ухожу, ухожу, ухожу! - понял я намек, а Лика вся в слезах пошла к себе в отдел. Пожалуй, это самый противоречивый и страшный случай исполнения моего проклятия.

Остались еще два случая, и оба трагичны и лишены какой либо романтики - ревности, там, или измены. И вспоминать тяжело, но уж раз пошла такая пьянка - режь последний огу рец! Вернее, последние два огурца.

Первый из них произошел вскоре после гибели Владислава. Я встретился близ ИМАШа с друзьями - сотрудниками инсти тута. Прекрасно помню, где это произошло - у памятника Гри боедову на Чистых прудах. Там я и получил от них известие, что один хорошо знакомый человек, которому я доверял, подгото вил "смертельный удар", который намеревается нанести мне завтра на Ученом совете института.

Снова, как и десять лет назад, закружилась голова, все вок руг померкло, затихло, остановилось, я словно отодвинулся и от кудато изза пьедестала памятника Грибоедову услышал чужой и безучастный голос, исходящий из уст моего тела, стоящего в кругу друзей:

- Не успеет. Сегодня же вечером разобьется на автомобиле!

Наутро я пришел на работу с небольшим опозданием - по мню, покупал полушубок, который для меня отложили в мага зине. И сотрудники с каменными лицами сообщили мне, что слова мои с точностью сбылись - поздно вечером человек тот попал в автокатастрофу, причем погиб не один. Я тогда от испу га чуть голоса не лишился и вспомнил случай с Владиславом...

Уже в начале девяностых годов в пятницу вечером вдруг зво нит мне домой близкий человек, как говорится, "друг номер один" и сообщает следующее. Некий влиятельный, молодой и жесткий человек, хорошо мне знакомый, подсунул ему такую "свинью", что дальнейшее пребывание в нашей стране, то есть в СССР, становится для него если не опасным, то, по крайней мере, бесперспективным. Услышав это, я понял, что могу лишить ся одного из самых близких мне людей, да в результате и лишил ся, так как он вскоре уехал в США.

Произошло опять то же, что и раньше: в бешенстве я ударил кулаком по столу и взревел в трубку: "Да чтоб он сдох, гад..." - после чего, вспомнив прошлое, закрыл себе рот рукой, но было уже поздно. Наступили все те же симптомы, и в тишине, полутьме и безвременье некто похожий на меня добавил, как потом мне рассказывал мой друг, "электронным" голосом: "от апоплек сического удара!" Никогда раньше я этот архаический термин не произносил, но тем не менее в понедельник утром я узнал, что накануне наш недруг - молодой и внешне здоровый чело век - умер от тяжелейшего инсульта.

Вот и все! Страшно не хочется добавлять слово "пока", Бог даст, на этом и закончится! Итак список жертв достаточен, да и не винные пострадали - в том автомобиле, что разбился, напри мер. Теперь если ктонибудь меня "доводит", то я просто тихо говорю ему: "Бог с вами!" или "Бог с тобой!". А недавно узнал, что именно эти слова говорил Сталин людям, которые его "до водили" еще в 20х годах. В 30х он уже этих слов не говорил...

ПРОКЛЯТЬЕМ ЗАКЛЕЙМЕННЫЙ...

А чтобы уменьшить гнетущее впечатление от всего преды дущего, расскажу напоследок, как прокляли меня самого, при чем буквально за считанные недели до того, как я впервые при менил, а может, и обрел этот свой "дар". Возможно, это первое проклятье в мой адрес, мгновенно и с необыкновенной точнос тью исполнившееся, и дало "первотолчок" для обретения этого "дара" у меня самого. Могу только признать, что проклятье было вполне адекватно моей вине.

Еще в период моего раннего детства, сразу после окончания войны, наша соседка по коммунальной квартире - Рива, сдава ла угол в своей комнате постояльцам. Мне запомнилась заез жая перезрелая пышнотелая оперная певица - немка Ольга Гильберт, непомерно гордившаяся своей арией Брунгильды. Ольга пила, постоянно срывая концерты, и приводила любов ника, которого отпускали на это время из тбилисской тюрьмы.

Фамилия его была Кузнецов, и я его называл Кузнечиком, благо он был очень похож на это насекомое.

Певица Ольга буквально затерроризировала всю квартиру. Вопервых, своим громким оперным пением, особенно в пья ном виде и дуэтом с Кузнечиком. Вовторых, своим полным пре небрежением к нам. Обращение к нам было одно: "Шайзе!" Она, правда, утверждала, что это понемецки "уважаемые". А Риву называла не иначе как "юдише швайне" - "юная красавица" в ее интерпретации. Наше терпение было и так на пределе, а тут мы еще вдруг узнали реальный смысл ее обращений, что озна чало "дерьмо" и "еврейская свинья". Фрау Гильберт сделалась "персоной нон грата" в нашей квартире.

Взбешенная Рива стала выталкивать спившуюся "Брунгиль ду" из комнаты, выбрасывать вон ее концертные платья и туф ли. Ненавидя "фрю" всей душой, я принялся посильно помогать Риве, плюясь на обидчицу изза угла и приговаривая: "Шайзе, шайзе!". И тогда мерзкая гримаса исказила опухшее от пьян ства, порочное лицо "фри". Она глянула мне прямо в глаза и про шипела:

- Ах, гаденыш, и ты против меня? Да чтобы тебе сегодня жевсему, с головы до ног, оказаться в шайзе!

Наконец Рива палкой прогнала пьяную Ольгу из комнаты и спустила ее вниз по лестнице, причем жили мы на последнем третьем этаже дома с многочисленными верандами, столь ха рактерными для Тбилиси. "Шайзе!" - кричала ей снизу разъя ренная Ольга. "Юдише швайне!" - отвечала ей сверху не ме нее разъяренная Рива. Соседи высыпали на веранды и аплоди ровали победе Ривы над "фашистским" угнетателем.

Изгнание фрау Гильберт было столь радостным событием для меня, что я сразу же позабыл о проклятии "Брунгильды". А зря - если бы помнил и опасался, возможно, уберегся бы, пожалуй, от самой позорной истории в моей жизни.

Дело было летом, и меня водили, как в летний детский сад, на так называемую детскую площадку. Это была отгороженная территория бывшего детского парка "Арто", близ нашего дома. Контора, столовая и кавказский туалет. Последнее - это круп ные дырки в полу с двумя кирпичами по обе стороны оных в по мещении без перегородок, и с многочисленными дырочками в наружных деревянных стенах женского отделения. Дырочки были и в стене, отделявшей мужское отделение туалета от жен ского. И эти дырочки почти постоянно были заняты глазами наблюдателей. Поначалу и я, чтобы не отстать от других, проко вырял свою дырочку и делал вид, что внимательно смотрю туда. Было неинтересно, да и запашок стоял неподходящий для лет него отдыха, но я не хотел отставать от других.

За этим занятием ко мне както подошел старший мальчик лет двенадцати (мне было около пяти лет), непонятным обра зом шастающий по площадке для дошкольников. Приветливо улыбаясь, он предложил мне, на смеси русского и кавказских языков, стать с ним "юзгарами". Потом я узнал, что это, ка жется, поазербайджански означает "дружками". Я немедлен но согласился, ведь предлагал старший мальчик, а он плохого не предложит.

Но в обмен на "юзгарство" он предложил мне, как я понял только позже, побаловаться с ним не очень традиционным спо собом. Его предложение меня смутило, и я поделился своим бес покойством уже дома с мамой. Но мама, вместо спокойного разъяснения вопроса, подняла крик и все рассказала бабушке.

- У них на площадке завелся педераст, я не знаю, успел онили нет... - кричала мама бабушке, а та привычным движени ем пододвинула к себе страшный кухонный нож.

- Не педераст, а юзгар! - плакал я, не понимая ровным счетом ничего.

Назавтра, уже после изгнания фрау Гильберт, которое про изошло утром, на площадку отвела меня не мама, а бабушка. Я вынужден был указать ей на "юзгара", а затем бабушка зашла в контору к директору площадки и долго с ним разговаривала.

- Ничего не бойся, тебя защитят, если понадобится, - уходя, успокоила меня бабушка. Я остался на площадке, совершенно не понимая сути происходящего. Но скоро мне все пояснили.

Дело в том, что на детской площадке помимо упомянутых выше сооружений находился и аттракцион для детей, представ лявший собой огромный деревянный барабан на оси, помещен ный между двух лестниц с перилами. Дети забирались по лест нице наверх, держась за перила, толкали ногами барабан, кото рый с грохотом крутился на своей оси. Я часто крутил этот барабан, не подозревая, что и барабан может покрутить меня. Закон жизни!

Уже под конец дня, незадолго перед тем, как родители начи нали приходить за детьми, мне снова встретился "юзгар". Я было испугался, что "предал" его, но тот приветливо улыбался гни лыми зубами, как будто ничего и не произошло.

- Золот хочиш? - спросил он меня. - Тама много, я самавидэла, - и "юзгар" указал на барабан, который уже никто не крутил. - Тама много, я сэбэ взяла, думала, юзгар тожэ пуст сэбэ вазмет! - с закавказским "прононсом" добродушно про говорил "юзгар" и показал, как забраться сквозь деревянные спицы внутрь барабана.

Решив, что золото мне не помешает, я почти в полной темно те пролез сквозь спицы барабана внутрь. Запах там чемто на помнил наш любимый туалет с дырками и дырочками. Но, не смотря на это, я жадно принялся шарить по полу барабана, в на дежде найти золото. И таки нашел - "юзгар" был прав, там его было предостаточно! Тут барабан завертелся - видимо, "юз гар" успел взобраться наверх и начал ногами крутить его. Бара бан вертелся долго, стонов и криков моих изза его грохота ник то не слышал. "Юзгар", видимо, следил, когда придут за мной, и тогда уже, соскочив с лестницы, был таков.

Я, обливаясь слезами, в глубокой печали вылез из барабана и, оставляя за собой густой пахучий след, направился к маме, которая уже пришла за мной.

Вот если бы меня такого увидела незабвенная Ольга Гильберт, то она с полным основанием могла бы воскликнуть: "Шайзе!"

С тех пор я страшно боюсь оперных певиц, особенно пол ных, а от арии Брунгильды просто прихожу в форменный ужас!

Но хватит о проклятьях! Как "специалист" по этому вопросу, хочу дать совет - старайтесь не проклинать никого, сдерживай тесь! А если уж твердо решили наказать какогонибудь, с вашей точки зрения, гада, делайте это не непосредственно, а в молитве Всевышнему. Поверьте, Господь умеет карать грешников, при чем делает это подчас очень даже остроумно! "Господь Бог изощ рен!" - любил повторять великий Эйнштейн. Приведу только один пример, возможно, малоизвестный, но поучительный.

Поэтесса Анна Ахматова невзлюбила Сталина. Возможно, у нее и были причины для этого - у великих людей всегда мно го ненавистников. Известное дело - всем не угодишь!

Целые легионы людей ненавидели Александра Македон ского, Юлия Цезаря, Петра Великого, Наполеона Бонапарта, Владимира Ленина, других гигантов. Я, например, тоже не очень жалую последнего, но не праздную же каждое 21 января - день его смерти! Молюсь только, чтобы его мятущаяся душа упоко илась, наконец, и перестала творить зло. А что вы еще хотите от души, тело которой до сих пор держат непогребенным, выс тавляют напоказ, устраивая "черное" шоу!

А вот поэтесса Ахматова каждое 5 марта - день смерти ее великого недруга, устраивала у себя дома веселый праздник и гулянку. Не совсем похристиански получалось, вам не кажет ся? И Господь наказал ее - умертвив... именно 5 марта и по про шествии 13(!) таких языческих, буквально, Валтазаровых пиров!

Пусть теперь соучастники этих страшных пиров - друзья поэтессы, решат для себя задачку - радоваться им в этот день или печалиться?

Так что не будем оченьто усердствовать и изощряться в сво ей мести нашим недругам; если мы правы - справедливость наступит и без наших "пожеланий". Не пришлось бы после жа леть о том, "как наше слово отзовется"!

ТЕЛЕПОРТАЦИИ

Как представитель точных наук, я - ярый противник всех "псевдонаучных" домыслов и толкований. И к такому "немате риалистическому" явлению, как телепортация, до поры до вре мени относился резко негативно. Пока жареный петух, как го ворится, не клюнул меня самого в то самое место.

Мое постижение телепортации складывалось из трех ос новных этапов - ярких впечатлений, подкрепленных свиде тельским показанием, почти забытого эпизода из прошлого и, конечно же, научного анализа происшедших явлений. По этому я и разбиваю мое повествование на три соответствую щих раздела.

НОЧНОЙ ПОЛЕТ В МОКРОЙ ШУБЕ

Происшествие это относится к середине 80х годов теперь уже прошлого века, когда я, в отличие от нынешнего времени, вел еще недостаточно серьезную жизнь. И хотя я уже свыше десяти лет был доктором наук и профессором, мой образ жизни моему общественному статусу не соответствовал. Я был дваж ды разведенным и, не будучи отягощенным супружескими обя занностями, попивал и погуливал.

В то время я жил на Таганке, дом мой находился в Пестов ском переулке, ну а моя "главная", или "основная", подруга Та мара, на которой я даже подумывал жениться, жила довольно далеко от меня в Кунцево.

Всем хороша была Тамара, - как оказалось, последняя моя Тамара, - и красива, и умна, и хозяйка хорошая. Но уж очень вспыльчива и жестока в состоянии аффекта. Поэтому я и при думал ей прозвище - Грозная.

Так как Новый Год был уже, образно выражаясь, "на носу", то я и заявил друзьям:

- Новый Год встречаю на этот раз - у Грозной на дому!

Тамара кроме меня на встречу Нового года пригласила еще и двух своих друзей - молодых супругов. Видимо, хотела пред ставить им своего избранника и спросить дружеского совета на предмет замужества. В чем я на сто процентов убежден, так это в том, что Тамара этот совет или рекомендацию от друзей полу чила, причем "железную", без всяких оговорок или двусмыс ленностей.

Чтобы не отвлекать читателя ненужными подробностями, заявлю сразу, без экивоков, что я на этом званом вечере "на жрался" (терминология не моя, это Тамара Грозная так вырази лась) и устроил дебош с рукоприкладством. Ну, в чемто с му жем подруги - членом партии, о коммунизме не договорились. И хоть он и член партии, но я в споре оказался правее, потому что был мастером спорта по штанге, хотя и беспартийным.

Одним словом, бежали наши гости со встречи Нового года, куда глаза глядят. А моя грозная подруга вся в слезах, злая как сто тысяч чертей, принялась гоняться по квартире за мной с уни тазным ершом в руках.

До двенадцати часов оставалось какихнибудь минут двад цать и мне страшно не хотелось выходить на улицу в тридцати градусный мороз. Но именно на этом настаивала Тамара Гроз ная, помахивая перед моим лицом отвратительным предметом.

Что ж, надел я свою шубу - мохнатую такую - синтети ческую, меховую шапку и уже готов был, скрепя сердце, ухо дить, но вдруг задорная мысль мелькнула в моей хмельной го лове. Заскочив в санузел (он был совмещенным) якобы по нуж де, я как был в шубе, ушанке, так и встал в ванну и открыл душ. Вроде бы пошутить хотел и разыграл из себя нового Ипполита из фильма "Ирония судьбы". Рассмешу, думаю, мою грозную пассию, и не решится она выгнать меня, почти жениха, на трес кучий мороз в мокрой одежде. Это же явная смерть! Но не тут то было, на то и была Тамара Грозной, что выгнала меня в таком виде, причем еще даже ершом поганым по лицу отхлестала...

Выскочил я наружу - ни души! Только ветер снежную по рошу гоняет. Еще бы - через четверть часа время бить куран там! Поливая дорогу теплой водой, стекающей с моей шубы, я тщетно пытался найти хоть какойнибудь автомобиль. Но узкий темный переулок, куда выходил подъезд Тамары, был пуст, и на дежды не оставалось никакой.

Что делать? Вернуться, просить прощения? Никогда! Меня - профессора, доктора наук, мастера спорта - и дерь мовым ершом по морде! Лучше умереть! И я присел на садовую скамейку близ подъезда, чтобы дать Морозувоеводе побыстрее исполнить свой приговор... Присел, поднял мокрый воротник шубы и... забылся.

Очнулся я, лежа лицом вниз на какомто мокром коврике. Сзади веет холодом, а над головой сетевое радио передает бой курантов. Я прислушался: "Поздравляем с Новым Годом!" - весело проговорили чьито голоса.

С трудом приподнявшись на колени, я обнаружил себя... в сво ей же квартире на Таганке. Я лежал на коврике в прихожей; входная дверь была открыта настежь, и ноги у меня даже высо вывались за порог. На стене справа на стенке орало радио.

Я встал на ноги, захлопнул дверь, снял с себя шубу и шапку. Интересно, что мокрая шуба нисколько не застыла и на ней не было ни сосулек, ни снега. Если я вышел, вернее, был изгнан из дома Тамары без четверти двенадцать, минут десять про кантовался на улице и на скамейке, то на весь путь от Кунцево до Таганки я затратил всего около пяти минут! Да за такое вре мя и на реактивном самолете не долетишь!

Я так испугался, что почти протрезвел. Звоню по телефону Тамаре. Она хватает трубку и спрашивает, где я. Говорит, что тут же за мной выбежала на улицу, но никого поблизости не об наружила.

- Ты не поверишь, - сам не веря себе, говорю я, - звонютебе из моей квартиры на Таганке.

- Опять врешь! - жестко заявила Тамара Грозная.

- А ты проверь, перезвони мне сама! - предложил я и повесил трубку.

Через минуту раздался звонок. Изумленная Тамара убеди лась, что за пять минут я пролетел в мокрой шубе почти через всю Москву.

- Такого не бывает! - медленно произнесла она, конечно же,не веря в реальность происходящего. - Сам знаю, что не бывает, но объяснить не могу. Пока! - закончил я разговор и повесил трубку.

Я разделся, принял горячий душ, повесил сушить мокрую одежду. Но в голове все вертелась загадка, не дававшая мне по коя. И вдруг я вспомнил сходный случай, происшедший со мной в конце 60х годов, когда я еще жил и работал в городе Тольятти на Волге. Тогда я не придал значения этому случаю, посчитав его за сон или недоразумение по пьяному делу. Но теперь по старался вспомнить и тщательно его проанализировать.

ЗАПЛЫВ ЧЕРЕЗ ВОЛГУ

Отдыхал я на турбазе на Волге близ Самары, тогда города Куйбышева. Познакомился там с компанией молодых людей. Мы выпили, а поскольку показалось мало, то решили вдвоем с одним из новых знакомых переплыть Волгу на моторке, чтобы купить водку в сельмаге. Знакомый этот часто совершал такие рейды, потому что иным путем добыть выпивку на турбазе было нельзя. Ширина Волги в этом месте километра два, так что все го делто - на полчаса.

Сели в лодку, запустили мотор и поплыли. Посреди Волги на нашем пути оказался маленький песчаный остров, совершен но круглый, метров в пятьдесят диаметром. Остров выглядел так привлекательно, что я попросил знакомого высадить меня поза горать в лучах вечернего солнца, а на обратном пути - забрать.

Загораю, купаюсь; проходит час, другой, а лодки с прияте лем все нет. Не знаю, что и думать; вечереет уже, крупные чайки с диким пронзительным мяуканьем пикируют на меня. На острове они выводили птенцов и законно считали его сво ей собственностью.

Перспектива ночевки на острове в одних плавках замаячи ла передо мной со всей реальностью. Что случилось с прияте лем и его лодкой - оставалось только гадать. В голову лезли са мые невероятные мысли. Первая: приятель, купив водку, не вы держал и выпил все четыре бутылки сам, после чего управлять лодкой не смог. Вторая: в сельмаге водки не было, и он поплыл в другое село. Третья мысль - самая коварная. Я заметил, что моему приятелю понравилась девушка на турбазе, с которой я "гулял". Так вот, он взял водку и поплыл на турбазу, минуя ост ров. Там он скажет, что я остался в селе на берегу - напившись до упаду, встретив знакомого, познакомившись с женщиной и оставшись у нее - мало ли чего еще он придумает. И "завла деет" моей девушкой, благо водки много. А потом - поминай, как звали!

От ярости я чуть не бросился в воду. Но пересекать Волгу вплавь - рискованно. Вопервых, далеко. Вовторых, вода в Вол ге холодная. Втретьих, пока доплывешь (если доплывешь вооб ще!), течение снесет настолько далеко вниз, что всю ночь бу дешь в плавках по буеракам до турбазы добираться.

И вот я в панике стою по колено в воде и вглядываюсь в тем неющую даль, как вдруг... Неожиданно помутилось в голове, и я почувствовал, что падаю.

Очнулся я опять же на песчаном берегу; ноги мои были в воде, а голова и плечи - на суше. Я вскочил и осмотрелся - впереди росли деревья, а сбоку виднелась пристань. Я очутился возле турбазы, то есть незаметно перенесся почти через километр воды!

Оказалось, что приятель на обратном пути налетел на топ ляк, на моторке срезало штифт гребного винта и течение отнес ло лодку далеко вниз. Девушка моя пребывала в целости и со хранности; она очень беспокоилась и ждала меня. Рассказ о моей "телепортации" друзья встретили со смехом, но похвалили за то, что я так хорошо плаваю, да и сочиняю не хуже. Приятель "лодочник" прибыл на турбазу почти одновременно со мной, стало быть, водка поспела вовремя.

НАУЧНАЯ ПОДОПЛЕКА ВОПРОСА

После моего ночного полета и воспоминаний о ночном же заплыве, я стал интересоваться, происходило ли с кемнибудь нечто подобное. И нашел десятки подтверждений - да, проис ходило!

Люди переносились мгновенно и туда, куда им хотелось, как, например, мне. Или куда не хотелось, например, Степе Лихо дееву из "Мастера и Маргариты" Булгакова. Иногда люди ис чезали совсем - не исключено, что они могли быть перенесе ны в середину океана или пустыни, в Арктику там или в Ан тарктику. А может быть, даже в Космос, на Луну или в глубь Земли! Но обычно эти переносы бывали на расстоянии от де сятков метров до нескольких километров, а случай с Лиходее вым - уникален. Но его ведь переносил сам Воланд!

А сколько таких переносов люди вообще не замечали! Ну зак ружилась голова, и очнулся человек не на этой стороне улицы, а на той. Или не у этого дерева, а у того. Кто придаст этому значение?

Кстати, я заметил, что наиболее часто "переносятся" люди в особых состояниях - стресса или опьянения. А тут уж все спи сывается на стресс и на водку! Ну поверит разве жена клятвам загулявшего на ночь пьяного мужа, что "нечистая сила" пере несла его "на ночь глядя" на территорию какогонибудь колхо за "Заветы Ильича"? А ведь это могло быть той самой загадоч ной телепортацией!

Но должно же быть какоето научное объяснение этому явлению? Однако наши познания окружающего мира и его закономерностей пока настолько слабы и поверхностны, что мы не можем брать на себя смелость авторитетно заявлять: "Это может быть, а этого быть не может, потому что не может быть никогда".

Приведу пример: в XVIII веке, когда об электричестве почти ничего не было известно, ученые авторитетно писали в науч ных журналах: "Электричество - это сила, хорошо изученная человеком". Ни в таком ли положении находимся сейчас мы, пытаясь авторитетно судить о том или ином "загадочном" для нас явлении?

Но так или иначе, а научное объяснение явлениям телепор тации есть, и дали его в первую очередь лауреаты Нобелевской премии, великие физики Эрвин Шредингер и Вернер Гейзен берг. В годы моей учебы в вузе мы изучали уравнение Шредин гера и "принцип неопределенности" Гейзенберга. Из этих по ложений следует, что нельзя определенно указать, где в настоя щий момент находится та или иная элементарная частица. Более того, частица эта иногда может быть сразу в двух местах. Поло жения квантовой физики часто предполагают существование "абсолютного духа" - Бога, который и решает окончательно, где всетаки находится частица.

Материалисты такого воспринять не могли и поэтому в 50- 60е годы, когда я учился, физиков этих называли "реакцион ными" и скрывали многие философские выводы, следующие из их теории.

Так, например, Шредингер в своих философских трудах опи сывал эту неопределенность, или половинчатость, нашей сути следующим образом (я не цитирую, а рассказываю близко к тек сту для простоты).

В закрытом ящике находятся кошка, баллончик с ядови тым газом, счетчик Гейгера и частица радиоактивного излуче ния. Если последняя, будучи корпускулой, подействует на счет чик Гейгера, тот включит клапан баллончика, и кошка погиб нет. Если же частица проявит свои волновые свойства (что вполне возможно из квантовой физики), то счетчик не сработа ет, и кошка останется жива. Но ведь частица и волна могут су ществовать одновременно, причем с одинаковой вероятностью, что является одним из главнейших выводов квантовой физики. Стало быть, кошка и жива и мертва одновременно с одинако вой вероятностью, и только Бог может определенно (будем говорить "субъективно"!) решить - жить ей или нет. А этого не могли стерпеть материалисты.

Поэтомуто и были "преданы анафеме" у нас имена Шре дингера и Гейзенберга как философов. Скрепя сердце призна вали мы, что в микромире, на уровне электрона, например, "принцип неопределенности" имееттаки место, но не на уров не атома, а тем более "осязаемых" предметов. То есть электро ну исчезать "здесь" и появляться "там" можно, а атому, тем более молекуле - нельзя.

В общем, квантовой телепортации соответствует следующая процедура: объект дезинтегрируется в одном месте, а в дру гом месте возникает его совершенная копия. И теоретически не исключена телепортация таким образом чегото матери ального.

И вот ученые из Массачусетского университета и Институ та стандартов и технологий (США), а затем и другие, показали, что законы квантовой физики могут распространяться на ато мы и молекулы, то есть на макромир, на нас с вами.

В частности, в Институте стандартов и технологий сумели "раздвоить" атом гелия так, что он начал существовать сразу в двух местах. В журнале "Nature" за 17 июня 2004 года было объявлено об успешном экспериментальном наблюдении сра зу двумя исследовательскими группами квантовой телепорта ции целых атомов кальция и бериллия. А атомы - это уже "ося заемая" материя, так и до человека недалеко. Специалисты ут верждают, что в рамках существующей теории ничто не мешает и макросистеме, в частности, тому же человеку, "пропадать" в одном месте и "появляться" в другом. Правда, этот процесс пока невозможно воспроизвести опытом. Но и шаровую мол нию тоже пока никому не удалось воспроизвести, и тем не ме нее сомнений в ее существовании еще никто не высказывал!

Так что, может, не материалистическое, но почти научное объяснение моим ночным "полету" и "заплыву", а также клас сическому "перемещению" из Москвы в Крым злосчастного Степы Лиходеева, так подробно описанному Булгаковым, как ни крути, имеется!

ПРИЗРАКИ И ВИДЕНИЯ

Не раз приходится слышать и читать, что призраки и приви дения, которыми так любили пугать людей в прошлые времена, нередко можно встретить и в наши дни. Действительно ли это так, и какое объяснение этому дают ученые? Вот что говорится в одном из современных научнопопулярных журналов.

"По мнению британского биолога, доктора Кеннета Барто на, уже более 30 лет занимающегося парапсихологическими исследованиями, современные привидения, или фантомы, как принято их еще называть, достаточно адаптировались в окру жающей среде, и сегодня их совсем не пугают многомиллион ные мегаполисы с суперсовременными сооружениями, морем огней и шумом автомобилей.

- Мы обследовали более 8000 сообщений, свидетельствующих о появлении разного рода призраков, - говорит доктор Бартон, - и на их основе выявили 361 абсолютно достоверное событие. Все они были подробно проанализированы и описа ны в так называемой "Книге духов", переведенной на 36 язы ков мира. Судя по почте, поступающей в адрес издателей этой книги, количество случаев с участием призраков растет день ото дня.

Особый интерес вызывает фантомная география. Она сви детельствует, что на первом месте, как и в прежние времена, находится островная замковая Британия. Ее жители 147 раз встречались с разного рода призраками. Следом идут испан цы (99 раз). За ними - французы (48), бельгийцы (32) и т. д.

Меньше всего встречались с призраками скандинавы: всего 14 историй на три страны. Немногим больше - жители госу дарств Восточной Европы. Хотя в нынешней Польше, напри мер, близ старинных замков можно встретить указатель - "осторожно - привидения!".

В России только в последнее время ученые стали серьезно заниматься изучением фантомных явлений. Причина проста - раньше, при советской власти, за такого рода исследования мож но было вполне угодить в психушку. Сегодня у нас такой про блемы не существует.

Что же касается научных объяснений этих загадочных яв лений, то они, как и раньше, носят в основном описательный характер".

Ну что ты еще скажешь, - нет пока научного толкования появлению призраков и привидений, и все тут!

ВИЗИТ ЛУКАВОГО

Мне и в голову не могло прийти, что когданибудь я встре чусь с нечистым, лукавым, или, как его еще называют, искуси телем, что ли...

Он появился как раз в тот момент, когда я переживал "кри зис жанра". Я был молод, считался неплохим спортсменом, до вольно легко и рано - в 33 года - стал доктором наук, затем профессором, заведующим кафедрой... Все шло так просто и глад ко, что я... запил. Дада, запил почерному, да еще и загулял. Жена с детьми уехали к родителям, предоставив мне возможность или прийти в себя, или пасть окончательно.

И тут както утром в дверь моей квартиры позвонил гость. Открыв, я увидел перед собой улыбающегося смуглого челове ка с темными глазами, темными же вьющимися волосами и пыш ными, на поллица усами. Модно одетый незнакомец был сред него роста, рыхлого телосложения.

- Чертко Горимир Львович! - представился он. - Я давний поклонник ваших трудов, которые считаю глубоко талант ливыми! - и гость ловким движением извлек из портфеля бу тылку шампанского.

Поначалу я не хотел пускать незваного гостя в квартиру, но меня сбило с толку его имя - Горимир. Это редкое имя принад лежало ученому, академику в моей же области знаний, да и фа милия была похожей. Я опешил и пригласил человека войти.

Однако положение мое было достаточно щекотливым. По отъезду жены у меня поселилась новая приятельница, как и я, не дура выпить, и квартира вскорости стала похожа на насто ящий вертеп. К тому же я не знал, как представить мою пассию, и назвал ее на всякий случай женой. Шампанское оказалось весьма кстати, а так как застолье хотелось продолжить, мы по пред ложению гостя поехали в гостиницу, где он остановился, и заш ли в ресторан.

Тот факт, что вечером мне предстояло читать лекцию сту дентам, меня не остановил - я выпил еще, а когда спешно по кидал своих друзей, пир у них был в самом разгаре. Надо заме тить, что выпивать перед лекцией мне приходилось не впервой, но на этот раз я, начисто забыв даже тему, стоял этаким стол бом перед доской, не в состоянии вымолвить ни слова. Ну, ве черники - народ взрослый, понятливый - тихо разошлись. А один даже уважительно проводил меня до дома, где вашего по корного слугу поджидал сюрприз: подруга не пришла ночевать.

Утром же явился мрачный Горимир Львович и рассказал, что пригласил мою знакомую к себе в номер с тем, чтобы она отдох нула, но разбудить так и не смог. Утром, по его словам, проспав шаяся дама наговорила про меня всяких гадостей и велела пере дать, чтобы я ей больше не звонил. Когда же я попросил процити ровать эти гадости, то понял, что выдумать их сам гость не мог.

Горимир Львович, или, как я его прозвал, Горик, поселился у меня, и мы с ним весело запили вдвоем. Горик рассказал, что, воспользовавшись отпуском, специально приехал из Белорус сии ко мне, так сказать, проведать своего "учителя" и вообще "гения". И был страшно рад, что тот оказался таким простым и душевным человеком...

Както вечером в очередном походе в магазин нам встрети лись моя прежняя пассия лет двадцати и ее мать, которой не было еще и сорока. Последняя настолько понравилась Горику, что он буквально заставил меня пригласить мать и дочь вечером в рес торан. Как ни странно, они согласились.

Мы сильно выпили. Я пригласил свою подругу танцевать, а потом мы тихонько "слиняли" ко мне домой к вящей радости Горика - он остался наедине с женщиной, поразившей его во ображение.

Утром, когда подруга ушла, пришел мрачный, как грозовая туча, Горик и рассказал, что мамаша оказалась настоящей стер вой: "продинамила" его, бросила пьяного и сбежала из ресторана.

А уже днем, рыдая, позвонила моя подруга и сообщила, что маму утром насмерть сбила машина... Подозрение закралось ко мне в душу, и я пристально посмотрел Горику в глаза, но он не отвел их - взгляд его оставался твердым и жестким. Мы про должили пьянку...

Вскоре приехала моя жена. Горимир вел себя с ней весьма галантно, даже заискивал. Поначалу жена отвечала ему столь же любезно, но потом совершенно неожиданно заспешила кудато и попросила проводить ее до лифта - только тут я увидел ее серьезное, буквально посеревшее лицо.

- Я больше здесь не появлюсь, - скороговоркой сказалаона. - На развод подам сама. Но если ты еще не окончательно потерял разум, немедленно расстанься с этим... - она замялась и с трудом вымолвила слово: - нечистым.

Она ушла, а у нас все пошло попрежнему - выпивка, под руги... Однажды Горимир заявил, что его отпуск кончился, он уезжает, но "дарит" мне красавицу, с которой познакомился специально для меня. И это несмотря на то, что со мной дома уже была одна из моих подруг. Весьма привлекательная жен щина сама проводила Горика до двери, поскольку я подняться был не в состоянии.

Мы с подругой и красавицей выпили еще, а проснувшись утром, я обнаружил, что меня разбил паралич - правая рука отнялась, лицо перекосило, речь нарушилась. Мои дамы отпра вили меня в больницу.

У меня появилось достаточно времени для размышлений - в больнице я провел несколько недель. Зря говорят, что инсульт отбивает память - я вспомнил все, что было в моей жизни, а сре ди прочего и такой эпизод.

Около пятнадцати лет назад я, выпускник вуза, был направ лен в командировку в город Могилев на машиностроительный завод имени Кирова. Остановился в гостинице "Первомай ская" и тут же попал в "добрую" компанию пропойц и проще лыг. В первый же день вечером мы пошли "снимать" девочек у гостиницы. Мне не повезло, и я решил вернуться обратно. Но у входа в гостиницу меня плотным кольцом окружили кру тые ребята из местных. И я отчетливо увидел, как один из них обмотал ладонь мотоциклетной цепью. Я пятился вдоль сте ны за колоннадой туда, где виднелась закрытая железная дверь. И когда надежда уже покинула меня, дверь за моей спиной неожиданно открылась. Я ввалился в образовавшую ся пустоту, и дверь тут же захлопнулась перед носом у озве релой толпы.

Я взглянул на моего спасителя. Склонившись надо мной, сто ял полноватый, среднего роста молодой человек с пышными усами и темными кудряшками на голове. Он поднял меня на ноги и, глядя прямо в глаза, сказал: "Живи пока, мужик! Помни доб ро! Мы еще встретимся!"

Я котом взлетел на свой третий этаж, наглухо запер дверь номера, напился и напрочь забыл про своего спасителя. Теперь же, лежа на больничной койке, я припомнил и этот голос, и эти кудряшки, и эти усы - Горик!

В свои 38, будучи "перспективным ученым", спортсменом, я и не думал, что вот так, в один момент, можно стать инвалидом. Ушла жена, покинули подруги - кому я нужен такой? И это я - мастер спорта, штангист! Кровь бросилась мне в голову и я чуть не получил второй инсульт.

Поначалу я роптал: "Господи, чем я провинился, за что такое наказание?" А потом сам себе же и ответил: "Бога и совесть за был, гордыня заела, грешил много и самозабвенно. Разве толь ко воровства и убийств не было, а остальной "букет" - пожа луйста! И вот, лукавый - тут как тут!"

Вот в таких невеселых мыслях лежал я както вечером на боль ничной койке и принимал седуксен - таблетку за таблеткой. В палате никого не было - больные в холле смотрели телеви зор. И вдруг невысокая грузная фигура отделилась от стены и приблизилась ко мне. Я прикрыл глаза и замер. Фигура накло нилась надо мной, и я почувствовал, как чьито усы коснулись моего лица и чьито губы поцеловали меня в лоб.

- Вот был человек, мнил себя сильным и умным, ан нетего! - слышу я голос моего "друга" Горика, - думал, небось, - молод еще, вся жизнь впереди! Жалостьто какая!

Я раскрыл глаза и увидел над собой лицо гадко улыбающего ся Горика. Ярость охватила меня, захотелось наговорить ему что нибудь резкое и обидное, но понял - зря! Он только и ждет это го, и надеется, что помру я от гнева тут же, при нем.

Горик продолжал говорить уже жестко:

- А если бы этот "живой труп" не пропил свою память, товспомнил бы, как мы с ним в Могилеве в гостинице "Первомай ской" пили вместе после того, как я спас его. Помню, пили порт вейн армянский, под названием "Лучший". Молодой, но уже с гордыней, человечишка, подвыпив, заявлял, что славы хочет всемирной, чтобы все вокруг знали его! А я его и спрашиваю - может, согласишься на золотишко, на денежки, на них же все купить можно, в том числе и славу? Но человечишка выплеснул остаток портвейна из своего стакана мне в лицо и провозгласил напыщенно: "Золото и деньги - отставить! Славы, повторяю, хочу!" А душу, - спрашиваю, - заложишь, за славуто свою? Человечишка протрезвел: "Ты что, всерьез? Не хочу по пьянке важных вещей обсуждать, но если бы все было взаправду, думаю, договорились бы!" Вот мы и встретились - всерьез и на трезвую голову, давай договариваться! Да сейчас ты заложишь душу, про сти, "за милую душу" и не славы всемирной попросишь, а годик другой своей презренной жизни! Ну что, по рукам? Хотя, по ка ким рукам, ты же ими и двинутьто теперь не можешь! - и Го рик гадко расхохотался.

От ярости я и про болезнь забыл. Не учел "дружок", что эти слова он говорит спортсменусиловику!

- Отчего же, - я старался говорить спокойно и как бы устало, - по рукам так по рукам, правой еще маленько пошеве лить могу!

Я с трудом извлек изпод одеяла ослабевшую правую руку. Горик, презрительно улыбаясь, подал мне свою... И тут я молние носным движением здоровой левой обхватил его за шею моим любимым "удушающим захватом сбоку". Не ожидавший такой прыти, Горик упал на постель и, хрипя, пытался разжать захват. Но теперьто его и домкратом нельзя было разжать! Пока он хрипел, я шептал слова, которые слышал както от попа в церк ви: "А на нечистого, на лукавого, на искусителя - тьфу на него, тьфу на него, тьфу на него, отрекаюсь я от него!"

Шепчу и думаю, чем бы доконать лукавого? И вспоминаю - под кроватью стоит "ночная ваза", которую еще не выносили. Нашарил слабой правой рукой эту "вазу", повернул ослабевшую голову Горика мордой кверху и, пачкая собственное одеяло, залил пахучую жидкость прямо ему в раскрытый от удушья рот.

- Попей, дружок, теперь портвейна "Худшего", не всегдаже "Лучшим" баловаться!

Закашлялся Горик, аж посинел весь. Скинул я его с койки, и пополз он прочь, подметая пол пышными усами. И постепен но исчез, как бы растаял в воздухе.

ТРОФИМ

И вот опять я один в палате. Лежу себе на койке в простра ции, в голове - сумбур. Никак не могу взять в толк - суще ствовал ли этот Горик вообще или все, что связано с ним, - только моя фантазия? А может, только в больнице меня посе тил его призрак, ну а довел меня до этой больницы - реальный человек, плохой, конечно же. Путаясь в этих мыслях, я дотянул ся до тумбочки, достал опять пачку седуксена и проглотил три таблетки. Вскоре "словил" кайф, в полусне стали возникать бес порядочные "глюки". И вдруг один из "глюков", а может, это был и не "глюк" вовсе, приобрел очертания моего покойного товарища по спорту - великого штангиста. Это был чемпион мира и Олимпийских игр в среднем весе, знаменитый русский богатырь - Трофим Ломакин. Я познакомился с ним на сборах в Сухуми, о чем уже писал. Трофим както поотечески отнесся ко мне (да и был он почти вдвое старше), как говорят, "куриро вал" меня, научил многому полезному и интересному в спорте.

Трофим сел на стул рядом с моей кроватью и стал кулаками тереть себе глаза. Мне показалось, что он пьян - это случалось с ним, по крайней мере в Сухуми, частенько.

- Трофим, что с тобой, ты что - плачешь? - удивленнопроизнес я, не вполне воспринимая реальность происходяще го. Только что позорно исчез призрак моего недруга Горика, а тут - снова виденье, теперь моего доброго приятеля. Было отчего крыше поехать!

- Жаль мне тебя, - печально сказал Трофим, - ты жеспортсмен, штангист - и лежишь на койке в раскоряку, как дохляк! Что, сдался, врачам поверил? Себе не веришь, а врачам поверил? Да разве понимают они, что такое - штангист, на что он способен? Если их послушать, то и кости, и мышцы наши давно бы загнулись от таких нагрузок! А ты вот с твоим диагно зом только что самого нечистого чуть не удавил до смерти - и продолжаешь считать себя больным? Позор, прибил бы тебя, если бы не считал своим другом!

"Выходит, и Трофим знает про Горика, только откуда?" - удивился я.

Странным было лицо у Трофима - он диковато улыбался, а слезы капали. Таким я его даже не мог себе представить. Он встал, пошатываясь, поднял стул и легко переломил его об ко лено.

- Вот так и с тобой будет, если ты сдашься! Поверь мне - ты здоров, завтра же выписывайся из этой богадельни и начни тренировки! Тогда будешь жить, а раскиснешь - подохнешь, как слизняк на солнце!

Трофим устало махнул рукой и, шатаясь, вышел в дверь.

Я долго лежал, не решаясь подняться. Голова моя вдруг ста ла ясной, и появилось огромное желание жить. Вскочив с по стели, я включил свет - рядом со мной лежал сломанный стул. Тот, что сломал Трофим. Или я сам на него неловко сел и сло мал? - усомнился я. Но покинуть больницу по совету Трофима я решил твердо.

Выйдя из больницы, я пошел консультироваться со "све тилами". И вот академик Бадалян, в то время главный невро патолог Москвы, подытожил: "Оставьте работу, отдохните, ус покойтесь - может, еще десять лет проживете. Будете рабо тать, нервничать, нагружаться, не дай Бог, пить - и трех лет не протянете!" Каково это услышать спортсменуштангисту в 38 лет?

И в выборе дальнейшего образа жизни я послушал не акаде мика, а Трофима. Я понял, что Бог послал мне испытание и я должен его выдержать. Устами явившегося мне в воображении Трофима Бог решил помочь мне, видя, что я сдаюсь. И я... стал тренироваться с тяжестями, нагружал больную руку, все повы шая вес. Я ни в коем случае не призываю больных инсультом поступать так же! Это смертельно опасно! Но это был мой путь, путь спортсменаштангиста, видимо, одобренный свыше...

И вот прошло более четверти века. Правой рукой, что висе ла плетью, я поднимаю 65 килограммов - это две двухпудовые гири! Двумя руками выжимаю лежа 140 килограммов. Людей, далеких от тяжелой атлетики, призываю не пробовать повто рить - это тоже смертельно опасно!

Это не все - в 1993 году я в третий раз женился (конечно же, на Тамаре!), обвенчавшись при этом, чтобы без всяких там шуточек! Вместе с женой плаваем в проруби, а я к тому же люб лю пробивать лед головой изпод воды. Это инсультнойто голо вой! Конечно, если лед не очень толстый, не в середине зимы.

Работу и науку я тоже не бросил, как "советовало светило". Заведую кафедрой, написал за это время около 20 книг, сотни статей, получил много патентов, консультирую иностранные фирмы - от Европы до Австралии. Стал академиком Междуна родной академии экологии.

Вот и подумайте - стоит ли унывать при трудностях, будь это проблемы со здоровьем, бытом, работой, семьей... Будьте мужественны, оптимистичны, не сдавайтесь - и Бог обязатель но поможет вам! Может, даже послав вам какогонибудь добро го призрака, как мне Трофима!

И добрые призраки не перестали являться мне. Один из них даже спас меня от неминуемой, причем весьма мучительной смерти.

ПРИЗРАКСПАСИТЕЛЬ

Я всю жизнь интересовался пребыванием человека в воде без какоголибо снаряжения. В бассейн любил погружаться "на время" под присмотром когонибудь из друзей. Так мог про держаться минут до трех.

Слышал я про рекорды и в пять минут, и в семь, но у меня самого и близко к этому не подходило. После трех минут пре бывания под водой меня охватывал страх, начинались судоро ги, и я уже готов был "пить" воду, а вернее, дышать ею, но успе вал выскочить на воздух. Знал я, что пираты своего провинив шегося товарища протаскивали за веревку под килем судна. Конечно же, воздуха ему не хватало, он испытывал все смерт ные муки, нахлебывался воды, говоря попросту, тонул: ну а по том его извлекали из воды и откачивали.

Прочел я гдето, что великий трюкач Гарри Гудини нырял в прорубь со связанными руками и ногами и находился там не вероятно долго, поскольку дышал воздухом, накопившимся меж ду водой и льдом в виде больших пузырей. Потом уже, когда я стал "моржом" и заходил довольно далеко под лед, я все искал такие пузыри, чтобы, по примеру Гудини, подышать ими и уди вить зевак на берегу.

И, наконец, както в начале апреля мне удалось наткнуться подо льдом, метрах в семи от проруби, на довольно солидный пузырь. Обернувшись назад, я ясно увидел столб света в воде, идущий от проруби. День был солнечный, и я решил, что дорогу назад легко найду. Откинув голову, я завел нос в пузырь и, выдохнув брызги воды, осторожно втянул, как мне казалось, воздух. И тотчас в нос ударило тухлыми яйцами - пузырь был с сероводородом, видимо, весной пошло гниение органических останков. В голове потемнело, я рванулся назад, но столба света от проруби не увидел - солнце успело зайти за облако. Делаю десять гребков, а это почти десять метров - проруби нет; я по нял, что промахнулся.

Положение создалось аховое, клясть Гудини уже бесполез но, надо чтото решать, воздух на полном исходе. Лед надо мной толщиной сантиметров десять, по нему свободно ходят люди. Глубина - метра полтора, я как бы зажат между льдом и дном. Ну, думаю, хана мне приходит. И обидно так, ведь надо мной люди ходят, жена моя на берегу, но до них ведь не достучишься. Чувствую, скоро наступят судороги, а там темнота в глазах и - вечный покой.

Вдруг в мутноватой воде я вижу белесую, как бы из света сотканную фигуру человека. Пригнувшись под толщей льда, фигура медленно приближалась ко мне, и я узнал в ней черты великого Гудини, столь знакомые по фотографиям. Руки и ноги великого фокусника были связаны толстыми веревками, как в его знаменитом трюке с прорубью, и было непонятно, за счет чего он передвигался в воде. Я заметил только, что сквозь колышу щуюся фигуру просвечивался купол льда, находящийся сзади.

"Все, глюки пошли, значит, конец близко", - успел подумать я, но вдруг призрак Гудини чуть присел передо мной, положил связанные на запястьях руки себе на затылок, уперся головой и руками в лед над собой и кивком головы призвал меня сделать то же самое. Я понял, что единственное спасение в создавшей ся ситуации только в пробивании льда над головой, и послушно повторил позу призрака.

Упираюсь темечком и давлю что есть силы ногами. Чувствую, что лед прогибается, но не ломается. На берегу в это время была жена, она рассказала потом, что лед "ходуном" ходил. Под во дой то преимущество, что вес уравновешен, и к тому же я, как штангист, отжимаю ногами килограммов четыреста. Выдержа ла бы шея.

Наконец последнее усилие - лед затрещал и пробилось маленькое отверстие, куда мог пройти разве только кулак. Еще одна отчаянная попытка - и голову уже можно просовывать. Что я поспешно и сделал, расцарапав весь лоб, - ледто острый, как стекло.

Отдышался, глянул - а я по другую сторону проруби - "перелетел", значит. Но теперьто я уж выверил курс и вы нырнул, как положено. Страх прошел быстро, солнечный свет вытравил последние следы только что пережитого кошмара. Но память о добром призраке великого Гудини не исчезла.

Что это было? Галлюцинация обедненного кислородом моз га? Но этот агонизирующий мозг вряд ли сумел бы дать такой дельный совет своему обладателю. Да и потом, разве такое уж редчайшее явление - призрак умершего человека в его стихии, где он страдал и находил спасение?

Во всяком случае "мой" призрак спас мне жизнь, теряемую в таких муках. С тех пор, ломая лед головой каждую весну, и по традиции, и чтобы навык не потерять, я добрым словом поми наю Гарри Гудини и прошу у его духа помощи и защиты в воз можных экстремальных ситуациях подо льдом.

Пресса и телевидение не оставили без внимания это мое хоб би. Даже во "Времечке" демонстрировали мою "ледокольную" технологию. Но нигде еще я не рассказывал, кто подсказал мне спасительный выход из создавшегося положения, - все равно не поверили бы.

БОЛЬШАЯ ПТИЦА С КАЕМКОЙ НА ШЕЕ

Я уже говорил, что мы с женой моржи, то есть купальщики в проруби. И както весной в конце апреля, когда лед на прудах и озерах уже остался только отдельными островками, а прорубь достигла размера бассейна, отправились мы купаться на Крас ный пруд, что в Измайловском лесопарке. А надо вам сказать, что название свое этот пруд получил изза того, что в старые времена в нем мясники мыли мясо и вода окрашивалась в цвет крови.

Жена зашла в воду с берега, а я решил прыгнуть с пристани "ласточкой", благо это позволяла "ледовая обстановка". И вот уже на середине пристани услышал я как бы хлопки вертолета. Но при ближайшем рассмотрении "вертолет" оказался громад ным гусем, который, подлетев к краю пристани, сел на нее пря мо передо мной.

Таких птиц я раньше не видел. Гусь, или какоето подобие его, был как гриф, с совершенно лысой головой. Грязнобелые перья его были мокры и сваляны, совсем как шерсть у больного животного. А на толстой, с руку толщиной шее чудогуся была видна синяя каемка. Гусь глядел прямо мне в лицо сощуренны ми глазамищелочками, из которых виднелась белесая муть глаз ных яблок. Нос у птицы был грязносерого цвета, короткий и тол стый, переходящий в лоб.

Поглядев на меня с полминуты, гусь поднял крылья и, вытя нув их вперед, как руки, пошел на меня. Мне вспомнился фильм "Вий", когда мертвая панночка шла таким же образом на пере пуганного Хому Брута. Подойдя ко мне вплотную, гусь уставил ся на мой серебряный нагрудный крестик, благо голова его была как раз на этом уровне. Клюв птицы приоткрылся, издал тихое, угрожающее шипение и попытался схватить крестик. Я отсту пил, гусь наступал на меня, щипая меня за грудь клювом, но не попадая в крестик. Отступая, я оступился на мокрой приста ни и упал на спину. На какоето мгновенье я увидел страшную голову над своим лицом, его полуоткрытый клюв почти касался моего носа, а мутные белесые глазницы казались слепыми. Грязносиняя каемка на шее гуся будто была выдавлена на мох натых, свалявшихся перьях.

Я в ужасе закрыл глаза, боясь, что страшный зверь клюнет меня в лицо, и раскрыл их, когда услышал уже знакомые "вер толетные" хлопки. Птица, хлопая крыльями, уже улетала прочь.

Оправившись немного от неприятного и непонятного ин цидента, я решил всетаки прыгнуть в воду. Подойдя к краю пристани и изготовившись, я заглянул в черную глубину и... к ужасу своему разглядел в ней голову человека и его расстав ленные руки. Это был утопленник, зависший гдето в полу метре от поверхности воды, и я чуть было не врезался в него в своем прыжке.

Я кликнул людей, на пристани собралась толпа. Сбегали к телефону, позвали милицию. Пока милиционер со следователем подъехали, тело выплыло почти на поверхность. Тщетно пытал ся следователь уговорить меня и других моржей помочь ему вытащить утопленника - мы в ужасе разбежались. Следова тель надел болотные сапоги и с помощью милиционера длин ным сучком подогнал мертвое тело к берегу. Вытащив утоплен ника на берег, они положили его на спину и начали раздевать.

Это был мужчина лет пятидесяти с лицом, заросшим корот кой седой щетиной. Нос его, серый и крупный, щелочки глаз, в которых виднелась лишь белесая муть, даже седая щетина, мок рая и свалявшаяся, придавали утопленнику удивительную схо жесть со страшной и нелепой птицей, которая так неожиданно появилась и исчезла. Но когда я увидел синюю, как бы вдавлен ную каемку на шее мертвеца, совсем как у той птицы, то содрог нулся от суеверного страха.

- Гляди, удавили! - воскликнул следователь, обращаяськ милиционеру, - а потом в прорубь, под лед спустили. Тело пробыло там до весны, а когда лед растаял, всплыло...

Я больше не слушал. Отвернувшись от ужасной картины на берегу, отошел от пристани, нашел жену, и мы молча пошли домой.

Откуда появилась эта страшная птица? Что она хотела от меня? То ли отгоняла от края пристани, чтобы я не врезался в прыжке в утопленника. То ли в какойто бессильной злобе напала на меня, и крестик помешал ей клюнуть меня в лицо. То ли это была мя тущаяся душа покойного, желающая чтото поведать живым лю дям, но так и не сумевшая это сделать.

А синяя каемка на ее шее до сих пор стоит у меня в глазах, и я каждый раз вспоминаю этот странный неприятный случай, когда купаюсь в Красном пруду.

НЕВЕРОЯТНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ

- Чувствую я, будто на меня ктото налег сверху и придавилтак, что я ни крикнуть не в силах, ни вздохнуть. Задыхаюсь, пытаюсь сбросить с себя этот груз, но не могу. Наконец я, со брав последние силы, выкрикнула чтото бранное, непристой ное и... груз свалился с груди. Открываю глаза - никого нет, но в оконном проеме стоит человеческая тень. Этажто второй, таких высоких людей не бывает. Ругнулась еще - тень исчез ла... И так почти каждую ночь...

Эту историю рассказала мне приятельница, молодая хозяй ка квартиры, куда я пришел в гости. Я неловко чувствовал себя, ерзал на стуле, пытался перевести разговор на другую тему, смотрел на часы, но приятельница была непреклонна. Она, во что бы то ни стало, решила докопаться, что же это такое ле жало у нее на груди, а при нецензурных криках пропадало. Она, видите ли, считала, что если я профессор, то все знаю и могу ей растолковать.

- Понимаешь ли, - пытался я объяснить ей, - такое частобывает, особенно у тонких нервических натур. Я эти жалобы слы шал от многих людей, и преимущественно от женщин. Это ока зывалось или апное (форма сильного храпа, вызывающая вре менную остановку дыхания)...

- Какое апное, ты меня обижаешь, ты что, полагаешь, я могухрапеть, как извозчик? На меня действительно давила какаято тяжесть, эта тяжесть с меня свалилась, а потом она смотрела на меня в окно и боялась брани... А ты - апное! Вот проверил бы сам, как друг моей семьи, да я считаю, что и мой тоже...

Приятельница в то время еще была незамужней и жила одна в большой квартире, жена же моя была в отъезде, в принципе препятствий к эксперименту не было. А заодно можно было бы не ехать домой, на ночь глядя.

Чтобы доказать, что никакой тяжести у моей подруги на гру ди не лежало, я задумал тонкий опыт. Но так, чтобы сама под опытная об этом не знала. И пока она возилась на кухне с чаем, я нашел в кладовке пенопластовую коробку изпод магнитофо на и воткнул в нее сверху полдюжины вязальных спиц, найден ных там же. Незаметно положил этот прибор под кровать под руги в районе груди, благо конструкция кровати и упругость ее сетки позволяли это сделать. Когда хозяйка зашла в комнату, я попросил ее улечься на кровать и показать, где примерно на ходилась пресловутая тяжесть. Воспроизвела она всю сцену из бавления от тяжести, включая нецензурщину, вскакивание с кро вати и наблюдение за тенью в окне. Дальше был чай, а когда хозяйка снова вышла мыть посуду, я извлек свой пенопласто вый прибор и пилкой для ногтей отметил глубину, на которую спицы погрузились в пенопласт под тяжестью подопытной. Суть эксперимента заключалась в том, что если на женщину надавит сверху какаянибудь тяжесть, то это неминуемо отразится на глубине погружения спиц в пенопласт. По секрету скажу вам, что такой прибор был опробован мной еще в молодости на про верке верности любимых подруг в мое отсутствие и показал достаточную точность. Я пошел спать в отведенную мне ком нату, а приятельница расположилась в своей. Заснуть я никак не мог - непривычная постель, чужая комната...

Часа в три ночи я услышал приглушенные стоны в соседней комнате, а когда дело дошло до нецензурщины, уже был там. В свете фонарей с улицы я увидел матюгающуюся приятельни цу, лежащую на спине и пытающуюся сбросить когото с груди. Я почувствовал, что она прикладывала к этому "комуто" нема лую силу, и когда, наконец, этот "ктото" был сброшен, то я за метил, что "он" хоть и хорошо виден не был, но и абсолютно прозрачным не выглядел. Просто воздух в том месте, где нахо дился "он", был както гуще и темнее обычного. Покрутившись по комнате, "он" метнулся к окну и исчез сквозь стекла. Не сколько мгновений я видел размытую тень в окне, благо фонарь на улице был как раз напротив него. Зажгли свет, приятельница, всхлипывая, стала приводить себя в порядок, а я, не теряя време ни, извлек пенопластовый измеритель изпод койки перепуган ной женщины и посмотрел на спицы. Они оказались погружен ными в пенопласт сантиметра на три глубже, чем только от веса подопытной! Последующие измерения показали, что это соответ ствовало дополнительному весу около пятидесяти килограммов!

Конечно же, на погружение спиц повлияла динамика ерза нья и подскакивания на кровати, но даже если я ошибся вдвое, то все равно вес получился приличный!

Хозяйка ничуть не удивилась этому результату, но ято, я, считающий себя противником всего трансцендентного, или по просту - чертовщины, сейчас "понаучному" взвесил беса, при зрака, инопланетянина или когото там еще, формально не су ществующего...

ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК

А теперь - о призраке или привидении, названном поэтом Есениным "черным человеком". Мне тоже повезло, а может, напротив, - не повезло его увидеть. И вот как это случилось.

Испытал я както сильный стресс: мать моей первой Тамары "застукала" меня со своей уже замужней дочерью у нее в квар тире рано утром, когда мы даже одетьсято не успели. Случился страшный скандал с истериками, после чего я стал панически бояться таких "разоблачений". Уж лучше это был бы сам муж - он уже стал моим приятелем, с ним какнибудь договорились бы, без истерик во всяком случае. Беда не пришла одна - жена моя Лиля, неожиданно приехав в Москву, также застала нас с Тамарой, на сей раз в моей комнате в общежитии. Опять же последовал скандал, и мы с Тамарой вынуждены были расстаться. Приехала жена в середине декабря и тут же увезла меня в Тби лиси. Вопервых, Новый год приближался и она хотела встре тить его со мной. А вовторых, обнаружилась причина и по существенней.

Дело в том, что "разоблачение" меня в квартире Тамары, а главное - внезапный приезд жены и мой позорный разрыв с любимой женщиной так подействовали на мою психику, что я перестал спать. Сосед Вадим милостиво уступил нам комнату, перебравшись в другое - "культурное" общежитие (куда ра нее перешли жить наши аспиранты), где так и остался в даль нейшем.

Но, несмотря на "комфорт", сон ко мне не шел. Я был слиш ком возбужден, в голову лезли нездоровые мысли; я лежал с от крытыми глазами и мучился. Потом решил встать и хоть почи тать чтонибудь полезное для диссертации. Выпил кофе, чтобы взбодриться и позаниматься "теорией" до утра.

День прошел както сумбурно - я с утра сбегал за выпив кой, познакомил жену с моими друзьямисобутыльниками - Серафимом и Лукьянычем; мы погуляли немного по заснежен ному институтскому городку, а вечером выпили снова. Чтобы заснуть, я "поддал" как следует. Но сон снова не шел ко мне.

Тогда я поднажал на кофе, чтобы добиться какойнибудь определенности. Но так как после кофе я протрезвел полнос тью, то опять принялся за водку. И к своему ужасу заметил, что не пьянею. Я выпил все, что было, но в голове - хрустальная чистота. И я стал понимать, что это все не просто так, а меня травят. Подсыпают, подливают мне в кофе и в водку какуюто отраву, а потом исчезают. Выбегают из комнаты, как тени, и хо дят под окном. Ждут, когда я отвернусь или выйду в туалет, что бы снова забежать ко мне и сделать подлость. Ну, погодите, я вам покажу!

Был уже восьмой час утра. В окно было видно, как по снегу в сумерках пробежали какието серые тени; они иногда обора чивались и злобно скалились на меня.

"Обложили кругом, сволочи!" - подумал я, и осторожно, чтобы не разбудить жену, достал из тумбочки мой огромный пи столет. Положив на подоконник коробку с патронами, я вставил один из них в ствол. Закрыл затвор и, открыв окно, прицелился в одну из теней на улице. Гулко прозвучал выстрел. Тень молча рванулась и исчезла. Я перезарядил пистолет и выстрелил в дру гую тень, которая тоже безмолвно ускользнула.

"Вот гады, пуля не берет - значит нечистые! - мелькнуло в голове, - что же делать?" Обернувшись, я увидел бледное лицо жены позади себя, а в глубине комнаты, прямо на нашей крова ти, я заметил нечто такое, чего не могу забыть и по сей день. Это нечто (или некто) оказалось коротышкой, похожим на большое толстое полено, стоявшее в изголовье. Полено было как бы об тянуто черной замшей, мягкой и нежной, а в верхней части его горели зеленым фосфоресцирующим светом большие глаза. Глаза были спокойными и уверенными, и сам "он" стоял твер до, как забетонированный столб.

"А вот и главный!" - покрывшись холодным потом, подумал я и, глядя "главному" в глаза, не раздумывая, выстрелил в него. "Главный" и не пошевелился.

Тогда я в ужасе швырнул в него пистолет и со звериным ре вом кинулся на "главного". Я кусал его, рвал на части, а он спо койно и уверенно продолжал смотреть мне в глаза. В комнате вдруг зажгли свет, и я почувствовал, что меня крепко держат за руки. Я рванулся, куснул когото, а потом вдруг увидел, что меня держат соседи по общежитию. Лиля трясла меня за плечи и чтото кричала, вся в слезах.

Увидев, что я пришел в себя, меня отпустили. Я сел на кро вать и оглянулся на изголовье. Там было пусто.

- А где главный? - спросил я

Меня снова схватили. Так продержали меня, уже не помню сколько. Ктото успел вызвать "скорую помощь", как я понял, с психиатрическим уклоном. В комнату вошли два здоровых мужика в белых халатах, сделали мне укол в вену. Я не сопро тивлялся, так как начал понимать неадекватность своего пове дения. Вкололи мне, как я узнал позже, аминазин.

С этим препаратом я встретился еще раз гораздо позже, и дей ствие его я никогда не забуду. При полном сознании я почти не мог шевелиться. Состояние было как у животного, тигра, там, или медведя, в которого стрельнули обездвиживающей пулей; по крайней мере, как это показывают по телевизору.

Мужики подхватили меня под руки и снесли вниз. Усади ли, вернее, уложили в машину типа УАЗика, жену посадили рядом, и мы поехали. Минут через сорок (я понял, что мы еха ли не в Москву, а в пригород) меня выволокли и затащили в крас ное кирпичное двухэтажное здание. Немного посидели в кори доре, а потом завели в комнату врача.

К тому времени я уже соображать начал хорошо, но двигался с трудом. С врачом старался говорить с юмором: перепили, дес кать, и я решил попугать друзей игрушечным пистолетом. А со седи приняли всерьез, ворвались в комнату, схватили и ребят этих вызвали.

- Ну, виноват я, но не в тюрьму же сажать изза этого! - заключил я.

- За хулиганство можно и в тюрьму, - устало ответил врачи проверил мои реакции.

- Что это мне вкололи ребята? - успел спросить я врача. - Сильная вещь, первый раз встречаю!

- Будешь буянить, встретишь еще раз! - сердито ответил врач и, взглянув в какуюто бумажку, сказал: "Аминазин, три кубика двух с половиной процентного раствора с глюко зой - внутривенно!".

- Аа - ответил я, - запомню, может, пригодится!

Меня отпустили под честное слово жены, что она первое время не оставит меня одного. Она ответила, что сегодня же от везет меня домой в Тбилиси.

- Вот так будет лучше! - с облегчением сказал врач.

Лиля остановила такси и отвезла меня в "Пожарку". Собра ла вещи, и мы поехали на Курский вокзал. Долго стояли в оче реди, но сумелитаки взять билеты на вечерний поезд на Тбили си - нам продали разбронированные билеты. Стоили тогда би леты сущий пустяк, сейчас электрички дороже!

Ехали в плацкартном вагоне, я преимущественно спал, от сыпаясь за две бессонные ночи.

Про случай со мной договорились никому не говорить. Я по нял и хорошо запомнил, что же это такое - "белая горячка", никому не советую повторять мой опыт! Даже если очень захо чется познакомиться с "черным человеком"!

Надо сказать, что мой "черный человек" оказался както по добрее, или посимпатичнее, что ли, чем есенинский. И терпели вее, и не болтает лишнего. Мне, конечно же, повезло в этом боль ше, чем Есенину!

СЕКСУАЛЬНЫЕ ТАИНСТВЕННОСТИ

Любовь и секс - это само по себе уже удивительно и таин ственно. Есть люди, начисто лишенные сексуального влечения, встречались такие и среди великих ученых. Не буду называть имена, так как слишком уважаю их, особенно самого великого механика "всех времен и народов". Так вот ему приписывают такое "гениальное" определение сексуального действа: "куча смешных и нелепых движений".

Но если миллионы и миллиарды людей считают любовь и секс чемто обыденным, стандартным, то меньший, я бы сказал, пи кантный, контингент проявляет себя в этом нестандартно. А выс шую степень такой нестандартности или необычности впору назвать "таинственностью".

В любимой книге небезызвестного Васисуалия Лоханкина (да что скрывать - и моей тоже!) "Мужчина и женщина" (СПБ: тво "Просвещение", 1911), во втором ее томе есть глава "Бо лезненные проявления полового влечения". Написал ее приват доцент доктор барон Альбрехт фон Нотхафт, что из Мюнхена - большой "спец" по разврату, я вам доложу! Как жаль, что такие грамотные и интересные люди уходят из жизни, как и все мы грешные! Мне так бы хотелось, хоть кратенько, но побеседо вать с этим умудренным научным опытом бароном, обменять ся, что ли, мнениями, а может, и поговорить по душам о люби мой нами обоими науке. Как профессору с приватдоцентом! Но, увы...

Так вот, в этой главе описаны самые различные случаи от клонений сексуальных влечений от нормы (я бы добавил - от скукотищи!). Случаи, начиная от комических и заканчивая тошнотворными, со всеми промежуточными.

К комическим можно отнести, например, такой, когда доб ропорядочная жена перед половым актом с бюргероммужем надевала на голову парик, который муж во время оргазма с воп лями раздирал в клочья. Конечно же, спаривалась эта немец кая семья нечасто, без нашего русского размаха, а то париков то на все половые акты не напасешься! Парикито всегда были до.роги!

К тошнотворным же случаям можно отнести описанный на странице 519 упомянутой книги случай, когда некий русский (как про чтонибудь непотребное, так опять - русский!) купец бродил по борделям с пивной кружкой в руках. Там он просил бордельных работниц, или, простите, - проституток, кого за день ги, а кого - так, плевать ему в эту кружку. А по мере наполне ния ее использовал полученную жидкость в качестве пенистого пива, то есть выпивал. Вот бы такую антирекламу пива - да по телевизору! Вмиг бы половина любителей пива отсеялась! Я пробовал зачитывать эту 519 страницу перед пивными ал коголиками, так они после этого без рвотных позывов на пиво смотреть не могли.

Вообще я бы очень рекомендовал всем половозрелым про читать эту главу, а если есть время, то и весь том второй этой замечательной книги, а еще лучше - все три тома! Ваш покор ный слуга учился грамоте по этой книге, и не думайте, что сек суальной грамоте, а обычной. Потому что он обнаружил свою любимую книгу в манящем золотом переплете в родительском шкафу еще в шесть лет и до сих пор не может от нее оторваться! Выражаясь современным языком - "на ней отрывается"!

Я привел эти сведения для того, чтобы читатель не принял автора за простодушного дилетанта в рассматриваемом тон ком вопросе. К разряду сексуальных таинственностей я здесь отнес такие случаи, которые или не описаны в соответствую щей литературе вообще, или описаны, но частично, я бы ска зал, неполно.

Приведу пример. Пигмалионизм, или сексуальное влече ние к художественным произведениям, главным образом ста туям, описан подробно даже в цитированной выше книге при ватдоцентом Альбрехтом фон Нотхафтом. Но вот про любовь, настоящую духовную и чувственную любовь к надувной ре зиновой кукле, лично я подробно и на русском языке нигде не встречал. Про то, что с такими куклами, а в последнее время и с силиконовыми роботами, сексуально озабоченные люди живут, как, простите, нормальные особи с женами, - читал, и много. А вот про любовь к надувной кукле, любовь с душев ными переживаниями и смертельной ревностью, с "убий ством" этой куклы - чтото не приходилось! Хотя не сомнева юсь, что таковое встречалось и неоднократно. Жизнь богаче любых фантазий!

А последующие истории и вообще невероятны, их вполне можно считать некими загадками.

Что ж, перейдем к делу.

МУСЯ

На одной из пьянок в общежитии "Пожарка" я подружился с бывшим аспирантом, который потом какимто образом женил ся на англичанке и уехал за кордон. Имущество свое он распро дал, но оставалось у него нечто такое, что и выбрасывать было жалко, и продавать опасно. А это "нечто" было надувной рези новой бабой, невесть как попавшей изза кордона к моему дру гу. Сам хозяин говорил, что его приятельдипломат привез для смеха и подарил ему. Муляж женщины веройправдой служил ему женой вплоть до законного брака с англичанкой, а теперь надлежало им расстаться. Ну, хозяин и подарил ее мне, будучи уверен, что я не разболтаю секрета, по крайней мере, до его отъезда.

- Дарю, - говорит, - именно тебе, потому что уверен - ты, как джентльмен, не будешь над ней издеваться, а использу ешь по делу, честно и без особого разврату...

Что ж, я обещал, что особого разврата не будет, сложил бабу, завернул ее в куртку и принес домой - в общежитие. Спросят: откуда - что я скажу? Да и потом пойдет слух по аспирантуре - еще выгонят. Поэтому пользовался я моей надувной бабой, только когда был уверен, что Вадим, сосед по комнате, ушел надолго. Кроме уборщицы, никто комнату отпирать не мог. Да и убор щица Маша уже относилась ко мне иначе.

Я уже говорил, что у меня был старый большой пневмати ческий пистолет, которым я иногда забавлялся. Позже я его пе ределал под однозарядный мелкокалиберный, а еще позже про дал Вадиму. А пока он у меня лежал в тумбе.

Както я забыл его спрятать на ночь, и он остался лежать на тумбочке. А тут с утра заходит крикливая Маша и начинает шуровать шваброй по ножкам кроватей. По своей стервозно сти, разумеется. Я лежу, притворяюсь крепко спящим. Маша за метила пистолет, перестала махать шваброй, спрашивает у Ва дима, что, дескать, это? Она уважала Вадима, считалась с ним, так как он был уже "в годах" и не такой охламон, как я. И тут Вадим проявил талант артиста.

- Тсс, Маша! - он приставил палец к губам, - подойдисюда, тебе лучше знать обо всем, чтобы не проколоться. Как ты думаешь, кто он такой? Почему ему все с рук сходит? Почему его институтское начальство само сюда подселило? Так знай, что он - оперативный сотрудник КГБ, капитан, но в штатском. Он слушает, кто что говорит, и записывает. Магнитофон у него видела? Тото же! А вчера он ночью с задания пришел, устав ший, говорит, что пару шпионов пристрелить пришлось. Почи стил, смазал пистолет и вот забыл на тумбочке. Принял сно творное, так до полудня спать будет. Ты, Маша, по утрам лучше дергай за дверь, если открыта - заходи, убирай, а если заперта, лучше не беспокой его, пусть отдыхает. Чего тебе хорошую ра боту терять? А я - его старый друг, он меня не трогает...

Спасибо Вадиму, Маша перестала шваркать шваброй по нож кам кроватей, не заходила утром, пока я спал, да и здороваться стала совсем подругому - с поклоном. А я, как ни в чем не бы вало, нетнет да и спрошу ее:

- Ну как, Маша, что говорят в конторе? Жратьто ведь нечего, ничего не купишь в магазинах, а платят - гроши, не так ли? - и сверлю ее глазами.

- Нет, что вы (на "вы" перешла, подхалимка!), это все временные трудности, мы властям нашим верим и любим их! Да и Вадим остался не в накладе - он тоже любил по утрам поспать.

Итак, возвращаюсь к моей надувной подруге, которую на звал я ласковым именем "Муся". Сперва я пользовался ею про сто из любопытства. Надувал ее то сильнее, то слабее, исследо вал все ее явные и скрытые возможности. Надо отдать должное создателям этой прелести - потрудились они на славу и знание вопроса проявили изрядное.

Теперь продают какихто надувных уродин - от взгляда на них импотентом можно заделаться. А моя Муся была краса вицей - все было продумано, все было натурально - ни швов не видно, ни клапанов. Максимум натуральности - каждый пальчик отдельно, кожа - бархатистая, как настоящая. Крас ки, правда, коегде пооблезли, на сосках, например. Чувство валось, что они раньше были коричневыми, а теперь облезли до белизны. Сосал, что ли, их ее бывший "муж"? Ротик приот крыт чутьчуть, не разинут настежь, как у современных чучел. И зубки белые (мягкие, правда!), чутьчуть виднеются. Глазки полузакрыты, не смотрят нагло прямо в рот! Ну просто не кук ла, а Мона Лиза!

Постепенно я стал чувствовать к Мусе привязанность, раз говаривал с ней, а за лето успел даже полюбить ее. Да, да, как настоящую женщину. Как молчаливую, скромную, покорную, верную жену! Таких и в жизнито не бывает! Возвращаясь до мой, я тут же нащупывал ее в тумбочке. Надувая, придирчиво осматривал ее и принюхивался - не прикасался ли к ней кто другой. Понемногу я прекратил заниматься с Мусей излише ствами, ну разве только по сильной пьяни. Нежно целовал ее после надувания, ласкал, как живую бабу.

Наступила на меня болезнь, называемая "пигмалионизмом", по имени скульптора Пигмалиона, влюбившегося в свое созда ние. Да я уже и на живыхто баб перестал смотреть, быстрее бы домой, к моей родной Мусе. Теперь я понял, почему сейчас та ких уродин надувных выпускают - чтобы не влюблялись!

Чувствую, что крыша моя едет, причем с ускорением. По дарить Мусю другому - никогда! Чтобы ее коснулась рука или (о, ужас!) какаянибудь другая часть тела чужого человека - ни в жисть!

И решил я ее "убить". Пусть ни мне, ни другому! А оставать ся с ней - тоже невозможно, с ума схожу, в натуре! Надул я ее, поцеловал во все любимые места, попросил прощения, и ножом кухонным - пырь, пырь! Муся засвистела, задергалась, сникла и опала. Я завернул ее в газеты и, озираясь, как натуральный убийца, вынес "тело" на кухню. Там никого не было, угольная печь пылала.

"Крематорий!" - грустно улыбнулся я и засунул свернутое тельце убитой Муси в дверцу печи. Печь заполыхала, разнесся запах горелой резины. В моей душе творилось чтото ненормаль ное - я плакал, как по человеку, а ведь, по сути, горелато рези новая камера.

А скульптура Галатеи - не кусок камня ли? А человек - не химические ли элементы, собранные в известной пропорции? Если же главное - душа, то почему она не может быть в статуе, картине, кукле? Так как в то время я был гораздо менее подко ван в этих вопросах, чем сейчас, то не нашел ничего лучшего, чем пойти в магазин, купить бутылку и нажраться - напиться то есть.

Магия Муси прошла быстро, но даже сейчас, когда вспоми наю эти "пырь, пырь!" ножом, этот свист воздуха и полузакры тые, укоризненные глаза Муси, волосы на теле шевелятся.

Даже не знаю, хорошо было бы или нет, если бы моя Муся ожила, как пигмалионовская Галатея. Наверно, сначала я был бы просто счастлив, но кончилось бы все, безусловно, плохо. Потому что ненатурально это - любить даже ожившую, но ста тую, пусть даже надувную куклу. А какой у нее окажется нрав, характер? Не будет ли у нее вредных привычек? Нет, лучше иметь дело с натуральной бабой, пусть даже с плохим характе ром и вредными привычками. Надежнее както!

МЕРИЛИН МОНРО

В 1973 году я защитил в Москве докторскую диссертацию и вернулся к себе в Курск, где работал в Политехническом инсти туте заведующим кафедрой теоретической механики. Там меня встретили как героя - во всем Курске, с его четырьмя вузами, было всего пять докторов наук и все - старцы. А у меня - воз раст Христа! Женщины с восхищением смотрели на молодого доктора наук, вызывая негодование жены.

А как раз в этот период я неожиданно увлекся, как сейчас говорят, "секссимволом" мировой величины - артисткой Ме рилин Монро, или Нормой Бейкер по паспорту. Я даже не столько смотрел фильмы с ее участием (где их было взять в то время?), как читал про нее, про ее удивительную карьеру, пристально разглядывал ее фотографии. Особенно через лупу, когда фото графии как бы оживают (попробуйте и убедитесь!). И я посте пенно влюбился в Мерилин, хотя знал, что ее давно нет в жи вых. Я знал, что есть такая патология - влюбляться в кумиров, эта патология "прилипла" и ко мне.

Часто, запершись в своем служебном кабинете, я расклады вал, как пасьянс, на столе фотографии моего кумира и любовал ся красивейшей женщиной мира. Я мечтал, чтобы и Мерилин полюбила бы меня так же, как я - ее, и была бы верной мне - я ведь так ревновал ее! Хотя, повторяю, я отчетливо представ лял, что моего кумира в этом мире уже нет. Но ведь и Петрарка знал о том, что его Лауры тоже нет на свете, но тем не менее...

По ночам я зажмуривал глаза, представлял себе улыбающу юся Мерилин и настойчиво посылал ей сигналы:

- Мерилин, дорогая, люби меня, ты же знаешь, как я сохнупо тебе, полюби же и ты меня, где бы ты ни была! Люби только меня одного, прошу тебя, будь верной мне, только мне! Я так бы хотел надеть на тебя "пояс верности", чтобы ты была только моей!

Вот в таком нездорововлюбленном состоянии я и пребывал, когда произошло удивительное событие. Стою я както у рас писания экзаменов второго курса вечернего факультета, ищу свои группы и чувствую, что меня толкают локтем в бок. Обора чиваюсь и замираю от неожиданности - толкает меня улыба ющаяся голубоглазая красавица лет двадцати, вылитая Мери лин Монро.

- Ты из какой группы, чтото не припоминаю тебя такого! - обращается ко мне Мерилин, а так как я молчу, продолжает: - Чего, язык проглотил, что ли?

- Боже, Мерилин, неужели это ты? - только и вымолвил я.

Глаза девушки внимательно осмотрели меня и, видимо, ос мотром остались довольны.

- Трепач! - весело заметила она и медленно, покачиваябедрами, пошла прочь от расписания, видимо, рассчитывая, что я пойду за ней, но я остался на месте. Остолбенел - так это на зывается.

- Ладно, на лекциях встретимся! - обернувшись, сказаламне Мерилин.

И мы встретились. Но не на лекциях, а в тот же день - в пят ницу вечером у железнодорожной билетной кассы, где я стоял в "голове" огромной очереди. Мерилин узнала меня и броси лась на шею.

- Вот ты где, дорогой, еле нашла тебя! - целуя в щеку,радостно щебечет она. А тихо на ушко: - Возьми мне билет на Москву!

Я все понял - не хочет в очереди стоять! И озорной план вдруг созрел у меня в голове. Я взял два билета в купе между народного вагона и подошел к стоящей поодаль студентке.

- Взял, отправление через полчаса, мы - в одном купе, - радостно сообщил я ей. Она полезла в кошелек за деньгами, но я попросил спрятать деньги: - В следующий раз ты мне возьмешь!

В портфеле у меня была бутылка душистого вина "Кокур", предназначенного для встречи в Москве с моей любимой жен щиной - Тамарой, по отчеству Ивановной. Но оказалось, что бутылка всетаки пошла по ее прямому назначению. Мери лин Монро тоже оказалась... Тамарой! "Что, имен больше нет, что ли?" - поразился я. Но, узнав ее имя, решил не сдаваться и идти до победного конца.

Томочка (так я стал ее сразу же называть) удивилась, когда мы подошли к международному вагону, и это удивление усили лось, когда она узнала, что в этом вагоне удобные двухместные купе. Оказавшись со мной вдвоем, она немного утратила брава ду, стала тихой и скромной. Но "Кокур" все поставил на свои места.

Томочка осмелела, язык у нее развязался и она рассказала, что работает секретарем у главного инженера Курского завода тракторных запчастей и встречается с ним. Сейчас едет к нему в Москву.

- Он боится даже ехать вместе со мной, а в Курске мы ине встречаемся, так как он женат и она работает в обкоме партии. Дрожит, как цуцик, перед ней! - с великолепным презрением высказалась Томочка. - Старый, пятьдесят лет ему, но кобель еще тот, - вздохнула девушка, - а откажешь - ищи другую работу! А так и отпускает, когда надо, и премии выписывает...

Я вспомнил, что знаком с этим человеком - мы не раз ходили в баню одной компанией. Зовут его Василием Митрофановичем. Васей. Это мрачный, замкнутый тип, страшный матерщинник.

Однажды он помогал мне в изготовлении какогото стенда на его заводе и при мне ругал проштрафившегося начальника цеха:

- Ты, ... твою мать, почему хороший завод позоришь? Дая тебя...!

Мне нравилось, что он суров с подчиненным, так как это было в моих интересах. Но столкнуться с ним как с соперником по любви мне не хотелось бы, от мата ведь не отмоешься...

Мы выпили еще, и я решился поцеловать Томочку. Она с охо той позволила мне сделать это и отвечала на поцелуй всем те лом. Мы провели хорошую ночь и были довольны друг другом. Обратно договорились ехать тоже вместе. Она дала мне свой телефон, я же наврал, что у меня телефона нет.

В поезде Томочка рассказала мне удивительные вещи. На пример, что ей стал сниться по ночам один и тот же сон: мужчи на, похожий на меня, постоянно говорит ей о своей любви и умо ляет полюбить его тоже. Это, видимо, происходило синхронно с моими ночными любовными "посылами" Мерилин, только до ходили эти "посылы", за отсутствием самой Мерилин в этом мире, до ее "двойника" - Томочки.

Наверно, существовали и другие женщины, похожие на Ме рилин, но, видимо, ближайшей по расстоянию оказалась имен но она. Во время своих "посылов" я мысленно представлял себе образ Мерилин, и какимто телепатическим образом они пере дались территориально ближайшей женщине, соответствующей этому образу. Больше я никакого другого внятного объяснения дать этому феномену не могу.

И когда ТомочкаМерилин увидела меня у расписания, то уз нала во мне того мужчину из ее снов. Но представляла она меня не студентомвечерником, рабочим завода тракторных запчас тей (как я ей отрекомендовался), а значительным, авторитетным человеком. Так она прямо и заявила мне.

Коекак я пережил субботу и воскресенье с Тамарой Ива новной, которая не могла не заметить перемены во мне, а об ратный путь в Курск провел опять с моей Мерилин.

Мы стали встречаться с Томочкой и в Курске на квартире у моего приятеля. Я любил ее как ожившую Мерилин и даже звал ее "Мэри". Она же, не вполне освоив мое трудное имя, называла меня просто "Котя". Я чувствовал, что она любит меня нежно и чувственно.

А в начале семестра мы неожиданно встретились у входа в поточную аудиторию.

- Привет! - крикнула Томочка и кинулась мне на шею.

Студенты странно посмотрели на нас, а я не знал, как себя и повести. Кивнув ей, я быстро занял место у доски, а она, оша рашенная, села на передний ряд. Я начал лекцию. В перерыве она подошла ко мне и спросила:

- Теперь тебя на "вы" называть? Зачем наврал, что студент?Мне ответить было нечего.

- Я позвоню тебе! - тихо сказал я и отошел в сторону.

Узнав, что я ее преподаватель ("молодой доктор наук", как меня называли в институте) Томочка "зауважала" меня еще больше.

Примерно раз в месяц по пятницам она ездила в Москву на встречу со своим "старцем" Васей. Он останавливался у сво его друга, и Томочка приезжала туда. А сопровождал ее туда и провожал обратно в двухместном купе, конечно же, я.

И если "старец" боялся встречаться со своей юной пассией в Курске, то я не был таким трусом. Иногда, хотя бы раз в неде лю, я уговаривал Томочку прогулять занятия и встретиться со мной у моего приятеля. Этот приятель, преподаватель с моей кафед ры, жил у своей подруги, а его однокомнатная квартира пусто вала. Вот он и давал мне ключи от нее.

Конечно же, в "маленьком" Курске все тут же стало всем известно. Всем, кроме моей жены Лили, хотя я этого боялся да леко не в той степени, как наш Митрофаныч. А тут вдруг мне - "повестка" в баню.

Периодически, по той или иной причине - дня рождения, повышения, выхода в отпуск, праздников - наша компания ходила в баню. В компанию кроме меня входили наш прорек тор, паратройка заведующих кафедрами, инструктор обкома партии и Митрофаныч.

С некоторым страхом я пожимал руку Митрофанычу. Но тот ничем себя не выдал. Мы парились, делали массаж друг другу, выпивали пиво и коечто покрепче, и у меня уже отлегло от души. Но тут я, в свой черед, лег на каменное ложе для массажа и меня взялся массировать Митрофаныч. Спину он мне промассиро вал нормально, и я перевернулся лицом к нему. Он промассиро вал ноги, подобрался к животу, груди, шее. И вдруг я чувствую быстрый зажим горла. Руки тут же разжались, но через пару секунд опять сдавили мне горло.

- Вась, ты что, оборзел, что ли? - тихо спросил я его.

- Брось Тамару! - так же тихо, но зловещим тоном ответил мне "старец", - ты же, гад, женат!

- От такого слышу, - шепчу я ему, - ты сам, что ли, холостой?

Так мы во время массажа и не договорились. Но потом, когда мы "врезали" еще по "ершу", я отвел "старца" подальше и "про мыл ему мозги".

- Слушай, Вася, ты что хочешь, чтобы девчонка была только с тобой, ты же ее отца старше! Другое дело, если вы поже нитесь, но этим же и не пахнет! Да и встречаетесь вы нечасто, это не жизнь. Я - твой спаситель, если ты чтото понимаешь.

Я вакуум в ее жизни заполняю. А ведь его может заполнить ее ровесник, жених, и тогда хана тебе! Ты мне водку должен ста вить за то, что я сохраняю сложившийся статускво. Перевести на русский?

Митрофаныч молча выслушал меня и вздохнул.

- Люблю я ее, не знаю, что и делать! Убил бы жену, но грехабоюсь, а развестись не могу - она же меня раздавит. Что мне делать? - этот суровый и некрасивый, как граф Жоффрей из "Анжелики", человек тихо заплакал.

- Вась, твою мать, прекрати, люди увидят! - испуганно уговаривал его я. - Хочешь, брошу ее, если это надо! ("Не дож дешься, хрыч старый!" - думаю я про себя.)

- Нет, ты, пожалуй, прав! - вздохнул Митрофаныч. - Но постарайся убедить ее, чтобы не сошлась еще с кемнибудь, особенно с холостым. Я какнибудь решу вопрос с женой или удавлюсь!

И забегая вперед, доложу вам, что я таки однажды действи тельно выручил Митрофаныча. А было это так. Почувствовал я, что у Томочки ктото наклевывается. Разок не смогла встретить ся у моего приятеля, стала холоднее в постели. Жена както уеха ла с детьми в Тбилиси на весенние каникулы, и я пригласил То мочку вечером ко мне домой. Ее, видимо, заинтересовало, как я живу, и она пришла. "Переспали", выпили. У нее, как обычно, развязался язык, она и сообщила мне, что завтра едет на неде лю в Киев к подруге.

- С Митрофанычем? - спрашиваю.

- Клянусь, что нет! - отвечает она убежденно. - К подру

ге, и все! Хорошо, думаю, проверим.

- Мэри, ты знаешь, что такое "пояс верности"? - спраши

ваю я. Кивает, - слышала чтото.

- Так вот, если бы у меня был современный "пояс верности", ты позволила бы мне его надеть на тебя? - продолжаю я. - Для общения с подругой это не повредит, а с мужиком быть ты не сможешь!

- Надевай, если не веришь! - гордо согласилась Томочка,и вдруг чтото вспомнила: - Так ты ревнуешь меня! Вот почему ты говорил в моих снах: "Люби только меня, будь верной мне!" И даже про "пояс верности" сказал чтото, я и не поняла тебя тогда как следует. Все, сон сбывается! Надевай свой пояс, если не веришь!

- Тогда я просто заклею тебе это место! - объявил я ей.

- Как заклеишь, а писать как я буду? - испугалась девушка.

- Не боись, все предусмотрено! - успокоил я ее.

Я посадил Томочку на стул и снял с нее трусики. Она со стра хом наблюдала за моими действиями. Достал маленький тюбик циакринового клея, того, который мгновенно твердеет и раство рить его ничем нельзя. Нашел толстую авторучку "Паркер" и, не раскрывая ее, ввел, куда следует, примерно на половину дли ны. Томочка взвизгнула. Я надел резиновые перчатки и, быстро выдавив клей на волоски, обрамляющие ее самое любимое мной место, мгновенно соединил их. Клей тут же затвердел, склеив даже пальцы перчатки друг с другом.

Я вынул ручку, с удовольствием поводил ею у своего носа и сказал обескураженной девушке:

- Теперь тебе можно будет общаться только с таким джентльменом, у которого член тоньше этой ручки. Но ведь это же совсем неинтересно! А приедешь "честной" - распломбирую тебя, срежу волоски - и буду любить, как Джон свою Мерилин!

Но Томочка не оценила моего "черного" юмора. Поцеловав мою Мерилин в "пломбу", я одел ее и проводил домой.

- Будь паинькой в Киеве! - посоветовал я ей. - И знай,что я тебя жду в Курске! Домой я возвращался довольный, что выполнил свой рыцар ский долг за себя и за того парня, Митрофаныча, то бишь.

Через неделю Томочка вернулась из Киева, и мы встрети лись на квартире у моего приятеля. На все мои вопросы Томоч ка презрительно отвечала: "Сам увидишь!". И я увидел то, чего никак не ожидал - пломба цела! Напрашивалось два варианта ответа на эту ситуацию: первый - то, что Томочка действитель но ездила в Киев к подруге; второй же я с гневом отметаю, так как Томочка - юное провинциальное создание, не допустила бы такого разврата. Не подсказывайте - и другого тоже!

Одним словом, пломбу я распечатал, место пломбировки об работал бритвой и стал любить мою верную подругу, как Джон Кеннеди свою Мерилин Монро, даже еще страстнее.

Но любовь наша довольно быстро исчерпалась - я понял, что моя Томочка только по внешности - Мерилин Монро. Что поняла она сама - я так и не узнал. Я влюбился в реальную кра сивую женщину, преподавателя нашего же института. Да, да, конечно же, по имени Тамара! А Томочка нашлатаки себе мо лодого человека из ее же группы, хотя продолжала встречаться и с Митрофанычем.

Так что даже ожившая Галатея, скорее всего, ненадолго зав ладела бы сердцем кипрского царя, а по совместительству - скульптора Пигмалиона. Одно дело - влюбиться в человека, которого знаешь и внешне, и как личность, а другое - только во внешность человека или в легенду о нем. Сколько людей влюблялось по фотографиям, например, из брачных объявле ний, а потом в ужасе бежало, узнав личность этого человека. Или так, как описано писателем ШоломАлейхемом, когда два евреяучителя влюбились друг в друга по письмам, которые они тайно писали за своих недорослейвоспитанников.

Лично мне опыт подсказывает, что для уверенной совмест ной жизни партнеры должны достаточно "притереться" друг к другу, например, ведя не только общую духовную и сексу альную жизнь, но и хозяйственную, без которой не обходят ся даже очень богатые люди. Поэтому знакомства по перепис ке или фотографиям - дело очень рискованное. Хотя быва ют и исключения.

Так что зря, наверно, Пигмалион женился на Галатее, ожив ленной самой Афродитой по его просьбе. Как художник, он мог придать своей будущей жене только внешний вид, пусть даже очень привлекательный. А характер, внутренний мир, ментали тет, выражаясь посовременному, кто ей даст? Афродита, ожи вившая статую? Ой, не доверял бы я этой Афродите - не очень идейно проявила она себя в истории с Парисом да и в последу ющем ходе Троянской войны! С менталитетом "от Афродиты" жене придется каждый день, уходя на работу, "пояс верности" надевать, вернее, заклеивать!

Поэтому считаю, что Пигмалионизм, как объемный (любовь к статуям, куклам, роботам), плоский (любовь по фотографиям), так и эпистолярный (любовь по переписке), - дело ненадеж ное и рискованное!

МАТИЛЬДАЛОРА

А вот и совершенно необычная история, где смешалось все - любовь, секс, телепатия, переселение душ и многое другое...

Защитив кандидатскую диссертацию, мой друг Моня устро ил банкет в Доме архитектора, что в самом центре Москвы.

Меня, как обычно, выбрали тамадой, я был в ударе, дело было знакомое и вечер прошел прекрасно. У меня уже был билет на Курск, поезд уходил точно в полночь с Курского вокзала, вре мени, чтобы добраться до вокзала, оставалось предостаточно.

Чтобы "выкурить" посетителей из зала часов в 11 вечера, в ресторане уже начали гасить свет на секундудругую, и вдруг при очередном "затмении" я почувствовал, что меня обняли за шею и поцеловали. А зажегшийся вслед за этим свет вырисо вал передо мной стройную улыбающуюся женщину с загадоч ным и многообещающим взглядом.

Я узнал сотрудницу Мони по лаборатории в Институте ма шиноведения (ИМАШ), которой я заинтересовался еще рань ше, но познакомиться - никак не выходило. А тут - все само собой. Звали эту сотрудницу Лорой.

Что произошло далее, вспоминается как в тумане. Мы шли пешком на Чистые Пруды, где жила Лора, пели на ходу, и в пе рерывах между песнями мне даже казалось, что я слышу гудок моего отходящего в Курск поезда. Мы конспиративно подня лись на второй этаж бывшего генеральского особняка, где в ог ромной коммунальной квартире с десятком жильцов, в большой комнате с видом на Чистые Пруды жила Лора.

Мы выпили у Лоры какойто странный напиток, который хозяйка приготовляла, сливая в одну бутылку все, что остава лось от прежних выпивок. Но я тогда так и не понял, что пью, да и мне было все равно. И тут я заметил, что на нас, с нескрыва емым возмущением, широко раскрытыми глазами со шкафа гля дел огромный черный кот по имени Мур. Заметив взгляд кота, Лора както смутилась, а потом вдруг неожиданно предложи ла... выкупать Мура.

И вот - зрелище достойное кисти Босха или Гойи - два го лых, сильно выпивших разнополых человека в огромной "гене ральской" ванной ночью моют большого черного, молчащего, отчаянно сопротивляющегося кота. Мур, надо сказать, разук расил нас на славу, но под конец успокоился и принял происхо дящее как суровую действительность, а может, даже рок. И пос ле этого купания мы с Муром стали друзьями, по крайней мере, мне так показалось: он не мешал нам с Лорой лежать в постели и заниматься, чем нам хотелось.

Я прожил у Лоры безвылазно несколько дней.

Наконец загул кончился, и я уехал в Курск. Но забыть этих волшебных дней, а особенно ночей, я не мог, и через неделю снова был в Москве - уже в отпуске. С вокзала я радостно позвонил Лоре, но трубку взял, казалось, совершенно чужой человек...

- У меня болит голова, не звоните сюда больше! - сухопроговорила Лора и повесила трубку.

Я понять ничего не смог, опыта общения с женщинами тог да у меня было не так уж много. И я совершил типичную муж скую ошибку - стал преследовать Лору. Мне удалось поймать ее в ИМАШе на работе и вынудить пригласить меня домой. Но побыть наедине скольнибудь долго мы не сумели, так как сразу же в гости пришла ее подруга Лена и мы оказались втро ем. Вернее, вчетвером, так как с нами был Мур, не сводивший с меня сердитых глаз. Казалось, совместное купанье было за быто и мы с Муром вновь стали антагонистами.

Меня поразили странные отношения Лоры с Муром, которым я не придал значения в первую встречу. Лора постоянно как бы советовалась с котом, ну а тот выглядел этаким начальником.

Видели бы вы ужас Лоры, когда я попытался "шугануть" Мура, но кот и ухом не повел.

Кончился вечер тем, что Лора с Муром неожиданно исчез ли, оставив меня с Леной вдвоем. Видимо, так было задумано заранее, и "задумка" эта удалась. Потом от Лены я узнал, что Лора с Муром ушли на ночь к ней на квартиру. Как и следовало ожидать, времени мы с Леной не теряли, но душевно были дале ки друг от друга.

Так повторялось несколько раз: хозяйка с котом исчезали, а я оставался наедине все с новыми подругами. И все эти под руги были осведомлены о странностях Лоры. Но, тем не ме нее, ночь проводили со мной, ведя себя так, как будто выпол няли просьбу Лоры.

Мне это надоело, и я на несколько дней переехал к моей "ста рой любви" - Тане. А затем снова прибыл, якобы из Курска, к Лоре. Но в этот мой "приезд" я, буквально, едва узнал Лору. Я увидел перед собой душевно смущенного человека. Реакции ее были неадекватны, она стала бояться соседей, случайных голосов, слышимых только ею, даже электрического счетчи ка, который она считала "микрофоном инопланетян".

Оказывается, Мур исчез. Лора обвиняла всех подряд в по хищении кота; хорошо, что у меня было железное алиби. Теперь, когда Мур пропал, Лора уже не боялась видеться со мной. Мы встречались и в ее городской квартире, и на ее даче, в подмос ковном поселке "Луч". Казалось бы, я должен был быть дово лен, так как мы могли видеться постоянно.

Меня смущала одна из странностей Лоры. Она заключалась в том, что Лора не любила проводить время со мной (а потом я узнал, что и с другими мужчинами тоже) одна. Все время встреч, было ли это на квартире или изредка на даче, с нами пребывала одна из подруг Лоры. Чаще всего, почти в подавляющем боль шинстве случаев, это была Лена. Однако, когда я встречался отдельно с Леной, а было и такое, та не звала к себе ни Лору, ни когонибудь другого.

Лена была своеобразной натурой. Полька по национально сти (девичья фамилия ее - Лехницкая), она была интересной и внешне, и по поведению. Лет тридцати пяти (они с Лорой ро весницы, и обе чуть старше меня), среднего роста, фигуристая блондинка с тонкой талией, пышным бюстом и бедрами, нежной белой кожей и голубыми глазами - она казалась идеальной сек суальной "моделью".

Наши встречи втроем продолжались еще годполтора, а по том Лена постепенно отошла в сторону - мы ей наскучили. А с Лорой я продолжал встречаться. У меня в дальнейшем были и другие женщины в Москве, но с Лорой я прекратить отношений не мог. Вот и приезжал я к моей очередной люби мой женщине на день позже, а один "неучтенный" вечер и oдну "неучтенную" ночь проводил с Лорой.

Правда, с психикой у Лоры становилось все хуже и хуже. "Голоса" беспокоили ее все чаще. Жертвами подозрений ста новились соседи. Вот, полковник Петров, дескать, тайно захо дит к ней в комнату и "издевается" над цветами.

- Как же он издевается над цветами? - недоумевал я.

- Ты что, не знаешь, как издеваются над цветами? - ис

кренне удивлялась Лора. Я не знал этого, и мне становилось стыдно.

- А как же он заходит в комнату? - не унимался я.- Ты разве не знаешь, что ключ лежит под ковриком? - раздражаясь, уже кричала Лора.

Както мы с Моней купили новый замок и в обеденный пере рыв вставили в дверь комнаты Лоры (она жила рядом с ИМАШем). Ключи вручили Лоре прямо на работе и предупредили, чтобы она не клала их под коврик, а носила с собой - ведь в комнате жила она одна. А назавтра, придя на работу с перерыва, Лора во всеуслышание заявила:

- Этот негодяй Петров опять издевался над моими цветами!

- Как, - закричали "мы с Петром Ивановичем", то естьс Моней, - мы вставили тебе новый замок и предупредили, что бы ты не оставляла ключ под ковриком!

- Вы что, с ума посходили, как я могу не положить ключпод коврик? - бурно возмущалась Лора, но объяснить, поче му она не могла не положить ключ под коврик, не сумела.

Смог объяснить все только знакомый врачпсихиатр, у ко торого мы с Моней попытались разузнать причину такого пове дения Лоры.

- Ребята, - сказал врач, - вы хотите, чтобы место этогополковника Петрова занял ктолибо из вас? Тогда вставьте ей еще один замок, и издеваться над ее цветами будете каждое утро именно вы. Оставьте все, как есть, и пусть "негодяй" Петров продолжает издеваться над этими несчастными цветами - и он и цветы к этому уже давно привыкли!

Както в конце июня, когда Лора уже жила на даче и ездила туда после работы, она пригласила меня приехать в пятницу и провести с ней выходные. Однако я задержался в Москве и при ехал на электричке, когда было уже темно. Я сильно устал, но до рогу знал хорошо: по тропинке через лесок к дачному поселку Дома ученых, где был домик Лоры, ходить приходилось часто, правда, в дневное время.

Но на этот раз меня по дороге охватил жуткий страх. Я, сколь ко мог, держался, а потом побежал. Ужас подгонял меня и, пе редвигаясь с такой скоростью, я давно уже должен был прибыть в поселок. А лес все не кончался. Мне казалось, что прошло не сколько часов, когда я наконец выбрался на поле, освещенное луной. Невдалеке я заметил некое сооружение и, приблизив шись к нему, с суеверным страхом увидел в чистом поле огром ные железные ворота, причем запертые на замок! Ни стены, ни забора - одни только ворота в никуда!

Морально и физически раздавленный, я присел около этих ворот и просидел до утра. А утром даже не стал искать дачи Лоры, дошел до станции, сел на электричку и уехал в Москву. Я осознал, что наши с ней отношения - это дорога в никуда, и мне было об этом предупреждение. Больше мы с ней не встре чались.

Вскоре я уехал в отпуск на море, а приехав обратно в Москву, узнал, что Лора погибла. Она почемуто шла по железнодорож ному пути, не обращая внимания на гудки электрички. Поезд затормозить не успел...

Дальше идет сплошная мистика. Или у меня на какоето вре мя "поехала крыша". Прошу перенестись со мной лет на пят надцать вперед со времени гибели Лоры в дом на Таганке, где я жил уже с третьей и, повидимому, последней моей женой Тамарой.

К нам часто заходила в гости соседская кошка Матильда. Изящнейшее создание, с телом миниатюрной черной пантеры и маленькой умной головкой египетской богиникошки Баст. Подбородочек и кончики лапок у Матильды были белоснеж ные, а большие тревожные и настороженные глаза - желто зеленые.

Когда жена кормила Матильду, кошка с достоинством при нимала пищу, была аккуратна и разборчива в еде, а закончив трапезу, долгим взглядом благодарила Тамару за угощение. Меня Матильда при жене практически не замечала - смотрела как на комод какойнибудь или на другую громоздкую, но неоду шевленную вещь.

Но ято знал нашу с Матильдой тайну. Стоило только жене в восемь утра выйти из дверей квартиры на работу, как Матиль да черной молнией, совершенно незаметно для нее, проскаки вала в квартиру. Я обычно долго, часов до десяти и даже дольше лежал в постели, а потом уж медленно поднимался и собирался на трудовой подвиг.

Так вот, с недавнего времени Матильда, незаметно для жены оказавшись в квартире, неторопливо шла ко мне и, глядя прямо в глаза, прыгала на кровать. Она забиралась под одеяло со сто роны подушки, держа, тем не менее, голову снаружи, прямо на уровне моих глаз. И начиналось традиционное, длительное "смотрение" друг другу в глаза. Я не знаю, что выражали мои глаза, я этого не видел, но глаза Матильды постоянно меняли выражение. Это была то настороженность с какимто жгучим интересом, то она любовалась мной страстно с полузакрытыми глазами, то выражение лица (да, да, именно лица!) кошки при нимало какойто страдальческий оттенок, то в ее глазах начи нал появляться бесенок чуть ли не любовной игры. И все это молча! Потом Матильда с головой уходила под одеяло и, поло жив голову на мою согнутую руку, засыпала. Я лежал, боясь пошевелиться, чтобы не потревожить чудное животное, и ча сто сам засыпал вместе с нею. Волшебные, таинственные сны обуревали тогда меня, и я сам не мог объяснить своего состо яния.

Наконец Матильда просыпалась, бодро соскакивала с посте ли, шла прямо к выходу, и требовательное: "Мяу!" заставляло меня без промедления открывать дверь. День захватывал меня в круговерть событий, и я забывал о Матильде до следующего утра. Наши молчаливые встречи наедине вошли уже в привыч ку, как вдруг... Матильда заговорила!

А произошло это так. В наш очередной сеанс "смотрения" друг другу в глаза, я стал ощущать буквальное "очеловечивание" взгляда Матильды. Это был чисто женский взгляд, выражавший интерес с примесью некоторого смущения и легкого испуга, такой примерно, когда женщине предлагают отведать какоето новое, неведомое для нее, необычное, но дорогое и деликатес ное блюдо. Ну, устрицы какиенибудь или морские гребешки с трепангами заморскими, например... Вот так смотрела на меня Матильда, и вдруг я с удивлением и ужасом узнал этот взгляд... Нет, не может этого быть, ведь ее давно нет в живых!

- Отчего же не может быть! - не раскрывая губ, промолвила, казалось, глазами Матильда. - Жизнь ведь богаче любых мечтаний, - улыбнувшись ее улыбкой, проговорила она ее лю бимые слова.

Теперь сомнений не могло быть - это Лора, это моя подруга былых лет - Лора, давно трагически погибшая. Это был ее взгляд, ее улыбка, ее слова!

И вот я смотрю Матильде в глаза и чувствую, как реальное мироощущение покидает меня.

- Лора... - пытаюсь я позвать кошку, но она перебиваетменя.

- Я - Матильда, и ты хорошо знаешь мое имя! Наверно,в меня и переселилась душа Лоры, может быть, я сама ощущаю себя Лорой, но ты видишь перед собой не женщину, а кошку Матильду, и называй меня, пожалуйста, так. Особенно при жене! - насмешливо добавила Матильда, как я уже отмечал, не раскрывая рта, одними глазами.

- Хорошо, Матильда, - покорно согласился я, - но скажи мне, что теперь мы должны делать, и вообще, как это все понимать?

- А никак, - деловито ответила МатильдаЛора, - еслине хочешь прослыть умалишенным, не рассказывай об этом ни кому, особенно жене, - опять насмешливо и, как мне показа лось, ревниво добавила она. - Мы будем иногда встречаться, наедине, разумеется, и сможем наговориться вволю. Но, как сам понимаешь - только наговориться! Если, конечно, не хочешь неприятностей!

Сказать по правде, иного, как только поговорить, мне в моем шоковом состоянии и не хотелось. И вот что "мысленно" рас сказала мне в наши фантастические встречи удивительная кошка.

В кота Мура, как пояснила Матильда, была вселена душа любимого человека Лоры, первого ее любовника - хорвата по национальности, Лора упоминала мне о нем, я знаю его имя и фамилию - Мехмет Тринич.

Человек этот умер давно, но Лора продолжала любить его и подчиняться ему. Разумеется, ему, то есть Муру, было не очень приятно видеть Лору с другим человеком, и он всячески проти водействовал этому. Исключение составляли случаи, когда Мура купали или обливали водой. Тогда, изза шокового состояния животного, душа, вселившаяся в него, теряла свое влияние. Это по опыту узнала Лора и иногда пользовалась этим приемом. А в остальном она полностью находилась под диктатом бывше го возлюбленного, иначе говоря, Мура.

Куда Мур пропал, Лора, то бишь Матильда, так и не узнала. Большие подозрения пали на соседа по коммуналке - полков ника Петрова, который не любил Мура и мог похитить его, увезти, а то и убить. Лора получила вроде бы свободу действий, но душевное равновесие ее было нарушено и свобода ей уже была ни к чему.

И вот однажды, в то последнее лето, Лора словно услышала голос ее любимого, как если бы он был жив, который прика зал срочно ехать на дачу в Луч, где он должен был ждать ее. Но поезд дошел только до города Чехова, Лора не смогла дож даться следующей электрички, не вытерпела и пошла пешком по шпалам...

Вот такую историю бывшей хозяйки души молчаливо рас сказала кошка. Душа переселилась не сразу, а только через не сколько лет после рождения Матильды. Первое время сама Ма тильда не вполне осознавала это, но, познакомившись со мной, вдруг ощутила неожиданный интерес ко мне, как к старому зна комому. Во время наших встреч она вспомнила все, что произош ло с бывшей хозяйкой новой души в жизни, и поняла, наконец, носителем чьей души она является. А кроме того, она получила способность к телепатическому общению со мной...

Года через два мы обменялись квартирами с семьей моего младшего сына и переехали на новое место жительства. Поки дая таганский дом, я зашел к соседям повидать Матильду. Кош ка грустно и укоризненно смотрела на меня, как бы обвиняя в бегстве. Надо сказать, Матильда была в чемто права - от по стоянных общений с ней у меня начала постепенно "ехать кры ша" и расставание стало неизбежным. Мы, как всегда, потер лись с ней носами и расстались...

А недавно я снова побывал в таганском доме, уже не рас считывая увидеть старушкуМатильду живой. Но выходя из дома, я приоткрыл дверь подъезда и вдруг - черная молния! Матильда, не замечая меня, прыгнула с карниза в открытую дверь.

- Матильда, Матильдочка! - позвал я, и мой голос от волнения застрял в горле.

Кошка резко обернулась и, узнав меня, вспрыгнула обратно на карниз, оказавшись на уровне моего лица.

- Это ты, надо же, увиделись всетаки! - удивленно проговорила Матильда. - А я и не узнала тебя! Думала, не встретим ся больше!

Кошка взволнованно оглядывала всего меня огромными гла зами, влажными то ли от волнения, то ли от старости. Видно было, что это уже очень немолодая кошка. Мне стало жаль ее - как несправедливо, что кошки старятся так быстро и живут так мало. На кого они нас потом оставляют?

Мы постояли с Матильдой несколько минут, влюблено гля дя друг другу в глаза.

- Ну, дружок, давай прощаться, - сказала наконец Матильда и подставила мне свой носик, - а то ведь долгие проводы - лишние слезы!

Я потерся носом об ее влажный, холодный носик, и мы по прощались. Оказалось, что навсегда.

Матильда деловито проскользнула в щель двери, и я захлоп нул подъезд. Стараясь не оборачиваться, я быстро пошел прочь от дома, и вдруг слезы начали душить меня. Счастливые жен щины, они могут иногда выплакаться, а нас, мужиков, слезы душат - и все! Ну да ладно, такова она - жизнь, и никуда тут не денешься!

А примерно через год после нашей последней встречи, снова побывав на Таганке, я узнал, что Матильду разорвали собаки.

Не успела старая кошка быстро вскарабкаться на дерево! Пе чально и грустно.

Много загадок таит и сама жизнь, и психика человека. Мы, люди, повидимому, находимся в самом начале постижения этих тайн. А нередко высокомерно думаем, что о чемто знаем и что то понимаем. Это я, как ученый, вам говорю!

Как кошка, глядящая на экран телевизора и наблюдающая там знакомые ей изображения, никогда не поймет внутрен него устройства этого прибора и принципа передачи изобра жения на расстояние, так и мы, воспринимая отдельные кар тинки мира, никогда не постигнем его с той полнотой, как бы нам хотелось!

ТЕЛЕПАТИЯ

Про телепатию у нас в стране всерьез заговорили в конце 50х годов прошлого века. Даже книги про нее стали выходить. За рубежом о ней давно уже знали и не стеснялись писать и го ворить. У нас же телепатия долго считалась лженаукой и "про дажной девкой империализма".

Но вот "русский шаман", родоначальник сенсомоторного психосинтеза Владимир Кучеренко, еще учась на начальных курсах психфака МГУ, поставил ряд интереснейших экспери ментов по телепатии. Вот как рассказывает об этом мой друг - писатель А. Никонов - в своей книге "Russian Xfiles":

"Эксперимент проводили по всем правилам научной мето дологии - взяли таблицу случайных чисел, составили схему эксперимента, выбрали несколько испытуемых. Сначала про вели серию установочных опытов: словесно внушали человеку, что он падает назад - он падал назад. Вперед - вперед. Прово дя установочную серию, заметили интересную вещь - гипно тизер еще не успел сказать испытуемому, чтобы он падал, как тот уже упал.

Дальше начался собственно эксперимент. Гипнотизер теперь давал команду (чтобы тот не видел), ассистент показывает гип нотизеру табличку, на которой были нарисованы либо нолик, либо плюс, мысленно приказывает испытуемому упасть вперед. Минус - назад. Таблички были придуманы для того, чтобы сам гипнотизер не знал, какой приказ он отдаст в следующий раз, дабы испытуемый в трансовом состоянии не смог бы уловить закономерность, в которой мог неосознанно работать мозг гип нотизера. Причем таблички со значками ассистент поднимал в соответствии с таблицами случайных чисел, а не по собствен ной прихоти. Это было сделано из тех же соображений: чтобы испытуемый подсознательно не уловил какуюнибудь законо мерность, в которой мог неосознанно работать ассистент. То есть все было построено грамотно.

И что же выяснилось? Во всех случаях, кроме двух, бес словесная суггестия сработала! Девяносто с лишним процен тов совпадения никак нельзя назвать случайностью, а можно и нужно - закономерностью. Передача мыслей на расстоя нии существует! Это было подтверждено экспериментально несколькими студентамивторокурсниками с психфака МГУ почти четверть века тому назад.

Резонный вопрос - и где же "нобелевка"?

И второй резонный вопрос - как? То есть чем, с помощью чего осуществляется взаимодействие?

Ответ на вопрос ? 1. Получив столь сенсационные... пар дон, слово "сенсация" в годы советской власти имело "негатив нобуржуазный" оттенок и употреблялось только применитель но к капиталистической прессе. Скажем лучше "интересные"... да, именно так - получив столь интересные результаты, ребята немедленно пошли к своему университетскому начальнику по делиться радостью.

Партийное начальство радости не разделило. Более того, оно сказало, что опыты эти вредные, попахивающие телепатией и оттого не очень научные, потому как идеалистические. А воз можно, и антикоммунистические. На том все и кончилось.

...Теперь что касается второго резонного вопроса. Товарищ Леонтьев - декан психфака, к которому и прибежали озада ченные открытием телепатии студенты во главе с Кучеренко, именно этот резонный вопрос ребятам и задал:

- Как передается информация?

- Откуда я знаю, я даже не физик! - также резонно ответил декану студент Кучеренко. - Я психолог. Моя задача сде лать эксперимент методически точно - так, чтобы его можно было повторить где угодно, когда угодно. Я это сделал, феномен открыл. А в теории поля я не специалист.

На что Леонтьев не менее резонно ответил, что пока не из вестен материальный носитель передачи информации, забивать себе голову этим не стоит.

Если же подходить к проблеме с точки зрения эволюции, а не физики, вот тутто у Кучеренко подобие объяснения было:

- Эволюционно все дистантные органы восприятия сформировались из контактных: зрение и слух возникли из тактиль ной чувствительности, обоняние - из вкусовой. Так шла кле точная эволюция. Клетки лобных долей можно рассматривать как орган "контактной чувствительности" мозга. И если возник новение сознания - не случайность, а закономерный этап эво люции психики, возможно, следующий шаг - формирование дистантной способности мышления. То есть способности вос принимать не только свои мысли, но и чужие... В принципе, некоторые намеки на это были уловлены в экспериментах нейропсихологов по формированию навыков. Оказалось, что импульс доходит до нужных нейронов раньше, чем это возмож но обычным путем - через синапсы. На деле нейроны в раз ных разделах мозга включаются в работу практически одно временно. Это говорит о том, что сигнал, видимо, передается полем, то есть практически мгновенно, а не только по "прово дам". Но если излучение, распространяясь, "долетает" из од ного отдела мозга до другого, то почему оно не может "зале теть" в чужой мозг?"

Таким образом, объективно телепатия существует, хотя материальный носитель передачи мысли на расстояние пока не обнаружен. Почти как в случае с шаровой молнией - все знают, что она существует, но никто пока не может внятно объяснить, что же это такое.

По мнению академика В. Казначеева, в древности наши пред ки обладали способностью обмениваться мыслями без слов. Способность эта сохранилась и по сей день, особенно у жите лей северных районов. Но при грамотно поставленном экспе рименте обнаруживается она и у жителей южных районов. Однако приступим к телепатии в моей жизни. Начать придется с печальной истории, но обещаю, что постепенно я обязательно перейду к историям более веселым и радостным.

ПЕЧАЛЬНАЯ ТЕЛЕПАТИЯ

В конце апреля 1960 года я собирался на тренировку, кото рая начиналась около шести часов вечера. Чувствовал я себя хорошо, погода была отличная. Апрель в Тбилиси превосходен - все цветет, город как будто обрызган духами, яркое солнце, но еще нет жары. Я бросал тренировочные принадлежности в чемоданчик - пояс, бандаж, штангетки, трико, как вдруг меня неожиданно качнуло в сторону. Впечатление такое, как при зем летрясении, - пол уходит изпод ног. Я выпрямился, но снова и снова толчки в стороны - голова шла кругом, равновесие было совершенно потеряно. Я ощупью добрался до тахты и лег. Мама налила мне валерьянки - тогда от всего лечили валерьянкой.

Я чувствовал, как бешено колотится сердце, не хватает возду ха, силы совершенно покинули меня - руки. не мог оторвать от тахты.

Постепенно сердце успокоилось, дыхание нормализовалось, голова перестала кружиться. Я легко привстал с тахты и про шелся по комнате - все недомогание закончилось бесследно. У меня не осталось и сомнения - надо идти на тренировку, как намечалось. Посмотрел на часы - пять минут шестого, успе ваю с запасом. Подсобрал вещи и пошел. Тренировка прошла хорошо, сил было даже больше, чем обычно.

Около половины восьмого весело возвращаюсь домой - у мамы и бабушки суровые лица. Бабушка протягивает мне те леграмму из Сухуми, я помню ее наизусть: "Дорогие мои сегод ня в пять часов скончался отец Дмитрий Иосифович Гулиа тчк Жора".

Так вот в чем дело, сразу подумал я - время моего приступа совпало со временем смерти деда!

Но почему только от смерти деда мне передался на расстоя нии такой мощный импульс? Ведь умирали же у меня и другие близкие люди - и ничего! Мама умерла вообще в соседней ком нате, почти в том же возрасте, что и дедушка, - никакой теле патии, утром заглядывая к ней в комнату, я и представить не мог, что ее уже нет в живых.

Я не специалист по телепатии, но уверен, что она в этот момент была - поступил сильнейший сигнал от умирающего деда ко мне, и удивительно, что только ко мне, - ни у кого другого из близких родственников сходных ощущений не воз никло. Может быть потому, что мы с дедом были очень схожи и по характеру, и по поведению, и по отношению к жизни?

Самой колоритной фигурой из моих предков по отцу был, вне всякого сомнения, Дмитрий Гулиа, мой дед - основатель письменности, литературы и театра, то есть всей культуры аб хазского народа. Он создал алфавит (это в 18то лет от роду - вундеркинд!) абхазского языка. Более того, известен факт, что в Абхазии тех времен жених и невеста не могли, не имели пра ва даже разговаривать друг с другом, - только через посред ников. Дмитрий Гулиа нарушил этот вековой обычай и напи сал стихотворные обращения жениха и невесты. И теперь, когда сваты знакомили жениха и невесту, те вынимали лист ки со стихотворными посланиями Дмитрия Гулиа и складно говорили по ним.

Но, став мужем и женой, они все равно, чаще всего, меняли имена, чтобы нечистые силы не внесли раздора. Так, например, мои двоюродные дядя и тетя, крещеные православные Зоя и Па вел, стали после женитьбы (не формально, а друг для друга, для родственников и, видимо, для нечистой силы!) Ицкой и Джам фером, но и так они не имели права непосредственно обращать ся друг к другу.

- Пусть Ицка несет на стол чачу и мамалыгу! - провозглашал в пустоту, не глядя на жену, Джамфер.

- Пусть Джамфер меньше приказывает, а то не получитничего! - отвечала уже в другую пустоту Ицка. Сначала гостям это казалось довольно диким, но после рюмкидругой привыка ли. То есть православие существовало в Абхазии достаточно формально. Но не для Дмитрия Гулиа, который, как и Сталин, и в одно с ним время, учился в Горийской семинарии.

Дмитрий Иосифович был не покавказски педантом. Уже при советской власти, когда он стал Народным поэтом Абхазии, депутатом, орденоносцем и вообще очень влиятельным челове ком, его часто приглашали на всякие там собрания "актива" рес публики, чаще всего в качестве "свадебного генерала". Назна чали, допустим, собрание на 17.00. Дмитрий Гулиа приходил в половине пятого и ждал начала собрания. Видя, что народ подходит медленно, он постепенно свирепел, багровел, а точно в 17.00 вставал и уходил, если собрание не начиналось. Так он приучал абхазов к точности.

Но в отношении своего здоровья он таким педантом не был. У него был сильнейший диабет, ему запрещались многие про дукты. Но он улавливал момент, когда строгая жена Елена отво рачивалась, хватал со стола то, что ему не положено, и убегал, на ходу сжевывая запрещенный продукт. В конце концов, его стали кормить за отдельным столом.

Когда наступила советская власть, деда несколько раз пыта лись арестовать и даже расстрелять. Это потому, что он был внешне похож на белогвардейского генерала Кауфмана, и по тому, что он нагрубил (сказал правду) местному партийному вождю Нестору Лакобе. Но Господь спасал его каждый раз. Умер Дмитрий в глубокой старости в 1960 году.

Мы с мамой на следующий же день выехали в Сухуми и при были как раз к панихиде, которая состоялась в Доме литератора. Меня, да и не только меня, поразило, как выглядел дедушка - лицо розовое, ни одной морщинки, как живой спящий человек. При том, что он болел диабетом почти сорок лет, а под конец жизни практически ослеп и оглох. И внешне выглядел он неваж но - совершенно высохший, бледный старик. А тут - помоло девший и румяный! Бабушка никак не могла успокоиться - она говорила всем и каждому: "Посмотрите на него, как он выгля дит - ни одной морщинки!"

На следующий день гроб перенесли в здание театра им. Сам сона Чанба, что в центре Сухуми, на набережной Руставели.

Два дня проходили панихиды в здании театра, народ шел не прерывным потоком. Казалось, во всем Сухуми, во всей Абха зии нет столько людей, сколько проходило мимо его гроба.

И характерно еще одно: хоронили деда в Сухуми, а ночева ли мы с мамой, как и все близкие родственники, в загородном доме в Агудзера. По дороге мама захотела купить цветы на по хороны. И вот парадокс - в конце апреля, когда в Абхазии цве тет все, когда цветы можно собирать с любого куста, с любого дерева - цветов в продаже не оказалось.

- Вы что не знаете, где сегодня все цветы? - сурово спросила нас продавщица. - Все цветы сегодня у Дмитрия Гулиа, и ничего больше не осталось!

Во время панихиды и митинга на центральной площади Су хуми вдруг заморосил небольшой дождик. И люди мигом дога дались снять с магазинной витрины гнутое стекло и покрыть им открытый гроб.

Похоронили деда в саду филармонии в центре Сухуми. В под готовленной бетонированной яме был заготовлен массивный железный ящик, погруженный в расплавленный битум - гидро изоляцию. Гроб стали опускать в этот железный ящик и обнару жили, что он не проходит по длине. Тут же отпилили в ногах не большую полоску дерева, и гроб прошел в ящик. Железный ящик покрыли железной же плитой, которую несколько сварщиков приварили к ящику толстым и плотным швом. Сверху уже зак рытый ящик снова залили битумом, а затем - бетоном.

Бабушка при этом постоянно спрашивала у моего дяди Жоры, своего сына:

- Для чего это, Жорочка, для чего так сильно закрывают?

- Мама, это же на тысячелетия! - скороговоркой отвечалвзволнованный Жора.

Позже на могиле деда установили гранитный бюст. Дед изображен этаким энергичным красавцеммужчиной в галсту ке. В жизни же он был сутулым, нерешительным в движениях, а в галстуке я лично его никогда не видел. Конечно, хорошо, что у народного поэта такой энергичный и жизнерадостный вид. Как у Гоголя на Гоголевском бульваре в Москве - он там стоит веселый и жизнерадостный! Но у Гоголя есть и другой памят ник - в сквере на Арбате, более "естественный". Так и у мое го деда есть памятник в Тбилиси в районе Ортачала: дед сидит в кресле, у него задумчивый и сосредоточенный вид. На мой взгляд, этот памятник больше похож на реального Дмитрия Гу лиа. Кстати, памятник цел, и слухи о том, что его снесли грузи ны во время грузиноабхазской войны, не обоснованы.

Вот и все про мою печальную телепатию. Дальше, как я и обе щал, будет все веселее и веселее.

ВНУШЕНИЕ В ГЛАЗА

Я с детства увлекался гипнозом, даже научился вводить сво их товарищей в гипнотический транс. Помогла мне в этом бро шюрка "Сон и гипнотизм", выпущенная вскоре после оконча ния войны в серии "Библиотечка солдата и матроса".

Я всерьез увлекся гипнозом, считая его могущественным и таинственным явлением, средством подчинения людей своей воле. Ведь можно было выделывать со своими школьными това рищами черт знает что, причем при наблюдателях из нашего же класса. Усажу, бывало, в затемненную комнату когонибудь, сам сажусь напротив, беру в руку блестящую чайную ложку, держу ее перед глазами подопытного и начинаю нудно бормотать:

- Тебе хочется спать, тебе очень хочется спать! Блестящийпредмет в моей руке мешает тебе, он слепит тебя, но ты закро ешь веки, и тебе станет хорошо! У тебя тяжелеют веки, глаза слипаются, тебе тепло и уютно - ты спишь! Спать! - приказы ваю я, и подопытный "кролик" засыпает.

- Ты - собака, - продолжаю я, - ты мой сторожевой пес.Вот идет чужой. Чужой! - почти кричу я, - а ну, облай его, напугай чужого!

- Гав, гав, гав! - вяло, с закрытыми глазами, облаивает "чужого" подопытный.

- Молодец! - хвалю я его. - А ну, теперь лизни мне руку,ты же мой верный пес! - приказываю я и тычу подопытному в нос руку. Тот покорно лижет руку с умильной улыбкой на лице, и кажется, будь у него хвост, то он подобострастно завилял бы им!

Иногда подопытный не поддавался гипнозу - таращился на ложку, а засыпать не хотел. Тогда я применял запрещен ный прием: незаметно поглаживая подопытного по горлу, я слегка прижимал ему сонные артерии, и тогда уже он, чаще всего, просто сваливался со стула. Не очень честно, конечно, но эффектно.

Классе в десятом захотелось мне выучить английский так, чтобы можно было говорить на нем. Я установил в моей комна те магнитофон - этакую приставку на проигрыватель для пла стинок, с крупными открытыми катушками для пленки. Такие в то время были в Тбилиси магнитофоны. Ленту я перекинул через блоки, закрепленные на стенах комнаты, а конец замк нул на начало. Получилась замкнутая система с циклом между повторами минут в десять. Я наговорил в микрофон в эти десять минут английских слов с переводом.

Будильник, перепаянный на таймер, должен был включать систему часа в три ночи и отключать в шесть утра. И что ж, утром я с удивлением понял, что знаю с полсотни новых английских слов! Назавтра - новые слова, а через неделю - повтор. Не про шло и месяца, как я смог говорить на ломаном английском, свя зывая слова по своему усмотрению. Но учительница меня по нимала. Редкие иностранцы, которые попадались в то время в Тбилиси и с которыми я мог завязать беседу, тоже понимали меня, правда, со смехом.

Все закончилось приводом в НКВД, контора (сейчас сказали бы "офис") которого находилась тогда на площади имени това рища Бебеля. Знать не знаю, что за это птица - товарищ Бе бель, и как она залетела в Тбилиси, но вышел я из этой конторы, как вы понимаете, живым, однако гораздо более осторожным в разговорах с иностранцами.

Полученные знания в области гипноза я пытался использо вать для улучшения успеваемости, исподволь гипнотизируя учи телей. Конечно же, ложку я им показать не мог, но, совершен ствуя свою практику, я научился вводить людей в транс, не до водя до сна. В трансе человек становится податливым, как бы подчиняясь чужой воле, но не замечая этого.

Самое главное - полностью завладеть вниманием челове ка, чтобы он слушал тебя, не отвлекаясь, и глядел тебе в глаза. Вот так я, в конце концов, "подкатил" после уроков к молодому учителю латинского языка Джуаншеру Иосифовичу Мчедлиш вили и, преданно глядя в глаза, уселся напротив него.

- Джуаншер Иосифович, - монотонно и не отрывая взгляда начал я, - понимаю, что виноват перед вами, я не ходил на за нятия, но подумайте сами, что мне будет, если я получу двойку в четверти... Вы, пожалуйста, поставьте себя на мое место, вот вы приходите домой...

По взгляду учителя я понимаю, что он уже в трансе, он ли шен своей воли. Со стороны это выглядит как мирная, спокой ная беседа, а ведь идет "зомбирование" объекта.

Здесь все определяет опыт и практика гипнотизера, тут не тре буется особых знаний - только опыт. Ведь известно, что и без грамотная цыганка может спокойно ввести вас в транс, заставить не только передать ей все ваши деньги и ценности, но и привести ее в квартиру на разграбление последней.

Итак, латинист ставит мне в четверти пятерку и мы догова риваемся, что я приду опять только в конце следующей четвер ти. Все путем, все добровольно!

Правда, иногда, когда преподавателя отвлекали, или он спе шил, или начинал замечать чтото странное в моем поведении - "опыт" не удавался. Так, например, при всех отличных оценках в аттестате, у меня оказалась тройка по... Конституции СССР! Да, да - была такая дисциплина в школе! Так я и остался без медали - ни золотой, ни серебряной, все медали были уже рас пределены заранее. Кавказс! И все мои попытки пересдать эту Конституцию, даже с помощью гипноза, успеха не имели, по скольку преподаватель - хитрый и опытный Александр Ильич Шуандер (не путать со Швондером!), был начеку и не дал себя охмурить.

Но "нет худа без добра". Уже при поступлении в институт я на собеседовании с проректором (а оно было обязательным для всех!) сумел тайно внушить ему, что "тройка" эта - резуль тат моей нелояльности к советской власти. Все знали, что про ректор этот был грузинским националистом, скрытым против ником "советов". Проректор был очень доволен и обещал, что меня в институте обязательно научат "нашей" конституции. Но для этого нужно было еще в этот институт поступить. И я прошел по конкурсу с высшим баллом - 25 из 25 возможных! Но если честно, я готовился очень тщательно.

Правда, на устном экзамене по математике чуть не получил ся "облом". Видимо, все отличные и хорошие оценки были уже распределены по "своим" (Кавказс!), и математик уже соби рался ставить мне тройку. Я, пристально глядя ему в глаза, при нялся монотонно рассказывать, почему такая оценка мне не под ходит. Предлагал ему стать на мое место и подумать, как бы он сам поступил в этом случае. Математик слушал меня очень вни мательно, а затем, быстро заглянув в список группы, нашел мою фамилию. После чего ошалело посмотрев на меня, тут же про ставил в ведомость пятерку.

Что тут повлияло - мои гипнотические способности или "галочка", проставленная проректором возле моей фамилии, - я до сих пор не знаю. Но ведь и "галочка" - тоже результат внушения проректору моего антисоветского кредо. Так что - без гипноза не учиться бы мне на инженера!

ВНУШЕНИЕ В ЗАТЫЛОК

И вот я уже на целине по комсомольской путевке. До убо рочной нас - студентов, привлекали к различным строитель ным работам. У меня завелся "заклятый друг" - десятник Ар хипов, который постоянно хотел объегорить меня, а я, в свою очередь, его. Последний раз в выигрыше был я, но злопамят ный Архипов решил доконать меня следующим заданием. Он предложил уложить фундамент для большой печи в строящей ся конторе. Цоколь конторы был уже выложен саманными блоками - "самана.ми". Изготовлены они были из навоза, глины и рубленой соломы и весили, наверно, по пуду штука. На дворе валялись куча саманов и куча земли, вырытой из ямы под фундамент. Нужно было замесить глину (бочка воды и гли на имелись), уложить саманы в фундаментную яму в пять сло ев, подогнать их, положить на глину и подровнять топором и ло патой, которые лежали тут же рядом.

Кучу земли нужно было вывезти подальше и рассыпать - для этого стояла лошадь с телегой. Одной бочки воды не хвати ло бы, и на этой же телеге мне пришлось бы привозить воду из озера. На это давался целый день и двести рублей оплаты. Архипов должен был заехать часов в шесть и проверить работу.

Я почесал голову и понял, что не в коня корм. Работу эту я не осилю, а уж Архипов разнесет "парашу" по всему совхозу. Тогда я (даром что ли отличник!) решил схитрить. Я вылил боч ку воды в глину и размешал ее, затем засыпал лопатой кучу зем ли обратно в фундаментную яму и как следует утрамбовал ее ногами. Небольшой остаток разровнял по полу конторы. Затем уложил сверху один слой саманов, обильно смазанный глиной и даже отштукатуренный ею же сверху. Остальные саманы на брал в телегу, отвез подальше и свалил в овраг, а затем улегся отдохнуть на траву близ строящейся конторы.

И вдруг, выражаясь словами гения: "я помню чудное мгно венье, передо мной явилась ты..." По тропинке мимо стройки идет крепко сбитая, загорелая молодая женщина в косынке с хо зяйственной сумкой в руках. А я - девятнадцатилетний здоро вяк, кавказец, да еще с отсутствием сексуального опыта, смот рю на нее лежа и страдаю от неудовлетворенности. Я заметил, что если смотреть на женщину лежа, то она кажется существен но красивее, вот проверьте, если не верите! Тепло, солнечно, птички поют. И мне так сильно, почти безумно захотелось люб ви - вы меня понимаете - простой земной, неплатонической любви, иначе говоря - секса!

Догоню и изнасилую - было моей первой мыслью. Но я быстро прогнал ее, как нереальную и опасную. "А что, - было моей второй мыслью, - не попробовать ли применить гипно тический опыт и здесь?" Но ведь женщина не смотрит на меня и уже удаляется. Я уставился ей взглядом в затылок, напрягся, что было сил, и молча приказал: "Остановись, повернись и по дойди ко мне! Я ведь так тебя хочу, захоти и ты меня!"

И женщина остановилась. Потом медленно повернулась и, заметив меня, пошла в мою сторону. Я быстро закрыл глаза и притворился спящим. Но вскоре почувствовал, что меня будят, нежно тряся за плечи. Открываю глаза: надо мной стоит жен щина в косынке, загорелая, глаза голубые, улыбается. Зубы - как у всех местных - находка для стоматолога.

- Я - Ульяна, - представилась она, - подойду, думаю, посмотрю, не помер ли часом? Вижу - здоров!

Увидев, что я в порядке, Ульяна улыбалась все шире и шире.

- Может, за здоровьечко самогончику по чутьчуть? - подмигнув, предложила Ульяна и, раскрыв холщовую сумку, пока зала горлышко бутылки, заткнутое газетной пробкой.

Я поднялся и оглядел Ульяну. Надо сказать, что снизу она ка залась существенно привлекательнее. Маленького роста, кре пышка лет тридцати, Ульяна была скорее не загорелой, а вся в коричневых веснушкахконопушках. Нос - чухонский, губы обветренные. Настроение упало, но сразу поднялось при мыс ли о самогоне, а возможно, и закуске. Какникак - весь день без обеда!

Мы уселись на цоколь, Ульяна постелила газету, поставила бутылку и один граненый стакан. Затем положила на газету на резанное соленое сало, полбулки хлеба и несколько огурцов.

- Стаканто один всего, - виновато улыбнулась Ульяна.Но я быстро налил самогон в стакан, вручил его Ульяне, а сам взял в руки бутылку.

- У нас на Кавказе, откуда я приехал, пьют только из бутылки! - уверенно соврал я.

- Так ты тоже с Кавказа? - радостно удивилась Ульяна. - Ты что, не грузин ли? Слово "тоже" насторожило меня, но я бодро доложил:

- Грузин - первый сорт, мегрел называется, мы на Черномморе живем, - хвастался я, хлопая себя кулаком в грудь, со всем как это делает самец гориллы, который, правда, живет еще несколько южнее.

Мы выпили за здоровье, как предложила Ульяна, потом - за встречу, а последнюю - уже за любовь. Меня поразила ме таморфоза, которую я испытал тогда впервые в жизни. До пер вого глотка Ульяна, как я уже говорил, казалась мне невзрач ной, даже некрасивой женщиной, намного старше меня. После первого тоста я стал находить ее загадочной незнакомкой, эта кой пастушкой, забредшей к соседнему пастушку на посидел ки. После второго тоста Ульяна преобразилась в красивую му латку, необычайно привлекательную и сексуальную. Обнимая ее за талию, я ощутил здоровую упругость сильного тела, создан ного как будто специально для плотской любви. Тогда я еще не знал народной мудрости: "Не бывает некрасивых женщин, бы вает только мало водки!" Солнце грело, но не пекло, вокруг кон торы зеленела густая трава, поодаль - кусты.

Мы выпили по третьему разу и както вместе встали. Обняв друг друга за талии, мы, пошатываясь, пошли в известную нам одним сторону. Я пошатывался больше (наверно, больше выпил или привычки было меньше!), но Ульяна твердой рукой направ ляла мое движение в нужную нам сторону - к кустам.

Как голодные звери набрасываются на свою добычу, как вольные борцы горячо схватываются друг с другом после сиг нала судьи, так и мы с Ульяной, рухнув на траву, обхватили друг друга всем, чем можно было только обхватить. Задыхаясь и рыча, мы срывали друг с друга одежды, стараясь не очень повредить их, так как помнили, что надо будет еще и одеваться...

Опыта подобных встреч у меня еще не было, но както все получилось само собой. Вот она - сила инстинкта! Вокруг нико го не было, но я все же прикрывал рот Ульяны рукой - мне каза лось, что ее финальный вопль слышен аж в архиповской конто ре. Затем мы разом откинулись друг от друга и, лежа на спинах на прохладной траве, дышали так тяжело, как будто выполнили всю работу, порученную мне прощелыгой Архиповым.

Постепенно наше дыхание стало ровнее, реже; мы снова посмотрели друг на друга - и снова в бой. Второй раунд был поспокойнее, но и подольше.

- Ты не оченьто вопи под конец,- попросил я Ульяну, - десятник скоро должен подойти, как бы не услышал, гад!

Ульяна, страдальчески улыбаясь, кивнула, но обещания сво его не сдержала...

Когда Ульяна уже пришла в себя и, отдохнув немного, стала собираться уходить, я спросил ее:

- Ульяна, а почему ты, проходя мимо, остановилась, а по

том подошла ко мне? Я же не спал и все видел! Ульяна поцеловала меня и ответила улыбаясь:

- А мне показалось, что ты позвал меня, что прошептална ушко, как ты хочешь меня! Что, разве неправда?

- Правда, Ульяна, еще какая правда! - вздохнул я и сам

поцеловал Ульяну.

Это был первый секс в моей жизни.

Архипов пришел, как и обещал, в шесть. Увидев выполнен

ную работу, он потоптался на фундаменте, похвалил его, но, посмотрев на меня - уставшего и всего взмокшего, выжатого, простите за банальность, как лимон, даже пожалел:

- Ты уж не убивался бы так, завтра можно было бы закончить!

- Я - человек слова! - был мой ответ Архипову. - Я - ком

сомолец, на целину не отдыхать приехал!

Тот молча выдал мне обещанные двести рублей.

Вот так, внушением взглядом в затылок, произведенным с колоссальным напряжением воли и с огромным желанием ус пеха, я его и добился. Иначе ждал бы я своего первого секса еще неопределенно долго.

Про затылок человека говорят много и всякое. Чаще всего утверждают, что там находится рудиментарный "третий глаз", который вроде бы когдато в древности был, а потом исчез за не надобностью. В полном соответствии с теорией Дарвина. Не знаю, не биолог, а тем более не палеонтолог и не дарвинист тоже. Но что от пристального взгляда в затылок люди оборачиваются, знаю не понаслышке. Правда, в основном, без описанных выше последствий.

А тем, кто не верит, предлагаю проделать следующий опыт. На тихой малолюдной улице (чтобы не мешали шум и сутолока) вы встречаетесь с идущим навстречу прохожим противополож ного пола (так надежнее!). Желательно, чтобы он шел спокой но, неторопливо, а не несся во весь опор. Пропустив его шагов на пять вперед, обернитесь и напряженно, вложив всю волю в свой взгляд, пристально посмотрите этому человеку в заты лок. И приказывайте про себя: "Остановись, я тебе приказы ваю!". А потом подсчитайте, в скольких случаях из десяти у вас получится. Согласно общепринятой науке он не должен обер нуться ни разу!

Необходимое предостережение! Проделывая этот опыт на ма лолюдной улице, всетаки обращайте внимание на личность прохожего. Чтобы потом не случилось беды! Например, чтобы он не был явно душевнобольным, пьяным или накачанным "братком" с бритой головой, толстой шеей и с такой же золотой цепочкой на ней... Боже, да я, кажется, описал здесь свой соб ственный портрет! До чего же бывает обманчива внешность - просто диву даешься!

ДВАДЦАТЬ ПЯТЫЙ КАДР

Ну что, обещал я вам, что дальше будет веселее? Тогда по слушайте историю про внушение на уровне подсознания - метод, уже имеющий колоссальное применение. В чем же тог да необычность этой истории? А в пикантности применения метода.

Шел 1965 год, я заканчивал аспирантуру, и дело шло к защи те диссертации. Всю весну я готовил материалы к защите. На писал автореферат, после чего ученый совет официально утвер дил оппонентов и день защиты - чтото в конце июня. В июле все массово уходили в отпуск, и уже кворума на совете не собе решь. Отпечатали и разослали по списку адресов авторефера ты, и я стал готовить плакаты к докладу. Двадцать - двадцать пять плакатов - это нешуточная работа месяца на полторадва. Да еще их надо было выполнить красиво - денегто на худож ника не было.

Но главная проблема была в том, что я под конец испортил отношения с аспирантурой. В аспирантуру поступила анонимка (как говорил мой другсобутыльник пенсионер Лукьяныч - "онанимка"), что я хулиганю в общежитии, веду аморальный образ жизни и даже целюсь из пистолета в аспиранта Уткина. Уткина вызвали, он подтвердил, что я целился в него, но поче муто не выстрелил.

Так или иначе, мне в характеристику (которая была обяза тельна при защите диссертации) все это вписали. Подписали начальник аспирантуры и профорг, который меня даже не знал. А комсорг Саша Лисицын, который учился в том же вузе, что и я, и который потом стал директором нашего огромного ин ститута - ВНИИЖТа, подписывать отказался, дескать, нужно разобраться. Он встретился со мной и сказал, что эту характе ристику не подпишет, а руководство не напишет хорошую. И по этому бери, говорит, другую характеристику в другом месте, где сможешь. Я - к моему научному руководителю Федорову, по каялся, так, мол, и так. Он, сощурясь, посмотрел на меня и выс казал свое мнение:

- Ну и сволочи же у тебя друзьяаспиранты! Хорошо, еслиты морду побил комунибудь, то это, может, так и надо было. Особенно автору анонимки! А то, что ты целился из пистолета в аспиранта - не верю! Ты же мог запросто его побить, зачем же стрелять в него? Будет тебе характеристика!

Но несколько членов ученого совета были настроены враж дебно, и число таковых было мне неизвестно. Они могли суще ственно повлиять на ход голосования при защите диссертации.

И вот что тогда я придумал. Гдето я слышал или читал в газе те под рубрикой "Их нравы" про двадцать пятый кадр. Сейчас все знают про него, даже используют при изучении иностран ных языков, а тогда это было совсем в новинку.

Писали, что некоторые "недобросовестные западные фир мы" вставляют в киноленты, где в секунду проходит 24 кадра, этот 25й кадр, например, с надписью: "Пейте кокаколу!". Пос ле чего все, кто просмотрит фильм с этими вставками, тут же гурьбой отправляются пить эту неведомую нам тогда кокаколу до полного мочеизнурения. При этом никто не осознает этого 25го кадра, его просто невозможно заметить, но на подсозна ние он вроде бы действует.

А у меня имелся фильм - 10ти минутка про испытания скре пера, - который я хотел показать на защите диссертации. И на чал меня точить червь экспериментаторства - дайка, вставлю в этот фильм через каждые 24 кадра еще один - с надписью: "Голосуй - за!" Но что бы я сам ни сделал с пленкой, мимо киномеханика ведь это не пройдет.

Поэтому познакомился я с киномехаником, мрачным парнем по имени Леша, и полушутяполусерьезно рассказал ему о своей затее. Леша уже слышал про эти "западные штучки" и заинте ресовался. Мы выпили с ним за эксперимент, и он не только дал согласие на демонстрацию такого сборного фильма, но и обе щал помочь.

Я изготовил бумажный плакат с четкой надписью: "Голо суй - за!". Затем Леша около минуты снимал этот плакат кино аппаратом. Кадров получилось даже больше, чем надо. А потом мы нарезали весь фильм на кусочки по 24 кадра и вклеивали 25й кадр. Заняло это часа два, причем на это время мы запер ли монтажную комнату и никого туда не пускали. Коробку с филь мом забрал я, а плакат и лишние кадры мы уничтожили. Я по просил Лешу держать язык за зубами, и он ответил: "Моги ла!", сделав такой жест, как будто зашивает себе губы иголкой с ниткой.

Итак, 26 ноября в 14.00 - защита. Я принял "на грудь" ста кан портвейна для храбрости и пошел в конференцзал разве шивать плакаты. Фильм отдал мрачному Лешекиномеханику.

Члены совета, покашливая, собирались. Среди гостей был мой дядя со своей женой, моя жена Лиля и специально приехав ший из Тбилиси ее начальник Геракл Маникашвили.

По залу прошел слух, что известный писатель Георгий Гу лиа пришел послушать защиту своего племянника. Члены сове та подходили к нему - поздороваться и выказать восхищение его произведениями. Это подняло мой, как сегодня скажут, "рей тинг".

Я бодро и, главное, громко сделал доклад. На сей раз без кав казского акцента, даже со столичным "шиком". Да и работа была, говорят, неплохой, много публикаций, ну а скрепер мой все члены совета знали, - если не видели на опытном заводе, то, по крайней мере, слышали "реактивный" свист его раскру ченного маховика.

А в заключение я предложил членам совета посмотреть фильм про испытания скрепера. Я нажал кнопку на пульте, в зале погас свет и пошел фильм. Я так боялся, что лента оборвется и остановится на кадре: "Голосуй за!", но этого не случилось. Фильм я потом забрал у Леши и уничтожил.

Все члены совета поступили так, как рекомендовал им сде лать 25й кадр, и после подсчета голосов меня стали поздравлять. Банкет был назначен вечером того же дня в ресторане Будапешт. Деньги привезла из Тбилиси Лиля, да и дядя помог. Все было путем, Лиля танцевала с моими коллегами по лаборатории. Она блистала своей прической и танцевальным мастерством - гим настка всетаки! Я постарался не "нажраться" и не устроить де бош. Короче говоря, все было до неправдоподобия культурно!

КОШАЧЬЯ ТЕЛЕПАТИЯ

Ну а сейчас и вовсе неправдоподобная история. Мало нам человечьей телепатии, а тут - нате вам еще и кошачью! Прямо чушь собачья, вернее, кошачья, получается! Но как ни крути, все, о чем я сейчас вам расскажу, - истинная правда.

Живет у нас в семье любимый кот по кличке Бася. Важный сибиряк такой, с большим собственным достоинством. Главней ший член нашей семьи - у него и паспорт есть, в нем так и запи сано - Бася Гулиа. Национальность? Да! Кошачья, разумеется.

Так вот, с некоторых пор наш Бася, стоит моей жене Тамаре войти в подъезд, подходит к дверям на лестницу и начинает, мяукая, царапать обивку. Как будто пытается открыть дверь. Даже если он до этого спал, то внезапно просыпается и уверен но бежит к двери.

Живем мы на девятом этаже, в подъезде постоянно ходят люди, да и дверь там закрывается бесшумно. Пока подойдет лифт, пока он останавливается на промежуточных этажах, про ходит до трех минут. Но Бася подходит к дверям именно тогда, когда Тамара заходит в подъезд. "Вычислить" время ее прихода домой Бася не мог бы - Тамара может появиться когда угодно, здесь нет никакой закономерности.

Но это не все. Бывало, что Бася не подходил к двери даже тогда, когда Тамара уже входила в квартиру, открывая дверь ключом. Поднимет голову, посмотрит - кто пришел, и снова засыпает. В чем же дело?

Исследовательская работа, проведенная в этом направлении, дала свой результат. Оказывается, Бася встречает Тамару толь ко тогда, когда она, входя в подъезд, думает о нем. Например, несет ему корм или чтонибудь другое - игрушку, посуду, сумочку и т. д. А то и просто подумает: "А как там наш Бася?" В те же разы, когда Бася ее не встречал, Тамара при входе в подъезд или в лифте не думала о нем. Например, опаздывая на работу и забыв ключи или пропуск, она спешно возвращалась. Тогда уже она не вспоминала о любимом коте и Бася ее не встречал. Но уже после того, как мы заметили эту особенность, жена про сто не может не думать о Басе и при входе в подъезд и в лифте. А тот, разумеется, встречает ее у дверей.

Интересно, что если Тамара думает о Басе на работе или даже дома, он не подходит к дверям или к ней непосредственно. Бо лее того, иногда он не откликается даже на настойчивые призы вы, когда он почемуто становится нужен. Повести гулять, на пример, или в поликлинику. Спрячется, да так, что и с фонарем не отыщешь. А у дверей - встречает, правда, если только дума ешь о нем. Меня же Бася не встречает, независимо от того, думаю ли я о нем или нет.

Повидимому, это всетаки связано с его едой, и вот почему. Я никогда не приношу Басе корма ни из магазина, ни из холо дильника. А Тамара постоянно кормит его, да и еду из магазина приносит именно она.

И еще один случай подтверждает это предположение. Как то Тамара шла в гости к подруге, у которой жил кот - тоже сибиряк - Триша. По дороге Тамара взяла в магазине для Три ши угощенье, долго выбирала его, вспоминая, что же он лю бит. А тем временем Триша, чего с ним никогда не бывало рань ше, уверенной походкой подошел к двери, встал на задние лапы и принялся царапать ее, пока Тамара не пришла с угощеньем. В то же время свою хозяйку, в том числе и с угощеньем, Триша не встречал.

Анализ рассказа позволяет сделать два вывода:

1) Бася и Триша, как, наверно, и другие "умные" коты, чув ствуют, когда им несут угощенье или даже просто думают о них, и реагируют на это;

2) у Тамары, видимо, имеется какоето скрытое излучение, воздействующее именно на котовсибиряков, потому что дру гие животные и даже люди не ощущают этого.

Но все мои попытки выведать у Баси тайну его телепатии наталкивались на непонимание с его стороны. Бася возмущен но таращил глаза, топорщил усы, орал и всячески препятство вал изучению этого важного вопроса. А глазато умные - по нять бы только, что за мысли бродят в его гордой, красивой головке...

ПЕРСТЫ И ГОЛОСА СУДЬБЫ

Вновь обращаюсь к уже упоминаемой мной книге моего дру га Никонова. Цитирую: "Короче, лежал я, смотрел в потолок и думал. Думал не просто поток мыслей, как обычно, а вполне конкретно: что есть жизнь? Точнее, есть ли вообще чтонибудь на белом свете или все это иллюзия.

И вдруг с потолка мне ответил голос. Мужской баритон. Мне никогда раньше не отвечали с потолка, поэтому я просто пора зился... Нет, я не пил. Я, как ты знаешь, не курю, не пью и нарко ту не принимаю...

Голос сказал:

- Ты знаешь, а на свете ничего нет".Вот он - типичный пример "работы" го.

лоса. Сколько раз я слышал такое и не верил себе. "Глюки", думал, после вчерашнего.

А еще разительнее другой пример (из той же книги):

"И была у нас такая тренировочная отвесная стенка. Я сто раз по ней лазил, без страховки мог уже. И вот однажды полез... долез примерно до пятого этажа. И вдруг камень, за который я схватился, вываливается из стены, остается у меня в руке и я на чинаю падать. Я видел, как люди с меньшей высоты падали и раз бивались насмерть, и понял: "Все. Как глупо..." И вдруг какой то голос извне, как бы со всех сторон говорит: "Нет! Это еще не все. Не бойся. Твое время пока не пришло..." Мне показа лось, мое падение вместо секундыполторы длилось несколько часов. За эти часы я успел вспомнить свою жизнь, кого я там обидел, не обидел... А потом я падаю плашмя, спиной на камни, и мне кажется, будто я, как мячик, несколько раз подскакиваю - памм, памм, памм. А потом просто встаю на ноги. Я уже знаю, что ничего у меня не будет - даже переломов".

Меня аж в жар бросило, когда я это прочел. Ведь я думал, что только у меня случалось подобное. Значит, я не псих и не уни кум! Но от этого мне не легче, а почему - поясню в конце этого раздела.

И еще - ничего зря или просто так не бывает. Любое собы тие - это перст судьбы, оно может изменить вашу жизнь до не узнаваемости. Как и вообще прекратить ее. Купил, например, билет на самолет, пришел вовремя, сел - и привет! Выпил на до рогу, позубоскалил с друзьями, опоздал - и спасся! Кстати, внутренний голос или способность чувствовать события, кото рые должны произойти - по научному "проскопия", спасли жизнь многим людям. Американский социолог Д. Стаунтон про анализировал 250 случаев авиакатастроф и пришел к удивитель ному выводу. 15 % пассажиров этих рейсов предчувствовали катастрофу и не сели в самолет. А сколько людей предчувство вали опасность, но все же полетели - спешили, заставили себя, не хотели нарушить планы и т. д.

Вот один из примеров: швейцарский теннисист М. Россе должен был лететь из НьюЙорка в Женеву 3 сентября 1998 года. Не в силах сопротивляться проскопии, он сдал билет. А само лет, которым он должен был лететь, разбился под Галифаксом, и все пассажиры погибли. Говорят, что даром проскопии обла дали наши предки, но цивилизация притупила эту способность. Уходят же животные от цунами, предчувствуют землетрясения, птицы заранее знают о капризах погоды и т. д. Известно мно жество случаев такой проскопии и у известных людей - прин цессы Дианы, Уинстона Черчилля, Авраама Линкольна, Андрея Тарковского - всех и не перечислить. А что говорить о "про стых" людях!

Вот что случилось со мной в детстве, года четыре мне было. Сплю в своей кроватке и вдруг слышу во сне: "Вставай, вставай скорее, а то умрешь!" Я вскакиваю, таращу испуганные глаза на маму. И тут на мою подушку беззвучно падают слепленные вместе два кирпича. А на стене у самого потолка на четырех метровой высоте (домто старинный был) - дыра! Сосед дур ной - наш же квартирант, дымоход искал. Время было воен ное, холодное, все печкибуржуйки ставили. Потом он плакал, извинялся, просил, чтобы не выгоняли...

Вот он - голос судьбы, вот он - перст ее! И такие события с каждым из нас происходят сплошь и рядом, может, даже и без отчетливых "голосов" или других явных "знаков". Поэтому все это и считается обыденным, просто жизнью.

В этом отношении характерна такая история, происшедшая со мной не так давно...

РАЗГОВОР В ПРЕДБАННИКЕ

Еще в предбаннике меня предупредили - сегодня к нам в са уну пожаловал "большая шишка". "Шишка" этот уже парил ся, а когда вышел в предбанник, то я узнал в нем моего бывшего студентавечерника, окончившего наш вуз лет пятнадцать на зад. Студентом он был уникальным - не часто встречаются хо рошо успевающие "вечерники", а он за все время обучения не имел ни одной четверки, только "отлично"! Мы оба были рады встрече, как водится, выпили, разговорились. Оказалось, что "шишка", которого звали Сергеем, интересуется всем загадоч ным, мистическим и даже регулярно читает в соответствующих газетах и журналах о моих историях.

- Удивляюсь, как это у вас все в жизни мистически выходит, - съязвил Сергей, - то покойные друзья учат, как надо жить, то телепатическое сообщение приходит, то знамение важное случается. А тут живешь серенькой жизнью, работаешь день и ночь, как лошадь какаянибудь, ни внутренний оракул ничего тебе не подскажет, ни знамения тебе, ни перста свыше. О жиз ни даже некогда подумать! - казалось, сожалел Сергей.

- Если действительно о жизни некогда подумать - это плохо на самом деле и както действительно полошадиному выхо дит. Только не верю я тому, что в твоей жизни было все так серо и обыденно, что все доставалось одним только тяжким трудом. Так почти не бывает, тем более у человека, добившегося столь высокого положения в обществе! Знаю я, что ты родом из глу бинки; расскажи, как оказался в Москве, - предложил я ему.

Сергей настороженно посмотрел на меня, - жизнь, види мо, научила его держать язык за зубами, - но, подумав, он на чал рассказывать.

- Родился я в одной из деревень на Смоленщине. Родителирано умерли, и я жил с бабушкой, которая меня и воспитала. После армии работал в колхозе шофером. Меня очень тянуло в город, но бабушка и думать об этом не желала.

- Уедешь - повешусь! - твердила она. - Пусть люди узнают, что ты бросил меня на старости лет. Не для того я вырастила тебя, чтобы ты оставил меня умирать одну! Вот когда умру - можешь ехать куда угодно!

И добилась от меня клятвы, что я до ее смерти буду жить с ней вместе. Здоровье у бабушки было отменное, такие до ста лет живут, вот и приготовился я промаяться в этой глуши до самой пенсии. Но случилось иначе. Бабушка любила по ночам читать при керосиновой лампе. Видимо, задремала, а лампа то ли пере вернулась, то ли вспыхнула - одним словом, дом загорелся. Помню, в ту ночь снится мне баня, жарко, я задыхаюсь, а выйти не могу - дверь забита. Просыпаюсь - все в дыму. Ну, выбил я окно, выпрыгнул во двор, а бабушкина комната вся в огне! Остался таким образом я один и понял, что теперь ничего уже меня с колхозом не связывает и можно уезжать куда угодно, хоть в Москву.

Сказав это, Сергей удивленно посмотрел на меня и вос кликнул:

- Да ведь это и есть знамение свыше! Надо же, раньше яи не подумал об этом, - и продолжил рассказ: - Собрали мне в деревне немного денег, приехал я в Москву, а что делать, куда идти - не знаю. Зашел в какойто сквер, взял в палатке кружку пива, сел на скамейку, пью и думаю - куда же мне теперь по даться? А когда встал со скамейки - зеленая такая, садовая скамейка была, и на том месте, где я сидел, ножом вырезано: "СерегаЗИЛ"...

Сергей вторично, уже испуганно посмотрел на меня, про бормотал про себя: "Вот тебе и на!" и продолжил:

- Понял я, что Сереге, то есть мне, прямая дорога на ЗИЛ,тем более знал ведь и раньше, что водителей там по лимиту бе рут! Устроился "адским водителем" на отгон готовых автомо билей ЗИЛ130 с конвейера на складстоянку. Общежитие по лучил, москвичом стал. Но работа мне не нравилась - слишком она была опасной. Чем больше машин отгонишь - тем больше получишь, поэтому приходилось гнать, несмотря ни на что. А ма шины были не лучшего качества - такая же лимита, как я, их и делала. И вот разогнался я както, а дорога шла прямо на стен ку из бетонных панелей, а за ней рельсы метро - открытая ли ния, что на Коломенскую идет. Приближаюсь к стенке, отпус каю педаль газа, а она запала и не шелохнется - потом узнал, что пружина выпала. Жму на тормоз, а давление - ноль! Дви гатель ревет, машина несется на стену. Как я сумел свернуть - не помню, но занесло сильно. Выхожу, весь трясусь и думаю - хватит руками да ногами работать, пора и голову нагружать! И подал заявление о переводе на любую другую работу. И, надо сказать, вовремя, так как буквально на завтра пробилтаки мой коллега "адский водитель" злополучную стенку и оказался пря мо на рельсах метро. А это мог бы сделать и я...

Сергей снова взглянул на меня и, видя, что я улыбаюсь, по качал головой.

- Но это было на завтра, а в тот день, все еще в легком шоке,решил я не садиться прямо у проходной на автобус, а прогуляться до метро пешком. Было лето, жарко, перешел я на другую сто рону Автозаводской улицы, гляжу - а прямо напротив проход ной высокое здание, а на нем надпись: "ЗаводВТУЗ". Никогда раньше я даже не замечал этого дома...

Сергей снова остановился, глядит на меня вытаращенными глазами, а я откровенно хохочу:

- Вот тутто мы с тобой и встретились, и довел я тебя здесьдо красного диплома, - вступил я. - Дальше можешь не рас сказывать, дальнейший твой путь до генерального директора мне хорошо известен. И даже из этого твоего короткого рассказа ты сам уловил как минимум четыре явных, как ты выражаешь ся, "знамения", которые резко меняли твою жизнь, подсказы вали, как поступить, предупреждали об опасности. И после это го ты еще говоришь о "серенькой" жизни, лишенной "перстов" и "знамений"!

И не давая Сергею опомниться, я перешел в давно заплани рованное наступление:

- А не кажется ли тебе, что и сегодняшняя наша встречанеспроста? Вот мне, видишь ли, было знамение, что встречу я в бане человека властного и богатого, желающего материально помочь взрастившей его кафедре...

- Понимаю, понимаю, куда вы клоните! - со смехом перебил меня Сергей. - Я и сам хотел сделать вам взаимовыгодное предложение, искал вас и вот - "случайная" встреча в бане, еще одно знамение!

И продолжая хохотать, Сергей увлек меня в парилку для се рьезного, как он утверждал, разговора...

Вот так, одно событие к другому - и выстраивается слож ная цепь взаимоотношений, заключаются важные контракты, делаются совместные изобретения.

А знакомства с женщинами, будущими женами (для проти воположного пола - понимай "с мужчинами, будущими мужь ями") - разве это не "перст судьбы"? Упала со стенда в студен ческом спортзале моя фотография, девушкагимнастка Лиля на тренировке подобрала ее, передала мне. И стала моей первой женой. А если бы эту же фотографию подобрала волейболист ка, тренирующаяся в том же зале?

Со второй женой Олей у меня было все так необычно и за путанно, что рассказывать ни времени, ни места не хватит. Если кратко, то познакомился мой друг с девушкой. Я случайно (!) увидел ее, "отбил" у друга и женился на ней. Потом уже друг "отбил" назад (!) и развел нас. Через годик я снова (!) "отбил" мою бывшую жену и стал жить с ней. А потом уж она сама "отби лась" (!) от нас двоих, нашла третьего и с ним уехала жить в Аме рику! Что это такое - юмор, шуточки? Ведь мы с другом были молодыми докторами наук, профессорами, занимали солидные должности. Что, баб больше не нашли? Вот они - персты судь бы, и никуда от них не денешься! Просто мы, в нашей суетной жизни, их не замечаем или не придаем им значения.

А с третьей женой просто анекдотический случай вышел, как по поговорке: "От судьбы не уйдешь". Об этом случае стоит по говорить особо. Тут замешана еще одна загадка - магия имени, всю жизнь довлеющая надо мной.

ФЕНОМЕН "ТАМАРОВЕДЕНИЯ"

Как оказалось, суждено мне было в жизни стать "тамарове дом". Вот как все вышло.

Еще в годы моей учебы в аспирантуре встретилась мне на ули це "Охотный ряд", тогда еще "проспекте Маркса", красивая эк стравагантная девушка. Я, чтобы произвести на нее впечатление и познакомиться, заговорил с ней поанглийски. А оказалась она... молодой преподавательницей английского языка из МГУ. Почему я заговорил с ней именно поанглийски, а не погрузински, по армянски, на идиш - все эти языки я знал одинаково плохо. Ну не перст ли это судьбы? Девушку звали Тамарой, у нее был жених, и свадьба состоялась недели через две после нашей встречи.

Но мы влюбились друг в друга тут же, еще когда я провожал ее с Охотного ряда до Моховой, где тогда был филологический факультет МГУ. Тамаре родители снимали квартирку, туда мы зашли после ее занятий и там остались до утра. Это была первая Тамара в моей жизни и, как оказалось, далеко не последняя...

Надо ли описывать мое состояние в эту ночь? И вот, просы паюсь я в середине ночи, смотрю на чудесный профиль едва знакомой любимой девушки, на странные тени на потолке ком наты и слышу голос. А надо сказать, что квартира, которую ро дители снимали для Тамары, находилась почти у Кремля, "цент рее" просто не бывает. Она была в проходе между Площадью Революции и Никольской улицей, - нависала над проходом на уровне второго этажа. Не знаю даже, что там сейчас, давно не ходил по этому проходу. И вот в этом загадочном месте - сердце Москвы, смотрю я на потолок, на гуляющие по нему таинственные тени, и слышу далекий громкий голос как бы изза окна, то есть почти с Красной Площади: "Тамара - это твоя судьба!"

Я вновь гляжу на профиль Тамары рядом со мной - она креп ко спит и голоса этого не слышит. Тогда я (видимо, в силу своей дотошности) тихо переспрашиваю: "Вот эта Тамара, что рядом - моя судьба?" Голос медленно, как Фантомас, рассмеялся и до бавил: "Нет, это твоя первая Тамара, но у тебя их будет доста точно!" Я поразмыслил и логически пришел к выводу, что если моя судьба - не эта, первая Тамара, то таковой может быть толь ко последняя. Потому что, найдя свою судьбу, я остановлюсь именно на этой, последней Тамаре. И, как настырный студент, переспрашиваю Голос: "Тогда получается, что моя судьба - последняя Тамара?" И Голос, как мне показалось, уже раздра женно ответил: "Нет, последняя твоя Тамара будет нести коро ну над головой той, что была до нее!" Я понял, что Голос больше не желает общаться со мной. Тамара Первая, которая, оказыва ется, не моя судьба, тихо спала рядом, не подозревая, какую за дачку задал мне Голос.

Тамара Первая вскоре вышла замуж, несмотря на нашу лю бовь. Однако мы продолжали встречаться и были "застуканы" сначала на квартире Тамары ее матерью, затем в моей комнате общежития неожиданно "нагрянувшей" туда женой, и бесслав но расстались.

А я в своих знакомствах стал предпочитать Тамар, раз это имя - моя судьба. Но везло не всегда, попадались и другие име на. Второй моей женой, например, стала Оля.

Вторая Тамара встретилась мне лишь через пять лет, когда я жил и работал уже в городе Тольятти. Но она была настолько красива и хороша во всех отношениях, что я никак не мог по терпеть, чтобы она была последней Тамарой - тогда она не ста ла бы моей судьбой. Поэтому я экстренно завел следующую Та мару (вернее, она сама меня "завела", я просто позволил ей это сделать). Но не понесла она венчальную корону над головой красавицы Тамары Второй, потому что вскоре приехала моя жена и снова весь "кайф" сломала.

Четвертая моя Тамара была опять москвичкой, и полюбил я ее за доли секунды - пока ее нога проходила расстояние от под ножки автобуса ? 24 до асфальта. Потому что именно этот ав тобус привез еще не знакомую мне Тамару на встречу со мной, назначенную по телефону. Я любил эту Тамару бурно, страст но, безумно ревнуя, благо поводов для ревности было достаточ но. И я поспешил завести Пятую Тамару, чтобы она и понесла корону над головой любимой Четвертой. Но эта Пятая, уже ку рянка - моя студентка, оказалась настолько красивой - выли той Мерилин Монро (о ней я уже рассказывал), что я, простите, позабыл о Четвертой. Великая киноактриса Мерилин Монро была моим кумиром, я, как Пигмалион, влюбился в нее по филь мам и фотографиям. Поэтому юная Томочка была в моих глазах лишь ожившей Галатеей - образом великой Мерилин. А же ниться на ожившей Галатее мог разве только Пигмалион, да и то в легенде.

Поэтому я, не долго думая, влюбился в нормальную краси вую Тамару Шестую - преподавателя института, где я работал. Но хоть я и развелся с первой женой именно изза нее, однако понял, что последней Тамарой она быть не может. Потому что я уже не хотел жениться на предыдущей ТамареГалатее, да и она нравилась далеко не мне одному.

И я стал искать Седьмую Тамару, а в процессе поисков "от бил" у друга юную подругу Олю и женился на ней. Краденоето и "отбитое" всегда слаще законного - народ это давно заме тил! Оля была артистической натурой с необычайным ментали тетом - очень уж любила она сводить меня со своими подруга ми. Она и нашла мне мою Седьмую Тамару. Но, несмотря на ее общую привлекательность, я с этой Тамарой на людях никак не мог появиться, потому что рост у нее был почти как у Петра Великого, а именно - 2 метра и 2 сантиметра. Если, конечно, я не ошибся с ростом императора. Мы с ней были совсем как сен бернар и тойтерьер из учебника по кинологии, ибо мой рост - 172 сантиметра.

А так как я уже был женат на Оле и менять ее на Тамару Ше стую не хотел, да и она на это не согласилась бы, пришлось ис кать новую Тамару. Причем, не только восьмую, но и девятую. Поясняю, в чем дело. Ведь Восьмая Тамара, будь она последней, должна была бы нести венчальную корону над головой Тамары Седьмой. Но поднять эту корону над головой Тамарыкаланчи, как я ее прозвал, мог разве только Дядя Степа, а не дама прием лемых для меня размеров. К тому же, как я упоминал, я рядом с Тамаройкаланчой производил смехотворное впечатление.

Хочу заметить, не знаю, к месту или нет, но высокий рост женщины - совсем не помеха для нормального секса. "Постель всех уравнивает!" - как говорят в народе, и это - истинная прав да. Не верите - проверьте хоть специально! Ведь женщину дела ют высокой только ноги, а в постели они обычно не мешают.

И вот, снова "всплывает" моя знакомая из ИМАШа - Инна, которая любила знакомить меня со своими подругами. Еето я и попросил найти мне кошку, которой нам с Олей и не хватало для счастливой семейной жизни...

Инна сообщила, что у ее подруги Тамары (меня насторожи ло имя и, как оказалось, не зря!) как раз имеется породистая сиамская кошка. Кошку эту оставила Тамаре ее подруга, надол го уехавшая за рубеж работать. А создание это (имеется в виду кошка) беспокойное, за ней требуется тщательный уход. И Та мара хотела бы передать ее еще комунибудь "в хорошие руки". Инна созвонилась с Тамарой, которая работала в Президиуме Академии Наук СССР, и после работы мы пошли на встречу с ней. По дороге Инна рассказывала:

- Ты не думай, что если Тамара работает в таком месте, тоона - академик или другой большой начальник. Она - сотрудни ца библиотеки, получает очень мало, живет с дочкой и на кошку у нее денег не хватает. Правда, дочка живет у бабушки, а с мужем Тамара в разводе, так что тут у тебя может быть личный интерес и помимо кошки!

Инна рассказала, что Тамара по национальности болгарка - отец ее болгарин, хотя и москвич. Он тоже в разводе с матерью Тамары, в общем, коллектив в ее семье - женский.

Тут мы подошли к станции метро "Ленинский проспект", и у входа я увидел худенькую, небольшого роста девушку - смуглую, с темными волосами и глазами. "Точно - болгарка!" - подумал я и оказался прав - это действительно была Тамара. Губы у нее были полные, яркие, а форма глаз - "аля Людо вик XIV": это когда у носа углы глаз приподняты, а у висков - опущены, иными словами, "раскосые наоборот".

Эта "мышка" подошла к нам и тоненьким детским голоском поздоровалась.

"Оля выглядит школьницей, но хоть голос имеет низкий, - подумал я, - а у этой что внешность, что голос - начальная школа. И как такая может еще и дочку иметь, непонятно!" Мы пошли по улице Вавилова и скоро подошли к дому Тамары. Жила она на четвертом этаже, лифта не было, потолки высоченные - аж запыхались, пока поднялись.

По дороге мы с Инной зашли в магазин, и я, по ее совету, купил бутылку марочного коньяка. "Тамара пьет только хоро шие коньяки!" - предупредила Инна.

Квартира оказалась коммунальной. Тамара жила ближе всех к входной двери, ее комната стеной выходила на лестничную клетку.

Нас встретила красивая сиамская кошка; она промяукала пару раз басом и лениво пошла к кормушке, где лежало несколь ко небольших нетронутых рыбин. Кошка тосковала по хозяйке, почти не ела и вела себя беспокойно. Звали кошку Мелиской.

Животное мне понравилось, и мы решили "отметить" его передачу мне. Открыли коньяк, разлили по стаканам, а заку сывать... оказалось нечем. Не было даже кусочка хлеба или рафинада. Тамара стала отбирать рыбу у Мелиски, но кошка возражала.

"Сам ни гам, и людям не дам!" - кошка шипела, царапалась, но свою рыбу не отдавала. Насилу отобрали, и Тамара быстро отварила ее. А я держал кошку на руках и уговаривал ее успоко иться. Рыбато все равно останется здесь, когда сама Мелиска уедет со мной. Так что зря она борется за свою еду. Но кошка царапалась и покусывала меня за руку.

Наконец Тамара принесла рыбу и мы выпили за передачу Мелиски. Коньяк с кошачьей рыбой - это чтото новое, но по шло ничего. Я запихнул Мелиску в авоську и понес ее на улицу. Там остановил такси, и мы с кошкой поехали домой к Оле.

Оля в восторге не была, потому что Мелиска буянила - она прыгала на шкафы, орала басом, царапала все и всех вокруг. В довершение всего она "сходила" прямо на наше одеяло, и взбе шенная Оля потребовала экстрадиции Мелиски.

Что было делать - опять переговоры с Инной, Тамарой, и я еще раз зашел в знакомую уже квартиру, неся Мелиску в авось ке. Кроме кошки я нес бутылку мадеры, но уже с закуской. Ока залось, что Тамаре вино нравилось больше крепких напитков, а коньяк любит сама Инна. Так раскрылась хитрость Тамари ной подруги. А еще Тамара курила, что ей совсем не шло. Я хо тел приударить за ней, но изза этого куренья чуть не отложил своего намерения. Выпили, посидели, Мелиска злобно сверли ла нас глазами со шкафа. Тамара была молчалива и проронила всего несколько фраз за весь вечер. Говорил в основном я. До говорились в выходные пойти купаться на пруд гдето на Юго Западе. Туда часто ходили Тамара с Инной.

Пруд оказался в бетонных берегах, достаточно чистым и бла гоустроенным. И тут я увидел Тамару в купальном костюме, причем достаточно "бикинистом". Я был просто потрясен ан тичной красотой ее тела - это была настоящая древнегречес кая богиня, не знаю, правда, какая конкретно. Чуть похудевшая Венера Милосская, только с руками и ногами. А если быть точ ным, то Тамара была буквальной копией со скульптуры "Девуш карабыня, выставленная на продажу". Это чтото из Древней Греции; может, ваял не сам Фидий, но ктото из его компании - точно!

Одним словом, я забыл про курение и решил всерьез при ударить за Тамарой. Инна, сперва сама толкавшая меня на это, почемуто была моим поведением недовольна и вскоре ушла домой. Мы гуляли до вечера, зашли в какоето кафе неподалеку и даже целовались. Я проводил Тамару до дома, но наверх она меня не позвала.

Однако своих "атак" я не оставил, и они вскоре увенчались успехом. Както мы возвращались после концерта из Кремлев ского дворца съездов, я снова проводил Тамару домой. Мы хо рошо выпили в буфете дворца, да и с собой захватили бутылку. Тамара опять было решила не звать меня наверх, но я попросил ее пустить меня хотя бы в туалет.

Сходив в туалет под пристальным взглядом пьяной старухи соседки, я зашел в ванную. Но вышел "озираемый" уже всем старухиным семейством - дочкой, тоже Тамарой, слегка вы пившей, затем Леней - цыганом по национальности, но почти трезвым, и совершенно трезвым маленьким ребенкомцыганен ком, а также собаками - хином и пекинесом. В комнате, где жила вся эта веселая семейка, были еще и рыбки в аквариуме, но они решили не покидать своей естественной среды обита ния изза праздного любопытства.

Я вежливо сказал соседям: "Бон суар!" и зашел к Тамаре. Уже заходя в комнату, я увидел, что дверь напротив приоткры лась и в ней показалась молодая, весьма красивая женщина. Мы, осмотрев друг друга, кивнули и зашли каждый к себе. То, чего так не хотела Тамара, сбылось - мы с соседями повидались.

- Теперь пойдут разговоры, - переживала Тамара, - онитакие сплетники! Красавицу, кстати, зовут Людмилой, но она замужем! - язвительно добавила Тамара, заметив мой интерес.

Мы выпили бутылочку вина, прихваченную "из Кремля", и я стал приставать к Тамаре. Она както формально и попро винциальному посопротивлялась, но силы были явно неравны. Все, что должно было произойти, произошло. А сразу же пос ле "этого" Тамара заявила мне, что она была против и я ее из насиловал.

- Давай, - говорю, - сейчас позвоним в милицию и сделаем заявление. Все обстоятельства против меня! Пришли вмес те, поздно и выпивши. Я зашел в туалет под надзором соседей. Вместе распили бутылку, после чего я изнасиловал хозяйку. Бьюсь об заклад, что под дверью стояла и слушала все перма нентно пьяная соседка. Все факты работают против меня! - заключил я.

- Тогда давай спать! - спокойно предложила Тамара, что мыи сделали.

Это было роковой ошибкой. Оказывается, Тамара совер шенно не предохранялась. Как и Оля, она была "дитем при роды", еще более наивным и безынициативным. Чтобы отли чать мою новую Тамару от всех предыдущих, я прозвал ее про себя Тамароймаленькой. Действительно, она была суще ственно меньше по габаритномассовым показателям (прости те за техницизм!) всех моих предыдущих Тамар, особенно последней - "каланчи".

Дома на меня сразу накинулась Оля: "Где пропадал всю ночь, почему не позвонил?"

- Да если бы я мог позвонить, я бы приехал! - соврал я.Оля - в слезы, она обвинила меня в цинизме и жестокости. Прием, который оказала мне Тамара, и наша первая ночь

мне не понравились. Не вызывали восторга и соседи по квар тире. Чтобы не встречаться с ними, я в дальнейшем выходил в туалет по ночам, ощупью добираясь в темноте туда и обрат но. Походив к Тамаре до летних отпусков, я распрощался с ней до осени. Она без эмоций отпустила меня на лето, и мы расста лись. А осенью просто не встретились и, казалось, позабыли друг про друга.

ОТ СУДЬБЫ НЕ УЙТИ

Както года через полтора я снова увидел Инну, она весело меня приветствовала и таинственно пригласила в свою комна ту после работы. В шесть вечера я зашел в комнату к Инне и уви дел на столе колбу с какойто жидкостью, бутылку газировки и два гамбургера. По какомуто случаю пьянка, и это неплохо!

Инна заперла дверь, чтобы не беспокоили уборщицы, и мы врезали за встречу. В колбе оказался спирт, его иногда выда вали, как мы шутили, для "протирки электронной оптики". Уже захмелели, а причины "застолья" я не обнаруживаю.

- Инна, - не выдерживаю я, - скажи, в чем дело, ты что,хочешь переспать со мной или к чему мне готовиться?

- Нет, - фыркнула Инна, - про это забудь, а вот красивуюбабу я тебе "подобрала". Она, оказывается, както видела тебя и "не возражает"! Едем?

Кто же будет возражать против красивой бабы, тем более что она сама "за"? Я позвонил Оле, предупредил, что еду по де лам, и мы с Инной выпили за успех "безнадежного дела". Если бы Инна знала, за какое "безнадежное дело" она пьет!

Мы остановили горбатый "Запорожец", который вела дама. Она согласилась подбросить нас, хотя предупредила, что толь ко учится водить.

- Я езжу очень медленно, но зато не возьму с вас денег! - весело предупредила она. Инна села с ней рядом и показывала дорогу. Почти через час я увидел, что мы подъехали к дому...Тамарымаленькой!

- Инна, ты что мне голову морочишь! - вскричал я. - Или яне вижу, куда мы приехали?

Инна поблагодарила дамуводителя, извинившись за мою горячность, и мы вышли.

- Я тебя веду к Людмиле, помнишь такую красивую женщину? - пояснила мне Инна. - Она с мужем развелась и сей час свободна. А Тамару не бойся - у нее полно поклонников. Она ушла из Академии наук и теперь работает официанткой в ресторане "Охотничий". Ты представляешь, какой у нее там контингент? Приходит домой к часу ночи, а встает поздно, ты ее и не увидишь.

Людмила действительно была очень красива, и я, будучи под шофе, зайти согласился. Пошли мы "через магазин", где я ку пил вина. Пока Инна звонила в дверь, я стоял поодаль с бью щимся сердцем. Наконец Людмила открыла, и я прошмыгнул к ней в комнату.

Было около девяти вечера. Мы прилично набрались, сидели, шутили, смеялись. В комнате было жарко, и я разделся до пла вок. К тому же я так выглядел выгоднее, чем одетый.

Когда пьешь много вина, извините, часто бегаешь "куда ко роль пешком ходит". Я выразительно посмотрел на Людмилу:

- Иди так, там все спят, - успокоила она меня.

И я пошел, хватаясь за стены темнющих коридоров, с тру дом вспоминая дорогу в туалет, куда по ночам ходил из комнаты Тамары. После яркого света в туалете дорога назад показалась еще темней и запутанней. Я, напрягая всю свою память, шел на "автопилоте"; наконец, нащупал дверь и, открыв ее, вошел.

В комнате горел ночник, и у кровати почти раздетая Тамара снимала с себя чулки. Ничего не понимая, я замотал головой. Тамара взглянула на меня и спокойно спросила:

- Нурик, это ты?Я закивал, дескать да, она не ошиблась.

- Откуда ты? - продолжала Тамара, не меняя тона.

- Из дому вестимо, - с сомнением ответил я.

- Прямо так в плавках и шел? - не удивляясь, спросилаТамара.

- А то как же! Нам, грузинам, все равно... - но дальше не сталпродолжать.

- Садись, коли пришел, - пригласила Тамара и накинулахалатик. Я присел на детскую кровать с проваленной сеткой, и коле ни мои тут же оказались выше головы.

В таком положении застала меня разъяренная Инна, отво рившая дверь без стука. С Тамарой она и не поздоровалась.

- Вставай, пьянь, мы тебя по всей квартире ищем! - кричала она, пытаясь натянуть на меня свитер. - Уже думали, что ты в унитаз провалился!

- Инна, добрый вечер, - спокойно поздоровалась Тамара, - присядь, поговорим спокойно!

- Я в твоих советах не нуждаюсь! - сверкнула на нее глазами Инна и выскочила за дверь. Через минуту она забросила в дверь Тамары мои шмотки и исчезла.

Так я и остался на ночь у моей "рабыни, выставленной на про дажу". Оказалось, что Тамара забеременела от меня и сделала аборт поздно, с осложнениями. Я повинился, что ничего не знал о состоянии Тамары после наших встреч; к тому же Инна сказа ла мне, что я "вам больше не нужен".

Тамара грустно улыбнулась:

- Как она здорово за нас двоих решила!

Потом Тамара без обиняков призналась, что она и сейчас беременна после лета. Она была на Азовском море в пионерла гере с дочкой. Сама устроилась на работу, а дочка отдыхала там же. Познакомилась с вожатым - и вот результат.

- Зато сегодня можно не опасаться, - рассудительно добавила она. Мы последовали этому совету и не ошиблись.

Утром я спросил Тамару, что заставило ее перейти из Акаде мии наук в официантки.

- Хотела больше зарабатывать, - призналась она, - а оказалось еще хуже. Обсчитывать клиентов я не могу, а обворовы вают свои же. То скатерти украдут, то посуду. За все платить надо, да еще и откупаться - ведь предполагается, что офици ант обязательно обсчитывает клиента! Надо уходить - а то так и до тюрьмы недалеко. Уже вся в долгах!

В полночь я подошел к "Охотничьему" - встретить Тамару. Люди заканчивали выходить из ресторана. Шел бойкий разбор проституток, они перебегали от одного автомобиля к другому. Какието мужики пересчитывали пачки денег, передавая их друг другу.

"Бежать надо отсюда Тамаре, пока цела!" - решил я.

Наконец, одной из последних вышла Тамара, и я взял такси. Таксист, точно решив, что я "снял" девушку, начал сальные раз говоры. Потом понял, что мы давно знакомы, и замолчал.

Я настоял, чтобы Тамара ушла из этого ресторана, откуда она уже начала приходить подшофе, и устроилась в НИИ, хотя там платили немного.

И еще - Тамара одержала над собой очень важную побе ду - бросила курить. Одномоментно и навсегда, сделавшись яростной противницей этого вредного и неэстетического заня тия. Это был первый на моей памяти случай успешного отказа от курения.

Вот так судьба снова вернула меня к Тамаре Восьмой, по про звищу Маленькая. Но я пока и не подозревал, что она и станет Тамаройпредпоследней.

ТАМАРАПОСЛЕДНЯЯ, ОНА ЖЕ ГРОЗНАЯ

Одно время я работал в Контрольном совете при Госкомите те по делам изобретений и открытий внештатным экспертом. Штатным куратором у меня первое время был молодой человек по имени Олег, быстро ставший моим другом. Сидели мы как то с Олегом и сочиняли решение по какойто заявке на изобре тение, а в комнату вдруг входит нечто такое, от чего у меня от висает челюсть и из рук выпадает лист бумаги. Мне показалось, что комната осветилась золотистым светом, исходящим от это го "нечто". "Нечто" было необыкновенной красоты женщиной лет тридцати, с яркозолотыми волосами, небесного цвета гла зами и яркорозовыми губками. Кто видел этикетку от сыра "Ви ола", тот может представить себе эскиз или абрис этой женщи ны. Но действительность была куда эффектней этого абриса: улыбка, выражение глаз, поза, голос - все завораживало.

- Кто это? - только и спросил я у Олега.

- Это наша Тамара (опять, опять, опять - Тамара!), переводчица с английского из библиотеки. Фамилия у нее, как у швед ского кинорежиссера, - Бергман. Не ты, Нурбей, первый, не ты последний из тех, кто терял сознание от одного взгляда на нее. Забудь и не пытайся! - грустно посоветовал мне Олег.

Милое создание ворковало с сотрудницами отдела, перио дически бросая взгляды на нового человека, то есть на меня. Поворковав, Тамарапереводчица вышла, а я стал выталкивать Олега из комнаты:

- Пойдем, познакомишь меня с ней!

Олег вышел один и минут через десять вернулся, загадоч но улыбаясь. Он вывел меня в коридор и рассказал о разговоре с Тамарой:

"Тома, ты понравилась нашему профессору! - затравли ваю я ее.

- Этот молодой и здоровый хмырь - профессор? - удивилась Тамара. - Женат, наверное?

- Не угадала - недавно развелся, квартира в центре! - продолжаю заводить я ее.

- Врешь, такого не бывает! - раззадорилась красавица.

- Бывает, Томочка, только долго такое состояние не длится! Спеши, и он попадет именно в твои сети! - дразню я ее.

- Заметано - знакомь! - решилась Тамара. - Зови егосюда.

- Да придет ли, не знаю, - начинаю сомневаться я, - скро

мен уж очень! Тамара аж вскочила от нетерпения.

- Тогда выведи его в коридор и стой с ним, а я пройду мимои поздороваюсь, так и познакомимся. Он поанглийски пони мает?"

- Я сказал, что понимаешь, так что готовься!

Минут через пять появляется наша красавица, глазами так и сверкает. Заметив нас, останавливается и здоровается, на ан глийском, разумеется:

- Хэлоу, Олег! Хау ду ю ду, профессор?

Олег, улыбаясь, кивнул, я же решил поздороваться по всей форме:

- Хау ду ю ду? Вэри глэд ту миит ю! Май нэйм из Ник!

- Ой, мне надо решение писать! - забеспокоился Олег и убежал в комнату.

Мы отошли в конец коридора и начали общаться. Помню только, что, разговаривая, мы, не отрываясь, смотрели друг дру гу в глаза. Она не отводила взгляда, да и я не решался этого сде лать. Мы не заметили, как к нам подошел Олег и спросил:

- Вы домой пойдете, а то уже пять?

Мы, оказывается, простояли так свыше двух часов! О чем говорили - не помню, я был как под гипнозом. Тамара была классным специалистом по очаровыванию, а я и не хотел ей противостоять. Мы прошли пешком от Патентной библиотеки до Киевского вокзала по Бережковской набережной. Было тихо, падал редкий снег; я не верил, что рядом со мной нахо дится такое совершенство и что оно, в принципе, может быть моим. Мне показалось, что я всю жизнь смотрел не туда, встре чался не с теми, любил не тех! Вот - женщина моей мечты, чудо со снежинками на золотых волосах, на золотых и нена крашенных ресницах...

На Киевском Тамара простилась со мной, сказала, что жи вет в Кунцево и что у нее сегодня еще много дел дома. Она дала мне свой домашний телефон, а я ей - служебный. Живу, дес кать, пока в одной квартире с разведенной женой, мало ли что она может ответить по телефону. По глазам вижу, что Тамара сомневается. Тогда я подвел ее к фонарному столбу, вынул пас порт и, извинившись, попросил прочесть запись. Она вниматель но прочла, но только спросила:

- Почему же вы сказали, что зовут вас Ник? А можно, я будуназывать вас "Нур"?

""Нур" - это ново", - подумал я и согласился, хотя и заме тил, что крещен Николаем, а стало быть, я - Ник, особенно по английски.

Домой я шел уже "по уши" влюбленным в Тамару. Господи, опять и опять влюблен в Тамару. Это рок, это какоето наважде ние! Такого не бывает - это фетишизм чистой воды! В челове ка, наконец, влюбляюсь или в имя?

В понедельник я снова в Контрольном совете. Наконец вы зываю Тамару в коридор. Уходим в тупичок у окна и общаемся. Оказывается, и отчество у нее подстать фамилии - "Витольдов на", налицо скандинавские корни. Вот откуда картинка с сыра "Виола"! Далее, Тамара разведена, у нее дочка - школьница первоклашка, и она не хотела бы, чтобы дочка видела в гостях чужого дядю, поэтому и не пригласила меня в пятницу. Но в по недельник ее из школы забирает бабушка и ведет к себе на ночь. Так что сегодня, если я свободен, то могу зайти к ней в гости...

Счастье само плывет в руки! Едем вместе домой к Тамаре, около дома у нее какойто "спецмагазин", где все есть. Загру жаемся и поднимаемся в лифте на восьмой этаж. Квартира двух комнатная, отлично ухоженная - Тамара хорошая хозяйка! Пока я смотрю телевизор, Тамара мгновенно готовит красивую закуску. Открываю шампанское, и - тост за любовь! Пьем за любовь до брака, до нашего, разумеется! Все очень культур но, чинно и благородно!

Пьем на брудершафт (ведь мы до сих пор на "вы") и целу емся.

Мне хочется выпить еще, но Тамара убирает бутылку.

- Я так не хочу видеть тебя пьяным, весь шарм пропадает, - раскрывает свое кредо Тамара. - Ты можешь сегодня не пойти домой? - загадочно спрашивает она.

- Могу, я же свободный человек! - гордо объявляю я.

- Тогда, если хочешь, можешь остаться у меня! - шепчетмоя красавица.

- Хочу! - не веря в саму возможность этого, тихо отвечаю я.

- Тогда раздевайся и ложись, - включая ночник и выключая верхний свет, шепотом говорит Тамара, - а я зайду коекуда!

Она уходит в ванную, а я тем временем быстро раздеваюсь и - под одеяло. Жду, сердце вылетает из груди. Наконец в су мерках появляется белое стройное тело, оно быстро движется к постели, и шмыг ко мне!

"Вот это женщина, - успеваю подумать я перед тем, как ло гическое мышление покидает мою голову, - все нужное успе ла сделать, не то что мои бестолковые "дюймовочки"!"

Тамара Витольдовна - фемина на все сто процентов - и кра сива, и умна, и сексуальна, и хозяйка хорошая. Одно только пло хо - не переносит пьяных мужиков! Ну что ты будешь с ней делать, разве только обманывать, но это же грешно!

Вот так я и сошелся со своей, как оказалось, последней Та марой. Сперва мы встречались раз в неделю, потом - дватри. Съездили пару раз в Киев на отдых. А потом я стал подумывать - не жениться ли мне в очередной раз. Женщина она красивая, умная и хозяйственная, правда, стервозная немного, но это, ре шил я, с замужеством пройдет.

Дело в том, что Тамара напрочь запрещала мне пить, перио дически устраивая по этому поводу скандалы. Отчего я и про звал ее - Тамара Грозная. И решил я предложить Витольдовне вариант. Поживем, дескать, вместе июнь, а в начале июля по едем в Сухуми, где я познакомлю ее с мамой и детьми, как мою невесту. Я даже письмо об этом маме написал и показал Ви тольдовне. Она подумала, согласилась, и я переехал жить к ней. Тем более Тамарамаленькая уезжала на все лето работать в пио нерлагерь в село Ивановское, близ Ногинска.

Что такое переехал? Забрал пару рубашек, всякую мелочь, рукописи - как раз портфель и набрался. Стали житьпожи вать, но добра не наживать, ну почти как муж с женой. Я к такой жизни быстро привык. А вот Тамара так и не смогла привык нуть спать вместе. Стоило мне во сне повернуться или, не дай Бог, всхрапнуть (вообще, мне никто об этом не говорил, кро ме Витольдовны), как Тамара просыпалась и пыталась перейти в детскую комнату.

Но это полбеды. А сама беда состояла в том, что я привык к определенному режиму сексуальной жизни и этим замучил бедную Витольдовну.

Она сперва держалась из последних сил, а потом взмолилась.

- Не могу столько! И как ты только раньше всю неделю воздерживался?

Я объяснял непонятливой Тамаре, что держался потому, что спал в постели один, а теперь, с такой красивой женщиной, спать раздельно - преступление!

- Мы что, для того пожениться хотим, чтобы спать врозь? - задавал я Витольдовне провокационный вопрос.

Раньше на отдыхе тоже возникала подобная проблема, но там Тамара целый день отдыхала, а вечером выпивала со мной и была, в общем, на взводе. А тут - работа, да и выпивать каждый день она отказалась. Потом уже Тамара стала буквально спаивать меня, чтобы я заснул и не требовал исполнения супружеского долга. Она плохо представляла себе режим жизни закаленного в питье и сексе хлыща и чахла с каждым днем.

- Послушай, мисс, может, пойдешь еще раз на компромисс? - шутливо уговаривал я мою "сожительницу" на очеред ное грехопадение.

- Знаешь, если мисс часто идет на компромисс, то он превращается у нее в компромиссис! - съязвила мне она моей же любимой присказкой.

- Думаю, что это тебе не угрожает! - философски заметиля на это.

- Что ты имеешь в виду? - взвинтилась Витольдовна.

- Успокойся, совсем не то, о чем ты подумала! - парироваля. - Ты же не идешь на компромисс, вот тебе ничего и не угро жает! - лицемерно успокоил я разволновавшуюся мисс.

Когда я собрался выкупать билеты для поездки в Сухуми, которые заказал заранее на начало июля, она мне позвонила на работу и сказала неестественно скрипучим голосом:

- Дождь идет, плохое настроение, ты знаешь, я тут подума ла и решила (это было ее любимым выражением) - не поеду я с тобой в Сухуми. Приходи вечером, забери свои вещи!

Я, конечно, ожидал этих слов расставания, но только после отдыха в Сухуми. Однако лучше разобраться сейчас, чтобы не портить лета на ругань и упреки. Тем более в Сухуми, при всех. Что ж, пришел вечером и сложил вещички.

- Может, ляжем на прощание? - предложил я.Тамара возмущенно указала мне на дверь. Пожав плечами, я вышел.

Дело в том, что, уезжая в Ивановское, Тамарамаленькая пригласила меня приехать к ней, уверяла, что там можно хорошо отдохнуть и квартира на съем есть. Оставила "маршрутку" - как доехать, и дала телефон директора пионерлагеря, по кото рому можно до нее дозвониться. Вечером же, придя домой, я дозвонился до Тамарымаленькой и сообщил, что хочу приехать. Она искренне обрадовалась и сказала, что завтра же "заброни рует" квартиру, вернее, маленький частный домик.

А утром, часов в восемь, раздался телефонный звонок. Зво нила Витольдовна, просила срочно встретиться у метро "Кун цевская"! Я был свободен и через полтора часа уже стоял в на значенном месте. Тамара пришла нарядно одетая, хорошо при чесанная, "причепуренная" и надушенная моей любимой "Красной Москвой", в которой, как говорят, содержится мускус.

Увидев ее, почувствовав этот знакомый запах, я так непрео долимо захотел с ней "у койку", что все сжалось внутри, аж ды ханье сперло. "Спокойно, спокойно, джигит, - сказал я себе, - не давай себя оседлать! Ты сделал выбор, и не мельтеши теперь, как цанцар!" (цанцар, или цанцари, - грузинское слово, означа ющее человека малодушного, слабовольного, необязательного, у которого "семь пятниц на неделе", "перекати поле" и тому подобное. Не могу даже подобрать точного русского синонима!)

- Нур, сердце разорвалось на десять частей! - целуяменя, сладким, манящим голосом заговорила соблазнитель ницаВитольдовна. - Зря я тебя обидела, каюсь и беру свои слова назад! Давай сейчас пойдем домой, а потом поедем вме сте в Сухуми!

У меня так засосало внутри, что в глазах потемнело от жела нья. "Вот она, сирена Одиссева, губительница мужиков! - твер дил я самому себе. - Улисс выдержал, а ты, мастер спорта, си ловик, и поддашься?! А Тамарамаленькая, бесхитростная и про стодушная, зря будет ждать тебя! Обещал ведь, а еще мнишь себя европейцем!"

- Тамара, у тебя семь пятниц на неделе, а у меня - толькоодна! Я уже обещал другой женщине провести с ней лето. Ко нечно, после того как ты мне указала на дверь. Не я нарушил слово, а ты. И тебя я не подвел, не подведу и другую женщину, которой обещал!

- Ах, ах, у тебя есть и другая женщина! - запричитала Тамара. - А ято тебе верила!

- Ни ты мне девственницей не досталась, ни я тебе нецелованным! - жестко сказал я Тамаре. - Будем хоть честны и вер ны слову. Я обещал поехать с тобой и поехал бы, но ты отказа лась. Тогда я дал слово другой и теперь сдержу его, если теперь она сама не пойдет на попятную. Такова уж наша мужицкая доля!

- А как же мое лето, мой отдых? Куда я поеду, ведь я ужевышла в отпуск! - проговорилась Тамара и тем самым облегчи ла мне расставание.

- Надо было думать, когда указывала мне на дверь! Чаокакао! - я "сделал ручкой" и зашел в метро. - Господи, спаси бо тебе, что не дал мне смалодушничать!

Этим же днем я прибыл в Ивановское через Черноголовку. Это сейчас мы знаем Черноголовку как мощного производите ля водки и газводы; а тогда знали как поселок весьма серьезных физиков. Чтото они опасное для человечества производили, а что - не было дано знать простому народу.

Мы встретились в пионерлагере, и Тамара пошла показывать мне наш домик. Домик принадлежал местному жителю - Витьке горбуну, доброму, но сильно пьющему парню. Сдал он этот домик нам дешево, а сам жил у какогото приятеля. Комната в домике была одна, с койкой у печки, которую не топить было почемуто нельзя. Так что мы ночами просто плавали в поту от жары. Иногда Витька, уже сильно пьяный, приводил в домик своих друзей, и когда они допивались до положения риз, то ос тавались и на ночь. А нам приходилось перешагивать через ва ляющиеся на полу тела.

Туалет был во дворе, и туда нужно было проходить мимо собачьей будки, где на цепи сидела большая и свирепая с виду собака. Ее пасть, при натянутой, как струна, цепи, находилась в миллиметре от тела человека, проходящего в туалет. И имен но этого миллиметра не хватало разъяренному чудовищу, что бы задрать насмерть страждущего. Поэтому иногда человек так до туалета и не доходил - страх делал свое дело раньше.

Но, несмотря на все эти страсти, все было путем и весело. Сексуальный режим Тамарумаленькую в отличие от Тамары Грозной вполне устраивал. Не мешала даже жаркая печь, пья ные тела на полу и свирепая собака. Тамарамаленькая все вос принимала спокойно и как "подарок от Бога".

Купались мы в озере, вода в котором была хоть и прозрач ной, но с рыжим оттенком. Наверно, присутствовали соли же леза или чтонибудь подобное. Тамара совсем не умела плавать, и я научил ее этому искусству именно в этом озере.

- Плыву, неужели я плыву? - удивленно кричала Тамара,делая круги по озеру. Плавала она "пособачьи", но очень быст ро, почти как ильфопетровский Скумбриевич.

Вот так отдохнули мы с Тамароймаленькой почти что до само го сентября. С ней было в меру весело, в меру сексуально и в меру спокойно. Никаких коллизий, сцен, скандалов, упреков, запре тов, нравоучений и других атрибутов сосуществования полов. Я "подумал и решил" (прямо цитата из Витольдовны!), что для жизни это не так уж плохо. Витольдовне бы поучиться такой толерантности!

И по приезду в Москву мы стали жить с Тамароймаленькой на Таганке. Оля к тому времени уже эмигрировала в США, и мы с Тамарой оказались в квартире вдвоем.

СЬЮЗИ

Тамара не реже раза в неделю уезжала к своей матери с доч кой и нередко оставалась там на ночь, а то и на две. И я чаще всего использовал эти моменты, приглашая к себе давних, а то и случайных знакомых.

Наша телепередача "Это вы можете!" была тогда в зените славы. После записей, которые происходили обычно в большой аудитории - чаще всего в студии Останкино или на ВДНХ, у меня оказывалось достаточно новых знакомых дам. Выбрать из них подходящую и пригласить посмотреть, например, мою чудо сауну, труда не составляло. Бывало, что для этого девушки даже оставляли своего кавалера, с которым пришли на запись. А Та мара же обычно в эти дни уходила к матери, вопервых, потому что меня не было дома весь вечер, а вовторых, я сам способ ствовал этому.

Вечер мы с новой знакомой обычно проводили, как сейчас говорят, в "тестировании" чудосауны, заготовленного заранее шампанского, а под конец - и друг друга. Утром мы пили - кто кофе, а кто пиво, и разбегались, иногда даже не обменявшись телефонами.

Конечно же, я читал газеты и слушал сообщения про ужас ную болезнь - СПИД, но считал ее пока уделом Африки. Разных там - Заиров, Зимбабве, Мозамбиков и так далее. Но, на всякий случай, держал в ящике письменного стола презервативы, хотя в самые ответственные моменты про них забывал. Да и девуш ки хороши - нет чтобы самим вспомнить о безопасном сексе, бесстрашные они какието! Или влияло то, что мы оба были силь но выпившими и в охотничьей эйфории.

И вот однажды - пишу и сам замираю от волнения в ожи дании роковой встречи - я возвращаюсь из Останкино с оче редной записи передачи, причем один. Не все коту масленица! Еще со студии я позвонил Тамаре, убеждая ее прийти домой, но получил отказ.

Злой и обиженный, я выхожу из метро у театра на Таганке. Домой не хочется, к тому же мы прилично выпили в Останкино "на выход". Оглядываю милых дам, стоящих возле выхода мет ро, и вдруг вижу... негритянку. Высокая, худая, очень темная, с миллионом тонких косичек. Днем бы, да на трезвую голову - испугался! А тут - ничуть!

Подхожу, здороваюсь поанглийски и с места в карьер пред лагаю: "Лет ас гоу хоум ту ми - дринк э литтл! Ай лив ниир!" ("Пойдемте ко мне домой, выпьем немного! Я живу близко!" Англичане, простите меня за "инглиш", но я ведь был выпив ши!) "Виз плежар!" ("С удовольствием!") - отвечает мне "кра савица южная", и мы в обнимку идем ко мне.

По дороге я обнаружил две вещи: негритянка, которую зва ли Сьюзи, немного пьяна и к тому же ни слова не понимает по русски. Или притворяется. Мы добавили шампанского, я вклю чил сауну. Сьюзи была приятно шокирована. После сауны мы допили все, что оставалось, и я забылся.

Утром просыпаюсь от сильной головной боли. Пытаюсь оп ределить, где я. Но потолок так высоко, что я ничего не пони маю. Поворачиваю голову налево и - о, ужас! - рядом со мной лежит нечто голое, черное, с оранжевыми ладонями и змеями вместо волос.

"Все, - думаю, - я на том свете или еще хрен знает где!" Оказывается, лежим мы с негритянкой голые на паласе на полу - поэтому и потолок так высоко. Понемногу память стала возвра щаться ко мне, и я покрылся холодным потом. Негритянка - значит Африка, а Африка - это СПИД! Одна надежда - вдруг мы попьянке забыли о "любви".

Бужу мою пассию как можно аккуратнее и, нарушая все за коны языка, спрашиваю: "Милая, у нас была любовь вчера?".

- Оф коурс, дарлинг! ("Конечно, дорогой!") - отвечаетСьюзи, без тени беспокойства. "Все пропало!" - думаю я, не находя рядом и следа презер вативов.

За утренним кофе я спросил Сьюзи, откуда она приехала. Она назвала какоето государство, в котором уж точно была бук ва "з". То есть в числе самых спидоопасных в Африке!

Я побыстрому выпроводил Сьюзи и принялся названивать в антиспидовую лабораторию Вадима Покровского, что на Со колиной Горе. Телефон у меня был давно записан. Связавшись с кемто из лаборатории, я спросил, когда сегодня можно прий ти на обследование.

- В чем проблемы? - спросил меня недовольный мужскойголос.

- Да переспал с негритянкой без презерватива! - с досадой доложил я.

- А негритянкато - наша? - спросил голос.

- В каком смысле "наша"? - не понял я.

- Живет она в СССР или приехала откудато? - с раздражением проговорила трубка.

- Приехала из Африки, - ответил я, - страна какаято с буквой "з". Заир или Зимбабве, а может, - Мозамбик!

- Это все плохо! - упавшим голосом ответил телефон. - Все очень плохо!

- Так когда можно на анализ? - забеспокоился я.

- Через полгода, не раньше! - ответил голос. - Когда появятся антитела. У нас другого оборудования нет. Но даже и че рез полгода антитела могут не появиться, они могут вообще не появиться, а человек - инфицирован! - голос раздражался все больше. - Думать надо было, когда ложитесь с африкан кой! - и человек повесил трубку.

Потом, когда я услышал голос Вадима Покровского по теле визору, я понял, что, видимо, по телефону говорил со мной имен но он. Положение у меня было аховое. Никаких "концов" Сью зи у меня не было, да если бы и были, что бы я с ней делал? Тама ра должна прийти сегодня вечером. Как мне с ней поступать? Жить, как будто ничего не произошло, или признаться во всем? Тем более я Тамаре уже стал все рассказывать про свою лич ную жизнь. Решил покаяться, все равно я попьянке во всем бы признался позже. Ожидаю истерики, упреков, слез. Тамара выслушала мои признания молча, сидя на стуле и опустив гла за в пол.

- Что ж, - наконец подытожила она, - жили вместе, а еслинадо - и умирать вместе будем. Где ты, там и я! Не надо было тебя одного оставлять, тем более выпившего, тут и моя вина. Жизнь продолжается, а теперь давай выпьем! - резюмировала Тамара.

Другим Тамарам я ни о чем не рассказывал. Как бы невзна чай предложил пользоваться презервативами, но был осмеян.

Я не понимал, что делаю. Взрослый, достаточно умный чело век - и совершает преступление. Ведь не было исключено, что я инфицирован. Тогда, кроме Тамарымаленькой, которая доб ровольно согласилась так рисковать, я мог погубить еще двух Тамар и одну, совсем молодую еще, Иру - мою новую любов ницу, живущую в Киеве. И если сторонние сексуальные кон такты двух Тамар еще под вопросом (хотя какие тут могут быть вопросы?), то Ира официально живет с мужем. Стало быть, кроме женщин должны погибнуть и их сексуальные партнеры. А у этих партнеров - свои партнерши, и так далее. И во всем буду виноват один я!

Голова шла кругом. Постижение этой страшной истины при ходило както не сразу, а постепенно, день за днем, неделя за не делей. Я стал читать труды по вирусологии о восприимчивости различных фенотипов к вирусу иммунодефицита человека. Стал изучать симптомы заболевания - сильное похудание, на 10- 12 килограммов, опухание лимфатических желез, кашель.

Анализировал методы задержки перехода латентного периода болезни в активную форму. Прочел в зарубежной научной ли тературе о пользе укрепления иммунитета холодными облива ниями и моржеванием.

Пока морозов не было, я заполнял ванну холодной водой и ложился туда минут на пятьсемь. Советую попробовать эту процедуру, и тогда вам ничего больше не будет страшно!

В конце июня я решился пойти на сдачу анализов, на Соко линую Гору. Вместе с Тамарой мы вошли во двор инфекцион ной больницы и нашли флигель, куда тянулась длиннющая оче редь. Это и была лаборатория, где брали анализы на СПИД. Мы попытались пристроиться в хвост, но вся очередь тут же обернулась и уставилась на меня.

- Что, скрытой камерой снимать будете? - раздраженнозаворчала толпа. - Кто пустил сюда телевидение?

Мы все поняли и быстренько ретировались. Меня в очеред ной раз узнали и совсем не там, где хотелось бы. Тогда я решил изменить свой "имидж" до неузнаваемости - сбрил бороду и длинные, до плеч, волосы. Я поразительно стал напоминать один персонаж, знакомый мне из учебника латыни. Это был рим ский меняла, мужчина без бороды и без волос на голове. Мо шенничество и обман были просто прописаны на его лице.

Я вспомнил грузинский термин "коса" или азербайджан ский "кеса", который означает "безбородый обманщик". Ин тересно, что нет термина "бородатый обманщик", а термин "безбородый обманщик" можно выразить одним словом! Вот на такого "кесу" я и стал похож. Никогда не думал, что борода так хорошо скрывает мошеннический тип лица! Надо посо ветовать некоторым нашим олигархам немедленно отпустить бороду!

Что ж, на этот раз в очереди меня не узнали. Мы сдали кровь, результат должен был быть известен через три дня. Я не знал, куда девать себя все это время. Продумав все варианты, я при шел к выводу, что если анализ будет положительным, я прежде всего убиваю Тамару, чтобы не мучилась и не подвергалась по зору. Затем убиваю двух других Тамар и их сексуальных парт неров, из тех же альтруистических побуждений. Пока не пой мали, еду в Киев и убиваю Иру с ее мужем. После этого, есте ственно, убиваю себя.

Когда я уже должен был звонить в лабораторию и весь тряс ся от страха, Тамара спокойно доедала свой обед. Меня взбе сило это спокойствие, и я сообщил Тамаре о моих планах в слу чае положительного анализа. Она очень возмутилась и сказа ла, что это - самоуправство и самодурство, но обед, всетаки, спешно доела.

Я дозвонился до лаборатории и сообщил номера анализов. Жующий голос лаборанта попросил подождать и замолк. Мол чание продолжалось минуту, другую, третью... Я понял - ана лиз положительный и лаборант сейчас срочно направляет к нам на дом санитаров, чтобы те силой забрали нас в больницу...

Наконец голос ответил безразличным тоном, что анализы отрицательные. Я выдохнул, наверно, кубометра два воздуха и с ним все беспокойство. Срочно побежал в ближайшую цер ковь и страстно молился - благодарил Спасителя.

У Тамары отпуск был в августе, и мы решили поехать в Су хуми, благо у меня там родилась внучка Маргарита - надо было взглянуть на нее. А в июле Тамара отпустила меня в Киев к дру гу Юре потренироваться в спортгородке в Гидропарке. Хотя и знала, что я еду встречаться с Ирой.

Ира с мужем снимали квартиру. Жили они, по словам Иры, плохо. Встречались мы с Ирой днем у Юры на квартире, пока он был на работе. А в выходные дни и этого нельзя было сде лать.

Както мы пошли с Ирой в Гидропарк. Я решил искупаться, но Ира удержала меня от этого, дескать, вода в Днепре радиоак тивная - дело было в 1987 году, спустя год после Чернобыль ской трагедии. На людях мы решили особенно не появляться, взяли выпивкузакуску и сели в кустах. Я с досады перепил, а тут еще пошел дождь. Ира побежала спасаться от радиоактивных, как она говорила, осадков под мост, а я остался лежать на пля же, на топчане. Она и меня тащила под мост, но я заупрямился, и так пролежал под дождем.

А назавтра мы встретились в ПущеВодице, зашли в чащобу и занялись тем, чем положено заниматься в чащобах. Было жар ко, я весь вспотел, а потом тут же искупался в пруду. Вечером у меня поднялась температура, на утро я попытался излечиться в терме (сауне с температурой до 140 градусов), что была при бывшем заводе "Большевик". Но в бане мне стало плохо, я даже там упал, разбившись до крови. Вот так скомканно и в неудоб ствах мы провели с Ирой дней двадцать, а потом я уехал обрат но в Москву. У меня постоянно держалась невысокая темпера тура, и я начал кашлять.

В Сухуми я уже заболел серьезно, с температурой, и выз ванный врач констатировал бронхит. Так и провалялся я дома целый август. В Москву вернулся весь больной. На работе меня перестали узнавать, мало того, что у меня уже не было бороды и волос, я еще и похудел на 12 килограммов. В паху, под мышка ми и на шее опухли лимфатические узлы и был постоянный ка шель. Спать я перестал, исчез аппетит.

Сейчас я подозреваю, что получилтаки свою долю облуче ния, когда лежал в Гидропарке под дождем и купался в Пуще Водице. Но симптомы легкой лучевой болезни и СПИДа так по хожи, что я перестал сомневаться и окончательно поверил, что инфицирован. У меня развился психоз - характерные подозри тельность и мнительность. В медицине он получил название "спидофобии", оказывается, такое случается с мнительными людьми частенько.

Мы с Тамарой постоянно ходили сдавать кровь, но я не ве рил отрицательным результатам. Я стал мрачным, раздражитель ным, все свободное время лежал, отвернувшись к стене. Я из менился неузнаваемо - из веселого, бесшабашного бородача, гуляки и повесы, превратился в мрачного, нелюдимого трезвен ника, борца за собственное здоровье и нравственность. Меня перестали узнавать даже в нашей телепередаче - чужой бри тый "лысый" мрачный мужик никак не коррелировал со знако мым веселым и агрессивным профессором.

Я стал снова подумывать о своих страшных кровавых пла нах. Целые дни я валялся в постели, вынашивая ужасные под робности и постоянно принимая транквилизаторы. И однажды, не выдержав напряжения, в пустой комнате я возопил: "Гос поди, когда же это кончится? Когда я умру, долго ли мне еще мучиться?"

И вдруг откудато с потолка прозвучал голос, громкий и ка който неестественный, электронный, что ли. Но это не был го лос Буратино, как у меня в "особых" состояниях, - это был низ кий баритон, хотя, повторяю, какойто искусственный, синте тический.

- Успокойся, умрешь ты еще не скоро, ты доживешь до13 февраля 2011 года!

Я ушам не поверил и долго мотал головой, пытаясь прогнать возможный сон. Но я не спал, все реакции были нормальными. Что делать? Наверно, уместнее всего побежать в церковь и по молиться. Я вскочил с постели и помчался в церковь Николы на Болванах, что прямо за метро "Таганская". И - вы не по верите - случилось настоящее чудо! На том же самом месте, что и в прошлый раз, я встречаю... Сьюзи! Я узнал ее, я узнал бы и среди тысячи негритянок, я столько думал о ней все это время!

Подбегаю, окликаю, а она шарахается от меня - не узнает. Я же радикально изменился за это время! Она уже начала звать людей на помощь, но я упросил ее уделить мне хотя бы минут ку. Оказалось, она сносно говорит порусски. Или дурачила меня тогда, или подучила с тех пор.

- Сьюзи, - умоляющим голосом говорю я ей, - вспомнименя, я - Ник, я был с черной бородой, мы провели ночь у меня дома. Я так искал тебя (я решил применить хитрость, чтобы вынудить Сьюзи сделать анализ крови), оказалось, что я инфи цирован ВИЧ. Видишь, как я выгляжу. Я боюсь, не заразил ли я тебя! Тебе надо сделать анализ крови, обязательно!

- Ник, - взволнованно отвечает мне Сьюзи, - я очень огорчена твоими проблемами, я полагаю, ты не знал об этом, когда пригласил меня к себе. Но ты не беспокойся за меня - я здоро ва, я регулярно сдаю кровь на анализ, когда приезжаю с родины сюда, это обязательно. И, кроме того, мы же с тобой не занима лись сексом, ты что, не помнишь? Ты же был сильно пьян и сра зу же заснул!

- Как, я же спросил тебя утром: "у нас была любовь вчера?" и ты ответила: "конечно, дорогой"!

- Английский надо получше знать! - жестко ответила Сьюзи. - Ты, видимо, перепутал "йестеди" и "туморроу". Ты меня утром на дурном английском спросил: "Дорогая, будет ли у нас любовь завтра?". Ну а я, чтобы не огорчать тебя, ответила: "Конечно, дорогой!". Успокойся, ты не мог меня заразить! По вторяю, я очень сожалею, что с тобой все так получилось!

Сьюзи сама поцеловала меня на прощанье и поспешно ушла.

Я, как пьяный, добрел до церкви, зашел туда, упал на колени и стал отбивать земные поклоны...Там же я обещал Богу, что обязательно обвенчаюсь с Тамароймаленькой, тем более она у меня - "предпоследняя". А корону над ее головой уговорю нести Тамару Грозную, мою последнюю Тамару!

И я осторожно так, намеками, говорю Тамаре, что хорошо бы, наконец, узаконить наши отношения. И обвенчаться, чтобы по том, на небе (а я не сомневаюсь, что мы попадем именно туда!) оказаться в одном департаменте. Но Тамара удивленно отвечает:

- А так, что ли, жить нельзя?

- Нет, - говорю, - я не какойнибудь обормот, чтобы незаконно жить с бабой на стыд всем соседям! А что родственни ки скажут, какой пример молодым мы подаем? И имею ли я пра во воспитывать молодежь, если сам незаконно сожительствую?

- Ты что вдруг моралистом заделался, снова с негритянкойпереспал, что ли? - поинтересовалась Тамара.

- А вот чтобы ни мне, ни тебе не повадно было к развратуобращаться, предлагаю обвенчаться в церкви и закрепить наш брак на небесах! Без всяких там Мендельсонов! - И я расска зал Тамаре о последней встрече с Сьюзи, чем несказанно ее об радовал.

Как положено, подали сначала заявку в ЗАГС. Дали нам пару месяцев на размышления. Я даже возмутился - что, пятнадца ти лет, которые мы прожили вместе, - мало, еще двух месяцев не хватает? Но закон - есть закон!

За эти два месяца я договорился с священником в ближай шей к нам церкви о венчании. Это была маленькая старинная церковь Покрова Богородицы, что на Лыщиковой горе. Священ ник, как и Тамара, оказался тоже болгарином по национальности, и звали его отец Иоанн Христов. Наметили венчание на 11 июня, прямо после ЗАГСа. Все эти два месяца Тамара шантажировала меня, если что не так - не пойду, мол, за тебя замуж! Но я терпел - наме ченное надо было реализовывать непременно! Ведь это - перст судьбы, жди, когда еще все так точно сойдется!

11 июня нас побыстрому расписали в ЗАГСе. "Именем Рос сийской федерации" нас объявили мужем и женой. Смешно, ей Богу - почти как "именем революции"! А просто, почело вечески нельзя? Женщинаинспектор уже было собралась на жать музыкальную кнопку, но я прижал ее руку к столу и по просил: "Пожалуйста, нам без Мендельсонов. Мы сейчас в цер ковь идем!"

- Ну и правильно, - обрадовалась она, - так и надо!

- О, я вас понимаю! Конечно же, без Мендельсонов быстрее, там вон какая очередь брачующихся еще!

Своим "шафером" я попросил быть преподавателя нашей кафедры Виктора Клокова, с которым успел подружиться. Ос тавалось уговорить Витольдовну быть при венчании "подругой" Тамары. Она неожиданно легко и быстро согласилась, и я по знакомил мою последнюю Тамару с предпоследней. Они давно были знакомы заочно и сразу перешли на "ты".

11 июня 1993 года погода была солнечная, теплая. Прибыли в церковь всей компанией, а там перерыв. Нашли отца Иоанна, он позвал регента, который както "не порусски" стал торго ваться:

- Хор я уже отпустил, теперь нужно всех по телефону вызывать, такси оплачивать!

- Сколько? - коротко спросил Клоков.

Регент назвал сумму - сейчас она будет выглядеть стран ной и непонятной, какието там большие тысячи, - долларов около ста. Я отдал ему деньги.

Подошел звонарь.

- Звонить будем? - спросил он почемуто Клокова.

- Сколько? - просто, порусски спросил Клоков.

- Сколько не жалко, - замялся звонарь.

Мало разбираясь в непонятных для меня деньгах, я протя нул ему сто рублей. Вполне приличная сумма, но пару лет назад. Звонарь так и встал с вытаращенными глазами.

- Он иностранец, в наших деньгах не разбирается, - пояснил Клоков и дал звонарю тысячу. "Потом отдашь!" - прошеп тал он мне.

Осталось узнать у самого "главного" - отца Иоанна, сколько подобает заплатить ему. Но спросить сам не решился - выручил Клоков. Он же и заплатил, не забыв прошептать: "Потом отдашь!"

Хор оказался на месте без такси, отец Иоанн позвал помощ ников, и обряд начался. Помощник принес какието короны, но поп строго приказал ему: - Неси царские!

Принесли "царские" короны - ажурные, большие. Витоль довна - красивая и торжественная, несла корону над головой Тамары; Клоков, чуть не засыпая на ходу, - над моей. Добрый отец Иоанн, давая нам с Тамарой испить вина, налил в чашу столько кагора, что я даже захмелел.

Запел хор ангельскими голосами, зазвонили колокола, отец Иоанн водил нас вокруг алтаря - все было очень торжествен но. У Тамары даже навернулись на глаза слезы от значитель ности момента. Под конец отец Иоанн выдал нам свидетель ство о венчании, подписанное размашисто - Христов. "По чти Христос!" - простодушно заметил отец Иоанн.

Меня записали с моих слов Николаем, как меня и крестили, никаких справок не потребовали. Хорошо, что у Тамары оказа лось "легитимное" имя, а ведь могли назвать какойнибудь "Лениной" или "Октябриной". Тогда опять хлопоты!

Закончив обряд венчания, мы отправились пешком домой, благо идти было минут пять. Клоков отстал немного, а потом, к нашему удивлению, подошел вместе с попом - отцом Иоан ном, уже одетым цивильно. Поп перекрестился на огромное рас пятие, висевшее у нас на стене, и мы сели за стол. Отец Иоанн поначалу пытался поучать меня цитатами из Евангелия. Но видя, что я, подхватывая их, продолжаю наизусть, махнул рукой, и мы принялись за вино.

Мне было страшно находиться в такой непринужденной обстановке с таким большим "начальником" - посредником между Богом и нами, грешными. А потом вино сделало свое дело, и под конец мы сидели чуть ли не в обнимку, напевая псалмы царя Соломона.

Но все кончается, кончилось и наше свадебное застолье. Начались будни женатого человека. Поначалу мне казалось, что это невозможно - долго сохранять сексуальную верность од ной женщине. Несколько раз я был очень близок к грехопаде нию, но либо случай, либо сам Господь Бог предотвращали это падение. То в сауне, где уже был готов свершиться грех, гас свет, и приходилось вызывать электрика, а в сауне третий, тем более электрик, как известно, обычно лишний. То я сильно перепивал в номере гостиницы и сопровождающая дама оставалась нео пороченной, а я уходил с молитвами благодарности.

А последний случай произошел уже совсем недавно. Послед ний не потому, что в жизни таких больше не будет - всякое случается, а потому, что произошел он тогда, когда рукопись книги была уже завершена, и этот эпизод пришлось уже в гото вый текст вставлять.

Ну, так сложились обстоятельства, подфартило, одним словом. Какой же мужик будет отказываться, если только он не импо тент или святоша? Но в самый ответственный момент я вдруг слепну на правый глаз. Совсем как злодей Савл, он же потом апо стол Павел. Только он ослеп сразу на оба глаза, а я - на один, греха, видимо, было меньше.

Моргаю, моргаю - проморгаться не могу. Темнота полная, как после выстрела "световой пушки". И вот, вместо любовных утех - скорая офтальмологическая помощь в клинике, что воз ле площади Маяковского. Оказалось - изза спазма закупори лась артерия, питающая глазной нерв. Постепенно зрение вер нулось, а страхто остался!

Я все думаю - отчего ко мне несправедливость такая? Ведь Господь, еще при изгнании Адама и Евы из рая, обещал людям полную свободу действий. А ответ за все - лишь на Страшном Суде. Почему же Он меня постоянно курирует, как малое дитя? Туда "низя", сюда "низя"! За то - шлепок, за это - подзатыль ник! То электрика в сауну пошлет, то слепоту не во время. Ника кой жизни! Дал бы возможность, как другим, погрешить вволю, а там уже на Страшном Суде "оптом" я бы за все и отчитался!

Итак, после моего спасенья и свадьбы я был счастлив безмер но, а вот сейчас уже начинаю подумывать о 2011 годе. Тем более в книге Александра Никонова этот год назван наиболее вероят ным годом Конца Света. Кроме того, мудрецы таинственного народа майя подсчитали, что именно на 2011 год, по нашему, конечно, летоисчислению, придется в принципе неизбежный Конец Света. К тому же, на этот год астрономы подгадали либо прохождение в непосредственной близости от Земли крупной кометы, либо роковое столкновение с ней.

Это вызывает у меня все бо.

льшие подозрения - ведь Голос не сообщил, меня одного или всех нас вместе касается обозна ченная им дата! Одно дело - отбросить копыта одному, дело это привычное, а другое - сделать это всем миром! Второе - уже трагедия неслыханного масштаба. Поэт Дмитрий Веневи тинов, бедняга, проживший всего 22 года, уже смертельно боль ной, радовался тому, что с его смертью мир не прекратит своего существования. А мне как быть, к чему готовиться?

У кого есть какиенибудь обоснованные соображения на этот счет, прошу откликнуться!

ПОПЫТКИ СУИЦИДА

В своей жизни почти каждый хоть разок, да подумывал о са моубийстве, или, понаучному, - суициде. Ктото пробовал, а комуто это даже удавалось. Плохое это дело во всех отноше ниях, уж поверьте мне - я пробовал аж три раза и, как видите, все "неудачно"! Расскажу вам о моих попытках и о роли Голо са при этом. Может быть, эти истории, или воспоминания, кого то и отвадят от подобных поступков.

Попытка первая

Первый раз я решился на этот греховный поступок в шест надцать лет. На мою еще детскую психику свалилось сразу мно го испытаний. И расстрел молодежной демонстрации в Тбили си, когда я был ранен, и ненависть любимой девушки по моей же вине, и грехопадение любившего меня младшего друга, ко торого я грубо оттолкнул от себя. Одним словом, все тридцать три несчастья сразу свалились на мою голову.

И я принял решение уйти из жизни, а именно отравиться. Зашел на кухню, запер за собой двери, открыл потайной ящи чек, где у меня лежали яды - порошок опия, цианистый калий, кантаридин. Улыбнувшись про себя, я выбрал кантаридин - любовный напиток. Раз решился на смерть от любви, пей любов ный напиток - и подыхай! Тем более этот кантаридин я с такой любовью приготовлял сам из шпанских мушек...

Налил полстакана воды, накапал туда десять капель настой ки. Вода стала мутной, как молоко. И я чуть не рассмеялся - вот педант - отмерил точно смертельную дозу, как будто больше - повредит! Какойто голос шепнул мне: "Лей все - быстрее от мучаешься!" Я опрокинул весь пузырек настойки в стакан и зал пом выпил его.

Затем отпер двери кухни, вышел на веранду и стал безуча стно смотреть во двор. В окне второго этажа я сразу заметил золотые волосы моей "несчастной любви" - Фаины, которая смотрела в окна квартиры моего соперника - Томаса.

Вдруг голова моя пошла кругом, резко заболел живот, и я упал на пол:

- Мама, - тихо прошептали губы, - я умираю!

На мое счастье мама услышала шум падающего тела и выш ла на веранду.

- Ну и умирай! - услышал я слова наклонившейся надомной мамы. - Опять, небось, фокусы твои! Фаину увидел в окне, или что еще?

Но тут страшная отрыжка выдавила у меня изо рта крова вую пену. Резь в животе была невыносимой. Мама испугалась, стала трясти меня за плечи, непрерывно спрашивая: "Что с то бой, что с тобой?"

- Мама, я принял яд! - пытаясь изобразить улыбку, прого

ворил я. Мама панически закричала, из комнаты выбежала бабушка.

- Зови Нателлу, срочно зови Нателлу! - закричала онамаме, и обе стали кричать в открытое окно: "Нателла, Нателла!"

Нателла - это мама Томаса, врач по образованию, правда, никогда еще по специальности не работавшая. Но она хоть что то могла посоветовать, к тому же у них был телефон. У нас сво его телефона не было, чтобы самим вызвать скорую помощь. Да приедет ли она - еще большой вопрос. Машина скорой помощи тогда была почти автобусом - огромная, неповорот ливая, с большим красным крестом. Приезд ее был настоящим событием.

Нателла оказалась дома. Эта молодая красивая женщина проявила большое участие и смекалку. Переговоры с Нателлой велись с третьего этажа на первый, к ним присоединились все высыпавшие на свои веранды соседи. Узнав, что я принял яд, Нателла сразу же закричала:

- Марго, узнай, что и сколько он принял!

- Тинктура кантаридис ординариум, грамм двадцать, - в полуобморочном состоянии проговорил я. Мне пришлось не сколько раз повторить это название, и наконец мама прокрича ла его Нателле. Та побежала звонить своему знакомому профес сорутерапевту.

Тем временем на крик и гомон соседей вышла из своей квар тиры управдом, или, как ее называла бабушка, "вахтер" - Тама ра Ивановна Цагарели, властная женщина под два метра ростом.

- Марго, - закричала она снизу маме, - к Лине приехаллюбовник на машине (во дворе стоял "Москвич401"), сейчас я его позову, а ты быстро выводи мальчика во двор!

Мама и бабушка подхватили меня под руки и стали спускать по лестнице под испуганными взглядами соседей. Я так хотел, чтобы на втором этаже нам встретилась Фаина, но она не выш ла на лестницу.

- Дело плохо, - мрачно сказала Нателла маме уже во дворе, - профессор спросил: "И он еще жив?" Я ведь назвала ему яд и его количество!

Растерянный любовник нашей соседки Лины уже стоял око ло машины, и Тамара Ивановна с деловым видом объясняла ему обстановку. Мама со мной села на заднее сиденье, Тамара Ива новна - рядом с водителем. Минут через десять мы были уже у ворот Больницы скорой помощи, находящейся поблизости от нашего дома.

Тамара Ивановна была рождена распорядителем - она шла впереди и перед ней раскрывались все двери. Позади ковылял я, поддерживаемый мамой. Не прошло и получаса с момента приема яда, как я был уже у врача.

Меня посадили на табурет, покрытый клеенкой, под ноги поставили таз. Врач, похожий на военного фельдшера, принес огромный чайник с теплой водой, налил в стакан и протянул мне: - Пей!

У меня все болело внутри, и я замотал головой. Врач показал на толстый шланг, висящий на стене, и сказал:

- Не будешь пить - сейчас засунем в горло шланг и будемналивать! Жить хочешь - выпьешь!

Я пересилил себя и стал давиться водой. Не успевал я про глотить один стакан, врач наливал второй. Рвота не заставила себя ждать, таз понемногу наполнялся.

Затем врач выпроводил в соседнюю комнату маму и Тамару Ивановну и снял со стены шланг. Оказывается, он предназна чался для той процедуры, которая в старые времена называлась "катаклизмой". Я уже перестал замечать боль, стыд и прочие мелочи; мне казалось, что через меня, как через засоренную трубу, пропустили целый водопад воды, и я не знал, остались ли еще при мне хоть какиенибудь внутренности.

С меня сняли промокшую насквозь одежду, надели серобе жевый халат огромного размера и повели по больничному ко ридору. Врач отпер ключом какуюто комнату, завел меня туда и, указав на койку, приказал: "Ложись, отдыхай!" И тут вдруг сознание покинуло меня, я мягко провалился в небытие. Затем я будто снова очнулся, но стал видеть все сверху, как бы из верх него угла помещения. В комнату набежали люди в белых хала тах, они делали какието манипуляции над телом, лежавшим на койке. С удивлением я узнал в этом теле себя. Мне стало необычно и страшно.

- Что, я умираю? - спросил я когото, сам не понимая кого.

- Нет, ты выживешь! - ответил чейто спокойный голос,гулко и откудато отовсюду, как будто мы были в огромном пус том зале. - Не получится у тебя убить себя, ни первый раз, ни второй, ни третий. Тебе помешают это сделать, тебе подска жут, как. Ведь тебе же подсказали, чтобы ты выпил весь пузы рек! - насмешливо закончил голос.

Я снова ощутил себя лежащим в койке, но слов Голоса не за был. Они успокоили меня, вселили какуюто уверенность, что кто то сильный заботится обо мне, спасает меня.

В комнату, где я лежал, вдруг вошла высокая красивая жен щина в белом халате, помню даже ее фамилию - Горгадзе (как потом оказалось - главврач) и строго спросила погрузински:

- Ак кантаридини вин далия? ("Кто здесь выпил кантаридин?").

- Мэ! ("Я") - как мне показалось, радостно ответил я и привстал с койки.

- Ты что, сумасшедший? - переходя на русский язык, продолжала Горгадзе. - Ты не знаешь, что от этого можно умереть? Откуда он у тебя?

Я подробно рассказал технологию приготовления этого яда в домашних условиях.

- Что, девочек хотел соблазнять? - допытывалась врачиха. - Так зачем сам выпил? Себя хотел возбудить, что ли? С по тенцией плохо или с головой? - И добавила: - Твое счастье, что так много выпил. Жидкость обожгла слизистую пищевода и желудка, начались сильные боли. Вот тебя и привезли сюда, промыли и прочистили. А выпил бы десять капель, болей не было бы и яд всосался бы в организм. Тогда - конец!

Я с благодарностью вспомнил голос, шепнувший: "Лей все!"

Мне сделали несколько уколов и перевели в общую палату.

Полежал я в больнице еще дней пять - были сильные рези в животе, а когда они прошли, меня выпустили. Стыдно было возвращаться домой, когда все знали, что я принял яд. Соседи при встрече отводили глаза, очень немногие спрашивали, как здоровье. Фаина опять избегала встреч со мной.

Но постепенно все "устаканилось" и началась обычная жизнь. Я твердо дал себе слово никогда больше не пытаться по кончить жизнь самоубийством. Но, как говорится, "заклялась свинья на помойку не ходить"...

Попытка вторая

После злоключений в Тбилиси я переехал жить и работать в город Тольятти в Тольяттинский политехнический институт, где меня выбрали по конкурсу доцентом. Поселили в студен ческом общежитии - двухэтажном бараке. Занятий у меня еще не было, я страшно скучал и попивал водку в одиночестве, поскольку никого еще не знал.

В последний раз я поехал в Тольятти через Москву. Пару дней провел с любимой женщиной Таней, рассказал ей об измене ниях в моей жизни. Она, посмотрев, как я был одет, немедленно повела меня в комиссионный магазин и купила длинное черное кожаное пальто с меховой подстежкой, которую можно было снимать. Это пальто застегивалось на металлические пуговицы, а кроме них был еще широкий пояс с металлической же пряж кой. Купила она мне также черную меховую "ушанку" с кожа ным верхом и опускающимся "козырьком" и черные кожаные же перчатки.

- На Волге бывают сильнейшие морозы с ветром - дыханиеСибири! - пояснила Таня, - мигом в ледышку превратишься!

Конечно же, деньги я выслал Тане сразу, как только полу чил "подъемные". Когда я надевал всю эту "кожу", то стано вился похож на комиссара времен Гражданской войны. Паль то имело огромные внутренние холщевые карманы, в каждом из которых помещалось по три поллитры. Находка, а не паль то! Пропал бы я без него, первой же зимой холода зашкали вали за сорок три градуса и при этом еще дул сильный ветер. Но наступления зимы я, возможно, и не дождался бы, не будь этого пальто, купленного мне любящей и любимой душой.

Заканчивался октябрь, в Тольятти уже несколько раз шел снежок, но таял. Дул ледяной пронизывающий ветер. Наконец выпал устойчивый снег. Из моего окна, выходящего на запад, открывался вид на шоссе и бескрайнее поле. Очередной день мой прошел в тех же мучениях сексуальной и трудовой недо статочности, что и раньше. Часам к четырем я выпил настолько сильно, что заснул. Проснулся на закате, чего не пожелаю даже злейшему врагу. Народная мудрость говорит, что сон на закате приводит к страшнейшей депрессии при пробуждении.

Так случилось и со мной. Меня разбудил луч заходящего за снежный горизонт огромного красного солнца. Я понял, что наступил вечер, а перспектив - никаких. Пить водку не хоте лось, я был сыт ею по горло. Впереди - пустота, черная дыра, сплошная энтропия!

Я привстал с постели, случайно потянув за собой простыню. Обнажился край грязносерого матраса с огромной иссиня черной печатью "ТФКПИ". Я догадался, что это "Тольяттинский филиал Куйбышевского политехнического института" - матрас был старый, еще тех времен, когда наш Политехнический был филиалом.

"Ну и занесло же меня! - с ужасом подумал я и похолодел от этой мысли. - Москва, Тбилиси, теперь вот этот филиал... А дальше что? Дальше - ничего!"

Я резко поднял голову и оглядел верх комнаты. Над окном с видом на уже зашедшее солнце проходила труба водяного отопления.

"Вот на чем надо вешаться, - решил я, - но где взять проч ную веревку?"

"Пояс, у тебя есть кожаный пояс от пальто, что купила тебе Таня!" - вдруг посоветовал мне вкрадчивый "голос ниоткуда".

Я выдернул из пальто кожаный пояс, просунул его конец в пряжку, соорудив подобие петли, и забрался на подоконник. С этой высоты я увидел самый верхний краешек заходящего за снежный горизонт солнца.

"Успеть, успеть!" - забеспокоился я и лихорадочно стал завязывать узлом конец пояса на горячей железной трубе. "Успеть, пока не зашло!" - бессвязно бормотал я, спешно про совывая голову в петлю. "Успеть!" - как в бреду проговорил я, прыгая с подоконника.

Рывок за шею, затем - темнота в глазах, и вот я уже ощу щаю себя лежащим на полу с петлей на шее. Я взглянул на тру бу - на ней торчал завязанный узлом конец пояса. Порвался, порвался Танин пояс, не дал мне повисеть вволю! Я встал на ко лени и повернул петлю на шее оборванным концом вперед. Пояс лопнул по косому шву; было заметно, что он сшит из мелких кусочков кожи. Воспользуйся я брючным ремнем, вынули бы меня из петли еще не скоро...

Резкий стук в дверь прервал мои мысли; я, пошатываясь, подо шел к двери и отпер ее ключом, торчащим из замка. В дверях стоял незнакомый молодой человек интеллигентной наружности.

- Меня зовут Геной, фамилия - Абросимов, я живу в комнате под вами. У вас падало на пол чтонибудь тяжелое? - Гена взглянул на мой оригинальный галстук, на оборванный кусок пояса на трубе и все понял. Он вошел в комнату и затворил за со бой дверь. - Вы разрешите мне пригласить вас к нам на чай? Я живу с женой Леной и сейчас у нас в гостях еще одна дама. Уверен, что вам сейчас необходимо развеяться. Только, пожа луйста, снимите этот ваш ужасный галстук!

Глупо улыбаясь, я снял "галстук", бросил его на койку и по шел за Геной. По дороге Гена сообщил мне, что он меня знает - я новый доцент с теоретической механики, и что дама, которая у них в гостях, тоже живет в нашем общежитии - она доцент с кафедры химии.

Мы зашли в комнату Гены, где за столом пили чай две жен щины - одной лет двадцать, другой лет на десять больше. Я пред ставился дамам и сказал, что у меня со стены свалилась тяжелая полка с книгами и чуть было не зашибла меня.

- Я - Лена, - сообщила молодая женщина, - работаюна Иностранных языках, а это - и она кивнула на женщину постарше: - Наташа Летунова, она работает вместе с моим му жем на Химии. - И предложила: - Выпейте чаю!

- А как насчет водки, у меня есть бутылочка? - осторожно спросил я.

Лена замотала головой, а Наташа заинтересованно посмот рела на меня огромными голубыми глазами и ответила неожи данной фразой:

- С большим и толстым удовольствием!

Голос у Наташи был низкий и хрипловатый. Мы встрети лись с ней взглядами, и я понял, что она - наш человек! Я сбе гал наверх за бутылкой и "мухой" спустился вниз. Лена достала из шкафа два яблока и нарезала их; поставила три рюмки - мне с Наташей и Гене, сама она не пила совсем.

- Давайте выпьем, мой любимый тост - за жизнь! - предложил я. - Поеврейски это звучит так - "лыхайм!".

Гена внимательно посмотрел на меня, хитро улыбнулся и при губил рюмку. Наташа выпила залпом; я медленно и с удоволь ствием отхлебывал водку - в голове у меня был ураган. Лена захлопала в ладоши и спросила, не еврей ли я (потом я узнал, что она сама - еврейка).

- Учусь этому! - загадочно ответил я.

", а я, ее - "На.

Гена весь вечер допивал свою рюмку, а остальное выпили мы с Наташей. По ее реакции на знакомство со мной я понял, что "встретились два одиночества". Она стала называть меня "Нури.той". Вскоре она захотела спать и попро сила проводить ее; я заметил, что Наташу сильно "вело".

Провожать оказалось недалеко - она жила на первом эта же в конце коридора. Наташа отперла дверь и, отворив ее, быс тро протолкнула меня в комнату, видимо, чтобы не заметили студенты. Затем она заперла дверь уже изнутри, но свет зажи гать не стала. Достаточно света проникало через два окна, заве шанные газетами. Наташа без обиняков обняла меня за шею и поволокла к постели, которая уже была разобрана. Все это ка залось мне какойто фантастикой или сном, но я решил, что так, видимо, и должно быть - судьба!

Уже в "койке" я интуитивно почувствовал, что скоро Ната ша собирается нарушить тишину, и прикрыл ей рот ладонью. Звуки получились сильно приглушенными.

- Проклятые студенты! - успела только, задыхаясь, прошептать Наташа, так как ей пришлось "глушить" уже меня.

И вот мы, как рыбы, вытащенные из воды, лежа на спинах, пытаемся дышать, беззвучно открывая рты. Студенты не дрем лют! Им интересно все, чем занимаются их доценты! В голове моей все постепенно "устаканивалось".

"Да, висеть бы мне сейчас с вываленным набок языком, не порвись пояс! - не давала мне покоя эта однаединственная мысль. - А ведь это Голос подсказал, какой пояс брать! Ника ких суицидов больше, что бы ни случилось!" - поклялся я себе. Заклялась, как говорят, свинья...

Попытка третья и, пожалуй, последняя...

У меня только что произошло расставание с Тамарой Шес той в Курске, и я уже подал заявление в ЗАГС с моей юной не вестой Олей, которую я "отбил" у лучшего друга Мони. Перед подачей заявления я зашел в ИМАШ, где кроме Мони, который хотел пойти в ЗАГС вместе с нами, встретил Элика. Он только что купил "с рук" красивый синий костюм и добротный кожа ный пояс к нему. Но костюм не "шел" Элику - пиджак висел, а брюки почти не застегивались. Он уже не знал, что и делать - купленное "с рук" проще было снова продать, чем сдать обратно (не забывайте, что это было время сплошного дефицита, а про давца "с рук" называли страшным словом - "спекулянт"). Я при мерил пиджак - он сидел на мне, как влитой, однако в брюки могли залезть двое таких, как я! Но Элик вдел в брюки пояс, за тянул его на мне - и получилось ничего! Я купил костюм вмес те с поясом, оказавшимся необычайно длинным (запомните его - он еще сыграет роль в моей жизни!), и в этом костюме я подавал заявление в ЗАГС.

В тот же день я должен был выехать во Львов в ГСКБ, с кото рым вел хоздоговорную тему, для подписания акта процентов ки. Затем я должен был вернуться с этой процентовкой в Курск, где я тогда еще работал. В Курск я решил возвращаться через Киев, так намного короче.

Вечером я выехал с Киевского вокзала во Львов, меня про вожали Моня с Олей. Шел дождь, и хоть он не попадал под де баркадер вокзала, было прохладно. Моня обнимал Олю, надев на нее свой пиджак, и они выглядели очень счастливыми.

"Сейчас придут домой и лягут вместе с радости, что меня захомутали!" - почемуто подумал я. У меня вызывал все боль ше подозрений готовящийся "странноватый" брак. Что же ждать от него? Пока только болезненного разрыва отношений с курской Тамарой. А что дальше, когда брак зарегистрируют? А где я буду жить, если легкомысленная Оля вдруг найдет себе еще когонибудь? А где работать? Ведь устроиться с места в ка рьер профессором - не так просто! Не пойду же я работать груз чиком или землекопом на кладбище, где всех подряд берут!

Под эти неоднозначные мысли отошел поезд. Во Львове дождь шел не переставая, а у меня - ни плаща, ни зонта. Я был все в том же костюме, купленном у Элика. На такси добрался до ГСКБ, подписал процентовки, а до отхода поезда - прорва времени! И вдруг я вспомнил, что сегодня - шестое октября, мой день рожденья. Я всегда готовился к этой дате заранее, а тут - напрочь забыл! "Тридцать восемь исполнилось, как Пушкину", - почемуто провел параллель я.

Я зашел в кафе, взял вина, выпил за свой день рождения. Первый раз я его встречаю один, и как на грех - ни одного товарища, ни одного знакомого. Не идти же обратно в ГСКБ и предлагать практически чужим людям выпить со мной!

В кафе я попытался познакомиться с девушками, но был гру бо "отшит". Хорошо, решил я, здесь - ладно, а завтра в Киеве я встречусь с учеником - Осей Юдовским, с которым столько связано, которого я устроил в Киев на работу! Звоню Осе, он дома. "Ося, - говорю я, - сегодня выезжаю в Киев, завтра по звоню тебе, встретимся!" Но Ося, оказывается, сегодня же ве чером едет в Москву, билет уже взят и отложить поездку нельзя, так как он сдает экзамены в аспирантуру.

- Вы же сами меня туда устроили, - напоминает Ося, - не срывать же поступление!

До отхода поезда оставалось свыше трех часов. Посидев еще немного в кафе, я пошел гулять по магазинам. В одном из них взял бутылку вина, дешевого, но крепкого - "Биле мицне". В народе его называли биомицином.

Магазин, где я брал вино, был с самообслуживанием. И вот одновременно со мной туда зашел мальчик, или, правильнее ска зать, парень лет восемнадцати, с признаками ненормальности. Таких детей обычно называют имбецилами или олигофренами. Учатся они в "спецшколах", работают по несложным специаль ностям. Парень схватил бутылку водки и спрятал ее за пазуху. Это не укрылось от меня, и я стал наблюдать, что же будет даль ше. Паренек долго ходил по магазину, надеясь запутать охрану. Но две здоровенные теткиохранницы, конечно же, заметили воровство и, пошептавшись друг с другом, стали ждать у выхода больного паренька. И когда он выходил, одна из теток, засунув руку ему за пазуху, достала бутылку, а вторая нанесла ему оглу шительный удар по затылку.

Парень оказался слаб духом, он повалился на кафельный пол, покрытый жидкой грязью, и, катаясь по нему, завопил диким голосом. Тетки пинали его ногами, вымазывая в грязи, а парень, гримасничая от боли, истошно орал.

- Уже который раз ворует, никак не можем отучить! - жаловалась охранница публике.

И хоть я понимал, что она в чемто права, но от увиденной картины тошнота подступила к горлу. Невозможно было смот реть на этого парня, который и не думал подниматься с грязно го пола, а продолжал некрасиво, с ужимками, плакать и разма зывать грязь с кровью по лицу.

Я с омерзением вышел из магазина и тут же на улице выпил "из горла." бутылку вина. Бросив "тару" в урну, я заспешил на вокзал, благо он был недалеко. И вдруг - Голос, знакомый, вкрадчивый. "Возьми еще бутылку - пригодится!" Уговаривать меня в этом было делом излишним. К тому же я смекнул, что эта бутылка поможет мне легче осуществить задуманное.

Затем зашел на почту и отослал заказным письмом акты про центовок в бухгалтерию института в Курск. Пусть хоть люди деньги получат! Выбросив квитанцию и хитро улыбаясь, я по шел на перрон. До отхода моего поезда, который стоял на бли жайшем пути, оставалось минут сорок. Но решение уже было принято...

Я прошел вдоль поезда туда, где перрона уже не было, но ре шетчатая ограда продолжалась. Около ограды росли мощные деревья, кажется, липы. Я поставил портфель на землю и рас поясался, придерживая огромные брюки рукой, потом вынул из ботинок шнурки и одним из них подвязал брюки, стянув пе тельки на талии. Затем с трудом забрался по решетке на ограду, держа ремень и второй шнурок в зубах. Я выбрал ветку покреп че и, опустив вниз ременную петлю с пряжкой, стал шнурком крепить конец ремня к ветке. Помогли мне достаточно крупные отверстия, шедшие почти до самого конца ремня, - в нихто я и продел шнурок для крепления.

"Этот не подведет, как Танин ремешок!" - пришла в голову грустная мысль.

Надежно закрепив ремень на ветке, я спустился и достал вто рую бутылку вина - не пропадать же добру, тем более Голос посоветовал! Сел на свой портфель и выпил эту вторую бутыл ку тоже "из горла.

". "И чем же эта бутылка может помешать мне совершить за думанное? - успел подумать я. - Что имел в виду Голос?" Поджидая, пока "дойдет", я решил, что пора лезть на ограду в последний раз.

Но теперь это оказалось не так уж легко сделать - вторая бутылка сыграла свою роль, а кроме того, у меня исправилось настроение и я призадумался, вешаться ли вообще... Захотелось в Киев, в мой любимый Гидропарк. Вспомнилась Москва, Оля и Моня, которые могут лишиться мужа и друга. Представился теплый уютный поезд, мягкая постель...

Вот оно спасительное "коварство" Голоса!

Я быстро достал перочинный ножик и, подпрыгнув, ухватил ся за ременную петлю. Подтянув ее как можно ниже, полоснул ножом по ремню и отхватил его нижнюю часть. До отхода поез да оставалось около пяти минут. Спрятав ремень в портфель, я, качаясь, побежал к своему вагону. Проводница подозрительно оглядела бородатого и хмельного пассажира в заляпанном кос тюме, перекошенных брюках и ботинках без шнурков. Однако билет был в порядке и в вагон меня пустили. Я упал на свою нижнюю полку и мгновенно заснул. Проснулся я только тогда, когда в окнах поезда засияло яркое киевское солнце.

В Киеве было тепло, сухо и солнечно. Я тут же сел на метро и через десять минут уже проезжал над великолепным Днеп ром, любуясь золотыми куполами Лавры. А еще через несколь ко минут я был в моем любимом Гидропарке и побрел к заку сочной "Колыба".

Там мне выдали шампур с нанизанными на него кусочками сырого мяса, и я с удовольствием принялся сам готовить себе шашлык над длинным стационарным мангалом. Когда шаш лык был готов, я взял бутылку "Ркацители" и прекрасно по завтракал.

А потом, раздевшись на пляже, выбил и вычистил свой кос тюм, вдел в брюки остаток ремня, который оказался как раз впо ру. Выйдя в город, купил шнурки и завязал, наконец, ботинки. После чего стал полностью готов к труду и обороне! И еще раз дал себе крепчайшее слово джигита - ни в коем случае больше не вешаться. А если травиться - то только алкоголем!

На этой оптимистической ноте я заканчиваю свои истории о трех суицидах, которые не дал мне довести до конца Голос судьбы.

Однако для меня все не так весело - если помните, надо мной довлеет дата расставания с этим миром, тоже предсказанная Голосом. Возможность Конца Света, ввиду его маловероятно сти, пока исключим. Что это - рок, или "конца" все же можно както избежать? Ведь известно, что многим людям заранее была предсказана дата их смерти, и эти предсказания сбывались. Например, Андрей Тарковский даже показал эту дату на листке календаря в своем фильме "Сталкер".

Может, кто из читателей откликнется, подскажет, как мне поступать, ведь еще время, хотя и небольшое, остается! А я не собираюсь сдаваться - так мне велел призрак моего спаси теля Трофима. Я буду активно возражать Голосу - шалишь, не на того напал! И может, Господь, увидев мое упорство, на этот раз тоже меня выручит!

FUNNY END

Ну вот - на десерт получите Funny End! Любое хорошее дело должно заканчиваться весело и счастливо. Тем более - мой "Декамерон", где грустного и трагического - хоть отбавляй!

Но веселые истории, имевшие место в моей жизни, я выби рал не любые, а такие, где конец - неожиданный, порой даже парадоксальный. Чтобы эти истории по необычности были под стать предыдущим, но при этом имели явно комический отте нок. Иногда я, возможно, буду прерывать повествование и за давать вопрос - ну, как вы думаете, чем все должно закончить ся? А потом сравним ваш ответ с реальностью. И вы убедитесь, что, как говорил "Отец народов" - товарищ Сталин, жизнь ока жется "богаче всяческих планов"!

Итак, начинаю в хронологическом порядке.

ШИНЕЛЬ

Эта история произошла со мной на целине, когда я был там по "комсомольской путевке" от института. Нашу группу посе лили в амбаре (даже сейчас помню его номер - 628!), а недале ко от нас в сарае располагалась группа грузинских студентов, которые ехали с нами в одном вагоне. И был среди них студент по фамилии Дадиани, которому я необыкновенно завидовал. Во первых, потому, что у него была княжеская фамилия, да не про стая, а царей мегрельских. Я, правда, убеждал себя, что русский граф, которым был мой дедушка по матери, по всем показателям старше мифического мегрельского царя, но зависть все же гло дала меня. Вовторых, потому, что у Дадиани была шикарная черная шинель, каковой у меня не было. И втретьих, у Дадиани были нарды - популярная игра на Кавказе. Он предусмотри тельно взял с собой нарды и, будучи прекрасным игроком, вы игрывал у всех все, что ему нравилось. Думаю, что и шинель была у него выигранная.

Я играл в нарды посредственно, и хоть брал иногда у кня зя их взаймы, чтобы тренироваться, толку от этого не было. Для незнакомых с этой игрой расскажу, в чем состоит ее наибо лее распространенный вариант. Нарды раскрываются как шах матная доска, только фишки ставятся "внутри" доски, у каждо го игрока по два поля - правое и левое. Левое поле - это "дом", куда надо собрать все фишки (обычные шашки), а потом "сбро сить" их. И ходы и "сброс" фишек определяют две игральные кости, которые перед каждым ходом выкидывает игрок. Если ход фишки попадает на единичную фишку противника, то она считается "убитой", и ее обязательно надо поставить на поле "дома" противника, чтобы, опять же, довести до своего "дома". Самое главное - если в доме противника соответствующее гнез до занято его фишками, то поставить "убитую" фишку некуда и игрок может проиграть даже "марсом". "Марс" - это очень обидная форма проигрыша "всухую", когда один игрок "сбро сил" все свои фишки, а другой - ни одной.

Нарды - не шахматы, там все зависит от того, какие цифры выбросят кости. "Что делать хорошему игроку в нарды, если вовремя "шаш" не выпадет!" - писал знаменитый грузинский писатель князь Илия Чавчавадзе; он был и прав, и не прав. Ко нечно, "шаш", или "шесть" понашему, очень нужная, высшая цифра на костях. Особенно ценно, когда выпадают одновремен но две шестерки - "ду шаш". Это очень помогает игроку - он быстро продвигает фишки к своему "дому". Но если есть "уби тая" фишка, то нет ничего хуже счета "ду шаш", потому что шестая лунка в "доме" обычно всегда бывает занятой, хотя бы изза первоначального построения фишек.

Ну а не прав великий писатель в том, что хороший игрок все равно выиграет у плохого - кости по теории вероятности при большом числе выбросов показывают практически одинаковый счет обоим игрокам. Повторяю, это если работает теория веро ятности, а она может и не работать. И я добился "отмены" тео рии вероятности, если не в глобальном масштабе, то, по край ней мере, для нард Дадиани.

Поколебавшись немного, я отправился в сарай вызывать князя на соревнование.

Вопрос: Как я добился отмены теории вероятности и почему решился выступить против такого знатного игрока, как князь Дадиани?

Ответ: Я "испортил" кости княжеских нард и сделал их сво ими агентами. Со стороны "ду" (где были две точки) раскален ным тонким гвоздем я прожег небольшие дырочки, точно в чер ных точечках. На обратной стороне кости был "шаш" - шесть точек. В эти дырочки я на клею вставил отрезки железного гвоз дика и черной краской поставил на них точки. Кости - "агенты" внешне ничем не отличались от первоначальных "честных" ко стей. Нужен был лишь сильный магнит, подложенный под нар ды, чтобы заставить кости стать на "ду шаш".

Магнит я выдрал из старого динамика, висевшего на стене пустующего совхозного клуба. Оставалось прибинтовать этот магнит к своему колену под брюками и отправиться вызывать князя на поединок. Зная мои способности в нардах, князь не за хотел даже разговаривать со мной. Тогда я при его группе, сер дитой на князя за его постоянные выигрыши, обвинил его в тру сости и мошенничестве. Но и это не подействовало. Я добавил, что "раскопал" его родословную и нашел, что его предок был не князь Дадиани, а армянин Дадьян, паспорт которого был спе циально подчищен.

- Вах! - вскричал князь и схватился за нож.

- Вах! - ответил я и успел вынуть свою ножовкукинжалчуть пораньше князя.

Обращаю внимание на то, что восклицание "вах" - это чи сто кавказское слово и ничего общего не имеет со словом "бакс", если "вах" читать поанглийски. Хотя, чтото в кавказ ской любви к баксам здесь есть, не без этого!

- Ставлу миллион против копейка! - высокомерно сказалкнязь, "купившись" на мою хитрость.

- Став свой шинел против мой телогрейка! - парировал я,выражаясь на понятном ему диалекте. Он кивнул, мы сели на стулья, нарды поставили на колени, разложили фишки и игра пошла.

Студенты грузинской группы обступили нас кругом, и я с хо лодком в душе подумал, что будет, если комунибудь придет в го лову пощупать меня за колено. Но, вопервых, на Кавказе щупать мужиков за коленки неприлично, а вовторых, - перебинтован ная нога указывала на травму, а магнитом, как известно, лечат ушибы. Что костито "крапленые" ведь никто не знает!

Кинули первые кости - я подставил князю коленку с маг нитом и у него выпал "ду шаш". Бедный, попавшийся на удочку Дадиани орлом посмотрел на меня и начал ходить. Он так ве рил в свою скоротечную победу, что по рассеянности "зевнул" фишку, и я "убил" ее. Все, князь был обречен. Он так и не смог поставить фишку в "дом", потому что ему выпадал только "ду шаш". Мне же выпадали обычные цифры, я методично заполнил свой "дом" и уже начал сбрасывать фишки.

Кто играет в нарды, тот поймет, что ситуация складыва лась парадоксальная и смехотворная. Меня никто не мог об винить в том, что я жульничаю, потому что мнето выпадали обычные цифры. А князь, как царь Мидас в золоте, захлебы вался в своих "ду шашах" не в состоянии выкинуть другие цифры. Я же набрался такой наглости, что стал обвинять кня зя в шулерстве: дескать, кости у него "заколдованные", если у него выпадают только "ду шаши", а у других - нет. Выиг рал я у князя "марсом".

- Бакс! - вернее "Вах!" - выдохнула группа, и князь швырнул мне шинель.

- Реванш! - вскричал он, бледнея.

- Хорошо, - согласился я, - только играем на твои нарды.Князю уже было все равно, на что играть.

На сей раз я дал ему возможность "выбрасывать" и другие

цифры, поселив в нем огонек надежды, однако вовремя коррек тировал игру своим "травмированным" коленом и выиграл с не большим перевесом.

Уходил я в новой шинели, держа под мышкой нарды с "крап леными" костями.

- Реванш! - орал взбешенный князь, удерживаемый за рукутоварищами.

- Слушай, князь, ты пока в шашки потренируйся - в нар ды тебе еще играть рано! - усмехался я. - Тем более с рус ским графом. Армянин Дадьян - с русским графом! Невероят ная самоуверенность! - Я на всякий случай не снимал руки с ру кояти моей ножовки, слушая звериный рев князя.

Придя в свой амбар, я тут же спрятал "магнитные" кости, а в сельмаге купил другие. Потом, в знак примирения, принес нарды с новыми костями князю обратно и предложил сыграть снова. Князь выиграл, я вернул ему нарды с новыми костями и назидательно сказал:

- Я разобрался в твоих прежних костях - они были "заговорены" на "ду шаш". Вот ты и попался сам на этом. Я уничто жил эти нечестные кости и купил тебе новые. Выигрывай мас терством, а не обманом!

С этим гроссмейстерским напутствием я ушел к себе, гордо неся на плечах "честно" выигранную шинель.

КАК РОЖДАЮТСЯ АНЕКДОТЫ

Эта история произошла со мной, когда меня, студента чет вертого курса, поселили в общежитии МИИТа в Вышеславце вом переулке, 17.

Я прошел в комнату, где стояли три кровати, две из которых были заняты. Хозяева в задумчивости сидели на своих кроватях.

- Гулиа! - представился я фамилией, решив, что в общежитии МИИТа так лучше.

- Сурков! - представился один из них, коренастый крепыш.

- Кротов! - представился другой, высокий и худенький.

- Что грустите, ребята? - спросил я.

- А ты что предложишь? - переспросили они.

Я, зная народный обычай обмывать новоселье, вынул из порт феля бутылочку чачи, что привез с собой из Тбилиси. Сама бу тылка была изпод "Боржоми", и это смутило соседей:

- Ты что, газводой решил обмыть койку? Не уписаться бытебе ночью от водичкито!

- Что вы, ребята, - чистейшая чача из Грузии, пятьдесят

градусов! Ребята встали.

- Пойдем отсюда, - предложил Сурков, - проверки быва

ют, сам знаешь, какое время. Выйдем лучше на улицу.

В стране шла очередная кампания по борьбе с алкоголем.

Я положил бутылку в карман, ребята взяли для закуски три

куска рафинаду из коробки, и мы вышли в скверик. Экспро приировав стакан из автомата с газировкой, мы засели в чащу кустов. Я открыл бутылку, налил Суркову.

- За знакомство! - предложил тост Сурков и выпил.Следующий стакан я налил Кротову; тост был тем же. Наконец, я налил себе. Стою так, с бутылкой в левой руке

и со стаканом - в правой, только собираюсь сказать тост, и вдруг появляются живые "призраки" - милиционер и дружинник с красной повязкой.

- Ну что, распитие спиртных напитков в общественномместе, - отдав честь, констатировал старшина. И спросил: - Штраф будем на месте платить или пройдемте в отделение?

Вопрос: Что я мог предпринять для благополучного разреше ния конфликта? Не забывайте об очередной кампании по борьбе с распитием...

Ответ: И тут я внезапно стал автором анекдота, который в те годы обошел всю страну:

- Да это же боржомчик, старшина, - сказал я, показываяна бутылку. - Попробуй, сам скажешь! - и я протянул ему ста кан.

Старшина принял стакан, понюхал, медленно выпил содер жимое и, вернув мне стакан, сказал дружиннику: - Действи тельно боржомчик! Пойдем отсюдова!

Через несколько дней я уже слышал эту историю от других людей как анекдот.

ЯПОНСКАЯ ДУЭЛЬ

Место действия - опять общежитие МИИТа. У меня там появилась любимая женщина - студентка Настя, муж кото рой - Саша, служил в армии по призыву. У нее в период моего очередного отъезда в Тбилиси завелся любовник - студент, родом из города Сасово, Шурик. Настя жила в одной комнате с подругой Зиной, которая мне симпатизировала. Итак, я захо жу к девчонкам в комнату и застаю там Шурика.

Настя сидела за столом, Шурик развалился на ее койке. Было видно, что он подшофе. Невыразительное угреватое лицо, русые вьющиеся волосы с "чубчиком". Соперник уставился на меня светлыми водянистыми глазами и молчал. Настя сидела, по обык новению опустив глаза. Я сел на стул Зины и понял, что разго вор надо начинать мне.

- Я так понимаю, что Шурик знает, кто я такой, кем прихожусь Насте, да и я знаю про ваши дела. Я люблю Настю и хотел бы прожить с ней всю жизнь. - Настя подняла глаза и посмот рела мне в лицо. - Но и я, и Настя сейчас находимся в браке с другими людьми. Однако брак - государственный, а не цер ковный - дело наживное. Его заключают и расторгают, если на это есть серьезная причина.

- А мне и разводиться не надо, - с вызовом вымолвил Шурик, - захочу - хоть завтра женюсь!

- Не женишься ты завтра, Шурик, еще Насте надо разводиться, а Саша может развода и не дать. Армия - не причина для развода! Поэтому я, как человек не чужой в этой компании, хочу поставить вопрос так - с кем из нас хотела бы остаться Настя, если считать, что мы - свободны и оба хотим жениться на Насте?

- А ты не москвич, ты не можешь жить здесь! - сдуру брякнул Шурик.

- И Сасово - не Москва, а к тому же если я женюсь на Насте,то могу жить там же, где живет моя жена!

- Я не позволю! - в Шурике вдруг заговорил пьяный мужчина. - Я убью тебя, и все дела!

- Руки коротки! - вдруг в сердцах сказала Шурику Настя.Я понял, что Настя склоняется в мою сторону.

- А что, Шурик, ты смелый и решительный человек, но готов ли ты действительно убить меня, ведь я буду обороняться? - Остроумный план уже созрел в моей голове. - А я человек не слабый, и потом - грузин, а мы, грузины, с финками ходим!

Шурик вскочил с кровати и замахал руками.

- Было бы старое время, я вызвал бы тебя на дуэль и убилбы как собаку! - махая перед собой руками, разглагольствовал Шурик. - Да в тюрьму изза такого чмура идти неохота!

Настя смотрела на Шурика с нескрываемым презреньем. Я встал и серьезно спросил Шурика:

- Значит, если бы у тебя была возможность убить меня так,чтобы про это никто никогда не узнал, но с равным риском, что убью тебя я, ты пошел бы на это? - завлекал я Шурика в хит рые сети, но он не понимал этого.

- Конечно, но все равно - убью тебя я! - както быстросогласился Шурик.

- Все, - подытожил я, - завтра я хочу предложить способ,как одному из нас остаться вдвоем с Настей и чтобы все было тихо и по закону. Настя, это и тебя касается, попроси, пожалуй ста, Зину пойти погулять часа два, с семи до девяти вечера, а я зайду сюда ровно в семь! - и я, вежливо поклонившись, вышел.

"Лишь бы не сорвалось, лишь бы Шурик не передумал!" - лихорадочно думал я, идя к себе в комнату, где я жил уже с тре мя ребятами из Тбилиси.

Когда я зашел к ним, очередная выпивка уже кончалась. Но у меня в чемодане, разумеется, была бутылочка отменной чачи. Ребята восприняли ее с энтузиазмом, я налил чачи и пред ложил тост:

- За успех безнадежного дела!

Все выпили и похвалили мой тост - они такого не слыхали раньше. Я сейчас уже не помню, слышал ли я его сам или эксп ромтом придумал, но предложил такой тост в своей жизни впер вые. Ято уж знал, какое "безнадежное дело" меня ожидало, и очень уж хотелось его осуществить!

На следующий день я походил по аптекам, приобрел коечто, затем купил бутылку "Старки", бутылку шампанского и пошел домой - в общежитие. Там я немного "поколдовал" в одиноче стве в пустой комнате, а потом прилег отдохнуть. К семи часам вечера я цивильно оделся, взял с собой портфель и, не торопясь, поднялся в знакомую - "заветную" комнату. Там уже сидели за столом Настя и Шурик, лица у них были серьезные.

"Слава Богу, - подумал я, - они все восприняли всерьез!"

Я спокойно, с достоинством зашел и попросил Настю запе реть дверь на ключ, что она и сделала. Затем поставил на стол бутылку "Старки" и предложил выпить за любовь, что и было выполнено с охотой.

- Здесь присутствуют два человека, которые любят однуи ту же женщину, - дипломатично начал я, - но остаться с ней может только один (несовременно както, но происходилото это в 1960 году!). Другой должен уйти, и я предлагаю сделать это по японски.

Я попросил у Насти блюдечко, достал из кармана пробирку и вытряхнул из нее на блюдечко две серобелые горошины.

- Одна из горошин - адреналин, другая - "плацебо", илипросто наполнитель, сахар, если угодно, - начал пояснять я. - Если принять горошину адреналина, а это очень большая доза, но только обязательно нужно проглотить ее, а не удерживать во рту, - медленно и выразительно говорил я, чтобы "нажив ка" была заглочена, - то минут через пять кровяное давление поднимется до невероятных величин и сосуды мозга лопнут, не выдержав его. Человек сначала чувствует тяжесть в голове, потом ощущает там удары сердца, как молотком по наковальне, ну а потом - летальный исход. Сразу и без мучений. Кому же попадет горошина из сахара, тот - счастливец, он будет мужем Насти. Через часполтора адреналин в организме умершего раз ложится на уксусную кислоту и углекислый газ и никакой ана лиз не покажет его. Кстати, надпочечные железы у человека сами вырабатывают адреналин, так что сосуды мозга могли лопнуть, например, от стресса, вызвавшего выброс натурального адре налина. Таким образом, отвечать никто не будет - оставшийся в живых через часикдругой вызывает скорую помощь, дескать, человеку стало плохо, думали - просто заснул, а он - навеки!

Я методично вешал Насте и Шурику "лапшу на уши", но лап шато таковой была лишь наполовину. Человек без специально го медицинского образования, даже достаточно эрудированный, мог все воспринять серьезно и вполне поверить легенде. Серь езный врач или биохимик, конечно же, обнаружил бы ляпсусы, в основном, намеренные, в моем рассказе.

Вопрос: Как я мог решиться на убийство человека или на та кой риск для себя? Может, тут была какаято хитрость?

Ответ: На самом деле обе горошины были изготовлены из не скольких толченых таблеток нитроглицерина, свободно прода ваемого в аптеках, и клея. Те, кто пользуется или пользовался нитроглицерином, знают, какие неприятные ощущения в голо ве вызывает даже одна таблетка - кажется, что она должна ра зорваться от сильнейшей пульсации крови. Но вреда от этого лекарства нет никакого. Таблетки сладковатые на вкус и дей ствительно почти целиком состоят из сахара - нитроглицери на там крохи.

Я прогнозировал поведение Шурика следующим образом. Мы одновременно берем по горошине в рот, я тут же глотаю ее и показываю пустой рот. Проглоченный нитроглицерин хоть и действует, но гораздо слабее, чем спрятанный под языком или за щекой. Шурик осторожно пробует горошину на язык, чув ствует сладость и полагает, что ему попалась "плацебо". На вся кий случай он не глотает горошину, а прячет ее под язык, чтобы она не была видна при открывании рта. И тутто нитроглице рин ударит по Шурику во всю мощь трех таблеток, слепленных в горошину. Минуты через три, когда горошина рассосется и вы плюнуть ее уже будет нельзя, начинаются "удары кувалдой" по голове и сильнейший страх смерти для непосвященного. А даль ше я предполагал действовать по обстоятельствам.

Все произошло так, как и планировалось. Настя, казалось, была шокирована происходящим настолько, что, раскрыв рот и вытаращив глаза, просто молча наблюдала за происходящим. "Старка" придала Шурику уверенность - после того как я, мор щась, как бы от неприятного вкуса горошины, проглотил ее, он, прикоснувшись языком к своей, тут же запрятал горошину под язык и открыл рот для проверки. Я долго заглядывал ему в горло, но потом признал, что все честно.

Мы с Шуриком уставились друг на друга, ожидая исхода, а Настя - со страхом смотрела то на одного, то на другого. И тут я со злорадством увидел, как расширяются от ужаса глаза Шу рика. Он хватается за голову, вскакивает с места и начинает метаться по комнате.

- Я, кажется, съел эту гадость! - стуча зубами, сказал онмне. - Что, я умру сейчас? А если я откажусь от нее, - он паль цем указал на Настю, - ты можешь спасти меня? Ну, сделай же чтонибудь!

Я понял, что "кувалда" заколотила Шурика по голове. Он на чал плеваться, совал два пальца в рот, пытаясь вызвать рвоту, но ничего не получалось. Он рухнул на колени передо мной и об нял меня за ноги.

- Помоги, умоляю, у тебя должно быть лекарство! Рабомтвоим буду всю жизнь, спаси! - Шурик бился в истерике. Вслед за ним рухнула на колени Настя и принялась умолять меня спа сти Шурика, целовала мне колени и гладила по бедрам.

"Не помер бы от испуга, - подумал я, - бывает и так!"

- Ну хорошо, - произнес я, вставая, - ты проиграл! - театральным жестом я указал пальцем на поверженного и плачу щего Шурика. - Так неужели тебе захочется жить, если я забе ру себе Настю?

- Да, да, захочется, забирай ее себе, только спаси меня какнибудь! - причитал Шурик. Опасаясь, что действие нитрогли церина может закончиться, я быстро спросил у Насти:

- Так ты - моя?

Она быстро закивала, не в силах произнести слова от стра ха. Тогда я достал из портфеля огромную трехграммовую таб летку чистой аскорбинки для витаминизации пищи и протянул ее Шурику.

- Грызи и глотай ее быстрее - может, и спасешься!

Обезумевший Шурик с хрустом принялся жевать эту кис лейшую в мире таблетку и, икая, заглатывал кашицу аскорби новой кислоты. Я велел ему прилечь на кровать Зины (чтобы вдруг его не вырвало на теперь уже "нашу" постель!) и глубоко дышать. Он дышал и часто икал от ужасной кислятины. Настя продолжала стоять на коленях, сжимая себе виски руками, как будто голова должна была расколоться у нее самой. Зрелище было незабываемое, Станиславский рыдал бы от восторга!

Постепенно Шурику стало лучше, я налил ему "Старки", и он, шатаясь, вышел из комнаты. Вся сцена японской дуэли заня ла около получаса. У нас с Настей осталось почти полтора часа до прихода Зины.

Я поставил на стол шампанское, мы выпили его гранеными стаканами; я слышал, как зубы Насти лязгали по стеклу - ее охватила нервическая дрожь. Я приказал ей раздеться и лечь, чему она повиновалась, как зомби. Степенно, как хозяин, раз девшись, я потушил свет и лег с Настей. Зубы ее продолжали стучать, пока я своими поцелуями не укротил эту дрожь.

И совсем несвоевременно я стал размышлять о том, правиль но ли я поступил, так жестоко разыграв Шурика и Настю. Но по том решил, что если даже поступил я неправильно, то, по край ней мере, на всю жизнь запомню эту маленькую, но насыщен ную действием пьесу.

ИЗНАСИЛОВАНИЕ В ПРАЧЕЧНОЙ

Эта душераздирающая история произошла в том же бога том приключениями общежитии. Надо сказать, наконец, поче му я в нем оказался. Готовилась Спартакиада Профсоюзов СССР и спортсменов из республик Закавказья должны были летом разместить именно в этом общежитии. Только я прибыл туда на месячишко раньше других, надеясь "пробить" свое изобре тение (скрепер с маховиком) в Москве. На официальное время сборов меня поселили вдвоем с акробатом Толей.

И вот прибыли остальные спортсмены, пустующие комнаты заполнились, в общежитии стало людно, зазвучала речь на всех языках народов СССР. В соседнюю с нашей комнату поселили трех спортсменок из Армении - то ли толкательниц ядра, то ли метательниц диска. Огромные такие тетки, килограммов по сто двадцать, несмотря на молодость. Глаза огромные, черные, во лосы курчавые, кожа смуглая.

- Вот с такими - не хотел бы оказаться в койке? - пошутил Толя и, как оказалось, достаточно пророчески. Теткам не си делось у себя в комнате, они то и дело ходили в своих криво стоп танных шлепанцах на кухню и обратно, громко разговаривая через весь коридор поармянски:

- Че! Ха! Ахчик, ари естех! Урэс гнум? Инч бхавунэс? Глхткотрац?! - гремели "мелодичные" армянские словечки из края в край этажа.

Както утром мы с Толей принимали душ в нашей "закон ной" мужской душевой. И вдруг туда одна за другой ввалились наши спортивные тетки ("телками" назвать их даже язык не по ворачивается!) и на ломаном русском говорят:

- Женски душевой весь польный, ти не протиф, мы здесьмоимся? - и плотоядно хохочут - откажись, попробуй!

Мы с Толей забились в крайние кабинки, правда, кабинок, как таковых, и не было, были только коротенькие перегородки, тетки же заняли всю середину. Мы стояли под душем, глупо улы бались и не знали, как достойно исчезнуть.

А дамы не терялись. Намывшись, они стали бриться. Нет, не подумайте, что они стали брить себе бороду и усы, хотя и это следовало бы сделать. Они сперва стали брить ноги, на которых росла черная курчавая шевелюра. Затем, поднявшись повыше, побрили поросшие черной проволочной щетиной лобки и яго дицы, на которых тоже курчавились волосы, правда, пожиже, чем на ногах. Такой же густоты волосы были и на животах. Наши с Толей взгляды поднимались вверх вместе со станком безопас ной бритвы, срезающей шерсть, мохер или меринос (не знаю, что ближе к истине!) с тел наших "граций". И, наконец, мы уви дели то, что перенести было невозможно - меж арбузных гру дей с темнокоричневыми, почти черными, сосками свисала вью щаяся шевелюра, напоминающая пейсы у ортодоксального иудея.

Мы прикрыли наши донельзя поникшие достоинства ладо нями и, сгорбившись, под улюлюканье наших дюймовочек, вы бежали в раздевалку. Наскоро вытершись и сбросив с ног на липшую курчавую шевелюру (бежатьто приходилось почти по ковру из бритых волос!), мы, дрожа то ли от холода, то ли от животного ужаса, бросились к себе в комнату и заперли дверь.

После нашего позорного бегства из душевой соседки нача ли просто издеваться над нами. Подловят иной раз когонибудь из нас в коридоре, одна спереди, другая сзади, и начинают схо диться, расставив руки. Глаза черные горят, рты приоткрыты, сквозь крупные зубы слышится то ли смех, то ли рычание. Рва нешься вперед или назад - обязательно схватят и облапают вдвоем, сладострастно приговаривая: "Иф, иф, иф..." Тьфу, ты!

Мы: штангист, мастер спорта - я и акробатперворазряд ник - Толик, чувствовали себя несчастными девственниками, попавшими в какоенибудь африканское племя. Бить по морде? Неудобно както, да и явно проигрышно. Жаловаться комендан ту - засмеют на всю жизнь. Оставалось запираться и не попа даться, что мы пока и делали.

Вечерами мы с Толей обычно принимали стимулирующий массаж в стиральных машинах. Поясняю. В подвале общежи тия располагалась студенческая прачечная с огромными сти ральными машинами активаторного типа. Это были баки из не ржавейки с большую бочку величиной, в боках которых вра щался активатор - небольшой диск с гладкими выступами. Вечером, когда прачечная почти всегда была свободна, мы за пирали дверь на щеколду, набирали в стиральные машины теп лой воды, садились в них и включали активатор. Вода приятно массировала кожу, разминая мышцы лучше любой джакузи!

И еще одно надо пояснить для полноты картины тех драма тических событий, которые уже нависали над нами. У меня в тум бочке была початая бутылочка с зеленым ликером "Бенедик тин". Но бутылочка была с секретом - помните "тинктуру кан таридис" из шпанских мушек, которая чуть не отправила меня на тот свет? Так вот, я добавил чутьчуть этой настойки в ликер, и когда мы с моей девушкой Настей, уже потушив свет, быстро выпивали по маленькой рюмочке "любовного напитка", ночь наша после этого была активной почти до членовредительства. Толя знал, что в тумбочке у меня ликер, но не ведал его секрета.

И вот однажды вечером (думаю, что это была пятница три надцатое число!) я налегке пошел в прачечную подготовить ма шину - вымыть ее, залить воду и т. д. Толя должен был спус титься следом за мной. Я уже набрал воды, а Толя все не шел. Минут через десять он вбежал с полотенцами и рассказал:

- Только я вышел из комнаты, наши тетки, уже поддатые,обступили меня и затолкали обратно в комнату. "Где твой друг? - говорят - хатым с вамы выпыт!" Я и объяснил, что мы должны белье постирать в прачечной и что ты уже ждешь меня там. "Тогда давай водка!" - потребовали они. Я им и отдал твою бутылочку ликера... - Толя замер, разглядев выражение моего лица. - Я верну, ты не сердись... - залепетал он.

Вопрос: Что повергло меня в такой ужас и что могло про изойти дальше? Что бы вы ни ответили, реальность оказалась во сто крат хуже!

Ответ:

- Бежим отсюда, они знают, где мы! - закричал я, пытаясьвыскочить вон. Но уже было поздно.

Дверь распахнулась и наши три грации с бесстыжими улы бочками на красных губах, шатаясь, вошли в прачечную. Тинк тура кантаридис из бутылки с ликером возымела свое роковое действие. Две грации прошли вперед, а последняя заперла дверь на щеколду и часовым встала возле нее. Дамы, скинув халаты и оказавшись в одних стоптанных шлепанцах, привычно раз двинув руки, двинулись на нас, как толстые привидения. Мы ос мотрелись - помещение подвальное, бежать некуда. Припер тые к стенке, мы приняли бойцовскую стойку.

- Гаянэ, - обратилась одна из обнаженных дам к нашемучасовому, - иды аткрой двэр, крычи, зави помощ! Нас хатят изнасиловат!

- Че!!! (Нет!!!) - завопил я Гаянэ, которая уже пошла отпирать щеколду, - ари естех, ни бхави! (иди сюда, не кричи!) Де лайте - инч узумес, лав? (что хотите, договорились?) - кричал я на диком армянском. Я представил себе, что будет, если нас поймают в подвале с этими голыми чудовищами. Поверят ли, что жертвы насилия - мы, а не наоборот? Поэтому я крикнул Толе, чтобы он не "ломался", а сам добровольно лег на стопку сложенных занавесей в углу.

- Шмотки скидавай! - приказала "моя" гигантша, а Толика его "пассия" просто подхватила, как ребенка, и поволокла в угол.

Я покорно скинул майку, тренировочные брючки, закрыл глаза, зажал зубы и замер, лежа на спине. Я почувствовал, что на меня ложится чтото вроде гигантской породистой свиномат ки с колючими бедрами, икрами и животом ("Небось, после того раза не брилась!" - мелькнуло у меня в голове). Хуже всего то, что "свиноматка" чуть не задушила меня своими арбузными грудями, нависающими как раз над моими ртом и носом.

Я понял, что она пытается вставить мне в рот свой черный сосок, который я хорошо запомнил с момента душа с бритьем. Я замотал головой, как уже насытившийся молоком младенец, и моя гигантская "кормилица" прекратила эти попытки. И тут меня буквально обжег липкий, засасывающий, пахнувший бе недиктином и водкой густой поцелуй, от которого я чуть не ли шился сознания. Я мычал, мотал головой, пытаясь высвободить губы из высоковакуумного засоса. Моя насильница попыталась раздвинуть своим языком мне зубы и просунуть его мне в рот. Но и этот маневр не удался. Тогда она, надавив на меня всей тя жестью, стала использовать меня по прямому сексуальному на значению. Я знал, что если она не удовлетворится, то может вытворить что угодно, и поэтому отчаянно помогал ей, мыслен но представляя себе Настю. Но эти два образа не "ложились" друг на друга, и я чувствовал, что скоро стану недееспособным. Поэтому я собрал все силы и, как последняя проститутка, ими тировал оргазм.

Видимо, получилось натурально, потому что вскоре оргазм охватил и ее. Удивительно только, что я остался жив после тако го и что на ее вопли никто не прибежал. Моя насильница (под руги называли ее Ахчик, но это могло и не быть именем, это сло во поармянски означает "девочка", "девушка") медленно спол зла с меня, не забыв "отвесить" прощальный густой поцелуй, и с рук на руки передала уже раздетой и готовенькой Гаянэ.

"Это несправедливо, - все возмущалось во мне, - а Толик? Почему мне - две, а ему - одна?" Но Толик с его напарницей сопели и ворочались в углу и, видимо, не без взаимного удоволь ствия. К моему ужасу я оказался не готов к сеансу с Гаянэ.

"Сейчас перевяжут шнурком, и тогда конец!" - успел по думать я, но все обошлось более гуманно. Гаянэ, более мелкая из трех гигантских подруг, быстро восстановила мою потенцию оральными упражнениями, и началась моя "вторая смена". Уди вительно, а может, и грешно, но акт с Гаянэ был мне менее про тивен, чем первый. Она не душила меня своими сосками, не пы талась протиснуть язык мне в рот, а совершала привычные и не принужденные сексуальные движения, которые были мне близки и понятны. И случилось то, чего я не мог никак ожидать - я из менил моей Насте - у меня произошел самый натуральный оргазм! Гаянэ, видимо, не ожидала этого, но быстро подстрои лась и, прежде чем я окончательно лишился сил, успела удов летвориться. Не так громко и бурно, как Ахчик, но оргазм явно ощущался. Я даже ответил на ее прощальный поцелуй.

Мои дамы растормошили Толикину партнершу, и все три грации быстро покинули прачечную. Мы с Толиком, жалкие и "опущенные", сели в стиральную машину и минут десять при ходили в себя, промывая царапины и ссадины на своих телах. Но как нам свою поруганную честьто было успокоить!

Потом мы вытерлись, оделись и понуро побрели к себе. Ска жу только, что после этого я поддерживаю суровые меры нака заний, применяемые к насильникам. Высшую им меру - него дяям и негодяйкам!

МХИТАРОСКОП

Наконец я закончил институт. С отличием, между прочим. И сдал экзамены в аспирантуру. Но чтобы получать стипендию, я должен был перед аспирантурой поработать и получать зар плату. Поэтому я вернулся в Тбилиси и устроился там на работу в военную организацию - специальное конструкторское бюро по телетайпам. Начальником моего отдела был хитрый армянин по фамилии Мхитаров.

Надо сказать, что в отделе, где начальником был Мхитаров, все инженеры были армяне. Не всем это нравилось, например, начальнику предприятия - грузину Нижарадзе, да и самим ра ботникам это было не по душе. Нет, не то, что все вокруг были армяне, а то, что они сами были этой национальности.

Дело в том, что родившиеся и выросшие в Тбилиси армяне (а их в те годы было более половины всего населения Тбилиси) считали себя грузинами, но фамилиято выдавала их происхож дение. Сколько я знал людей по фамилии Мхитаришвили, Тер терашвили, Саркисашвили и других, фамилии которых имели армянский корень и грузинское окончание. Тот же Мхитаров - это Мхитарян, но переделанный под русского, а если переделы вать под грузина - будет Мхитаришвили. Тертерян - от ар мянского слова "тертер" - "священник"; фамилия Тертераш вили нереальна, как, например, "Рабинов". Рабин, раввин - это еврейский священник, русское окончание "ов" звучит с ним так же нелепо, как и грузинское "швили" с армянским священни ком -"тертером".

Надо сказать, что я активно включился в работу и даже сде лал усовершенствование - новый механизм лентопротяжки к телетайпу, который разрабатывало предприятие.

Новый вариант лентопротяжки был тут же изготовлен, и теле тайп пошел на госиспытания в модернизированном виде. А Мхи таров сделал мне доброе дело, выручил в серьезной ситуации.

Както мне понадобились латунные прутки определенного диаметра, но я нигде их не мог достать. А на работе такие были. Вынести чтонибудь из военной организации - уголовное дело. Но я решился - просунул себе в брюки и под пиджак два прут ка, концы вставил под носки в туфли и пошел в конце рабочего дня на проходную. Шел, правда, не очень нормально - ногито не сгибались! И вот меня по дороге догоняет Мхитаров, дружес ки берет под руку и чувствует - под пиджаком пруток. Пощу пал с другого бока - другой пруток.

- Ты что, в тюрьму захотел? - бледнея, спросил меня Мхитаров, но так как дело было уже в проходной и нас толкали сза ди, взял меня за локоть и, подталкивая, провел через проходную. Его знали все вахтеры и отдали под козырек. Уже на улице Мхи таров серьезно предупредил меня, чтобы это было в последний раз, по крайней мере, в данной организации.

Кроме лентопротяжки я сделал еще несколько более мелких усовершенствований в конструкции телетайпа, за что мне по ложили оклад 100 рублей в месяц. Больше мне и не надо было, так как это было верхним пределом для стипендии.

Но после достижения своей цели - ста рублей в месяц, охота к работе прошла. И я стал делать другие изобретения, за которые Мхитаров меня бы не похвалил. Прежде всего я изобрел "мхи тароскоп".

В бюро, где я сидел, было еще человек пятнадцать конструк торов среднего звена. Работать они не очень любили, но в кар тишки перекинуться на работе были не прочь. А женщины пред почитали вязать. Я же делал эскизы, не совсем относящиеся к те летайпу. Но хитрый Мхитаров обычно тихо крался по коридору, а затем стремглав врывался в дверь нашего бюро, ловя неради вых сотрудников за посторонними занятиями. Выставить же дежурного за дверь мы не могли - нас тут же разоблачили бы. Но мое изобретение перехитрило хитрого армянина.

Вопрос: А что бы вы сами предложили, чтобы перехитрить Мхитарова?

Ответ: Под потолком бюро было маленькое вентиляционное отверстие, куда я вставил старое зеркало заднего вида от авто мобиля, без металлической оправы, разумеется. Выделялся де журный, который из комнаты снизу смотрел в зеркало, назван ное "мхитароскопом", и видел все, что происходило в коридоре.

Забавно было наблюдать, как Мхитаров на цыпочках крался вдоль коридора, а потом врывался в комнату, где все были заня ты своими прямыми обязанностями. Дошло до того, что он выз вал меня к себе в кабинет и расспросил, что бы это такое могло значить. И я, не смущаясь, поведал ему, что предупредил сотруд ников, которые занимались посторонними делами: дескать, я все расскажу Мхитарову, так как многим обязан ему и, кроме того, болею за свою организацию.

Мхитаров както недоверчиво посмотрел на меня, похлопал по плечу и сказал:

- Скоро у нас в бюро появится новый ведущий инженер!

- Благодарю за доверие, - отвечал я, скромно потупясь.

Наступил декабрь, скоро мне нужно было увольняться и ехать в Москву в аспирантуру. О чем я, естественно, не предупредил Мхитарова, поступая на работу. Мне было стыдно перед Мхи таровым, но я успокаивал себя тем, что коечто всетаки сделал для предприятия. И для трудящихся - изобрел "мхитароскоп"!

ФОКУСЫПОКУСЫ

Теперь я уже учился в аспирантуре и жил в другом общежи тии под названием "Пожарка". Там у меня был старший това рищ - он мне в отцы по возрасту годился. Звали его Серафи мом - дядей Симой, и он был большим любителем выпить. И мы с ним придумывали хитроумные способы изымания выпивки, или денег на нее, с населения. Решения были разные. Расскажу о трех из них, причем ответы на сей раз дам без вопросов. И так все будет ясно!

Тогда, в начале 60х годов, магнитофоны были еще в новин ку, особенно среди не шибко "современного" населения наше го общежития и городка в целом. Я купил недорого в комисси онном магазине магнитофон "Днепр" и быстро приспособил его для изымания бутылок с населения.

Магнитофон был спрятан в тумбочке, а микрофон закамуф лирован в настольной лампе. Одновременно с включением этой лампы включался и магнитофон, настроенный на запись. Ког да приходил очередной солидный "клиент" к Серафиму на вы пивку, я ввязывался в разговор и предлагал очередной анекдот про тогдашнего генсека Хрущева (тогда эти анекдоты ходили сотнями). Например, что купил Хрущев на базаре поросенка и несет домой, завернув в детское одеяльце, чтобы скрыть по купку. Встречается знакомая, спрашивает, что в руках. А Хру щев отвечает: "Это сынок родился, несу из роддома домой!". Знакомая откидывает край одеяльца и говорит: "Весь в папу!" Хахаха!

"Клиент" тоже вспоминает анекдот про Хрущева, например, что на обеде у индийского премьерминистра Неру Хрущев ук рал серебряную ложку и спрятал в карман. А Булганин (с кото рым Хрущев первое время всегда ездил вместе), заметив это, говорит: "Господа, я покажу вам русский фокус. Вот я беру со стола и кладу себе в карман серебряную ложку, фокуспокус, и достаю ее из кармана Никиты Сергеевича!" Хахаха!

Но перед анекдотом "клиента" я успеваю включить лампу на тумбочке, и весь текст записывается на ленте магнитофона. Отогнав ленту обратно, я даю "клиенту" возможность выслу шать его анекдот. "Клиент" сереет лицом и просит: "Сотри!". Серафим смотрит на часы и деловито предлагает: "До закры тия магазина осталось больше часа. Давай, беги за бутылкой, а потом сотрем вместе". "Клиент", сорвавшись с места, убегал и вскоре прибегал обратно с бутылкой, а нередко и с другим "клиентоманекдотистом". Если сам "вляпался", то почему бы и не подставить другого. Выпиватьто все равно вместе! Сей час трудно представить себе, что за подобный анекдот можно было запросто "вылететь" с работы, а коммунисту заодно - из партии тоже.

Однако постепенно клиентура начала исчезать. К нам в ком нату стали опасаться заходить. Но мы не "потерялись" и на этот раз. Прихватив бутылку, мы с Серафимом заходили куданибудь в чужую компанию "на огонек". Послушаем у дверей, если в ком нате громкие полупьяные разговоры, мы стучим в дверь - про сим спички, там, или соли. Хозяева наливают, мы вынимаем свою бутылку и пошлопоехало. А потом я начинаю показывать фокусы. Например, разворачиваю носовой платок и прошу положить на его середину сложенную в несколько раз трехруб левку. Засучив рукава, я под пристальными взглядами компа нии сворачиваю платок "котомкой", на дне которой лежит де нежка, и предлагаю пощупать там ли она. Все щупают, засовы вая руку в "котомку", и подтверждают, что, дескать, денежка там. Последним засовывает руку Серафим, долго копается, при дирчиво ищет бумажку, сперва не находит ее, но потом вынуж денно соглашается, что она там. При этом, конечно же, незамет но забирает ее себе в кулак.

"Фокуспокус!" - и я, встряхивая платком, показываю, что он пуст. Пьяная компания взволнована, она просит повторить фокус. Они следят за моими руками, чуть ли не придерживая их своими. Больше всех обвиняет меня в шулерстве Серафим - он долго копается, никак не может найти бумажку в платке, гнев но сердится на меня, но чуть ли не с посторонней помощью на ходит ее и, конечно же, забирает. "Фокуспокус!" - и платок снова пуст. Мне проверяют карманы, залезают чуть ли не в тру сы, но трешкито у меня нет!

Или еще один более интеллектуальный фокус. Вроде я могу по отпечаткам пальцев тут же найти их "хозяина". Но тоже за трояк.

Делалось это так. На небольшое зеркальце клалась трехруб левка, и ктонибудь из присутствующих должен был взять ее, оставив на зеркальце отпечаток любого пальца. Меня, конечно, на это время выводили из комнаты и следили, чтобы я не под глядывал. Когда дело было сделано, меня вызывали, я быстро глядел на отпечаток и тут же стирал его платком. Потом каж дому из присутствующих предлагал оставить свой отпечаток, но так, чтобы он не налезал на чужой. Потом рассматривал эти отпечатки "оптом" и указывал на того, кто взял трояк. Однаж ды в такой компании случайно присутствовал следователькри миналист, так он чуть с ума не сошел. Говорил, что я - уникум, что меня надо брать в МУР и платить бешеные деньги за такое мастерство.

Но скромно признаюсь, что в дактилоскопии я был совер шенным профаном, просто Серафим, оставляя свой отпечаток на зеркале, указывал пальцем на того, кто взял трояк.

КОВАРНЫЙ ФИКУС

Както поступил приказ о переселении всех жильцов "По жарки". В экстренном порядке всем постоянным жильцам дали по комнате, а аспирантов переселили на первый этаж бывшего здания поликлиники, где на втором этаже уже жила часть ра нее переселенных жильцов "Пожарки". Почемуто туда же, но в отдельную комнату, переселили из его старой коммуналки ветерана войны, моего друга и собутыльника Федора Зайцева.

Тайна переселения Федора Зайцева открылась не сразу. Но уж если мы заговорили о ней, то стоит рассказать в нази дание холостым мужчинам.

Федор иногда приводил в свою комнату дамочек. Но так как он очень боялся соседей по коммуналке, то делал это тайно. Тай но запускал даму, убедившись, что соседи сидят по своим ком натам, и так же тайно выпускал. В туалет, если это было нужно, тоже отпускал гостью под своим строгим надзором.

И вот однажды гостья перепила, что ли, или приболела, но не смогла уйти утром вместе с Федором, который спешил на ра боту. Федор и запер ее в комнате, а когда пришел в перерыве (работа была в двух шагах), то с соблюдением конспирации вы пустил невольную пленницу.

Все бы ничего, но через некоторое время - неделю или боль ше, Федор учуял в комнате запах канализации. Действительно, в стене проходила эта труба и, решив, что она течет (ибо запах чувствительно стоял в комнате), начальство переселило Федора в другую комнату. Но злосчастный запах не исчезал, и я тому свидетель, ибо частенько поднимался к Федору поболтать, да и выпить. Так Федора безрезультатно переселяли уже три раза.

Вопрос: Что могло быть причиной ужасного зловония, кото рое преследовало Федора, куда бы он ни переезжал?

Ответ: Тайна зловонных комнат разрешилась тогда, когда Федор случайно встретил на улице ту даму, которую когдато в целях конспирации запер у себя в первой комнате. Пожало вавшись ей на ситуацию с переездами, Федор признался в сво ем бессилии - запах устанавливается в любой комнате, куда бы он ни переезжал. А дама неожиданно спрашивает:

- А фикус большой ты перевозишь с собой?

Федор подтвердил, что его любимый старый фикус в боль шой деревянной кадке переезжает вместе с ним. Дама засмея лась и рассказала, что еще в тот раз, когда Федор запер ее в ком нате, ей "приспичило" в туалет по большой нужде. Комната за перта, делать нечего, она и вытащила фикус из кадки, справила туда нужду, а растение посадила обратно. Землицу утрамбова ла, пригладила - все в порядке. А запашокто пошел! И прочно устанавливался в том помещении, куда прибывал щедро унаво женный фикус!

Федор достал фикус из кадки, сделал ему соответствующую "санацию", и пить вино в его комнате стало значительно ком фортнее!

СТРАШНАЯ БОЛЕЗНЬ

Следующая история произошла в городе Тольятти. Я уже го ворил о том, что после неудачной попытки суицида в этом горо де я неожиданно познакомился с красивой и пьющей Ната шей - доцентом политехнического института. Наташа быстро получила квартиру, и мы стали в ней жить. Но произошла до садная "загвоздка" - Наташа "забыла" сообщить мне, что она замужем. За майором, который служил в городе Могилеве, и ко торый нежданнонегаданно нагрянул к жене в гости. Мне "чу дом" удалось спастись, и только утром я сумел тайком ретиро ваться к себе в общежитие. А вечером следующего дня Наташа, проводив мужа обратно, забежала в общежитие, чтобы "за брать" меня "домой". И я увидел большой "фингал" под глазом у моей леди.

Мы заскочили к Абросимовым - помните Гену и Лену, у ко торых я познакомился с Наташей? Так вот Гене в это время пришла с родины (из Баку) посылка с экзотическими фрукта ми, называемыми фейхоа. Гена надавал нам в подарок этих фруктов - зеленых снаружи и клубничных внутри, с сильным запахом йода. Ято к ним привык еще в Тбилиси, а вот Наташа таковых даже не видела.

Мы забрали фейхоа с собой, по дороге захватили выпивку, закуску и потопали на пятый этаж обмывать отъезд мужа.

Мы постелили на матрасы чистые простыни и спешно легли "спать".

Утром, часов в семь, меня разбудили вздохи и причитания Наташи. Горел свет, Наташа стояла на коленях у кровати и пла кала, почемуто разглаживая простыню руками.

Я вскочил и увидел, что простыня на том самом месте, как говорят, "в эпицентре событий", была вся в какихто багровых пятнах с фиолетовыми каемками, пахнущими больницей.

- Это все твой муж! - вскричал я и схватил даму за горло, - ты с ним вчера переспала, вот он тебя и заразил какойто страшной болезнью! А самое худшее, - ты успела заразить и меня! Теперь нам хана!

- Что теперь делать, что теперь делать?! - причитала несчастная женщина в отчаянии. Да и я был недалек от этого - не хва тало только страшной "могилевской" болезни, которую принес "наш муж" Игорь. До меня, кажется, стал доходить тайный и ужасный смысл названия этого города. С Могилевом у меня были связаны не лучшие воспоминания. Могила - одним словом!

Вопрос: Как вы думаете, что за ужасной "могилевской" бо лезнью успел заразить муж Наташу?

Ответ: Я снял простыню, чтобы посмотреть пятна "на про свет", и обомлел: на матрасе лежали раздавленные в блин мои любимые фрукты - фейхоа! Видимо, вечером я их второпях положил на кровать, а она, не заметив зеленых фруктов на фоне зеленого же матраса, накрыла их простыней. Ну а потом мы их размолотили в блин в наших любовных схватках!

- Наташа, а ведь бутылка с тебя! - сказал я плачущей ледизагадочным тоном. Леди повернула ко мне удивленное, запла канное, с фингалом под глазом лицо, а я поднес к ее носу раздав ленные фрукты с необычным запахом и непривычным для рус ского уха названием.

- Ети твою мать! - только и сумела произнести моя прекрасная леди.

- Маму не трогай! - пригрозил я ей, и послал ее, радостную,в магазин - за бутылкой.

С тех пор непривычное для русского слуха название экзоти ческой фрукты стало для меня еще и неприличным...

СНЕЖНЫЙ ЧЕЛОВЕК

В середине 70х годов прошлого века в одной из Калинин градских местных газет появилась небольшая заметка.

"В окрестностях нашего города наконецто пойман снежный человек. Йети был помещен в наш замечательный зоопарк, для чего пришлось срочно освобождать клетку в обезьяннике. Тело йети густо покрыто темной шерстью, на лице и голове также имеется избыточная растительность. Мышцы, обильно присут ствующие на теле, внушительные по размерам, выдают доста точно сильный экземпляр дикого животного. Наш калининград ский йети свободно передвигается по клетке на задних конеч ностях, иногда он быстро взбирается до потолка по ячейкам клетки и сильно трясет ее, при этом издавая нечленораздель ные звуки. К сожалению, клетка оказалась ненадежной, и обла дающий страшной силой йети сумел сорвать дверь и сбежать. Видимо, снова в те же места, где обитал он раньше и где, воз можно, у него осталась семья..."

Вопрос: Неужели в окрестностях Калининграда действитель но поймали неуловимого йети?

Ответ: Както я с моей Четвертой Тамарой - Ивановной (пом ните, которую я успел пылко полюбить за доли секунды?) по ехал летом отдыхать в Светлогорск Калининградской области. Оттуда мы часто ездили в Калининград осматривать достопри мечательности. Особенно любили мы посещать знаменитый зоопарк, а в нем - обезьянник.

Почему мы, люди, любим смотреть на обезьян? Да потому, что ощущаем себя значительно культурнее и красивее их! Вы за метили, что люди, которые уступают в этих качествах прима там, не оченьто любят смотреть на них. Им остается любовать ся разве что крокодилами!

И вот наступил день, ставший для нас с Тамарой одним из са мых веселых в наш калининградский вояж. Как обычно, мы пришли к обезьяннику. И там заметили одну небольшую клет ку, которая оказалась не только свободной, но и с открытой две рью. Или она освободилась только сегодня, или просто мы ее не замечали раньше. Когда Тамара выпивала, у нее, в отличие от трезвого состояния, иногда возникали яркие, оригинальные идеи и мысли.

Так вот, идея Тамары заключалась в том, что "слабо" мне тихо раздеться и, пока никого поблизости нет, зайти в свободную клетку? И попытаться изобразить из себя гориллу, нет, шимпан зе, нет, Арон Гутана, или как там его? Гениальная мысль при шла сама собой - изобразить снежного человека, которого ник то толком не видел, и поэтому не будут говорить, что, дескать, непохож!

Мы подобрали на помойке кусок ровного картона от короб ки и, изводя шариковую ручку, написали жирными печатными буквами: "Снежный человек. Возраст 30-35 лет. Пойман в окре стностях Калининграда. Не дразнить - опасно!".

Мы дождались, пока поблизости не было ни души, и кусоч ками проволоки прикрепили эту картонку на клетку. Потом я в момент сбросил с себя одежду и "мухой" влетел в клетку, зак рыв за собой дверь и закрепив ее той же проволокой.

Когда меня спрашивают, снял ли я тогда с себя трусы, то я, поражаясь неуместности вопроса, отвечаю на него вопросом же: "А видел ли когданибудь спрашивающий снежного человека в трусах?" Да этого даже представить себе невозможно!

Раздетый, я мало чем отличался от снежного человека нашей средней полосы.

Народ стал стекаться к клетке, и в этом немалая заслуга Та мары. Она стала разыскивать группки людей, подбегать к ним, возбужденно крича: "Вы видели? Снежного человека видели? Только сегодня появился, недавно поймали, говорят!"

Народ гримасничал, повторяя за мной мои нечленораздель ные звуки. Тамаре пришла в голову удачная мысль уговорить какогото зеваку подать мне початую четвертинку водки. Я, ревя, принял ее, неуклюже запрокинул над головой и сделал боль шой глоток. Подняв опять голову кверху, прополоскал себе гор ло и с диким бульканьем выпил водку. Народ ахнул: "Водкой горло полощет - во, сила!" Вторым глотком я прополоскал себе зубы и пустил водку тонкой струйкой в публику. Та шарахну лась в стороны.

Мне стали протягивать зажженные сигареты. Я не люблю дыма, но фокус решил всетаки показать. Оторвав от тлеющей сигареты "насусленный" кончик (мы, снежные люди, тоже брез гливые!), я быстро положил ее себе на язык и спрятал в рот. "Съел горящую сигарету!" - восхитился народ. Затем открыл рот, выпустил клубы дыма и пальцем "выстрелил" горящий оку рок в толпу. Толпа восторженно завыла.

В меня стали тыкать палками, "стрелять" окурками, и, что хуже всего, я заметил людей, наставивших на меня объективы фотоаппаратов.

"Оставить свое изображение в таком виде? В городе вели кого Канта? Никогда!" - твердо решил я, грозным рыканьем предупредив народ, сильно рванул дверь и, сорвав проволочную петлю, вышел наружу.

Визг, вопли и мат сотрясли воздух, и толпы в момент не стало.

"Вот как надо в капстранах демонстрации разгонять!" - успел подумать я и стрелой бросился в кусты. Тамара - за мной. Через минуту аккуратно одетый джентльмен в очках, с бородкой и под ручку с красивой дамой уже удалялся подальше от обезь янника. И никто даже заподозрить не мог в нем дикого "йети".

Интереснее всего то, что четверть века спустя мне посчаст ливилось увидеть свою фотографию в клетке. А привез ее в Мос кву один мой знакомый, работавший в Калининграде на заводе электропогрузчиков. Ему удалось "щелкнуть" меня в клетке, правда, снимок получился неважным.

- Чемто на меня похож! - осторожно спровоцировал яна откровенность удачливого фотографа.

- Скажете тоже, Нурбей Владимирович - это же зверь дикий, а вы - наш уважаемый профессор! - широко улыбаясь, разубеждал меня земляк Канта.

- И то правда! - вздохнув, согласился я.

ЗНАЛА БЫ, ДУРОЧКА, ГДЕ НЮХАТЬТО НАДО!

Эта пикантная история произошла уже тогда, когда я жил у своей последней - Девятой Тамары, по отчеству Витольдов ны, по кличке Грозная. Хочу напомнить вам, что Грозная Тама ра не позволяла мне выпивать, даже обнюхивала меня каждый раз, когда я приходил домой.

Сижу както за столом, ем прекрасные закуски, а в рот не ле зет! Выпить страсть как хочется! И я набираю номер телефо на Мони.

- Друг у меня заболел, надо спросить, как здоровье! - поясняю я моему куратору.

- Моня, как здоровье? - спрашиваю я, услышав его жующий голос в трубке. - Что, скорая помощь? И дома никого нет? Погоди, я через полчаса - у тебя!

- Ты что, с ума сошел, какая скорая помощь? - испуганнобормочет по телефону Моня, но я уже лечу к нему.

- Томочка, с другом плохо, надо спешить! Я скоро приду, онрядом живет! - одеваясь, информирую я Тамару.

- Попробуй только нажрись там, увидишь у меня! - ужена лестнице предупредила меня грозная Тамара.

Я только рукой махнул и сел в лифт. Когда я, придя через часок обратно, звонил в дверь Тамары, я на ногах еле стоял.

- Нажрался! - с кровожадной улыбкой констатировалаТамара Грозная.

- Постыдись, филолог, - тихо ответил я ей. - Моню безлифта на горбу тащил - не полезли носилки в лифт и санитары стали уезжать. А человек умирает - с животом чтото у него. Ну, взвалил я его к себе на спину и потащил по лестнице! Устал, еле хожу, а ты: "Нажрался, нажрался!" Можешь обнюхать, если не веришь!

Тамара Витольдовна деловито приказала: "Дыхни!" - и по овчарочьи обнюхала меня.

- Извини, погорячилась! - признала свою ошибку Витольдовна и ласково пропустила меня к себе в квартиру. Вопрос: Как могло случиться так, что я был явно пьян, а моя грозная леди не учуяла этого?

Ответ: От "Кунцево" до "Филевского парка", как говорят в народе, "рукой подать и ногой поддать". Минут через двад цать я уже звонил Моне в дверь.

- В чем дело, ты что, с ума сошел...

- Сойдешь тут, - перебил я его, - когда ни капли выпитьне дают. Что у тебя есть?

- Ты же знаешь - стальник (настойка травы стальникана спирту, 70 градусов - наш с Моней любимый, дешевый и без вредный напиток) в избытке! Сколько? - поделовому подошел к вопросу Моня.

- Моня, дорогой, я у тебя видел стеклянную кружку Эсмарха, далеко ли она? - спешно откупоривая пузырьки, спросил я (для тех, кто не знает, кружка Эсмарха - это емкость для клиз мы).

- Ты что, шизанулся, зачем тебе кружка Эсмарха? - удивился Моня, но кружку достал.

Я залил туда грамм триста настойки стальника, разбавил та ким же количеством воды, попробовал прямо из кружки на вкус и, закрыв краник на клистире, ввел последний куда следует.

- Теперь себе налей, я же не алкоголик, чтобы пить один! - потребовал я.

- У меня нет второй кружки Эсмарха! - взвизгнул ошалевший Моня.

- Зачем? Зачем тебе кружка Эсмарха? Ведь у тебя нет ненормальной бабы, которая не позволяет тебе выпить. Ты - сча стливый человек, у тебя сейчас вообще нет бабы! Никто не экспе риментирует над тобой, никто не командует тобой, никто не из меняет тебе, никто не исчезает из дома на ночь! Пей, дорогой, как человек, - из стакана! - произнес я пылкий, но выстра данный монолог.

Мы чокнулись с Моней - он своим стаканом, я - кружкой Эсмарха; я открыл краник и поднял кружку повыше.

- О, я понял! - вдруг взволнованно прокричал Моня. - Я сделал открытие! Вот почему в песнях поют: "Поднимем круж ки!" Видимо, в старину все делали так, как ты сейчас, и чтобы жидкость пошла в организм, поднимали кружки, как и ты! Но я не понимаю, зачем тебе сейчас понадобилось пить таким стран ным способом?

- Потому, что у тех древних мужиков, как и у меня сейчас - бабы были садистками и не позволяли выпить, а по прибы тию домой - обнюхивали. А этому способу меня знакомый шофер научил из Тольятти. Ни один гаишник не мог догадать ся, пока кровь на пробу наконец не взяли. Действует сильнее и запаха нет!

Я дождался, пока вся жидкость вытечет из кружки, потом вымыл ее и поставил на место.

- Ты хоть закуси, там же больше поллитры! - и Моня протянул мне здоровенный огурец.

- Не влезет! - заявил я, критически взглянув на габаритыогурца.

- Извини, зарапортовался! - пробормотал Моня. - А ведьвыгодно - и закусывать не надо! Я бегом бросился в Кунцево, ведь спиртное, употребленное таким образом, действует гораздо быстрее, чем через желудок... Вот почему даже опытная Тамара Грозная с овчарочьим ню хом и то не учуяла запаха у меня изо рта!

"Знала бы, дурочка, где нюхатьто надо было, не то сказала бы!" - мелькнула у меня крамольная мысль, но я тут же ото гнал ее.

ГЕНЕРАЛИЗОБРЕТАТЕЛЬ

Я уже говорил, что работал экспертом в Контрольном сове те. А потом мне дали повышение - перевели в Экспертный со вет при председателе Комитета по делам изобретений и откры тий. Я там заведовал секцией энергетики и транспорта, так что все "вечные двигатели" были "мои".

Много забавных случаев произошло у меня там с гореизоб ретателями. Но подлинным шедевром экспертизы я считаю ис торию, происшедшую с изобретателемгенералом. Вдруг сроч но вызывают меня в Комитет провести экспертное совещание по изобретению, которое сделал генераллейтенант. Ему отка зали, так как изобрелто он "вечный двигатель".

Генерал, превосходный старичок, весь при параде, в бое вых орденах, пришел не один, а захватил с собой инструкто ра ЦК КПСС со Старой площади, благо, это находилось рядом. И этот инструктор дал понять, что не позволит обижать боево го генерала, и чтобы мы "бюрократию кончали".

Положение аховое, а предлагаемое устройство - полный "финиш". Много маленьких и больших поршеньков, соединен ных с колесиками, а под конец - турбинка. Заливаем ведро воды, оно в системе поршеньков, какимто одному генералу ве домым способом, превращается в два ведра и крутит турбинку. Одно ведро возвращается назад в систему, а другое дает энер гию. Несмотря на полную нелепость идеи, генерал с инструкто ром стоят насмерть. И тут меня осенило.

Я пошептался с генералом о чемто в сторонке. Генерал вы слушал меня очень внимательно, потом подошел к столу, закрыл свою папку, спрятал в портфель и сказал, что забирает изобре тение обратно. Так как понял, что идея не годится и устройство работать не будет. Инструктор был в шоке, мои коллеги также, но в радостном.

Вопрос: Что такого я мог сказать генералу, что он решил забрать свое изобретение обратно?

Ответ: А время было, если помните, когда действовал сухой закон - водки не достать. Отзываю генерала в сторону и спра шиваю, будет ли его устройство работать, если в него залить не воду, а, например, водку. Генерал с подозрением, но твердо отвечает, что на любой, какой угодно, жидкости устройство ра ботает.

И я решился предложить ему построить модель изобретения, работающую на водке, и держать ее дома в секрете. Залил буты лочку - получил две, да еще и энергию дармовую. И так далее, без конца. И не надо никаким экспертам показывать, знаю, мол, я их, сами мне говорили, что хотят похитить у наивного генера ла его идею и тайком производить водку...

После ухода генерала с инструктором я рассказал коллегам экспертам сказочку под названием: "Как один мужик генерала с инструктором обманул". И тутто мы решились нарушить за кон. Сухой, конечно, - выпили на радостях!

"БАЛДЕЖНОЕ" УДОБРЕНИЕ

Вот какая удивительная история произошла в нашем садо водческом товариществе.

Заходит както ко мне сосед по участку и просит помочь ра зобраться в странной ситуации на его даче. Дело в том, что как только он растопит печку в домике, так сразу в нем, как он вы разился, "дурдом делается".

Прихожу к нему в домик и вижу следующую картину. Тесть соседа с тещей сидят на диване и горланят частушки, которые я даже наедине не решусь воспроизвести. Жена соседа - со лидная полная женщина, увидев меня, вскакивает на стол и на чинает исполнять танец живота со стриптизом. Сам сосед тоже вдруг начал почемуто чечетку отбивать - на трезвую то голову!

И вдруг меня тоже "повело", как после двухсот граммов, но по особенному, с буйством, что ли.

Вопрос: Как, повашему, в чем здесь дело?

Ответ: Выбежал я во двор, дохнул свежего воздуха, и тут меня осенило. Такое же чувство буйного веселья я испыты вал в детстве, когда баловался "веселящим газом" - закисью азота. Грели мы с приятелем на плитке сковороду с аммиач ной селитрой - самым популярным удобрением, и нюхали выделяющийся газ. Он, в общемто, безвредный, использует ся для легкого наркоза в медицине, и получают его именно тем способом, как мы и делали.

Забегаю обратно в домик, начинаю шарить по печке - ни чего! Заглядываю в духовку - а там большая жестяная банка, полная белого порошка, на которой гвоздем нацарапано: "ам миачная селитра"! Видимо, после окончания сельхозработ кто то сунул банку в духовку, как в шкаф, и забыл там. Вот соседи при каждой топке печи и балдели!

Вынул я банку из духовки и конфисковал ее - чтобы не ду рили больше! Забрал ее себе - у меня тоже печка имеется, при чем тоже с духовкой. Придут гости - я незаметно суну банку в духовку и растоплю печку. Тото веселья будет, да и водки уйдет меньше. Экономия!

В "МОСКВИЧЕ" СО СТАЛИНЫМ

Однажды я попал в комическую ситуацию на записи очеред ной телепередачи "Это вы можете!". Обсуждалась автомобиль ная тематика. Мое внимание привлек высокий худой старик с невероятно презрительным выражением лица, одетый в заса ленную куртку и необыкновенной формы картуз. Странный старик интересовался всеми представленными автомобилями, заглядывая во все щели и пробуя машины почти что на вкус. Презрительное выражение на его лице при этом все усиливалось.

Неожиданно я оказался в одной группе с этим стариком. Раз говор зашел о кузовах - двух и четырехдверных, и я почему то решил рассказать незнакомому старику известную в авто мобильных кругах байку о том, как "Москвичи" стали четырех дверными. Вроде бы первая модель была двухдверная, и когда ее показывали Сталину, он сел рядом с водителем, а сзади раз местился главный конструктор завода. Машина сделала несколь ко кругов по заводскому двору, потом остановилась. Сталин сидел молча и не выходил. Главный конструктор подождал не много и говорит: "Товарищ Сталин, мне выйти нужно!". А тот отвечает: "Вам нужно, вы и выходите". Но конструктор не может, нужно, чтобы его Сталин пропустил. А тот выходить не хочет. Вот после этого и стали "Москвичи" делать четырехдверными.

Рассказывая эту историю, я заметил, что вся группа както настороженно слушает байку, а старик смотрит на меня с яв ным раздражением.

Вопрос: Что могло так не понравиться странному старику в моем рассказе?

Ответ: - Молодой человек, - обратился он ко мне, когда я закончил, - знаете ли вы, кому рассказываете эту "лабуду"?

- Нет, не знаю - растерялся я.

- Так вот знайте - я и есть тот главный конструктор, который сидел позади Сталина! Так я познакомился с профессором Борисом Михайловичем Фиттерманом, по его словам, конструктором первого "Москвича".

А Фиттерман смотрит пристально на меня и ехидно улы бается.

- А хотите ли знать, молодой человек, что я - ваш ангелхранитель? - задал мне неожиданный вопрос Борис Михай лович.

Я аж рот раскрыл от удивления - вот и встретился, наконец, с моим ангеломхранителем в лице этого еврейского старца.

- Мне направили вашу докторскую диссертацию из ВАКкак "черному оппоненту". Знали, что я почти никому положи тельных отзывов не даю. А ваша работа мне понравилась. Она -

смелая и ни на чью другую не похожа. Несколько преждевре менная, правда, лет через пятьдесят ей бы появиться - в самый раз! Но положительный отзыв я вам дал, а сегодня и познако мился лично! А вы мне байки про то, кто сидел позади Сталина, рассказываете!

Я с благодарностью пожал протянутую Борисом Михайло вичем руку, и он показался мне красивее самого Алена Делона.

ГОЛОВОЙ НАДО РАБОТАТЬ, ГОСПОДА УЧЕНЫЕ!

История эта произошла в середине 90х годов прошлого века, когда деньги считали миллионами. Думаю, что тогдашний милли он - это долларов двести. Попросила меня жена плащ ей купить кожаный, "всего" за два миллиона рублей. Но я отказал - долгов по зарплате еще за ноябрь не вернули. А на дворе - апрель.

- Эх ты, - говорит жена, - а еще профессор, завкафедрой, маститый русский ученый! Шел бы лучше на рынок торго вать, если головой не можешь заработать!

Обидно мне стало от слов жены, но тут Господь, видимо, ре шил помочь мне. И вот звонит телефон.

- Это говорят из "Времечка", мы тут прослышали, что вына пруду лед головой прошибаете, мы хотим заснять вас за этим занятием!

- Я - морж, - отвечаю, - и у нас, моржей, все поморжовому. В том числе и пробивание лунок изпод воды головой. Снимайте, если вам это интересно!

Наутро встретились мы со съемочной группой у Красного пруда в Измайлово, быстро засняли сюжет, где я изпод воды лунки во льду головой пробиваю. Лед - сантиметров десять толщиной, по нему еще люди ходят. Я тогда об него весь лоб рас царапал!

И что ж, тут же вечером показали все это в "Времечко". А на утро опять звонок, оттуда же.

- Вы выиграли приз, - говорят, - два миллиона рублей,приходите получать! Поразился я величине этой суммы - точьвточь, что жена просила, и пришел получать.

Отсчитывают мне на телевидении двадцать сотенных (это по сотне тысяч рублей каждая бумажка!), все при журналистах, телекамерах. И подсказывают: "Вы бы чтонибудь в ответном слове сказали для телезрителей!"

Вопрос: Что я мог такого ответить, чтобы нашу русскую на уку перед обществом выгородить?

Ответ: Я ответил: "Вот, коегде приходится слышать, что нынче российский ученый своей собственной головой не мо жет денег заработать! Я же считаю, что очень даже может, если постарается! Тюк об лед головой - и два миллиона, плохие деньги, что ли? Так что, головой, головой надо работать, госпо да ученые!"

СТРАШНО ХОЛОДНЫЕ СЪЕМКИ

Узнав, что я "морж", московский телеканал ТВЦ попросил меня поздравить москвичей с Новым 1998 годом прямо из про руби.

Сценарий был несложен: в плавках, в красной шапочке Деда Мороза и при своей натуральной седой бороде я должен был залезть в прорубь и спрятаться подо льдом. Снегурочка в купаль ном костюме - моя жена Тамара, тоже "моржиха", три раза ударяла по льду серебряным посохом и говорила: "Дед Мороз, вылезай, Новый год на носу!" Когда же я недовольно выбирал ся из проруби, ворча: "Кто меня разбудил, кто меня побеспоко ил?", Снегурочка должна была сообщить мне, что пора поздрав лять телезрителей с Новым 1998 годом. После чего я говорил: "Тогда чарку мне!", провозглашал поздравления и выпивал чарку. Для этого я забрал из дома свою "кровную" бутылку - 0,75 литра водки.

Но тут перед самыми съемками ударили страшные морозы - ниже 30 градусов. Однако не отменять же назначенного!

И вот мы всей съемочной группой поехали на Красный пруд в Измайловском парке, где я привык "моржеваться". Расстави ли аппаратуру, все приготовились, и я по команде режиссера Жени Островского полез под лед - ждать ударов посоха Сне гурочки. Но... их все не было. Задыхаясь, я вынырнул на повер хность и на всякий случай громко завопил: "Кто меня разбудил, кто меня побеспокоил?" А оказалось, что, занявшись переста новкой камеры, группа обо мне просто забыла. Снегурочка, она же Тамара, "для сугреву" налила мне чарку, и я снова полез под лед. Секунд через двадцать послышались удары посоха, и я вылез. Произнес, что было положено, и выпил чарку.

- Не пойдет, не пойдет! - закричал Женя. - Вы что, Снегурочку поздравляете? Обращайтесь, пожалуйста, не к ней, а на ка меру!

Третий дубль снова не удался - я перепутал слова поздрав ления, но чарку, разумеется, испил до дна. На четвертом дубле поначалу было все хорошо, но я поскользнулся на лестнице, грохнулся на лед и разодрал локоть. Рану залили водкой, остат ки которой я допил для храбрости. На пятом дубле я уже сам не мог вылезти из воды, и на меня надели пояс с веревкой, за ко торую незаметно тянули вверх. Но водка кончилась, и я отка зался поздравлять без чарки.

Сердобольные зрители, к этому времени скопившиеся у про руби, великодушно предложили свою бутылку. Поэтому шес той дубль прошел нормально, за исключением того, что вместо слов "С Новым Годом!" я произнес тоже три слова, но совсем других. Но "халявную" чарку все равно выпил. На седьмом дуб ле я заснул прямо подо льдом, и меня не разбудили удары Сне гурочки посохом. Тащили меня из проруби за веревку всей съе мочной группой, причем активнее всех работала Снегурочка. Последнее, что я помню: как допивал дареную бутылку прямо из горлышка.

Одеть меня так и не смогли - уложили на сиденье, покрыли моей же одеждой и привезли домой. Спал я два дня и проснулся как раз к Новому Году.

А тут передачу смонтировали. И когда мы со Снегурочкой смотрели ее и слушали свои же поздравления, никаких мук твор чества на экране заметно не было. Вспомните, может, и вы ви дели эту передачу и слушали мои поздравления из проруби. Можно ли поверить, что я при этом выпил почти полтора литра?

Вопрос: Могла ли действительно произойти такая невероят ная история?

Ответ: Да!!!