"Аборсен" - читать интересную книгу автора (Никс Гарт)

Глава вторая. ПОДЗЕМЕЛЬЕ

Решение было принято, еще больше часа заняла подготовка к путешествию. Впервые после уроков у Клэйр Лираэль надела оружие, и кольчужка, принесенная слугами-посланниками, была гораздо легче той, что надевали девушки. Несмотря на то что эта кольчуга из тоненьких чешуек, или пластиночек, была длинной, почти до колен, несмотря на ее длинные рукава, она была почти невесомой и очень удобной. А еще этот неизвестный материал не имел характерного для стали запаха масла, что порадовало Лираэль.

Невоспитанная Собака рассказала ей, что кольчуга изготовлена из керамики «гетры», созданной при помощи магии Хартии, но само одеяние не было волшебным, хотя кольчуга и была крепче и легче любого металла. Секрет производства такой керамики давно утерян, и за последние тысячу лет не было сделано ни одной такой кольчуги. Лираэль, потрогав одну из пластинок, подумала, что Сэм мог бы это сделать. Она и сама не поняла, почему это вдруг пришло ей в голову.

Поверх мундира-кольчуги Лираэль надела плащ, расшитый золотыми звездами и серебряными ключами. Еще нужно было надеть перевязь с колокольчиками. Сэм с неудовольствием взял трубки Лираэль, а она спрятала в кармашек на поясе темное зеркало. Лираэль знала, что почти наверняка ей придется снова заглянуть в прошлое.

Меч Нейма, колчан со стрелами от Клэйр и легкий заплечный мешок, который посланники заполнили различными необходимыми предметами и куда у Лираэль так и не нашлось времени заглянуть, завершили ее снаряжение.

Прежде чем присоединиться к Сэму и Моггету, Лираэль остановилась и оглядела себя в высоком серебряном зеркале, висевшем на стене ее комнаты. Образ, представший перед ней, мало напоминал второго помощника библиотекаря библиотеки Клэйр. Лираэль увидела в зеркале воинственную и довольно мрачную молодую женщину. Ее волосы были подвязаны сзади тесьмой, а не распущены, как обычно, по плечам. На ней уже не было библиотекарского красного жилета, и вместо маленького кинжала на боку висел меч Нейма. Но ей не хотелось навсегда распрощаться со своим прежним обликом. Вытащив ниточку из ткани жилета, она обмотала ее вокруг пальца, как яркое колечко, а затем спрятала ниточку в маленький кармашек на поясе вместе с темным зеркалом. Может быть, Лираэль больше никогда не наденет эту жилетку, но частичка ее всегда будет путешествовать со своей хозяйкой.

Она должна как можно скорее стать Аборсен. По крайней мере, внешне.

Наиболее очевидным знаком ее нового образа и ее силы была перевязь с колокольчиками. Та, которую Сабриэль дала Сэму, когда таинственным образом прошлой зимой появилась в Доме. Лираэль погладила один за другим кожаные мешочки, чтобы почувствовать пальцами холод серебра и тонкое равновесие между Свободной магией и знаками Хартии в металле и в дереве. Лираэль была осторожна, нельзя было допустить, чтобы хоть один колокольчик прозвенел. Но даже легкого касания пальцев было достаточно, чтобы почувствовать голос и натуру каждого.

Самым маленьким был Ранна. Усыпляющий. Голос его нежной колыбельной вызывал у тех, кто слушал его, дремоту. Вторым колокольчиком был Мозраэль. Пробуждающий. С ним нужно было обращаться очень осторожно, он мог даже Мертвого отправить обратно в Жизнь, но мог и своего владельца отправить из Жизни в Смерть.

Кибет, Путешественник, был третьим. Он даровал свободу передвижения Мертвым или использовался для того, чтобы заставить их пойти туда, куда направлял их владелец колокольчика. Однако Кибет мог обернуться и против своего владельца, отправив его туда, куда тот вовсе не хотел попасть.

Четвертый колокольчик назывался Дайрим, Говорящий. Это был самый музыкальный колокольчик, судя по записям в «Книге Мертвых», и с ним было труднее всего управляться. Дайрим мог вернуть дар речи давно молчавшему Мертвому. Еще он открывал секреты, а порой даже позволял читать чужие мысли. В нем была скрыта темная колдовская сила.

Билгейр — было имя пятого колокольчика. Мыслитель. Этот колокольчик восстанавливал память, потерянную в Смерти, но в руках колдуна мог превратиться в грозное орудие, расщепляющее разум противника. Иногда Билгейр разрушал сознание самого колдуна, потому что этот колокольчик очень любил звук собственного голоса и не упускал удобного случая, чтобы прозвучать.

Шестым колокольчиком был Саранет, также известный как Связыватель. Саранет был любимым колокольчиком всех Аборсенов. Большой, заслуживающий доверия, он был сильным и честным, мог остановить Смерть. Саранетом пользовались для того, чтобы победить и повязать Мертвого, сделать его послушным желаниям и воле владельца колокольчика.

Лираэль засомневалась, дотронуться ли ей до седьмого колокольчика, самого могучего из всех, но чувствовала, что должна это сделать, хотя он был холодным и пугающим.

Астарель. Скорбящий. Колокольчик, посылающий любого, кто его услышал, в Смерть.

Лираэль внимательно осмотрела мешочки с колокольчиками, убедилась, что все кожаные язычки на месте и тесемки хорошо завязаны, и, наконец, надела перевязь. Теперь колокольчики принадлежали ей.

Сэм дожидался ее снаружи, сидя на ступеньках перед парадной дверью. Он тоже был вооружен и соответственно экипирован, хотя у него не было ни стрел, ни перевязи с колокольчиками.

— Я нашел все это на оружейном складе, — сказал он, поднимая меч и поворачивая лезвие так, что Лираэль смогла увидеть на стали знаки Хартии. — Этот меч не имеет имени, но он заговорен на разрушение Мертвых.

— Лучше поздно, чем никогда, — многозначительно заметил Моггет, сидевший на ступеньке рядом с Сэмом.

Не обращая внимания на кота, Сэм вытащил из рукава лист бумаги и протянул его Лираэль

— Вот послание, которое я отправил с соколом-посланником в Еархедрин. Пост Охраны оттуда пошлет его к Стене, потом оно будет передано в Анселстьерру… и будет… послано родителям в Корвер.

Королю Тачстоуну и Сабриэль

Посольство Старого Королевства

Корвер

Анселстьерра

КопияЭллимер через сокола-посланника

Дом окружен мертвыми плюс Клорр теперь Великий Мертвый точка Хедж колдун точка Ник с Хеджем точка Они откапывают зло около Эджа точка Идем Эдж я плюс тетя Лираэль бывшая Клэйр теперь наследная Аборсен точка Плюс Моггет плюс собака Лираэль точка Хотим сделать что сможем точка Шлите помощь приезжайте сами чрезвычайно срочно Сэмет конец

Послание составлено довольно странно, но в нем есть смысл, подумала Лираэль. Вероятно, телеграфный стиль был правильной формой связи, даже если сообщение посылалось не по телеграфу.

— Надеюсь, что сокол все сделает как следует, — сказала Лираэль Сэму, возвращая письмо.

В тумане мелькнули тени Кровавых Ворон, стая скелетов птиц, оживленных простым Мертвым духом. Сокол-посланник должен пролететь, минуя их. Возможно, его поджидают и другие опасности, прежде чем он долетит до Бархедрина и Билайзера.

— Мы не можем рассчитывать на помощь, — заметила Собака. — Вы готовы отправиться к колодцу?

Лираэль спустилась со ступенек и сделала несколько шагов по мощеной дорожке. Она передвинула свой рюкзак за плечами повыше, подтянув тесемки. Затем посмотрела на солнечное небо, голубым оставался лишь небольшой его кусочек над Домом, посмотрела на стену тумана, наступавшую с трех сторон, и на дымку над водопадом.

— Полагаю, я готова, — ответила она.

Сэм поднял свой вещевой мешок, но прежде чем он успел забросить его за спину, туда впрыгнул Моггет и скрылся под клапаном верхнего кармана, откуда теперь видны были только зеленые светящиеся глаза и белое ухо.

— Запомните, я предупреждал, — заметил он. — Разбудите меня, когда случится то ужасное, что должно случиться. Если это произойдет, я могу вымокнуть.

Не дожидаясь ответа, Моггет зарылся поглубже, и даже глаза и ухо его исчезли из виду.

— Почему это я должен его нести? — сердито спросил Сэм. — Ему же полагается быть слугой Аборсена.

Из рюкзака высунулась лапа, и когти легко царапнули шею Сэма, но кожи при этом не повредили. Сэм вздрогнул не столько от боли, сколько от неожиданности и выругался.

Собака подпрыгнула, ударила по рюкзаку лапой и сказала:

— Никто не понесет тебя, если будешь плохо себя вести, Моггет.

— И больше не получишь никакой рыбы, — пробормотал Сэм, потирая шею.

То ли подействовали обе эти угрозы, то ли Моггет уже заснул, но лапа больше не появлялась из рюкзака, и ехидный голос больше не раздавался. Собака отскочила, Сэм поудобнее устроил мешок за плечами, и они двинулись по дорожке.

Когда дверь Дома за ними закрылась, Лираэль обернулась и увидела, что к стеклам окон прижались лица посланников. Их плащи с капюшонами выглядели, как кожа некоего гигантского существа. Они не махали руками и совсем не двигались, но Лираэль почувствовала, что они прощаются, будто не веря в то, что она вернется в Дом.

Колодец был всего в тридцати шагах от парадного входа. Он прятался в кустах роз, стебли которых Лираэль и Сэм раздвигали руками. Шипы у этих цветов были необычно длинные и острые, они очень больно кололись и царапались. Лираэль никогда не приходилось ухаживать за цветами. У Клэйр были подземные сады и теплицы, освещаемые знаками Хартии, но там в основном выращивали овощи и фрукты, и был только один сад, где росли розы. За розовыми кустами Лираэль увидела круглую деревянную крышку из дубовых планок, около восьми футов диаметром, утопленную в низкой стенке из белых камней. В четырех местах бронзовые цепи, приделанные к крышке, крепились к этой стенке, и висячий замок не был нужен.

Знаки Хартии на запирание мелькали на бронзе и дереве, их было видно, когда на них попадал солнечный свет, но едва Сэм прикоснулся к крышке, знаки засияли ярко и ослепительно.

Сэм положил руку на бронзовую цепь, почувствовал в ней знаки и стал их определять. Лираэль заглянула через его плечо. Она не знала и половины этих знаков, но Сэм произносил их названия, будто они были ему хорошо знакомы.

— Ты сможешь это открыть? — спросила Лираэль. Она знала заклинания на открывание дверей и ворот, у нее был опыт открывания дорог в самых разных местах, которых она могла и не знать, постоянно находясь в Великой библиотеке Клэйр. Но инстинктивно она чувствовала, что здесь ее знания не помогут.

— Думаю, смогу, — неуверенно ответил Сэм. — Здесь заклинание необычное и слишком много знаков, которые мне неизвестны. Насколько я понимаю, существуют два способа, чтобы открыть крышку. Один мне совсем непонятен. Но другой…

Его голос задрожал, когда он снова прикоснулся к цепи и знаки Хартии с бронзы перебежали на его кожу, а затем уплыли на дерево.

— Я думаю, что надо подышать на цепи… или поцеловать их… только это должен сделать определенный человек. Заклинание говорит: «Дыхание моих детей». Но я не понимаю, что это за дети и что это вообще означает. Полагаю — какие-то дети Аборсена.

— Попробуй, — предложила Лираэль. — Сначала подыши.

Сэм с сомнением наклонил голову, глубоко вдохнул и дохнул на цепь.

Бронза от его дыхания затуманилась и потеряла свой блеск. Знаки Хартии замигали и задвигались. Лираэль задержала дыхание. Сэм разогнулся и отодвинулся чуть в сторону, в то время как Невоспитанная Собака подошла ближе и потянула носом воздух.

Внезапно цепь загрохотала, и все отскочили назад. Затем из казавшегося таким нерушимым камня выдвинулось еще одно звено цепи, за ним еще одно, еще и еще… и вот вся цепь кольцами опустилась на землю у их ног. За несколько секунд вытянулось шесть или семь футов цепи.

— Хорошо, — сказала Собака. — Теперь давай ты, госпожа.

Лираэль встала на колени около другой цепи и легко дохнула на нее. Ничего не произошло, и Лираэль почувствовала, как ее охватила неуверенность. Понимание того, что она — Аборсен, было столь новым, столь странным, что для нее естественным было во всем сомневаться.

Однако цепь затуманилась, засветились знаки Хартии, и из камня со скрежетом стала выползать цепь. Скрежет эхом отозвался на другой стороне колодца, где Сэм уже дохнул на другую цепь.

Лираэль дохнула на последнюю цепь и на мгновение к ней прикоснулась. Она почувствовала, как знаки задрожали под ее пальцами, это была живая реакция заклинания, которое знало, что его время наступило. Так человек разминает мускулы перед тем, как побежать. Лираэль и Сэм подняли крышку и сдвинули ее в сторону. Крышка была очень тяжелой, так что они не смогли полностью открыть колодец, но отверстие было вполне достаточным, чтобы пролезть внутрь, даже не снимая рюкзаков.

Лираэль казалось, что снизу потянет влажной сыростью, хотя Собака и предупреждала, что воды в колодце нет. Однако запах, достаточно сильный, чтобы перебить аромат роз, не был запахом застоявшейся воды. Это был приятный травяной, незнакомый Лираэль аромат.

— Чем это пахнет? — спросила она Собаку, чей нос чуял запахи, недоступные обонянию человека.

— Да, немножко есть, — ответила Собака. — Какое-то растение, какая-то травка.

Сэм потянул носом и задумался.

— Что-то такое употребляется на кухне, — сказал он. Я не большой знаток кулинарии, но так пахло на кухне Дворца, когда жарили баранину.

— Это розмарин, — быстро сказала Собака, — И еще амарант, хотя вы, возможно, и не улавливаете этого запаха.

— Люблю точность, — сказал тонкий голосок из-за плеча Сэма. — И цветочки, которые никогда не вянут. И ты все еще будешь утверждать, что ее здесь нет?

Собака не ответила на вопрос Моггета, но стала принюхиваться. Она все ниже и ниже опускала голову, заглядывая в колодец и принюхиваясь, потом подняла ее и встряхнулась.

— Старые запахи, старые заклинания, — сказала она. — Запах почти не чувствуется.

Лираэль тоже пыталась понюхать, но Собака, конечно, была против. Сейчас Лираэль ощущала лишь запах роз.

— Там лестница, — сообщил Сэм, который тоже заглянул в колодец. Знаки создали ореол вокруг его головы. — Бронзовая, как и цепи. Интересно, почему я не смог увидеть дно или хотя бы воду?

— Я иду первой, — твердо заявила Лираэль. Сэм, казалось, хотел возразить, но отступил. Лираэль не поняла почему: то ли потому, что он боялся, то ли потому, что подчинился и тете, и наследной Аборсен.

Лираэль заглянула вниз. Бронзовая лестница поблескивала у самого верха и исчезала в темноте. Лираэль много раз карабкалась вверх-вниз по разным лестницам и самым опасным темным тоннелям в Великой библиотеке Клэйр. Но это были невинные забавы, даже если ей иногда и бывало страшновато. Сейчас же она чувствовала могучие злые силы. Они уже привели в движение ужасное колесо судьбы. И только незначительной, видимой частью этих сил были Мертвые, окружавшие Дом. Лираэль помнила картину, которую как-то показывала ей Клэйр. Там, около Красного озера, была яма, и мерзкий смрад Свободной магии струился откуда-то из-под земли.

Спуск в темное подземелье — это только начало, подумала Лираэль. Первый шаг по бронзовой лестнице становился первым шагом ее нового существования, первым шагом Лираэль-Аборсен.

Она бросила последний взгляд на солнце, не обращая внимания на клубы тумана. Затем наклонилась и осторожно шагнула вниз, нащупывая ногой ступени.

За ней следовала Невоспитанная Собака. Она так крепко цеплялась лапами за ступеньки, как не могли бы это сделать человеческие пальцы. Хвостом она все время задевала лицо Лираэль, выказывая такое рвение, какое вряд ли удалось бы продемонстрировать Лираэль, будь у нее хвост.

Последним шел Сэм. Знаки Хартии все еще кружились вокруг его головы. Моггет притаился в рюкзаке.

Когда башмаки Сэма застучали по ступеням, в ответ раздался такой звук, будто цепь, сокращаясь, стала натягивать крышку колодца. Сэм не успел удержать цепь, и крышка мгновенно встала на свое место.

— Так, обратно нам этим путем уже не вернуться, — с явным сожалением произнес Сэм.

— Если вообще удастся вернуться, — пробормотал Моггет так тихо, что вряд ли его кто-нибудь услышал. Но Сэм на мгновение замер, будто заколебавшись, а Собака глухо зарычала, в то время как Лираэль продолжала спуск.