Андре Нортон, Саша Миллер Смерть или престол (Книга Дуба)

Пролог

Вдоль всех дорог, известных путникам, стоят святилища, и это вполне естественно; конечно, некоторые из них поросли мхом — но ведь они старше трех последних династий правителей. Есть у дорог и соборы, и небольшие церкви, и часовни — в каждом городе и поселке. И разве Великий Собор Света не затмевает собой весь Рендел? Эти святилища воздвигнуты в честь того, что нельзя увидеть и понять, но чьим законам подчиняется все живущее.

Однако даже сам Всемогущий остается в тенетах, созданных темными руками Ткачих, не знающих ни жалости, ни сострадания к тем, чьи жизни они вплетают в Вечную Паутину. Ткачихи подчиняются необходимости, и поэтому, если в одном месте нить чьей-то жизни обрывается, расплетается и заканчивается, они тут же вплетают новую — в другом месте и времени, а иной раз даже в другой части Вечной Паутины. Живущие считают, что вольны принимать решения, поступать, как считают нужным, но нити их судеб проходят через пальцы Ткачих. И потому одни продолжают жить, а другие умирают, бесчисленные царства возникают, разрушаются и предаются забвению — но в Паутине по-прежнему не остается прорех. Смотрит ли Неведомое на эту ткань хоть изредка? Ведь если нет, то к чему тогда низшие существа? Они всего лишь нити — но какая гамма красок! Какое полотно истории постоянно сходит со станка Ткачих!

Но как бы там ни было, есть множество историй о тех, чьи нити странно переплелись, а конец жизни разительно отличался от начала.

Посмотрите же на ту часть полотна, что являет собой Рендел, почитающий себя великой страной. Здесь во дворе Собора Света стоят Четыре Дерева, а в одном из витражей видно отражение темных рук. И однажды дождливой осенней ночью, когда некто мужественно цеплялся за жизнь, в этом отражении появилась новая нить, прервалась старая — и начались перемены, которые прежде казались невозможными.

Тките же бережно, о беззвучные пальцы, ибо узор становится совсем непонятным.