Глава третья. Черный вторник Уолл-Стрита

10 апреля 2006 года, Нью-Йорк, утро

Во второй половине ХХ-го века, особенно в 80-е и 90-е годы, достаточно было собрать пул единомышленников с капиталом в 30–40 миллиардов долларов, чтобы, затеяв игру на бирже, можно было обрушить эти биржи и валюты многих стран. Но кризисы 1987 и 1997 годов позволили выработать ряд механизмов амортизирующих, а иногда и сводящих на нет аферы финансовых спекулянтов. Наглядно это было продемонстрировано в 2004 году, когда США и Великобритания при помощи своих финансовых гешефтмахеров и пятой колонны в Гонконге решили обрушить фондовый рынок Китая и его валюту — юань.

Но афера удалась только наполовину. Осторожный Китай хотя и пострадал почти на 700 миллиардов долларов за счет обесценивания акций приватизированных предприятий и падения курса юаня по отношению в евро и доллару, но сумел предотвратить более глобальную катастрофу. Финансовым аферистам Америки и Англии не удалось решить главную задачу — до предела обесценить юань и за бесценок скупить приватизированные предприятия и крупную недвижимость, как они это сделали в свое время в России. Китай тогда спасло то, что он имел большие резервы иностранной валюты и приватизацией было охвачено только 18 % государственной собственности. Спешка США побыстрее раздавить Китай сыграла здесь против Америки.

Операция разработанная Столбергом и Цюрихской восьмеркой носила не только глобальный характер, готовилась почти пять лет, но и подкреплялась объединением огромного капитала в 210 миллиардов долларов, который без сомнений способен был обрушить фондовые рынки многих стран, не говоря уже о тех, против которых она была направлена персонально. Свалить фондовый рынок Америки было непростым делом, поэтому и атака на него была эшелонированной, состоящей из целого ряда различных операций. Когда одна операция заканчивалась, вторая набирала свою высоту, а третья только начиналась.

Первой фазой, была работа более 30 стран Европы, Азии и Африки, которых вовлекли Столберг, Маккой, Шмидт, Берази, Смирнов, Масуд и их сторонники, в работу по укреплению общеевропейской валюты “евро” в противовес доллару США, сделав ее уже к 2005 году надежной альтернативой. Это сразу наносило ощутимый удар по экономике США. Уже никто не стремился покупать американские доллары. Эту ситуацию быстро уловили и в Южной Америке и в Канаде. В США уже со второй половины 2005 года начал раскручиваться виток падения производства, который даже без всяких потрясений, привел бы экономику Америки к краху через пять-десять лет. Потому что падение производства неминуемо повлекло бы за собой свертывание социальных программ и падение жизненного уровня населения, и бунт наиболее обездоленных.

Разработчики операции “Северная комета” не ставили своей целью развязать в Америке гражданскую войну. Они хотели только освободить американский народ от пут сионизма, использующего США в роли мирового рэкетира и террориста, для ограбления других стран, в том числе и через навязанный всем доллар, как средство мирового платежа. А для этого народу Америки нужно было помочь в обретении свободы от сионистской кабалы даже путем отделения ряда штатов, что позволило бы в будущем избежать всеобщей гражданской войны на ее территории.

Второй фазой операции “Северная комета”, было создание в самой Америке нестабильной финансовой ситуации. Посеять недоверие к доллару, опасение банкротств банков, страх перед кредитными карточками, с которых в массовом порядке по-шулерски снимаются деньги их владельцев. То есть, сделать то, что Америка делала с другими странами на протяжении XX века.

И третьей фазой было обрушение рынка ценных бумаг Соединенных Штатов Америки, обесценивание доллара и обрушение его с пьедестала мирового средства платежа, где он безраздельно доминировал более ста лет и благодаря чему Америка смогла обобрать за это время другие страны на десятки ТРИЛЛИОНОВ долларов. Механизм для этого был предельно прост. Скажем, курс русского рубля или бразильского реала по отношению к доллару СИТА составлял 2:1, то есть за один доллар давали два рубля или реала. Например, тонна русской или бразильской меди, покупаемой США стоила на рынке 1500 долларов, а стоимость американского бульдозера, необходимого для добычи медной руды, — 50000 долларов или 100000 рублей или реалов. Но чтобы России или Бразилии купить у Америки нужный им бульдозер, они должны купить у США их доллары, ведь за рубли или реалы США им бульдозер не продают, тем более что мировой сионизм уже давно помог Америке утвердить свою валюту как мировое средство платежа практически для всех стран мира.

В то же время шинный завод (вредное производство) в России или в Бразилии стоит 50 миллионов долларов или 100 миллионов рублей или реалов. Чтобы Америке купить этот завод в России или Бразилии нужно выложить 50 миллионов долларов или 100 миллионов рублей или реалов, так как любая страна не может не принимать к оплате свою валюту. Либо поставить взамен 1000 бульдозеров, что соответствует общей цене сделки. Но если обвалить, то есть обесценить рубль или реал по отношению к доллару до соотношения 10:1, то США купят шинный завод у России или Бразилии уже не за 1000 бульдозеров либо 50 миллионов долларов, а только за 200 бульдозеров или 10 миллионов долларов вместо 50 миллионов. А если обрушить валюту другой страны в 10000 раз как это сделали с Россией в ельцинский период? Думаю, читателю понятней стало, что сотворили со страной мировые стервятники при помощи нашей пятой колонны. Любому мало-мальски грамотному человеку понятно, что богатство Америки построено на горе и крови многих стран и народов. Это богатство мировых подонков, насилующих человечество, и нужно быть великим грешником, чтобы не ненавидеть эту страну.

Понедельник, 10 апреля выдался пасмурным днем, и его тяжесть прямо висела в воздухе Нью-Йорка. Корпорация Столберга и тысячи его подставных фирм в Америке еще в четверг, 6 апреля, скинули все акции “Америкэн Ойл компани”, “Мобил Ойл”, “Дженерал моторс” и “Форд мотор”, потеряв при этом всего 218 миллионов долларов, но, сумев дать мощный толчок к обрушению акций нефтяных и автомобильных корпораций. Его филиалам в Азии была дана команда попридержать свои пакеты до пятницы, 7 апреля, чтобы их сбросом продолжить тенденцию их обвала и закрепить панику на биржах 7-го числа.

Так оно и произошло. Азиатский сброс акций докатился до Америки, уже вобрав в себя и европейскую волну падения курса ценных бумаг, но все-таки был остановлен вбросом из федеральной резервной системы части золотого запаса и пары десятков миллиардов долларов. Так что 7 апреля докатившаяся волна от сброса акций в Азии и Европе, при поверхностном взгляде, вроде не нарушили некоторой стабилизации. Но число сделок на бирже возросло в 5,7 раза. Это говорило о том, что мелкие акционеры ринулись продавать начавшие падать в цене акции, в то время как биржевые спекулянты, решив, что рынок начал стабилизироваться, начали их скупку, не ведая еще, что им грозит в ближайшие дни следующей недели.

Сыграло свою роль и то, что 7 апреля было пятницей, биржа закрывалась раньше. Гром грянул вечером, когда телетайпы разнесли весть о решении арабских производителей нефти снизить ее добычу. Многие рвали волосы на голове, понимая, что за выходные ситуация только ухудшится и они могут потерять все. Оставалось ждать понедельника, чтобы попытаться с открытием биржи быстро сбыть свои акции и попытаться хоть что-то спасти. За последние дни, с учетом 7 апреля, потери “Трейд Билдинг корпорейшн” и ее филиалов составили уже 642 миллиона долларов, но это были запланированные потери, неизбежные в такой гигантской игре. Выиграть Столберг планировал в 80 — 100 раз больше на скупке обесценившихся акций и недвижимости.

Утром 10 апреля Столберг проснулся рано, в 6 часов 26 минут, проспав после изнурительной двухсуточной работы почти 16 часов. Он долго разминался, сделал себе массаж и принял холодный душ. После легкого завтрака из китайского салата, апельсинового сока и кофе с гренками он почувствовал себя словно помолодевшим и готовым к гигантской битве, намечаемой в ближайшие два дня. В Европе близился полдень и Столберг прошел к своему рабочему столу и включил мониторы компьютерной системы.

В этот понедельник, 10 апреля, в замысел Столберга входил сброс 60–65 % акций “Дженерал электрик”, “Кока-колы”, “Майкрософта” и “Америкэн Стар электроникс”, которыми кроме него владела вся Цюрихская восьмерка.

К ним должны были присоединиться и те, кого он обзванивал в последние два дня, их близкие и знакомые.

Учитывая осторожность многих предпринимателей, можно было ожидать, что к его совету прислушались все, но сразу последуют им лишь 20–25 %.

Но когда в Америке закончатся торги на Нью-йоркской бирже в понедельник, 10 апреля, всем станет ясно, что необходимо срочно продавать. Так как натиск будет сегодня мощным. Их 25-35-процентный запас, из которого сегодня будет сброшено 60–65 %, составляет 15–20 % общего их количества, которое неминуемо взорвет и так больную биржу.

Распределение запасов акций этих четырех гигантов Американской экономики также было весьма продуманным. В Азии их было — 46,2 %, в Европе — 31,2 % и в Америке — 22,6 % от общего их количества. Понятно, что Азия была в преимущественном положении, так как там торги на биржах начинались, когда Америка еще спала. Поэтому, сбрасывая акции корпораций, уготованных в жертвы первой, она несла и наименьшие потери. С учетом этого фактора и строилась вся стратегия Столберга при разработке всей операции. За полгода до намечаемых сроков реализации операции Столберг с учетом компьютерных расчетов провел перегруппировку пакетов акций между своими фирмами и филиалами.

Сброс акций 4-х крупнейших фирм Америки Столберг распределил следующим образом: Азия 10 апреля сбрасывала 40 % акций своего запаса, Европа — 60 % и Америка — 75 %. Во вторник II апреля этот сброс соответственно составлял — 60 %, 40 % и 25 %, По этой схеме потери сводились, к минимуму. Если все же обрушение начнется 11 апреля, то пока всеобщая паника докатится к открытию Нью-йоркской биржи во вторник утром, на руках у Столберга останется всего лишь около 5 % от первичного совокупного объема пакета акций этих компаний, которыми владела его корпорация, филиалы и все подставные фирмы вместе взятые.

Но и министерство финансов США не дремало. С открытием биржи 10 апреля, когда уже было известно о крупных продажах акций четырех ведущих корпораций Америки в Азии и в Европе, из Форт-Нокса, Федерального хранилища золотого запаса США на биржу было вброшено для продажи 1.400 тонн золота и 38 миллиардов долларов из хранилищ министерства финансов для скупки обесценивающихся акций, чтобы предотвратить обрушение всего рынка ценных бумаг. В целом же, ситуация понедельника создавала явную угрозу обвала на бирже. И хотя в течение дня делалось два технических перерыва для снятия страстей, индекс Доу-Джонса за день упал еще на 342 пункта, то есть с понедельника, 3 апреля, это падение в целом составило 1198 пунктов, или 12 %, так как на тот период индекс был на отметке 9762 пункта.

Администрации США все же не удалось переломить ситуацию на рынке ценных бумаг и к концу понедельника, начали снижаться курсы акций практических всех ведущих компаний Америки. Хотя в целом это падение нельзя было назвать обвалом. Колебания были от 3 до 8 %. Но несмотря на это, за прошедшую кризисную неделю в США обанкротилось свыше 26000 небольших фирм, банков и коммерческих структур. Завтра был решающий день. А вечером, в 23 часа по Вашингтонскому времени, в Нью-Йорк пришли сообщения с Токийской и Гонконгской бирж, уже начавших свою работу, о сбросе новых крупных пакетов акций 4-х ведущих американских корпораций, что повлекло паническую продажу акций и других американских фирм. По предварительному анализу торгов только в Азии, можно было предсказать, что индекс Доу-Джонса на Нью-йоркской бирже завтра упадет ориентировочно еще, как минимум, на 700–800 пунктов, что неизбежно приведет к краху и закрытию биржи на некоторое время. Американский финансист Чарльз Доу, разработав в 1884 году основной показатель состояния фондового рынка на Нью-йоркской бирже, не думал, что войдет в историю мировых финансов. Этот индекс фиксируется каждый биржевой день и рассчитывается по средней стоимости акций 30-ти крупнейших промышленных компаний США, которые функционируют в основных отраслях экономики. От состояния этого индекса теперь всецело зависела судьба экономики и финансов Соединенных Штатов Америки.

Многие сотрудники “Трейд Билдинг корпорейшн”, в ночь с 10 на II апреля остались на работе. Два ресторана, расположенные на 2-м и 18-м этажах, также работали круглосуточно. Служба доставки каждые 2 часа разносила заказы по этажам, где работали сотрудники корпорации: легкие закуски, салаты, сэндвичи, сладкие булочки, соки и кофе. Все с напряжением ожидали открытия Франкфуртской, Цюрихской, Лондонской и Парижской бирж. Столберга разбудили в 4 часа утра, накануне открытия европейских бирж. Без посторонней побудки он вряд ли мог бы самостоятельно подняться. Усталость буквально валила его с ног. Организм просто не успевал восстанавливаться от нагрузок.

Через 35 минут он уже сидел за своим рабочим столом, и ему докладывали первые биржевые новости из Европы. На дисплеях, вмонтированных в стену, бежали строчки цифр с котировками акций ведущих компаний мира и Америки. В Азии прошло все гладко. Там было сброшено 60 % остающихся еще акций четырех гигантов экономики США, то есть, 28 % общего, первоначального запаса этих акций, которыми владели Столберг и его фирмы. Их общая стоимость до падения курса составляла 8,76 миллиарда долларов. Сегодня их продали уже только за 7,92 миллиарда. Потери только по Азии составили 840 миллионов долларов.

Такой мощный сброс незамедлительно дал плоды. Те в Европе, кто не спал и следил за ситуацией на азиатском рынке, поняли, что это настоящее начало конца, имя которому крах. К этому сбросу Европа добавила еще акций на 6,37 миллиарда долларов, и потери здесь уже были существенней, так как после азиатского сброса курс акций покатился вниз. В Нью-Йорке поэтому все ждали страшной бури. У многих от нервного напряжения не выдерживало сердце, поэтому в здании корпорации постоянно дежурили врачи.

В Европе падение курса акций 4-х ведущих компаний США составило: в Цюрихе — 9 %, во Франкфурте-на-Майне — 11 %, в Париже — 12,6 % и в Лондоне — 18,7 %. Лондонская и Парижская биржи закрылись досрочно, а в Цюрихе и во Франкфурте пришлось делать несколько технических перерывов. Только за один день вторник, II апреля 2006 года, Великобритания потеряла 887 миллиардов долларов, это был крах Лондонской биржи. Не удалось избежать потерь и Германии и Франции, но они знали, как отыграться в ближайшие дни, тем более, что они готовились к неизбежным потерям в финансовой битве против Америки.

Падение акций крупнейших фирм США, а значит и мира, неизбежно влекло за собой падение стоимости акций почти всего фондового рынка мира. Вся разница была лишь в том, что игроки, незримо ведомые Столбергом, знали правила игры, а остальные нет. И Столберг, и все соратники по Цюрихской восьмерке, решившей остановить Америку, знали о планируемом крахе доллара. Поэтому сбрасывая акции, они продавали и доллары, покупая взамен евро, швейцарские франки, драгоценные металлы и алмазы.

Уже через сорок минут после открытия Нью-йоркской биржи, раздался зуммер сотового телефона, который Столберг не выпускал из рук. Ему должен был звонить главный брокер “Трейд Билдинг корпорейшн”. Столберг нажал кнопку включения и услышал голос Боба.

— Джон, мы только что сбросили последний пакет “Дженерал электрик”. Мы несем потери больше, чем планировали. На бирже полный обвал. Падение курса наших гигантов составляет от 32 до 37 %. Пошло резкое падение почти всей первой сотни ведущих компаний страны. Несколько человек здесь уже застрелилось, машины скорой медпомощи не успевают увозить инфарктников.

— Боб, не теряй ни минуты, конвертируй всю выручку. Симпсон начал передачу закодированных данных о сделках?

— Да, Джон, вся информация через пять-семь минут будет у тебя на личных мониторах. Как только завершим конвертацию долларов в евро, немедленно сообщу.

Столберг отключил телефон и приказал всем заняться обработкой информации, которая сейчас поступит от брокеров и определить общие потери. Сегодня в Нью-Йорке им была вброшена последняя и самая маленькая партия акций 4-х ведущих компаний США стоимостью 1,94 миллиарда долларов. Через двадцать минут ему принесли сводные данные о потерях в Нью-Йорке. Они составили 726 миллионов долларов. В целом же потери только одного дня, вторника, 11 апреля, составили 2 миллиарда 406 миллионов долларов. Но при этом они получили сегодня 10 миллиардов 324 миллиона, 679 тысяч долларов от реализованных акций по всему миру. Всего же за весь период операции от реализации акций было получено 32 миллиарда 608 миллионов 162 тысячи долларов при общих потерях при этом в 3,833 миллиарда долларов, что составляло около 12 процентов от общей суммы пущенных в продажу акций.

В 11 часов 20 минут биржу закрыли на технический перерыв на один час, чтобы снять беспредельный ажиотаж и панику. Слишком велик был обвал. В 12 часов 30 минут биржу вновь открыли, но через 52 минуты закрыли на весь оставшийся день. Падение курса акций ведущих фирм США достигло 3.128 пунктов по индексу Доу-Джонса, то есть 32 процента. Это был крах. Не помогло ни выступление президента США по телевидению, ни вброс дополнительных 2100 тонн золота и еще 32 миллиардов долларов. Такого обвала курса ценных бумаг история послевоенной Америки еще не знала. Общие потери США до закрытия биржи 11 апреля составили фантастическую сумму в 3,272 триллиона долларов. В 16 часов по национальному каналу телевидения выступил министр финансов и объявил о закрытии всех бирж и банков, инвестиционных и страховых компаний Америки на три рабочих дня. То есть с учетом выходных, вся финансовая жизнь страны приостанавливалась до понедельника, 17 апреля. Министр обвинил европейские и азиатские страны в скоординированных действиях по обрушению фондового рынка Соединенных Штатов и финансовой диверсии против доллара.

Америка, впервые потерпев сокрушающий удар, сразу же позабыла и свободу предпринимательства, и свободу рынка, как только ее клюнул жареный петух. А когда она таким путем грабила десятки стран мира на протяжении ХХ-го века, то тогда это у нее считалось демократической нормой и свободой предпринимательства. Доллар сегодня упал до уровни 5,27 доллара за один евро и 3,82 доллара за один швейцарский франк. Начало закату доллара было положено.

Вечерний выпуск новостей телеканал “Си-Эн-Эн” начал с траурного вступления о “черном вторнике” Америки. Хотя эпитет “черный” был слишком слабым отражением того, какая катастрофа пронеслась по биржам мира и накрыла Америку, превратив ее в эпицентр всемирной катастрофы, расположенный в Нью-Йорке, на Уолл-Стрит. За период кризиса, до II апреля, в США покончили жизнь самоубийством в результате банкротств — 67 человек, а за один только день, черный день Америки, свели счеты с жизнью — 1812 человек. Казалось, Америка сошла с ума.

После закрытия биржи на первый технический перерыв в II часов 20 минут, в Вашингтоне срочно собрали совещание в Белом доме с участием правительства и администрации президента. Вашингтону было понятно, что 11 апреля это не пик очередного экономического кризиса капиталистической системы, а целенаправленная акция ряда государств на подрыв финансовой системы Соединенных Штатов. Им было даже невдомек, что это могли сделать не ряд государств, а группа богатейших людей с привлечением своих капиталов, своего незаурядного ума, неуемной энергии, организаторского таланта и широких связей в мире бизнеса и политики. Но это уже ничего не меняло, дело было сделано…

11 апреля 2006 года, Нью-Йорк, вечер

Десять минут назад Столберг отпустил своих сотрудников. Только ведущие специалисты, участвовавшие в работе по руководству операцией на фондовых биржах в период кризиса и конвертации доллара в твердую европейскую валюту, были собраны в 22 часа на небольшой раут. Шампанское, салаты, сэндвичи и кофе дополняли короткие спичи этой вечери после адской и нечеловечески напряженной недели. Столберг обратился к своим ближайшим сотрудникам, от которых зависел успех задуманной им операции.

— Друзья мои! Я благодарен вам за отлично проведенную работу. И хотя мы понесли весомые потери, это все же не поражение, а победа, — говорил Столберг, стоя с бокалом шампанского в центре зала и обращаясь к своим вице-президентам, исполнительным директорам, начальникам отделов и служб корпорации, всем, кто вел сольные партии и в подготовительной работе и непосредственно в процессе операции. Но истинного смысла всего происходящего в Америке и, в частности, на биржах мира им знать было не положено.

— Мы двадцать минут назад на экстренном совете директоров корпорации, приняли решение поощрить всех здесь присутствующих годовой зарплатой. Дикий вопль восторга пронесся по всему залу и перешел в дружные аплодисменты Столбергу. Озадаченная охрана невольно заглянула в зал.

— Кроме этого, я прошу вас подготовить списки наиболее отличившихся ваших сотрудников, которым будет выплачена премия в размере полугодовой зарплаты. Мы неплохо поработали, особенно последние два дня и успели выскочить из капкана кризиса с минимальными потерями. Но впереди нас ожидает не менее сложная работа, когда возобновит свою работу биржа. Завтра и послезавтра можно отдохнуть, и дайте своим людям передышку, а с 14 апреля займемся плотной подготовкой к понедельнику, 17 апреля, к открытию биржи, к новой напряженной работе.

Столберг понимал, что даже несмотря на закрытие бирж и банков на три дня, падение акций продолжится без всякой фиксации, так как во многих странах Европы и Азии биржи не были закрыты. Там пока ввели укороченный рабочий день. Америка застынет пока в ожидании 17 апреля, поэтому людям надо было дать отдохнуть и прийти в себя перед повой напряженной работой, так как приближались роковые для Америки дни, о которых никто в его корпорации и понятия не имел. И к этим дням следовало хорошо подготовиться.

Сейчас Столберг собрал в кулак гигантские финансовые средства. Бросив в борьбу все ресурсы корпорации и ее филиалов в сумме 46 миллиардов долларов и 38 миллиардов различных подставных фирм, входящих в орбиту проводимой им операции, он потерял только на акциях 3,8 миллиарда долларов. Но при этом сумел сконцентрировать в своих руках евро, швейцарских франков, скупленного золота, платины и алмазов на сумму, с учетом резкого падения курса доллара, в 417,163 миллиарда. И он понимал, что доллар упадет еще ниже, в 3–4, а может и более раз, что позволит иметь на руках фантастические ресурсы порядка 1,2–1,3 триллиона долларов. Вот тогда он и купит России немного Америки.

При обесценившемся долларе, при всеобщем хаосе, гигантской катастрофе в Калифорнии, если сбудутся предсказания русского академика, при отделении ряда штатов от США, можно будет, наконец, отыграться за весь двадцатый век. За десятикратно подскочившие в цене евро и швейцарские франки можно будет скупить по дешевке крупнейшие фирмы Америки, землю и недвижимость, месторождения полезных ископаемых и готовую продукцию.

Крах Америки был неизбежен. Но если бы он произошел вне ведения других стран, произошел естественным путем, то рухнула бы вся страна и своими обломками накрыла бы пол мира. Но когда этот процесс идет планомерно и под контролем, когда этим процессом управляют, последствия просчитываются и сводятся к минимуму, то это только на благо человечества.

Финансовая система Америки представляла собой заурядную пирамиду, которая от разрушения подпиралась военной мощью США. Но любая подпорка в этом деле устаревает как морально так и физически. Эту систему разъедала раковая опухоль, возникновение которой относится к еще довоенным временам. Еще в 1935 году президентом Рузвельтом была широко разрекламирована и внедрена первая федеральная программа социального обеспечения граждан США, которая являлась главным звеном в рекламной кампании по предстоящему его переизбранию президентом США на второй срок.

Рузвельт тогда провозгласил: “Связь между уплачиваемыми налогами и отчислением в пенсионный фонд должна иметь законное право гражданам получать свои пенсии. Люди стали делать сбережения на старость, а государство платить им хороший процент по их сберегательным вкладам”. Но уже в 1939 году был сделан роковой шаг. Конгресс принял решение, по которому страховые взносы ныне работавших американцев стали направляться на выплату пенсий, а накопления направлялись на другие цели.

Но в то время соотношение работавших и получавших пенсии составляло 50:1, а на счетах скопились огромные суммы. Это было золотое время. Но со временем начали появляться негативные факторы, способствовавшие опустошению этой “малины”. В 195в5 году появилось пособие по нетрудоспособности, а в 19655 году была создана система страховой медицины. Систему этих выплат постепенно распространили на отставных военных, государственных служащих, фермеров, надомных рабочих, вдов и вдовцов, сирот, инвалидов и их иждивенцев. Но при этом не было предпринято никаких шагов со стороны правительства, чтобы покрыть возможный рост: затрат на эти блага, а эти затраты росли в геометрической прогрессии.

Все это привело к тому, что уже в 50-е годы соотношение работающих и получающих пенсии и пособия стало 3:1, а в 2005 году составило 2:1. Это поставило под вопрос возможность выплаты государством пенсий и других пособий. Попытка отмены части пособий в 2004 году обернулась бунтами и погромами в 23 городах Америки. США попали в капкан. Любые льготы легко вводить, тяжело выполнять и очень сложно и чревато отменять. Продажные вашингтонские политики, чтобы обеспечить себе теплые места в Сенате, Конгрессе и в разных теплых федеральных структурах, ЛЕГКО давали избирателям обещания социального характера, заверяя, что расширят уже имеющиеся выплаты и льготы населению.

Дело дошло до того, что к 2000 году, после выплаты процентов по государственному долгу, 68–70 % годового бюджета страны уже шло только на социальные программы, а в период президентства Д. Кеннеди, эта цифра составляла только 30 %. Америка жила в долг, накапливая и колоссальную внутреннюю задолженность и беспрецедентно увеличивая свой внешний долг. Внутренняя задолженность подстегивалась нарастающим гигантским дефицитом, который смягчали, продавая другим странам доллары, как средство мирового платежа, решая таким путем; за счет других стран, свои внутренние проблемы.

Президенты в геометрической прогрессии увеличивали дефицит бюджета и государственный долг без особых опасений, так как всегда могли, развязав какой-нибудь военный конфликт или мятеж в каких-нибудь странах, быстро подпитать свою экономику за счет продажи зеленых долларовых бумажек в счет поставок нефти, руд металлов, леса, золота и так далее или поставок воюющим сторонам залежалого оружия через третьи страны.

Особенно большой скачок дефицита бюджета был совершен в эпоху президента-актера Рейгана. Умелые имиджмейкеры тогда усиленно пудрили мозги американскому народу, да и всему миру, так называемой “рейганомикой”, которая впоследствии обернулась гигантским биржевым кризисом 1987 года. США из кредитора, за послевоенные 50 лет, превратились в крупнейшего должника. Внешний долг Америки значительно превысил ее годовой Валовой Внутренний Продукт. Чтобы не вызвать гигантскую панику в самих США, эти факты тщательно скрывались от американского народа.

Неизбежно должен был наступить момент, когда США, собирая с населения налоги, будут не в состоянии платить не только различные пособия, но и пенсии, а это неизбежно привело бы к тому, что американцы перестанут платить налоги. Тогда наступает либо крах власти, либо гражданская война.

Столберг, как никто другой, изучавший внутреннюю финансовую систему США, понимал неизбежность краха Америки вследствие авантюрного устройства самого механизма ее функционирования. Ведь стремясь установить в мире свою гегемонию, США должны были действовать по принципу русской поговорки: “Наш пострел везде поспел”. Война в Персидском заливе, в Боснии, в Нигерии, военные операции в Сомали, в Колумбии, в Панаме, блокады организуемые Америкой по всему свету, все это никак не запланируешь ни в какой бюджет, так как многое в политике возникает спонтанно. А быть затычкой по всему миру, раз претендуешь на мировое господство, требует непредсказуемо огромных расходов, что непосильно даже богатейшей стране мира. Поэтому печатный станок США работал на износ, штампуя зеленые бумажки и увеличивая и без того беспрецедентный дефицит бюджета.

Но все это уже было в мировой истории. Великая Римская Империя погибла не от нашествия варваров, а от огромного дефицита бюджета. От этого спровоцированного недуга погибла и Испанская супердержава в XVI веке, Голландия — в XVII веке, Великобритания — в XIX веке. Советский Союз — в XX веке, хотя эти недуги и создавались сионистами. Они оставались сверхдержавами своего времени до тех пор, пока были способны экспортировать капитал, то есть пока были странами кредиторами, как только становились дебиторами, то есть должниками, их могущество таяло на глазах изумленного мира. Безусловно и другое в этих финансово-политических катаклизмах мировой истории. Этими процессами умело манипулировали мировые еврейские ростовщики, объединившиеся в кланы и создавшие мировую финансово-банковскую олигархию, подвластную мировому сионизму. Теперь настал черед и Америки, но вопреки планам сионизма.

Столберг нажал кнопку внутренней связи:

— Сюзи, соедини меня, пожалуйста, с министром финансов.

Столберг хорошо знал министра финансов Мэлвина Робинсона. Неоднократно бывал с ним на званных обедах знати, юбилеях богатых людей Америки, так как по весомости своей корпорации входил в сотню богатейших людей США, и с ним считалась не только правящая верхушка Вашингтона, но и ближайшие сотрудники администрации президента.

— Сэр, на проводе мистер Робинсон, — прозвучал голос Сюзи.

— Мэлвин, здравствуй! Я понимаю, в каком состоянии сейчас правительство. Мы сами едва успели избежать краха, хотя и понесли большие потери. Я хочу завтра консолидировать дюжину, полторы наиболее близких мне банкиров и предпринимателей, чтобы выработать меры помощи федеральному правительству и стране в целом. Главное, продержаться 5–6 дней, а за это время подготовить необходимые меры поддержки и финансовые средства. Я попробую обратиться и к своим друзьям в Европе.

— Джон, спасибо тебе за поддержку. Я всегда считал тебя патриотом Америки. Недаром на обсуждении сегодня всех проблем у президента, я упоминал и тебя в числе тех. на кого может опереться правительство и президент. Я сам собирался тебе позвонить чуть позже. Мы сейчас обзваниваем по всем штатам наиболее надежных предпринимателей и банкиров для координации действий перед открытием биржи 17 апреля.

— Вы правильно сделали, что закрыли биржу и банки не на один, а на три дня, до конца недели. Получается передышка в пять дней, за это время можно многое сделать чтобы успокоить население и снять ажиотаж.

— У нас, Джон, не было другого выхода, ситуация гораздо хуже, чем ты можешь себе это представить, поверь уж мне, не могу по телефону, а при встрече я тебе приведу такие доводы, что станет ясно, нам надо было бы вообще биржу закрыть на пару недель, но сам понимаешь, невозможно, сейчас не 1929 год, нас сметут. Джон, я попросил бы тебя переговорить с предпринимателями Пенсильвании, Вирджинии и Огайо. Мы сейчас создаем группы поддержки со стороны предпринимателей и банкиров по целому ряду штатов, чтобы собраться 13 апреля в Вашингтоне и выработать единые критерии для обуздания ситуации на фондовом рынке.

Не стану скрывать, по сообщениям ряда губернаторов, кое-где уже произошли столкновения населения, потерявшего свои накопления, с полицией. ФБР и ЦРУ не исключают существования международного заговора. Во всяком случае, президент уже создал специальную комиссию и в Сенате создана своя комиссия с привлечением правительственных чиновников из ряда Федеральных служб и консультантов из независимых частных фирм.

В общем, Джон, спасибо. Ты знаешь, что мы не забываем тех, кто в трудные времена рядом с правительством. О времени совещания в четверг тебе позвонят. Еще раз спасибо. До встречи.

— До встречи, Мэл.

Столберг понимал, что предложение оказать помощь федеральному правительству, не будет забыто им, и можно будет надеяться на помощь Комиссии по ценным бумагам и Министерства финансов в приобретении обанкротившихся крупных фирм и государственных предприятий, недвижимости и крупных месторождений. Создание комиссии с участием ФБР и ЦРУ не пугало Столберга, так как операция была проведена чисто и его корпорация также понесла большие потери, четко зафиксированные по проведенным сделкам.

Безусловно, Столберг мог первым сбросить все акции 4-х гигантов Америки сразу и свести до минимума потери лично своей корпорации. Но тогда не было бы никакой игры на бирже, как и не было бы обвала фондового рынка, так как львиная доля акций была у подставных фирм. А сброс акций, которыми владела только его корпорации, был бы немедленно нейтрализован скупкой их самими владельцами. Более того, первичным сбросом всего запаса акций, он немедленно привлек бы к себе внимание и самих фирм и Федеральной Комиссии по ценным бумагам. Все было тщательно продумано и сверялось не один раз. Слишком велика была ставка. Теперь оставалось только ждать развязки в ближайшие дни на политическом поле, которая в корне усугубит всю ситуацию.