"Иметь банкира. Столичная Love Stori" - читать интересную книгу автора (НеРобкая Оксана)СТРАШНАЯ МЕСТЬГосподи, как раскалывается голова. Я сползаю с кровати и бреду на кухню. Черт знает что такое! Сколько ни остаюсь с ночевкой у Бориса, каждый раз вечером засыпаю как сурок, а на утро медленно умираю от раскалывающей боли. Такое ощущение, что в темечко воткнули нож и проворачивают с садистским наслаждением. На холодильнике висит записка: «Уехал на переговоры в банк, буду после обеда. Целую мою сладкую соню». Отодвигаю ящик. Хватаю полупустой бутылек таблеток, на нем написано Ф-ол. Не, не то. Где же аспирин? Вот. Надо с собой в сумочке таскать на всякий случай. А то не найдешь однажды в аптечке и умрешь молодой. Достаю последнюю таблетку аспирина, выпиваю. Упаковку кидаю в мусорное ведро, но промахиваюсь. Не лады у меня с координацией в последнее время. Подбираю с пола и медленно опускаю в пакет с отходами. Нечто странное привлекает внимание. Я сажусь на корточки и смотрю на это несколько минут. На самом верху кучи мусора покоится презерватив. Использованный. Осторожно приподнимаю его двумя пальцами. Не просто использованный, а с успехом! Белая густая жидкость красноречиво указывает на то, что ночью в доме кто-то занимался сексом. Занятно. Усаживаюсь на стул и озадаченно чешу подбородок. Даже голова прошла. Всю ночь я спала. Другой женщины в доме не было. Мужчина – только один. Получается два варианта. Либо меня оттрахали спящей, либо Боря помастурбировал. Хотя, признаться, я не встречала парня, который бы мастурбировал в резинке. Хм… Залезаю пальцем себе между ног. Там гораздо влажнее, чем обычно. С чего бы, интересно мне знать? – Так бывает после интима, детка, – говорю вслух сама себе. – Похоже, кто-то тебя отымел пару часов назад. В растерянности я звоню Маше. – Что? – говорит подруга вместо приветствия. – Меня выебали, пока я была в отключке, – выпаливаю я. – Как? В двух словах объясняю ей положение дел. Маша некоторое время молча слушает, лишь иногда издавая восклицания. Затем спрашивает: – Лида, тут есть над чем подумать. Давай мыслить логически. – Давай. – Значит, первое. Ты заявляешь, что буквально моментально засыпаешь у Бори. – Да. У него уютно и спокойно. – Погоди ты, потом комментировать будешь. Ты мне скажи, по утрам или днем он с тобой любовью не занимается? – Нет. Но… – Заткнись и слушай! – Маруся иногда излишне резка. – Полегче, девочка! – Не обижайся. Но у меня тут подозрения. Подождешь немного, я сейчас кое-что по Интернету проверю? Через десять минут Мара перезванивает: – Лида, у меня плохие новости. – Ой, не тяни кота за хвост, и без того тошно, – скулю я. – Ладно. Я тебе зачитаю выдержку из научной статьи. Итак. «Сексуальные действия, в которых одним из участников является не подающее признаков жизни тело, или же совокупление с трупом, – называются некрофилией. В более легкой форме она проявляется в наклонности к сексуальным действиям со спящими, находящимися в бессознательном состоянии». – Маша! Что ты хочешь сказать? – у меня перехватывает дыхание. – Слушай дальше. «Психоанализ связывает происхождение феномена некрофилии с условиями пробуждения детской сексуальности, предполагающими фиксацию на мертвом или неподвижном теле. Например, когда ребенок спит с матерью и вожделеет к телу, охваченному сном, или когда первый оргазм происходит вблизи трупа или при мыслях о нем. Наиболее распространенный мотив, на который указывают психологи, относится к сфере межличностных отношений и состоит в стремлении обрести пассивного, несопротивляющегося, неотвергающего партнера. Страх быть покинутым закономерно приводит к попыткам так или иначе удержать возлюбленного. Эти желания при определенных условиях могут вести к тому, что мертвый объект оказывается предпочтительней живого субъекта. Главный комплекс некрофила – страх быть высмеянным, поэтому он предпочитает секс без свидетелей. Труп не прокомментирует неумелую технику секса. Труп выглядит идеальным и преданным возлюбленным. Среди некрофилов встречаются так называемые «фантазеры». Они не решаются на деле осквернить мертвое тело в морге или на кладбище, поэтому обычно обходятся спящим партнером или просят своих подруг изображать умершую. Состояние некрофила-фантазера очень нестабильно. И рано или поздно оно переходит в другую категорию, когда человек совокупляется с реальным трупом или же начинает убивать с целью получения оргазма». – Маша выдерживает театральную паузу и добавляет: —Делай выводы, Лида. Пересохло во рту. В голове стремительно проносятся отрывки из недавнего прошлого. Игра в «Спящую Красавицу», табличка на пальце, требования полной неподвижности… Бросаюсь к аптечке и читаю еще раз название на флакончике. – Маша, а что это за лекарство – Ф-ол? – Я что-то слышала. По-моему, какое-то нереально сильное снотворное. И если не ошибаюсь, оно запрещено. Вроде как из-за того, что человек, выпивший таблетку, практически ничего не ощущает, пока не кончится действие препарата. – Маша! Оно у Бори в столице. – Думаешь, он тебе подсыпает в ужин? –Я не знаю, что думать! Одно могу сказать точно, странности начались с новогодней ночи. Помнишь, я рассказывала, что у меня была необычная реакция на шампанское? – Вместо бурного веселья тебя клонило в сон? – Да! – Лида, я в шоке. – Я тоже. Что делать? А если однажды он сознательно переборщит с дозой? – Лида, может, тебе с ним прямо поговорить? – Как ты себе это представляешь? Я в панике. Как с ним теперь общаться? – Накатывает звериная злость. – Надо же было умудриться напороться на такого извращенца! Ладно бы там садо-мазохист или эксгибиционист – еще терпимо, но такое! – Не горячись. Конечно же, неприятно. Но если поразмыслить, то при умелом подходе ты сможешь из него веревки вить. – Интересно. – Зайка, не все так плохо. А что, если вытянуть его на задушевный разговор и признаться в своей слабости. Мол, о своей запретной фантазии ты раньше никому ни слова, но сил больше нет терпеть, и ты мечтаешь осуществить мечту с Борей. Тебя жутко притягивает все, что связано с таинственным ритуалом смерти… – Маруся, что ты несешь! – истерично всхлипываю я. – Возьми себя в руки. Так вот. Якобы тебе по приколу притворяться мертвой, а возлюбленный, как бы оставшийся в живых, испытывает к тебе столь сильные чувства, что готов любить хладное тело… – Ооо! Ясно, почему Борис кондиционер включал до появления изморози на простынях! – Лида, у тебя есть шанс приручить его до гробовой доски. Извини за каламбур. – Маша хихикает. – Если он поймет, что ты девушка со сходными наклонностями, он за тобой как пес бегать будет! Ты справишься! – Марочка, чужой задницей можно и на горячие угли сесть. Легко тебе советы раздавать. Не забыла? Он меня усыплял насильно! – У него не было выхода. Надо все поворачивать в свою пользу. – О'кей. Ну, женится он на мне. И чего? До конца дней придется изображать мертвеца? Нет. Овчинка выделки не стоит… Ладно, Маруся. Надо крепко подумать. Варю кофе, достаю из холодильника малиновое варенье. В конце концов, любые решения надо принимать в трезвом уме и со спокойным сердцем. Одно я знаю точно: прощать чудовищный поступок Бориса не собираюсь. Никто не смеет обращаться со мной подобным образом. Расхаживаю по квартире, заложив руки за спину, как полководец перед сражением. Вскоре созревает план. Улыбаюсь. Прекрасно! Поруганная честь будет отомщена. Одеваюсь, пишу Боре записку, что пошла домой. Сама направляюсь в замечательный интим-магазин. Я его давно приглядела, да все не было повода зайти. Колокольчик звякает, оповещая продавца о явлении долгожданного посетителя. Женщина у кассы приветливо интересуется, чем помочь. Подсказки мне не нужны. Я сама знаю, что мне надобно. Останавливаюсь у витрины с мужскими запчастями. Фаллосы разных цветов и различной величины – от крошечного до конского – похотливо устремились в потолок. Чуть поодаль на полке вижу то, что требуется. Указываю пальцем на вожделенный предмет и иду к кассе расплачиваться. Несу покупку в пакете и довольно напеваю попсовую мелодию. Когда у нас по плану следующая встреча с Боренькой? Послезавтра? Отлично. – Сахарная, я уже подъехал, спускайся.– Боря, как всегда, точен. Мне нужно еще несколько минут. Кладу в сумочку фотоаппарат и покупку из секс-шопа. Она довольно крупная, но поместилась. Заезжаем в ресторан. Здесь, в уютном свете тусклых ламп с синим абажуром, я решаю дать Борису последний шанс и начинаю разговор. Сначала на отвлеченные темы, но постепенно подбираюсь к главной. – Боря, а вот скажи, у тебя есть какие-нибудь фантазии, о которых ты никому не рассказывал? – Ты про сексуальные? – удивляется мужчина. – Да. – Секс в общественном месте при свидетелях меня не возбуждает… Свинг тоже… А что еще остается? Зоофилия? Кошмар какой! Нет! – Фантазии же не исчерпываются теми, что ты перечислил. Их гораздо больше. – Например? – Боря строит саму невинность. Мудак. – Предположим, секс с сестрой, или с очень толстой женщиной, или с маленьким мальчиком, или с закованным в кандалы партнером. Мало ли. – Сладкая, какие ты мерзости говоришь! – кривит лицо, изображая отвращение. – Скажи, Лидочка, а тебя что-то подобное заводит? – Стесняюсь признаться. – Раз уж сказала «А», говори и «Б». Нерешительно тереблю салфетку, потом прыгаю вниз со скалы. Ах, какой отчаянный дэвушка! – Боря, у меня есть желание… Как бы выразиться… Меня привлекает тема покойников. – Едва сдерживаюсь, чтоб не улыбнуться. – Прости? – Боря поперхнулся. Заботливо хлопаю его по спине. – Меня заводит, когда один из партнеров притворяется мертвым. Минута молчания. Спутник подозрительно глядит прямо в глаза, пытаясь угадать истинные намерения. Но в моем взгляде лишь искренний страх перед его, Бориной, реакций. – Ты шутишь? – наконец молвит он. – Я подумала, что тебе могу признаться. Ведь мы близкие люди. – Давай закроем эту тему. Извини, сладенькая, но я не одобряю твоих перверсий. Пусть все будет так, как прежде, ладно? Ну не козел ли? – Конечно, солнышко… Вечером мы долго смотрим телевизор, потом он предлагает попить чай. Сам приготовит, как всегда. Кто бы сомневался. Приносит, отдает мне чашку. Свою ставит на столик. Какая трогательная забота. – Ой, Боренька, а принеси мне печенье, пожалуйста! Едва он покидает комнату, меняю кружки. Если он ничего мне не подсыпал, значит, ему повезло и ничего не случится. Минут через пятнадцать Боря зевает. Отправляется в спальню. Тоже показательно зеваю и говорю, что присоединюсь к нему через секунду, только умоюсь. Бегу на кухню, проверяю содержимое бутылька. Флакон снотворного почти опустел. Не пожалел щедрый мальчик таблеток для любимой. Боря лежит с закрытыми глазами. Тихонечко трогаю его за плечо. Не реагирует. Спит как младенец. Что ж, тогда сейчас будет жесткий акт педофилии. Вернее, чуть попозже. Лучше проделать манипуляции среди ночи. Настраиваю свой биологический будильник на четыре часа, раздеваюсь и укладываюсь в постель. Просыпаюсь в 4.15. Вспоминаю, какая такая обязанность меня разбудила. Поворачиваюсь и смотрю на Борю. Даю гарантию – на моем лице появляется хищный оскал. Достаю из сумки страпон – искусственный член на кожаных ремешках. Они застегиваются на талии и бедрах. При помощи страпона женщина способна удовлетворить свою розовую подругу похлеще любого мужика. Но роль подруги нынче сыграет Борис. Он лежит на боку. Переворачиваю на спину, снимаю с него трусы. Развожу его ноги в стороны, сгибаю в коленях. Пристраиваю свой член напротив его пятой точки. Плюю на фаллос, размазываю слюни по упругой киберкоже. Ах, мальчонке понравится, пенис такой гладкий и приятный на ощупь. В темноте он кажется самым что ни на есть натуральным. Логическим продолжением меня. Чувствую себя недоделанным трансом. Сердце учащенно бьется, но я гоню прочь незваный страх. Развожу ягодицы и начинаю всовывать член в анальное отверстие. Боря даже не морщится. По всей видимости, выпил лошадиную дозу снотворного. От этой мысли становлюсь злой. Подаюсь вперед и со всей силы дергаю бедрами, до упора погружая орудие в анус. Укладываюсь сверху, задирая его ноги и удерживая их руками в столь бесстыдном положении. Фрикции сперва не получаются. Но вскоре приноравливаюсь и действую вполне умело. Так вот что чувствуют мужчины! Недурно. Определенный кайф в этом есть. Правда, с непривычки быстро утомляюсь. Вытираю пот со лба, но не сдаюсь и еще минут двадцать трахаю «тело». Надо, чтобы на утро он Меняю позу. Теперь Боря лежит на животе, а я пристраиваюсь сверху. Мои соски упираются ему в лопатки. Немного мешает несильная боль в животе, но прекращать экшен еще рано. Фух, устала. Снимаю с себя причиндал и перевожу дух. Руки трясутся. Иду в ванную. Включаю свет и вздрагиваю. Страпон перемазан кровью! Что же я наделала? Бегу в спальню, зажигаю бра и ужасаюсь. Белые простыни в красных пятнах. Кровь повсюду: на ягодицах жертвы, на бедрах… Спокойно. Для начала приму контрастный душ, чтобы поставить мозги на место. Как маньяк, смываю с себя следы преступления. Вытираюсь полотенцем, вешаю на крючок и замечаю, что оно тоже в алых разводах. Да в чем дело? Стукаю себя по лбу. Клоунесса! У меня же начались месячные! Тьфу! Чуть не поседела из-за такой мелочи! Не проблема. Тампон всегда в кармашке. Возвращаюсь в спальню. Надо признаться, что вышло далее лучше, нежели задумывалось. Картина получилась, как в избранных романах де Сада. Когда мужчина встанет, то оценит. Легко поверит, что кровотечение не иначе как из его многострадального ануса. Бреду в гостиную, достаю из бара бутылку коньяка и делаю несколько глотков прямо из горла. А теперь спать. Одна половина кровати чиста и свежа. Туда и ложусь. – О господи! – меня будит громогласный крик. Открываю глаза и вижу Бориса. Он стоит перед кроватью с окровавленными руками (уже успел себя потрогать). Боря переводит взгляд поочередно на меня, на запачканный страпон, на свои ладони. Бледнеет и шепчет: – Что это? Что это? Лида? Приподнимаюсь на локте и спокойным голосом вещаю: – Котенок, ты меня прости. Тут такое дело… Я ж тебе говорила, какие у меня фантазии. А ты так грубо открестился от них. Хотя я знаю, что ты тоже это любишь. Я выпила твой чай, а ты мой, уж извини. Мне тоже хотелось побаловаться. Не удержалась. Ты был так эротично неподвижен, как мертвый королевич. Не смогла укротить возбуждение. Накинулась на тебя и грубо взяла. У тебя такая аппетитная податливая попочка… Ооо, – изображаю гримасу болезненного сладострастия. Мой банкир пялится во все глаза. Не замечала раньше, что они у него такие большие. Он пытается что-то сказать, но не находит подходящих слов. Его лицо медленно краснеет. – Боря, и еще. Очень хотелось сохранить на память воспоминания о чудесной ночи. И пофотографировала тебя в разных неприличных позах с членом в заднице. Позаботилась, чтоб и твое личико было видно. Это будут мои лучшие снимки в коллекции. Я бы тебе показала, но предполагала, что твоя реакция может быть не совсем положительной. Поэтому утром подъехала подруга, и я отдала ей фотоаппарат. (На самом деле камера с отснятым материалом у меня в сумочке, я рискую.) А то ты еще удумал бы отобрать его у меня, хи-хи. Но ведь я никому не собираюсь показывать фоточки. Они ведь повредят твоему деловому имиджу. Так и престижную работу потерять недолго. Но я же этого не хочу, понимаешь? Борис понял и сел на кровать. Таким растерянным я его не видела прежде. Даже жаль. Парень-то в целом неплохой. Просто идет на поводу у своего испорченного либидо. Коль не умеешь обуздывать страсти и делаешь западло другим, так расплачивайся. Нет, не жаль его. – Чего ты хочешь? – произносит могильным голосом. – Большой и чистой любви, Боря, – говорю как можно серьезнее. – Новый автомобиль, предположим, способен ее заменить? Эх, Боря, Боря. И ничего-то ты не смыслишь в женщинах. Ведь предложи мне сейчас замуж, я бы согласилась, дурачок ты эдакий! Поломалась бы чуток, но все равно бы согласилась! И жили бы мы с тобой долго и счастливо. Отпускала бы тебя пару раз в неделю на блядки в ближайший морг. Ты бы возвращался добрый и удовлетворенный. И вместо этого блаженства хочешь откупиться какой-то машиной? Печально. С грустью отвечаю: – Смотря какой. – Какой нужен? – Эээ… Пусть будет «Хонда», что ли. – Я же не сука последняя, «Ягуар» требовать. Да и не насобирает он на «Ягуар». – О'кей, Лида. Созвонимся в пятницу. После обеда отпросишься с работы, поедем оформлять документы. Сразу и уедешь на тачке своей. А фотографии… – Боря, даю тебе гарантию. Большего дать не могу… Поспешно собираюсь и покидаю жилище, в котором довелось провести незабываемые во всех отношениях минуты. В субботу мы договорились с Машей встретиться в кафе. Специально опаздываю на десять минут, чтобы быть уверенной, что подруга уже там. Подъезжаю на своей черной «Хонде Цивик», набираю номер Маруси. – Ты чего задерживаешься? – подруга не изменяет своему стилю приветствия. – Да не ори. Посмотри в окно. – Смотрю и чего? – Видишь черное авто почти напротив входа? – Ну? – А теперь обрати внимания, кто из него выйдет. Выхожу, хлопаю дверцей, пикаю сигнализацией и кручу на пальце ключи. Когда приближаюсь к столику, Маша вопросительно цокает. Не тороплюсь. Заказываю любимый кофе гляссе и рассказываю в деталях недавнюю историю. Подруга потрясена. Выражает беспокойство, не возникнет ли у Бориса намерения отомстить и нагадить? Успокаиваю ее, что на сто процентов уверена – не посмеет. Побоится. Я выслала на Борин е-мейл парочку удачных снимков. И намекнула, что фотографии не только у меня на компе, но и у одной неизвестной ему персоны. Которая, в случае чего, сразу сообразит, как с ними поступить. – И когда ты успела превратиться в циничную тварь? – Машина прямота неподражаема. – Учителя у меня хорошие. Вернее, учитель. Или скорее учительница, – ехидно улыбаюсь. – Думаю, ты уже близка к тому, чтобы ее превзойти. – Ты мне льстишь. Причем топорно. До твоих талантов мне еще ползти и ползти. – Рожденный ползать кайфует лежа? – У себя спроси. – Нынче у нас вечер пикировок. Так или иначе, а я таперича свободная женщина. Увы. На повестке дня снова значится задача: охота на очередного Банкира. |
||
|