"Эрик, сын человека" - читать интересную книгу автора (Ольсен Ларс-Хенрик)

Глава 16

На следующее утро для Эрика началась новая жизнь. Труд отправилась домой, и они с Уллем остались в Таксдале одни. Поначалу, правда, Эрику было тяжеловато, но он не сдавался. Он хотел доказать — и в первую очередь самому себе, — что сумеет справиться с трудностями. Кроме всего прочего, он ни за что не хотел давать кому бы то ни было повод для насмешек.

Улль оказался замечательным наставником — добрым и — если так можно сказать об асе — человечным. Под его наблюдением Эрик мог упражняться до бесконечности. Было в нем что-то такое, чего зачастую так не хватало мальчику на Земле. Он учил его духу товарищества, любовному отношению к своему делу, стремлению к победе, добиваться которой следует, не изнуряя противника, а превосходя его за счет умения и красивой техники. Воспитание в Эрике всех этих качеств, по-видимому, входило в курс обучения.

По мере занятий между Уллем и его воспитанником возникло и росло теплое дружеское чувство. День и ночь они были вместе, много ходили по лесу, часто охотились, вместе готовили пищу и ели. Сидя по вечерам у огня, они рассказывали друг другу истории о жизни в своих столь непохожих мирах. Рассказы Эрика о жизни на Земле представляли для Улля ничуть не меньший интерес, чем его собственные истории об обитателях Асгарда и Ётунхейма для мальчика.

Время летело незаметно. По ночам Эрик, устав за день от упражнений и новых впечатлений, спал как убитый. Каждое утро его поджидала новая программа.

— А теперь давай немного побегаем, — предлагал Улль, и они вместе срывались с места. — Хорошо! — кричал Улль. — Что ж, ты действительно в этом силен. Только попытайся побыстрее работать ногами и беги полегче — на носках! Прыгаем! — кричал Улль и прыгал сам; Эрик следовал за ним. — Отлично! — радовался Улль. — Я так и знал, что у тебя получится. Просто ты не верил в себя раньше. Надо стремиться вперед всем туловищем, использовать руки и при этом держать равновесие — это так же важно, как толчок ногами!

Слыша эти ободряющие возгласы, Эрик превосходил самого себя и искренне радовался каждому новому успеху. Поддержка Улля помогала ему делать то, о чем он раньше и мечтать не смел.

— Бросай! — кричал ему Улль.

Эрик метал копье и расщеплял прут, выбранный наставником в качестве мишени.

— Здорово! — от души ликовал Улль. — Я и сам бы не смог лучше. Давай снова! Продолжай! Ну-ка, еще разок!

И Эрик метал копье, бегал, прыгал, стрелял из лука, размахивал пращой и орудовал мечом до полного изнеможения. Мальчик чувствовал себя счастливым, не особо задумываясь над причинами этого. Заставляя свое тело проделывать различные упражнения, он ощущал в себе истинное дыхание жизни.

С каждым днем Эрик заметно продвигался вперед. Из лука он стрелял теперь не хуже любого в Асгарде. Посланное его рукой копье почти всегда попадало в цель. Он научился прекрасно владеть пращой, щитом и мечом. Стал гораздо быстрее, сильнее и выносливее, чем прежде. А если и случалась какая-нибудь неудача, ему стоило лишь взглянуть на Улля, и он был уверен — в следующий раз все обязательно получится. Иначе и быть не могло.

— Так всегда и бывает, — с улыбкой говорил ему Улль. — Посмотри на взлетающего орла. Все тело его напряжено, крылья работают изо всех сил, пока он не поднялся достаточно высоко. Лишь достигнув облаков, он может позволить себе передышку, поднять голову и свободно парить, горделиво оглядывая расстилающийся внизу под ним мир. Лишь там, в высоте, ветер наполняет его крылья и держит его. Однако и орлу это не даром дается, — продолжал Улль.

— И орлу приходится немало потрудиться, прежде чем он поднимется ввысь.

Подобные слова как будто окрыляли Эрика. Сам он чувствовал, что растет на глазах, причем не только в переносном, но и в буквальном смысле, И точно — однажды перед усадьбой Улля появилась Труд. Она привезла с собой новый костюм для него — старый уже стал маловат.

Девочка прискакала верхом на Ховварпнире. Мягкие волны ее длинных волос спускались до самой конской спины, а хвост коня, едва не касающийся земли, служил как бы их продолжением.

Тот день впервые за несколько недель оказался свободным от тренировок. Улль воспользовался случаем и отправился на пир в Вальгаллу. Эрик с Труд остались одни.

Труд за это время тоже изменилась. Мальчик заметил это, когда вел Ховварпнира в конюшню Улля и обнимал Труд в знак приветствия — он искренне обрадовался ее приезду. Но что именно изменилось в ней, он так и не смог понять.

Позже, когда, вместе отправившись на охоту, они подкрались к косуле и Эрик метким выстрелом — стрела вонзилась прямо между лопаток — уложил ее на месте, он снова заметил, что девочка как-то странно смотрит на него. Но и на этот раз он промолчал.

Разведя костер, они поджарили косулю и принялись с удовольствием лакомиться сочным, попахивающим дымком мясом. Эрику приятно было снова оказаться наедине с Труд.

Долгое время Труд не говорила ни слова, лишь как-то пристально смотрела на него своими темными глазами. Вдруг, неожиданно, у нее вырвалось:

— Тьяльви пропал! Его нигде нет, и никто уже давно его не видел.

— Тьяльви! — Эрик внезапно рассердился. И что это ей вздумалось сейчас заводить речь об этом болване! Вот теперь бы он мог спокойно посостязаться с ним в беге, если, конечно, тот бы захотел!

— Я серьезно, Эрик! — тихо, но настойчиво продолжала Труд. — Его нет в Асгарде, и Тор боится, как бы он не сбежал обратно, к себе домой!

«Пусть этот шут бежит себе, куда хочет!» — со злостью подумал Эрик.

— Он не шут, — прервала его мысли Труд. — В том-то все и дело, что он — не наш! Тьяльви не ас, он из рода великанов, и теперь, вероятно, убежал домой, к своим. Может быть, он уже рассказал там о тебе и о том, что ты собираешься в Ётунхейм!

До Эрика наконец дошло! Найти Идунн и добыть у великанов ее яблоки он может только при том условии, что в Ётунхейме не станет известно, кто он такой, и никто там не будет его опасаться. А он вскоре уже должен отправляться туда! Эрик успел уже забыть, с какой целью прибыл в Асгард и сколько времени провел у Улля.

— Но ты же не можешь отказаться теперь! — с мольбой в голосе воскликнула Труд. — Ты так нужен нам, мы все верим в тебя!

— Да, конечно, разумеется… но…

— Никаких «но»! — раздался вдруг голос Улля. Он, оказывается, уже вернулся. — Труд права: мы любой ценой должны вернуть Идунн, и ты, только ты, можешь сделать это! Мы, асы, слишком стары и слабы, нас слишком хорошо знают в Ётунхейме. Нам необходимы твоя юность и твое мужество!

Эрик посмотрел на Улля, лицо которого озаряли отблески костра.

— Да, но…

— Нет! — снова резко перебил его Улль. — Никаких «да, но…»! Ты должен сделать это, и если хоть немного любишь нас, то не можешь поступить иначе!

Некоторое время Эрик сидел молча, уставившись в костер.

— Ничего, ничего! — ласково сказал Улль, подсаживаясь к мальчику и с грубоватой нежностью обнимая его за плечи. — Я знаю, ты обязательно справишься. Кроме того, мы вовсе не собираемся посылать тебя в эту дикую страну одного, без всякой поддержки. Ты же знаешь, мы любим тебя, а кое-кто даже больше остальных.

И Улль незаметно подмигнул Труд.

Эрик задумчиво кивнул.

— Да, но… — начал было он снова.

— Нет, все, Эрик, прекрати! Лучше я кое-что расскажу тебе. Это рассказ о волшебном могуществе рун и о том, чего с его помощью можно достичь.

Ты уже слышал о Локи. Так вот, он всегда был дерзок, а временами и вовсе невыносим и постоянно придумывал все новые и новые шутки, одна злее другой. Они уже давно перестали кого-то забавлять, да и вполне может быть, что Локи проделывал все это отнюдь не ради забавы.

Однажды, когда Сив спала, он подкрался и обрезал ей волосы. Стыдно было Сив ходить остриженной наголо, и она горько расплакалась. Тор, узнав об этом, пришел в ярость. Он поймал Локи и пригрозил, что переломает ему все кости и сделает из них муку, если тот не поклянется достать для Сив новые волосы, да не какие-нибудь, а золотые!

Лишь после того, как Локи торжественно пообещал сделать это, Тор его отпустил. Пошел тогда Локи к знакомым карликам, сыновьям Ивальди, и они, разумеется, за щедрое вознаграждение, согласились ему помочь. Больше того, они не только выковали Сив новые волосы, но и построили удивительный корабль, Скидбладнир, а также смастерили копье, которое зовется Гунгнир.

Когда Локи увидел эти сокровища, глаза его загорелись. Он тут же решил побиться об заклад с другим карликом, по имени Брок, что его брату, Синдри, также искусному мастеру, никогда не удастся сделать таких диковинок, какие сравнились бы с работой братьев Ивальди. Локи считал, что это совершенно невозможно, и потому смело поставил в заклад свою голову, что Синдри не удастся превзойти их в кузнечном искусстве.

Брок, как и все в Асгарде, ненавидел Локи и уговорил Синдри участвовать в их споре. Синдри сразу же принялся за работу.

Он положил в горн свиную кожу и велел Броку поддувать до тех пор, пока он, Синдри, не вернется, причем не останавливаться ни на мгновение.

Синдри ушел; Брок добросовестно работал мехами, и пламя в горне горело все ярче. Локи испугался, что проиграет пари, а вместе с ним и собственную голову. Он решил помешать Броку поддувать. Для этого он обернулся надоедливой кусачей мухой, сел Броку на руку и погрузил в нее свое жало.

Несмотря на это, Брок продолжал работать, как прежде, не останавливаясь ни на миг до тех пор, пока не пришел брат. Синдри вынул из горна готовую вещь — вепря с золотой щетиной.

Потом Синдри положил в горн кусок золота и велел Броку снова поддувать без остановки вплоть до его прихода. Он ушел, а Брок раздувал и раздувал огонь.

Теперь Локи сел ему на шею и укусил вдвое больнее прежнего. Невзирая на боль, Брок продолжал работать, и, когда Синдри снова вернулся, он вынул из горна необыкновенной красоты золотое кольцо.

Наконец Синдри положил в горн железо и велел брату раздувать мехи из всех сил, сказав, что если он прервется хоть на секунду, то все будет испорчено.

Брок качал и качал рукоятку мехов. Пот градом катился с него. Локи не на шутку перепугался, что проиграет, подлетел к нему и изо всех сил ужалил в веко. Боль была страшная, кровь залила Броку глаза, так что он ничего не видел вокруг. И пришлось ему все-таки смахнуть муху. Но в тот самый момент, как он отнял руку от мехов, они опали.

Тут в кузницу вошел Синдри и извлек из горна молот. «Ты плохо поддувал!

— вскричал он, обращаясь к Броку. — Верно, слишком рано остановился, и рукоять у молота вышла слишком короткая. Тем не менее им все же можно пользоваться».

Синдри попросил Брока пойти с этими вещами в Вальгаллу, чтобы там решили, кто победил в споре. Брок отнес туда изготовленное Синдри, а Локи — то, что сделали братья Ивальди. Асы дивились, глядя на замечательные вещи, ничего подобного прежде в Асгарде не бывало. Судьями решили избрать Одина, Тора и Фрейра.

Копье Гунгнир Локи отдал Одину. Это самое лучшее из всех копий на свете. Оно легко разит навылет любую цель, в какую бы ни попало.

Фрейру достался Скидбладнир — замечательный корабль, который, стоит поднять на нем парус, всегда движется в нужном направлении, даже если ветер дует ему навстречу. А сойдя на берег, его можно свернуть как простой платок, легко умещающийся в кармане.

Тор получил для Сив золотые волосы, и не успели они коснуться ее кожи, как сразу же приросли к ней. С тех пор они растут подобно обычным волосам, хотя каждый из них сделан из чистого золота.

О таких дарах асы могли только мечтать. Интересно им было, какие же еще более диковинные вещи мог изготовить Синдри.

Брок отдал золотое кольцо Одину и объяснил, что называется оно Драупнир — «капающий», ибо каждую девятую ночь капают из него по восемь таких же колец, и так будет продолжаться до бесконечности.

Затем он принес вепря с золотой щетиной — его так и звали, Золотая Щетина, — и отдал его Фрейру. Шкура его сияет так ярко, что, где бы он ни был, даже в мрачном подземном мире, вокруг него всегда разливается ослепительный свет. Подобно Слейпниру, он может бегать по воде и по воздуху, и притом резвее самого быстрого коня.

Наконец Брок извлек молот, который отдал Тору. Это, конечно же, был Мьелльнир. Он всегда попадает в цель и возвращается в руки того, кто его метнул. Кроме того, по желанию хозяина он может уменьшаться до таких размеров, что его легко спрятать за пазуху.

Асы отошли в сторонку и, посовещавшись, решили, что лучшее из всех этих сокровищ — молот. Ведь, получив его, они тем самым приобретали непобедимое оружие против великанов. Итак, Локи проиграл свой заклад.

С одной стороны, — заметил Улль, — его, конечно, было жаль, ибо именно Локи послужил причиной того, что карлики смастерили все эти чудесные вещи. Но это не приняли во внимание. Брок по праву выиграл голову Локи, и никто из асов не стал ему перечить.

Тогда Локи надел свои башмаки, в которых он мог бежать по воде и по воздуху, и что было сил пустился наутек. Он бежал так быстро, что Брок не мог его поймать. Карлик обратился за помощью к Тору, и тот на, своей колеснице мигом настиг беглеца.

Когда Локи привели к карлику, Брок взял большой топор, высоко поднял его и приготовился было отрубить Локи голову, но тот воскликнул: «Остановись! Пусть ты выиграл у меня мою голову, но ведь шея-то по-прежнему принадлежит мне! Не смей ее касаться!»

Брок рассвирепел — вновь обманул его хитроумный Локи. В ярости схватил он шило своего брата, проткнул Локи губы и сшил их прочным ремнем. Он считал, что тем самым навсегда избавил и себя, и асов от его гнусных шуточек.

К сожалению, — прибавил Улль, — впоследствии Локи удалось порвать ремень и снова пользоваться своим ртом, как он это делал всегда.

Вот такая история, — закончил Улль и пристально посмотрел Эрику в глаза. — И я хочу сказать тебе: ты можешь рассчитывать на то, что волшебство рун и искусство карликов непременно будут сопровождать тебя во время всего твоего путешествия в Ётунхейм.