"Самурай" - читать интересную книгу автора (Оловянная Ирина)Глава 33Нормальный спокойный день. Я даже перестал вздрагивать от взгляда на Линаро. Что вздрагивать перестал — это хорошо. Но забывать нельзя. Рядом бродит одна из миллионов жертв моего врага. Одна из наиболее благополучных и легко отделавшихся. Парень, которому дали зеленую улицу. Счастливчик, в идиота не превратили и в эту их армию не забрали (неизвестно, что хуже?). А как они выбирают, кому давать зеленую улицу? Ну Линаро храбростью не отличается. А тот парень, про которого рассказывал Лео, наверное, отличался. Несколько хорошо организованных компаний психологического террора. И — не сломался. Если я хорошо повспоминаю свое раннее детство, наверно, смогу представить, как это было. Сам-то я вовремя сбежал, меня еще не начали воспринимать как угрозу. Хотя... Кто всегда затевает любую драку? Энрик. Кто ободрал все вывешенные для всеобщего обозрения приказы директрисы? Он же. Это, кстати, правда. Я по ним читать научился. Запомнил дословно, когда их читали вслух, потом оборвал, спрятался так, чтобы долго не нашли, установил соответствие между буквами и звуками и выучил его. Было мне года три. А потом я еще упер у сыночка одной из воспиталок (он приходил пораспускать хвост) считыватель с диском. А на диске были сказки и «Винни Пух». И прежде чем меня с ним поймали, я успел прочитать больше половины. И что со мной делали? Хм, нет, травлю меня там не организовывали. Были средства попроще и понадежнее. Все равно они не успели. Я сбежал. А вот сбежать из огромной, окруженной нетерраформированными землями зоны нереально. Черт, как же убить дракона? И — чтобы не воскрес?.. Если проф и синьор Мигель решат их завоевать, они без меня обойдутся. А если они не смогут? Что-то они, конечно, затевают, иначе ББ не передал бы профу командование, и тот не вышел бы из тени. Но — что? Я узнаю об этом, когда война уже начнется. В лучшем случае на пару дней раньше: с сайта синьора Арциньяно для плохих мальчиков. Или получу какое-то задание и по нему догадаюсь. С работой сейчас туго. Проф откроет второй этаж и скажет мне «ну, пошел», только если совсем не будет иного выхода. Из-за сестрички и племянника? Несерьезно. Не возражал же он, когда синьор Мигель отправил меня на Селено. И даже ничего не стал сочинять. Не ваше дело — и все. Хм, он снимает меня с крючка? Зачем? Я не прочь на нем повисеть, и он это знает. А вот пойду и спрошу! Когда я вернулся домой из университета, профа не было дома. В результате все время, пока мы обедали, синьора Будрио пилила нас с Виктором за то, что он, бедняжка, каждый вечер тренируется, и поэтому не ходит с пей в театр или на концерты, и не развивается духовно, и не отдохнет перед новым учебным годом. Жуть. Между прочим, вечерние спектакли начинаются в 21-00. Целый час на то, чтобы собраться и доехать. Высказывать это соображение вслух я не стал. Кстати, а почему я не вожу Ларису по театрам? Ну-у сегодня мы собираемся все вместе, не получится. А завтра или послезавтра... Если проф не против, ведь возвращаться придется заполночь. Вечером я взял Виктора с собой. Нас так много, что ни к нам всем вместе, ни к кому-нибудь в отдельности никто не пристанет. А этот парень становится все больше и больше этнийцем. И при этом у него есть преимущество: он может посмотреть на нас со стороны. И увидеть... Что? Надо будет поговорить с ним на эту тему: интересно. Сегодня я не слишком интересный собеседник. Хорошо, что Гвидо недавно изучил такой большой кусок истории: есть что рассказать. Спасибо ему. — Почему ты сегодня такой... молчаливый? — спросила Лариса, когда я провожал ее домой. — Не могу придумать, что делать, — ответил я. — Я так поняла, что этого еще никто не смог, хотя попытки были. Последние несколько тысяч лет, — мягко заметила Лариса. — Угу, все когда-нибудь происходит в первый раз. — Хвастун. — М-мм, я же не клянусь, что у меня получится. — Ладно, не сердись. Тебя не пугает... ну... размер задачи? — Нет. Какая разница? — Ничего не боишься? — Не-е, я боюсь двух вещей, — улыбнулся я (хватит заражать Ларису унынием). — Каких? — с интересом спросила Лариса. — Ну во-первых, щекотки, а во-вторых, что ты во мне разочаруешься. Лариса засмеялась: — Понятно, как с тобой справиться. — Неужели только что догадалась? — притворно изумился я. — Меня надо поцеловать, а потом попросить Эрато с неба. Будет доставлена, перевязанная голубой ленточкой. — Той самой? — Э-ээ, нет. Те теперь мои. Не отдам. Кстати, тебя отпустят со мной в театр? Пришла мне тут в голову такая интересная идея. — Наверное, отпустят. А Эрато слишком большая для подарка, так что пусть остается на небе, так светлее. Поговорить с профом я не успел, хотя он вернулся домой раньше нас с Виктором. Ладно, это не горит. Хм, как-то у меня сейчас ничего не горит. Жизнь стала медленная и лишенная крутых поворотов. Ох, накаркаю, будет мне крутой поворот, не обрадуюсь. О приключениях только вспоминать приятно. Во вторник днем проф наконец-то был дома; кажется, никуда не торопился и был не слишком занят. — У меня два очень важных вопроса, — заявил я, заходя в кабинет. — Давай, — слегка улыбнулся проф. — Ваша сестра и племянник кажутся мне недостаточно веской причиной для того, чтобы запечатать второй этаж и не работать. У вас есть какие-то другие соображения. Отпустили же вы меня на Селено. — Ты не прав, малыш. Если хоть кто-нибудь еще в Галактике узнает о твоих способностях, будет война за тебя. Твои шансы на выживание в ней равны нулю. А расследование на Селено с Контактом никак не связано. Кстати, можешь пока считать себя в отпуске, если не произойдет что-то из ряда вон выходящее. — Понятно. — Ничего мне не понятно. Зарублю себе на носу этот намек, а обдумаю чуть позже. — Второй вопрос, — продолжил я перечисление. — Тут капитан Стромболи говорил, что пентатолу можно противостоять и он, например, это умеет. Я тоже так хочу. — Угу, и стоило ему это отрезанной руки. Как ты можешь догадаться, это был только последний акт драмы. — Потому что он — славный герой. И пижон. Необязательно гордо молчать под пентатолом, можно болтать, но не по делу, или врать. — Скажите, какой он стал спец, — ехидно возразил проф. — Все, что ты можешь придумать за минуту, уже придумано. И давно. — И что? Это нельзя сделать? — Только если ты имеешь дело с идиотом. — Или заранее подготовился. Все равно я хочу этому научиться. — Ладно, я подумаю. Может быть, ты прав. — Есть и третий вопрос, не такой важный. Можно ли мне ходить в театр? Тут синьора Будрио напомнила мне, что и такое бывает. Просто возвращаться придется заполночь. Проф хмыкнул: — Почему тебе нужны оправдания для того, чтобы попросить разрешения? Это же совершенно нормально. Я вспомнил, как скрипнул зубами сам проф, произнося: «Мне пришлось бы попросить». Так что я весь в него. — Э-э, не знаю. Не привык думать о себе как о пай-мальчике. — Вот-вот, подумай об этом, а в театр тебе ходить можно. Только, естественно, предупреждай, куда ты пошел и когда вернешься. — Угу, конечно. — Я разрешил все твои сомнения? — Не-е, это невозможно. Но некоторые — да. — Ну вот и хорошо. Только на сегодняшний вечер ничего не планируй: не исключено, что нам придется ехать в резиденцию. — Э-ээ, а что случилось? — Энрик! — укоризненно сказал проф. — Все, что тебе можно знать, тебе расскажут. — М-мм, интересно. Солдаты и охранники говорят, что им рассказывают только то, что им нужно знать. — Точно. Ты — особенный. Тебе полезно знать побольше. — Мне не нравится, как вы это сказали. Полезно. То есть мои интересы не рассматриваются? — Если ты сообщишь, в чем состоят твои интересы, я их рассмотрю. — Р-рр, я же не шучу! — Полагаю, ты рассматриваешь нашу СБ как полезную организацию. Так? — Ну да. — Полезную кому? — Ну коль скоро нашу корпорацию можно покинуть без особых проблем и ее не очень-то покидают, чаще наоборот, наши граждане считают, что она как минимум не хуже других. А наша СБ необходима для ее существования. К тому же она нестрашная для лояльных граждан. Так что она полезна для всех граждан корпорации, кроме преступников. — Убедительно. А много эти граждане знают о ее работе? — Почти ничего. Точнее, ничего конкретного. Стромболи даже своих «золотых ястребов»[26] носить не может. А у него их наверняка несколько. — Следует ли из сказанного тобой, что в чьих-то интересах может быть незнание? — Получается, что да. Понятно, значит, и в моих тоже. — Я вздохнул. — Убедительная демонстрация сократического метода. Побит собственной логикой. Проф хмыкнул. — Ладно, давай спустимся потренироваться через полчасика, на днях Марио клялся, что на мечах ты лучше меня. — Вряд ли. Это все моя скорость. И все равно он задевает меня в полтора раза чаще, чем я его. — Скромность не может тебя украсить. — Будем надеяться, — вздохнул я и пошел думать над намеками. М-мм, хм-мм, э-ээ... После поездки в зону Каникатти и полета с Самураем я почти ничего не делал. Точнее, ничего рискованного. Похоже, что наши придумали-таки мини-робота, который сейчас делает мою работу, и пока его кто-нибудь не выловит, не разберет на части и не придумает средство борьбы с ним, я могу побездельничать. Ну это не так уж плохо. Не будет никакой рутины, только интересная работа. Кажется, когда-то уже такое было, как раз после гибели Тяпы. А может быть, проф не запрягал меня в работу, потому что я ходил тогда с выражением «не тронь — укушу» на физиономии? Сейчас это уже не важно. |
||
|