"Самурай" - читать интересную книгу автора (Оловянная Ирина)Глава 46В субботу нас наградили сразу за оборону Джильо-Кастелло «Золотыми Ястребами» (я поежился: по-моему, меня перехвалили) и за партизанскую войну под Мачератой — медалями «За храбрость». Это адекватно. — Лео, — поинтересовался я, — а твой отец не будет против? — Не-а, он смирился, еще когда мы вернулись с Джильо. И вообще он как-то стал спокойнее ко всему этому относиться: больше не думает, что за границами зоны Джела мрак и варварство. Когда мы вернулись домой, проф открыл сейф и отдал мне довольно большую коробку. — Это твои награды за тайные операции. Носить сможешь, когда они будут теряться среди остальных. — Понятно, — ухмыльнулся я. — Вообще-то я собирался отдать это, когда тебе исполнится шестнадцать, но я думаю, ты и так не проболтаешься и хвастаться не будешь. — Угу, — согласился я. — И еще вот здесь, — он показал на сейф, — лежит твоя кредитная карточка. — Э-ээ, только что я думал, что она лежит у меня в кармане. — У тебя в кармане лежит то, что осталось от тех пяти процентов, которые тебе можно было дать в руки. Надеюсь, ты не обидишься. У тебя и так намного больше средств, чем у твоих сверстников. — Вообще-то там лежит несколько больше, чем вы туда положили, — заметил я. — Занимаешься бизнесом? — с иронией поинтересовался проф. — Конечно, — откликнулся я. — Жаль, что вы решили перестраховаться, да я бы уже пол-Этны скупил, на такие-то деньги. — Вот поэтому я тебе их и не дам, получишь, когда вырастешь. — М-мм, почему вы решили сказать мне это сейчас? Как будто собрались умирать? — с тревогой спросил я. — Вот еще, придется тебе потерпеть мое общество. Я ткнулся лбом ему в плечо. Проф меня обнял. — Нет, правда, ничего не случилось, — продолжил он, — просто так вышло. — Угу. Ясно. Но все равно как-то неуютно. Мы так много отхватили за последнее время, не факт, что синьор Кальтаниссетта сумеет это прожевать. Ну и вдруг все испугаются, объединятся и навалятся скопом. — Джела, Вальгуарнеро, Каникатти и Кремона? — Ну да. — Будет просто отлично, — улыбнулся проф. Я удивленно поднял брови. — Ну если ты не догадаешься, то и они тоже. — Р-рр, мало мне задач, — проворчал я, собираясь уходить. — На своих «Ястребов» не хочешь полюбоваться? — Угу, — ответил я, забирая коробку, — скоро принесу обратно, пусть они лежат в сейфе, секретнее будет. Когда Наполеон учредил орден Почетного легиона, кто-то сказал ему, что он дарит игрушки своим ветеранам. «Игрушки управляют людьми», — ответил император. Прекрасно знаю этот исторический анекдот, но все равно приятно. У меня, оказывается, уже четыре «Золотых Ястреба». И еще много чего. Носить я их не смогу никогда, сомнительно, чтобы всякие случайные приключения принесли мне столько же наград. Я сложил ордена и медали обратно в коробку, запер ее в столе и побежал на кухню: тетушка Агата приглашала слегка отметить наши первые (ха!) награды дегустацией чего-то потрясающего. Очень мрачный Виктор уже сидел на кухне за столом. — Ты чего? — поинтересовался я. — На Новой Сицилии не одобряются кальтаниссеттовские медали? Так мы их... Э-ээ, оккупируем! Чтобы не воображали. Виктор покачал головой: — Нет, просто я же ничего не сделал! — Почему ты так думаешь? Эта медаль так и называется «За храбрость». Храбрость ты несомненно проявил. И вообще ты подвергаешь сомнению правдивость моего рапорта или компетентность синьора Кальтаниссетта? — поинтересовался я с угрозой в голосе. — Чего? Нет! — Тогда улыбнись и порадуйся. Оно того стоит! — Ага! — Виктор слабо улыбнулся. Тетушка Агата угощала нас только что доставленным яблочно-абрикосовым соком. В уходящем году Вальгуарнеро сняли первый на Этне урожай абрикосов. По этому поводу летом в Палермо был настоящий ажиотаж, я его пропустил: развлекался на Ористано. А заложенные на хранение нежные фрукты почему-то потеряли товарный вид, и их переработали в сок. Вальгуарнеро заработали на абрикосах умопомрачительные деньги. Мы с Виктором словно олимпийские боги смаковали этот нектар и слушали сплетни прямо из резиденции Большого Босса. Будто бы синьор Кальтаниссетта был в ярости, обвинил нескольких руководителей СБ в некомпетентности: таких простых вещей не выяснили, — и под общий хохот своих подчиненных организовал отдел сельскохозяйственной разведки. Ну я бы тоже посмеялся: одно название чего стоит. И вообще неправдоподобная история: во-первых, деревья надо было посадить лет двадцать назад (скорее всего, никто из нынешних руководителей СБ тогда еще ничем не руководил); во-вторых, никто из тех, кто там якобы присутствовал, не имеет обыкновения болтать языком, значит, тетушка Агата в принципе ничего не могла об этом узнать. Я не стал ее разочаровывать: зачем? История получилась забавная. — Хорошо, что ты пришел, — заявил мне проф, когда с самого утра я сунул нос в его кабинет, — я сейчас буду раздавать самые важные новогодние подарки. Так что останься. Через пару минут в кабинет заглянул немного встревоженный Фернан. Я, как и в день нашего знакомства, легкомысленно крутился в кресле. Фернан ухмыльнулся. — Год в обществе этого взрывоопасного типа считается за два. — Проф сразу взял быка за рога. — Поэтому, Фернан, я думаю, что тебе пора поступать в Военно-медицинскую академию. Но если ты хочешь учиться в каком-нибудь гражданском институте, это тоже можно устроить. Фернан сглотнул. Болван я, болван, почему я сам не заметил? — Нет, — сказал Фернан, — спасибо, но я хочу учиться в академии. — Тогда появляться здесь ты будешь нечасто, — заметил проф, — но мы с Энриком всегда будем рады тебя видеть. — Ну это будет еще не завтра... — Только это меня и утешает, — сказал я. — Иди позови Виктора, — велел проф, — я собираюсь заключить с ним придуманный тобой договор. — Ага, синьору Будрио тоже позвать? — Давай, — согласился проф. Я позвал. Проф сообщил свои условия. Виктор был счастлив, а синьора Будрио очень недовольна и сразу же это продемонстрировала. — Ты мог бы оставить Виктору что-нибудь без всяких условий! — выпалила она. — Это бессмысленно, — возразил проф, — тогда он растратит все на какую-нибудь ерунду. — Своему сыночку ты оставляешь все без всяких условий. — Надо было слышать, как она произнесла слово «сыночку». Проф ухмыльнулся: — Энрик, я думаю, легко обошелся бы без всяких денег и где угодно. — Естественно, — издевательским тоном произнесла синьора Будрио. Лицо профа помрачнело. — Бланка, ты заходишь слишком далеко. Она открыла рот, но возразить не посмела, тон у него был такой. От такого тона крот закопается поглубже в землю. Синьора Будрио, подхватив Виктора под руку, пошла «закапываться» в свою комнату. — Я ведь действительно подкидыш, — спокойно заметил я. — Не обязательно пускать в ход тяжелую артиллерию, когда об этом говорят. Тут проф посмотрел на меня: жуть! Играть с ним в гляделки на этот раз я не рискнул: выиграть-то я выиграю, а дальше что? — Если ты еще раз так себя назовешь... — начал он. — То что? — нахально улыбаясь, поинтересовался я. Проф осекся. Немного помолчав, он сказал: — Пожалуйста, не говори так. — Хорошо, — согласился я, — не буду. Праздник в резиденции на этот раз обошелся без драки, хотя мы с Ларисой опять гуляли по темным аллеям. Понедельник был выходным днем — все отсыпались после праздника. Во вторник на физфаке я демонстрировал, что небезнадежен и исключать меня пока рано. Среду я потратил на отправку запросов в разные инстанции наших оккупационных сил (хотите получить ответ быстро — платите), ответы я получил в тот же день. Потратил кучу денег, зато завтра у меня одной проблемой станет меньше. Проф меня не подвел — он великий полководец и уличных боев не устраивает. Утром в четверг я проснулся в настроении Наполеона перед Аустерлицем. На лекцию синьора Брессаноне Линаро явился. Но вид имел еще более пришибленный и неуверенный, чем обычно, точнее, чем стало обычно для него после посещения кремонской СБ. В перерыве я подошел к нему и встал напротив, он поднял взгляд, увидел меня, побледнел и медленно поднялся. — Твои родители, три брата и пять сестер живы-здоровы, и их домик в Урбано не пострадал. Теперь это наша земля. Ты больше не имеешь к Кремоне никакого отношения. Поэтому можешь совершенно спокойно набить мне морду, и ни одна СБ мира не будет в это вмешиваться! — Наши освободят Урбано! — воскликнул он. — Освободят от свободы?! — Против вас поднимутся все! — Зачем? Им так нравится жить в страхе? Он немного подумал, прежде чем ответить, хорошо. В это время к нашей перепалке уже прислушивались все присутствующие. — Посмотрим, как вы организуете жизнь без страха! Я слегка ухмыльнулся: — Я же сказал, ты можешь совершенно спокойно набить мне морду. Если справишься. — А пошел ты... — Кстати, советую зайти в наш отдел высшего образования и написать заявление с просьбой оплатить тебе будущий год. Если ты не будешь при этом клясться в верности кремонским идеалам и представишь какую-нибудь рекомендацию, ну хоть у синьора Брессаноне попроси... Так девяносто процентов, что тебе оплатят. Я узнавал. Он открыл рот, потом закрыл его и выбежал из аудитории. Ладно, справится, не маленький. Я сделал то, что должен был сделать. — Ну ты даешь! — заявил Ориоло. — Можно подумать, ты имеешь какое-то отношение к завоеванию этого его Урбано. Я посмотрел ему в глаза, он отвел взгляд. — Я же сказал, мы не на «ты», — процедил я сквозь зубы. — Ладно-ладно. Ну а все-таки... — Вы можете совершенно спокойно поинтересоваться сводками потерь кремонских ВВС за этот год. Хоть на наших сайтах. Это не шпионаж. Все, что над Джильо, — мое. В этот момент синьор Брессаноне вернулся в аудиторию и продолжил лекцию. |
||
|