"Красотки в неволе" - читать интересную книгу автора (Сатран Памела РЕдмонд)21. Ужин в мартеСнег повалил неожиданно и так густо, что пока Дейдра дошла от станции подземки на улице Лафайет до ресторана, он успел толстым одеялом укрыть тротуар. Снегопад только подтвердил – сегодняшнее волшебство продолжается. Сегодня это случилось. Вылетев с прослушивания и едва очутившись на улице, она сразу позвонила Полу. Говорила на бегу. Мчалась вперед, не чуя под собой ног и асфальта под ногами. – Здорово! – сказал Пол. – Все как ты хотела. – А как же ты? Мне ведь придется почти всю неделю быть в разъездах, а дома каких-нибудь полтора дня. Ты справишься? – А ты? В который раз мысль о том, что придется постоянно и так надолго расставаться с детьми, наполнила душу Дейдры страхом. Им-то все нипочем: радуются, что больше времени проводят с папой, в восторге от продленки в школе. Даже когда она бывает дома, у них находится не слишком много времени для мамы: спорт, друзья, компьютерные игры и книжки – целый мир, который открылся перед ними теперь, когда они вышли из ясельного возраста. Им-то хорошо. А ей без них тошно. Но это часть профессии, которую она вы брала. Как странно: она словно вернулась в прошлое, в то самое время, когда бросила петь. У нее появился еще один шанс пойти по пути, от которого тогда отказалась. Разве не чудо? А все остальное – пустые страхи. Подходя к ресторану, она заметила Анну, Лизу и Джульетту, которые собрались кучкой под навесом крыльца и озабоченно поглядывали на небо и на снег. – Ничего подобного не обещали. – Лиза не довольно смотрела вверх, щурясь от залетавших под навес снежинок. – А я весь день была на прослушивании и вообще понятия не имела, что творится в мире! – Дейдру распирало от новостей. – Идемте, я вам сейчас такое скажу – ахнете. Весь этот месяц, что она частично провела в городе, Дейдра не встречалась ни с кем из подруг. Занята была по горло: уроки пения, подготовка к прослушиваниям, прослушивания, знакомство с разными музыкантами, походы на шоу. А дома как безумная пыталась враз управиться со всеми недоделанными без нее домашними делами, досыта пообщаться и побаловать ребятишек, наговориться с Полом. С Джульеттой она болтала по телефону, так что про стрижку знала, но своими глазами до сих пор еще не видела. Результат впечатлял: Джульетта выглядела потрясающе. Более естественно, чем когда наряжалась в угоду Куперу, в сто раз милее и даже сексуальнее, чем со своим нелепым пучком. Пока они усаживались за стол, Дейдра обратила внимание, что Анна тоже как-то преобразилась – покруглела, порозовела, даже волосы стали гуще и вроде бы здоровее. Она снова накрасила губы любимой пунцовой помадой того же оттенка, что сверкающая из-под жакета узкая водолазка, подчеркивающая ее вновь обретенные соблазнительные формы. Раньше, глядя на Анну, Дейдра иногда думала, что все-таки можно быть Только Лиза как в воду опущенная. Все поглядывает с беспокойством в окно на собираю щуюся снежную бурю. – Как мы будем добираться домой в такую метель? – сказала она. – Автобусы всегда ходят, – ответила Дейдра. – Или электрички. Ох уж эти провинциалы… Прежде она почему-то этого не замечала, но ведь они вечно психуют по поводу того, как им доехать до города. А стоит попасть в город, начинают психовать – как доберутся до дома. – Причем тут автобусы-электрички. – Лиза по-прежнему не отрывала взгляда от окна. Ее светлые волосы отросли и уже не были идеально ровными на концах. – Я на машине. Думаю, мне придется уйти пораньше, пока не закрутило по-настоящему. – Ну уж нет! – воскликнула Дейдра. – Ты что, не видишь, что творится? Оставишь машину здесь и поедешь общественным транспортом. А завтра или послезавтра я тебе ее пригоню. Лиза решительно покачала головой: – Не пойдет. – Ладно, хотела приберечь свои новости на десерт, но придется сразу вываливать, пока вы все здесь. – Дейдра набрала воздуху и, взмахнув руками, объявила: – Я получила роль! Что тут началось! Всеобщий визг, обнимание, поцелуи. Дейдра принялась подробно описывать, что за роль и как она ее получила, как вдруг Лиза перебила ее звенящим от напряжения голосом: – Прости, пожалуйста. Ужасно хочу послушать про твои дела, но мне действительно надо идти. Она уже стояла и шарила в сумке в поисках ключей. – А я не хочу уходить! – заявила Анна. – Клементину на все выходные забрал Дамиан, так что сегодня домой торопиться незачем. И завтра тоже. – Вот что! Мы все – Лиза, и ты тоже – ночуем у Ника! Устроим вечеринку в пижамах! – с воодушевлением объявила Дейдра. – Спасибо. Я все же возвращаюсь в Хоумвуд. – Наверное, я поеду с Лизой, – сказала Джульетта. – Боюсь, у Ника будет тесновато. – Ничего подобного, – успокоила ее Дейдра. – Ник сегодня уехал в Чикаго. Мы будем только втроем. Джульетта все еще колебалась: – Страшно отпускать Лизу домой одну. – Ничего, я не боюсь. Честно. Я поеду, пожалуй, пока погода окончательно не испортилась. – Ладно, – согласилась Джульетта. – Если ты настаиваешь… Дейдра пришла в восторг – Джульетта и Анна остаются! – и вдруг увидела, как Лиза, такая хрупкая, торопливо идет по улице, стараясь укрыться зонтом от метели. Сердце заныло от жалости. Стыд какой – последние месяцы она почти не думала о Лизином здоровье. С головой ушла в собственные заботы и переживания. Время от времени звонила Лизе, та уверяла, что чувствует себя прекрасно, просто очень занята. И Дейдра со спокойной душой принимала объяснение на веру. Ее, можно сказать, отшивали, а она, дурочка, радовалась. Дейдра наклонилась над столом: – Что вообще происходит? Она в порядке? Джульетта пожала плечами: – Судя по ней, все нормально. Как обычно, вся в заботах о доме, о детях. – Она плохо выглядит. Ты не заметила? – Я ей звоню, звоню, – вмешалась Анна, – а она каждый раз якобы по горло занята, встретиться не может. – И со мной то же самое, – поддакнула Джульетта. – Ну, не знаю, – протянула Дейдра. Что хорошо в Анне и Джульетте, так это то, что они никогда не навязываются и не судят тебя. Просто любят и принимают такой, какая ты есть. Но кто-то же должен выяснить, что происходит с Лизой. Если бы в последнее время Дейдра чаще бывала в Хоумвуде, она бы взяла это на себя. Впрочем, сегодня она не в состоянии сосредоточиться на ком-то еще. Сегодня ее вечер, ее праздник. Она подозвала официанта и заказала бутылку шампанского. Когда бутылка была торжественно откупорена и три бокала наполнены, Дейдра подняла свой бокал и провозгласила: – За успехи! За наши успехи! Сквозь пузырьки в бокале она видела ресторанное окно, а за ним заснеженную улицу. Дейдра выросла в Сан-Франциско и до сих пор не могла привыкнуть к этому чуду – в здешних краях снег такое же обычное дело, как солнечный свет. Но эта мартовская вьюга особенная – непроглядная, настырная. Снег облепил фонари, машины, засыпал плечи прохожих, бредущих по улице против ветра. Месяц назад Дейдра в первый раз осталась одна ночевать в квартире Ника и жутко нервничала. А теперь весь город принадлежал ей. Она представила собственный портрет в театральном разделе «Тайме». Грандиозно! Валом повалят производители пластинок и кинорежиссеры, на счет в банке потекут денежки. Можно будет купить квартиру в каком-нибудь небоскребе над Гудзоном с видом на Нью-Джерси. Уж лучше смотреть в ту сторону, чем там жить. Дейдра поднесла бокал к губам и сделала большой глоток. И только тогда увидела, что пьет одна. – В чем дело? Вы что, не рады за меня? Тут Джульетта расплакалась: – Я рада. Наверное. Но мне тебя так не хватает! Ты мне нужна в Хоумвуде, на нашей улице. А не в Кливленде, или Питсбурге, или еще где… Словно нож в сердце. Дейдра тоже скучала по Джульетте. По всем подругам. Но разве это значит, что в их жизни не должно происходить никаких перемен? – Я не могу отказаться, Джульетта. Ты лучше всех знаешь, как я об этом мечтала. Мы будем реже видеться, но все равно останемся подругами. – Да, конечно. – Джульетта старалась унять слезы, но они все текли и текли по щекам. – Я понимаю. Просто… Слезы заструились с новой силой. – Ты из-за ребенка? – спросила Дейдра. – Какого ребенка? – Анна быстро взглянула на Джульетту. – Ты опять думаешь, что беременна? – Да нет же. Я имею в виду, что она хочет ребенка, – объяснила Дейдра. – Ты из-за этого так расстроилась? – Наверное. Я уже даже и не знаю. – Джульетта залпом осушила целый бокал шампанского, налила второй и тоже разом выпила его. – Видишь? Я радуюсь за тебя. Анна лишь пригубила вино. – Я тоже рада за тебя. Вот в чем отличие городских ресторанов от большинства наших в Нью-Джерси – лицензия на продажу спиртного. Потому они и процветают. – А что нужно, чтобы получить такую лицензию у нас? – заинтересовалась Дейдра. – Деньги. Куча денег. Даже не знаю, как я это раскручу. – Выходит, ты всерьез думаешь о собственном ресторане? – Пока все равно ничего не получится. Денег не хватает – Дамиан ведь совсем ничего не дает, а мне еще нужна медицинская страховка. Но думать я о нем, о ресторане, все равно думаю. Постоянно. Дейдра с интересом посмотрела на Анну. Несколько месяцев Анна мучилась из-за разрыва с Дамианом. Но, ни прежде, ни сейчас она не была склонна к противоречащим здравому смыслу, сумасбродным поступкам. Вообще единственное «безумное» исключение из каждодневной рутины, которое она себе позволяла, это несколько свободных часов в пятницу, что бы встретиться с подругами. – Что с тобой происходит? – не удержалась от вопроса Дейдра. – Ты прямо-таки… не знаю… сияешь. Анна только улыбнулась и покачала голо вой: – Ничего такого. Как-нибудь попозже рас скажу. И вдруг Дейдра поняла. Вот в чем дело! Все стало на свои места. Анна обожает секс, ей одиноко, а брак распался. Следовательно… – Ты влюбилась? У тебя новый парень? Улыбаясь, Анна пожала плечами: – Не волнуйся. Если наметится что-нибудь серьезное – расскажу. А почему, между прочим, ты не думаешь, что это девушка? – Ого! Решила заделаться лесбиянкой? Так Дамиану и надо. – Представляете? – засмеялась Анна. – Он наверняка захотел бы посмотреть. – Ко мне только вчера подкатывала какая-то девица! – хохотнула Дейдра. Это случилось на занятиях по постановке дыхания. Молоденькая блондиночка в розовом. Дейдра просто обалдела, почувствовав на бедре ее руку. – Когда мы с Дамианом первый раз оказались в постели, с нами была девчонка-австралийка, с которой он работал в баре. Нимфоманка. – Вот, значит, когда первый звоночек-то прозвенел. Надо было сразу внимание обратить, – заметила Дейдра. – Какой там первый! К этому времени – а мы встречались всего несколько месяцев – много чего набралось, на что стоило обратить внимание. – Ну и как это было? – спросила Джульетта. – Хм. – Анна состроила гримасу и причмокнула губами. – Я бы сказала – непристойно! – Фу! – в один голос выдали Дейдра и Джульетта и, сморщившись, переглянулись. – Согласна. Но если вы не участвуете в теме, считайте – вечеринка окончена. – Я не уверена… – начала Джульетта, – но в восьмом классе мне страшно хотелось потрогать грудки Мери Пэт. Дейдра расхохоталась – в этот самый момент официант поставил перед ней тарелку с бифштексом. С громадным бифштексом. Каждый, кто упишет такой кусище мяса, должен почувствовать себя не иначе как лидером всего свободного мира. – Да! Хотела! – с вызовом повторила Джульетта. – Один раз, когда мы тайком курили у них в гараже, я чуть было не попросила разрешения. – И что было дальше? – Струсила. – Что в данном случае, пожалуй, и к лучшему. – Дейдра отрезала кусок от своего бифштекса-переростка и принялась жевать. Такая простая вещь – бифштекс, а насколько он в городе лучше, чем в предместье. Почему, интересно? – Беда, что с вами это случилось до того, как вы, девочки, обзавелись «маленькими дружками». – Я свой еще не испытала. – Джульетта вылила себе в бокал остатки шампанского, но к еде не притронулась. – Я тоже, – призналась Дейдра. – Дома все как-то недосуг, а если я беру эту штуковину с собой в город – совесть мучает. Как будто у меня интрижка на стороне. – Нельзя завести интрижку с пластиковой игрушкой в десять сантиметров длиной, – воз разила Джульетта. – Добрая католичка. Тебе, конечно, виднее. – А мой «дружок» работает на износ, бедняжка. – Анна поднесла ко рту вилку со спагетти в сливочном соусе. – Теперь я одна… Думаю, надо приобрести модель помощнее. – Погоди-ка, ты же сказала… – Нет, Дейдра, это Дейдра взглянула в ту сторону. Смех, да и только: мужик, на которого пал выбор Анны, – точная копия Дамиана. Просто родной брат-близнец. Голубой близнец. – Гей. – Дейдра принялась кивать на самых симпатичных мужчин в зале: – Гей, гей. Гей. Гей. – Боже. Сплошное разочарование. – Верно, – согласилась Дейдра. – Иногда мне кажется, Ник Руби – единственный нормальный мужчина за Четырнадцатой улицей. – Кстати, – Мы почти не видимся. Я у него ночую, только когда его нет в городе. А когда мы там вдвоем дольше чем несколько минут, я могу думать лишь об одном: что мы никогда не смогли бы жить вместе. Я бы чокнулась. – Почему? – спросила Джульетта. – Начать с того, что он просто сдвинут на чистоте и порядке. Пол, конечно, аккуратнее меня, но у Ника, к примеру, оставишь какую-нибудь мелочь на столе, отвернешься на секунду – и ее уже нет. Убрали. Джульетта улыбнулась: – Мне это нравится. – Ну и бери его себе. Джульетта вспыхнула и, скрывая смущение, принялась обмахиваться ладонью. – Жарко. Похоже, они включили отопление. – А говорят, когда подстрижешься, жарко не бывает, – усмехнулась Дейдра и повернулась к Анне: – Как живешь? Как Клементина относится к разводу? – Нормально. Мы оба стараемся, чтобы она не чувствовала наших натянутых отношений. Во всяком случае, я точно стараюсь. Надеюсь, Дамиан тоже. – На днях после школы слышала, как она и Зоя спорили, с кем лучше жить – с мамами или с папами, – заговорила Джульетта. – Моя Зоя? – удивилась Дейдра. Джульетта кивнула: – Зоя сказала, что мамы лучше готовят, но с папами веселее, потому что они не заставляют принимать ванну. Минуточку. Это что же – Пол не гонит детей в ванну? Оч-чень интересно. – Клементина в восторге, что Зоя теперь вместе с ней ходит в балетную группу, – добавила Анна. Дейдра решительно мотнула головой: – Зоя не ходит ни в какую балетную группу. – Ведь она буквально на днях сказала Полу, что определенно хочет, чтобы Зоя продолжала заниматься гимнастикой. – Нет, они начали на этой неделе, – возразила Анна. – Зоя такая хорошенькая в пачке. Я пообещала ее сфотографировать, чтобы показать тебе. – Кстати, вспомнила! – обратилась к Дейдре Джульетта. – Недавно, когда я забирала детей из школы, видела учительницу Зака. Она говорит, у него потрясающие результаты в чтении. Настоящий прорыв. Дейдра лишилась дара речи. Зоя начала читать еще в детском саду, а Зак их тревожил – середина первого класса, а у него все никак не получается. По крайней мере, когда она слышала его в последний раз. – Хотя Пол тебе, наверное, уже говорил. – Нет. Он ничего не говорил. Извините, мне надо в туалет. Подхватив сумочку, она выскочила из-за стола, но направилась в вестибюль ресторана. Здесь тоже было очень шумно. Тогда она вышла наружу и, прижавшись к стене, набрала свой домашний номер. Город затих, на улицах почти не было машин. Те немногие ньюйоркцы, что еще не попрятались по домам, казалось, плыли в снежных волнах. Ответила Зоя, и Дейдра едва не бросила трубку, чтобы не разреветься. Однако, взяв себя в руки, позвала Пола. – Я слыхала, Зак начал читать, – без предисловий начала она, когда Пол подошел к теле фону. Он замялся: – Джульетта сказала? – А Зоя занимается балетом. И ты лучше меня, потому что не заставляешь ее принимать ванну. – Дело не в том, кто лучше, а в том – кто дома. – Выходит, если я не все время дома, мне уже не положено знать, что происходит? Я уже и права голоса лишена? Помнится, когда ты заканчивал ординатуру, когда только начал работать в клинике, мы тебя дома вообще не видели. – И тогда все решения принимала ты. С ума можно сойти! Неизменное спокойствие, рассудительность! Ничем не прошибешь! – Значит, если я возьму роль в мюзикле, я дома буду вроде как… ну, не знаю… как приезжая тетушка? – А разве существует «если»? Кто сказал «если»? – Я так не думала, пока все это не услышала, – холодно отозвалась она. – Не хочу давать тебе советов, Дейдра, но чем-то придется пожертвовать. Останешься дома – будешь с ума сходить по пению. Пойдешь на сцену – придется выпустить из рук дом. Пополам не разорвешься. И решай скорее, иначе туго тебе придется. – Иными словами – провести четкие границы? А ведь Ник ее предупреждал: хочешь стать певицей – научись сносить отказы, не принимай близко к сердцу чужое мнение, не позволяй эмоциям исковеркать твою карьеру. Легко ему говорить – ни тебе детей, ни психологических барьеров. Он на них просто плюет. А ее границы – как легкие у больного эмфиземой. Когда-то доктор сказал про легкие ее дедушки: похожи на кружево. |
||
|