Мертвая зона

Ватсон: Кстати, а письма от читателей все приходят и приходят. Самые разные — от восторженных до откровенно негативных. И, знаете, Холмс, в сомнении некоторых скептиков, мне кажется, есть доля справедливости. Да, наша концепция виртуальности окружающего мира объясняет многие, до сей поры необъяснимые феномены. Да, ваша логика, Холмс, безупречна, сравнительные образы понятны и доступны даже подросткам, но без фактов, без конкретных неопровержимых фактов виртуальность мира, по мнению некоторых читателей, может претендовать только на роль гипотезы…

Холмс: Инерция мышления всему виной, инерция мышления. Люди, привыкшие считать на калькуляторе и писать ручкой на бумаге, обычно всегда пугаются нажимать на виртуальные кнопки, впервые садясь за современный компьютер. Ваш скептик, Ватсон, просто уперся рогом в гранитный забор фундаментальных наук. И мы ведь ничего про него не знаем. Кто он — замшелый пень, сидящий на кафедре физико-математических наук, или домохозяйка, не желающая быть программным модулем в глобальной паутине Дьявола? Для меня важно, мой друг, чтобы ВЫ верили. Ведь я по большому счету ничего вам и не доказывал — вы сами открыли истину для себя. Вспомните, Ватсон, как вы восторженно нарисовали мне картинку будущей виртуальности: «Я вижу себя сидящим в кресле… вокруг меня шарообразный монитор, отражающий виртуальную реальность. Я как будто в батискафе плыву над своими виртуальными владениями…»

Вы знаете, Ватсон, ведь феноменальный успех фильма «Матрица» заключен не в спецэффектах. Подобных боевиков в кинопрокате тысячи. Главная причина в том, что автор, пусть самым краем, но все же зацепил истину. А Истина, настоящая Истина, когда она встречается на нашем пути, то просто входит в нас, как свежая родниковая вода в жаркий летний день, как глоток свежего воздуха при выходе из душной комнаты. И нам не нужны ни факты, ни доказательства. Мы сразу принимаем ее, принимаем лишь по одной причине — она «ложится нам на душу» и доставляет удовольствие нашему сознанию — это и есть индикатор Истины. Откройте, Ватсон, какую-нибудь книгу по теоретической физике и попробуйте что-нибудь понять и осмыслить в этом. Ваша душа, мой друг, сразу же заболит и заплачет, потерявшись в колючих дебрях косноязычных терминов. А ваше сознание задохнется, пробороздив, как по наждачной бумаге, по нагромождению мегаформул. Оно испуганно начнет стучать изнутри по вашей черепной коробке и вам захочется спать так сильно, как не хотелось даже после приема сильнодействующего снотворного. И это означает только одно — истина здесь не живет!

Ладно. Вы говорите — нужны факты! Хорошо. Где-то у меня завалялась моя любимая тетрадочка с вырезками из газет и распечатками из Интернета. Давайте найдем ее и посмотрим, что там у нас есть… ага вот, пожалуйста:

* * * * *

«30 июня 1908 года начиналось как всегда. Светало. Солнце уже поднялось над лесом, когда кто-то крикнул: „Что это?“ — и показал за реку, на восток. Над лесом с юга на север, почти не снижаясь, не спеша летело небольшое… солнце. Его хорошо было видно, хотя небо на востоке уже посветлело.

Когда оно отлетело от солнца подальше, стало заметно, что оно — ярко-красного цвета и за ним тянется почти голубая полоса.

Затем оно приостановилось и, не ускоряясь, полетело, но уже на запад, к Енисею. Стало как бы больше и ближе, почти округлое, блестящее, красное. И вдруг превратилось в белый столб! Вперед полетели искры…

Через короткое время волнами несколько раз качнулась земля. И среди ясного утра со всего неба донеслись глухие, повторяющиеся раскаты грома…»

* * * * *

«Утром пили чай, вдруг звук пошел, все затряслось. Выбежали из дома. Снизу вверх по реке (Подкаменная Тунгуска), с Запада на Восток, высоко вдоль реки летит, как будто самовар, большой, желто-медный, яркий. Летел быстрее самолета. Пошел вал по реке: Раздались выстрелы. Выбежали на бугор, а он в лес своротил, в сторону Кежмы. Дыма не было…»

* * * * *

«Очевидцы, находившиеся на расстоянии 200-300 км от эпицентра взрыва, отметили странную, поистине гробовую тишину, наступившую вскоре после 7 часов утра 30 июля 1908 года, когда вокруг не стало слышно птичьего щебета, шелеста листьев и других обычных звуков тайги. Кроме того, ясное утро вдруг потускнело, а все предметы, в том числе листья и трава, приобрели желтую окраску, затем они стали оранжевыми, красными, бордовыми, и к середине дня все почернело! А в направлении Подкаменной Тунгуски виднелась сплошная серебристая стена… Все эти непонятные явления продолжались около восьми часов!!!»

* * * * *

«Загадкой остается также истинное направление полета этого тела, ибо, согласно анализу повала леса и показаниям независимых очевидцев, находившихся к югу от места взрыва, получалось, что тело летело с востока на запад. Однако наряду с этим существуют показания других очевидцев, находящихся к востоку от места взрыва, которые утверждают, что тело летело с юга на север. В результате сопоставления всех фактов получалось, что тело летело по кривой траектории — сначала оно падало на Санкт-Петербург, а потом, по непонятной причине, уклонилось в сторону безлюдной зоны!!!»

* * * * *

«Интерес вызывает то, что в районе Подкаменной Тунгуски тогда произошел не один, а целых три взрыва с интервалами между ними. Сначала был удар и за ним последовал гул как от отдаленного пушечного выстрела, а минут через 5-7 последовал второй удар, сильнее первого, сопровождавшийся таким же гулом. А через минуту еще удар, но слабее первых…»

* * * * *

«Расщепленные и обуглившиеся деревья в эпицентре взрыва свидетельствуют о том, что по какой-то непонятной причине из чистого неба в землю ударил целый дождь молний, невероятной силы и мощности»

* * * * *

«Десятки разных независимых экспедиций так и не смогли обнаружить в предполагаемом эпицентре катастрофы ни кратера от взрыва, ни осколков взорванного тела. Хотя его диаметр приблизительно составлял несколько сотен метров, а масса около одного миллиона тонн!»

* * * * *

Холмс: Что вы на это скажете, Ватсон?

Ватсон: Как Сократ — я знаю только то, что я ничего не знаю.

Холмс: Да. Очень противоречивая и запутанная история. Уже существуют сотни различных гипотез, объясняющих феномен Тунгусского чуда, а новые теории все продолжают и продолжают появляться. И я знаю точно, что у этой истории не будет конца. Над этой тайной никогда не будет развеяна пелена сомнений. И знаете почему?

Ватсон: Потому что разгадку этой тайны по силам найти только вам, Холмс, а вы заниматься этим делом не станете. Потому что ваше решение будет девятьсот девяносто девятым в ряду подобных решений и в общей куче оно просто затеряется.

Холмс: Вы мне льстите, Ватсон. По поводу Тунгусской проблемы совершенно определенно я могу сказать только два слова — «программный сбой» и все. И в то же время вы попали в самую точку, мой друг, если и отыщется вдруг гений, что разгадает эту тайну, то его мнение действительно просто растворится в бурном потоке никогда не затихающей реки гипотез и предположений.

Ватсон: Но ведь вы, Холмс, выдернули эту тему из вашей толстой тетради наверняка не просто так. По-вашему, Тунгусское чудо — это и есть доказательство виртуальности окружающего нас мира?

Холмс: Дело в том, Ватсон, что ни одна из «девятьсот девяносто девяти» гипотез не объясняет изменение окраски окружающего мира. Этот уникальный феномен имел место на протяжении восьми часов на территории площадью около трехсот тысяч километров! А почва и минералы в тех местах перемагничены до сих пор. Деревья и кустарники растут в два раза быстрее нормы. Звери и птицы на этой территории до сих пор не живут, хотя уровень радиации в эпицентре взрыва даже ниже, чем в прилегающих районах, где аномалии не наблюдаются.

Ватсон: И что это доказывает?

Холмс: Противоречивость свидетельских показаний, обилие необъяснимых природных явлений, все это в комплексе выливается в один неопровержимый факт, который можно озвучить следующим образом: «30 июня 1908 года над сибирской тайгой произошло Нечто, что нарушило все существующие законы природы ». Ни один физик, не то чтобы не смог, а даже не попытался объяснить причину того, каким образом весь мир в один миг из многоцветного вдруг стал оранжевым? Почему на долгое время наступила гробовая тишина — «ни пения птиц, ни шелеста листьев»? Почему многочисленным аномалиям подверглась территория почти всей Западной Сибири? Теоретики упорно замалчивают эти и подобные факты, словно их и не было вовсе. Все гипотезы направлены только на то, чтобы объяснить физическую суть прилетевшего неизвестно откуда тела. А проблемы нарушения существующих законов физики как будто бы и нет.

Ватсон: Страусиный метод — голову в песок.

Холмс: Вот именно, Ватсон, вот именно.

Ватсон: И что же все-таки там произошло?

Холмс: Я не знаю, мой друг, что к нам прилетело из Космоса. Этого никто не знает и никогда не узнает. Но существует один неоспоримый факт: на Землю падало Нечто, имеющее массу в миллион тон. И это Нечто, по некоторым расчетам, вполне могло бы «вчистую» уничтожить северную столицу России Санкт-Петербург. Но изменило траекторию своего полета и взорвалось над глухой тайгой. Изменение полета космического тела на девяносто градусов!!! — еще один факт нарушения законов физики. И есть только два приемлемых варианта, объясняющих тайну искривления траектории. Первый вариант — это был инопланетный корабль, управляемый разумными существами, по какой-то причине потерпевший крушение и сознательно выбравший местом своего падения безопасную для обитателей Земли территорию. Но тогда опять возникают все те же вопросы: почему все-таки изменили свою окраску все предметы на территории в триста тысяч квадратных километров. Почему деревья долгое время вообще не росли, а потом стали расти в два раза быстрее. Почему звери и птицы до сих пор избегают этих мест. И, если это был взрыв ядерного реактора, то почему тогда радиоактивный фон вообще отсутствует в этих местах. Получается, что инопланетная версия способна объяснить только изменение траектории полета, а все остальное по-прежнему остается тайной.

Ватсон: А вариант номер два?

Холмс: А второй и единственно реальный вариант, объясняющий все на свете, это «программный сбой». Подобные сбои происходят постоянно — полтергейсты, шаровые молнии, исчезновение людей и так далее, но тогда в сибирской тайге произошел по-настоящему мощный программный сбой. И можно только предполагать, что явилось тому причиной. Скорее всего, на Санкт-Петербург действительно летела комета массой в миллион тонн и Программа включила «экстренную» защиту. Ради спасения жизненно важного модуля программный код был нарушен. «…Все предметы, в том числе листья и трава, приобрели желтую окраску, затем они стали оранжевыми, красными, бордовыми, и к середине дня все почернело… а в направлении Подкаменной Тунгуски виднелась сплошная серебристая стена…» Что это, если не последствия нарушения программного кода?

Ватсон: Опять же, как вы сами сказали, Холмс: «можно только предполагать…»

Холмс: Предположением является только причина программного сбоя, но не сам факт вопиющего нарушения всех законов природы. А что такое законы природы?

Ватсон: Наверное, программный код?

Холмс: Да, Ватсон. Ведь физическая модель мира не допускает нарушения действующих законов. А вот виртуальная — допускает. Более того, программные сбои просто неизбежны! Они являются неотъемлемой частью любой программы. И чем выше уровень сложности, тем чаще происходят сбои — не ломается только примитивное. Вот вам и доказательство, Ватсон. Подобных доказательств на самом деле — великое множество. Я просто привел вам в пример самое грандиозное из них.

Ватсон: Вы говорите, великое множество. А можно услышать еще хотя бы одно — для пущей убедительности.

Холмс: Любое очередное нарушение законов физики — есть очередное доказательство. И одно из самых вопиющих примеров нарушения этих законов — полеты НЛО. Они развивают сверхзвуковую скорость сразу из неподвижного зависания без хлопка и даже без малейшего шума. И они способны мгновенно менять, под любым углом вплоть до ста восьмидесяти градусов, траекторию своего сверхзвукового полета. И, что главное, совершают при этом разумные действия — подлетают к самолетам, кружат вокруг них, атакуют, отражают атаку, убегают и так далее. Но никакое живое существо, даже примитивное, по законам физики не способно выдержать подобные перегрузки. При таком резком старте, что совершает НЛО, живой организм не спасет ни ремень, ни подушка безопасности — по всем законам физики пилоты должны просто размазаться по стенкам корабля. И еще, Ватсон, скажите, куда девается гравитация? Почему она не притягивает эти летающие шарики? Как они вообще без пропеллеров и турбин умудряются парить в воздухе, не издавая при этом ни единого звука, не выпуская из себя струи газа и дыма? Увы, наука молчит. Из уст физиков-теоретиков я слышу только непонятное слово «антигравитация». А что представляет собой Нечто под названием «гравитация»? Увы, Физика опять молчит. Она знает кое-что про ее свойства, но что гравитация представляет собой по сути — не знает никто. И если отбросить в сторону хитроумные слова и спецтермины, то общие знания физиков можно выразит следующим образом: «НЛО — это Нечто, внутри которого находится антиНечто!»

Ватсон: Но, Холмс, бессилие физиков в отношении НЛО еще не может служить доказательством существования программного кода, как такового. 

Холмс: Не спешите, мой друг. Давайте лучше опять вернемся к нашему «любимому» экрану монитора. Представим себе для наглядности курсор не в виде стрелки, а в виде кружочка. Возьмем опять «отсканированную нами» фотографию вашего лица и наведем наш круглый курсор, например, на ваш глаз. Что произойдет?

Ватсон: А что произойдет?

Холмс: Да ничего необычного — ваш глаз просто исчезнет и все. Жесткий диск компьютера по-прежнему продолжает хранить код о вашем глазе — информация никуда не делась, но, тем не менее, глаз перестал быть визуально доступным для «нашего» мира. И в этом нет никакого чуда. Для нас, пользователей ПК, исчезновение глаза очевидно и не вызывает никакого удивления. Мы знаем, что глаз просто спрятан за круглым курсором, как если бы мы, например, положили монету на фотобумагу. Так?

Ватсон: Так то оно так, Холмс. Но курсор — не монета. Глаз исчезает с экрана монитора, потому что кружочек курсора в определенном радиусе блокирует действие программного кода. Глаз теперь существует только теоретически, а на самом деле он действительно исчезает…

Холмс: Исчезает на время наведения курсора. Как только мы уберем курсор — глаз снова появится. А теперь я опять хочу напомнить вам, Ватсон, что мы все-таки живем не на плоском экране, а в трехмерной виртуальности. И еще заострить ваше внимание на ваших же словах: «кружочек курсора в определенном радиусе блокирует действие программного кода…»

Ватсон: Черт возьми, Холмс, я все понял. Это и есть самое настоящее доказательство — тарелки в радиусе своего действия блокируют программный код нашего виртуального мира…

Холмс: Другими словами, Ватсон, НЛО просто временно отменяет существующие законы природы и вытворяет все, что ему вздумается!

Программ всяких существует великое множество, но любая программа устроена таким образом, что курсор в ней имеет абсолютный приоритет. Он всегда движется «своим путем», вне зависимости от свойств запущенной программы. А вместе с ним, неотрывно как тень, движется «мертвая зона», блокирующая любой программный код на пути следования курсора. И это стопроцентно объясняет все тайны летающих тарелок. Почему останавливаются электронные и механические часы? Почему глохнут двигатели у автомобилей и самолетов? Почему люди впадают во временный паралич и не могут пошевелить ни рукой, ни ногой?

Ватсон: Потому что попадают в мертвую зону, где программный код заблокирован!

Холмс: Вот именно! А еще, мой друг, вспомните улики и факты из моей тетради, а именно, как вылетает НЛО из воды?

Ватсон: Сначала на поверхности воды возникает якобы газовая полусфера диаметром в несколько десятков метров, сквозь которую они и вылетают…

Холмс: Наблюдатели окрестили эти «пузыри» газовыми, потому что ничего другого им в голову прийти и не могло. А на самом деле никакого газа там нет. Там вообще ничего нет. Там абсолютная пустота — полное отсутствие программного кода — нашего кода. Внутри этой сферы действует программный код из другого мира — параллельного, а оболочка «пузырька» есть граница между мирами…

Ватсон: И это все действительно доказывает, что наш мир — виртуальная логическая стратегия, а там, в этих летающих шариках, сидят люди из параллельного мира…

Холмс: Тоже в свою очередь виртуального, созданного следующим параллельным миром. И так далее — бесконечная цепочка параллельных миров.

Ватсон: Одна бесконечность исчезла, другая появилась…

Холмс: Да, Ватсон, никуда-таки от нее ни деться. Но в отличие от пространственной, программную бесконечность можно все же попытаться как-то себе представить. И даже вычислить математически, хотя это и подвластно только суперкомпьютеру… Кстати, существует еще одно грандиозное, и даже «вещественное», доказательство виртуальности мира, о котором мы с вами, мой друг, в свое время благополучно забыли…

Ватсон: Знаки на полях?!

Холмс: Они самые…

Ватсон: Кстати, Холмс, вы тогда заинтриговали меня, что знаете некую тайну про английские знаки! А еще вы так и не объяснили, чего так боится дядюшка Сэм?

Холмс: По-моему, Ватсон, вы и сами теперь способны ответить на этот вопрос…

Ватсон: Да, Холмс, я уже догадываюсь, что знаки — это какой-то программный код. Но в чем смысл появления этого кода на пшеничных полях и почему этого явления не наблюдалось раньше? Как вы сказали: «Это только для медиумов существуют каналы связи, а для высшего разума канал всегда открыт!» Почему же раньше Бог молчал и не рисовал знаки? Почему это явление глобально проявилось только в конце двадцатого века?

Холмс: Я вижу, Ватсон, у вас на поясе висит сотовый телефон. Почему же вы до сих пор ни разу не позвонили мне по нему — средство связи есть, канал тоже существует, но вы звонить не желаете?!

Ватсон: Но, черт возьми, Холмс, как я могу вам позвонить? Ведь у вас же нет сотового телефона!!!

Холмс: Да, Ватсон, действительно, у меня нет сотового телефона. Я человек не мобильный — веду оседлый образ жизни. Все, кому я нужен, или приходят ко мне, или звонят на обычный домашний. Но если, все-таки, Ватсон, я вдруг надумаю и решусь купить себе сотовый телефон, что тогда?

Ватсон: Тогда, конечно же, я позвоню вам, Холмс!

Холмс: Ну вот, мой друг, вы и ответили на свой вопрос…