Патриция Грассо Обольщение ангела 

Пролог

Замок Данридж, Шотландия, 1576 год

Гордон Кэмпбел пересек освещенный факелами зал и остановился перед своей восьмилетней невестой. Его сотрясала нервная дрожь, но, сжав, вспотевшие руки в кулаки, он сделал над собой усилие, придав лицу спокойное и бесстрастное выражение.

Хотя ему пятнадцать лет, он – маркиз Инверэри, наследник герцога Арджила и умеет управлять своими эмоциями. Он не позволит какой-то сопливой девчонке смутить его. Если бы все наблюдавшие за ними Макартуры и Кэмпбелы догадались, что ему сейчас не по себе, он стал бы посмешищем в Хайленде до конца своих дней. Нет, Гордон не даст им повода для насмешек и сплетен о наследнике герцога Арджила, который дрожит перед восьмилетней девочкой – своей будущей женой.

Ни за что на свете, решил Гордон, и его серые глаза прямо и строго взглянули на нее.

В белоснежном платье, с венком из флердоранжа на гладко причесанных волосах, эта девочка была похожа на невинного ангела, но что-то непокорное уже таилось в глубине ее изумрудно-зеленых глаз. Слегка вздернутый носик и упрямо выставленный подбородок говорили о ее неуступчивом характере. А когда она подняла и пристально на него посмотрела, Гордон уверился в этом окончательно.

Невеста стояла, по-детски держа руки за спиной. Она и в самом деле казалась небесным ангелочком, но волна роскошных черных волос, ниспадавших до талии, и эти изумрудные глаза, опушенные густыми темными ресницами, придавали ей женственный и не по годам обольстительный вид.

Спиной чувствуя множество направленных на него заинтересованных глаз, Гордон решил, что надо воспользоваться преимуществом своего возраста, чтобы произвести впечатление и сразу завоевать ее привязанность. Изобразив на лице самую обворожительную из своих улыбок, которая так безотказно действовала на девушек в замке Инверэри, он еще на два шага приблизился к девочке. В ответ она подняла темные, тонко очерченные брови и выжидательно посмотрела на него. Неужели эта маленькая колдунья догадывается о его мыслях.

– А ты миленькая, котенок, – сказал Гордон, слегка наклонившись к ней.

– Я девочка, а не котенок, – спокойно возразила она.

Он снова улыбнулся, еще обворожительнее, чем в первый раз.

– И очень славная девочка, – с нарочитой любезностью проговорил он. – А я Гордон Кэмпбел, маркиз Инверэри.

– Я знаю, кто ты, – сказала она, не проявляя ни малейшего почтения к его титулу.

– А как тебя зовут?

– Роб Би Макартур.

– Но так зовут мальчиков.

– На самом деле я Роберта, но все зовут меня Роб.

– А что означает это Би? – спросил Гордон.

– Бесенок! – разом выкрикнули стоявшие чуть в сторонке три ее брата.

Роб повернула голову и бросила на них укоризненный взгляд из-под темных ресниц. Потом с нежной улыбкой посмотрела на отца, графа Макартура и, обернувшись к Гордону, сказала:

– Буква Би обозначает «Брюс». Мой отец назвал меня в честь своего любимого героя, Роберта Брюса . Ты когда-нибудь слышал о нем?

Черт побери, с унынием подумал Гордон, не хватало только жениться на девочке по имени Роб Брюс! Что за полоумные родители, которые могли дать девочке такое имя?

– Мне-то все равно, нравится тебе мое имя или нет, – добавила она.

– Очень красивое имя, – сказал Гордон, удивленный тем, что она сразу его раскусила. – Роберт Брюс и мой любимый герой.

Услышав это, она улыбнулась. От этой нежной и ясной улыбки на сердце у него потеплело. Она и в самом деле была хорошенькая, а впоследствии обещала вырасти в настоящую красавицу.

– А ты знаешь, что я сегодня женюсь на тебе? – спросил он.

Роб кивнула и вдруг, понизив голос, задала встречный вопрос:

– Но не кажется ли тебе, что ты староват для меня?

По залу прокатился сдавленный смешок. В растерянности Гордон взглянул на отца.

– Помощи от меня не жди, – бросил ему Магнус Кэмпбел, которого явно забавляло замешательство сына. – Мужчина должен сам отвечать за себя.

– Окороти свою дочку, Бри, – нервничая, шепнул жене Макартур. – Она ставит юношу в тупик.

Леди Бригитта выступила вперед.

– Нет, Бри, оставайся на месте, – остановил ее Магнус Кэмпбел. – Моему сыну придется иметь с ней дело всю жизнь. Так пусть научится этому сразу.

– Это мой отец, герцог Арджил, – указал Гордон девочке на отца. – Выйдя замуж за меня, ты и сама когда-нибудь станешь герцогиней.

– А я не хочу быть герцогиней, – возразила она.

– Черт возьми! – воскликнул он, и глаза его удивленно расширились. – Это уж…

– Ты в моем доме, – прервала его Роб. – Следи за своими словами, пожалуйста.

– Приношу извинения, – иронически улыбнувшись, сказал Гордон, слегка склонившись перед ней. В свои ничтожные восемь лет это дитя собиралось его воспитывать. – Но осмелюсь спросить, а кем же ты хочешь быть?

– Английской леди, как моя мама.

Ну и гордячка, подумал Гордон все с той же улыбкой.

– Хочешь, я стану твоим рыцарем? – решил задобрить ее он. – Я буду оберегать тебя и уничтожу всех драконов и чудовищ, если они осмелятся напасть.

В глазах ее сверкнул неподдельный интерес.

– А то чудовище, которое живет у меня под кроватью? – спросила она.

– Чудовище? Под кроватью?.. – переспросил Гордон, удивленный и обескураженный тем серьезным тоном, которым это было сказано.

Роб утвердительно кивнула головой.

– Не слушай ее. Единственное чудовище – это она сама! – выкрикнул ее брат, тринадцатилетний Росс Макартур.

– Покажи-ка маркизу свою дьявольскую метку на руке, – добавил в тон ему десятилетний Джеми и тут же подался в сторону, уклоняясь от отцовского подзатыльника.

– Заткнитесь вы оба, а то получите у меня, – пригрозил братьям самый старший из трех, пятнадцатилетний Даб Макартур.

Гордон бросил на братьев удивленный взгляд и вновь повернулся к девочке. Его поразило, как она вдруг изменилась. Из высокомерной принцессы вновь превратилась в испуганную маленькую девочку с беспомощно дрожащими губами – словно изо всех сил сдерживала слезы, вот-вот готовые политься из глаз. Что же делать, если она и впрямь расплачется?

– Почему ты не попросила отца убить этого монстра? – спросил Гордон.

– Взрослые не могут увидеть его, – ответила она, печально улыбнувшись.

– А как он выглядит?

– Мой отец или монстр?

Гордон с трудом сдержался, чтобы не засмеяться. Эта девчушка была забавнее, чем целая труппа бродячих актеров.

– Конечно, я имею в виду чудовище.

– Я никогда не видела его, но… – Роб прервалась и, опустив взгляд, закусила нижнюю губу.

– Не бойся, скажи, – подбодрил ее Гордон вкрадчивым голосом.

– … но однажды оно коснулось меня, – прошептала она, подняв к его глазам левую руку. – Вот, посмотри, что оно сделало.

С тыльной стороны кисти виднелось темное родимое пятно в форме цветка – шестилепесткового цветка Афродиты. Это был греховный знак – так церковные власти учили верующих, – и большинство людей считало его дьявольской меткой.

Гордон медленно поднял на нее взгляд: в глазах у девочки стояли слезы. Непроизвольно он поднес ее руку к губам и поцеловал это родимое пятно.

– Женившись на тебе, я убью чудовище, которое осмелилось коснуться тебя, – пообещал он очень серьезным тоном. – Я сделаю это, как только ты поставишь свою подпись на брачном контракте.

Роб отрицательно покачала головой:

– Сначала ты должен убить чудовище.

– Не веришь, что я сдержу свое слово?

– Все в Хайленде знают, что «Кэмпбел» означает «лживые уста».

Гордон вспыхнул, услышав сдавленное хихиканье оттуда, где стояли Макартуры, но сдержался.

– Значит, ты выйдешь за меня замуж лишь после того, как я убью его?

Роб кивнула.

– Не делай этого, – бросил ему Росс.

– Не связывайся, – предостерег и Джеми Макартур.

А Даб Макартур потянулся и дал подзатыльник сначала одному из братьев, потом другому.

– Еще раз откроете рот, – пригрозил он, – и нашей матери придется носить траур по вас.

Игнорируя слова своих будущих шуринов, Гордон встал рядом с ней и предложил свою руку девочке. Отец кивнул и бросил ему одобрительный взгляд. Рука об руку пятнадцатилетний маркиз и его восьмилетняя невеста вышли из зала.

Дойдя до лестницы. Гордон остановился.

– Жди меня здесь и не двигайся, – приказал он. – Где твоя комната?

– Последняя дверь налево.

Гордон начал подниматься по лестнице.

– Будь осторожен! – с тревогой крикнула она ему вслед.

Он медленно повернулся и, успокаивающе махнув ей рукой, продолжал шагать по ступеням.

Войдя в ее комнату, Гордон прислонился к двери и подождал. Десяти минут, по его расчетам, было вполне достаточно, чтобы сразиться с чудовищем. Если меньше, будет подозрительно, а если больше – девочка, чего доброго, отправится искать его.

Оглядев ее скромно обставленную, но очень уютную комнату, он решил, что так и должна выглядеть спальня маленькой девочки. Сам он, будучи единственным ребенком в семье, никогда не бывал в таких комнатах.

Вздохнув, юноша пригладил рукой густые каштановые волосы, и взгляд его задержался на кровати. Кровать как кровать, но, словно повинуясь какому-то неясному побуждению, он отошел от двери и двинулся через всю комнату к ней. Потом встал на колени, поднял покрывало и заглянул под кровать.

Никакого чудовища. Да и глупо было бы чего-то ожидать.

Минут через десять он вышел из комнаты и бодро зашагал по коридору к лестнице. А увидев сверху свою невесту, с легкой улыбкой покачал головой. Роб стояла у основания лестницы и, закрыв глаза, с испуганным выражением лица беззвучно молилась, едва шевеля губами.

Бросив быстрый взгляд в сторону большого зала, он заметил в дверях леди Бригитту.

– Спасибо, – едва слышно прошептала она и тут же исчезла, оставив их вдвоем.

– Готово, – громко объявил Гордон. – Этот гадкий монстр, это мерзкое чудовище никогда больше не будет тревожить тебя.

Роб открыла глаза и с облегчением улыбнулась ему.

– А что ты сделал с телом? – спросила она.

– Оно исчезло, когда этот монстр издох.

– Ты уверен, что он не появится снова?

Гордон кивнул и сел на нижнюю ступеньку.

– У меня есть для тебя подарок, – сказал он, сунув руку в карман.

– Я люблю подарки, – воскликнула Роб, и ее изумрудные глаза восторженно заблестели.

– Не сомневаюсь в этом, – пробормотал он. А затем поднял ее левую руку и надел на безымянный палец золотое колечко. – У этого кольца есть надпись внутри. «Vous et Nul Autre». Что означает «Ты, и никто другой». Ты моя жена, и я всегда буду твоим верным мужем.

Роб дотронулась до кольца на своем пальце и немного разочарованно посмотрела на него.

– Мама сказала, что ты подаришь мне что-то красивое, а ты принес это. Я… – Она захлопала черными ресницами, – мне хотелось бы новую куклу.

Услышав это, Гордон разразился веселым смехом.

– Из тебя выйдет настоящая герцогиня, – воскликнул он. – Обещаю прислать тебе красивую куклу, как только вернусь в свой замок Инверэри.

Роб кивнула, снова улыбнувшись ему.

А несколько минут спустя единственный сын герцога Арджила сочетался браком с единственной дочерью графа Данриджа. Всей душой, всем сердцем Роб Макартур полюбила своего красавца мужа, полюбила на долгие годы. Но сам Гордон Кэмпбел, покинув в тот же день замок, со свойственным пятнадцатилетнему юнцу легкомыслием тут же забыл о своей малютке-жене, словно ее никогда и не было.

Обещанную куклу он ей так и не прислал.