Пекара ЯцекСамое главное

ЯЦЕК ПЕКАРА

Самое главное

Аривальд был магом. Во всяком случае, таковым он считался в глазах жителей Побережья. У него имелся расшитый серебряными звездами синий плащ, хрустальный шар и Волшебная Книга. Он умел бормотать быстрые заклинания на чужом языке, о вещах простых и понятных говорить путано и противоречиво. Умел он лечить запор у скотины, готовить мази от ран и ожогов, указывать рыбакам места наилучших уловов, девушкам и парням варить приворотное зелье, а пожилым мужьям мог помочь в их хлопотах с женами-молодками. Потому-то везде и считали его волшебником и членом Тайного Братства. Одна беда, жители Побережья, у которых несколько лет назад (задолго до прибытия Аривальда) уже был другой маг, никак не научились относиться к новому своему опекуну серьезно. Может потому, что был он слишком веселым и добродушным по сравнению с теми, что занимаются Магией и имеют дело с Силой, а может слишком много совершал он ошибок, над которыми сам же потом мог и посмеяться, возможно, из-за того, что слишком мало денег брал он за свои услуги. Во всяком случае, все как-то приучились не приходить к нему с серьезными делами, типа обеспечения хорошей погоды, обильных урожаев или же помощи в поисках сокровищ.

Сама принцесса, которая, впрочем, очень любила его и частенько приглашала в замок, чтобы послушать живописные рассказы о дальних странах, сожалела о том, что ему не удавалось вычаровать золотые сережки с бриллиантами, о которых она давно уже мечтала. Только люди с Побережья, пусть часто и подсмеивались украдкой над своим чародеем, предпочитали его, а не предыдущего мага - человека с холодным сердцем и надменного, который всегда и везде ко всем (даже к принцессе!) относился с презрением. Аривальда же приглашали на свадьбы и крестины, к нему приходили за советом и за помощью, и многим влюбленным парочкам он помогал убедить сопротивляющихся родителей. Он умел усмирять спорящих, предупреждать скандалы и распри. Потому-то все к нему испытывали симпатию и смотрели сквозь пальцы на недостатки в его волшебных познаниях. Никто ведь и представить не мог, что уже вскоре Побережью понадобится настоящий маг, знающий чары высшего качества и умеющий пользоваться всеми хитростями боевой магии.

Дело в том, что Аривальд вовсе и не был волшебником. А был он простым бродячим певцом, поэтом и доморощенным философом. Даже само его имя было простонародным и обычным - звали его Пеншо. Под именем Пеншо, бродяга-бард, вечный перекати-поле, частенько голодающий и ложащийся спать под открытым небом, пробродил он первые полвека своей жизни. Но наступил такой день, который должен был все изменить. День, когда на пути Пеншо оказался самый настоящий чародей, член Тайного Братства, который, зачарованный игрой барда, забрал его с собой. Как-то утром, где-то в совершенной глуши, маг тихо и мирно умер во время сна, перекидывая на шею Пеншо заботу, что же делать с его телом и всеми пожитками. Бард похоронил мага, согласно обычая, уложив его головой в сторону восходящего солнца. Поначалу он собирался передать синий плащ, равно как и хрустальный шар, волшебную палочку и Волшебную Книгу в руки кого-нибудь из Братства. Но, когда он взялся за тяжелую, оправленную в кожу, с золотыми оковками по углам Волшебную Книгу, то уже не мог от нее оторваться. Дело в том, что написана она была на языке страны, которую Пеншо уже посещал. И так вот, всего лишь за день и ночь, решил он, что станет волшебником. Бродяга окутался синим плащом, сунул за пояс волшебную палочку, упаковал Книгу и шар во вьюки, после чего сел на коня и отправился куда глаза глядят. Вот только не так-то просто сделаться из барда и бродяги волшебником. Не напрасно ведь чародеи много лет, с самого детства, учатся подчинять себе Силу и пользоваться Волшебной Книгой. Только Пеншо (назвавшись тем временем Аривальдом, так как представил, будто это имя более всего будет соответствовать его нынешнему положению) был упрямым, настырным и не боялся трудов. И при этом был он необыкновенно способным. Наверняка никто за такое короткое время, пользуясь исключительно собственной интуицией, не смог бы столькому выучиться. Уже через месяц ожесточенных попыток он умел вычаровать себе на завтрак булку (правда, чаще всего черствую) сыр и молоко. Позднее он узнал, как избегать усталости, как лечить простейшие болезни у людей и скотины, а также - как творить самые банальные чародейские штучки типа усмирения диких зверей или же зажигания огня из ничего. Года через три он даже выучился пользоваться хрустальным шаром, творить обманные видения и отличать слова истинные от лживых. Не научился он лишь одному: не сделался он таким, каким должен быть чародей. Потому-то и не был он холодным, презрительным и надменным. Ко всем он относился сердечно и с пониманием, часто улыбался и на каждом шагу вытряхивал из своей длинной седой бороды крошки хлеба или сыра. Единственное, Пеншо старался никогда не столкнуться с настоящим магом, так как считал, что в нем слишком легко распознают самозванца, хотя и знал: молчание или же ответ в виде непонятных никому словес будет самым лучшим способом избегнуть всяческих подозрений. Может потому-то, опасаясь встречи с другими чародеями, он и отправился на Побережье, которое славилось спокойной, монотонной жизнью, а так же тем, что мало кто туда ездил. Скалистое и неурожайное Побережье, живущее, в основном, за счет морских уловов, не было тем местом, куда с охотой прибывали бы купцы, маги или рыцари. Жизнь ползло тут помаленьку, от одного улова до другого, люди здесь жили простые и кроме работы ничего не знающие, страной же правила молоденькая принцесса, восхищенная тем, что у нее имеется собственный маг, ну совершенно как у значительных повелителей. Пусть даже и был он настолько неспособным, что не мог вычаровать сережки с бриллиантами.

Аривальд жил на Побережье уже шестой год. Жил он чуть ли не сразу на берегу, в маленьком домике из двух комнат, прижавшемся к самой Башне Стражников. К ежедневным обязанностям мага относилось утреннее восхождение на Башню и осмотр ближайшей округи с помощью хрустального шара. Правда, хрустальный шар прекрасно работал бы и на берегу, но тогда жители могли бы обеспокоиться, не видя по утрам небольшой фигурки волшебника в специальной остроконечной шляпе, поднимающейся на самый верх. Башня была старая, ступени были крутые и частично подгнившие, но хуже всего было во время шторма, когда ветер пытался вымести волшебника за балюстраду, а яростный ливень не оставлял сухой нитки. Так что профессия мага имела и свои неприятные стороны.

Как раз о них Пеншо всегда размышлял по утрам с нехотью и отвращением. Но он слишком уважал обязанности и обеспечение спокойствия местных жителей, потому каждый день карабкался на Башню с хрустальным шаром под мышкой и производил тщательнейшие наблюдения.

День, когда, собственно, и начнется наша история, был одним из тех прекрасных солнечных дней, когда на небе ни облачка, усмиренный жарой ветер хоронится где-то в горах, а поверхность моря подобна зеркалу. Как раз в такое время, тихо посапывая, Аривальд вскарабкался на вершину Башни, а затем, чуточку передохнув на самом верху, установил перед собой хрустальный шар. Изменившийся вид хрусталя сразу же насторожил его. Обычно светлый и прозрачный, сейчас шар потемнел и сделался матовым. Маг поплевал на палец, потер им шар, но ничего не переменилось.

- Что ж это такое, - буркнул наш маг сам себе под нос. - Похоже, что ничего доброго это не ворожит.

- Ясное дело, что нет, - раздался неожиданно чей-то язвительный голос.

Аривальд вздрогнул от неожиданности и заметил внутри шара голову немолодого уже человека в остроконечной синей шляпе. У этого человека были черные и пронзительные глаза. Как раз они-то и глядели теперь на нашего изумленного волшебника злобно и презрительно.

- Это будет весьма неприятный денек, дорогой мой Пеншо, когда я появлюсь у тебя, - продолжал голос, - причем, не сам. Погляди.

Изображение в шаре замутилось, и вдруг вместо лица колдуна появилось несколько десятков узких кораблей с драконьими мордами на длинных носах, что плыли по морю под громадными пурпурными парусами. Но Аривальд настолько уже пришел в себя, что не раздумывая произнес противообманное заклинание и прикоснулся к шару своей палочкой. Трах-бах-тарарах, и кораблей осталось только шесть. Наш маг усмехнулся сам себе.

- Ну-ну, - вновь в шаре появилась голова колдуна, - вижу, что кое-чему ты, Пеншо, научился. Только вот то, что ты сейчас видел - это уже не иллюзия. И в самом скором времени эти корабли пристанут к твоему Побережью.

- Чего ты от меня хочешь? - спросил Аривальд, сглотнув слюну.

- От тебя? Ничего. Ты всего лишь несчастное создание, и тебя ждет заслуженная кара за то, что ты выдаешь себя за одного из членов Братства. Давненько уже никто не осмеливался быть таким наглым. Так что кара должна быть суровой, чтобы устрашить и других будущих самозванцев. Только тебе я смогу посвятить всего лишь мгновение своего драгоценного времени. На Побережье я плыву за принцессой, ибо мне ее захотелось. Пускай готовится отплыть со мной, потому что если нет... - чернокнижник снизил голос, - то от вашего Побережья камня на камне не останется. Передай ей это.

Аривальд почесал в бороде, и как обычно из нее посыпались хлебные крошки. Колдун в шаре издевательски расхохотался.

- Слыхал, придурок? - прошипел он. - Передашь, что к ней плывет жених, так что будет лучше ей приготовиться, да поприветствовать меня как можно нежнее.

Лицо колдуна исчезло, но хрусталь остался таким же темным и матовым. Аривальд уселся на расшатанном стуле и постарался собрать в кучу мысли. Нет, он был потрясен. Чего уж говорить, он был чертовски перепуган. Но когда он чуточку успокоился, то подумал, что самое главное - это узнать, как далеко от Побережья находятся корабли врага. А для этого был только один способ. Он вытащил из объемистого кармана своего плаща кусок угля и нарисовал на полу круг, в который затем вписал звезду, а потом все пять лучей звезды обозначил соответствующими знаками. Потом он встал в центр круга и почесал нос. - Как же там было? Мурем такал фарис или Мурам пахнал орис?

Разница была существенная, потому что одно заклинание призывало одного из малых морских демонов, а второе лечило простуду. Аривальду более всего было важно первое, тем более, что простудой он не страдал уже несколько лет.

- Мурем такал фарис, - произнес он в конце концов, закрывая глаза и призывая Силу.

Впрочем, дело на этом не кончалось. Волшебной палочкой следовало произвести сложную последовательность движений (и малейшая ошибочка могла все напортить), после чего произнести длиннющую формулу приказа, которая, как-то, ну никак не хотела запомниться в голове Аривальда. Но на этот раз все, видимо, должно было пойти как надо, потому что через мгновение что-то мокрое плюхнуло об пол, и маг увидал маленького зеленого демона, всего опутанного водорослями и глядящего на него злобно вытаращенными буркалами.

- Ну, и чего ты хочешь, несчастный эрзац волшебника? - заквакал он.

- Ша, ша, - погрозил ему маг волшебной палочкой, - повежливей, а не то я тебя живо успокою. Так, так, как же оно там было? Ага! - он вспомнил, каким макаром успокаивают излишне непокорных демонов. Тот шумно вздохнул.

- Ну ладно уже, ладно. Говори, чего тебе надо. Нет у меня времени рассиживаться тут часами и ждать, пока ты вспомнишь формулу укрощения. Уж лучше по доброй воле. Только вот хотелось бы мне знать, а помнишь ли ты, как освободить меня от принуждения?

- Кажется помню, - как-то неуверенно ответил Аривальд.

- Будем надеяться, - мазнул лапой демон. - Ну ладно, чего ты хочешь?

- В сторону Побережья плывет шесть кораблей, - сказал маг. - Когда они здесь будут?

- А мне откуда знать? Я что тебе, бабка-ворожка? - оскорбился демон. - Самое большее, это могу сказать, где они сейчас, - добавил он примирительно.

- Как раз это мне и нужно.

- Н-да, тоже мне чародей, раз вызываешь меня из-за такой глупости, не без издевки заметил демон. - В тридцати двух милях, только ветер слабеет, а им еще скалы нужно обогнуть. Так что, в таком темпе они будут здесь послезавтра, не раньше. Ну ладно, доволен?

Аривальд кивнул и произнес формулу отпущения. Самое интересное, без единой ошибки. Демон смылся так же быстро, как и появился. Теперь же пришло время, чтобы хорошенько подумать над всей этой небывалой и тревожащей ситуацией. Маг уселся на полу, поджав ноги под себя, и задумчиво прочесывал бороду пальцами. У него было два дня времени. За два дня много чего можно сделать. К примеру, убраться с Побережья на быстром коне и очутиться в Игольчатых Горах, откуда всего три дня пути до равнин. Но бросить принцессу? Бросить всех этих добрых и спокойных людей на произвол колдуна? Только что еще оставалось бедному Пеншо, барду и бродяге, который столь поспешно натянул на себя маску мудреца и чародея? Ведь в сражении с черной магией у него нет ни малейшего шанса! В сражении с шестью кораблями морских разбойников, и на каждом, самое малое, человек сорок! Так что сопротивление такой силище было трудным заданием не только для мага, но и для солидного отряда рыцарей. Два дня. Ну что такое два дня. За два дня не вызвать подмоги из-за гор, ни замка не укрепить. За два дня ну ничего нельзя сделать! А может все-таки?...

*******

Когда он открыл ведущую в сад калитку, то увидал, что принцесса как раз играется в прятки. Это стало ясно по озабоченным лицам дворян и по нервозному обшариванию ими всех кустов и всматриванию в кроны деревьев. С тех пор, как принцесса начала наказывать наименее старательных в этой забаве, все беготней и шумом старались доказать свое участие в игре. Потому что наказывать принцесса умела. И для каждого ей удавалось придумать нечто не слишком приятное. У Грубеля Певца она на три дня отобрала его арфу, Бомбору Барсуку целую неделю запретила есть его любимый паштет из заячьих язычков, Тарду Гордому целый день приказала ходить в женском чепце, а Магнусу Прекрасноволосому подстригла его локоны под нулевочку. Принцесса вовсе не была воплощением спокойствия и мягкости. Нет, она была строптивой и языкатой злючкой. Но у нее было золотое сердце, и все ее любили.

- О, Аривальд, - запыхавшийся Магнус, который, кстати, подстриженный под ежика выглядел ну совсем по-идиотски, остановился рядом. - Привет. А не мог бы ты найти принцессу? - тихонечко спросил он, а потом прибавил совсем уже шепотом: - И сказать об этом мне?

- Ну конечно же, мой милый, - ответил ему маг. - У озера, под гранитным львом. В ужасной такой дыре. Все платье выпачкано.

- Благодарю тебя, господин. - И Магнус стремглавь помчался в сторону озера.

Чародей легонько усмехнулся. Такие вещи он делать еще умел. Но тут же он сделался серьезным. Не было времени на всякие там хиханьки-хаханьки да игры. Пришло время сражаться!

Принцесса возвращалась вместе с довольным собой Магнусом. При этом она размышляла, дуться ей или нет. В дыре было мокро, грязно и прямо-таки отвратительно воняло, но это было такое чудное укрытие, до сих пор никем не обнаруженное. И на тебе, этот вот Магнус... А ведь казалось, лопух лопухом.

- Добрый день, госпожа, - склоняя голову, произнес маг.

- О, Аривальд! Давно ты уже тут? - спросила принцесса подозрительно.

- Только что пришел, - поспешно заверил ее Магнус.

- Ну, не знаю, не знаю, - принцесса внимательно поглядела на него. Что-то медленно у тебя волосы отрастают, - прибавила она с издевкой.

Магнус покраснел. Аривальд же решительно взял принцессу под руку и повел по парковой аллее в сторону замка, дав знак дворянам, чтобы те не шли за ними.

- Что произошло? - удивилась принцесса.

- Несчастье, госпожа, - вздохнул чародей.

- Опять чего-то напартачил? - беззаботно и опять же с легкой издевкой спросила принцесса. Аривальд пропустил ее слова мимо ушей.

- Слыхала ли ты, госпожа, о морских разбойниках, что плавают на кораблях с драконьими головами?

- Ну конечно, Аривальд, только какое...

- Они плывут сюда, - закончил маг. - Целых шесть кораблей.

Принцесса подавила слово, которое хотела сказать и откинула со лба прядь волос. Теперь это уже не была веселая девочка, играющая в прятки и препирающаяся с каждым. Перед Аривальдом стояла владычица.

- Ты уверен?

- Да, госпожа.

- Когда они будут здесь?

- Через два дня, госпожа.

- Хорошо, я вышлю гонцов в горы, объявлю общий сбор по деревням. К послезавтра должно быть человек пятьдесят оружных, как ты считаешь?

- Согласен с тобой, госпожа. Но всего у нас будет всего лишь сотня мужчин, умеющих владеть топором или луком, раза в два меньше, чем у них. А ведь это убийцы, госпожа. Самые опытные и самые жестокие убийцы на свете.

- А твоя магия? Или ты не справишься?

Теперь следовало перейти к самому ужасному.

- С ними плывет колдун, госпожа. Маг, обладающий настолько великой Силой, что мне до него, как до неба на карачках.

- Колдун, - повторила принцесса и побледнела. - А не сможем мы удержаться хотя бы пару недель в замке? Я вышлю гонцов за горы. Мой дядя...

- Не удержимся, госпожа, - покачал головой Аривальд. - Дней пять, может еще и удастся, но не три недели. Ведь здесь нам нужно, самое малое, столько же людей, сколько есть.

- Так что же нам делать? - принцесса нервно хрустнула пальцами. Чего они здесь хотят? Здесь для них нет ни богатой добычи, ни... - она поглядела в лицо мага и замолчала. - Ты знаешь. - Через какое-то время она тихонько спросила. - Ведь ты же знаешь, чего они хотят, правда?

- Так, госпожа.

- Говори же!

- Тебя!

- Меня... меня... ах, понимаю. - И она укрыла лицо в ладонях.

Вновь она была всего лишь маленькой девочкой. Только на этот раз перепуганной и зареванной. Аривальд обнял ее, и она прижалась лицом к его плечу.

- Не плачь, малышка, - сказал он нежно, - я не дам тебя в обиду. И когда говорил, то свято верил в свои слова.

*******

Гренвиг Волк стоял на носу корабля и молча всматривался в даль. За собой он слышал мерный грохот весел и монотонный голос моряка, задающего ритм. Ветер совершенно стих, паруса висели будто тряпки, так что до Побережья они доплывут только через пару дней. Гренвигу не был по душе весь этот поход, не по душе был ему и тот, с кем они ударили по рукам. Может потому, что Гренвиг не любил колдунов, не доверял им. Впрочем, он никому не верил. И может только лишь потому до сих пор и жил. По собственной воле он никогда не поплыл бы на Побережье, да и зачем? Местность убогая, зато люди крепкие и привыкшие к топору и копью. За небольшую добычу можно было заплатить огромными потерями. Только колдун пообещал им такое, что стоило гораздо больше, чем пара десятков трупов, нечто, о чем мечтал каждый данскарский разбойник. Он пообещал им карту морей, окружающих Золотой Остров, карту, на которой, якобы, обозначены все проливы и мели. Гренвиг много знавал таких, кто пытался добраться до Острова, вот только никого из них в живых он потом не видел. А на Острове, если верить тому, что болтают люди, золото само скачет тебе в руки. Поскольку в последнее время Гренвиг страдал от недостатка этого металла, вот и поддался искушению. Нельзя сказать, чтобы он так сильно доверял колдуну. Он знал, что все они хитрецы и обманщики. Только вот казалось ему, что колдун не будет таким уж дураком, чтобы попытаться оставить их с носом. Ведь долгонько умирает тот, кто обманул данскарского разбойника. А если даже и удастся ему удрать, то целый мир покажется ему с овчинку. У Данскара повсюду имеются свои шпионы, и если оскорбили одного данскарца, это значит, что оскорбили всех. Гренвиг стиснул могучие кулаки. Колдун получит то, чего хочет, получит свою девку, но беда ему, если не отдаст карты. Магия магией, а топор - он везде топор. Гренвигу же страшно хотелось проверить, умирают ли чернокнижники так, как обыкновенные люди.

*******

На Побережье продолжались горячечные приготовления. Собирались жители ближних поселений, гонцы спешно мчались через всю страну, кузница работала в полную силу, а у мастера-столяра все прямо кипело. Сам Аривальд был не без того, чтобы попытать свои силы с магией. Целую ночь и весь день горбился он над своей Книгой, рисовал какие-то знаки, повторял формулы и заклинания, вызывал демонов. В результате под утро он чуть ли не падал от усталости, зато имел то, что хотел иметь. Аривальд уже знал, как вызвать бурю. Да что там бурю, это мало еще сказано: шторм, циклон, светопреставление. Вот до чего он дошел!...

Но когда он уже поднялся на вершину Башни, когда после нескольких попыток выпустил в свет страшное заклинание, то прямо задрожал. Ибо то, что должно было разыграться на море, ужасало в наивысшей степени. Только напрасно ожидал он первых черных туч, громов и молний. Колдун Варгалер прервал на мгновение свою беседу с рулевым, внимательно глянул в сторону Побережья, хмыкнул под нос, после чего вытащил из-за пояса свою волшебную палочку, махнул ею несколько раз в воздухе, буркнул что-то и вернулся к прерванному разговору. Так что буря, к сожалению, не разыгралась. Откровенно говоря, Аривальд был разочарован. Он-то и не ожидал ничего особенного от своих познаний и умений, но рассчитывал хотя бы на что-то. На чего-нибудь небольшое, ну, хотя бы там проливной дождь с громом. Тем временем, на небе было ни облачка, как и раньше, погода вообще становилась по-настоящему летней. Утешением служило лишь то, что на пляже люди буквально двоились и троились, а работа прямо горела в их руках. Впрочем, ничего удивительного. Никому ведь не нравятся посещения данскарских разбойников. Да и манеры у них, вроде бы, не самые лучшие.

*******

Варгалер испытывал все большее довольство. Корабли приближались к Побережью. Еще часик, самое большое, два, и можно будет увидать сушу. Колдун вообще-то относился к этому походу наплевательски. Впрочем, а кого было тут бояться? Придурка-узурпатора, что ухватил крошки магического знания? Варгалер даже не позаботился глянуть в свой волшебный шар. В конце концов, чего интересного он там увидит? А вот Пеншо попытался, и это колдуну в чем-то даже понравилось, потому что он любил упрямцев. Пеншо даже бурю попытался вызвать, только Варгалеру было смешно при мысли о том, сколько важных элементов не хватало в заклинании. Он даже не ликвидировал эту несчастную бурю, а всего лишь отослал подальше к востоку, пускай там сами беспокоятся. Колдун даже представлял их возмущение. А какое ему дело, сами дураки - не сориентировались, что неподалеку действует самозванец. Он напряг зрение. Ему показалось, что берег уже виден.

- Подходим, - раздался за спиной голос Гренвига. - Надеюсь, ты знаешь, о чем говорил.

- Я уверен, - отрезал колдун. - Если даже сотню соберут, это уже будет чудо, только не думаю, чтобы принцесса хотела драки. Вот сам увидишь, как она приползет вымаливать милости.

- Будем надеяться, - буркнул разбойник, - а кроме того, терпеть не могу, когда против меня выступают маги. Мне никак не нравится, что там как раз один живет.

- Успокойся, - презрительно усмехнулся Варгалер. - Его я беру на себя. Гренвиг приложил ладонь ко лбу и прищурил глаза.

- Там стоят люди, - сказал он с ноткой удивления, напрягая глаза. Колдун пожал плечами.

- Тем лучше, раз они приветствуют нас на берегу. Все пойдет гораздо быстрее, чем если бы они закрылись в городе.

- Этих людей довольно-таки много, - медленно произнес Гренвиг и поглядел испытующе на Варгалера.

У колдуна зрение было послабее, и он только взмахнул руками.

- Сейчас увидим, что там происходит, - буркнул он. - Подождем.

Разбойники близились к берегу. Вскоре уже весла снизили темп, и шесть идущих лоб в лоб кораблей плыли по воде лишь в силу разгона. Теперь они были так близко от пляжа, что можно было рассмотреть каждую мелочь. Ну, может и не каждую, но все виденное казалось весьма значительным.

- Ты обманул нас! - заорал Гренвиг, хватая колдуна за руки.

Но и сам Варгалер совершенно глупо всматривался в берег, где, на пространстве может в тысячу шагов в пять рядов стояли закованные в сталь рыцари. Спереди были видны лучники, сотни две, а за ними еще человек триста оружных с топорами, пиками или мечами в руках. А у самой кромки воды стояли три баллисты, и возле каждой лежала приличная куча камней.

- Глупец! - крикнул Варгалер. - Это, должно быть, обманка!

Гренвиг отпустил его на миг и повел взглядом по своим людям, которые, насупившись и удивленно, приглядывались к защитникам Побережья.

- Делай, что хочешь, колдун, - буркнул Гренвиг, - но пока я вижу то, что вижу, ни один корабль не подойдет к берегу.

Варгалер вытащил из-за пояса волшебную палочку, махнул несколько раз, пробормотал какое-то заклинание, но пять сотен воинов как стояли, так и продолжали стоять. Лучники искали для себя самые подходящие места, обслуга баллист складывала камни, а среди воинов прохаживался седобородый старец.

- Ничего не понимаю, - тряхнул головой колдун. - Ведь не могли же они дождаться подмоги из-за гор.

- Послушай, колдун, - Гренвиг оперся о борт. - Я сам этих людей не боюсь и могу пройтись у них по шеям. Тем более, как мне кажется, что многие из них - это переодетые женщины, отсюда плохо видно, как там дальше. Только вот меня интересует, с кем мне завоевывать Золотой Остров, если у меня вырежут половину экипажей? Так что сделай чего-нибудь, умник.

Варгалер недоуменно пожал плечами.

- Ну, сделай же чего-нибудь, - подгонял разбойник. - Бурю там, огонь. Тебе виднее.

Еще раз колдун ужаснулся людскому невежеству. Они что думают, будто буря - это всего лишь пальцами щелкнуть? Над хорошей бурей надо просидеть добрых полдня, да и тогда не все выходит. Если бы еще они стояли в лесу, но здесь? Что ему поджигать? Песок? Воду? Тоже мне, придумал! Варгалер посчитал, что самое время воспользоваться хрустальным шаром. Он вытащил его из своего мешка, заслонил пальцами от разбойника и через мгновение уже все знал. На берегу стояло сто, может еще с десяток людей. Остальные, что располагались в дальних рядах - это искусно сделанные манекены в деревянных доспехах, выкрашенных блестящей краской. Первые ряды, крутясь на месте и передвигаясь, вызывали у глядящего издалека впечатление, будто весь берег заполнен воинами. Варгалер триумфально рассмеялся.

- Это всего лишь манекены, - радостно объявил он. - На самом деле, живых здесь всего только сотня.

- А ну покажи! - Гренвиг отпихнул его от шара. - Я ничего в нем не вижу, - гаркнул разбойник.

- Только я могу в него глядеть, - презрительно заявил Варгалер, - но поверь мне, мы можем начинать атаку.

Гренвиг не был глупцом. Впрочем, если бы он был таким, то не прожил бы столько лет в качестве предводителя данскарских разбойников. Хоть он и не понимал, каким это образом число защитников достигло такого головокружительного числа, но и не подозревал, чтобы кто-нибудь, будучи в здравом уме, строил на пляже искусственных рыцарей. Ведь на Побережье знали, что сюда близится колдун, а его бы не пытались обмануть такой примитивной штучкой. Понятное дело, что Варгалер теперь хочет драки, но ему ведь наплевать, останутся в живых две сотни разбойников или вообще ни одного. Ни одного - так даже лучше, не придется отдавать карту. Только сам Гренвиг был хитрым лисом, чтобы лезть в западню.

- Голову даю на отсечение, - заявил Варгалер, - что три задних ряда, это всего лишь имитация. Баллисты, наверняка, тоже. Поверь мне.

Гренвиг дал знак рукой, и левый корабль помчался к берегу.

- Посмотрим, - буркнул он совершенно не убежденный словами своего союзника.

Когда корабль был совсем уже недалеко от цели, и колдун начал триумфально улыбаться, баллисты неожиданно щелкнули, и целый ураган камней ударил в приближающийся корабль. Там сразу же сделали полный назад, но Гренвигу было прекрасно видно несколько лежащих на палубе моряков, другие стонали, из их ран обильно лилась кровь.

- Идиот! - глаза разбойника пылали гневом. - Так говоришь, подделка? Штучки, говоришь, имитации? А ну, ребята, взять его! - заорал он неожиданно.

Колдун застонал в железной хватке разбойников. Не успел он и пальцем шевельнуть, как его уже крепко связали веревками по рукам и ногам.

- Я прокляну вас, - начал он. - Такое заклятие наложу, что никогда...

- Заткните ему хлебало! - приказал Гренвиг.

Он поглядел на связанного колдуна и почесал в голове. По сравнению с другими дранскарскими пиратами он, по сути своей, был человеком честным, только вот терпеть не мог магов.

- Уходим, - решил он, - а ты, гад, - обратился он к Варгалеру, расскажешь все хорошенько, что знаешь про карту. Если же не расскажешь... он снизил голос и обвел взглядом свой экипаж, - то, что касается меня лично, давненько хотелось мне услыхать, как поет поджариваемый колдунишка.

Ему ответил дружный гогот разбойников. Корабли плыли в открытое море.

*******

На замковом дворе расположили столы, заставленные едой и питьем. Зарезали множество коров и свиней, бессчетное количество кур, а повара принцессы весь день крутились как ошпаренные. Выкатили множество бочек доброго, мартовского пива; принцесса даже позволила вскрыть двухсотлетнее вино, которое держали для особых случаев. Только ведь и этот случай был единственным в своем роде. Побережье отогнало данскарцев, да еще колдуна в придачу! Будет что рассказывать детям и внукам, будет чем дивить приезжих. Теперь же гости один перед другим выхвалялись, кто из них больше сделал для общей победы. Один кричал, что лучше всего и быстрее вытесывал деревянные доспехи, другой же утверждал, что если бы не шлемы - которые именно он сделал - то кто еще знает, как бы оно было; третий же, наоборот, считал, будто победа для Побережья была добыта исключительно благодаря искусно покрашенным им панцирям. Громче всего орали окруженные восторженными девицами Магнус и мастер Борхан. Ведь это как раз они довели до ума старые и много лет уже не используемые баллисты, именно они постарались, чтобы те были способны сделать хотя бы один выстрел. Про Аривальда же никто и не вспоминал. Только нельзя сказать, что из неблагодарности. О нет, просто для каждого было абсолютно ясно, что именно маг спас Побережье, а они все могли лишь спорить, кто из них лучшим образом выполнял его указания. Теперь же в него всматривались с набожным уважением, вслушивались в каждое словечко, которое тот возжелал высказать, его мнение считалось окончательным, а уж о том, чтобы похлопать его по плечу, чокнуться с ним кубком или там попросить сделать несколько невинных чародейских штучек - об этом не могло быть и речи!

Аривальд ушел от столов, за которыми было полно развеселившихся, пьяненьких людей. По пляжу он тихонько добрался до своего домика, всего лишь разик глянув на грозные отряды деревянных рыцарей. Он уселся за столом и раскрыл свою Волшебную Книгу. Ему было ведомо, чего он желает достичь, Сила переполняла его. И вот сделав то, что намеревался уже издавна, он сделается уже настоящим магом. Могущественным магом Аривальдом!

*******

Принцесса не выспалась, хотя давно уже минул полдень, но по просьбе Аривальда она таки вышла из спальни и, зевая, с удивлением спросила:

- А почему так рано?

- У меня для тебя подарок, госпожа, - гордо заявил маг.

- Подарок? - заинтересовалась принцесса, забывая про сонливость.

- Да, госпожа. - Чародей положил на столе два небольших камушка. Они превратятся в то, о чем ты всегда мечтала.

- Бриллиантовые сережки! - захлопала в ладоши принцесса.

- Ну конечно, - подтвердил с достоинством Аривальд.

- Погоди, я позову всех, - предупредила принцесса и тут же выскочила из комнаты с криком: - Магнус, Грубель, Торд, Бомбор! Когда все явились на зов, принцесса объявила:

- Аривальд сделает для меня бриллиантовые сережки. Только они должны быть большие, - тут же предупредила она.

Все застыли на месте, уважительно глядя на озабоченное лицо мага, на его поднятую палочку.

- Марриас, девельтос, самбарго! - вскричал Аривальд, после чего исполнил несколько сложных пассов и ударил палочкой по камням. Что-то блеснуло, под потолок бухнул столб дыма, а когда рассеялся, все присутствующие увидали сидящую на столе громадную жабу - исключительно огромную и отвратительную.

- Ой! - пискнула изумленная принцесса.

Дворяне на какое-то время застыли, как будто сами превратились в статуи, а потом все вместе расхохотались. Бомбор прямо покатился под стол от смеха. Жаба сбежала. Аривальд понурил голову и медленно сунул палочку за пояс. Он уже хотел повернуться и выйти, как тут его обняли теплые руки принцессы, и он почувствовал ее губы у себя на щеке.

- Ведь как раз такого мы тебя и любим, - шепнула она.

Аривальд поглядел на лица придворных и улыбнулся. Теперь он был уверен, что в следующий раз уже никто не побоится чокнуться с ним стаканчиком или там похлопать по плечу, а дети вновь будут упрашивать показать фокус. А именно это и было самым важным на свете!