"Аризонская западня" - читать интересную книгу автора (Пендлтон Дон)

Глава 15

Эйб Вайсс окопался основательно.

Через дорогу от его дверей стоял лимузин, водитель которого зорко оглядывал окрестности, а во дворе вдоль ограды слонялся мордоворот, всем своим видом напоминавший гориллу из глухих джунглей. Надо полагать, и в самом доме укрылось сколько-то боевиков.

Болан проехал мимо и притормозил в полумиле, около бензоколонки. Здесь же находились станция технического обслуживания, небольшой ресторанчик и бакалейная лавка. Болан повесил кобуру под мышку, проверил, как выходит из неё «беретта» — не цепляется ли — надел пиджак и бросил в его карман запасную обойму.

Несколько автомобилей стояло у ресторана, еще несколько — у бакалейной лавки. Болан включил систему безопасности и захлопнул дверцу фургона. После чего направился к станции техобслуживания. У насосов застыли два автомобиля: один носом на восток, другой — на запад. Со стороны гаража к Болану заторопился малый с замасленными руками.

Болан помахал у него перед носом полицейскими корочками:

— У меня поломка. Аварийку выслали, но я опаздываю в город. Подбросите?

Парень кивнул с кислой миной на лице:

— Да-да, конечно.

На ходу вытирая руки ветошью, он устремился к машине, стоявшей носом на запад. Глянув на заднее сиденье, тотчас выпрямился и помахал Болану. Тот приблизился уверенным шагом и, коротко поблагодарив, уселся рядом с водителем — нервного вида человеком в деловом костюме и роговых очках. На вид водителю было под пятьдесят.

— Вы уж извините, — сказал Болан, поглядев на него усталым взором, — служба.

— Что вы, что вы, — быстро ответил водитель, — я все понимаю.

Они сидели в напряженном молчании, пока машину мыли и заправляли. Когда, наконец, автомобиль выкатился на дорогу, водитель робко спросил:

— Побыстрее?

Болан успокаивающе улыбнулся:

— Не стоит. Мне тут и ехать-то всего полмили. Я скажу, где остановиться.

Полмили Мак блаженно отдыхал, зато владелец машины был напряжен, как на сдаче экзаменов по вождению.

Болан попросил затормозить как раз напротив автомобиля с наблюдателем, сердечно поблагодарил и вышел.

Наблюдатель за рулем проявил к Болану живейший интерес.

— Расслабься, парень, — посоветовал ему Мак и проследовал прямиком ко двору Вайсса.

Там к нему мигом подступился могучий охранник. Но Болан уже извлек из кармана корочки и небрежно помахал ими пред собой.

— Свободен, приятель. Забирай своих парней и вали.

— Это как понимать? — удивился малый, хотя ясно было, что до него все сразу же дошло.

— Назначена официальная охрана. Когда она появится, вас здесь быть не должно. Так что давай. Пока они подъедут, я постерегу.

Парень собрался было что-то возразить, но передумал.

— В доме еще только один человек. Может, надо сперва позвонить?

— Тебе хочется столкнуться нос к носу с парнями из секретной службы? — усмехнулся Болан.

— А, ну тогда, конечно... Все в порядке, да!

Охранник круто развернулся и поспешил в дом. Болан зашагал следом. Едва они приблизились, дверь распахнулась и наружу выглянул второй охранник.

— Сейчас здесь будут ребята из федеральной службы, — пояснил старшой. — Мы сваливаем. Этот парень — из полиции. Он управится без нас.

Его напарник ничего не ответил — только окатил Болана подозрительным взглядом, когда проходил мимо. После чего оба, не оглядываясь, зашагали к своей машине. Болан дождался, чтобы они отъехали, затем вошел в дом и запер дверь на задвижку.

«Честняга» Эйб стоял посреди прихожей и судорожно сжимал в руке «браунинг», целясь Болану между глаз.

— Или стреляй, или убери, — холодно посоветовал Мак.

Сенатор чуть поколебался, медленно опустил оружие, повернулся и побрел в свое логово. Когда Болан зашел вслед за ним в кабинет, сенатор уже сидел за письменным столом, «браунинг» лежал под рукой, в глазах Эйба не читалось ровным счетом ничего.

— Печальная картина, — сочувственно заметил Болан. — Сенатор Соединенных Штатов, узник в собственном доме, вынужден встречать гостей с хлопушкой в руках.

— Я умею пользоваться этой игрушкой, — отрезал Вайсс. — И я спокойно мог бы наградить вас третьим глазом.

— Я наслышан о ваших охотничьих подвигах, — Болан мельком оглядел чучела зверей, развешанные по стенам. — И все же есть, кажется, некоторая разница между обычной охотой, и той, когда жертва может не только заметить вас, но и начнет вдруг отстреливаться...

— Я не застрелил вас, Болан, совсем не потому, что смелости не хватило. Что вам надо?

— Да все то же, — ответил Болан. — Чтобы вы вышли из игры.

— Вы до этого дня не доживете. Поберегите свое и мое время. Убирайтесь отсюда и не суйте нос в чужие дела.

Болан выразительно вздохнул, отошел к окну и повернулся спиной к человеку с «браунингом», сознавая, что являет собой прекрасную мишень, и почти надеясь, что Вайсс соблазнится предоставившейся возможностью. Но сенатор не реагировал. Болан вновь повернулся к столу и сказал:

— Боюсь, это и мои дела, сенатор. Мы можем избавить страну от лишних страданий. Исчезните. Сойдите с поезда... пока еще не поздно. Я только что говорил с Кауфманом. У меня такое впечатление...

— Кончайте болтать вздор! — огрызнулся сенатор. — Я знаю, как вы встречались с ним в пустыне. Мне плевать на устроенный вами фейерверк. Равно как и на ваше предательство.

— О, вы еще беретесь рассуждать о предательстве? — деланно удивился Болан. — Самый продажный сукин сын из всех, когда-либо заседавших в сенате Соединенных Штатов. Да вы, Вайсс, бедствие общенационального масштаба!

У Вайсса дернулся кончик гранитного подбородка, однако сенатор не клюнул на приманку. Вместо этого с гнусной ухмылкой он заявил:

— Этим утром вы называли меня марионеткой. Теперь я уже предатель. Убогая у вас фантазия, мистер Болан.

— Была бы нужда фантазировать! — небрежно парировал Болан. — Я знаю, кто вы такой, и вам это известно. Вопрос лишь в том, кем вы будете завтра и где.

— Несомненно, здесь же, за своим письменным столом, — откликнулся сенатор, одарив Мака лучезарной, прекрасно поставленной улыбкой.

— Ошибаетесь, — покачал головой Болан.

Вайсс только презрительно фыркнул.

— Вам уготована безымянная братская могила на Райском Ранчо, мистер Вайсс. Не лучшее местечко, а?

Похоже, эти слова все-таки достали сенатора. По крайней мере в его стальных глазах мелькнула на мгновение шальная искра...

— Чушь, — заявил сенатор.

— Для вашего соратника это единственный выход. Полагаю, именно сейчас он заканчивает последние приготовления. У вас это называется: обрубить связи и слинять. Надеюсь, мне не надо расшифровывать...

— Убирайтесь, Болан. Мое терпение лопнуло. — Рука сенатора зависла над «браунингом». — Ненавижу играть в кошки-мышки. С детства, когда еще возился в песочнице. Не принуждайте меня снова чувствовать себя ребенком.

— Вот видите, — почти ласково сказал Болан, — вы уже сами начинаете соображать. Да-да, вас закопают именно в песочек, Вайсс.

Он небрежно прошагал к двери, вновь являя собой великолепную мишень, по которой невозможно промахнуться. У выхода он резко обернулся:

— Привет от меня падшим ангелам. Не забудьте, что я первым вас предупредил. Так что держите «браунинг» наготове. Кстати, как вы думаете, почему ушли охранники?

Этот удар пришелся почти в цель. Вайсс вскочил и, набычившись, с ненавистью посмотрел на Мака.

— Вот досада, я забыл поинтересоваться, — с холодной издевкой произнес он. — И как же вы от них избавились?

— Я передал им сообщение, которое они совершенно правильно поняли.

— То есть?

— Они же знают, как все это делается в ваших кругах. В скором времени вас почтит своим визитом Сам. Лично. Он одарит вас поцелуем. Не знаю, как этот поцелуй у вас называется. Итальянцы называют его поцелуем смерти.

— Нелепо и смешно, — сказал сенатор, впрочем, не слишком убежденным тоном.

— Полностью с вами согласен, — коротко кивнул Болан. — На мой взгляд, это тоже нелепо и смешно. Но именно так у них делается. И это будет последняя ваша утеха на грешной земле. Только вдумайтесь! Ведь после поцелуя следует незамедлительная смерть.

И Болан решительно отворил дверь.

Вайсс негромко вскрикнул и бросился следом.

— Хорошо, допустим, вы правы, — поспешно заговорил он. — Предположим — просто так, для смеха. Но тогда скажите мне, откуда вам известно?

Болан пересек вестибюль и, распахнув парадную дверь, прислонился к косяку, чтобы бросить последний взгляд на сбитого с толку сенатора.

— Я уже говорил вам, что пришел сюда прямо с переговоров, — терпеливо произнес Мак. — Я все выложил ему. Бонелли хочет, чтобы у него был свой сенатор, он даже готов переступить через труп вашего общего дружка, лишь бы добыть себе такого сенатора. У Кауфмана есть немудреный выбор. Или он отдает вас Бонелли, или списывает со счетов. Кто будет драться за мертвого сенатора? Обдумайте это. Никакой высшей математики тут нет. Пораскиньте мозгами: кто получит привилегию выдвинуть вашего преемника в сенат? Так что вы уже записаны в статью расходов.

Болан вышел наружу и закрыл за собой дверь. Но уже через секунду она распахнулась, и сенатор закричал с порога:

— Зачем вы мне все это говорили? Вы что — садист? Приходили посмеяться?

Болан обернулся, в руке его сверкнула «беретта». Лицо сенатора покрыла смертельная бледность, и его рука, сжимающая «браунинг», бессильно повисла.

Неотрывно глядя на Вайсса, Болан позволил себе на прощание маленькую речь.

— Отныне вы — мусор, списанный хлам. И я потратил полчаса своей жизни ради спасения этого хлама только потому, что многие люди в нашей стране не обладают нюхом на отбросы и, следовательно, будут оплакивать вашу безвременную кончину. Это все. Что вы сделаете с моей информацией, мне безразлично.

Губы сенатора какое-то время беззвучно шевелились, прежде чем он смог выдавить из себя связные слова.

— Болан, вы неправильно поняли. Я не марионетка. Я управляю всем этим. Поймите! Это все мое, и управляю я!

— Можете и дальше управлять, до самых адских ворот, — процедил Болан.

— Не стреляйте! Я возвращаюсь в дом!

— Бога ради, — ответил Мак с ледяной вежливостью.

Сенатор захлопнул за собой дверь.

Болан сунул «беретту» в кобуру и пошел на улицу. Пока еще он не слишком ясно представлял, что же последует дальше, но в одном не сомневался: кашу он заварил.

Все, от него зависящее, Болан сделал. Теперь пусть дьявол сдает карты.

И тот не преминул объявиться.

Но только на сей раз он оказался в юбке.

На тротуаре Болана поджидала Шарон Кауфман с крошечным никелированным пистолетом в руке, которым она вполне грамотно целилась в Мака.

— Мне очень жаль, — сказала она спокойно. — Поверьте, мне действительно очень жаль, но я должна это сделать.