"Южный коридор" - читать интересную книгу автора (Пендлтон Дон)

Глава 20

Боевой фургон двигался на север — по той самой дороге, что незадолго до этого привела его в Декейтер, — а затем повернул на шоссе I-75 в сторону Мариэтты.

Когда Болан находился в двух милях от городской черты Мариэтты, на полицейской радиочастоте прошло срочное сообщение, из которого следовало, что след поворачивает к западу. Минуту спустя Болан услышал подтверждение этому на водительском канале. Полицейские частоты мгновенно оживились серией новых приказов и переназначений.

Едва Болан принялся вводить данные в компьютерную, карту района Мариэтты, на водительском канале вдруг послышались знакомые обертоны, нежные и вкрадчивые. В этом женском голосе слышались зажженные свечи и пьянящее вино, шелковые простыни и сладкие ароматы — черт возьми, такой голос мог принадлежать только одному человеку!

— Эй, ребята на шоссе 1-75! С вами девушка чувствует себя в полной безопасности. Я еду на север в сторону Чаттануги и надеюсь на приятных попутчиков. Говорит леди Супергонка. Отзовитесь, родные мои.

Ей немедленно ответили несколько водителей, один из которых сердито отругал девушку за то, что она встревает в десятъ-тридцать три; Болан тут же узнал и этот голос — голос Ковбоя из Джорджии.

— Переключайся на семерку, хулиганка, если тебе не терпится поболтать, — закончил ковбой.

Болан быстро перешел на седьмой канал.

— Я поговорю с леди, — сказал он. — Валяй, детка, я тебя слушаю.

— Привет, Настоящий Мужик. Не против прокатиться за мной следом?

— Далеко собралась, малышка?

— С тобой — хоть на край света. Жми за моей красной машинкой.

— Ну-ну, — пробормотал Болан.

Болан был в ярости, потому что мисс Супергонка должна была сейчас находиться в безопасном мотеле и дожидаться там окончания военных действий. Одновременно он испытывал огромную радость от того, что водители грузовиков помогали ему, чем только могли.

Им как-то удалось отвлечь полицейскую погоню на 41-ое шоссе; Болан подозревал, что они подставили полиции похожий автомобиль. Вряд ли удалось бы провести фараонов с помощью одного только радио: у полицейских были свои методы, и они не клюнули бы так легко на радиоигру.

Как бы там ни было, полицейские отклонялись от объекта преследования, и, к большой радости Болана, ему предоставлялась полная свобода действий.

— Не потерял меня из виду, приятель? — томно спросила Дженни.

— Потерял. Где ты?

— Только что проехала указатель. Ты ведь не покинешь меня, верно?

— Десять-четыре. Я отстаю примерно на милю. Уже догоняю. Мы одни?

— Нет, Старина Джейк прокладывает вам путь, — послышался голос ковбоя. — Впереди ни облачка, все чисто. Только наш пропавший друг маячит на горизонте.

Ковбой действовал профессионально: он сменил позывной, чтобы обмануть непрошенных слушателей, а «пропавшим другом» мог быть только Скьяпарелли.

— Понял, Старина Джейк, — ответил Болан. — Говорит Счастливый Охотник. Мчусь за тобой следом. Держи меня в курсе.

— Десять-четыре, Счастливый Охотник. Тут колонна грузовиков спешит на юг из Далтона; по слухам, у них встреча с нашим другом возле Калхуна.

— Это точно?

— Абсолютно. Колонна грузовиков с прицепами спешит на встречу у Калхуна. Десять-четыре?

— Что они везут, Джейк?

— Они везут что-то интересное, а за баранками сидят неулыбчивые ребята. Десять-четыре!

— Десять-четыре и огромное спасибо за информацию. Эти ребята не любят шутить. Десять-четыре!

— Ты прав, Охотник. Все четверо, как один, серьезные ребята. У них и пассажиры такие же — не понимают шуток. Привет от Старины Джейка.

Болан отложил микрофон и задумался.

Четыре грузовика с контрабандным грузом и вооруженными людьми в кабинах едут на рандеву со Скьяпарелли? Откуда, черт побери, ковбой мог об этом узнать?

— Отзовись, Старина Джейк.

— Слушаю.

— Как ты об этом узнал?

Рейнолдс выдержал паузу, прежде чем ответить.

— Ты ведь помнишь моего однокашника с забавным именем, десять-четыре!

— Десять-четыре, — подтвердил Болан. Он вздохнул и подумал о том, до чего странно устроен этот мир.

— Он не терял времени после вашей встречи, — продолжал Рейнолдс. — Копался в песке и нащупывал корни денежного дерева. Похоже, наш пропавший друг иногда забывал кое-что записывать в свои бухгалтерские книги. Десять-четыре?

— Десять-четыре, — со вздохом подтвердил Болан.

— Дважды два получается четыре, Счастливый Охотник. Наш друг движется на север, а колонна ему навстречу — обычное рандеву в Калхуне. Мы тут прикинули, что наш друг захочет продолжить путешествие вместе с колонной: так оно спокойнее.

— Десять-четыре.

Да, они уже все прикинули. Черт побери, в лице Рейнолдса полиция много потеряла.

— Когда увидишь своего однокашника, передай ему, что мы в расчете. Счастливый Охотник не станет никому жаловаться, если только он сам не выйдет из игры. Еще одна жертва не сделает мир лучше, верно?

— Считай, что ты сам ему об этом сказал, Охотник. Бурый Утес едет вместе с нами, как раз перед нашей красоткой.

— Спасибо, старина, — отозвался Билли-Боб. — Я подумаю над вашими словами.

— В Калхуне может быть жарко. Предлагаю пропустить меня вперед на разведку.

— Нет, ни за что! — возразил Ковбой из Джорджии. — Когда доедем до указателя, пусть красотка отдохнет на травке — с этим я согласен. А мы с Бурым Утесом подготовим тебе встречу. Пока.

Черт бы их побрал. Но ничего уже не изменить, и Болан в очередной раз смирился с обстоятельствами.

— Видишь мою красную машинку? — послышался голос Дженни.

— Да. Сейчас я тебя обойду.

— Это ты-то? На своей тачке?

— Да, я.

— Даже не надейся догнать меня на этом драндулете!

— Посмотрим, — сказал Болан и выжал педаль газа до упора.

Он уделает их всех, задолго до Калхуна. А тогда пусть прикрывают его с тыла, милости просим.

Когда он попытался обойти «корвет», тот рванул вперед, и теперь они шли бок о бок.

— Давай, детка, сбавляй обороты и приготовься отдыхать.

— И не подумаю, — проворковала Дженни. Болан видел, как она отложила микрофон и посмотрела на него с язвительной улыбкой.

Что ж, если им так нравится, пусть отправляются в пекло вместе с ним. Пусть судьба будет к ним милосердна — Палач умывает руки.

Все шло как по нотам. При всем желании Болан не смог бы точнее рассчитать время.

На затяжном изгибе шоссе Палач обошел тягач Ковбоя из Джорджии и устремился к указателю «Калхун». Красный «корвет» умудрился проскользнуть между Боланом и грузовиком во время обгона. Краем глаза Болан разглядел растерянную физиономию Рейнолдса, когда тот схватил микрофон и заорал:

— Эй, леди, попридержи коней! Не женское это дело! Пропусти вперед мужчин!

Она, не оглядываясь, помахала ему рукой.

— Угомонись, детка, — вмешался Болан. — Ладно, ты остаешься в игре — но давай, по крайней мере, не делать глупостей. Становись за Ковбоем.

Девушка согласно кивнула, пропустила Болана вперед и пристроилась за грузовиком, и тут на дороге, приблизительно в полумиле, показался двухцветный «шевроле». Он приближался к четырем огромным грузовикам, стоявшим на обочине перед началом затяжного подъема.

— Вперед, ребята! — крикнул Болан. — Как у вас там, порядок?

— Порядок! — ответил ковбой.

— Тогда я выступаю. Прикроете меня с флангов.

— Десять-четыре.

Навстречу двигался одинокий грузовик. Очевидно, его водитель знал о том, что происходит на шоссе. Поравнявшись с Боланом, он сообщил по рации:

— Будь осторожен, приятель. Там на травке отдыхают две машины. Похоже, у пассажиров плохое настроение.

Болан поблагодарил водителя и передал своему эскорту:

— Обстановка осложняется, ребята! Какие-то парни отдыхают в кустах.

Обстановка действительно осложнялась. Возможно, эти мафиози с самого начала участвовали в игре наравне с полицией и теперь хладнокровно поджидали Болана.

Но теперь уже было не до предположений. Болан направил свой фургон прямо на Скьяпарелли, который как раз открыл дверцу «шевроле» и вышел на шоссе.

Их глаза встретились, и Скьяпарелли потянулся за пистолетом. Это движение было последним в жизни хозяина Атланты. Болан, не сбавляя хода, наехал на него и размазал по шоссе. Каменнолицый тип, который наблюдал за трагедией, что-то крикнул и метнулся к грузовикам. Откуда-то раздался пистолетный выстрел, и пуля ударилась о крыло фургона, возле левой ноги Болана. Палач мигом выпрыгнул из автомобиля и дал волю «отомагу», когда снова послышались выстрелы, теперь уже с другой стороны. Но Ковбой и его приятель уже спешили туда, прицеливаясь на ходу.

Через треск автоматных очередей Болан расслышал шум двигателей и скрип шин: из кустов показалось вражеское подкрепление. «Отомаг» без труда достал их на расстоянии пятидесяти ярдов. Оба водителя почти синхронно потеряли управление, и машины разъехались в разные стороны: одну из них вынесло на разделительную полосу и развернуло поперек дороги, а вторая въехала на насыпь и, перевернувшись вверх колесами, сползла обратно на обочину.

Болан на бегу перезарядил «отомаг» и выпустил обойму по машине, которая неуклюже перегораживала шоссе. Когда он приблизился к грузовику, один из пассажиров был еще жив. Зажатый между двумя истекающими кровью трупами, он съежился на заднем сиденье, и в его глазах Болан прочитал то выражение, какое бывает у каждого человека, который осознает неотвратимость собственного конца.

— Ты кто? — спросил Болан.

Человек ответил, едва шевеля губами:

— Джон.

— Хорошее имя, — сказал Болан и добавил: — Привет, Джон. — Последние слова слились со звуком выстрела.

Когда Болан подбежал ко второй машине, ее уже охватило пламя. Из окна высовывался один из головорезов и отчаянно звал на помощь. Болан немедленно ответил на его мольбу коротким выстрелом.

Еще одного типа выбросило на обочину, и он лежал там ничком, истекая кровью. Болан перевернул тело ногой — это был еще один Туз. Судя по всему, он умер сразу, но Болан не пожалел на него пули — на всякий случай. Бросив рядом с трупом снайперский значок, он пробормотал:

— Привет, Джеймс или Пол. Все, отыгрался.

С остальными справились двое помощников Болана. Вдоль одного из грузовиков были выстроены крутые ребята — ноги широко расставлены, руки на голове.

Болан вернулся к своему фургону. Дженнифер Джеймс стояла рядом с бесформенным телом Чарльза Скьяпарелли. Болан бросил в окровавленную массу значок снайпера и отвел девушку к красному «корвету».

— Все в порядке, — сказал он. — Поезжай домой.

— Но я... А ты? Куда ты?..

— Далеко, милая, очень далеко.

— А ты не мог бы... мы не могли бы... хотя бы ненадолго?..

Он улыбнулся ей улыбкой, в которой сквозили усталость и сожаление.

— Тебе придется изобрести какую-нибудь новую теорию, детка. Займись этим, ладно?

Большие глаза девушки вспыхнули.

— Это только игра. Все эти теории ничего не значат, ведь так?

Болан обвел усталым взглядом поле битвы в Южном Коридоре, снова, как и много лет назад, усеянное останками бойцов, и ответил:

— Спроси об этом у Сьюзен.

Он оставил девушку наедине с ее бесполезными теориями и устремился к своему фургону; через минуту он уже спешил на север, чтобы очистить от скверны еще один город.

Ковбой заметил это и, быстро взобравшись в кабину одного из грузовиков, схватил микрофон. Болан услышал напоследок:

— Спасибо за все, Большой Б. Приезжай снова, когда тут настанут лучшие времена.

— А по мне — лучше не бывает, — ответил Болан, и в этот момент он не кривил душой. — Водителям сегодня досталось, так что пора снимать десять-тридцать четыре. Поблагодари их всех за меня, ладно? И не вешай носа!

— Возвращайся, — послышался призывный сладкий голос.

Болан надеялся, что он вернется. Когда-нибудь он сможет это себе позволить.