"Вендетта по лас-вегасски" - читать интересную книгу автора (Пендлтон Дон)

Глава 3

В течение десяти минут боевой фургон Болана, тихонько урча мотором, катился с потушенными огнями по едва заметным тропам. Спускаясь по склону, Болан глушил двигатель и давал машине катиться накатом, чтобы не нарушать ночную тишину. Он часто останавливался и внимательно вглядывался в темноту.

Когда они спустились к федеральной дороге, Болан пришел к заключению, что противник их не преследует. Не скрывая своего удивления, он повернул в сторону Лас-Вегаса и, обернувшись, сказал:

— Сдается мне, что нас оставили в покое.

Из глубины фургона послышался слабый, неразборчивый ответ.

— Все в порядке? — спросил Болан.

— Надеюсь, выживу. И... Болан...

— Да?

— Спасибо.

— Чего уж там, — с улыбкой ответил Болан.

Благодарность в данном случае была неуместна. Болан знал это, Лайонс тоже.

Мак закурил, с наслаждением затянулся сигаретой и удовлетворенно вздохнул.

— Хотите сигарету? — спросил он.

— Я бросил. Курение вредит здоровью. Разве вам это неизвестно?

Болан хмыкнул. Его гость приходил в себя. Чтобы отбить охоту шутить у такого парня, как Лайонс, его нужно было бы пропустить через мясорубку. Мак снова глубоко затянулся сигаретой и пустил струю дыма в глубь фургона.

— На свете немало других вещей, которые пагубно влияют на здоровье, — возразил он.

На этот счет у него не было никаких сомнений. Война, например. А также последняя чересчур затянувшаяся схватка на дороге...

Кровь врага, которую щедро проливал Болан, никоим образом не смущала его и не вызывала бесчисленные угрызения совести. В этом заключался смысл его жизни. К черту интеллектуалов с их гнилой философией: мафию можно победить только одним способом — действуя ее же методами. До определенной степени, конечно. Правила игры, а война действительно напоминает игру, менялись очень редко, как, например, сегодня на горе, когда в самый разгар кровавой оргии пришлось отказаться от детально продуманного плана боя, чтобы спасти человеческую жизнь.

Кстати, вот оно — интеллектуальное решение проблемы: их надо бить в их собственной игре, их же методами... но при этом не быть похожими на них. С точки зрения Болана этот момент коренным образом отличал его от противника: он еще не потерял человеческий облик.

— Мне кажется, что с момента нашей первой встречи вы выросли, Болан. Несмотря на пластическую операцию, я узнал вас тут же, с первого взгляда. Точнее, с первого выстрела. Вы все еще продолжаете воевать?

— К этому привыкаешь, — ответил Болан.

Действительно, война становилась образом жизни. Стоило лишь внутренне согласиться с постоянным напряжением и неизбежностью смерти, как необходимость убивать врага, бежать и скрываться становилась естественной, словно само дыхание.

На губах Болана заиграла легкая улыбка, и он спросил полицейского:

— Что значит «я вырос»?

Лайонс, кривясь от боли, потихоньку протиснулся вперед и опустился на сиденье рядом с Боланом.

— Я хотел сказать, что вы уже не тот взбалмошный воин, которого я знал в Лос-Анджелесе. Вы обрели класс, заматерели, что ли.

— Учиться никогда не поздно, не правда ли? Надеюсь, вы чувствуете себя лучше, раз перебрались вперед.

Полицейский поморщился, устраиваясь поудобнее.

— Не совсем, но перед тем, как покинуть вас, я бы хотел вам кое-что рассказать.

Болан кивнул.

— Мне кажется, так было бы справедливо.

— Вы помните шишку из Вашингтона, с которым познакомились при проведении операции «Пойнтер»?

— Гарольд Броньола, — бесстрастно произнес Болан.

— Он самый. Так вот, Броньола сказал мне, что разговаривал с вами в Майами. Вашингтон очень заинтересован в успешном завершении операции, в которой я принимаю участие. Ее подготовил Броньола. Во время нашей последней встречи мы с ним говорили о вас. Он рассказал, что вы наделали шороху в Нью-Йорке, но еще больше — в Чикаго. Ваши действия вызвали ответную реакцию: конгрессмен от штата Иллинойс давит на Министерство юстиции. И он не одинок в своих усилиях. В его компании есть люди, обладающие авторитетом и определенной властью. Они утверждают, что ФБР намеренно тянет резину, что оно давно могло бы наложить на вас лапу, если бы только захотело.

— Вы не сообщили мне ничего нового, — равнодушно ответил Болан. — К тому же, разговоры вас утомляют, ложитесь-ка лучше.

— Нет, выслушайте меня, — настойчиво сказал Лайонс. — Руководство Организации тоже нервничает. Капо сформировали «антиболановскую команду», и теперь вас ищут по всей стране... Не ошибусь, если скажу — по всему миру. Чтобы перейти к активным действиям, они ждут только вашего появления. И вот вы появились. Завтра с утра в этом городе негде будет упасть яблоку от понаехавших сюда наемных убийц. Можете мне поверить.

— Я верю вам, — спокойно ответил Болан.

— Братья Талиферо лично возглавляют команду охотников за скальпами.

— Мы уже раз встречались, — напомнил Лайонсу Болан.

— Знаете что, Болан, не вы один растете в профессиональном отношении. Эти люди проделали тот же путь, что и вы, истекая кровью на каждом шагу, зато теперь они знают вас лучше, чем вы самого себя. Они хотят вашей крови, Болан.

— Придет и их черед, — хмурясь, буркнул Болан.

— Я очень сомневаюсь, — возразил полицейский. — Даже капо замолкают и поджимают хвосты в присутствии Талиферо.

Гримаса Болана сменилась улыбкой.

— Ладно, обещаю, что не буду говорить слишком громко. У вас все?

— Нет. Броньола спрашивал, не забыли ли вы о его предложении?

— Я забыл о нем уже давным-давно.

— Он всего лишь хотел сказать, Болан, что ваши шансы практически равны нулю. В бочку с порохом вставили фитиль и подожгли его. По словам Броньолы, весь мир жаждет смерти Болана. Тем, кто принесет его голову, спишут старые долги и грехи.

— Так вы прибыли в Вегас именно по этой причине? — невозмутимо поинтересовался Палач.

— То есть... нет. Я здесь в связи с другим делом, но... Броньола сказал, что...

Болан раздавил в пепельнице окурок, затем спросил:

— Так что же сказал Броньола?

Лайонс закашлялся, схватился руками за живот, отдышался и сказал:

— Что федералы идут по следам Талиферо.

— Что это значит?

— Они считают, что контрразведка Организации действует эффективнее их собственной, а потому играют в большую игру: преследуют Талиферо, не сводят с них глаз 24 часа в сутки, прослушивают все телефонные разговоры. Бравое правительство нашей прекрасной страны, Болан, будет плясать джигу на вашем трупе вместе с братьями Талиферо.

Человек в черном комбинезоне мягко пожал плечами и вытащил из пачки новую сигарету.

— Уж чего-чего я не жду от конгресса, так это медали, — спокойно сказал он.

— Будьте осторожны, вот и все. Когда на авансцену выйдут наемные убийцы, федералы будут либо вместе с ними, либо у них за спиной. Я хочу, чтобы вы это знали. Кроме того, я...

Болан прикурил и выпустил дым в открытое окно машины.

— Да?

— Я рассказал вам еще не все. Это очень подло и гнусно, Мак. Броньола сказал, что, если наши пути пересекутся... я должен буду поблагодарить вас за услуги, оказанные правительству, а затем пристрелить.

Болан бросил на своего пассажира удивленный взгляд.

— Так в чем же дело? Вы вооружены, валяйте... — произнес он ровным ледяным тоном.

— Нет.

Лайонс положил «кольт» на колени Болана.

— По мнению Броньолы, это лучшее, что мы можем сделать для вас. Он считает, что вы — зомби, мертвец, который заблудился и никак не может найти свою могилу. Лично я, Мак, придерживаюсь другой точки зрения.

— Спасибо.

— На мой взгляд, вы самый живой человек из всех, кого мне доводилось встречать. Я хочу, чтобы вы знали об этом... не из-за того, что вы сделали там, наверху, нет... просто я считаю отвратительной саму мысль, что на этой земле больше нет места для Мака Болана. О'кей?

— О'кей, — смущенно ответил Болан. — Я... э-э... спасибо, Лайонс.

— Не за что.

Никто из них не нуждался в словах благодарности. Лайонс знал это так же, как и Болан. Однако Мак почувствовал себя лучше, на душе у него стало светло и спокойно: она ликовала от осознания благородства совершенного дружеского жеста.

— Спасибо, — повторил Болан.

— Да будет вам...

Болан распрямился и протянул «кольт» полицейскому.

— А что федералы... Им тоже нужна моя голова, а?

Лайонс тяжело вздохнул.

— Официально нет. Они получили приказ открывать огонь, едва завидев вас.

Болан нахмурился и загасил сигарету в переполненной пепельнице на приборной доске.

— Как по бешеной собаке, — пробормотал он.

— Точно, — быстро подтвердил Лайонс. — Более того, они считают, что тем самым окажут вам услугу, избавив от неприятного общения с братьями Талиферо. Есть все основания полагать, что на ваш счет у них имеются определенные — и довольно мрачные — планы. Стоит ли еще распространяться на эту тему?

Как раз этого делать не стоило, ибо Болан, как никто другой, знал, что его ожидает, попади он живым в лапы Организации. Перед ним открывался Лас-Вегас — город удачи. Так почему бы здесь не сыграть в рулетку с самой судьбой?

Пришло время действовать. Сан-Франциско пока подождет. Сначала он наведет порядок в Лас-Вегасе...