"Долгая ночь Примы Центавра" - читать интересную книгу автора (Дэвид Питер)Глава 7- Вир! Вииииир! Приветствие Лондо оказалось радостным, шумным и бурным, чего Вир совершенно не ожидал. Но с другой стороны, дело было во время большего приема, а это как раз та обстановка, в которой Лондо чувствовал себя как рыба в воде. Чего никак нельзя было сказать о Вире. Конечно, Вир побывал уже на множестве вечеринок, в основном в обществе Лондо на Вавилоне 5. Лондо обладал особым даром: вокруг него, как вокруг некоего центра притяжения, вечеринки, казалось, возникают сами собой. Впрочем, большую часть этих пирушек Вир он мог припомнить лишь очень смутно, словно сквозь туман. Очень, кстати, приятный туман. Но здесь… здесь был прием при дворе! Не смотря на то, что совесть Вира отягощали теперь отвратительные деяния - участие в тайных заговорах, и даже - страшно сказать! - убийство императора (18), - во многом он по-прежнему оставался той относительно невинной личностью, постоянно смущавшимся простачком из клана Котто, которого сослали на Вавилон 5, назначив на должность атташе к не менее презренному Лондо Моллари. И вот он попал на прием при императорском дворе, затесался в толпу сильных мира сего, тех, кто двигает и сотрясает центаврианские устои и общество… в глубине души Вир по-прежнему не верил, что все это наяву. Виру Котто такое не положено. Ему положено кое-как сводить концы с концами и стараться случайно не оказаться у кого-нибудь на пути. Ему все время хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это не сон. Да, это казалось прекрасным сном, хотя Вир знал, что даже у самого прекрасного сна есть темная, кошмарная сторона. Да, он знал это слишком хорошо. Большой приемный зал кипел жизнью. Там пели, танцевали и веселились. Едва прикрытая танцовщица столкнулась с Виром и улыбнулась ему - ЕМУ! - столь обольстительно, что Вир и без вина почувствовал легкое головокружение. Официанты, разносившие изысканные яства, устремились со всех сторон, пытаясь угодить ему. Публика, обряженная в самые роскошные одежды, болтала и смеялась, и вела себя так, будто ничто в этом мире не заботило её. - Вир! - крикнул Лондо еще раз. И начал прокладывать себе путь сквозь толпу. Императору пробиться сквозь нее было гораздо проще, чем простому смертному. Толпа волшебным образом таяла перед Лондо, освобождая ему путь, и снова смыкалась позади, когда он проходил. Это придавало его продвижению сходство с плаванием большого корабля сквозь океанские воды. «Корабль государства», - отметил про себя Вир. - «Государственная машина во плоти.» У Лондо в руках был бокал. Он как раз проходил мимо какого-то сановника, и даже не взглянув, мимо кого же он проходит, выдернул еще один бокал у того из рук и понес его Виру. Сановник не сразу осознал происшедшее, но когда понял, кто похитил его выпивку, то просто направился к одному из блуждавших по залу официантов, подавая тому знак, что хочет еще. - Вир! Я должен загадать тебе загадку! - заявил Лондо, всучив Виру бокал. Несколько идей, перебивая друг друга, закружились в голове Вира при приближении императора… надо поблагодарить Лондо за выпивку; надо сказать ему, что выпивка не нужна; сказать Лондо, что он, Лондо, очень хорошо выглядит; сказать ему, что он, то есть Вир, очень польщен, что его пригласили на встречу с ним, то есть с Лондо. Все это пришло на ум Виру, когда он увидел приближающегося Лондо, но все это было решительно сметено прозвучавшим неожиданным заявлением. - За… загадку? - Да! Да, мудрую, даже очень мудрую загадку. Её рассказала мне Сенна. Она очень умная, наша юная леди. - Да, ты говорил мне о ней. Такая трагедия, потерять своего учи… - Вир! Так ты хочешь услышать загадку, или нет? - оборвал его Лондо. - О… несомненно. Да. - Вир затряс головой. Лондо обнял Вира за плечи, приблизив к себе его лицо. От Лондо сильнее, чем обычно, разило алкоголем. - Так слушай меня внимательно. Что более велико, чем Великий Создатель… Что более ужасно, чем корабль Теней… Что есть у бедных… Чего недостает богатым… а если ты будешь есть его, ты умрешь. Вир молча повторил про себя элементы загадки, а затем покачал головой: - Я сдаюсь. - Ты сдаешься! - Голос Лондо звучал почти разъяренно. - Ты сдаешься? Это твоя главная проблема, Вир. И всегда было твоей главной проблемой. Ты сдаешься чересчур быстро. Ты обязан сначала все обдумать, Вир. И тогда, даже если ты не добьешься успеха, ты по крайней мере попытаешься! - Да… все хорошо. Давай я подумаю. Более велико, чем Великий Со… Его мыслительный процесс был решительно прерван прозвучавшим за спиной приветствием. - Посол. Какое удовольствие видеть вас. Вир обернулся - там стоял Дурла. Виру доводилось уже встречаться с этим человеком, но лишь мельком и до того, как Дурла стал министром. Поэтому нынешнюю их встречу, в общем-то, можно было считать первой. И первым делом у Вира сразу возникло ощущение, что с Дурлой следует стараться держать ухо востро. - Взаимно, министр, - просто ответил Вир на его приветствие. - Как замечательно, что вы смогли вырваться с Вавилона 5, чтобы посетить наше маленькое торжество. Я уверен, что на Вавилоне 5 у вас масса неотложных дел. Вир отметил, как взгляд Лондо то и дело перескакивает с Дурлы на него и обратно. Ему показалось, что Лондо получает странное удовольствие, наблюдая за их обменом любезностями. Виру, между тем, меньше всего хотелось бы сейчас заниматься словесной пикировкой с Дурлой. - О, да… да, на Вавилоне 5 я очень занят, - подтвердил Вир. - Несомненно. Хотя, - продолжил Дурла, - будущее Республики Центавра зависит, как я полагаю, от того, что происходит сейчас здесь, на Приме Центавра, а не на груде железа, которая болтается в космосе за много световых лет отсюда. В том месте, которое послужило базой для операций Альянса, имевших целью стереть Приму Центавра с лица Творения, не так ли? - Министр, - осторожно начал Вир, - при всем моем уважении, если бы Межзвездный Альянс действительно ставил перед собой такую цель, я сомневаюсь, что мы стояли бы сейчас здесь в нетронутом дворце, наслаждаясь этим изумительным вином. Прошу прощения! - Вир жестом показал проходившему мимо официанту, что ему необходимо наполнить бокал. Вообще-то он не был пьяницей, но в последние годы, из-за обширной практики его уровень потребления значительно возрос. Это казалось неизбежным после стольких лет совместной работы с Лондо Моллари. Когда официант поспешил исполнить его требование, Вир продолжил: - Не забудьте, министр, что это я занимаю пост на Вавилоне 5. Я уже много лет знаком с Президентом Альянса. Я не позволил бы себе комментировать то, что, как я слышал, происходит здесь, но мне кажется, что вам следовало бы более тщательно обдумывать выражения при упоминании Альянса. - И что же, как вы слышали, происходит здесь? - спросил Дурла, слегка приподняв одну бровь в знак любопытства. Вир опустил глаза и принялся рассматривать бокал в своей руке с таким видом, будто напиток в этом стакане возник волшебным образом. Затем одним глотком отпил половину, предчувствуя, что сегодня вечером ограничиться этим не удастся. - О, всякие дурацкие слухи. Люди исчезают. Умеренные политики лишаются уважения, лишаются постов… лишаются жизни. На их места приходят ваши ставленники. - О, вы переоцениваете меня, господин Посол, - сказал Дурла подкупающе честным голосом. - Сознаюсь, я часто рекомендую императору людей, которых считаю заслуживающими доверия. Но поскольку сферой моей компетенции является Внутренняя Безопасность, то, мне кажется, будет разумно, если я стану выдвигать людей, о которых точно знаю, что они будут лояльны Республике. - Вы хотели сказать, лояльны вам? - Я сказал именно то, что хотел сказать, Посол, - невозмутимо ответил Дурла. - Не следует забывать, что именно император является живым воплощением духа Республики Центавра. Так что если бы я задумался о таком понятии, как «личная преданность» моих выдвиженцев, то, конечно, речь шла бы об их личной преданности императору, но не мне. - Как любезно с вашей стороны, Министр, - наконец, вступил в разговор Лондо. - Сейчас, и в самом деле, такие опасные времена. Так трудно бывает разобраться, кому можно доверять, а кому нет. - Совершенно верно, - подтвердил Дурла и хлопнул Вира по плечу. - Мне кажется, у вас возникло какое-то неверное впечатление обо мне, Посол. Пусть отсохнет мой язык, если он произнес слова, которые хоть на мгновение обеспокоили вас. - Вот на это я бы с удовольствием согласился, - пробормотал Вир. Очевидно, пропустив мимо ушей его сарказм, Дурла продолжил: - В конечном счете, все мы хотим одного и того же. Хотим вернуть Республике Центавра то почетное место, которое она некогда занимала на межзвездной арене. - Мы этого хотим? - Конечно, Посол! - воскликнул Дурла, считая это само собой разумеющимся. - В настоящий момент для многих мы являемся не более, чем посмешищем. Разбитым, падшим врагом. Стремление не дать нам подняться объединяет многие расы. Когда-то… когда-то при одном упоминании нашего имени они тряслись от страха. Теперь они трясутся от смеха. - Ужасно, - нараспев произнес Лондо, словно ему доводилось участвовать в подобных разговорах уже тысячу раз. Вир не мог не отметить, что Лондо потребляет ликер примерно втрое быстрее, чем сам Вир. Пожалуй, быстрее, чем кто-либо в этом зале. - Это воистину ужасно. - И даже теперь, когда мы отстраиваемся, надрываемся, выплачивая репарации, когда мы пытаемся вернуть себе гордость и величие… они надзирают за нами. Они обращаются с нами так, как мы раньше обращались с Нарнами. И как вы это назовете? - Насмешка судьбы? - предложил Вир. Как будто не слыша Вира - возможно, Дурла и вправду его не слышал - Дурла сам ответил на свой вопрос. - Оскорбления! Оскорбление на оскорблении! Но стремление к величию по-прежнему живо на Приме Центавра, по-прежнему пылает жаром в сердцах наших людей. - Вообще-то жар - это, обычно, плохая вещь, - сказал Вир. - Знаете ли, иногда от него можно и умереть. - А иногда приобрести необыкновенную ясность мысли, - парировал Дурла. - У меня, обычно, бывает только головная боль. - Мы шествовали среди звезд, - настойчиво продолжал Дурла. - А когда ты видел вокруг себя небо, полное звезд, как же можно после этого довольствоваться лишь подножной грязью? Знаете, чего я хочу от моего народа, Посол? Хотите знать правду? Я хочу, чтобы мой народ вновь занял то место, которое по праву принадлежало ему в галактике. Я хочу вновь увидеть, как Центавр простирает свою руку и повелевает звездами. Я хочу славы. Я хочу, чтобы мы стали теми, кем должны быть. (19) Означает ли это, что я хочу слишком много, Посол? Но ответил ему Лондо, глядя в бокал, который он вертел в руке. - Нет, - тихо сказал он. - Нет… это вовсе не так уж много. Дурла собрался было продолжить, но кто-то окликнул его по имени из дальнего конца зала. Похоже, что там шел дружеский диспут, и Дурла был призван рассудить и завершить спор. Министр поспешно, но элегантно поклонился Виру и Лондо, и удалился. Еще несколько сановников направились к императору, шумно требуя его внимания, но Лондо отмахнулся от них. Вместо этого он положил Виру руку на плечо и сказал: - Давай прогуляемся, Вир. Поделись со мной свежими новостями да сплетнями, да смотри, не вздумай упустить ни одной мелочи! - Ну, что касается самой свежей новости: он не нравится мне, Лондо. Этот Дурла. Ну нисколько не нравится, - Вир перешел на шепот, безуспешно пытаясь скрыть свое раздражение. - Дурла? Что не так с Дурлой? - Можно было подумать, что Лондо крайне изумлен. - Слушай, не пойми меня неправильно, но… чем-то он напоминает мне тебя. Точнее, тебя, каким ты был несколько лет назад. - Мне он меня не напоминает нисколько. - Ты шутишь? А все эти разговоры о том, кем он хочет нас видеть? Разве в прежние времена ты не мог бы сказать то же самое? - Нет. Я бы никогда так не сказал. Вир с досадой покосился на Лондо, который уводил его все дальше от шумной толпы по одному из больших дворцовых коридоров. - И куда мы идем? - спросил Вир. - На экскурсию. Ведь во дворце многое изменилось с тех пор, как ты был здесь в последний раз. - Лондо бросил на Вира слегка затуманенный взгляд. - Итак, давай разберемся: ты говоришь, что Дурла напоминает тебе меня, и по этой причине он тебе не нравится. Получается, что я должен оскорбиться, разве не так? - Когда я впервые повстречался с тобой, в те давние времена ты… в общем, ты был чем-то пугающим, Лондо. И у тебя были эти видения о том, каким быть Центавру. И ты… - Добился их исполнения, - тихо сказал Лондо. - Да. И из-за этого погибли миллионы. - Какие резкие слова. Ты осуждаешь меня, Вир? Ты осмеливаешься судить императора? - в словах Лондо звучал вызов, но в тоне, каким они были произнесены, слышалось только любопытство. - Я знаю тебя, Лондо. Иногда я даже думаю, что знаю тебя лучше, чем кто-либо другой… по крайней мере из тех, кто остался жив. Дурла унаследовал твои мечты, Лондо. А посмотри, к чему они приводят. К смерти, разрушению, трагедии. - Дорога судьбы никогда не бывает гладкой, Вир. На пути всегда попадаются ухабы. - Ухабы? Лондо, мы устроили резню Нарнам! Мы повсюду сеяли хаос и разрушение! А потом наши грехи откликнулись нам с утроенной силой. И все это только из-за той мечты о величии, о котором разглагольствует теперь Дурла. Когда мы хоть чему-нибудь научимся, Лондо? Знаешь, чем это закончится? Гибелью всех и каждого центаврианина в галактике! - Зачем ты мне задаешь эти вопросы? - поинтересовался Лондо. - Знаешь, кого тебе нужно спросить? Рема Ланаса. - Извиняюсь… что? - разговор на полном ходу столь резко свернул в сторону, что Вир не сразу сумел сориентироваться. - Рем Ланас? Кто это? - Как я слышал, он сейчас на Вавилоне 5. Живет там уже некоторое время. Очень мудрый индивидуум. Знаешь, зачем мы сюда пришли, Вир? Еще один резкий вираж. Голова Вира уже отказывалась понимать, в какую же сторону теперь повернул их разговор, и вообще, о чем, собственно, они говорят. - Ну, я… пожалуй нет, Лондо, если быть честным. Мне очень приятно, что проводится этот прием, просто потому, что приятно видеть наш народ, празднующий хоть что-то, даже если это просто междусобойчик в честь планов реставрации нашего величия. Но я не уверен, что понимаю, зачем тебе понадобилось приводить меня сюда. - Ты на что это намекаешь, Вир? - Намекаю? Я… - он вздохнул. - Лондо… может быть, ну… возможно, ты немножечко слишком много выпил. Потому что, если быть честным, ты говоришь не слишком вразу… - Может быть, ты полагаешь, - продолжил Лондо, - что, если бы я того пожелал, то не смог бы переговорить со своим послом на Вавилоне 5, не вызывая его сюда, во дворец? Что меня беспокоит отсутствие безопасных каналов связи? Что кто-то подслушивает все, что я говорю? Ты это хочешь сказать, Вир? Мистер Гарибальди однажды употребил выражение, которое Виру показалось крайне странным: «Просиял, как медный грош» для обозначения того, что кто-то только что что-то внезапно понял. Вир никогда до конца не понимал это выражение, поскольку не имел представления, ни что такое грош, ни как он может просиять, ни каким образом с помощью этого можно достичь понимания. Тем не менее, в этот самый момент, когда Вир слушал - очень внимательно слушал - то, что говорит Лондо, у него возникло смутное подозрение касательно того, что сияние медного гроша может означать для него лично. - Нет, - начал Вир очень осторожно. - Я вовсе не собирался на это намекать. - Но сказал он это таким тоном, который, как он надеялся, поможет Лондо понять, что он ухватил подтекст. Туман алкогольного дурмана, который клубился в глазах Лондо все время вплоть до этого момента, казалось, на мгновение рассеялся. Лондо молча кивнул, затем открыл рот, чтобы заговорить снова… …но вместо этого пошатнулся. - Лондо? Лондо провел ладонью по лицу, словно пытаясь стряхнуть с него паутину, и когда он опустил руку, на его лице осталось выражение гнева и покорности. - Начинаешь привыкать к алкоголю, как я погляжу, - пробормотал он. - В некотором роде, да, - сказал Вир. - Я не с тобой говорю. - Но… Но настроение Лондо вновь внезапно переменилось, к нему вернулась веселость. - У нас есть великолепная галерея, Вир, созданная усилиями предыдущих императоров. Мы собрали там лучшие статуи и картины. Пойдем, тебе стоит на это взглянуть! - Хм… Хорошо… Болтая с нарочито преувеличенным весельем, Лондо отвел Вира в дальний конец коридора. Там они повернули направо, потом налево, и оказались в зале весьма солидных размеров. Как и хвастался Лондо, стены зала были увешаны огромным количеством полотен, между которыми, в специально вырезанных нишах, стояли статуи. Первая картина, на которой естественным образом задержался взгляд Вира, оказалась портретом императора Картажи. Лондо проследил взгляд Вира и озвучил его мысли вслух: - Почему он здесь, а? Вир кивнул в знак согласия с тем ответом, который предполагала сама постановка вопроса. - Он был безумцем, Лондо. Отвратительная глава нашей истории. Ему не следует находиться здесь в одном ряду с остальными. - Он должен быть здесь, Вир, - возразил Лондо. - Именно потому, что он часть нашей истории. Если мы не будем помнить о том, что мы сделали не так, сможем ли мы понять, как следует поступать правильно? - Похоже, не все могут прийти к согласию, о том, что такое правильно, и что такое неправильно, - печально сказал Вир, на всякий случай оглянувшись, словно обеспокоенный тем, не стоит ли Дурла у него за спиной. - Надеюсь, ты не имеешь в виду Дурлу, не так ли? Успокойся, Вир, его мнение не является здесь единственным. - Но ведь Дурла не имеет отношения к тем портретам, которые висят в этом зале. Все они… - Вир… Не напоминай мне о Дурле. Сейчас это не важно. Просто полюбуйся на эти картины. Разве они не прелестны? Вир начинал терять остатки терпения с императором. - Да, они очень милы, но это не то, что… - Вот император Турхан, - Лондо указал на одно из полотен. - Великий человек. - Великий человек? - хмыкнул Вир. - Своими предсмертными словами он подвиг нас атаковать Нарн. Тебе ли не знать, ты же единственный, кто их услышал, и… - Вир осекся, увидев выражение на лице Лондо. Грош сверкнул еще раз - Вир понял, что разгадал ужасную тайну Лондо: предсмертные слова Турхана не были словами о войне. - Лондо? - Умирая, он завещал нам жить в мире с Нарном… и сказал, что проклинает нас с Рефой. Да, он был мудрый человек. - В голосе Лондо не было ни капли гнева. Разве что удивление перед величием Турхана. Но Вира охватил ужас. Он отступил на шаг, кровь отхлынула от его лица. - Лондо… Великий Создатель, Лондо… как ты… как ты мог… Лондо пожал плечами. - И только? - Продолжил Вир. - Это все что ты мне ответишь? Просто пожмешь плечами? Лондо, как… как ты мог? - В своей жизни я уже великое множество раз слышал этот вопрос, Вир, и вот что интересно, каждый раз отвечал одинаково: как я мог? Легко. Вир не нашел, что ответить. Впервые за все время знакомства с Лондо он не мог найти нужных слов. А Лондо со свой стороны, словно не замечал очевидного дискомфорта Вира и продолжал рассуждать: - Мы делаем то, что должны, Вир. Так поступают все. И всегда. Вот возьми, к примеру, императора Крэна. Ты помнишь его, Вир? Ты не забыл, что с ним случилось? Вир почувствовал, что у него начинает кружиться голова, и вовсе не от обилия выпитого. Даже и в трезвом виде он вряд ли смог бы свести воедино все фрагменты того, что наговорил ему сейчас Лондо. - Император Крэн… в общих чертах, да. Но ведь он умер еще до моего рождения, и… Лондо остановился как раз напротив бюста Крэна. Пожалуй, это был самый маленький бюст в комнате, словно его делали впопыхах, исполняя неожиданный приказ о необходимости срочного пополнения коллекции. - Какое короткое у него было царствование. Маленькая заметка на полях нашей славной истории. Правитель периода великих перемен. В то время центавриане оказались разобщены больше, чем когда-либо. Предыдущий император, Турис, был чересчур слабохарактерным, и после его ухода все великие дома сцепились друг с другом в борьбе за власть. И это грозило перерасти в кровавую бойню. Бедняга Крэн… так ты вспомнил, что с ним случилось, Вир? - Да, я думаю, да. Но… - Иногда нам всем все же удается прийти к единому мнению о том, что правильно, а что ошибка. И мы не хотим, чтобы ошибки повторялись вновь. Ни с нами, ни с кем-либо еще. НИ С КЕМ, Вир. Ты меня понял? - Голос Лондо возвысился до неожиданной непонятной страстности. - Ты меня понял, Вир? Ты следишь за тем, какие слова слетают с моего языка? - Да, да, конечно, - Вир чувствовал себя потерянным больше, чем когда-либо. - Ловлю каждое слово. - Это хорошо. Я рад, что у нас состоялся этот разговор. Так будет лучше для нас всех. Идем… а то вечеринка закончится без нас. Мы же не хотим, чтобы кто-то подумал, будто в наше отсутствие можно по-настоящему веселиться? И знаешь что, Вир? Я бы хотел, чтобы ты запомнил накрепко: все здесь, все, что мы восстановили, все, чем я управляю… все это заставляет меня поразмыслить над вопросом, что же я такое на самом деле. И даже не столько я, сколько мы все, и что будет с нами всеми меньше, чем через неделю. - И что же с нами будет? - А-а, - усмехнулся Лондо. - Вот разгадаешь мою загадку, великую загадку сегодняшнего вечера, всю, до последнего слова, тогда и узнаешь. Вот как. И с этим таинственным замечанием он ушел назад в пиршественный зал, оставив совершенно сбитого с толку Вира почесывать затылок в размышлениях, что же такое здесь сейчас произошло. Когда Вир вернулся в свое пристанище, он с изумлением застал там ту самую танцовщицу, которая строила ему глазки на приеме во дворце. Одежды на ней было существенно меньше, чем раньше. Если говорить точнее, то вся её одежда состояла из простыни, которой она прикрывалась, лежа на кровати. Вир застыл в изумлении, и лишь спустя некоторое время осознал, что поскольку его рот все равно открыт, то лучше с его помощью издать какие-либо более осмысленные звуки, чем: «Ох…ох…ох». - Ох… Ну… Привет, - сказал он. - Привет, - промурлыкала девушка в ответ. - Я… прошу простить, что потревожил вас. Я думал, здесь моя квартира. Должно быть, сбился с дороги… - Вир повернулся было, чтобы уйти, но тут же увидел свой чемодан в углу, и понял, что он пришел именно туда, куда и предполагал. Как, впрочем, и эта девушка. - Разве ты не хочешь разделить со мной ложе? - спросила она. - Разделить его на части будет несколько затруднительно, - Вир вымученно улыбнулся своей неуклюжей попытке пошутить. Однако, от его глупых слов милая улыбка на лице девушки ничуть не изменилась, и Вир немного успокоился. - Э… послушайте… Может быть произошла какая-то ошибка? - Ты Вир Котто? - красотка сменила позу, повернувшись слегка на бок. Вир внезапно взмок. Кроме того, он почувствовал некоторое стеснение в груди, и снова призвал себя успокоиться. - Да. Но… можно спросить, как… то есть, почему… - Министр Дурла опасался, что, возможно, неумышленно оскорбил тебя… и из уважения к твоему давнему знакомству с императором, попросил меня убедиться, что твои впечатления от сегодняшнего вечера не останутся неприятными. Как только прозвучало имя Дурлы, всякий интерес к этой особе, если он и был у Вира, мгновенно испарился. - Дурла. Понятно. Что ж… - Вир решительно прочистил горло. - Я вот как считаю. Я сейчас отвернусь и отведу взгляд, чтобы вы могли выйти отсюда одетой, и передать Дурле, что все отлично, и я польщен его заботой. Хорошо? На лице девушки промелькнуло разочарование. - Ты уверен? - Мисс… поверьте мне, способность принимать правильные решения никогда не была моей сильной стороной. Обычно я во всем сомневаюсь. Но сейчас, да, я абсолютно уверен. - Вир отвернулся к стене и стал ждать. Он слышал шуршание простыней, когда девушка соскользнула с кровати, и шорох одежд по ее телу, когда она одевалась. Мгновение спустя её рука прошлась по спине Вира сверху вниз, и милый голос проворковал: - Тогда спокойной ночи, Посол. - Спокойной ночи, - ответил Вир сдавленным голосом. Дверь скрипнула и закрылась, а он долго еще стоял неподвижно, не решаясь обернуться. А затем позволил себе вздох облегчения, когда убедился, что девушка действительно ушла. Дурла. Её прислал Дурла. Сама мысль об этом ужасала. Более того, когда Вир отвернулся от девушки, чтобы дать ей возможность одеться, он все-таки продолжал внимательно следить за движениями её тени, опасаясь, как бы она не подкралась к нему сзади с ножом. Такой поступок, по мнению Вира, более соответствовал бы манерам Дурлы, чем проявленное им великодушие. - Вот потому-то я и не люблю задерживаться на Приме Центавра, - пробормотал Вир про себя. Он убедился, что дверь заперта на замок, и переоделся ко сну. Но сон не шел. Вир лежал, глядя в потолок, и раздумывал над тем, что наговорил ему Лондо. Высказывания императора казались нарочито бессвязными и никак не желали укладываться в единую картину… Кто такой Рем Ланас? И к чему весь этот разговор об императоре Крэне? И… Эта загадка. О том, что более велико, чем Великий Создатель. Какое отношение может иметь эта загадка хоть к чему-нибудь? И зачем Лондо первым делом именно загадал ему эту загадку? Что более велико, чем Великий Создатель? Оставшаяся часть загадки не имела смысла, по той простой причине, что не могло быть ничего более великого, чем Великий Создатель. О, конечно, непросто было понять, почему Великий Создатель позволил Республике соскользнуть в такой хаос, почему он молча взирал на бомбардировки и… Внезапно Вир сел, широко раскрыв глаза, почувствовав приступ почти детской радости. - Ничего, - сказал он вслух. - Разгадка и будет - «ничего». Это отлично подходило. Не было «ничего» более великого, чем Великий Создатель. Не было «ничего» более страшного, чем корабль Теней… уж это-то Вир мог засвидетельствовать лично. У бедных «нет ничего». И «нет ничего», в чем нуждались бы богатые. А если тебе нечего есть… ты умрешь. Хорошая загадка. Заставляет размышлять. Вир решил подумать о том, что еще сказал ему Лондо. Что-то насчет… Что же в точности сказал Лондо? «Все здесь, все, что мы восстановили, все, чем я управляю… все это заставляет меня поразмыслить над вопросом, что же я такое на самом деле. И даже не столько я, сколько мы все, и что будет с нами всеми меньше, чем через неделю». И велел ему разгадать всю великую загадку сегодняшнего вечера, всю, до последнего слова. Что ж, загадку он разгадал, и нашел ответ - «ничего». Лондо сказал ему, что с ним не будет ничего. Но при этом хотел убедиться, что Вир понял, что его отнюдь не радует такое положение дел. Но почему? Почему просто не сказать обо всем напрямик? И почему вообще Лондо должен быть несчастен, если ему дана возможность обустроить Приму Центавра согласно собственным желаниям? Где здесь, собственно, трагедия и печаль? И… с ними всеми «ничего» не будет? Меньше чем через неделю? Это казалось бессмыслицей. Или, возможно, смысл в этом был, просто Виру не хватало воли или способностей отыскать его. Следующее утро он начал с того, что пошел прямо в тронный зал, но гвардеец преградил ему дорогу. - Мне надо видеть императора, - сказал Вир. Гвардеец по-прежнему преграждал ему путь, не проявляя ни малейших признаков того, что он расслышал слова Вира. - У меня срочное дело, - сказал Вир. - Боюсь, император сегодня никого не принимает, - раздался голос у него за спиной. К Виру по коридору приближался Дурла, и вид у министра Внутренней Безопасности был настолько хозяйский, что можно было подумать, будто именно Дурла является истинным владельцем дворца. - И почему же это? - спросил Вир. Дурла пожал плечами. - Я не обсуждаю приказов моего императора, Посол. Я просто им подчиняюсь. И предлагаю вам поступить так же. - Откуда мне знать, что это действительно его приказ? - усомнился Вир. - Откуда мне знать, что он вообще еще жив? Само это предположение, похоже, ужаснуло Дурлу. - Я потрясен, Посол, что вы позволяете себе подобные инсинуации на счет каких-то заговоров против нашего императора. Уверяю вас, он в тронном зале. Он просто желает уединения. - Слушайте, - горячо сказал Вир. - Если я не… Дверь в тронный зал внезапно распахнулась. Вир обернулся и вгляделся внутрь, и действительно, там, на троне, сидел Лондо. Он сидел, выпрямившись, глядя прямо перед собой, ни один миллиметр его тела не шелохнулся, выдавая то, что он еще жив. А затем Лондо совсем чуть-чуть повернул голову и глянул в сторону Вира. Он кивнул разок, словно говоря: «Все хорошо. Уходи». И затем снова уставился прямо перед собой, молча, не выказывая ни малейших признаков интереса к происходящему. Вир отступил на шаг, дверь захлопнулась. Он обернулся к Дурле, но тот просто улыбнулся в ответ и сказал: - Желаю удачного возвращения на Вавилон 5, Посол. Надеюсь вновь увидеть вас здесь… в самом ближайшем будущем. И с этими словами ушел прочь. |
||
|