"Парящий дракон. Том 2" - читать интересную книгу автора (Страуб Питер)

8

– Знаете, – сообщила Сара своему новому напарнику, – у меня странное ощущение.

– У меня это странное ощущение длится недели полторы, – ответил Юлик Бирн. – Я с трудом ем.

– Бедняга. Ирландец, который не может есть. Для вас это должно быть пыткой.

– У меня такое впечатление, что мои внутренности просто усохли. Так что там за идея у вас возникла, если более точно выразить то, что вы хотели сказать?

Юлик расхаживал по редакции. Он отпустил секретаршу на час раньше, и теперь они с Сарой сидели в задней комнате, где хранились микропленки. Кроме них в редакции никого не было. "Биксби" лежал перед ними на длинном столе, открытый на разделе "Убийства".

– Вы обратили внимание на даты всех этих историй?

Примерно каждые тридцать лет в Хэмпстеде происходят ужасные вещи. Я думаю, что "Телпро" – это просто одна из составляющих какого-то процесса.

– Но мы знаем, что сейчас "Телпро" действительно стоит за всем происшедшим, – раздраженно сказал Юлик. – Я звоню к Ходжесу по пять раз на день, и единственное, что мне сообщает его китайская домоправительница, это что он все еще на конференции. Они что-то затевают. Мы к тому же получили снимок Лео Фрайдгуда.

– Стоит ли "Телпро" за убийством Стоуни Фрайдгуд?

Можем ли мы так сказать, Юлик?

– Нет. Думаю, что все-таки не можем.

– Ну а остальные смерти…

– Все смерти восемнадцатого мая – безусловно. Все смерти детей – да. Но я не уверен, что мы можем обвинять старую добрую "Телпро" в убийствах, начавшихся в начале лета.

– А я думаю, что можем. В любом случае я уверена в одном: все эти неприятности как-то связаны. Без сомнения.

Все они – отдельные части какого-то неизвестного процесса. Я думаю, что дело Лео Фрайдгуда связано с теми делами, Бейтса Крелла и Принца Грина. Джон Сэйр тоже считал, что обе эти фамилии связаны. Я уверена, что рассказывала старому Биксби о том, что видела эти имена в блокноте Сэйра, и потому он поместил их в эту колонку.

– Я не понимаю, куда вы клоните.

– Да я и сама не совсем еще понимаю, Юлик. Быть может, нам нужно еще немного поработать.

– Я всегда рад, Сара. Вас вообще можно поздравить: вы раскопали серию похожих убийств в двадцатые годы. Но тогда пропадает Бейтс Крелл. Убийства прекращаются. В тысяча девятьсот восьмидесятом пропадает Лео Фрайдгуд. Но ведь убийства продолжаются? Мы не знаем, когда точно исчез Фрайдгуд. Вы думаете, что Лео убил жену?

– Мы знаем, что нет. Он весь день находился на "Вудвилл Солвент".

– Точно. Видимо, мой мозг ссохся так же, как и внутренности.

– Единственное, что я могу сказать, это то, что у меня появилась такая мысль: все, что происходит здесь сейчас, связано с тем, что случилось тогда, в прошлом. И если действительно каждые тридцать лет все повторяется, то нам нужно повнимательнее присмотреться к предыдущим оборотам колеса. Нам особенно нечего делать с тысяча девятьсот пятьдесят вторым годом. Застрелился человек, вот и все. Но этот случай заставляет меня повнимательнее приглядеться к прошлому.

– Я все еще не понимаю. Как это нам поможет прижать "Телпро"?

– Я думаю, что, возможно, это и не поможет. Но мы сможем увидеть, насколько верно вписывается "Телпро" в общую картину. Я думаю, что эта картина, этот узор существовал задолго до того, как "Телпро" вообще появилась на свет.

Юлик пожал плечами.

– Жаль, что мы не можем обратиться прямо к Бейтсу Креллу или к Робертсону Грину, надеясь уговорить их рассказать нам нечто удивительное.

– Да, – улыбнулась Сара. Юлик понял, что он попал в точку. – Мы не можем обратиться к ним. Но мы можем посмотреть, где они жили. Мы можем взглянуть на их дома.

Кто знает, Юлик? Быть может, мы что-то и узнаем.

– А вы уже небось раздобыли адреса?

– Конечно. Они печатались в "Газете".

– Так вы хотите осмотреть их дома? Это лучше делать со мной.

– А может, – Сара наклонила голову, – я хочу попросить одного молодого подающего надежды юриста съездить сначала самому, посмотреть, живет ли кто-то сейчас в этих домах, и проверить, существуют ли они вообще.

Сара задумалась над одной из самых загадочных страниц "Биксби", в то время как Бирн обследовал кварталы Таун-холла. Рассказывала ли она старику о том, что видела эти имена в офисе Сэйра? У нее не было для этого никаких причин. Сара припомнила, как спрашивала тогдашнего редактора, толстого весельчака Фила Хаксли, об этих фамилиях; редактор уверил ее тогда, что в этом нет ничего серьезного.

Может быть, Биксби слышал этот разговор? Наборщик всегда казался мрачным, хмурым, и был таким худым, что внешне чем-то напоминал старую гончую. Его едва замечали даже тогда, когда, уйдя на пенсию, он продолжал приходить и работать над каталогом. Сара не могла припомнить больше пяти или шести разговоров с ним, несмотря на то что они проработали вместе примерно пятнадцать лет. И только один из них она могла довольно точно восстановить в памяти, и то потому, что наборщик сказал тогда довольно странную вещь. Он вышел из комнаты в коридор на пятиминутный перекур; Сара в это время обсуждала с Хаксли муниципальный совет и его полное равнодушие к вопросам расширения и развития Пост-роад и Риверфронт-авеню: в то время эти улицы были еще очень далеки от того, что они представляют собой сегодня: соседствующие друг с другом освещенные кафетерии, химчистки, супермаркеты, бары и книжные магазины, украшенные яркой неоновой рекламой.

– Ну, а вы что думаете по этому поводу, Биксби? – поинтересовался Хаксли с немного снисходительной усмешкой.

– Я думаю, что это не имеет никакого значения, – спокойно ответил Биксби; брови редактора поднялись: "Смотри-ка, что этот старый янки себе позволяет"; Биксби обращался, скорее, к Cape:

– Нет разницы. Ничто не может спасти этот город.

– Спасти? – спросил Хаксли.

– Ничто, – настаивал Биксби, – Хэмпстед всегда будет разлагаться, как корзина с гнилыми устрицами. И от этих дорог никакого толку не будет. Но, похоже, что никто действительно ничего не замечает. Загляните в историю, мистер Хаксли. И вы поймете.

– Я не совсем понимаю, чем вы так обеспокоены, Биксби, – редактор еле удерживался от того, чтобы не расхохотаться.

– Я думаю, что вы не понимаете очень многого, – Биксби повернулся к нему:

– Вы не знаете истории, мистер Хаксли.

Брови редактора поднялись на этот раз уже в раздражении.

Биксби не уволили лишь потому, что все решили, что он немного сумасшедший. А ведь он упоминал имя Бейтса Крелла. Сара уселась прямо на стол, в памяти у нее всплывал разговор более чем двадцатипятилетней давности.

– Могу поспорить, что вы никогда, мистер Хаксли, не слышали имени Бейтса Крелла. У него были черные крылья, мистер Хаксли, – на лице Биксби появилось кривое подобие улыбки. – Вы вспомните меня, мистер Хаксли, если когда-нибудь опять в Хэмпстеде наступит еще одно Черное Лето.

– Черное Лето? – Хаксли растерялся. – Черные крылья?

Господи, Биксби, извините, что я вас спросил.

Биксби пожал плечами, стряхнул пепел с сигареты и вновь занялся работой.

Черное лето. Черные крылья.

И было ведь еще что-то.., двадцать пять лет назад Биксби сказал еще что-то, что ускользало сегодня от Сары. Что-то о Бейтсе Крелле, она уверена.., что-то о его доме?

Точно! Вот почему она припомнила этот разговор – связующее звено между тем днем в редакции и тем, чем сейчас занимается Юлик Бирн в Таун-холле.

Когда через полчаса появился Юлик, Сара уже твердо знала, что она должна делать.

– Я все выяснил, хотя это и заняло вдвое больше времени, чем я рассчитывал. – Он опустился в кресло с другой стороны стола. – С домом Грина все просто. В нем постоянно жили на протяжении ста, а то и более лет. Сейчас в нем живет человек по имени Джон Скулли. Он занимает его вот уже двадцать лет. Он издатель в Нью-Йорке. Не знаю, Сара, но мне кажется, что мы почерпнем немного сведений о Принце Грине, если обследуем дом этого Скулли.

– Согласна, но что со вторым?

– Вот он-то и занял у меня столько времени. Эти места на Пур-Фокс-роад – знаете, маленькая улочка, что огибает территорию Академии – и вся недвижимость на ней принадлежала когда-то школе? Эти дома сохранялись для учителей и пансионеров. Но насколько мне удалось выяснить, с тех пор, как исчез Крелл, этот дом никем не занимался. Он был продан городу в уплату налогов, но, похоже, что просто не нашлось никого, кто хотел бы приобрести его. Последние пятьдесят лет этот дом – собственность города. По каким-то неизвестным причинам это единственное здание на улице, которое никогда не принадлежало школе.

– Я хочу отправиться туда.

– В пустующее пятьдесят лет здание? Довольно решительное начало. Вы когда-нибудь видели эти места на Пур-Фокс-роад?

– Дом Бейтса Крелла. Разве можно пропустить это? – Сара не слушала Юлика.

– Ну, раз вы действительно хотите отправиться туда, Сара. – Он встал. – Я взял вас с собой в Нью-Йорк и уж конечно возьму и на Пур-Фокс-роад.

– А по пути я расскажу вам об одном разговоре, который я припомнила.