"Тень Микеланджело" - читать интересную книгу автора (Кристофер Пол)

ГЛАВА 9

Над Ватиканом забрезжил рассвет, но тайный город за высокими стенами все еще лежал глубоко в тенях. Деревья, росшие вдоль его извилистых дорожек и вокруг его старинных зданий, шептались между собой на легком утреннем ветерке.

То тут, то там горели огни, до слуха доносилось приглушенное, монотонное песнопение. Человек в длинной черной сутане вышел из крыла статс-секретариата в папском дворце и свернул на узкую дорожку между Бельведерским дворцом и старой кирпичной силовой подстанцией.

Сжимая в руке расшифрованное послание из Нью-Йорка, он ускорил шаг, и влажный от росы гравий дорожки заскрипел под его простыми черными туфлями на шнурках. Когда-то, в начале своей карьеры, он испытывал трепет перед этим местом и воистину видел в нем тень Престола Всевышнего на земле.

За прошедшие годы шевелюра его сильно поредела и зрение ослабело, однако внутренним взором он теперь видел Ватикан без шор, куда более отчетливо. В прежние времена этот человек искренне верил в то, что удостоился привилегии служить в таком месте благодаря благочестию и любви к Богу. Со временем, однако, пришло понимание истины: его перевели сюда исключительно из-за способности к языкам и познаний в криптографии. Наверное, выбери он в свое время не Нотр-Дам, а Гарвард, ему нашлось бы место в ЦРУ.

«Что ж, – подумал он, – похоже, даже Господу нужны шпионы».

Священник продолжил путь по тропке, потом нашел маленький вход и поднялся в библиотеку. На самом деле это не была библиотека Ватикана, во всяком случае не рабочая библиотека, а нечто вроде книжной выставки для туристов. Длинная сводчатая галерея, украшенная фресками и уставленная стеллажами с весьма впечатляюще выглядящими, но, как правило, не особо ценными старопечатными томами и манускриптами. Вторая лестница привела его этажом выше.

Длинный коридор заканчивался перед массивной деревянной дверью, охраняемой даже в это время дня театрально разодетым швейцарским гвардейцем. Малый был при полном параде, в панталонах, в шлеме и с алебардой, но священник знал, что под пышным плащом этого вроде бы опереточного стража в потайных кобурах под мышками спрятаны скорострельный пистолет-пулемет «Beperra-12S» и автоматический пистолет «Беретта-9». Тайны Князя Мира охранялись весьма тщательно, с использованием новейшего вооружения.

Выудив из кармана сутаны ламинированную карточку служебного удостоверения, священник поднял ее так, чтобы было видно часовому. Тот вытянулся в струнку. Клирик ответил молодому человеку беглым кивком и отворил дверь с надписью «ARCHIVO SECRE-ТО», дверь секретного архива Ватикана.

Человек, на встречу с которым явился священник-шифровальщик, терпеливо дожидался его в первом из дюжины помещений архива, сидя за простым деревянным столом на простом деревянном стуле в окружении глубоких стеллажей, заполненных стопками документов. Маленькое окошко выходило на дворцовый двор. Звали этого человека Кар л ос, кардинал Абруцци, и в настоящее время он занимал должность кардинала-падроне, вторую по значению в Ватикане после самого Папы. На деле же, как прекрасно знал священник, Абруцци обладал гораздо большим могуществом, чем хрупкий старец, восседавший на престоле Святого Петра. Все нити власти в конечном итоге сходились в руках Абруцци, и он перебирал их, как струны хорошо настроенной арфы. В отличие от большинства верующих католиков и даже большей части католического духовенства он понимал, что Ватикан является не столько религиозным, сколько деловым и административным центром. Фактически этот город-государство был штаб-квартирой второй по величине корпорации в мире, причем корпорации, в орбиту деятельности которой были вовлечены два миллиарда человек различных национальностей. Люди, нуждавшиеся в руководстве, по крайней мере в духовном.

– Что у тебя есть для нас, Фрэнк? – спросил Абруцци, использовав уменьшительное от первого имени священника.

Тот в ответ вручил ему расшифрованную депешу.

– Надо же, Краули убит, – пробормотал кардинал. – Какое несчастье. – В тоне его голоса не чувствовалось ни малейшего сострадания или сожаления. – Марокканский кинжал?

– Боюсь, что так.

– Тогда мы знаем, кто убийца.

– Да.

– Ну что, пусть по прошествии столь долгого времени, но он все же пришел к свету.

– Только вот обставлено это с избыточным драматизмом.

– Его необходимо найти и разобраться с ним прежде, чем до него доберется полиция.

– Да.

– Практикантка сфотографировала один из рисунков Микеланджело?

– Да.

– Откуда нам это известно?

– Это зафиксировала камера наблюдения службы безопасности музея.

– Была ли предпринята попытка забрать фотографии?

– Да, но провалилась.

– Эту девушку тоже необходимо остановить. – Кардинал продолжал задумчиво смотреть на записку. – Это могло бы открыть для нас колоссальные перспективы, особенно теперь, когда Краули не стало.

Он помолчал.

– Прослеживается ли какая-либо связь между этой смертью и девушкой?

– Сомнительно.

– Однако можно сделать так, чтобы это выглядело подобным образом.

– Предположительно.

– Кто тебе потребуется?

– Сорвино.

– А он в пределах досягаемости?

– Да. Он ждет приказа вашего преосвященства.

– Приказывать будешь ты, Фрэнсис. Ты должен понять: я не могу иметь к этому отношения.

– Конечно, ваше преосвященство. Если дела пойдут не так, вся ответственность падет на него и на меня.

– Хорошо, если бы нам удалось покончить с этим раз и навсегда. Очень многое поставлено под удар, и не в последнюю очередь репутация Церкви.

– И канонизация одного из ее пап, – указал священник.

– Если ты справишься с этим, то и сам можешь быть причислен к лику блаженных. – Кардинал улыбнулся. – Нам не помешает еще один святой Франциск.

Священник улыбнулся в ответ, но улыбка его была невеселой.

– Святые, ваше преосвященство, не бывают ввергнуты в адское пламя. А вот меня, боюсь, после того, как это будет сделано, ждет именно такая судьба.

– Не исключено, – согласился кардинал. – Но может быть, я сумею добиться того, чтобы ты, пока пребываешь в здешнем, земном аду, носил епископскую митру. Ты ведь хотел бы этого, Фрэнсис?

– Я не ищу наград, ваше преосвященство, а лишь исполняю свой долг. В этом заключается моя служба.

– Ничей долг, Фрэнсис, ни человека, ни священника, не может заключаться в том, чтобы вычищать нравственные испражнения за тем, кому следовало бы быть образцом морали.

– Всякий священник не более чем человек, ваше преосвященство. От рождения до смерти он человек. А Папа всего лишь священник.

Кардинал мягко улыбнулся.

– И ты будешь учить меня религиозной этике?

– Это простая доктрина.

– Которую мы все усвоили давным-давно, еще в семинарии. Однако обычного человека сочли бы извергом за то, что совершил этот викарий Христа. В прежние времена его бы сожгли. А ныне ему предстоит стать святым.

– Прошу прощения за банальность, ваше преосвященство, но пути Господни неисповедимы, и нет предела чудесам Его.

– Сомневаюсь, Фрэнсис, что это имеет отношение к Господу или Его чудесам, – заметил кардинал. – На сей счет я очень сильно сомневаюсь.