"Алмазный король" - читать интересную книгу автора (Поттер Патриция)

19

Дженна не имела понятия, куда направляется «Ами», да ее это и не интересовало. Главное, им удалось бежать — она начала верить, что выбор за нее сделало само провидение. Английский фрегат с перебитой мачтой безнадежно отстал, а «Ами», легко скользя по лазурной глади моря благодаря попутному ветру, уходил от опасности все дальше и дальше.

Мэг быстро поправилась, и дня через два, когда лихорадка окончательно прошла, Дженна вывела девочку на палубу. Впрочем, удержать непоседу в каюте не смог бы, пожалуй, даже всесильный Уилл. «Пусть лучше малышка гуляет под моим присмотром, — решила молодая женщина. — Вдруг у нее с непривычки закружится голова или она, не дай бог, потеряет сознание?»

На прогулку она предложила Мэг надеть новое платье, но та покачала головой: «Больно уж оно красивое». Дженна не стала спорить, уверенная, что ее подопечная рано или поздно сама отдаст предпочтение женской одежде. А пока пусть ходит в мужской — возможно, это и к лучшему, ведь в команде как-никак одни мужчины. Пусть они считают Мэг кем-то вроде юнги.

Нет, все-таки на корабле женщинам удобнее носить брюки — во-первых, от воды палуба становится скользкой, и в длинных, до пят, платьях недолго и упасть, а во-вторых, из-за постоянного ветра они имеют обыкновение непристойно облеплять тело или вообще задираются вверх… Размышляя таким образом, Дженна придержала подол платья, то и дело норовивший взлететь под напором свежего морского ветра. Это было ее любимое домашнее платье, которое она часто носила в уединении своих комнат — простого покроя, белое неотрезное платье с голубой пелериной. Дома она надевала к нему кружевную шапочку, но сейчас ограничилась лентой, которая не давала волосам упасть на глаза. Ночью Дженна, потратив бог знает сколько драгоценной пресной воды, вымыла голову розовым мылом, захваченным из губернаторских покоев, и теперь чувствовала себя чистой и посвежевшей.

Несмотря на строжайшую экономию воды, она собиралась выкупать вечером и Мэг. А пока что с удовольствием наблюдала, как ее подопечная в сопровождении верного Робина, готового в любую минуту прийти ей на помощь, бродила среди матросов. Все были очень рады видеть ее на ногах — несмотря на недавнюю болезнь и очевидную слабость, девочка держалась на качавшейся палубе уверенно, как бывалый моряк. Солнце и ветер вернули ее бледным щечкам прежний румянец, она с удовольствием смеялась чужим шуткам и так же весело отшучивалась сама — казалось, малышка просто расцвела в компании этих простых, грубоватых людей.

«Наверное, так и должно быть», — с удовлетворением подумала Дженна. Теперь и она сама чувствовала себя среди них своей, потому что здесь, на корабле, друг о друге судили по делам, а не по положению и не по родословным, и, уж конечно, никто не косился на ее родимое пятно с отвращением или страхом. Если вначале к ней и отнеслись предвзято, то только из-за дурной славы ее семьи.

Обойдя свои «владения», Мэг наконец уселась на бухту каната передохнуть среди своих дружелюбных «подданных». «Да, наверное, ее место действительно здесь, среди тех, кто ее любит, хоть они и пираты…» — заключила Дженна, удивляясь переменам, которые в ней произошли.

Отведя взгляд от своей подопечной, она стала смотреть в безбрежную морскую даль. Денв выдался великолепный — от чистейшей небесной лазури и золота солнечных лучей, отражавшихся от глади моря, слепило глаза. Выполняя свое предназначение, быстроходный «Ами» мчал находившихся на нем людей к неизвестному будущему.

Алекс считал, что на корабле держать дистанцию с Дженной Кемпбелл будет легче, чем в спальне с одной кроватью, — какое заблуждение!

Все же он постарался взять себя в руки и сосредоточиться на делах. Прежде они с Клодом планировали идти прямиком в Рио-де-Жанейро, но теперь, после очевидного предательства месье Ришара, это было бы слишком опасно. Губернатор мог запросто рассказать англичанам о замыслах каперов — в первый свой визит на Мартинику Алекс, уверенный, что месье Ришар ненавидит англичан не меньше, чем он сам, имел глупость поделиться с ним некоторыми планами. Он не учел, что старый греховодник боится своих недругов больше, чем ненавидит.

Изучив карты бразильского побережья, Алекс решил направиться в Виторию, маленький островной порт с удобной бухтой, расположенный ненамного дальше от алмазных копей, чем крупные порты. Французский партнер посоветовал первым делом найти бандейранте — так в Бразилии называли людей, занимавшихся разведкой и эксплуатацией месторождений золота и алмазов. Бандейранте собирались в небольшие отряды с собственным флагом и даже священником. Кому-кому, а этим прирожденным авантюристам наверняка было известно об алмазах, которые португальское правительство отправляло в Гоа, где их выдавали за добычу индийских копей.

Готовясь к новому делу, Алекс как мог постарался замаскировать свой корабль: распорядился заменить прежнее название новым — «Исабель», а французский флаг — португальским. К сожалению, более радикальные меры были не в его силах, и, повстречай пираты своего преследователя, английский фрегат, обман тотчас бы раскрылся — англичане легко узнали бы каперское судно по парусам.

Но капитан надеялся на удачу. Еще каких-нибудь семь-десять дней, и вот она, Бразилия… Что тогда делать с Дженет Кемпбелл? Вряд ли в Витории обнаружится судно, которое могло бы доставить миледи на Барбадос. Впрочем, наверное, удастся найти какого-нибудь порядочного капитана, который отвезет ее в Рио-де-Жанейро, откуда наверняка можно будет добраться до Барбадоса.

Алекс представил ее себе женой англичанина-плантатора и чуть не застонал от душевной муки. Но он твердо решил дать Дженет шанс устроить свою судьбу. И, конечно, столько денег, чтобы она могла поехать куда пожелает и жить в безопасности.

Она заслуживает счастья, как никто другой, хоть и носит проклятое имя…

Капитан с тоской посмотрел на ее стройную фигурку у поручней и подумал, что он безумец, потому что только безумец мог отвергнуть такую прелестную женщину…

В последние дни, отказавшись от наглухо закрытых нарядов и длинных перчаток, перестав стягивать волосы в унылый узел на затылке, Дженет удивительно похорошела, стала живей, раскованней, уверенней в себе…

Он замер, залюбовавшись ею, — распущенными волосами Дженны играл ветер, щеки разрумянились, глаза радостно блестели, — и вдруг ощутил желание такой силы, что от него едва не расплавилось сердце. В этом чувстве слились воедино вожделение и страстная потребность быть рядом с Дженет, касаться ее и наконец услышать, как она смеется… Как разительно она отличалась от той неуверенной в себе, но дерзкой особы, которую он встретил на «Шарлотте». Ему вспомнилось, как потрясло его появление Дженны у губернатора: очаровательная, ошеломленная собственной смелостью, она нанизывала одну ложь на другую, — хотя за последние месяцы Алекс весьма поднаторел в искусстве обмана, Дженна его в этом превзошла, — и торжествовала победу, хотя в душе наверняка содрогалась от отвращения, ведь ложь не в ее характере, он это ясно видел.

А как она помогла с Мэг! Девочка просто на глазах выздоравливала, и не только физически: впервые за многие месяцы она стала обращать внимание на свою внешность.

В общем, заурядная на первый взгляд Дженет Кемпбелл оказалась сложной, глубокой натурой, тайной, на разгадку которой может уйти целая жизнь…

Алекс горько улыбнулся — ему вряд ли отпущено много времени. Да и стоит ли тратить его на женщину, какая бы исключительная она ни была?

Пока что ей хорошо — Дженна радуется выпавшим на ее долю приключениям, но ей, как и всякой женщине, обязательно нужны домашний очаг и семья, стабильность и респектабельность. Капитан каперского судна и будущий контрабандист уже никогда не станет респектабельным отцом семейства, так что надо и впредь «держать дистанцию» и постараться делать это куда лучше, чем сейчас.

Золотистые пряди блеснули на солнце — повернув голову, Дженна с улыбкой посмотрела на Мэг. У Алекса стало немного легче на душе — в конце концов, он тоже помог Дженне заново обрести себя, и это его очень радовало, хотя их роману, увы, было суждено продлиться так недолго.

Витория, Бразилия

Остров Витория, один из многочисленных островов, рассыпанных вдоль побережья, поражал пронзительной синевой прибрежных вод и ослепительно белыми песчаными пляжами, раскинувшимися вдоль берегов бухты. За широкой полосой пляжей виднелся небольшой порт.

На подходе к острову Алекс распорядился на все время остановки поставить впередсмотрящим самого зоркого матроса — нелишняя мера предосторожности в незнакомом месте.

Приказав бросить якорь, Алекс чертыхнулся про себя — на палубу, держа за руку Мэг, вышла Дженна. Он кивнул в знак приветствия, но не подошел.

Целую неделю он успешно избегал леди Дженет, работая часто как простой матрос — по восемнадцать-девятнадцать часов в сутки, а потом забываясь недолгим сном в каюте Клода. Алекс, конечно, прекрасно понимал, что его невнимание обижает Дженну, ему и самому тяжело давалась эта добровольная разлука, но он считал, что так будет лучше для них обоих.

Не может же он, в самом деле, предложить ей руку и сердце! Выйдя за него замуж, леди Дженет в лучшем случае станет изгнанницей до конца своих дней, а то и хуже — брачное свидетельство обернется смертным приговором.

Тряхнув головой, Алекс отогнал мрачные мысли и, мельком глянув на городок, в который предстояло отправиться, подозвал матроса-португальца Марко, своего будущего переводчика. Сам Алекс немного говорил по-испански — это облегчало задачу, ведь испанский и португальский, как известно, имеют много общего.

— Мы с тобой сойдем на берег одни, — сказал он матросу, пристально глядя ему в глаза. — Клод останется за капитана. Ты должен знать: я приказал ему немедленно отплывать, как только на горизонте появится чужой парус, так что мы рискуем остаться здесь.

— Что с того? Я рискую каждый раз, выходя в море, — пожал плечами матрос.

— Тогда собирайся. Шлюпка будет через полчаса.

Отпустив матроса, Алекс направился к Дженне, которая вместе с Мэг с любопытством разглядывали городок. Он заметил, как у молодой женщины напряглась спина — Дженна явно почувствовала его приближение.

— Мэг, — обратился он к девочке, — мне надо поговорить с леди Дженет. Будь добра, найди Робина и пришли его ко мне.

Девочка взглянула на него с удивлением, но просьбу выполнила беспрекословно. Несколько мгновений Алекс стоял молча, наслаждаясь ощущением странного умиротворения, которое всегда испытывал рядом с Дженной. Она не выказывала ни недовольства, ни нетерпения, только сдержанный интерес, как подобает воспитанному человеку.

— Я сойду на берег и, возможно, буду отсутствовать несколько часов, — сообщил он. — Клод получил приказ выйти в море, если на горизонте появится английский корабль.

Она молча кивнула. Ее сдержанность лишила его былой уверенности.

— Спасибо вам за искреннюю заботу о Мэг, — добавил он почти робко.

— Эта девочка мне небезразлична, — просто ответила Дженна.

— Что вы собираетесь делать дальше? Вы понимаете, я не могу отвезти вас обратно… к жениху, — последнее слово далось Алексу с трудом — сам того не желая, он ревновал, хотя и знал, что Дженна никогда не видела своего нареченного.

Она молча смотрела на него своими колдовскими глазами. «Неужели она колеблется?» — удивился про себя Алекс. Он видел ее всякой — дерзкой, злой, негодующей, а потом и страстной, но нерешительной — никогда.

— Если пожелаете направиться на Барбадос, я все устрою, — заверил он. — Найду подходящий корабль и дам значительную сумму на дорогу, чтобы вы могли поехать куда угодно, если… не захотите остаться…

— У меня достаточно денег, — отрезала она, гордо вскинув подбородок.

— Не забывайте, я видел все, что у вас есть.

— Нет, не все… — после небольшой паузы призналась Дженна. — Я зашила часть своих драгоценностей и денег в подол платья.

— Да, припоминаю, это изумрудное ожерелье, которое было на вас у губернатора. А я-то решил, что просто его не заметил, — пробормотал Алекс. Он был потрясен — ему и в голову не приходило осматривать платья пассажирок в поисках спрятанных драгоценностей. — Не боитесь делать мне, пирату, такие признания?

— Вы же предложили мне денег, значит, вряд ли отберете то, что у меня есть.

— Ваша правда. Но вы оказались здесь, в Бразилии, по моей вине, и я не могу позволить вам за это расплачиваться.

— Я ни о чем не жалею, — поспешно сказала Дженна. — Мне довелось пережить интересное приключение, благодаря которому я к тому же многое узнала.

— Это вы о пиратах? — усмехнулся он.

— Да, о пиратах, которые заботятся о несчастных сиротах. Помню, как мистер Тэлбот, капитан «Шарлотты», уверял меня, что английский флот давно очистил Карибское море от морских разбойников, и я ему верила… А потом появились вы — и у меня душа ушла в пятки!

— Мне так не показалось — вы напоминали разъяренную фурию.

Она улыбнулась — открыто и доверчиво. «Господи, как я мог считать ее дурнушкой? — с тоской подумал Алекс. — Где были мои глаза?» Его по-прежнему безумно влекло к ней, как не влекло ни к смазливым дочкам соратников-якобитов, ни к элегантным парижским красоткам. Последние, на вкус Алекса, злоупотребляли духами и пудрой, и волосы у них были жесткими, как пакля. Он мечтательно прикрыл на секунду глаза, вспомнив шелковистую мягкость русых с золотом прядей Дженны. Вот бы снова взять ее за руку, погладить по нежной щечке, по чудесным волосам, которыми сейчас играет ветер… Алекс вздрогнул и открыл глаза — черт возьми, не хватает еще заговорить стихами, как какой-нибудь слезливый стихоплет!

И все же, не в силах сопротивляться очарованию Дженны, он не удержался, обнял ее одной рукой за плечи… Она такая хрупкая, такая ранимая… О, попадись ему Кемпбеллы, с каким бы наслаждением он прикончил их за то, что они отвергли ее, достойную счастья, как никто другой!

И она должна быть счастлива!

— Я хочу остаться здесь, — вдруг сказала Дженна.

— Здесь? — опешив от неожиданности, переспросил Алекс.

— Да, на «Ами», то есть на «Исабель».

— Это очень опасно… — помрачнел он.

— Догадываюсь, — усмехнулась она. — Но как я могу бросить детей? Может быть, через какое-то время, мне удастся уехать с ними во Францию…

— Робин давно не считает себя ребенком, — заметил Алекс, стараясь скрыть замешательство. Дженна уже предлагала взять на себя заботу о детях, но тогда он с ходу отверг ее предложение: разве он мог допустить, чтобы она увезла их в дом жениха-англичанина? Но теперь Дженна хотела уехать с ними во Францию — это означало, что ради двух сирот, которые, увы, отнеслись к ней с таким пренебрежением в первые дни, она добровольно отказывается от своего счастья. И ничего не просит взамен…

Нежность затопила сердце Алекса. Ожесточенное, загрубевшее, оно оказалось совсем не таким непробиваемым, как он думал, — сострадание к маленьким сиротам пробило первую брешь, которую он пытался залатать показным равнодушием, а страсть к Дженне — вторую, и эта брешь стала поистине сокрушительной.

Он внушил себе, что у них нет будущего, он отверг Дженну, растоптал ее чувства. В ответ же — ни упреков, ни требований, ни признаний, ни даже намеков на былую близость. А он изо всех сил старался «держать дистанцию», ничего не обещать ни ей, ни себе. Кроме одного: никогда больше не подвергать ее опасности.

Дженна показала ему, что такое достоинство…

— Вы звали меня, капитан? — прервал его размышления подошедший Робин. Алекс тотчас снял руку с плеча молодой женщины, и ощущение трепетной связи между ними сразу исчезло.

— Да, мой мальчик, — кивнул он. — Мы с Марко сойдем на берег, и на время моего отсутствия тебе придется взять на себя заботу о Мэг и леди Дженне, — имя, которое она предпочитала, Алекс избегал произносить вслух, но оно вдруг сорвалось с его языка помимо воли. — Вот это от сундука в моей… в каюте леди Дженны, — продолжал он, передавая подопечному вынутый из кармана ключ. — Если меня долго не будет, возьмите лежащие там деньги — они предназначены для вас с леди Дженной и для остальных детей.

— Может быть, лучше отдать ключ Клоду? — засомневался Робин.

— Нет, ты — член моей семьи, поэтому я могу доверить его только тебе, — Алекс решил, что это единственный способ удержать Робина на борту во время стоянки на Витории. А вместе с ним останется и Мэг.

— Есть, сэр! — расправил плечи гордый ответственным поручением мальчик.

Дженна внимательно посмотрела на Алекса и понимающе улыбнулась, но ничего не сказала. Поразительная женщина…

Матросы спустили на воду шлюпку, в нее уселись гребцы, к ним присоединились Алекс и Марко, и шлюпка отчалила. Капитан поднял глаза — у поручней, обнимая одной рукой Мэг, стояла Дженна, рядом замер окрыленный оказанным доверием Робин, и все трое, не отрываясь, смотрели на него.

К горлу Алекса подкатил комок, и капитан, отвернувшись, стал разглядывать прибрежный городок, по виду больше напоминавший рыбацкую деревню.

Первую остановку Алекс сделал в местном питейном заведении. Разумеется, ей предшествовал визит к городским властям, которые уже с нетерпением ожидали капитана зашедшего в бухту судна. Алекс не обманул их ожидания, раздав чиновникам щедрые взятки.

После этого-деньги из судовой казны стали утекать рекой — Алекс закупил провизию, поскольку пополнение припасов было одной из официальных целей его пребывания на острове. Кроме того, потрепанное штормом судно нуждалось в ремонте, на который не нашлось времени на Мартинике. Еще Алекс намеревался починить паруса, для чего, естественно, требовалась парусина, и обменять кое-какие трофейные вещицы на кофе. Но о намерении купить алмазы он сообщать властям не собирался, тем более прибегать к их помощи.

Оставалось положиться только на удачу. Алекс и Марко отправились в одну из пивных, пользовавшуюся самой дурной славой и, по слухам, покровительством нескольких bandeirante, бывавших в штате Минас-Жерайс, знаменитом своими алмазными копями.

Один из солдат, получив от Алекса несколько золотых монет, посоветовал разыскать Томаса Фререса. «Если, конечно, вы, сеньор, не боитесь оказаться потом где-нибудь в канаве с перерезанным горлом», — шепнул он с кривой ухмылкой.

Но Алекс этого не боялся — в свое время он и сам отправил на тот свет немало народу таким способом.

Пивная — настоящая дыра с грязными полами и грязными стаканами — оказалась почти пустой: на моряков подозрительно таращил пьяные глазки единственный посетитель. Капитан облокотился на шаткую стойку и огляделся, предоставив говорить Марко — дюжий португалец, правда, был в Бразилии впервые, но он прекрасно знал, как делаются такие дела. Сын портовой шлюхи, выросший в доках, он прошел огонь и воду, как, впрочем, и остальные члены команды.

Делая вид, будто разговор Марко с хозяином пивной его совершенно не касается, Алекс отхлебнул из стакана и чуть не поперхнулся: по горлу и желудку словно растеклась жидкая лава. Ему, конечно, случалось прикладываться к спиртному не самого лучшего качества, это, однако, оказалось настоящим пойлом.

Беседа между тем приняла интересный оборот: выяснилось, что Томас сейчас в городе — его жена ждала ребенка, поэтому между экспедициями за золотом, алмазами и другими драгоценными камнями он довольно часто возвращался ее проведать. Но когда он зайдет пропустить стаканчик рома, хозяин не знал, а сказать, где Томас живет, не хотел. Благодаря неплохому знанию испанского, Алекс почти все понял, но продолжал сохранять незаинтересованный вид, решив, что его возможности должны пока остаться тайной для местных пройдох…

Отойдя от стойки, моряки уселись на хлипкие стулья и стали ждать, прихлебывая ром. За первой порцией обжигающего бразильского напитка последовала вторая, потом третья…

Багровый шар клонившегося к закату солнца низко — кажется, протяни руку и достанешь — нависал над землей, опаляя все живое нестерпимым жаром. Алекс вытер струившийся по лбу пот и задумчиво подпер щеку рукой. Больше всего на свете ему хотелось сейчас оказаться в родном краю и скакать верхом по тропе среди горных вершин и водопадов, наслаждаясь исходящей от них прохладой. Он представил себе заросшие вереском пустоши, домики из светло-коричневого камня под тростниковыми крышами… На его родине все скромное, неяркое — и дымка тумана, и холмы, и небо, и даже цветы… Здесь же, наоборот, краски сочные, броские: солнце ослепительно багряно, растительность не уступает зеленью драгоценным изумрудам, а цветы как будто спорят между собой, какой ярче.

Здешняя жара иссушает, лишает сил, а прохлада Шотландии, напротив, их придает…

Алекса охватила тоска по родине, по дому, по овсяным лепешкам и даже по запаху горящих торфяных брикетов, которыми топили печи…

Нет, не стоит обольщаться: он никогда не сможет вернуться в Шотландию.

Эта мысль, а может быть, и жгучая жидкость, которую он вливал в себя, настроила капитана на мрачный лад, и перед его мысленным взором возник еще один образ, который он тщетно пытался забыть, — пленительный образ молодой шотландки, ставшей для него воплощением того, что он так любил в родной стране: неброской, но берущей за душу красоты и несгибаемой внутренней силы.

Пинок под столом вывел Алекса из задумчивости. Марко выразительно посмотрел на него и показал глазами на двоих посетителей, только что вошедших в пивную. Посетители — загорелые до черноты мужчины в белых рубашках и таких же штанах — настороженно огляделись. Судя по чертам лица, в их жилах текла индейская и португальская кровь, возможно, с примесью негритянской.

Заметив новичков, незнакомцы окинули их презрительным взглядом и направились к стойке. Хозяин сказал им что-то на местном диалекте португальского, и один из мужчин подошел к столу моряков.

— Сеньор, я слышал, вы расспрашивали обо мне? — спросил он у Алекса.

— Да, я хочу предложить вам хорошую сделку, — ответил Алекс с акцентом, который выдавал в нем иностранца, но отнюдь не португальца. Однако в следующее мгновение, взглянув в проницательные глаза незнакомца, он решил, что притворяться не стоит. — Вы Томас Фререс?

Мужчина настороженно кивнул.

— Я хочу приобрести алмазы, а у вас, как я слышал, могут быть на примете подходящие камни.

— Поезжайте за алмазами в Сан-Паулу, — буркнул Фререс, поворачиваясь, чтобы уйти.

— Но тогда мне придется платить налоги и отправлять камешки в Гоа, не так ли? Говорят, есть путь получше.

— Да, но только для воров.

— Понятно, — ответил Алекс.

Несколько секунд капитан и бандейранте смотрели друг другу в глаза. Марко и спутник Фререса безмолвно наблюдали за ними. Потом Фререс широко улыбнулся, обнажив золотые зубы, и сказал:

— Вы мне нравитесь, сеньор…

— Мэлфор, — представился после небольшой заминки Алекс. Его настоящее имя знал только Берк, и капитан решил и впредь оставаться инкогнито.

— А как вы относитесь к змеям, сеньор Мэлфор? — продолжал бандейранте. — Чтобы добраться до камней, придется пройти по таким местам, где шагу нельзя ступить, чтобы не наткнуться на змею.

— Эка невидаль, — хмыкнул Алекс, — да я долго жил среди змей, только двуногих.

— О, двуногие как раз самые опасные, — кивнул Фререс. — Какое вознаграждение вы можете предложить мне за услугу?

— А что вы можете мне предложить?

— Увы, сеньор, пока ничего — я ведь только… Как называете это вы, англичане? Вспомнил — курьер, — проговорил он и хитро прищурился: — Отдайте мне ваши деньги, и вскоре я вернусь с товаром.

— Вы очень добры, сеньор Фререс, но мне бы не хотелось отпускать вас одного в столь опасный путь, — улыбнулся капитан. — И еще одно: я не англичанин, — добавил он.

Томас удивленно поднял брови.

— Когда-то я был шотландцем, пока англичане не украли у меня родину.

— В таком случае, у нас с вами есть кое-что общее, сеньор: у меня тоже украли землю предков.

— Вас заинтересовало мое предложение?

— Меня заинтересовали вы, сеньор.

— Вы меня тоже. — Алекс повернулся к португальцу и представил его: — Это мой друг Марко.

— Чем вы готовы рискнуть, чтобы заполучить алмазы? — спросил бандейранте Фререс, едва удостоив матроса кивком.

— Очень многим.

— Хорошо. Я знаю кое-кого, кто мог бы вам помочь. Но вам придется совершить довольно рискованное для новичка путешествие в глубь страны или, — Фререс лукаво улыбнулся, — довериться мне.

— А вы бы на моем месте доверились малознакомому человеку? — спросил Алекс.

— Да, вы мне нравитесь, сеньор, — ухмыльнулся бандейранте. — Мы выступим еще до рассвета.