"Беспощадный" - читать интересную книгу автора (Поттер Патриция)

Глава десятая

Все семеро помощников Рейфа прибыли на следующий день около полудня. Клинт и Бен Эдвардсы, Джонни Грин, Билл Смит, Кэри Томпсон, Саймон Форд и Скинни Уэр.

Шей Рэндалл сидела в хижине под замком, с наглухо закрытыми ставнями. Остальных его людей она не увидит.

Прошлым вечером и сегодняшним утром Рейф держался с Шей Рэндалл холодно и отстраненно только благодаря усилию воли. Она не просила, чтобы на рассвете он снова отвел ее к озеру, а он не предложил. И избегал вопросительного взгляда, когда собирался запереть ее в хижине на ночь, предварительно открыв несколько банок консервов. Две-три банки он захватил для себя, а еще взял галету для Абнера и сушеное яблоко для коня, потом ушел в сарай к созданиям, которых понимал.

А вот ее он не понимал. Да и себя тоже.

Предстоящая встреча требовала от Рейфа Тайлера всего внимания. Нужно было нанести следующий удар по Рэндаллу. Ему нельзя было думать о женщине. Особенно этой женщине.

Но он думал, будь все проклято! Будь он проклят!

Первым прибыл Клинт. На лице его была написана тревога и озабоченность. Он спешился и пошел к Рейфу, который работал с конем.

Рейф слегка наклонил голову. Клинта всегда отличало спокойствие и беспечность.

— Два дня назад убили старателя, — сообщил старший Эдвардс. — Считают, что это сделали люди, ограбившие дилижанс.

Рейф молча уставился на него.

— Это не все. Ты упоминал некого Макклэри. Так вот, он недавно появился на ранчо. Он и раньше приезжал сюда, но я почему-то не вспомнил его имя, когда впервые от тебя услышал. Может, потому, что мы не так уж часто с ним виделись, а если и виделись, то без особого удовольствия.

— Сэм Макклэри?

— Да. Высокий, худой как палка, светлые волосы.

Рейф кивнул, ожидая продолжения.

— Он отлучался в ту ночь, когда погиб старатель.

— Откуда ты знаешь?

— Я поспрошал работников, брал ли кто-нибудь лошадь. Один из них вспомнил Макклэри, потому что тот приказал конюху расседлать и обтереть коня, когда вернулся ближе к рассвету. Bee прочие сами заботятся о своих лошадях, даже Рэндалл, но хозяин сказал нам, что Макклэри — гость, поэтому мы должны выполнять его распоряжения. Видно, что ему самому не очень это по душе.

— Воссоединение воров-сообщников, — сказал Рейф. — Интересно, имеет ли это какое-то отношение ко мне?

— Чего я только не делал, чтобы подслушать, но они всегда закрывают дверь, когда хотят поговорить.

— Похоже, мы продвинулись вперед.

— Или они продвинулись, — мрачно произнес Клинт. — Шериф Дьюэйн хочет собрать отряд добровольцев. — Он помолчал с сомнением, затем продолжил:

— Расс решил сопровождать дилижанс вместе с сыновьями, поэтому Рэндалл сказал, что деньги отправят все-таки старым способом. Поначалу он думал выслать несколько человек за деньгами отдельным маршрутом, нам бы это очень подошло.

— Расс? — Рейф удивленно нахмурил брови, услышав, как по-дружески произнес Клинт это имя. Клинт смотрел прямо ему в глаза.

— Я встречаюсь с его дочерью.

— Что ты думаешь об отце?

Клинт ответил не сразу.

— Мне он нравится.

Рейф помолчал с минуту, снова сожалея, что втянул молодого человека в свою затею.

— Выходите из игры, Клинт. Ты и Бен.

— Нет, — сказал Клинт. — Мы вынашивали наш план в течение пяти лет. Я остаюсь. Кроме того, эта женщина уже видела нас обоих — и меня и Бена. — Он взглянул на запертую хижину:

— Как она?

— Злится, но с ней все благополучно.

А вот с Рейфом не все было благополучно.

— На ранчо о ней никто не упоминал. Возможно, она лжет.

— Из того, что она рассказала, и из писем, которые она везет с собой, мне кажется, Джек Рэндалл — если он действительно ее отец — даже не знает о существовании дочери.

— Тогда это объясняет, почему я не слышал о ней ни слова, — сказал Клинт.

Рейф кивнул.

— Может всплыть, что она задавала вопросы на станции, — сказал Клинт.

— Знаю, — ответил Рейф. — Рэндалл тогда забеспокоится. Все в округе прослышат, что у Рэндалла есть дочь, которую он так и не признал. Репутация уважаемого человека будет поставлена под угрозу. — Говоря это, он не смог сдержать горечи.

Тут их разговор прервал топот копыт, и появился Бен, а за ним Джонни Грин, Билл Смит, Кэри Томпсон и Саймон Форд.

Они подъехали к своим товарищам и спешились.

— А Скинни? — поинтересовался Клинт.

— Немного опоздает, — ответил Джонни, невысокий толстый человечек, которого многие недооценивали. В этой команде он ловче всех обращался с оружием. — Сейчас он на собрании старателей. Они хотят организовать «комитет бдительности» lt;Организация линчевателей в Америке.gt;.

Рейф закрыл глаза. Отряд добровольцев и «комитет бдительности». А он никак не может отделаться от мысли, что за этим убийством стоит Рэндалл. Но на этот раз Рэндалл не останется безнаказанным.

— Мы так и думали, что он решится на какой-то шаг, если его подтолкнуть, — сказал Бен.

Клинт молчал. Рейф взглянул на него:

— Клинт!

— Я все время думаю о Макклэри. Он хоть и гость, но Рэндалл, видимо, от него не в восторге.

Пятеро прибывших посмотрели на Клинта, который кратко поведал им о приезде Макклэри и его роли на заседании трибунала, когда судили Рейфа. Видимо, Бен успел рассказать им о пленнице, и они кидали любопытные взгляды на хижину, но из осторожности помалкивали. Каждый отметил про себя, что его не пригласили внутрь пропустить глоток.

Джонни растянулся на земле:

— Виски найдется?

Рейф мотнул головой в сторону сарая:

— Клинт, бутылка в дальнем углу конюшни. Когда Эдвардс скрылся за дверью, Рейф обернулся к остальным:

— Думаю, вам пора разбежаться. Дальше я справлюсь сам.

— Как раз когда наступает самое интересное? — Вопрос задал Кэри Томпсон, высокий худой мужчина, у которого был талант на всякого рода заварухи.

— Мы не собираемся отступать, — сказал Билл Смит. — И дело не только в тебе, Рейф. Не думай. Мы прошли сквозь ад за те три года. И мне совсем не нравится, что какой-то трус нажился на войне.

Остальные кивнули.

— А что говорит Клинт? — поинтересовался Саймон Форд.

Ответом послужило молчание Рейфа.

— Мы твой крест, — сказал Саймон. — Нам некуда идти, к тому же мой маленький участок позволяет мне прокормиться. И мне не нравится, что кто-то разгуливает на свободе и убивает старателей.

Он не сказал, что застолбил участок только с единственной целью — оправдать свое пребывание в Раштоне. Как промолчал и о том, что его теперешний доход даже близко нельзя сравнить с тем, что он зарабатывал, объезжая лошадей.

— Черт, вы просто сборище дураков, — сказал Рейф.

Слова давались ему с трудом. Давно ему не приходилось сталкиваться с такой верностью.

Он беспомощно посмотрел на них, но тут вернулся Клинт, который оглядел всю компанию и ухмыльнулся:

— Они тоже не купились, что скажешь, Рейф?

Рейф рассерженно посмотрел на него:

— Я не хочу быть виноватым, если…

— А ты и не будешь, — сказал Бен, криво усмехнувшись. — Мы буквально дохли от скуки. Слишком уж спокойную жизнь вели.

— А женщина хорошенькая? — поинтересовался Саймон, известный любитель дамского пола. Рейф нахмурился:

— С ней чертовски много забот.

— Значит, хорошенькая, — хмыкнул Саймон — Можно взглянуть?

— Нет, если только не хочешь, чтобы твоя физиономия красовалась на плакатах, — прорычал Рейф, но от разъяснения его спас приезд Скинни У эра.

Клинт пустил бутылку по кругу, каждый делал по глотку, чувствуя себя так же легко в этой компании, как было десять лет назад, до всей этой затеи. Даже еще легче. Теперь они знали, чего ожидать друг от друга. Они стали семьей, как братья. Рейф понимал, что теперь они не покинут его, что бы он ни приказал.

И отчего все так дьявольски запуталось?

Клинт рассказал и об отряде добровольцев, и о шерифском эскорте почтового дилижанса. До сегодняшнего дня налеты тщательно планировались, и кровь ни разу не была пролита. Дорогу преграждал валун или поваленное дерево, шестеро вооруженных людей в масках не допускали никаких необдуманных выходок. Каждый раз возница с охранником быстро сдавались; ни одному из них не платили столько, чтобы умирать.

Но Клинт знал, что Расс Дьюэйн и его сыновья не сдадутся без борьбы.

— Нам нужно забрать деньги прежде, чем их погрузят в Дилижанс, — сказал Рейф.

— Ограбление банка? — удивился Клинт.

— Налет на станцию, — сказал Рейф. — Ты ведь говорил, что деньга обычно кладут в станционный сейф накануне вечером, так как дилижанс отправляется очень рано.

Клинт кивнул:

— Да, так случалось.

— Наличность Рэндалла будет помечена, не так ли?

— Наверняка. Рэндалл договорился насчет займа. Но это, должно быть; последний раз, когда он его получает. По словам управляющего, кредит Рэндалла на исходе.

— А деньги принадлежат Рэндаллу или банку?

Клинт усмехнулся:

— Рэндалл уже расписался за всю сумму. Он рассказал об этом на танцах, вот почему он намеревался снарядить особую охрану. Деньги его, будь уверен.

Рейф поднялся:

— Кто-нибудь умеет обращаться со взрывчаткой?

Скинни кивнул:

— Мне доводилось работать с ней на разработках.

— У нас есть два дня, чтобы достать динамит.

— Без проблем. Я куплю динамит, сказав, что мне нужно подорвать твердую породу.

— А тебя потом не заподозрят? — забеспокоился Рейф.

— Старатели то и дело покупают динамит. Кроме того, я могу купить его прямо здесь, в обычной лавке. Никто не свяжет это со взрывом в Кейси-Спрингс.

Рейф кивнул:

— Я кое-что узнал о том, как взламывать замки. Здесь трудностей не должно быть. — Они все посмотрели на него. — В последний год моего заключения, — объяснил Тайлер, — меня научил этому сосед по камере, он мог открыть любой замок, включая тюремный. Но мне оставалось только два месяца, поэтому я решил подождать и выйти законным путем.

— Когда мы отправимся? — Глаза Саймона загорелись в предвкушении событий.

— Ты остаешься, Саймон, — сказал Рейф. — Чем нас будет меньше, тем лучше. Поедет Скинни, потому что мне нужен подрывник, Бен и я сам.

— Проклятье! — сказал Джонни Грин. — Я приехал сюда не для того, чтобы сидеть сложа руки.

— Ты нам понадобишься, чтобы обеспечить алиби для Скинни и Бена, — сказал Рейф. — Ты и Билл. Ступайте в салун в Раштон, а попозже к вам присоединятся Скинни и Бен.

Разочарование затуманило глаза Саймона, потом они вновь оживились.

— Я могу остаться с девушкой.

— Волк, охраняющий ягненка, — усмехнулся Бен, избавив Рейфа от необходимости сказать то же самое. Все расхохотались.

— За ней присмотрю я, — предложил Клинт. — Все равно она меня уже видела.

— А тебя никто не хватится?

— Скажу, что отправляюсь на северное пастбище. Оттуда то и дело сообщают, что стая волков режет телят. Я и сегодня использовал этот предлог.

Рейф согласился.

— Если все пойдет хорошо, мы вернемся на рассвете. — Он ухмыльнулся, взглянув на унылую физиономию Саймона:

— Она своим острым язычком разрежет тебя на куски, Саймон. А мне всегда казалось, что ты любишь, когда твои женщины ласковы и полны энтузиазма.

— Да, Саймон, — подтвердил Бен. — Она совсем не в твоем вкусе. Она леди.

— Иди к черту, Бен, — добродушно огрызнулся Саймон.

— А как же с тем убийством, которое вешают на нас? — спросил Бен.

Рейф посуровел.

— Как ни смешно, но эта женщина обеспечит мне алиби. — Он взглянул на Клинта:

— Постарайся не спускать глаз с Макклэри. Следуй за ним, если он уйдет вечером или ночью.

Клинт кивнул, и они принялись обговаривать следующий шаг против Джека Рэндалла.

Шей беспокойно вышагивала по хижине. Она слышала, что подъехали несколько всадников, до нее донесся сдавленный смех.

Заперли ее сразу после завтрака, без всяких объяснений. Конечно, как пленнице ей и не должны были ничего объяснять, подумала она.

Она все металась от стены к стене, удивляясь, как Рейф Тайлер выдержал десять лет в заключении, когда она не способна вынести и нескольких часов. Впрочем… он заслужил это. Предал страну из-за денег. А она… все, что она намеревалась сделать, — это найти отца.

Шей попыталась рисовать, читать. Она попыталась приласкать Абнера — Рейф оставил мышку в хижине. Возможно, он это сделал из сострадания, но она сомневалась. Он, наверное, даже не знает, что означает это слово. И она была дурой, когда вчера возле водопада подумала иначе. После их возвращения в хижину он держался холодно и высокомерно, а сегодня утром просто запер ее, как какую-то надоедливую… собачонку.

Она готова была продать душу, чтобы узнать, что происходит там за дверью. Почти готова. В кармане она вдруг нашла скомканный листок бумаги, который сунула туда вчера. Это оказался набросок погрета Тайлера, где она смягчила некоторые суровые черты ею лица.

Несколькими штрихами она изменила рисунок, стараясь в очередной раз найти подлинную сущность этого человека, и опять потерпела поражение. В нем было слишком много внешних противоречий, и он слишком многое хорошо скрывал.

Шей решила разработать план побега. Вчера, когда он отвел ее к водопаду, она держала ухо востро. Запомнила их маршрут, положение солнца. Но ей таки не удалось понять, в каком направлении идти, чтобы выбраться из долины.

Она не стала из-за этого расстраиваться, а спрятала в саквояж немного галет и сушеного мяса на тот случай, если ей представится шанс убежать. Шей с тоской посмотрела на два чистых платья внутри саквояжа, даже на то, которое не сумела выстирать в Кейси-Сити. Рубашка и брюки, которые были на ней, покрылись грязью и начали уже плохо пахнуть. Тем не менее переодеться в платье означало бы в какой-то мере, что она сдалась и приняла условия, которые нельзя было принять.

Как долго ее продержат взаперти? Она посмотрела на ведро с водой и мыло, которое Тайлер принес ей сегодня утром, и решила по крайней мере выстирать рубашку. Хоть какое-то занятие.

Переодевшись в коричневую юбку и подходящую по цвету блузку, Шей взяла чашку и налила в нее воды, чтобы можно было напиться, если захочется, а затем опустила рубашку в ведро и принялась с остервенением ее терзать, словно это была не рубашка, а Рейф Тайлер.

Вероятно, это будет самая чистая одежда, которую ей когда-либо пришлось носить. Если от этой рубашки что-нибудь останется, когда закончится стирка.

Рейф с огорчением смотрел вслед отъезжающим товарищам. Теперь мало что сможет отвлечь его от мыслей о пленнице.

Бен привез кое-какие продукты, включая мешок картошки и оленье бедро. Возможно, сегодняшнее жаркое внесет разнообразие в их скудный рацион. Горячее блюдо сделает ее более… более какой?

Он неохотно приблизился к хижине и отпер дверь. Она сидела на кровати и читала при свете свечи. Тайлер заметил, что девушка переоделась в блузку и коричневую юбку и выглядит чрезвычайно привлекательно: она склонила голову над книгой, и на каштановых волосах, перекинутых через плечо, играли отблески свечи. Когда Шей подняла на него глаза, он внутренне сжался от молчаливого укора, который прочитал в них.

— Ваши… друзья уехали? Или у бандитов не бывает друзей?

Хороший вопрос, но Рейф не желал на него отвечать.

— Лучше скажем — нас объединяет одна цель.

— Мой отец, — произнесла она.

— Ваш отец, — подтвердил он.

— И все-таки я не понимаю…

— Вам и не нужно понимать, мисс Рэндалл. Вас это не касается.

— Как вы можете говорить такое, когда держите меня здесь?

— Это неудачное стечение обстоятельств.

— Неудачное? — Глаза девушки метали молнии. — Неудачное? — Голос слегка зазвенел. Он приподнял бровь.

— Как насчет чрезвычайно неудачного? — произнес он с насмешкой из чувства самосохранения. Румянец гнева на ее щеках стал еще ярче.

— Вы отвратительны!

— Мне так и говорили.

Он невольно перевел взгляд на руку в перчатке и сразу пожалел. Тем самым он выставил напоказ свою слабость, которую не хотел выдавать. Только не ей.

Шей проследила за его взглядом, и в ее глазах что-то промелькнуло. Он не хотел, чтобы это была жалость или сочувствие.

Тайлер резко отвернулся от девушки. Рубашка, которую она носила, висела на спинке стула, и он понял, что Шей занималась стиркой. Рейф подошел к очагу. От вчерашнего огня остались одни головешки. Он сложил в очаге несколько поленьев, растопку и развел огонь.

— Я собираюсь за водой, — наконец произнес он. — Хотите пойти со мной?

— А если нет, то вы снова запрете дверь?

— Правильно, — невозмутимо ответил он.

Рейф наблюдал, как она размышляет. Его вновь очаровала выразительность ее лица, когда в ней явно боролись дух сопротивления и желание выбраться наружу. Он понимал. Он все понимал.

Их взгляды на секунду встретились, и он увидел, что она не сдалась, а просто выжидает подходящего момента. Никто другой, подумал он, не мог бы так красноречиво выразить без слов свои мысли.

Тайлер подошел к двери, открыл и вежливо отступил, пропуская девушку вперед, затем повел ее к ручью. Была середина дня, солнце светило ослепительно. Возможно, вечером он отведет ее к водопаду. Если окончательно лишится здравомыслия.

Рейф наполнил ведро и прислонился к дереву, наблюдая за ней, дочерью Рэндалла. Она всегда казалась ему грациозной, но сейчас была по-особому соблазнительна в шуршащей юбке и блузке, плотно облегающей фигуру, которую раньше скрывала не по размеру большая мужская рубашка.

Тайлер подавил глубокий вздох. Когда-то он был офицером и, видимо, джентльменом. Но последние десять лет он вряд ли многим отличался от животного, потому что с ним так обращались. Он не знал тонкостей обхождения, даже ухаживая за Аллисон. Никогда не считал важным дарить цветы или безделушки и был чрезвычайно неловок, делая эти подношения, понимая, что Аллисон их ждет.

Но никогда еще он не чувствовал себя так неловко, как теперь, пожелав то, чего не мог иметь, то, о чем не смел даже думать. И все-таки он желал эту женщину и пытался уверить себя — это происходит только из-за того, что он столько лет был лишен женского общества. Его мучила ноющая боль в животе, жар чресл и тоска в сердце. Один разон дал слабину, но не намерен был совершать эту ошибку дважды, особенно с дочерью Рэндалла.

Он уже испытал, что такое предательство Рэндалла и предательство женщины, а Шей Рэндалл была и тем и другим.

Он оторвал взгляд от земли и увидел, что она стоит в нескольких футах от него.

— Можно мне уединиться на несколько минут?

Он знал, чего ей стоит этот вопрос и как трудно произносить его каждый раз. Господи, как бы ему хотелось, чтобы рана была не такой глубокой и болезненной.

Рейф кивнул.

Шей продолжала смотреть на него, и он понял, что она чего-то ждет.

Наконец он произнес:

— Надеюсь, сейчас мне не нужно предупреждать вас?

Она по-прежнему не сводила с него внимательных глаз.

— Вы что, собираетесь следить за мной?

— А вы хоть что-нибудь поняли?

— Надеюсь, да.

Черт возьми, если бы этот взгляд не был таким чистым и прямым.

— Я тоже на это надеюсь, мисс Рэндалл, — сказал он, — потому что в следующий раз, когда вы решитесь сделать неверный шаг, вы проведете остаток дней запертой в хижине с ведром. — Голос его прозвучал суровей, чем он хотел бы. Лицо девушки залилось краской, и он почувствовал себя школьным громилой. Но выбор был сделан. У него своя дорога, у нее — своя. — Вы поняли?

— Да.

— И вы верите, что я так сделаю?

— Да, — повторила она, и глаза ее вспыхнули непокорным огнем.

— В таком случае я подожду здесь, — сказал он. — И не заставляйте меня раскаяться в моем доверии.

— Даже в таком малом доверии, — горько сказала она.

— А вы заслуживаете большего?

Теперь ее взгляд жег его насквозь. Гневный. Воинственный.

— А я не обязана ничего заслуживать.

— Да, — легко согласился он, — не обязаны.

Он понял, что его ответ удивил Шей. Ему самому было непонятно, зачем он продолжает с ней пикироваться, почему бы просто не обращать на нее внимания, что разумнее всего.

И все-таки он знал ответ. Он был чертовски одинок. Ему казалось, что он победил и усмирил все чувства точно так же, как когда-то был усмирен сам, но он ошибся. Если не считать Бена и Клинта, в течение десяти лет он ни разу не имел долгой беседы ни с одним человеком. И если не считать того очень краткого визита в публичный дом, он ни разу не был в обществе женщины, хотя бы просто чтобы поговорить. Он и не осознавал глубины этой потребности, пока не убедился, что его тянет к дочери врага, женщине, которая презирает его и имеет на то полное право.

Осмыслив все это, Тайлер почувствовал, как гнев к ее отцу стал еще сильнее, еще глубже. У него отняли свободу, гордость, самоуважение, отняли будущее. Теперь оказалось, что даже его воля была изломана так, что больше не поддавалась контролю.

Его как будто окутало темное облако, загородившее свет, который начал было пробиваться в его сознании. Никогда у него не будет такой женщины, как Шей Рэндалл, никогда он не прошепчет ей ночью ласковых слов, никогда не станет отцом ее детей и не будет идти рядом с женой, чувствуя гордость. Он не понимал этого раньше. А теперь осознал, что радость, которая шевельнулась в нем вчера при виде восхищения на ее лице, когда онquot; разглядывала медведей, была рождена стремлением к нормальной жизни. К простой дружбе.

Он услышал приближающиеся шаги и отвернулся. Не хотел, чтобы она заметила, как затуманились его глаза. Ненависть, напомнил он себе. Помни о ненависти. Что-то должно было заполнить пустоту внутри него, но только не любовь. Одна лишь ненависть. Рафферти Тайлеру ничего другого не оставалось. Рэндалл побеспокоился об этом.

Рейф подхватил ведро с водой и направился обратно к хижине. Он старался не обращать внимания на комок в горле и болезненную потребность взглянуть на Шей.