"Аве, Цезарь" - читать интересную книгу автора (Горло Анатолий Иванович)XVВ больничной палате лежала забинтованная Сирена Сириас. Даже в таком состоянии она сумела подать себя телезрителям: тугие бинты выгодно подчеркивали ее роскошные формы. К Сирене приблизился Абабас и, осклабившись, протянул ей пунцовую розу. («Штучки Зольдатта!» — догадался Син-син, знавший слабость своего оператора, который отказывался снимать, если в кадре нет красного пятна.) Сирена мученически улыбнулась и с трудом пошевелила пальцами. Абабас понимающе прохрипел и поискал глазами, куда поставить цветок. Через несколько секунд роза украшала плевательницу… Довольный своей находчивостью, Абабас еще раз ухмыльнулся, склонился над Сиреной и что-то объяснил ей. (Все это телезрители видели под музыкальное сопровождение, поскольку Син-сину не хватило синхронных камер, а комментатор Касас бесстыдно храпел.) Абабас жестами изобразил, как он набирает номер телефона и слушает. Сирена понимающе кивнула. Абабас вытащил из-под ее койки телефонную трубку, что-то сказал в нее и приложил к уху Сирены. В глазах Сирены промелькнул ужас, и она закивала. Абабас смачно чмокнул ее в забинтованную щеку и, забросив трубку обратно под койку, выбежал из палаты. Он ворвался в другую палату, охраняемую двумя полицейскими. Там стоял Грис с телефонной трубкой и руках. На радостях Абабас обнял Гриса, затем, опомнившись, ткнул его трубкой в живот. И уже в который раз новоявленный Цезарь согнулся в три погибели, заставив режиссера брезгливо переключить камеру. Телезрители увидели ворота, над которыми приветливо светилась неоновая реклама: Под арку въехал белый автофургон. Пересекая линию ворот, машина подпрыгнула, и задние дверцы распахнулись, показав ахнувшему (подумал режиссер) зрителю, что кузов фургона был совершенно пуст… Син-син снова разразился детским смехом, хлопнул в ладоши и включил следующую камеру. По безлюдной улице неслась свора собак всевозможных мастей. Впереди своры, естественно, бежала Изабелл! — Сукина дочь! — восторженно шепнул режиссер, глядя, как из-под заборов, из дверей, окон, подворотен, подвалов появлялись новые четвероногие друзья человека и присоединялись к своре… Перед режиссером светилось множество контрольных экранов, и на всех разворачивались бурные события. И от него, Син-сина, зависело, что и в какой последовательности увидят телезрители. Надо отдать ему должное: Син-син был превосходным монтажером — на глазах у всей Гурарры он превращал серию прямых передач, сухих репортажей с места событий в канву захватывающего детектива! Двери и окна мясной лавки были широко распахнуты. Оттуда доносилось кровожадное урчание, визг дерущихся собак. Из окна выпрыгнул огромный волкодав с целым окороком в зубах. В дверях показалась Изабелл, неся в зубах целлофановый пакетик с петушиными гребешками… Сняв шляпу, Крус стоял у витрины, на которой в богатом ассортименте было представлено мыло фирмы «Рекс». По щеке детектива ползла скупая слеза. Послышался радостный лай, и Крус увидел Изабелл! Скупая слеза уползла обратно… Крус сидел на садовой скамейке и кормил Изабелл петушиными гребешками. Мимо, что-то выкрикивая, прошел продавец газет. Крус купил «Гураррский экспресс», развернул. В центре страницы была помещена большая фотография улыбающегося Гриса с дорисованной на голове маленькой короной, которая одновременно была и одним из наручников. Другой свисал из-за уха огромной серьгой, придавая Грису вид заправского пирата. Крус пробежал глазами заголовки: Крус усмехнулся и, протянув Изабелл последний гребешок, стал медленно натягивать белые перчатки. — Наконец-то! — воскликнул Син-син, глядя, как на одном из экранов Крус натягивает перчатки. На втором экране был виден кабинет Фоббса; шеф апримской полиции допрашивал Гриса. — Касас! — включив ревербератор, заорал Синсин. Комментатор проснулся: многократное эхо на разные голоса повторяло его имя. Он повернулся к перекочевавшему за его спину первому экрану: прямо на него бежала Изабелл. За нею быстро шагал Крус. — Касас, приготовиться! Крус выходит на нас! — Давно пора, — зевнул Касас. Син-син щелкнул тумблером «глав. оператор». — Зольдатт, ты готов? — Фсекта катоф! — бодро ответил оператор. |
||
|