"Триумф экстаза" - читать интересную книгу автора (Райли Юджиния)

Глава 18

8 мая 1841 года

Позднее Эмили разыскала Марию. Она решила, что отрез золотистого канифаса, который Дэвид купил ей в Хьюстоне, очень пойдет мексиканке, и собиралась предложить сшить ей платье. Бедная Эмили все еще надеялась преодолеть пропасть между ними.

— Ты не видел Марию? — спросила она Дэвида в гостиной.

— Видел, дорогая. Мы вместе только что вернулись с прогулки, и она еще на конюшне приводит в порядок коней.

— Она чистит коней? — переспросила Эмили, изумленно поднимая одну бровь. — Странное занятие для молодой девушки.

Губы Дэвида тронула лукавая улыбка:

— У Марии просто дар обращаться с животными, Эмили. Но как странно, что ты это сказала. Оливия говорила точно так же.

— Оливия?

— Да. Семь лет назад, когда отца Марии наняли старшим конюхом, девочка все время проводила с ним. Но Оливия положила этому конец, заявив, что конюшня — не место для десятилетнего ребенка, что Мария может увидеть у животных нечто… — Дэвид смутился, — неподобающее.

Эмили невольно рассмеялась:

— Это вполне возможно. Но интересно то, что Оливию волновало благополучие девочки.

— Да. Она на какое-то время привязалась к Марии, покупала ей платья и куклы, учила девочку говорить по-английски и тому подобное.

— Как это мило с ее стороны. Но ты сказал — на время? А потом отношение Оливии изменилось?

Дэвид несколько секунд непонимающе смотрел на Эмили. Потом вдруг щелкнул пальцами.

— Господи, я только что вспомнил! Сегодня по почте пришли важные бумаги, и мне нужно немедленно показать их дяде. Ты меня извинишь?

— Конечно. — Эмили, нахмурившись, смотрела вслед Дэвиду, который быстро удалялся по залитому солнцем коридору.

Почему-то она подозревала, что молодой Эшленд солгал ей насчет срочной корреспонденции, для того чтобы избежать расспросов насчет Оливии. Озадаченная, Эмили пошла к конюшне. Ветхая дверь со скрипом открылась, и косой солнечный луч упал на посыпанный сеном пол. В воздухе висела густая пыль, и Эмили поморщилась от резкого запаха. Вдруг она услышала испанскую мелодию и двинулась вдоль длинного ряда загородок, заглядывая в каждое стойло. Но видела в них лишь коней, жующих сено и зерно.

— Мария? Это Эмили.

Пение оборвалось, и деревянная дверца стойла распахнулась.

Девушка, одетая в черный бархатный костюм для верховой езды, в упор смотрела на Эмили, сурово сдвинув брови.

— Да, сеньора?

Эмили сделала глубокий вдох и улыбнулась.

— Я хотела с тобой поговорить. Можно, я зайду к тебе на минутку? — Эмили недоверчиво взглянула на крупного гнедого. — Если конь не будет возражать.

К ее удивлению, Мария рассмеялась.

— Коппер — просто ягненок, сеньора. Не бойтесь, мы вас не обидим.

Эмили с уважением посмотрела на девушку.

— Знаешь, лошади меня немного пугают, а тебя нет?

Мексиканка пожала плечами, она стала чистить щеткой бок крупного животного, бормоча тихо непонятные испанские слова, которые, казалось, успокаивали Коппера.

— Что вы хотите мне сказать, сеньора? — спросила Мария, не глядя на Эмили.

— У меня есть красивый отрез золотистого канифаса, Мария. Я подумала, что из него выйдет для тебя хорошенькое платье.

— Какая вы добрая, но не затрудняйте себя, сеньора. Сеньор Эдгар обеспечивает меня всем необходимым.

Эмили почувствовала, что ничего не добьется от этой девушки, однако расправила плечи и решительно продолжила:

— Это я понимаю, Мария. Просто Дэвид купил мне отрез, но он идеально для тебя…

Мария внезапно обернулась и уставилась на Эмили, ее зеленые глаза стали жесткими, полные губы крепко сжались.

— Я не нуждаюсь в благотворительности, сеньора! Эмили готова была ударить себя за то, что ляпнула такое, не подумав.

Глядя, как мексиканка чистит Коппера, она стала свидетельницей мгновенного преображения: глаза девушки, такие жесткие всего за несколько секунд до этого, теперь смягчились, и она снова что-то принялась нашептывать коню.

Эмили предприняла новую попытку:

— У тебя талант в обращении с лошадьми, Мария. Дэвид мне сказал, что тебя научил этому отец.

— Да, сеньора.

— И еще он сказал, что Оливия Эшленд была к тебе когда-то очень добра. Это правда?

— О да, сеньора Оливия была ко мне добра. Однажды, вскоре после того как мы сюда приехали, пригласила меня жить в большом доме. Она говорила, что мой отец ни на что не годится, только пьет и играет на гитаре всю ночь напролет. Но она не понимала…

— Не понимала чего? — спросила Эмили, пораженная тем, что мексиканка позволила ей заглянуть в свое прошлое.

Мария взглянула на Эмили, но казалось, ее глаза видят сцену из далекого прошлого.

— Что музыка меня утешала, сеньора. Еще много лет после ухода моего отца я плохо спала.

Мария снова отвернулась и начала яростно тереть скребницей Коппера, видимо, ругая себя за то, что разоткровенничалась. Сердце Эмили защемило от жалости к этой одинокой девочке. Почему отец бросил этого красивого ребенка? Даже захотелось обнять Марию, сказать ей, что у нее есть друг, но Эмили знала, что девушка резко воспротивится любому проявлению любви. Годы отверженности заставили Марию выстроить прочную оборону от внешнего мира.

— Мне очень жаль, Мария, — в конце концов произнесла Эмили. — Я уверена, ты очень скучаешь по своему отцу. Но у него прекрасная дочь, которой он бы гордился, я уверена. Отец передал тебе чудесный дар обращения с животными.

Эмили показалось, что взгляд девушки несколько смягчился. Развивая свой успех, она добавила:

— Я также заметила, что ты искусная наездница, Мария.

— Спасибо, — последовал осторожный ответ.

— Я немного завидую тебе. Видишь ли, я выросла на ферме и ездила верхом только на старой рабочей лошади. Я бы очень хотела… то есть мне было бы очень приятно, если бы ты научила меня ездить верхом.

Мексиканка коротко рассмеялась, повесила щетку Коппера и проверила запас воды и зерна.

— Эту честь я предоставлю вашему мужу, сеньора Эшленд. Он может приревновать, что его молодая жена проводит так много времени вдали от него.

Это замечание больно задело Эмили, но она постаралась не потерять терпения.

— Я не согласна с тобой, Мария. Думаю, мой муж будет доволен, если мы познакомимся с тобой поближе.

Мария невесело рассмеялась, выпрямилась и безразлично посмотрела на Эмили:

— Вы не слишком хорошо знаете сеньора Эдгара. Эмили нахмурилась:

— Что ты имеешь в виду?

— Сеньор Эдгар принадлежит к тем мужчинам, которые хотят, чтобы женщина их ждала. Он и с сеньорой Оливией так себя вел.

Эмили ошеломило это неожиданное откровение.

— Ты хочешь сказать, что Эдгару не нравилось, когда Оливия проводила время с тобой?

— С кем угодно, сеньора. На свете нет более ревнивого человека. Сеньор Эдгар заставил сеньору Оливию отказаться от развлечений, потому что не мог видеть рядом с женой никого другого.

Эмили слушала ее с жадным любопытством.

— Но наверняка Оливии это не нравилось. Наверняка она пыталась…

— О, она пыталась, сеньора! Вы не поверите, узнав какие схватки происходили между ней и вашим мужем. Иногда по ночам их крики доносились до нашей хижины. Я думаю, сеньор Эдгар ее бил.

— Ты хочешь сказать… но, Мария, у тебя нет доказательств…

— Сеньора Оливия мертва, не так ли? — перебила Мария, и в ее глазах мелькнуло зловещее торжество. — А сеньор Эдгар в то время был с ней, правда?

Эмили, завороженная словами Марии, была не в состоянии ответить.

— Подумайте об этом, сеньора, — настойчиво посоветовала в заключение Мария. — Я бы не советовала вам позволять сеньору Эдгару видеть, что вы проводите много времени со мной или с Дэвидом. Терпение вашего мужа небезгранично.

Эмили молчала. Ее худшие страхи насчет Эдгара оказались обоснованными. Мария явно боялась этого человека и имела на то веские причины.

Погруженная в тревожные мысли, Эмили вышла из стойла и вслед за Марией машинально пошла по длинному коридору, ведущему к двери.

— Вы хотите посмотреть на мою Пелигру? — Мария распахнула калитку в стойло и внимательно осмотрела заднюю ногу красивой, шоколадного цвета кобылы. — Она оцарапалась о куст ежевики, и я должна приготовить еще немного мази, делать которую научил меня отец.

Эмили с улыбкой смотрела, как Мария подошла к лошади и с обожанием что-то зашептала, обняв ее за мускулистую шею.

— Заходите, сеньора, поздоровайтесь с Пелигрой, — подзадорила мексиканка.

Эмили вошла в стойло. Лошадь нервно всхрапнула и начала бить копытами землю. Но Мария продолжала тихо шептать успокаивающие испанские слова на ухо Пелигре, гладя ее гриву. И вскоре лошадь успокоилась.

— Вам ничего не грозит, сеньора, — заверила девушка Эмили. — Арабские скакуны — нервные создания, но она к вам привыкнет.

Эмили бочком подошла к Пелигре, и, как и обещала ее хозяйка, высокое, царственное животное вело себя миролюбиво. Эмили нерешительно протянула руку и потрогала шершавый, теплый бок животного. Пелигра не вздрогнула, и Эмили, почувствовав себя более уверенно, сказала:

— Наверное, мне пора возвращаться. Но помни, что в любое время я готова помочь тебе сшить новое платье, Мария. Между прочим, ты умеешь шить?

— Не очень хорошо, сеньора.

Девушка повернулась и снова забормотала что-то, обращаясь к лошади, произнося гортанные иностранные слова.

— Ну если тебе не нужно платье, можно сшить новый костюм для верховой езды… — Эмили вскрикнула и отскочила назад.

Пелигра вдруг занервничала, стала храпеть и бить копытами о пол.

Эмили отпрянула к стене, так как кобыла приходила все в большую ярость.

— Господи, Мария, пожалуйста…

Но девушка стояла неподвижно, непримиримо глядя на Эмили, а беснующееся животное уже нависло над перепуганной женщиной. Та закричала, закрыла глаза и прижала ладони к лицу, будто это могло спасти ее от острых копыт Пелигры!

Послышался глухой удар, потом все вдруг стихло. Эмили медленно открыла глаза и увидела потрясенного Дэвида. Напротив него стояла Мария, положив руку на гриву Пелигры. И девушка, и лошадь выглядели совершенно спокойными, словно ничего не произошло.

Дэвид вошел в стойло, настороженно глядя на лошадь.

— Эмили, Мария, с вами все в порядке?

— Мария… лошадь… пыталась меня затоптать, — сказала Эмили хриплым голосом; наконец ей удалось отдышаться, и страх перерос в гнев. — Мария, почему ты спокойно смотрела и не вмешалась? — прошипела она.

Мексиканка равнодушно пожала плечами:

— Пелигра застала меня врасплох, сеньора. Наверное, я запаниковала и не могла сообразить, что делать.

— Пока не появился Дэвид! — уточнила Эмили. — Тут ты действовала быстро!

Девушка не ответила, ни тени смущения не мелькнуло на ее спокойном лице.

— Эмили, дорогая, давай вернемся обратно в дом, — нервно откашливаясь, попросил Дэвид.

Она мгновение колебалась, гневно глядя на Марию. Потом сердито вздохнула:

— Хорошо, Дэвид. Я хочу оказаться как можно дальше отсюда!

Ответом ей была лишь злобная улыбка Марии. Эмили набросилась на Дэвида, когда они шли к дому.

— Это было ужасно! Она просто стояла и смотрела, как лошадь нависла надо мной! Я не знаю, что бы произошло, не появись ты.

На лице Дэвида отражались самые противоречивые чувства.

— О чем ты говоришь? Мария объяснила, что она запаниковала…

— Черта с два! Она наслаждалась каждым мгновением моего ужаса, пока ты не пришел! Кстати, почему ты пришел, Дэвид? Ты не доверяешь Марии и поэтому не хотел оставлять ее наедине со мной?

Дэвид бросил на Эмили быстрый и странный взгляд:

— Конечно, доверяю. Я пришел за Коппером: дядя попросил меня проверить работников на северной плантации.

Эмили внимательно наблюдала за Дэвидом, отметив, как напряжено его худое красивое лицо.

— Дэвид, ты мне многого не рассказываешь, — упрекнула она.

Дэвид тяжело вздохнул:

— Да, наверное, Мария меня действительно немного удивила.

— Каким образом?

— Просто странно, что она позволила кому-то подойти к Пелигре — при данных обстоятельствах.

Эмили резко остановилась и схватила Дэвида за руку:

— При каких обстоятельствах?

— Пелигра всегда вела себя непредсказуемо, а теперь, когда носит жеребенка… Дядя повязал ее с Аполлионом. Но я уверен, Мария знала что делает…

— Разумеется, знала! — саркастически усмехнулась Эмили. — Скажи, а что означает имя Пелигра?

Дэвид уставился на свои сапоги.

— Это… это по-испански «опасность», — пробормотал он. Эмили застонала и в отчаянии махнула рукой.

— Дэвид, пожалуйста, не будь глупцом! Ты выгораживаешь эту девочку, и это только наносит ей — и мне — вред. Я хочу, чтобы ты рассказал, почему Марию исключили из школы.

— Эмили, по-моему, тебе этого не нужно знать…

— Расскажи!

Лицо Дэвида вытянулось, и он печально кивнул:

— Хорошо, Эмили. В своем письме миссис Фергюсон объяснила, что одна из девочек безжалостно донимала Марию. И Мария… Однажды ночью остригла волосы этой девочке.

— Господи помилуй! — выдохнула Эмили.