"Шпионы, простофили и дипломаты" - читать интересную книгу автора (де Толедано Ральф)

ГЛАВА 13 ЗВЕНЬЯ АМЕРИКАНСКОЙ ПОЛИТИКИ

Ни один шпионский аппарат не являет собою остров, существующий обособленно, сам по себе. Каждый в нем выполняет свою функцию, но при этом зависит от других. Если сравнить с испорченной железной дорогой, двигающейся по порочному кругу – наоборот, от свободы к рабству, каждый аппарат – это станция. А главный переключатель находится в 4-м Управлении «поездами». Поэтому вольно или невольно, но агенты аппарата постоянно переезжают с места на место, пока их не ликвидируют, не арестуют, или пока им наконец не удастся вырваться на свободу в этом мире, который использует их, а потом отвергает[24].

Это постоянное перемещение советских агентов от аппарата к аппарату не только удерживало многих из них от соблазна помчаться к шерифу, но и возбуждало в них ложное чувство, что они – солдаты идеологического фронта, сражающегося в битве за свободу повсюду, где бы ни поднимала голову тирания. Странствующие аппаратчики коммунизма многочисленны. (Большинство из них пишет книги, и полки забиты их «объективными» писаниями.) Хотя руки и души аппарата связаны многими обязательствами, некоторые аппаратчики не являются идейными коммунистами. Так, Геда Мэссинг, бывшая в течение многих лет советским курьером, не смогла бы объяснить теорию прибавочной стоимости даже под угрозой расстрела. Гарри Уайт, который регулярно передавал американские государственные секреты двум шпионским группам в Вашингтоне, был кейнсианцем. Ноэль Филд, буквально посвятивший свою жизнь Советскому Союзу, проявлял свои коммунистические симпатии, стоя в полночь у погруженного в тишину мемориала Линкольна и распевая «Интернационал» на плохом русском.

Агнес Смедли тоже была одним из таких мнимых идеалистов. Она действительно верила в то, во что не верит ни один профессиональный активист – а именно, что коммунизм – это восторг души и что именно он сделает братьями всех живущих. Ее книги, ее речи, ее интервью полны поклонением несуществующей цели. И хотя она могла желчно пройтись по поведению американских – и русских – коммунистов, она облачала коммунизм и его идеалы в ауру почти религиозного экстаза, и, что еще важнее, был у нее тот исступленный, сбивающий с толку незнакомого с ней человека шарм, характерный для невротиков определенного типа. Это был шарм приведенной в боевую готовность, защищенной зубцами и бойницами политической девственности, пережившей неоднократные попытки насилия со стороны коммунистических функционеров, что и сделало ее столь опасной. Она лгала с такой душераздирающей искренностью, что и она сама, и ее некоммунистические друзья были убеждены, что она говорит правду.

Агнес Смедли прошла предварительное обучение в шанхайском аппарате Рихарда Зорге, а когда Зорге перебрался в Токио, сама окунулась в этот бизнес. Но есть основания полагать, что к 1936 году она стала отдаляться, уходить от этой достаточно примитивной формы «отправки тряпья» в Россию и взялась за бесконечно более деликатную и важную задачу по оказанию влияния на ту небольшую группу американцев в Ханькоу, которые в конечном итоге стали хозяевами американской дальневосточной политики. Нелепо было приписывать одной Смедли ответственность за эту индоктринацию, как неверно было бы отдавать ей и существенную долю вины за пренебрежение некоторыми американцами интересами Америки.

Ее влияние на генерала Джозефа, позднее ставшего одним из главных проводников нерешительной американской политики в Китае, было огромно. И хотя вряд ли ей удалось обратить его в свою веру в то, что китайские коммунисты – безупречные демократы высшей пробы, она, конечно же, демонстрировала все подходящие случаю восторги и восхищения, когда он старался действовать так, словно сам верил в это. Английский посол в Китае в 1933 году сэр Арчибальд Кларк-Керр (впоследствии лорд Инверчепель) считал Агнес Смедли одной из «величайших женщин» на земле, и от нее он воспринял миф о том, что китайские «красные» – милейшие люди, и эти воззрения лорд Инверчепель прихватил с собой, став послом в Вашингтоне.

Эванс Карлсон, выросший до звания бригадного генерала в ВМФ США и посмертно посвященный коммунистической прессой в рыцаря партии, был кем-то вроде Трильби мужского рода для Свенгали – Агнес Смедли.

Фреда Атби описывает, как Карлсон «прогуливается по Ханькоу в грязной рубашке с коротко обрезанными и неподрубленными рукавами, стараясь таким образом быть похожим на коммунистического партизана. Его странный вид и восторги в отношении китайских коммунистов были осмеяны… умудренным опытом, искушенным Джоном Дэвисом, впоследствии консулом Соединенных Штатов в Ханькоу. Но хотя Дэвис и опровергал утверждения Карлсона, что коммунисты – «истинные христиане», но Агнес Смедли он называл «невинной чистой душой».

Стилуэлл, Карлсон и Дэвис, поддерживаемые писателями, подобными Эдгару Сноу, Гюнтеру Штайну, Оуэну Латтимору, Т.А. Биссу – все они помогали сбывать дело китайских коммунистов американским интеллектуалам и Госдепартаменту. И все они были друзьями Агнес Смедли. Она даже лично отвозила некоторых из них в Янань, столицу красных повстанцев. И уже через них она оказывала влияние на группу чиновников Международной службы, остававшихся в Китае в течение всей Второй мировой войны и помогавших в проектировании разгрома китайских националистов.

Проверка того, как постепенно, шаг за шагом, с 1943 года и до настоящего времени продолжалось оставление антикоммунистических сил в Азии на произвол судьбы, того, как вопиющий обман насылался на американский народ Госдепартаментом, как практиковались искажения и сокрытия Дальневосточным отделом, утаивалось от китайских националистов оружие и снаряжение в тот момент, когда каждая пуля, выброшенная и сваленная в Тихом океане, могла бы спасти положение, как тактика своеволия использовалась важными дипломатическими чиновниками Соединенных Штатов в попытках выдвинуть коммунистов на господствующее посты в правительстве Чан Кайши, – все это заняло бы «несколько томов энциклопедии». И даже самый приблизительный анализ занял бы целый том. Нет лучшего способа продемонстрировать авгиевы конюшни Госдепа – его архивы, – чем кратко познакомиться с делом Джона Стюарта Сервиса.

Было бы преуменьшением сказать, что именно Джон Сервис вместе с Джоном Винсентом, Джоном Девисом, Джоном Эмерсоном[25] и Раймон дом Ладденом – все карьерные дипломаты – состряпали жаркое самоубийственной американской политики в отношении Китая и подали ее горячей Дину Ачесону. Институт тихоокеанских отношений. Нет, Ассоциация внешней политики, журнал «Амеразия» и толпы ученых и публицистов, под предводительством Оуэна Латтимора, T. A. Биссома, Лоуренса Робинджера, Максвелла Стюарта и Джона Фейербэнка также с энтузиазмом поддерживали эту политику. Все, что говорили эти люди в показаниях под присягой, – к делу не относится, все не по существу. Да в долгосрочной перспективе это, возможно, и не столь уж важно – определить, «красные» они или нет. Важнейший вывод, который можно сделать из этого, – тот, что они ввели в заблуждение Соединенные Штаты. В лучшем случае можно сказать, что они были совершенно неправы – факт, который ни они сами, ни Госдепартамент не признают. Однако они придерживались своих позиций еще долгое время после событий, показавших полное безрассудство их деяний.

Джон Сервис заслуживает внимания потому, что находился в Китае во время Второй мировой войны. Его донесения, пребывавшие в гордом одиночестве в небесах «исключительности» (стараниями сектора Дальнего Востока в Вашингтоне), использовались для разгрома Чана и водворения Мао Цзэдуна. Особый интерес представляет история одного такого доклада, подготовленного Сервисом. Он прибыл в Вашингтон, имея сопроводительное письмо посла в Чунцине Лейтона Стюарта, в котором посол весьма скептически оценил данные Сервиса и подчеркнул пристрастность последнего. Письмо это ходило по Госдепартаменту наряду со второй сопроводительной запиской, написанной Джоном Винсентом, в котором Винсент утверждал, что Сервис был прав, а посол – нет.

До своего ареста по Закону о шпионаже в 1945 году, Сервис был неизвестен широкой публике. Краткий очерк его жизни и карьеры, изложенный представителями ФБР перед подкомитетом юстиции во время расследования туманных обстоятельств дела «Амеразии», мало что смог прояснить.

«Мистер Гурнеа: Джон Стюарт Сервис родился в Чэнд, Китай, 3 августа 1900 года в семье родителей-американцев… С 23 июня 1933 года работал в Госдепартаменте… Служил в Госдепе на разных должностях – от клерка до 2-го секретаря в Чунцине, Китай… 14 июля 1943 года он был назначен консулом в Кунмине, Китай. 10 октября 1943 года был прикомандирован на службу к генералу Стилуэллу.

1 ноября 1944 года он ненадолго вернулся в Соединенные Штаты и в январе 1945-го уехал в Китай. Вскоре после этого он сопровождал подразделение армейской разведки в Яньань, район, контролируемый китайской Красной армией, после чего 12 апреля 1945 года вернулся в Соединенные Штаты, а 19 апреля 1945 года его видели в обществе Филиппа Яффе[26] в отеле «Статлер» в 6:50 вечера.

Напомним, что в свое последнее возвращение в Соединенные Штаты генерал Патрик Харли, служивший послом Соединенных Штатов в Китае, критиковал теорию Сервиса и считал его политические отчеты пристрастными. Он указывал, что Сервис чувствовал себя свободно в обществе китайских коммунистов, по временам бывая настроен самым недружественным образом по отношению к националистическому правительству генералиссимуса Чан Кайши.

Но это, так сказать, скелет. А плоть можно отыскать в подробных показаниях Сервиса перед Советом по благонадежности и безопасности Госдепартамента, «вычистившего» его из Госдепартамента в 1950 году. Именно перед этим Советом Сервис и предположил, что для того, чтобы сорвать планы русских, Америке следовало бы поддержать китайских «красных». И именно перед этим Советом он обсуждал свое общение с Гюнтером Штайном – не касаясь, однако, тех нескольких лет, когда Штайн сотрудничал с Рихардом Зорге. «Штайн был полезным источником информации, – сказал Сервис, – и в некоторых из моих меморандумов, представленных здесь, содержатся длинные отрывки из его интервью, которые он брал у коммунистических лидеров». Сервис нашел Штайна «весьма консервативным человеком по натуре», но «хорошо информированным». Развивая взгляды Штайна, Сервис, однако, добавил, что «его отношение к коммунизму несколько напоминает отношение Агнес Смедли… Гюнтер Штайн был поражен свежестью и легкостью теории о «безупречных» китайских коммунистах».

Но лучшее представление о Сервисе, однако, дают те донесения, которые он посылал из Китая. 7 апреля 1944 года, например, докладывая о ситуации в Синцзяне, он критикует Чан Кайши за его «безрассудный авантюризм» и «циничное желание подорвать союз Объединенных Наций». Подчеркивая необходимость опасаться возбуждать подозрения русских, Сервис рекомендовал Соединенным Штатам «избегать проявления явной дипломатической поддержки Китая… ограничить американскую помощь Китаю лишь до объемов, необходимых для ведения войны против Японии… спуская на тормозах… грандиозные обещания послевоенной помощи в экономическом восстановлении».

«Необходимо демонстрировать благожелательный интерес к коммунистическим и либеральным группам в Китае, – рекомендует он далее. – Коммунисты, судя по тому немногому, что нам известно о них, дружески настроены по отношению к Америке и верят, что демократия должна стать следующим шагом в развитии Китая, а также придерживаются мнения, что экономическое сотрудничество с Соединенными Штатами – единственная надежда на скорое послевоенное восстановление и развитие. Националистов следует заставить принять любое отношение, которое мы продемонстрируем им, поскольку они не могут обратиться за помощью ни к какой другой стране, кроме Соединенных Штатов, – продолжает Сервис. – Интерес США к коммунистам стал бы мощной силой, способной убедить гоминдановский Китай в необходимости навести в доме порядок. Таким образом, – советовал он, – мы сможем построить демократический и объединенный Китай», который естественным образом тяготел бы к Соединенным Штатам. (Китай и тяготел – на полях сражений в Корее.)

28 сентября 1944 года Джон Сервис информировал Госдепартамент (доклад № 30), что «в политическом отношении любая ориентация китайских коммунистов на Советский Союз, похоже, дело прошлого. Коммунисты работают над тем, чтобы сделать свою программу и образ мыслей более реалистическими и китайскими и довести до конца демократизацию политики…»

9 октября 1944 года в депеше Сервиса появился набросок «важного вывода», основанного на донесениях, которые он получал с полей сражений, а именно, что коммунисты – непобедимы и что они поддерживают демократию, и потому Сервис советовал, что если националистическое правительство не слямзит программу красных в области «экономических и политических реформ», что вряд ли может быть сделано, замечает Сервис, то через несколько лет коммунисты станут доминирующей силой китайского общества. Попытки Чана уничтожить коммунистов, предупреждал Сервис, «означали бы отказ от демократии».

14 февраля 1945 года в донесении, подписанном Сервисом и Джоном Дэвисом, говорилось, что «существующая в настоящее время в Китае ситуация близка той, что существовала в Югославии до заявления премьер-министра Черчилля о поддержке маршала Тито», и, утверждает в докладе:

«Нравится нам это или нет, но самим нашим присутствием мы стали силой во внутренней политике Китая, и эту силу следует использовать для выполнения нашей первостепенной задачи (поражения Японии). Вопреки чрезмерным восторгам и паблисити, созданному в Соединенных Штатах, Чан Кайши – это не Китай, и своим присутствием и близорукой политикой безоговорочной поддержки его поведения, характерного для собаки на сене, мы зря отрезаем себя от миллионов полезных союзников, многие из которых уже организованы и в состоянии вступить в бой с врагом. Должно быть ясно, что эти союзники не ограничены контролируемыми коммунистами районами Китая, но могут быть найдены повсюду в стране… Другие значительные группы населения предпочитают ту же программу, что поддерживается так называемыми коммунистами: аграрная реформа, гражданские права, установление демократических институтов, но коммунисты – единственная в настоящее время группа, имеющая силу и достаточно организованная, чтобы поощрять столь «революционные» идеи.

Наша цель ясна… Поддержка генералиссимуса, желательно постольку, поскольку есть конкретные свидетельства, что он хочет и может направить всю силу Китая против Японии… Здесь необходимо срочно откорректировать нашу позицию, с тем чтобы добиться гибкости в достижении нашей главной цели».

Когда Сервиса назначили политическим наблюдателем, а на самом деле политическим советником генерала Стилуэлла, ему пришлось работать с человеком хоть и близким ему по духу, но тем не менее не реагирующим на едва уловимые нюансы. Ныне стал известен доклад № 40, написанный им для Стилуэлла, – предельно откровенное изложение взглядов Сервиса. Это поразительный документ. Иди в нем речь о России и будь он написан каким-нибудь второстепенным дипломатом в осажденном войной Советском Союзе, этот дипломат был бы отозван домой немедленно. Доклад № 40 заслуживает обширного цитирования. Озаглавлен он так: «О необходимости большего реализма в наших отношениях с Чан Кайши», и в препроводительном письме Сервис говорит о «прямоте, на которую я решился… принимая во внимание необходимость проведения более сильной политики, к которой, по моему мнению, теперь настало время перейти».

После циничной преамбулы, демонстрирующей его уверенность в том, что националистическое правительство является никудышным вообще и конченым в военном отношении, Сервис продолжает: «(Гоминдан) и Чан будут стоять за нас, потому что наша победа – их единственная надежда на удержание власти. Но наша поддержка не заставит Гоминдан отказаться от своего обычного вероломства в отношениях с врагом и будет лишь поощрять его продолжать сеять семена будущей гражданской войны, плетя интриги с помощью нынешних марионеток против возглавляемых коммунистами сил народного сопротивления ради окончательного поглощения оккупированных территорий… Любое другое правительство, под контролем любых других реакционных сил, будет более склонно к сотрудничеству и будет иметь больше возможностей для того, чтобы мобилизовать страну». Помощь Чану вредит военным усилиям, добавляет Сервис, и лишает нас дружбы китайских «красных».

«Нам не следует поддерживать Гоминдан по причинам политического характера. Наоборот, искусственное возвеличивание Чана лишь прибавляет ему безрассудства… Не следует поддерживать Чана в уверенности, что он представляет проамериканские или продемократические группы…» Коммунисты, настаивал Сервис, были и проамериканскими, и продемократическими. «В конце концов, мы не связаны никакими узами благодарности в отношениях с Чаном. Он сражался, чтобы заставить нас спасти его – с тем, чтобы он мог продолжить захват своей страны, и в ходе этого он обращался с нами так, как мы того заслужили. (Лишь 0, 5% американской помощи по ленд-лизу было отправлено в Китай.) Мы, похоже, забыли, что Чан – восточный человек (в отличие от Мао Цзэдуна?)… Мы не можем надеяться на успешное ведение дел с Чаном, не будучи с ним крутыми и жесткими… Мы не можем надеяться решить китайские проблемы… без признания оппозиции – коммунистов, провинциалов, либералов». («Провинциалы» – означает военачальники, «либералы» – горстка интеллектуалов, лишенных политического влияния, опыта или поддержки и – через одного – коммунистов.)

«Нам не следует поддаваться официальным заявлениям об опасности краха Китая. Это старый трюк Чана. Возможен крах гоминдановского правительства… Возможен период некоторого замешательства, но в конечном итоге выигрыш от краха Гоминдана будет больше, чем можно подумать… Кризис – время натиска и энергичных усилий, а не расслабленности».

Давая показания под присягой во время слушаний по проверке его благонадежности, Сервис утверждал, что он настоял на отправке американских наблюдателей в Яньань лишь затем, что это дало бы нам ценную военную информацию, помогая, таким образом, в войне против Японии. Но в докладе № 40 он заявлял:

«Публичное заявление о том, что представитель президента нанес визит в коммунистическую столицу в Яньани, имело бы огромное значение и не прошло бы незамеченным – и меньше всего со стороны генералиссимуса. Эффект был бы даже большим, если бы такой визит стал бы лишь демонстрацией, без проведения каких-либо реальных консультаций… Гоминдановское правительство не может противостоять общественной вере в то, что Соединенные Штаты озабочены отказом в военной поддержке или признанием Гоминдана в качестве лидера китайского сопротивления. Сейчас у нас на руках больше козырей, чем когда-либо, в игре с Чаном. И пришло время воспользоваться ими».

В докладе № 40 речь шла о националистическом правительстве Китая, правительстве, которое в течение нескольких лет противостояло японцам, и об армиях, которые сражались и умирали, защищая свою страну – почти без оружия, почти без еды, почти без надежды. План, изложенный в этом докладе, мог лишь повернуть Китай к коммунистическим и аграрным реформам и – к Москве. И написано это было не в 1945-м, когда война с Японией была окончена. Это было написано 10 октября 1944-го, менее чем через месяц после того, как китайская национальная армия, «разгромленная и деморализованная», по словам политического наблюдателя Сервиса, начала великий поход и захватила «Тенгуен в провинции Яньань, первый крупный город, освобожденный за семь лет».

Когда в 1945 году генерал-майор Патрик Харли давал показания перед сенатской комиссией по международным отношениям, он заявил, что Джон Сервис и «профессионалы из Форин Офис» саботировали все его усилия в качестве посла Соединенных Штатов в Китае, и в качестве примера он приводил доклад № 40. Он детально обосновал это обвинение, заявив под присягой, что Сервис сорвал переговоры, ведшиеся под патронажем Харли, с Чаном и китайскими коммунистами, убеждая «красных» лидеров, что посол говорит лишь от своего имени, но не от имени правительства Соединенных Штатов. Сервис опроверг это заявление в 1950 году вместе с другими обвинениями Харли в том, что усилия античановской группировки были направлены на то, чтобы «свалить правительство Республики Китай».

Так, в депеше от 20 июня 1944 года Сервис настаивает на том, чтобы Соединенные Штаты тихо и спокойно отделались от националистов. «Явно покинув Китай в час нужды, мы бы потеряли международный престиж, особенно на Дальнем Востоке, – писал он. – С другой стороны, если мы идем к освобождению от Гоминдана на его собственных условиях, нам следовало бы поддерживать – но только временно – разлагающийся режим… Такой слабый руководитель, как (Чан), находится не в том положении… чтобы отвергать или противиться по пустякам любой согласованной и позитивной политике, которую мы можем применить в Китае. Все карты в нашу пользу».

В разгар тихоокеанской войны Сервис рекомендует серию шагов, которые могли бы вынудить Чана следовать политическим указаниям Соединенных Штатов:

Он также настаивал на проведении политики поощрения «конструктивной критики» Китая с помощью радио или открыто приглашая прокоммунистически настроенную мадам Сун Ятсен в Белый дом, или вынуждая Чана обнародовать в Китае заявление помощника госсекретаря Самнера Уэллеса, запрещенное на контролируемой националистами территории, потому что в нем выражалась поддержка «красным», или выбирая людей, известных своими либеральными взглядами для выступления от имени Соединенных Штатов в средствах массовой информации.

По мнению Сервиса, ведение официальной пропагандистской войны против Чана было неудачным. В конце концов, полагал он, философ Лин Ютан, Клер Люк, Уэнделл Уилки и республиканские конгрессмены критиковали поведение Госдепартамента именно в Китае и указывали на опасности, скрытые в китайской политике администрации.

Но все это ничего не доказывает в том, что касается Сервиса, а может всего лишь продемонстрировать симптоматичное отсутствие понимания, возможно, объясняемое его тесным общением с Гюнтером Штайном и Соломоном Адлером[27].

Сам Адлер категорически отрицал, что он коммунист.

Сервис делил квартиру с Адлером в Китае и прислушивался к его советам. Но в качестве одной истории из многих этот факт становится доказательством номер один в нерассказанной истории американской дипломатии. И связано это до сих пор с до конца неясным делом «Амеразии».

Филипп Яффе, оптовый торговец украденными секретными документами, был редактором «Амеразии». 19 апреля 1945 года – через семь дней после возвращения Сервиса в Соединенные Штаты из Китая и незадолго до развертывания военных действий на Тихом океане на полную катушку – Яффе разыскал его.