"Катастрофа на шоссе" - читать интересную книгу автора (Ваг Юрай)

3

Голиан взглянул на часы: тринадцать тридцать шесть. «Время контроля, - подумал он, - сперва в аудиторию D, проверить… Нет, нет, никакого контроля, никакой аудитории D, это важнее». Он усмехнулся: «Это!» Усталый и бледный, он поднял руки и прижал пальцы к глазам. И тут почувствовал, что у него болит голова, лицо, глаза… Много курил: пятнадцать сигарет или все двадцать пять? В полдень звонил Лазинский, тот, из госбезопасности, утром Бауманн, потом металлическая пластинка, стрелки, указавшие «максимум». Вот и получается максимум перенапряжения, отсюда истерика, устроенная Стеглику, - секундное облегчение, «высказался», выпустил пар, а тут еще подвернулась палатка с вывеской «Закуски» и тополя. Ему казалось, что вот-вот разразится гроза, сверкнет молния… Но молния не сверкнула и гром не грянул, удар был мягким, как снежная лавина. Хорошо, хоть Сикора был неподалеку - последнее время все спешат к Бауманну или от Бауманна. И он сегодня уже два раза был у него, первый раз застал, второй - нет. Пойти в третий: он у себя или вышел? Ждет, что я клюну? Ключ от сейфа…

Голиан опустил руки и отошел от окна. Пододвинул телефон и набрал 06.

- Товарищ директор? Добрый день, можно к вам зайти? Прошу вас, всего минуту. Очень прошу… Спасибо. Иду.

Голиан вздохнул и поспешно зашагал к выходу.

Кабинет Бауманна был на том же самом этаже, где кабинет директора. Голиан постучался. Ответа нет. Он вошел и достал из сейфа папку, запер его и только тогда огляделся: беспорядок, разбросанные бумаги… «Здесь мы с ним когда-то сидели, пили крепкий, несладкий чай. Старик шутил, он был сама доверчивость… Но хватит, директор Сага ждет».

Ровно в два завыла сирена. Неизвестный поднялся со скамейки (стрекоза улетела, черешни съедены), взял свой портфель и плащ и направился к воротам химзавода. Пот лил с него градом, но он радовался: конец ожиданию. Еще несколько минут, потом обед и… Он повторял про себя: 29343. «Ну, скажем, в половине третьего, между половиной и без четверти четыре состоится разговор; еще часть дела с плеч долой. Если все это вообще можно назвать делом: тягомотина, будничная серая нуда».

Неизвестный, однако, не скучал. Он с интересом наблюдал за людским потоком. Спешащие люди обходили его справа и слева, мужчины и девушки, джинсы, пестрые рубашки, темные очки, обрывки фраз…

Трещали мотоциклы - стоянка в двух шагах. Постепенно толпа редела. Уже прошли инженер Стеглик с портфелем, тощий человек в толстых очках, парень в серой кепочке набекрень - вахтер протянул ему какую-то записку, тот прочел, чертыхнулся и потащился обратно. Взгляд незнакомца с плащом следовал за ним. Тот двинулся в сторону гаражей, направо, обошел их, исчез. В воздухе порхнула синичка. Жара опрокинулась на город, словно стеклянный колпак.

Вахтер закурил.

- Кого-нибудь ждете?

Незнакомец вздохнул и утвердительно кивнул.

- А которую, если не секрет?

- Божену, фамилии не знаю. Только вчера познакомились.

- У, сколько у нас этих Божен! - Вахтер улыбнулся, обнажив щербатые зубы.

Человек с плащом всем своим видом показал, что согласен, и вернулся обратно к скамейкам. Была уже половина третьего. Он ждал до без четверти четыре. Окна здания за стеной были темными и слепыми. Прежде чем забраться в автобус, он увидел вдруг зеленый пикап. Тот отъезжал, и человеку с плащом показалось, что вместе с ним сейчас что-то исчезнет. Он долго не мог понять: что же все-таки? Потом поймал себя на глупой мысли: зеленый пикап - быть может, это надежда?

В автобусе он уже улыбался. К черту дурацкие предрассудки!

- Тороплюсь на совещание, - объявил директор Сага Бауманну и поднялся из-за стола. - Пришли бы пораньше, у меня никого не было, только инженер Голиан заходил во втором часу, минут на десять, не больше.

- Всего два слова, очень прошу, - умолял Бауманн, стоя в дверях с портфелем в руках.

Он вошел и сразу, без приглашения, сел. Руки у него дрожали. Кабинет директора был просторным, но душным и неуютным: кожаные кресла и громоздкая черная мебель, толстые словари и собрания сочинений государственных деятелей, аспарагус над бюстами Маркса и Ленина - все отдавало казенщиной. Окна за шторами упирались в высокую стену, как и у Бауманна, только в той комнате на четвертом этаже они выходили на крышу, ему была видна еще и полоска неба. Эти же видели лишь бетонную стену да пожарную лестницу.

- Мне надо поговорить с вами о Голиане, - сказал инженер. - Утром он был у меня, а потом отправился, вероятно, к Стеглику. Он к нему каждый день ходит.

- Ну и что из этого? - спросил директор равнодушно. - По-вашему, ему нельзя ни к вам, ни к Стеглику?

Бауманн удивился:

- Но ведь он же был у вас. Он что, ничего вам не сказал?

- А что он должен был сказать?

- У нас с ним разногласия, нет, не производственные, личные… Впрочем, не совсем личные… Я задерживаю вас, вы спешите. Короче, я пришел, чтоб отдать вам…

- Что?

Инженер открыл портфель и достал толстый пакет.

- Пожалуйста, - сказал он тихо.

- Что это такое? - повторил директор, но Бауманн вместо ответа расстегнул воротник рубашки. - Вам нехорошо? - Директор перепугался.

- Нет, я только… Это у меня давно. Поймите, ведь наши распри с Голианом… Когда-то ему пришла в голову довольно смелая идея, позже он от нее отступился, а я с его полнейшего согласия ею занялся. Сейчас, когда я кое-чего добился… Хотя, возможно, это просто хобби, забава в свободное время.

- Что еще за хобби? - Сага взглянул на часы. Маленькая стрелка стояла на четырех, большая подходила к двенадцати.

- Речь идет о силиконах, производство некоторых до сих пор еще очень дорого и сложно, поэтому я пытался, я очень хотел добиться… Но это в будущем, я еще многое не доделал. Вас прошу об одном: спрячьте пока эти бумаги в свой сейф, мы с Голианом пользуемся моим, так сказать, совместно, ну а он… Когда-то я дал ему запасной ключ… - Бауманн делал слабую попытку улыбнуться, но не смог и умолк, опустив голову.

Сага медленно подошел к нему.

- Да, я знаю. И да будет вам известно, все это рассказал мне сегодня днем Голиан. Он тоже дал мне кое-какие бумаги. Потом дал ключ и просил передать вам. Пожалуйста, получите!

Директор достал ключ из кармана и положил на стол.

- Спасибо, - поклонился Бауманн. - Я знаю, мне не следовало давать ему, но… Это было год назад, тогда я заметил, что он меня подозревает, считает, будто я от него что-то скрываю, ключ же должен был доказать ему, что он заблуждается, доказать, что я ему верю… И тогда я действительно ему…

- Простите, - перебил его директор, - а сейчас уже нет?

- Если говорить честно, сейчас уже…

Издалека доносился рокот. Наверное, бульдозер, а может быть, трактор.

- Ну, рассказывайте, что случилось. - Сага пригладил волосы.

- Утром я ушел из кабинета. - Бауманн открыл пакет. - Думал, на минуточку, и не запер двери, но вернулся только около трех. Эти бумаги лежали на столе, но не в пакете, а просто так, под какими-то документами. Вскоре позвонил инженер Сикора, ему что-то было нужно. Я говорил с ним и машинально перелистывал лежащие на столе бумаги. - Бауманн достал несколько листков. - Смотрите, их кто-то в мое отсутствие брал, - показал он, - открыл сначала на предпоследней странице и переписал ее. На такой же тонкой бумаге, как у меня, но только от руки, а не на машинке. Делал он это неосторожно, сильно нажимал карандашом. Вот и оставил следы.

- Вижу, - согласился директор. - Продолжайте.

- Посмотрите эти две страницы на свет. Может быть, узнаете почерк.

- А вы узнали?

- Да.

Сага взял страницы и подошел к окну. На обратной стороне страницы слева были явно видны отпечатки самописки или карандаша.

- Ну? - посмотрел на него Бауманн.

- Вижу. И вы уверены, что это работа Голиана?

- Я полагаю, что это он. А вы, извините, нет?

- Я не графолог, и вы тоже. И я не хочу скандала.

- Вы в самом деле не узнаете этого почерка?

- Я уже сказал вам, что я не графолог. Кроме того, это мог сделать кто угодно, ведь бумаги лежали на столе. Если б они были в сейфе - дело другое. Голиан дал мне ключ что-то после двух, следовательно, времени у него было достаточно. Так же, собственно, как и у всякого другого, кого интересуют эти формулы.

- Это сделал Голиан. - Бауманн поднялся с кресла.

- Сидите, вы же плохо себя чувствуете, - сказал директор.

- Это сделал он, - упрямо твердил Бауманн. - Хотя бы из зависти. Мне удалось то, что когда-то у него не получилось. Он об этом знает и потому меня…

- Он вас не обокрал, - убеждал его Сага. - Не отрицаю, возможно, завидует и, допустим даже, проявляет излишнее любопытство, такое бывает, но… Между прочим, а ваша работа окончена?

- Почти. - Бауманн сел.

- Как давно он знает о ваших опытах?

- Давно.

- Пожалуйста, точнее, - настаивал Сага.

- С самого начала. Следовательно, уже несколько лет.

- Знал еще кто-нибудь на заводе, что вы ставите какие-то опыты?

- Раньше мне помогал инженер Стеглик. Иногда и Сикора. Даже в рабочее время, когда у них находилась свободная минутка.

- У нас на заводе?

- Да.

- А еще кто?

- Токарова, лаборантка. Правда, она выполняла лишь техническую работу.

- А Стеглик и Сикора, они что?

- Я не понимаю вашего вопроса, - сказал Бауманн.

Директор отложил бумаги.

- Я хочу знать, было ли им известно, для чего проводятся эти опыты?

- Нет.

- А Голиану?

- У него был ключ от сейфа, он мог посмотреть мои расчеты. Те двое - нет. На основании опытов, которые они проводили, невозможно сделать общих выводов, самое большее они могли предположить, что это…

Бауманн умолк, протянул руку и взял со стола ключ. Шума трактора или бульдозера уже не было слышно.

- …что это важное открытие? - Губы директора скривились. - Так?

- Возможно. Но я в этом не уверен.

- А Голиан?

Инженер ничего не ответил, и Сага продолжал:

- Вы говорили, что у Голиана когда-то возникла смелая гипотеза и что теперь он вам завидует, потому что у него ничего из этого не получилось? Как все это было?

- Так. - Бауманн достал старенький металлический портсигар и зажигалку кустарной работы, но тут же спрятал обратно и лишь облизал губы. - Это был не более чем импульс, - начал он. - Голиан, правда, занимался этим довольно долго, однажды он показал мне свои заметки, расчеты, их было много, страниц пятьдесят-шестьдесят. Я их проштудировал и ответил «нет». Тогда же я намекнул ему, что, возможно, когда-нибудь этим займусь, силиконы меня заинтересовали. Но прошло не меньше года, и только тогда я… Естественно, уже не по его расчетам, вечерами и ночами. В кино я не хожу, романов не читаю, сплю мало… Человек в моем возрасте иногда оглянется на прошлое, вспомнит и, увидев, что еще ничего не сделал… Мне хотелось, чтоб после меня осталось нечто большее, чем могильная плита. Прошу вас, - вдруг оборвал он рассказ, - вы с Голианом в хороших отношениях, живете в одном доме, он вас послушается…

- Ну и что? Заставить исповедаться?

- Прошу вас. Со мной он говорить не станет, Да и я уже не в состоянии, не могу и не хочу.

- А что, если он откажется? Мы не такие уж близкие друзья.

Бауманн пожал плечами, потом выпрямился и посмотрел Саге в глаза.

На улице поднялся ветер, пыль вихрилась в узком дворе.

- Тогда расследуйте это официально. Как директор. Произошла кража, украдена моя работа - не какой-нибудь пустяк. А Голиан - бывший эмигрант. За такими нужен глаз да глаз.

Он поклонился и вышел. Пораженный Сага долго сидел неподвижно - это был новый, совершенно незнакомый Бауманн. «Я знаю его столько лет…» Директор покачал головой. Бумаги он спрятал в сейф.

Совещание началось без него. Он рассеянно извинился и сел. Когда предложили проголосовать, он тоже поднял руку, хотя так и не понял, о чем шла речь.

Инженер Голиан видел, как ушел из кабинета директора Бауманн, а немного погодя и сам Сага. Он подождал немного, потом быстро зашагал к заводским гаражам. Лицо его было бледным и осунувшимся. Поднялся ветер, на юге небо стало темным. «Будет гроза, - подумал он, - уже надвигается… Пускай, пусть все летит к чертям!» Он сел в свою машину и включил мотор. «Бауманн и директор наверняка говорили обо мне… Интересно, знает ли этот мошенник, что я отдал Саге ключ? Ключ… Захлопнется дверца сейфа. Что-то уже захлопнулось, и назад нет возврата. Сестра поплачет, будет вся в черном ходить на кладбище…»

Он закурил и поехал. Навстречу шли парни и девушки, они возвращались с купанья, ели мороженое. Близился вечер, а там - кино, поцелуи в воротах…

Голиан стиснул зубы и затормозил, машину оставил на другой улице, он всегда оставлял ее здесь, многие считали это чудачеством, сестра тоже. Со временем все привыкли, привыкла и Анна.

Сестра, заслышав его шаги, ждала, стоя в дверях кухни. На приветствие не ответила.

- Что с тобой? - спросил Голиан.

- Тебе открытка от жены.

- Да… - равнодушно протянул Голиан,

- И тебя это не удивляет?

- Ах, оставь, - ответил он недовольно. - Пива у нас нету?.

- Нету. Открытка на столе.

- Потом прочту. - Он прошел в кухню.

- На столе в твоей комнате, - настаивала Анна,

Он махнул рукой и позвал:

- Анна, поди сюда.

Сестра была маленькая, с измученным лицом.

- Иду, - откликнулась она послушно и медленно, словно к святыне, двинулась к нему.

- Ты боишься? Она кивнула.

- Не бойся. - Инженер смотрел на стену за ее спиной. Стена была белая с голубым узором. Тонкие линии соединялись в звезды и крестики. Он прикрыл глаза, ему не нравился этот узор.

- Я прочла, - шепнула Анна. - Она пишет, что хочет вернуться.

- Когда? Да ты успокойся! Когда - не пишет?

- Нет, Дежо, только… что хочет как можно скорее. Он улыбнулся - улыбка больше походила на горькую гримасу, - похлопал сестру по плечу.

- Еще много воды утечет!

- Дежо! - воскликнула Анна. - Не будь таким бессердечным, ты же знаешь, каково мне!

Кухня блестела чистотой. На столе лежала сетка с покупками: молоко и кольраби, черешня, банка сметаны, рис. Над диваном в клетке купалась в своей мисочке канарейка. В подсвечнике стояли две необгоревшие свечи.

- Меня никто не спрашивал?

- Не знаю, я только что вошла.

Он снова похлопал ее по плечу.

- Если будут звонить, - предупредил Голиан, - трубку не снимай, а если кто явится, скажешь - меня нет.

- А ты правда уедешь?

- Да, мне надо отправить телеграмму.

- Ведь можно из дому.

- Нет, никаких телефонных разговоров. И ты никому не звони, ладно?

Сестра кивнула, ожидая объяснения, но он уже ушел. Слышно было, как хлопнула дверь: он остановился на пороге своей комнаты. Потом вышел, запер дверь, дважды повернув ключ.

Почта была неподалеку. Но Голиан тем не менее поехал в машине. Он остановился под самой вывеской «Телеграф - телефон» и вошел в небольшое помещение. Девушка за перегородкой вызывала Попрад и Превидзу, инженер писал адрес: «Иозеф Донат, Братислава…» Он стоял спиной к дверям и не видел, как появился человек лет тридцати пяти с плащом, переброшенным через левое плечо. Голиан подал телеграмму и расплатился. Обернулся - и выражение облегчения застыло на его лице.

- Добрый день, - У незнакомца был приятный, очень молодой голос.

У инженера бессильно повисли руки. Незнакомец приблизился и сказал, улыбаясь:

- Сюда, это единственный выход. - На улице возле «трабанта» он заметил: - Неплохая машинка, съездим куда-нибудь?

Голиан вздохнул и согласился. Они сели. Голиан спросил:

- Куда?

Человек с плащом сунул руку в карман, достал книжечку и сказал:

- Спокойно! Я из госбезопасности, пожалуйста, без фокусов.