Раззаков ФедорКошмары Германии 20-х годов - 1924

Федор Раззаков

Кошмары Германии 20-х годов. 1924

В 20-е годы самой криминально-скандальной страной в Европе стала Германия. Именно там тогда разоблачили сразу трех чудовищных преступников: серийного убийцу из Ганновера, людоеда из Мюнстерберга и маньяка из Дюссельдорфа. Первые двое были схвачены почти одновременно - в 1924 году.

В те годы Ганновер считался одним из крупных немецких городов и насчитывал 500 тысяч жителей. Город пользовался огромной популярностью у туристов, из-за постоянного наплыва которых его центр был обустроен по последнему слову моды. В любое время дня и ночи туристов буквально заглатывали роскошные рестораны, пятизвездочные отели, театры и другие увеселительные заведения.

Однако наряду с фешенебельным и благополучным центром существовала, так сказать своя "Марьина роща", носившая название - Остров.

Это была изнанка города, где обитали бедняки, где процветали уголовщина, проституция и т. д. Именно здесь проживал тогда некий Фритц Хаарманн, который за свои деяния вскоре будет назван одним из самых ужасных преступников 20-го века.

Эта история началась 17 мая 1924 года. В тот день на реке Лейне местные жители обнаружили прибитый водой к берегу человеческий череп, он был абсолютно гол и, судя по всему, уже давно находился в воде. Страшную находку тут же отдали в полицию, но та не особенно торопилась установить личность владельца черепа. Криминальная обстановка в городе была не самой благоприятной, лишь за один прошлый год в Ганновере бесследно пропало 600 человек.

Между тем через два дня, почти в том же месте вода прибила к берегу еще два черепа. На этот раз полиция проявила максимум усердия и провела тщательную экспертизу. Экспертиза показала, что два последних черепа принадлежали мужчинам в возрасте не старше 20 лет и что ткани с черепов были счищены довольно острым орудием. Другими словами, налицо были явные признаки убийства, произведенного с особой жестокостью. Полиция заподозрила гомосексуалистов, и поэтому убийцу стали искать в их среде.

45-летний Фритц Хаарманн попал в число подозреваемых почти сразу, как только полиция завела уголовные дела. Это было вызвано тем, что он давно был не в ладах с законом и был известен как активный гомосексуалист с садистскими наклонностями. В 19-летнем возрасте он проходил по делу о попытке изнасилования двух пятилетних девочек и развратных действий в отношении двух несовершеннолетних мальчиков. Его арестовали, но медицинская экспертиза признала его психически невменяемым, и он был отправлен в психиатрическую клинику, где пробыл недолго и вскоре сбежал.

Через три года он возвратился в Ганновер и некоторое время вел себя как примерный гражданин. Он даже поступил на военную службу, но военная карьера его не состоялась: через полгода его комиссовали с диагнозом "слабоумие".

В личной жизни его преследовали неудачи. К женщинам он был полностью равнодушен, привлекали его мужчины, и это окончательно рассорило его с отцом. Дело дошло до того, что отец явился в полицию и потребовал немедленного ареста сына за аморальный образ жизни. Ареста Хаарманн-младший избежал, но под одной крышей с отцом не остался: уехал в район Острова и поселился в маленькой однокомнатной квартирке. Видимо, это переселение окончательно развязало ему руки, и он, пользуясь свободой, встал на путь преступлений.

С 1905 по 1913 год Хаарманн не менее 9 раз попадал в руки местной полиции за совершение различных краж. Однако сроки, на которые он попадал в тюрьму, были минимальными. За это время он провел в тюрьме 5 лет и два месяца, но лучше от этого так и не стал. В октябре 1918 года Хаарманн попал под подозрение в убийстве двух молодых людей, однако обыск на его квартире не дал результатов. Между тем, как выяснилось позднее, Хаарманн действительно убил этих двух юношей, расчленив их тела. Голова одного из них во время полицейского обыска находилась за печью, но сыщики не удосужились туда заглянуть. А может быть, тот обыск был и вовсе фикцией. Говорить так заставляет тот факт, что Хаарманн к тому времени уже несколько лет работал негласным осведомителем местного уголовного розыска и трогать его было не целесообразно. Более того, Хаарманн даже раздобыл себе удостоверение директора сыскного бюро, и это часто выручало его в сложных ситуациях.

В 1922 году две женщны, часто бывавшие в доме Хаарманна, увидели однажды неподвижно лежащего на его кровати молодого человека. Неподвижность и поза этого человека насторожили. Хаарманн объяснил, что "юноша просто спит" и поспешил выпроводить женщин из дома.

На следующий день женщины, зайдя к Хаарманну, обнаружили на стуле рядом с кроватью пиджак и брюки юноши, хотя Хаарманн утверждал, что гость уехал. Кроме этого, на кухне они увидели горшок с вареным мясом, подозрительного вида. В тот же день женщины рассказали в полицейском управлении о своих подозрениях.

Стоит отметить, что полиция отреагировала весьма оперативно и прибыла на квартиру Хаарманна с обыском. На вопрос о молодом человеке Хаарманн спокойно ответил, что тот попросился на ночлег и днем ушел, оставив в качестве платы за постой свой костюм. Хаарманн же отдал ему свои старые брюки и рубашку. Мясо в горшке он назвал обыкновенной свининой, и эксперт, исследовавший его, подтвердил это. Полиция и в тот раз ушла ни с чем.

После обнаружения черепов Хаарманн вновь попал в поле зрения полиции, но с его арестом спешить не стали. За ним установили негласное наблюдение, для чего вызвали из другого города двух агентов. Но и это скрытое наблюдение не помогло: Хаарманн вел себя на редкость благопристойно. Казалось, что ему удастся благополучно выйти из сложной ситуации. Но тут произошло неожиданное.

Видимо, уверенность Хаарманна в собственной неуловимости настолько укоренилась в нем, что однажды он просто утратил всякую бдительность и осторожность. В один из июньских дней 1924 года он познакомился с неким юношей по фамилии Фромме, который сбежал из Берлина от своих родителей и теперь скитался по Германии. Хаарманн предложил ему пожить некоторое время у него, бездомный юноша с радостью согласился. Однако он не знал, какие услуги ему придется оказывать хозяину дома за этот приют. Тот же в первую их совместную ночь изнасиловал мальчишку.

Эта связь длилась несколько дней, после чего юноша Хаарманну надоел и он прогнал его прочь. Фромме в ответ потребовал денег за те специфические услуги, которые он оказывал. Это требование настолько взбесило Хаарманна, что он схватил наглого мальчишку за шиворот и собственноручно привел... в полицию. Это его и погубило.

В полицейском управлении Фромме чистосердечно рассказал о том, что с ним произошло. Полиция арестовала Хаарманна, и в тот же день произвела тщательный обыск. В результате в шкафах Хаарманна была обнаружена куча всевозможной верхней мужской одежды и белья, причем разных размеров. Хаарманн объяснил, что все это он выменял у разных незнакомых ему людей для последующей перепродажи. Его соседи подтвердили, что он действительно иногда занимался подобного рода делами. И все-таки полиция решила проверить все до конца и поместила в газетах объявления о том, что родственники пропавших без вести людей могут прийти и осмотреть вещи, найденные у Хаарманна. И толпы людей потянулись к зданию полиции.

Сенсация произошла 25 июля. Мать некоего Витцеля, без вести пропавшего в апреле, нашла костюм своего сына. А отец пропавшего опознал в одном из черепов, обнаруженных на берегу Лейне, череп Витцеля. Припертый к стене, Хаарманн на следующий день сознался в том, что он убил этого молодого человека. Сознался он и в других убийствах и даже указал место на берегу все той же речки Лейне, куда он сбрасывал останки расчлененных им жертв. Полиция обнаружила на дне реки кости, принадлежавшие 24 убитым людям.

В ходе следствия Хаарманн охотно контактировал с дознавателями и с необыкновенным энтузиазмом описывал в деталях свои жуткие преступления. Он просто упивался этими рассказами и, судя по всему, получал от этого удовольствие. "Сначала я сделал разрез на его груди, потом одним резким движением, раздвинул ребра... Всю кожу с головы я сдирал сразу..." и т. д.

Хаарманн рассказывал, что никакой брезгливости к трупам он не испытывал и бывало по несколько дней хранил их в квартирке. Причем прятал их в шкафу или под кроватью. Никакие кошмары по ночам его не мучали. Трупы он обычно расчленял на несколько частей, и это занятие доставляло ему гораздо меньше удовольствия, чем потрошение тел. Что касалось мяса убитых, то Хаарманн категорически отрицал то, что он употреблял его в пищу. Однако его соседи утверждали, что он часто предлагал им купить по дешевке "свинину" или "конину" и, если они отказывались, нес мясо на рынок.

По ходу дела выяснилось, что его любовником с 1919 года был некий Ганс Гранс, который, будучи на 15 лет моложе Хаарманна, полностью подчинил его себе, сделал своим рабом. Гранс был прекрасно осведомлен о преступных деяниях своего любовника и иногда даже пользовался этим. Однажды он увидел на улице модно одетого юношу и потребовал от Хаарманна, чтобы тот убил юношу, а его костюм отдал ему. "Но парень мне совсем не нравится", попытался возразить Хаарманн, однако его любовник был неумолим. "Зато мне нравится его костюм!"

И Хаарманн заманил юношу в квартиру, где сначала изнасиловал, а затем и убил. А одеждой несчастного завладел Ганс Гранс. Любопытно, что Хаарманн настолько всецело принадлежал этому человеку, что даже на следствии постоянно пытался выгородить его. Однако нашлось достаточно свидетелей, которые видели, как Гранс приводил к Хаарманну молодых людей, которые затем бесследно исчезали.

Судебный процесс над двумя чудовищами из Ганновера привлек внимание не только жителей Германии, но и жителей других европейских стран. Корреспонденты крупнейших газет съехались в этот город, чтобы освещать во всех деталях этот сенсационный процесс. Особую скандальность ему придавало то, что в деле были замешаны и некоторые высокопоставленные чины местной полиции. Для их изобличения в Ганновер прибыл из Берлина специальный представитель Вейс, который заставил покинуть свои посты нескольких офицеров полиции города. Отметим, что сам Вейс будет назначен начальником берлинского уголовного розыска.

Интерес к процессу был настолько велик, что на него прибыл ганноверский правительственный президент Носке, который с завидным постоянством присутствовал на всех заседаниях суда. Многие из зрителей пришли в зал заседаний с биноклями, будто в театр, однако возмущенный председатель суда решительно пресек эти "смотрины".

Суд над Хаарманном длился несколько дней и закончился справедливым приговором: Фритц Хаарманн был признан виновным в убийстве 24 человек и приговорен к смертной казни; Ганс Гранс был признан виновным в одном убийстве как соучастник и также приговорен к смертной казни. Оба приговоренных встретили приговоры без особенных эмоций, хотя Гранс в конце концов едва не расплакался. В своем последнем слове Хаарманн заявил: "Я человек с болезненными наклонностями. Какая польза была бы, если бы меня освободили? Ужасные вещи опять совершались бы. Расправьтесь со мной поскорее".

Между тем одновременно с делом Хаарманна в Германии гремело еще одно уголовное дело о чудовищных преступлениях. На этот раз местом действия был город Мюнстерберг.

В этом небольшом городке (здесь обитало всего 9 тысяч) вот уже около 20 лет жил старый холостяк по фамилии Денке. По словам многих знавших его, это был нелюдимый и внешне безразличный ко всему человек. В свое время, после смерти родителей, он уехал от своей родни в Мюнстерберг, где купил участок земли с домом. С родными он прекратил всякие отношения и только один раз за все 20 лет навестил своего старшего брата. То посещение запомнилось брату только одним: Денке проявил себя как патологический обжора, съев за столом два фунта мяса.

Денке занимался огородничеством и существовал на доходы от этого промысла. Соседи его откровенно сторонились и почти никогда не посещали его жилище. Единственными людьми, кто изредка входил в дом этого человека, были бродяги да нищие, которых нелегкая порой забрасывала в эти края. Подчас эти посещения заканчивались для гостей весьма странно.

Однажды из дома Денке с дикими воплями выскочил окровавленный молодой человек. Соседи попытались остановить его, чтобы узнать, что же произошло, но незнакомец с перекошенным от ужаса лицом умчался в неизвестном направлении.

Через несколько месяцев после этого один нищий, побывавший в доме Денке, поведал его соседям такую историю. Мол, Денке попросил зайти к нему в дом и написать за него письмо родственникам, обещая за это щедро накормить. Нищий согласился. Однако как только он сел за стол, Денке зашел ему за спину и внезапно накинул на шею веревку. И, если бы гость чудом не успел просунуть в петлю правую руку и не вырвал бы веревку, Денке бы его задушил.

Откровенно говоря, соседи выслушали рассказ с недоверием. Они, хоть и называли Денке человеком не от мира сего, считали его существом вполне безобидным. У него и прозвище было вполне мирное - "отец Денке".

Между тем нелюдимость Денке была ему на руку. Иногда соседи видели, как он ведрами выносил из дома мясо и сливал во дворе кровь. Но никто и словом не обмолвился об этом. Лишь однажды кто-то сказал Денке, что из его дома тянет странным запахом. Денке принял меры и запах исчез. И вновь никто не насторожился. Видимо, эти люди считали недостойным вмешиваться в чужую жизнь, тем более что Денке вел себя по отношению к ним вполне миролюбиво. Так продолжалось несколько лет, пока не наступила весна 1924 года.

Однажды из дома Денке раздался душераздирающий крик. Встревоженные соседи бросились в дом и застали дикую картину: незнакомый мужчина, по виду бродяга, с залитым кровью лицом, пытался вырвать из рук разъяренного Денке острую кирку. Соседям с трудом удалось разнять дерущихся. Успокоившись, незнакомец поведал ту же самую историю: о письме и попытке убийства. Только теперь в руках Денке была не веревка, а острая кирка.

В тот же день пострадавший рассказал все в полиции. Заявление было сделано с соблюдением всех официальных норм, и полиция вынуждена была отреагировать. На следующий день Денке был задержен.

Как это ни удивительно, но большая часть жителей городка этими действиями полиции была возмущена. Хотя Денке и был всеобщим нелюбимцем, однако он был, что называется, своим, в то время, как потерпевший был обыкновенным бродягой. Всем казалось возмутительным, что по требованию нищего арестовывают добропорядочного бюргера. Возмущенные горожане потребовали немедленно отпустить Денке, и власти готовы были отступить. Но произошло непредвиденное.

В первую же ночь пребывания в тюрьме Денке смастерил из носового платка петлю, прикрепил ее к металлическому кольцу в полуметре от пола и с помощью этого приспособления удавился. Жители города расценили это, как реакцию честного человека на несправедливые действия полиции. Они потребовали похоронить Денке на местном кладбище со всеми почестями. Власти согласились и отправили в дом к погибшему высокую комиссию, чтобы установить, не осталось ли у Денке денег на похороны. То, что увидели в доме отшельника, повергло всех в глубокий шок.

На кухне была обнаружена огромная куча человеческих костей, а в горшках лежали куски человеческого мяса. Оно было еще с кожей и, видимо, приготовлено для последующего употребления. Три большие миски были заполнены уже сваренным мясом под соусом, похожим на сметану. Некоторые из этих кусков были плохо очищены и на них остались волосы. А один из горшков был доверху наполнен человеческим жиром.

Полиция тут же оцепила всю территорию вокруг дома Денке и приступила к тщательному осмотру. Осмотр привел к новым ужасным находкам.

В сарае была найдена еще более внушительная груда человеческих костей. В одном из шкафов в нескольких жестяных банках и бумажных пакетах были обнаружены сотни человеческих зубов, которые, судя по экспертизе, принадлежали мужчинам в возрасте от 16 до 40 лет. Кроме этого, были найдены три пары подтяжек, которые Денке смастерил... из человеческой кожи. Одна такая пара была на нем и в тюрьме.

В ходе дальнейших поисков в доме людоеда был найден список, в котором значились имена и фамилии погибших, даты смерти и вес тела. По этому списку выходило, что Денке начал убивать людей в 1909 году и за 15 лет успел отправить на тот свет 30 человек, большую часть которых составляли мужчины.

Если бы Денке остался жив, то судебный процесс над ним наверняка бы встал вровень с "делом Хаарманна". Однако он предпочел публичному процессу смерть. Германия на целых пять лет обрела спокойствие, но в 1929 году вновь вздрогнула от событий в Дюссельдорфе.