"Борьба племён Подунавья с Римом в 70-х гг. III в. н.э." - читать интересную книгу автора (Ременников А.)

В длительной упорной борьбе задунайских племён с Римом важное место занимают войны 70-х годов III в. н.э. Западноевропейская буржуазная историография при изучении этих событий главное внимание уделяет вторжениям на территорию Римской империи германских племён, оставляя в тени борьбу и роль сарматов, алан, карпов. Учёные Советского Союза и Румынии много сделали для объяснения причин вторжений варваров, пролили свет на проблему падения римского господства в Дакии[1]. Однако и в литературе социалистических стран отсутствуют работы, посвящённые ходу войн 70-х годов, их историческому значению.

Причины Дунайских войн следует искать прежде всего в недрах самого племенного мира, располагавшегося к северу от великой европейской реки. Обитавшие в этом районе племена сарматов, германцев, гето-фракийцев переживали эпоху разложения родо-племенных отношений. Стремление к захвату земель и добычи, ненависть к римскому рабовладельческому государству толкали их на путь широкой военной экспансии.

К началу 70-х годов III в. антиримские войны варваров имели уже не менее чем тридцатилетнюю историю. Варварские племена нанесли тяжёлые удары по Малой Азии и Балкано-Дунайским областям Империи, захватив при этом большую часть Дакии. Победа императора Клавдия II несколько улучшила положение римлян. Но резервы варваров все ещё оставались весьма значительными, а силы Римской империи были по-прежнему раздроблены. Войны с персами и зарейнскими германцами, продолжавшаяся борьба народных масс Рима против своих угнетателей создавали благоприятные условия для вторжений племён из Центральной и Юго-Восточной Европы[2].

Новым военным осложнениям на Дунае предшествовало изменение взаимоотношений римлян с некоторыми из пограничных племён, которые доселе поддерживали с Империей мирные отношения или принимали в борьбе незначительное участие. Римляне, судя по всему, отказали верхнедунайскому племени ютунгов[3] в уплате традиционной субсидии (Dexipp., fr.22, HGM). Истощение римской казны, а также успехи Клавдия могут вполне объяснить этот поступок римского правительства. Ютунги, в стране которых к тому же случился недород, восприняли это как повод для войны. Они, очевидно, стремились предотвратить дальнейшее усиление римских позиций и вместе с тем путём демонстрации своей военной мощи хотели восстановить прежнее положение вещей.

Ютунги, обитавшие у северных границ Реции, прорвавшись через эту провинцию, проникли в Италию. Внезапность нападения и вражда между Аврелианом и Квинтиллом облегчили их успех. Варварам удалось опустошить некоторые районы Северной Италии. Прекращение двоецарствия и поспешный марш Аврелиана к театру военных действий побудили и ютунгов к отступлению (Dexipp. , fr. 22). В непосредственной близости от Дуная римляне нанесли им тяжёлое поражение. Лишь уход Аврелиана на Средний Дунай, где также разразилась война с варварами, спас ютунгов от окончательного разгрома.

В науке давно было высказано предположение о том, что в качестве противников Рима в этой новой войне наряду с вандалами выступили и среднедунайские сарматы[4]. Нам это кажется несомненным. Ведь сарматы приняли участие в триумфе Аврелиана (SHA, Aurel, 33,4), а император приобрёл титул «Сарматского» (CIL, III, № 12333). Касаясь этой войны на Среднем Дунае, Зосим (I,48,1-2) именует противников Рима «скифами», что в свою очередь служит доказательством коалиционного вандальско-сарматского характера вторжения.

Местные сарматские племена уже много лет боролись с Римом. Приток на Средний Дунай новых племён и прежде всего роксолан[5], увеличивший боевую мощь варваров и обостривший вместе с тем потребность в новых землях, сопровождался ростом их военной активности. Вандалы, лишь эпизодически участвовавшие в борьбе предшествующего периода, в этих условиях решились на войну. Как считают, и здесь одной из побудительных причин был отказ римлян от дальнейшей уплаты субсидий.

Ютунгское вторжение было совершено в первое полугодие 270 г., а нападение вандалов и сарматов развернулось скорее всего летом того же года. Союзники на первых порах не встретили активного сопротивления римских войск, что дало варварам возможность опустошить обширные районы Иллирика. Принятие Аврелианом титула Sarmaticus maximus, упоминание в сцене триумфа вначале сарматов, а лишь затем франков, свевов и вандалов, свидетельствует о том, что в этом натиске ведущую роль играли именно сарматы.

Прибытие Аврелиана с большой армией ознаменовало начало римского контрнаступления. Первый удар был нанесён по сарматам, затем римляне обратились против вандалов. Последние были вынуждены просить мира (Zosim, I,48,2). По условиям мирного договора они должны были поставить для римского войска две тысячи кавалерии и выдать заложников из самых знатных семейств. О заключении мира с сарматами ничего не известно, скорее всего римляне ограничились изгнанием их с территории Империи. То, что главные силы императорской армии на несколько месяцев были скованы борьбой с сарматами и вандалами, создало предпосылки для нового варварского вторжения в Италию.

Участниками этого вторжения были вновь ютунги (Dexipp., fr. 22), а также аламанны[6] (Aurel. Vict., 35, 1) и, возможно, маркоманны (SHA, Aurel, 28,3-4 и 21,5). Судя по беглой заметке в биографии Аврелиана, нападение произошло зимой 270/271 г. (SHA, Aurel, 19, 1). Обострение внутренней борьбы в Италии и, в частности, волнения в Риме облегчили варварам их задачу. Коалиционное войско, пройдя Рецию, форсировало Альпы и обрушилось на Италию[7].

Аврелиан, явившийся к театру военных действий с регулярной армией и контингентами союзников-вандалов, стал оттеснять варваров к высоким грядам Северо-Западных Альп. Однако часть римских сил все ещё оставалась на Среднем Дунае, где, по-видимому, грозило новое сарматское вторжение. Это помогло варварам прорваться через боевые порядки римлян и вскоре в битве при Плаценции нанести им тяжёлое поражение[8]. Развивая свой успех, варвары двинулись по восточному побережью Италии и проникли в её центральные районы. Опасность грозила самому Риму.

Однако Аврелиан при активной поддержке господствующего класса провёл новый набор в армию и организовал укрепление городов. Варвары, между тем, по замечанию Вописка, «разбрелись по стране» (SHA, Aurel, 18,5), вследствие чего распылили свои силы. Это помогло Аврелиану изолировать их основную группу, двигавшуюся на юг, и нанести ей поражение в двух битвах – при Метавре и Fanum Fortunae (Epitome, 35,2). Затем было нанесено поражение варварам, оставшимся на севере Италии. Тяжёлый для варваров исход этой войны не уменьшает её исторического значения. В ходе борьбы римская армия понесла серьёзный урон, разгрому подверглись области самой Италии. Большим успехом противников Империи была окончательная утрата римлянами их дакийских владений. Упорная борьба местных крестьян, колонов, рабов способствовала ослаблению обороны Дакии изнутри[9]; вторжения карпов, свободных даков[10], сарматов, готов привели к разгрому её укреплённых линий[11].

Огромный поход 269–270 гг., а затем и новая дунайская война в сочетании с ожесточённой борьбой на других фронтах сделали невозможным дальнейшее удержание Дакии. «Видя опустошение Иллирика и разгром Мезии [Аврелиан] покинул провинцию Задунайскую Дакию, отчаявшись в возможности удержать её» (SHA, Aurel, 39,7). Во владении римлян на левом берегу Дуная осталась лишь сравнительно узкая полоса земли и несколько опорных пунктов.

Время, когда римляне покинули Дакию, до сих пор остаётся спорным. Некоторые учёные склонны относить это событие к 274–275 гг[12]. Однако столь поздняя дата кажется маловероятной. К 274–275 гг. Империя восстановила в основном свои прежние границы; варварам на Дунае и Рейне были нанесены сильные удары. Острота положения, таким образом, значительно смягчилась. В 270–271 гг. римская армия, напротив, металась с одного фронта на другой и несла огромные потери. Именно в этих условиях возникла огромная потребность в резервах, стремление перейти к обороне на более короткой и лучше укреплённой линии фронта. Вместе с тем, уже в 271 г. римляне перешли Нижний Дунай для нанесения удара по готам, а в 272 г. карпы глубоко вторглись в римские владения. Все это легко объясняется тем, что варвары утвердились на северном берегу Дунай ещё в начале правления Аврелиана, т.е. в 270 или 271 г. н.э.

Захватом Дакии варвары начали расчленение Империи. Они далеко отодвинули римские базы от своих жизненно важных областей, сняли угрозу со своих флангов и тыла. Теперь они сами получили плацдарм для новых вторжений в Империю и выровняли линию фронта, что дало им вскоре возможность совершить одновременное нападение вдоль почти всей линии Дуная.

Необходимость закрепить сделанные приобретения и жажда новых захватов вызвали большие вторжения нижнедунайских племён уже в 271–272 гг. Первое из этих вторжений связано с походом Аврелиана на Восток, против государства Пальмиры (Aurel, 22,2). Судя по всему, варвары, воспользовавшись обострением римско-пальмирских отношений и начавшейся переброской войск, обрушились на римские территории (весна и лето 271 г.). Западноевропейские буржуазные учёные приписывают эту войну лишь одним готам[13]. Однако в триумфе Аврелиана принимали также участие аланы и роксоланы; среди пленных вели «десять женщин, которые сражались в мужской одежде… и были взяты в плен» (SHA, Aurel., 34,1). Биограф относит этих женщин к племени готов, но, скорее всего, это были сарматки. Известно, что именно у этих воинственных племён дольше всего сохранился обычай ношения оружия женщинами и их участия в военных действиях[14]. Таким образом речь идёт о коалиции готов, алан, роксолан, а возможно, и некоторых других племён.

Вряд ли поэтому можно согласиться с утверждением о незначительности этой войны. Не случайно она получила отражение и в надписях, и в монетах, а важнейший источник того времени – биография Аврелиана – относит её к числу «больших войн» (SHA, Aurel., 22,2).

Нападению подверглись довольно обширные области на Нижнем и, возможно, Среднем Дунае[15], так как биограф сообщает о боях «во Фракии и Иллирике». Аврелиан был вынужден направить против варваров силы и средства, собранные для войны с Пальмирой. Победа была одержана лишь в результате больших сражений (Oros. , VII, 23, 4; Iordan. Rom., 290). Развивая свой успех, римская армия перешла через Дунай и разгромила войско готского вождя Каннабавда. Лишь после этого Аврелиан смог двинуться на Пальмиру. В упорной борьбе пальмирцы были разбиты. Однако Аврелиану не удалось довести дело до конца, в частности закрепить свои успехи прочным миром с персами, помогавшими пальмирцам в их войне с Римом. Римлянам стало известно о вторжении карпов (272 г.)[16].

Карпы, прорвав Дунайский лимес, вторглись в Нижнюю Мезию, а затем и во Фракию (Aurel., 31,3). Прибывшей на Дунай римской армии они оказали ожесточённое сопротивление. Но обычное у варваров распыление сил помогло римлянам и на этот раз добиться победы. Часть карпов была переселена на римскую территорию.

Таким образом в описанных выше двух войнах группа нижнедунайских племён закрепила за варварами Дакию, нанесла сильный удар по мезийско-фракийской базе римлян, оказала большую помощь восточным провинциям в их борьбе против Рима.

После отражения римлянами нашествий задунайских племён наступило кратковременное затишье. Смерть Аврелиана и последовавшее затем междуцарствие толкнули варваров на новое крупное вторжение. Это было нападение племён из района Меотиды и, возможно, Поднепровья[17], развернувшееся летом 275 г. Флот варваров, прорвавшись через Керченский пролив, вышел в Чёрное море. Следуя вдоль берегов Кавказа, варвары достигли Малой Азии и напали на провинцию Понт. Развивая своё наступление, они вторглись в Галатию, Каппадокию и проникли даже в пределы отдалённой Киликии (Zonar., XII,28). Потребовались последовательные усилия трёх императоров (Тацит, Флориан, Проб), чтобы нанести им, наконец, поражение. Борьба этих племён сковала не менее чем на год главные силы императорской армии и тем помогла племенам на Дунае и Рейне возобновить войны с Римом.

На этот раз первыми наступление в Европе начали зарейнские племена, которые захватили почти всю Галлию. Проб, став единственным правителем Империи, двинулся на Рейн. Почти весь 277 год прошёл в борьбе с западногерманскими племенами. Эту благоприятную обстановку использовали придунайские племена для нового вторжения в Империю. На Верхнем Дунае выступили силингские вандалы и бургунды (Zosim., I,67,1), на Среднем – сарматы и их союзники (SHA, Prob., 16,2). Нижне-Дунайские провинции подверглись нападению так называемых «гетских народов» (ibid., 16,1), т.е. племён гето-фракийской группы[18], гепидов, а возможно, и готов.

Добившись перелома в борьбе на Рейне, Проб поручил её завершение своим полководцам, а сам с главными силами двинулся на Дунай (Zosim., I,68,1). Следуя с севера на юг, он нанёс вначале поражение вандалам и бургундам.а затем и племенам Среднего Дуная[19]. Поход был завершён успешным ударом по нижнедунайским племенам. То был уже 279 год, судя по тому, что именно тогда император прибыл в город Сердику[20]. В целом война заняла 277–279 гг., из которых два последние года прошли под знаком успешного контрнаступления римлян.

Война 277–279 гг. является одной из самых крупных Дунайских войн III в. н.э. В ней против Рима выступило большинство племён, расположенных вдоль течения Дуная. Широким фронтом вторгшись в Империю, варвары нанесли тяжёлый удар по важнейшим Балкано-Дунайским провинциям Рима. Победа же римлян в этой войне содействовала укреплению их позиций на Дунае.

Таким образом, в 70-х годах III в. племена Подунавья продолжали вести наступательные войны против Рима. По сравнению с предшествующим периодом состав противников Империи на Дунае претерпел частичные изменения. Некоторые племена впервые вступили в борьбу (ютунги, бургунды), напротив, об отдельных племенах, боровшихся с Римом в 50– 60-е годы, уже нет упоминаний. Главными силами борьбы с 70-х годов были германцы (на Верхнем), сарматы (на Среднем), гето-фракийцы, сарматы и готы (на Нижнем Дунае). В качестве союзников придунайских племён выступали племена из района Меотиды.

Варварские («скифские») походы в рассматриваемый период по глубине вторжений значительно уступают походам 50–60-х годов, что объясняется прежде всего ростом сопротивления римлян. Возрождение римского флота повлекло за собой и прекращение морских походов племён Карпато-Днестровской зоны. В целом исход нападений был неблагоприятен для варваров. Тем не менее, они сыграли существенную роль.

Войны 70-х годов III в. по существу явились продолжением огромных походов предшествующего периода. Оправившись в известной степени от неудач 267–270 гг., перегруппировав свои силы, варвары нанесли мощные удары по главным военно-хозяйственным базам римлян и по их политическому центру. Восстановление единства Империи, сочетание силы и уступок дали римлянам возможность отразить вторжения из-за Дуная. Однако в ходе борьбы римская армия и важнейшие провинции Империи понесли тяжёлый урон. Варвары окончательно овладели Дакией и приобрели плацдарм для новых наступательных войн. Борьба племён Подунавья замедляла возрождение римского централизованного государства, стимулировала новые революционные выступления масс и укрепляла положение внешних противников Рима.

АН СССР Отделение истории

АНТИЧНОЕ ОБЩЕСТВО (труды конференции по изучению проблем античности)

Изд-во «Наука», М., 1967