"Ночной мир" - читать интересную книгу автора (Вилсон Фрэнсис Пол)1. ГОРОДОК МОНРОБилл едва узнал свои родные места. Он долго в изумлении озирался, когда въехал в Монро на старом «мерседесе» Глэкена. В восточной части появились новые многоквартирные дома, новые трамвайные маршруты, а зданиям на старой Мэйн-стрит сделали фасады из бруса под Девятнадцатый век. – Все это ужасно, – сказал он громко. Раскинувшийся в соседнем кресле Глэкен выпрямился и огляделся. – Уличное движение? Вроде бы ничего страшного. – Да не уличное движение, а сам город, то, что они с ним сделали. – Я слышал, сейчас многие города стараются привлечь туристов. – Но это место, где я вырос. Моя родина. А сейчас оно выглядит, будто павильон, стилизованный под старый китобойный поселок где-нибудь в парке с аттракционами. – Никогда не видел таких китобойных поселков. Билл бросил взгляд на Глэкена: – Вы, кажется, должны в этом разбираться, не так ли? Глэкен промолчал. Билл вел машину, укоризненно качая головой. Происшедшие перемены его просто ужасали. Хорошо еще, что не тронули старое здание муниципалитета, а к белому шпилю пресвитерианской церкви не привязали аэростаты. Он с облегчением заметил, что гавань для прогулочных судов Кросби сохранилась, так же как и Мэмисон. Что-то от старого города все-таки осталось, и он больше не чувствовал себя совершенно потерянным. Но он ехал сюда, чтобы снова ощутить хоть каплю тепла, почувствовать близость родного дома. Однако ничего этого в Монро не нашел. И все-таки это лучше, чем сидеть сложа руки и ждать, пока тебя одолеет закипающая в душе тревога. Стоило ему услышать о запоздавшем восходе солнца, как его охватил страх, и он не в силах был побороть его. – Никак не пойму, зачем я вам нужен. Разве что в качестве водителя? – сказал Билл. Он чувствовал себя неуютно в сутане с наглухо застегнутым воротником. Хотя одежда была прекрасно подобрана, она подходила ему лишь по размеру. Ведь он не считал себя больше священником – ни умом, ни сердцем. – Уже одно ваше присутствие мне помогает. – Но вы собираетесь вести разные разговоры, а я что буду при этом делать? Молчать, как дурак? – Можете говорить все, что считаете нужным. – Большое спасибо. Но я рта не раскрою, потому что не в курсе дела. Вы чересчур скрытны, Глэкен. Поймите же, я заслуживаю доверия и готов вам помочь. Глэкен вздохнул: – Конечно, вы правы. Я и не собирался держать вас в неведении. Просто привык хранить тайны. – Глэкен осекся. – Так что же? – Мы приехали в Монро в поисках Билл хмыкнул: – Ну, спасибо за разъяснение. Теперь мне все понятно. – Это вьетнамское слово. На самом деле – – В простейшем переводе это означает что-то вроде «дотронуться рукой». До наших дней дошла старая вьетнамская песенка, в которой говорится об этом: – Это одновременно восхваление и предупреждение. Дважды в день тот, кто подчинил себе Еще недавно Билл посмеялся бы, услышав такое, но сейчас он молча слушал. Он вообще теперь ни над чем не смеялся. – – Припоминаю такое имя. Он, кажется, работал одно время с доктором Альбертсом? – Возможно. Но сейчас он сам по себе. И не занимается обычной практикой с тех пор, как – Да, это он. Прошлым летом только и было разговоров, что о нем. Намекали, что он шарлатан. – Он не шарлатан и никогда им не был. Он лечит просто отлично. А сейчас живет с Сильвией Нэш и ее приемным сыном. – Вы, кажется, говорили, на Прибрежном шоссе? – Да. Прибрежное шоссе, дом 297, – кивнул Глэкен. – Район не из дешевых. Особняк Хенли тоже находился на Прибрежном шоссе, и Билл на миг содрогнулся, вспомнив, какие ужасы пришлось ему пережить здесь в 1968 году. – Эти владения называются Тоад-Холл, – сказал Глэкен. – Никогда не слышал такого названия. Наверное, недавно придумали. Но стоило ему приблизиться к Тоад-Холлу, как он сразу его узнал. Только медная табличка на кирпичных воротах была новой. Это место на Северном побережье считалось одним из самых роскошных и принадлежало старому Боргу. Три акра земли, окруженные каменной стеной и густо растущими соснами. Сам особняк стоял в глубине, ближе к воде, сооружение со множеством шпилей, обрамленное плакучими ивами. Мысль о том, что владения старого Борга кто-то переименовал, претила ему, но, прислушиваясь к легкому шуму бриза, похожему на шепот, и глядя на раскачивающиеся на ветру плакучие ивы, он подумал, что, пожалуй, новое название подобрано удачно. Они с Глэкеном подошли к входной двери. – Сейчас в доме живут четверо, – сказал ему старик на ходу. – Миссис Нэш, доктор Балмер, дворецкий-вьетнамец по имени Ба и Джеффи – приемный сын миссис Нэш. – Вы вчера говорили, что мы ищем мальчика. Вы его имели в виду? Глэкен кивнул: – Да. Его маме наверняка не понравится то, что я ей скажу. – Почему? Он что, обладает тем?.. Дверь открылась, как только они поднялись на крыльцо. Некто огромного роста восточной наружности загородил весь дверной проем. Видимо, это был Ба. Его скуластое лицо казалось непроницаемым, но в глазах угадывалась настороженность. Взгляд метался между Биллом и Глэкеном, останавливаясь на каждой детали, соизмеряя, оценивая, классифицируя. Билл знал только одного человека с таким взглядом – Глэкена. – Слушаю вас, сэр. Чем могу служить? Глэкен достал из кармана визитную карточку: – Моя фамилия Вейер. Полагаю, миссис Нэш уже ждет меня. Ба отступил назад и жестом указал, как пройти из отделанного мрамором коридора в комнату. Из невидимых динамиков лилась музыка. На Билла волной накатила ностальгия, когда он услышал «Нерассказанную историю» в исполнении Натмегов. Они с Кэрол танцевали под эту музыку на вечерах в гимназии, где училась дама его сердца, не далее чем в миле отсюда. Голос Ба вернул его к действительности: – Сейчас передам госпоже, что вы пожаловали. Кофе не желаете? Они сказали, что желают, и Ба удалился, оставив их ждать у холодного камина. – До чего мощный парень, – сказал Билл. – Никогда не видел таких высоченных вьетнамцев. Глэкен кивнул: – Он один может заменить целую службу безопасности. Стройная женщина лет тридцати с небольшим, с короткими черными волосами, голубыми глазами и красивым, с тонкими чертами лицом вошла в комнату. На ней были просторные черные слаксы и наглухо застегнутая белая блузка. В каждом движении чувствовалась уверенность в себе. – Я – Сильвия Нэш, – промолвила она. – А кто из вас... – Вейер – это я, – сказал Глэкен, выходя вперед и протягивая руку, – а это преподобный отец Уильям Райан. Билл подумал, что ее рукопожатие такое же холодное, как и она сама. Сногсшибательная женщина. Он слышал о ней раньше и пытался сопоставить услышанное с тем, что увидел сейчас. Она была вдовой Грега Нэша. Билл учился в колледже вместе с Питом Нэшем – старшим братом Грега. Грег побывал во Вьетнаме, вернулся домой целым и невредимым, а потом погиб, пытаясь предотвратить самое заурядное ограбление магазина. Сильвия стала довольно известным скульптором. И наверняка процветающим, если могла позволить себе жить в таком месте. – Садитесь, пожалуйста, – предложила она, указав на диван, а сама села напротив. – Вы, кажется, собирались обсудить со мной какой-то вопрос личного характера. Надеюсь, это не было предлогом, чтобы проникнуть сюда и попытаться что-нибудь продать. Билл взглянул на Ба, который вкатил в это время массивную серебряную тележку с кофейными приборами. Вряд ли можно было позавидовать человеку, который вздумал бы неудачно пошутить в этом доме. – Не беспокойтесь, я ничего не собираюсь вам продавать, – сказал Глэкен. – Мы просто хотим поговорить о Огромный вьетнамец застыл над подносом, едва не пролив кофе из кофейника, но вовремя спохватился. Он смотрел на Глэкена пустыми, невыразительными глазами. Билл заметил, что Сильвия побледнела, и лицо ее приобрело пепельный оттенок. – Ба, – сказала она дрогнувшим голосом, – позовите, пожалуйста, Алана. – Да, миссис. Ба уже собирался выйти, когда в комнату на каталке въехал мужчина. Худой, бледный, лет сорока пяти, с каштановыми волосами, тронутыми сединой, и мягким взглядом серых глаз. Он задержался на пороге, смерив Глэкена взглядом, и с озадаченным выражением лица проделал оставшийся путь. Как только кресло на колесах остановилось за спиной у Сильвии, она поднялась со стула и обхватила голову мужчины руками. Они улыбнулись друг другу. Билл сразу почувствовал, насколько прочная духовная связь существует между этими людьми. Сильвия представила мужчину. Это был Алан Балмер. – Алан, они хотят поговорить о Билл почувствовал на себе всю тяжесть взгляда Балмера. – Надеюсь, вы не журналисты? – Последнее слово он произнес с неподдельным отвращением. Видимо, это чувство имело под собой основания личного характера. – Поверьте, мы не имеем к ним никакого отношения. Балмер, кажется, поверил ему. Правда в устах Глэкена всегда звучала очень убедительно. – А что вам об этом известно? Разумеется, с вашей точки зрения? – Все. – Сомневаюсь. – Уверен, нынешнее ваше состояние – результат деятельности, связанной с – Неужели? – Да. Я знаю, что в 1968 году Память Билла как будто озарило вспышкой: пять лет назад... стоянка автомашин Медицинского центра в Даунстейте... два алкоголика – Мартин Спано и второй, незнакомый бородач Вальтер. Вальтер был когда-то медиком... и в голове завертелся вопрос: «Так это были вы?» Неужели это возможно? – Но перед смертью Вальтер Эрскин передал вам Балмер выставил руку вперед. Он выглядел смущенным: – Неплохо. Один – ноль в вашу пользу. – Осмелюсь спросить, жалеете ли вы теперь, что в ваших руках оказалась Балмер помедлил с ответом. – Поверьте, я много думал об этом. Да, у меня отнялась половина тела, но это временно. Сейчас я на пути к полному выздоровлению. Руки действуют, и ноги тоже постепенно приходят в норму. Балмер мыслил совершенно иными категориями, не такими, как большинство людей, и этим очень нравился Биллу. – Могу я еще спросить... Тут Глэкен умолк и посмотрел вправо. У входа стоял маленький мальчик лет девяти с округлым личиком, светлыми вьющимися волосами и пронзительными голубыми глазами. Он напомнил Биллу другого мальчика, из другого времени – Дэнни. Мальчик оглядел всех, кто был в комнате... и остановился на Глэкене. – Привет, Джеффи, – сказала Сильвия. Наверняка она не хотела, чтобы он слышал весь этот разговор. – Что-нибудь случилось? – Да вот, я зашел посмотреть, кто у нас. Он прошел мимо Балмера и матери и остановился около Глэкена, сидящего на диване. Долго и почти отрешенно смотрел старику в глаза, потом протянул ему руки и крепко обнял. Сильвия вскочила на ноги и бросилась к Джеффи и Вейеру, тоже обнявшему мальчика. Это было так не похоже на Джеффи, обычно очень застенчивого! Что за бес вселился в него? – Джеффи! – Она едва сдерживалась, чтобы не схватить его за руку. – Мне очень жаль, мистер Вейер, он никогда себе такого не позволял. – Все в порядке, – ответил тот, выглядывая из-за плеча Джеффи. – Это большая честь для меня. Он мягко снял руку Джеффи со своей шеи, вложил ее в свою ладонь и усадил мальчика на диван. – Хочешь посидеть рядом со мной и отцом Биллом? – Еще бы! – Глаза Джеффи горели. – Вот и хорошо. Сильвия присела на краешек стула. Она старалась привлечь внимание Джеффи, но тот не отрывал глаз от Вейера. Эта сцена привела ее в замешательство. – У него слишком богатая фантазия, – сказала она. Джеффи были свойственны такие порывы с тех пор, как он излечился от аутизма, но в целом он вел себя довольно обособленно. Мало-помалу достигал нормы поведения, но еще не знал, как вести себя в той или иной ситуации, поэтому с незнакомыми людьми ощущал неловкость. Но, видимо, лишь до сегодняшнего дня. – Это я знаю. Мне также известно, что мистер Балмер вылечил Джеффи от аутизма, и это было последнее, что он успел сделать. Сильвия взглянула на Алана. На его лице, словно в зеркале, отражались ее тревога и смущение. Откуда этот незнакомец так много знает о них? Ей стало страшно. – Ну хорошо, – сказал Алан уже более мягко. – Вам многое известно о – Сильвия почувствовала, что стоявший позади нее Ба напрягся. Что же случилось? – Может быть, и так, – сказала она, – и все-таки я не понимаю, чем бы мы могли вам помочь. – Помочь не мне одному, а всем людям. Настало время великого противостояния, время мрака и безумия. Дни уменьшаются, хотя должны увеличиваться. Сильвия снова посмотрела на Алана. Он ответил легким кивком согласия: этот бедняга старик слегка тронулся умом. Она метнула взгляд в сторону священника, довольно симпатичного мужчины, на несколько лет старше Алана, рано поседевшего шатена с лицом, изрезанным шрамами, и перебитым носом. Нэш подумала, что, возможно, он в свое время занимался боксом. Она просто не могла понять, как это он до сих пор умудрялся сидеть с невозмутимым лицом. Может быть, он тоже безумен, как этот старик? После вчерашнего сообщения о странном поведении солнца нашлись чудаки, и немало, предсказывающие конец света и прочие ужасы. Непонятно, как она впустила двух из них в дом? Тут она перехватила взгляд священника. Взгляд, полный смертельной усталости. Казалось, он многое повидал и теперь жил в ожидании чего-то страшного. – Но я же сказал вам: – Ушло из вас, это так, – согласился Вейер и положил руку на плечо Джеффи, – но ушло недалеко. Сильвия снова вскочила на ноги, стараясь справиться с овладевающей ею паникой, и дала волю гневу: – Вон отсюда! Сейчас же убирайтесь! Оба! – Миссис Нэш, – священник поднялся, – мы никому не хотели причинить вреда. – Вот и отлично, – произнесла Сильвия, – просто замечательно. А теперь я хочу, чтобы вы ушли. Мне больше нечего вам сказать. И беседовать с вами не о чем. Священник показал на Вейера: – Этот человек хочет вам помочь, и всем нам тоже. Пожалуйста, выслушайте его. – Пожалуйста, покиньте нас, отец Райан. Не заставляйте меня приказывать Ба выставить вас. Она посмотрела на Ба. За эти годы она научилась читать на его непроницаемом лице. Сейчас она прочла на нем нежелание. Почему он хочет, чтобы эти двое остались? Хочет дослушать их до конца? Нет, совершенно не важно, что думает Ба. Эти двое должны убраться. Сейчас же. Сильвия прошла по коридору, открыла дверь. Старик и священник с явной неохотой направились к выходу. Вейер оставил на столе свою визитную карточку, бросив на прощанье: – Это пригодится, когда передумаете. Она не нашлась, что ответить, – так уверенно звучал его голос. Захлопнув дверь, она услышала, как подъехал в кресле Алан. – Ты, пожалуй, погорячилась, тебе не кажется? – Но разве ты не слышал, что они говорили? Ведь они просто сумасшедшие! – Она посмотрела на старика и священника, стоявших возле машины. – Не исключено, что они опасны. – Все может быть. Но мне так не показалось. А старик знает очень много о – Но все эти разговоры о конце света! О времени тьмы и безумия! Это просто бред сумасшедшего! – Помню, так ты отреагировала, когда я рассказал о том, что можно исцелять прикосновением руки, наделенной чудодейственной силой. Да, Сильвия вспомнила – она тогда решила, что у Алана не все дома. Но то было совсем другое. – Ты по крайней мере не говорил о конце света. – Что верно, то верно. Но что-то происходит, Сильвия. Сейчас весна, а дни все уменьшаются, и ученые не могут этого объяснить. Может быть, нас ожидает что-то вроде Армагеддона. Не мешало бы дослушать этого человека, он наверняка что-то знает. – Он не знает ничего такого, что мне необходимо знать. Только всякую чушь насчет конца света. – Ведь тебя не это пугает, Сильвия. Она обернулась к Алану. До сих пор она никак не могла привыкнуть к тому, что он в кресле на колесах. Точнее, не хотела привыкать. Алан не будет в нем сидеть вечно. – Что ты хочешь этим сказать? Она хорошо знала, что он хочет сказать, и потому отвела глаза. – Все эти месяцы мы бродили вокруг да около, но нам не хватало смелости посмотреть правде в глаза. – Прошу тебя, Алан. – Она встала за спинкой кресла и принялась нежно гладить его волосы, потом шею, чтобы как-то отвлечь его внимание. Ей даже думать обо всем этом не хотелось. – Не надо, прошу тебя. Но в этот раз Алан оказался не таким уступчивым. – Где – Кто может это знать? – произнесла она с раздражением. Этот разговор взволновал ее, заставил вспомнить о самом большом страхе, который ей когда-либо довелось испытать. – Может быть, оно умерло или испарилось? – Не верю. Да и ты тоже не веришь. И нам приходится с этим считаться, Сильвия. Покинув меня, Она прижала его голову к груди: – То, о чем он говорил, лишало ее сна, являлось по ночам в виде кошмаров. – Ты видела, как кинулся Джеффи к Вейеру? Сразу почувствовал близкого по духу человека. Так же как и я. Просто сначала меня не было в комнате. Старик меня очень заинтересовал. Стоило мне его увидеть, как на душе сразу потеплело. Я могу лишь догадываться, что чувствовал Джеффи. Она услышала за окном шум и выглянула. Джеффи стоял у окна, прижавшись лицом к стеклу. – Мама, я хочу поехать с ними. Очень хочу. Билл дал двигателю «мерседеса» поработать вхолостую, чтобы он как следует прогрелся. Он был разочарован и не считал нужным скрывать свое раздражение. Поездка от начала до конца оказалась пустой тратой времени. – Ну вот, – сказал он, бросив взгляд на Глэкена, – мы потерпели полное фиаско. Старик смотрел на дом через боковое стекло и ответил Биллу, не оборачиваясь: – Конечно, не все получилось, но я не считаю, что это фиаско. – Хуже не придумаешь. Она вышвырнула нас вон. – Я чувствовал, что нужные мне для дела люди будут сопротивляться. Но пусть поверят мне, незнакомому человеку, что нынешняя цивилизация на грани уничтожения. Пилюля горькая, но ее надо проглотить. А пилюля для миссис Нэш горькая вдвойне. – Насколько я понимаю, вы полагаете, что – Я в этом уверен. – Значит, вы взвалили на себя непосильную задачу. Эта женщина не просто не верит во все это, она – Она поверит, когда эти изменения станут очевидны. У нее не будет другого выхода. И она сама приведет мальчика. – Что ж, будем надеяться, что она не заставит нас слишком долго ждать. Глэкен кивнул, не отрывая глаз от дома. – И еще на то, что Билл старался не поддаваться захлестнувшей его новой волне уныния. – Иными словами, все, что мы делаем, может оказаться напрасным? – Да, вполне вероятно. Но сама по себе попытка – это уже кое-что. А сегодня я увиделся с мальчиком. Общение с ним помогло мне вычислить местонахождение другого человека, которого я ищу. Это была удача. – Просто невероятно, чтобы ребенок так относился к взрослому человеку! – Но дело, конечно, не в отношении Джеффи ко мне. Это Глэкен наконец отвернулся от окна и улыбнулся Биллу: – Мы с ним старые друзья. Вы же видели. Обернувшись, Билл различил прижатое к оконному стеклу лицо мальчика. «Для тех, кто продолжает следить за событиями, сообщаем: сегодня солнце опять зашло в 6.35 вместо 7.06. Поэтому здесь, на стадионе „Шва“, где „Метс“ будут играть с „Филлиз“, пришлось включить прожекторы раньше обычного. Многие наши слушатели опасаются, как бы все это не отразилось на игровом сезоне». |
||
|