"Приговор" - читать интересную книгу автора (Байерс Ричард Ли)

ГЛАВА 14

Самым мучительным в заключении, размышляла Халисстра, оказалась скука, обыденная и абсолютная. Подобно большинству представителей своего необычайно долго живущего народа, жрица едва ли замечала, как проходят часы, дни, даже десятки дней, когда ее разум был занят. И все же, несмотря на всю мудрость и терпеливость, накопленные ею за более чем две сотни лет, несколько часов заточения в унылом каменном мешке показались ей куда как тягостнее, чем месяцы жесточайшей муштры, которой она подвергалась в юности.

День тянулся бесконечно, и тело ее страстно желало отдохнуть, несмотря на мучительное сияние солнечного света, струящегося сквозь то самое проклятое окно. Мысли жрицы тем временем метались от мольбы к товарищам вернуться и спасти ее до выдумывания самых ужасных и мучительных пыток, какие она только могла вообразить, предназначенных тем, кто бросил ее в плену.

В конце концов, она впала в Дремление, в голове не осталось ни новых планов, ни прежней памяти, а сознание стало столь сумеречным и далеким, что, может, она и вправду уснула. Изнеможение, наконец, овладело ею, не просто физическое изнеможение после долгих дней опасного пути через пустыни, тени, Подземье и лес, но нечто вроде умственной усталости, глубоко коренившейся в скорби о потерянном Доме, которым ей когда-нибудь предстояло править. Пусть Халисстра и не позволяла себе проливать слезы по Чед Насаду, но ужасная правда о ее положении странным образом отражалась в ее мыслях, отравляя их холодным, безнадежным неверием, и от него трудно было отделаться. Долгие часы заточения предоставили ей возможность снова вернуться к ужасной правде и вволю поразмышлять о потере положения, богатства и безопасности, пока она не пресытилась этими ужасными мыслями.

В сумерках стражники снова принесли ей еду, миску какого-то жидкого, но питательного варева и еще полкаравая хлеба. Халисстра почувствовала, что жутко голодна, и жадно набросилась на пищу, не слишком задумываясь о том, что в ней может быть яд или наркотик. Вскоре после того, как она покончила с едой, дверь в камеру отворилась, ржаво скрипя, и внутрь опять скользнула Сейилл Озковин.

Жрица сняла свой длинный тяжелый плащ и осталась в элегантном костюме для верховой езды – расшитом зеленом жакете, юбке до коленей, кремовой блузке и высоких сапогах в тон жакету. Вид жрицы-дроу, разодетой, будто знатная наземная эльфийка, поразил Халисстру, показавшись ей до неприятного нелепым.

– Это наземный лорд так тебя вырядил? – презрительно бросила она жрице Эйлистри. – Ты в этом наряде точь-в-точь знатная дама из этих проклятых солнечных эльфов.

– А как иначе я должна одеваться? – ответила Сейилл. – Здесь я среди друзей и не нуждаюсь в кольчуге. Кроме того, оказалось, что украшения в виде черепов или пауков на моей прежней одежде, судя по всему, пугают наземных жителей. – Она сделала короткий жест остававшимся снаружи тюремщикам, и дверь закрылась за нею. – И во всяком случае, – добавила она, – здесь нет солнечных эльфов.

– Для меня они все одинаковые, – заявила Халисстра.

– Когда ты узнаешь их получше, то сумеешь с легкостью различать.

– Я не имею ни малейшего желания узнавать их получше.

– Ты так в этом уверена? Знать своих врагов – всегда преимущество… особенно если им нет необходимости быть твоими врагами.

Сейилл легко опустилась на колени рядом с Халисстрой и устроилась поудобнее. Она была молода, немногим старше ста лет, и по-своему довольно приятная, но в ее облике было что-то… неправильное. Глазам не хватало жадного честолюбия или холодной расчетливости, которые Халисстра привыкла видеть на лицах вокруг. Легко было ошибиться, приняв терпеливое выражение Сейилл за некую покорность, нехватку воли, необходимой для достижения цели, и все же от нее исходила спокойная уверенность, намек на сдерживаемую силу.

Пока жрица оправляла одежду, взгляд Халисстры упал на руки Сейилл. Они были сильными и мозолистыми, как у Мастера Оружия.

– Сегодня у меня была возможность изучить гербы на твоих вещах и рассмотреть эмблемы. Меларн – это главный Дом города Чед Насад, верно?

– Был, – сказала Халисстра.

Она тотчас пожалела о своей обмолвке. Если наземный народ не знал о судьбе Чед Насада, вряд ли стоило дарить им такую информацию. Она должна торговаться за любые сведения, которые сообщает им.

– Вас победили в войне Домов?

Предположение Сейилл было разумным, поскольку с большинством Домов дроу, исчезнувших, утративших статус или каким-либо иным способом пришедших в упадок, это произошло благодаря действиям других Домов.

– Не совсем.

Сейилл подождала, не продолжит ли Халисстра, а когда этого не случилось, жрица Эйлистри сменила тактику.

– Чед Насад очень далеко от Кормантора. По меньшей мере, в шести или семи сотнях миль, и между ними лежат Великая Пустыня Анаврок и Потаенные Земли, населенные фазриммами. Лорда Дэссаэра интересует, какие обстоятельства привели высокородную дочь могущественного Дома Чед Насада в земли его народа. Честно говоря, мне это тоже интересно.

– Так, значит, это способ допроса? – осведомилась Халисстра. – Сочувствующий слушатель, выпытывающий ответы на вопросы, задаваемые из показного дружелюбия?

– Необходимо как-то обосновать твои цели в Корманторе, прежде чем лорд Дэссаэр освободит тебя под мое поручительство. Если они столь безобидны, как ты говоришь, тебя незачем держать здесь.

– Освободит меня? – Халисстра рассмеялась, тихо и мрачно. – Вижу, ты не утратила вкуса к жестокости, несмотря на свое отступничество, Озковин. Это наземные друзья попросили тебя сыграть на надеждах узницы, предложив ей свободу в обмен на сотрудничество, или ты сама избрала такую тактику? Неужели ты на самом деле думаешь, что после одного-единственного дня в этом чертовом подвале я стану в отчаянии цепляться за призрачные надежды?

– Надежды, о которых я говорю, вовсе не призрачные, – возразила Сейилл. – Расскажи нам, что ты здесь делаешь, докажи, что ты не враг мирным жителям Кормантора, и получишь свободу.

– Не можешь же ты ожидать, что я поверю в это.

– Но я же здесь, не так ли? – ответила Сейилл. – Очевидно, некоторые из нас способны научиться жить в мире с наземными обитателями.

– Конечно, тебе нечего бояться среди жителей Поверхности, – парировала Халисстра. – Твоя жалкая пляшущая богиня слишком слаба, чтобы напугать их.

– Как я уже говорила тебе, когда меня поймали, я была жрицей Ллос, – заметила Сейилл.

Она сложила руки в мольбе – ритуальная поза, хорошо знакомая Халисстре. На языке Абисса, уровня, где обитала Ллос, Сейилл произнесла слова древней и тайной молитвы: «Великая Богиня, Темная Мать, дай мне испить крови моих врагов и вкусить их трепещущей плоти. Даруй мне вопли их детей вместо песен, беспомощность их мужчин для моего насыщения, богатство их домов к моим ногам. Этой недостойной жертвой я славлю тебя, Королева Пауков, и молю тебя о силе, чтобы сокрушить моих врагов».

Жестокие слова, казалось, потрескивали от темной силы, каждая жуткая фраза несла в себе заряд зла, растекающегося по камере, подобно яду. Сейилл взмахнула рукой, в которой словно был зажат нож, и снова опустилась на пятки.

Она закрыла глаза и опять перешла на эльфийский:

– Много несчастных душ умерло под моим ножом, и все же я обрела здесь спасение и покой. Ожидает ли то же самое тебя – на этот вопрос я ответить не могу, но предлагаю себя в качестве доказательства того, что ты сможешь с миром ходить по этим землям, если захочешь.

Халисстра уставилась на Сейилл, словно видя ее впервые. Она собиралась было обозвать жрицу жалкой неудачницей, предательницей единственно истинной богини дроу, но слова замерли у нее на губах. Этой молитве учили лишь жриц высокого ранга и никого другого, и все же Сейилл решила отвернуться от Ллос. И более того, она до сих пор жива и, кажется, находит некоторое удовлетворение в этом своем решении. Конечно, за годы обучения Халисстре внушили, что ересь, отступничество следует считать ужаснейшими из всех мыслимых преступлений. И все же за годы унижений и жертвоприношений на алтарь Паучьей Королевы она никогда прежде не сталкивалась с настоящим отступником. О, ей случалось клеветать на своих врагов, ложно обвиняя их в том, что они отвернулись от Паучьей Королевы, но действительно сидеть рядом с той, которая воистину предала богиню и – по крайней мере, пока – жива и рассказывает свои сказки…

– Я хочу бросить тебе своего рода вызов, – сказала Сейилл. – Думаю, у тебя хватит ума и воображения для этого, но посмотрим. Представь на мгновение, что ты могла бы жить в месте, где можно ходить по улицам, не опасаясь от ассасина удара ножом в спину. Вообрази, что твоим друзьям – настоящим друзьям – ничего от тебя не нужно, кроме удовольствия от твоего общества, что твои сестры всячески способствуют твоему успеху, вместо того чтобы завидовать ему, а твоих детей не убивают из-за незначительных недостатков. Вообрази, что твои возлюбленные любят тебя такой, какая ты есть, а не твое положение или влиятельность. И что твоя богиня велит тебе славить ее своей радостью, а не ужасом.

– Такого места не…

– Ты слишком спешишь с ответом. Я просила, чтобы ты представила все это, если можешь, – сказала Сейилл. Она встала и, повернувшись спиной к Халисстре, пошла прочь. – Я подожду.

– Я не могу представить подобную чепуху. Это пустые, ничего не значащие фантазии. Мы не созданы для этого; никто, ни темные эльфы, ни светлые, ни даже эти жалкие люди. Лишь дурак живет в мечтах.

– И все же, хотя бы в порядке обсуждения, разве это не выглядит заманчиво? – бросила Сейилл через плечо. – Ты, должно быть, постоянно тешишь себя несбыточными мечтами. Это делают все мыслящие существа. Наверное, ты мечтала о том, чтобы враги оказались в твоей власти, или о возлюбленном, которого не могла завоевать, или о более высоком статусе, которого на самом деле достойна.

Халисстра фыркнула, по-настоящему раздраженно, и взмахнула закованными в кандалы руками.

– Если ты в состоянии представить гибель всех своих врагов разом, – настаивала Сейилл, – ты, конечно, можешь вообразить и преданность друга или богиню, которую радует твоя верность, а не твои жертвы.

– Все боги требуют жертв. Ты обманываешь себя, если считаешь, что Эйлистри какая-то особенная. Наверно, ты просто слишком глупа, чтобы понять, какими узами она держит тебя. – Халисстра отвернулась и добавила: – Тебе опять удалось надоесть мне. Теперь можешь уходить.

Жрица направилась к двери. Она легонько стукнула по ржавому железу и, ожидая, вновь повернулась к Халисстре.

– А что, если я покажу тебе, как ты ошибаешься? – мягко спросила она. – Завтра ночью мы танцуем в лесу, чтобы порадовать Эйлистри. Я возьму тебя туда, и ты сама увидишь, чего хочет от нас наша богиня.

– Я не стану участвовать в этом, – огрызнулась Халисстра, разозлившись, наконец, настолько, чтобы забыть о своей решимости изображать, будто нехотя обращается в эту жалкую веру наземных обитателей.

– Твоя вера в Паучью Королеву настолько слаба, что ты не в силах увидеть, как мы танцуем? – спросила Сейилл. – Послушай, посмотри и реши сама. Это все, о чем я прошу.

Бесконечная черная буря, завывающая над вертикальными улицами разрушенного Чольссина, таким ураганным порывом ветра приветствовала возвращение Нимора, что даже он на мгновение пошатнулся, не устояв на ногах. Священный Клинок, белые волосы которого развевались вокруг головы растрепанным нимбом, остановился на миг, пережидая, когда ветер стихнет.

Он не мог задерживаться в Городе Шепчущих Теней надолго в то время, как армия Мензоберранзана, а с ней и отряд Аграч-Дирр, выступила в поход, но все же он не настолько спешил, чтобы не наведаться в тайную цитадель своего засекреченного Дома. В конце концов, Нимор Имфраэззл был принцем Чольссин, и эти величественные руины, эта вырубленная над преисподней крепость являлись его владениями. Он, конечно, не родился здесь и не провел детские годы в заселенном тенями городе. Место было слишком опасным для детей, поэтому Жазред Чольссин взращивал своих принцев в дюжине младших Домов самых разных городов по всему Подземью. Однако с той поры, как Нимор стал взрослым и вступил в свои наследственные права, он почитал продуваемые всеми ветрами развалины своим дворцом.

Буря стихла, по крайней мере, настолько, насколько ветер вообще мог стихнуть в этой черной бездне, разверзшейся вокруг города, и ассасин продолжил свой путь. Мензоберранзан находился не более чем в часе пути отсюда по Уровню Тени, так что Нимору было довольно легко придумать объяснение для своей отлучки от походной колонны для решения неких «личных вопросов». Даже если Энджрел Бэнр во время его отсутствия внезапно собрал начальников отрядов Домов на военный совет, Нимор не слишком рисковал, исчезнув ненадолго. Армия двигалась быстро, как и положено армии, но никто не счел бы слишком подозрительным, что воин из благородных ненадолго замешкался в городе, прежде чем пуститься догонять колонну.

Он добрался до величественной винтовой лестницы, вырубленной в самом сердце каменной глыбы Чольссина, и быстро взбежал по ней, перепрыгивая через две ступеньки. В огромном зале на вершине он снова увидел всех Отцов-Покровителей, стоящих по двое-трое, обменивающихся новостями и вынашивающих планы, как бы продвинуть свой Дом при возникших замечательных возможностях. Когда Нимор вошел, Старейшина Мауззкил обернулся и зловеще уставился на ассасина.

– Ты снова заставляешь нас ждать, – произнес он.

– Прошу прощения, досточтимый Старейшина, – отозвался Нимор. Он встал в круг рядом с остальными и слегка поклонился. Вдалеке за стенами дала дико стонали вера. – Меня вызвали на военный совет, и я счел неразумным пропускать его.

– То же самое можно было бы сказать и об этом собрании, – заметил Отец-Покровитель Томфаэль.

Нимор принужденно улыбнулся:

– Я уже некоторое время работаю над тем, чтобы получше примелькаться и получить высокий статус среди защитников Мензоберранзана, Томфаэль. Такими трудами не стоит с легкостью разбрасываться. Пока досточтимый Старейшина не даст мне иных указаний, я буду заставлять вас ждать, если это потребуется, чтобы защитить наши планы против излюбленных Паучьей Королевой…

– Довольно, Нимор! – загремел Мауззкил. – Как идут дела в Мензоберранзане?

– Отлично, досточтимый Старейшина. Кронпринц Граклстаха Хоргар Беспощадный Призрак ведет на Мензоберранзан войско из почти пяти тысяч дергаров. Верховные матери решили встретиться с его армией на поле боя, вместо того чтобы готовиться к осаде, поскольку боятся нападения других государств Подземья. Я, однако, сделал так, что марш войска кронпринца долго оставался для мензоберранзанцев тайной, также я командую воинским контингентом, отступление которого в нужный момент может повернуть ход сражения нужным нам образом. Наконец я убедил демона Каанира Вока также двинуть свою армию танарукков против Мензоберранзана, хотя в Карательном Легионе я не слишком уверен. Может, Вок вступит в игру, а может, и нет, но даже если да, то он недостаточно предан нашему делу.

– Значит, ты намерен уничтожить силы Мензоберранзана по частям, – заметил Покровитель Ксорфол. Жрец в черных доспехах потер подбородок. – А что если мензоберранзанцы окажутся более стойкими, чем ты ожидаешь, и вместо этого разобьют армию дергаров? Или Каанир Вок окажется изменником? Возможно, лучше было бы заманить в твою западню силу поменьше, Священный Клинок. Твоя игра слишком рискованна.

– Если бы я преуменьшил опасность со стороны дергаров, у верховных матерей велик был бы соблазн вовсе проигнорировать ее. При данном положении сражение между Граклстахом и Мензоберранзаном может закончиться одним из трех. Либо дергары победят, либо бой окончится вничью, либо выиграют дроу. Мы делаем все возможное, чтобы предать армию Мензоберранзана в руки кронпринца, но даже если он не сумеет разбить ее полностью, для дергаров это отличный шанс изрядно потрепать мензоберранзанцев, – и в таком случае серые дворфы настолько ослабят нашего врага, что мы сможем сокрушить его сами. В худшем же случае, если Граклстах потерпит поражение, что ж… мы ничего не потеряем, если не считать неудачи нашего плана.

– Помни, Покровитель Ксорфол, наша стратегия против Мензоберранзана – это стратегия игры на истощение, – сказал Мауззкил. – Город слишком силен, чтобы овладеть им одним ударом, поэтому мы должны обескровить его, нанося множество ран.

– Маги Мензоберранзана наверняка обнаружат появление такого огромного войска рядом со своим городом, – заметил Покровитель Томфаэль, сам маг. – Верховные матери отзовут свои силы или, напротив, устроят дергарам засаду.

– В этом плане нам помогли наши союзники из Аграч-Дирр, – ответил Нимор. – Они устранили Громфа Бэнра. Как и следовало ожидать, Мастера Магика заняты тем, что испытывают смелость и силы друг друга, чтобы определить, кто станет следующим Архимагом.

– В Домах города много могущественных магов, Нимор, – возразил Томфаэль. – И их не отвлекает происходящее в Магике.

Нимор позволил себе печально кивнуть и признал:

– Верно, но, как нам хорошо известно, маги Домов большую часть времени заняты тем, что выискивают слабости у других Домов. До настоящего времени, похоже, никто еще не оспаривал ту версию событий, которую я предложил Совету.

– Было бы в высшей степени разумно строить свои планы, исходя из того, что ваш заговор будет раскрыт в самый неподходящий момент, – сказал Покровитель Ксорфол. – Что ты будешь делать, если некий начинающий подмастерье из какого-нибудь второстепенного Дома случайно увидит в магическом кристалле приближение армии кронпринца и верховные матери отзовут свое войско? Осаду они смогут выдерживать до бесконечности.

– Теперь ты понимаешь, – терпеливо ответил Нимор, – почему я зашел так далеко, что открыто предложил Аграч-Дирр заключить союз и решил рискнуть, введя в игру Каанира Бока. Пятый Дом нужен нам как раз на этот случай: впустить армию Хоргара – или Карательный Легион – в город, если дело дойдет до этого.

Мауззкил скрестил руки на груди и опустил свирепый взгляд.

– В любом случае они в наших руках, – сказал досточтимый Старейшина, и лицо его скривилось в улыбке мрачного удовлетворения. – Если Каанир Вок предаст тебя, у тебя есть Аграч-Дирр. Если изменит Аграч-Дирр, остается демон. Я полагаю, что Дирр и Вок ничего не знают друг о друге?

– Я подумал, что будет лучше приберечь, по крайней мере, по одному сюрпризу для каждого из моих мнимых союзников, досточтимый Старейшина, – пояснил Нимор. – Я счел разумным сделать так, чтобы во время атаки на город иметь как можно больше самых разных возможностей и как можно дольше.

– Прекрасно. Чем мы могли бы помочь тебе?

Священный Клинок задумался. Ему страстно хотелось ответить, что он не нуждается ни в чьей помощи, чтобы все лавры будущей победы достались ему одному, но подошло время, когда его возможности перемещаться с места на место будут ограничены той ролью, которую он играет в командовании армии Мензоберранзана, и еще ему нужна помощь в обработке Каанира Вока. Кроме того, если Властитель Со Скипетром окажется изменником, Нимор сможет обвинить в этом того, кто станет посланцем к демону.

– Нам потребуется собрать наши силы и быть готовыми нанести удар, когда наши союзники сыграют свои роли в ослаблении обороны Мензоберранзана, – сказал он.

– У нас нет сколько-нибудь значительной армии, Священный Клинок, – напомнил Мауззкил. – Я не позволю ввязать Жазред Чольссин в ожесточенную драку.

– Понимаю, досточтимый Старейшина. – Собери они все свои силы в одном месте, по численности их тайный Дом едва ли сравнился бы с одним-единственным младшим Домом Мензоберранзана, хотя влиятельность Жазред Чольссин была непропорциональна количеству его членов. – Мне нужно, чтобы один из наших собратьев отправился в Карательный Легион Каанира Вока и направлял его командующего в нужную сторону. Мои обязанности в армии Мензоберранзана и труды по руководству Хоргаром Беспощадным Призраком и изменниками из Аграч-Дирр не оставляют мне достаточно времени, чтобы приглядывать за Кааниром Боком так, как мне бы хотелось.

– Очень хорошо, – кивнул Мауззкил. – Заммзит, в Чед Насаде тебе больше нечего делать. Я хочу, чтобы ты отправился к Кааниру Воку и стал нашим рупором в его лагере. Делай, что сочтешь нужным, чтобы направить его войско против Мензоберранзана, но отчитываться будешь перед Нимором.

– Конечно, досточтимый Старейшина, – отозвался неприметный ассасин.

Он бросил на Нимора быстрый взгляд, но не позволил своим мыслям отразиться на лице.

– Я нашел подход к полководцу через его подругу Алиисзу, – сказал Нимор Заммзиту. – Она алю и довольно способный маг. Ей известно, что я представляю некое общество или орден, так что она не удивится появлению еще одного из нас.

«Хотя сомневаюсь, чтобы она оказала тебе столь же радушный прием, как мне», – подумал он.

– Когда ты ожидаешь первого столкновения мензоберранзанцев с армией Хоргара? – спросил Мауззкил.

– Думаю, через четыре дня.

– Сделай все, что возможно, чтобы посеять смуту и неуверенность, Священный Клинок, – сказал Мауззкил. – Бремя уловок и, хитростей подходит к концу. Жазред Чольссин выходит из тени и вступает в битву. Уничтожь войско верховных матерей и введи своих союзников-дергаров в Мензоберранзан как можно скорее. Мы встретимся там и увидим, будет ли Господин В Маске доволен нами.

Нимор вновь поклонился, потом повернулся и зашагал прочь от Отцов-Покровителей. Что-нибудь будет не так с его планом – просто должно быть. Невозможно подготовить столь искусно столкновение множества несочетаемых сил, не упустив из виду какую-нибудь деталь. Насколько он мог сказать, однако, члены Жазред Чольссин были готовы. Чем дольше он сумеет сохранить в тайне смертоносные замыслы их союзников и своего Дома, тем больше шансов на успех.

«Пожалуй, я подвигну Энджрела назначить меня на время экспедиции начальником разведки», – подумал Нимор. В конце концов, незачем беспокоить Бэнр неуместными донесениями о передвижении чужих армий.

Темные эльфы из Дома Джэлр оказались недоверчивыми и нелюбезными хозяевами. Рилд ожидал, что их проведут в некое подобие гостиной, где они встретятся с главой рода, и подкупом, угрозами или уговорами убедят позволить им переговорить со жрецом Тзириком. Однако все получилось совсем не так. Когда они отказались сдать оружие, дроу Джэлр провели всю компанию в крохотное помещение заброшенной караулки, где некогда отдыхали стражи главных ворот крепости.

– Будете ждать здесь, пока Тзирик не пожелает принять вас, – сказала женщина, командующая стражниками. – Если попытаетесь выбраться из этой комнаты, мы сочтем это знаком недобрых намерений и немедленно атакуем вас.

– Мы высокопоставленное посольство могущественного города, – бросила в ответ Квентл. – Вы рискуете, обращаясь с нами подобным образом.

– Вы рабы Паучьей Королевы и, скорее всего, шпионы и диверсанты, – возразила командир. – Ллос не властна здесь, знай это, ты, обожательница пауков.

Она захлопнула и заперла железную дверь, прежде чем Квентл смогла найти подходящий ответ, хотя по неистовому возбуждению ее змееголовой плети можно было судить о степени гнева жрицы.

– Мы что, собираемся торчать здесь взаперти, будто чернь в долговой яме? – прорычал Джеггред. – Я не прочь…

– Не сейчас, Джеггред, – возразила Квентл.

Она сердито расхаживала взад и вперед, скрипя зубами от безмолвного бешенства, сжигаемая беспощадным огнем ярости. Очутиться запертыми в маленькой комнатушке наедине с ее подавляемым гневом было нелегко для всех.

Данифай понаблюдала за ней, потом прервала безостановочное кружение жрицы по комнате, мягко взяв Бэнр за руку.

– В чем дело, рабыня? – резко бросила жрица.

– Ваше усердие просто поразительно, госпожа, – сказала Данифай, – но, пожалуйста, теперь нам надо быть терпеливыми. – Она, насколько возможно, спрятала руки и добавила на языке жестов: – Помните, за нами, возможно, наблюдают.

– Она говорит дело, дорогая Квентл, – подхватил Фарон. – Ты же не хочешь затеять драку с теми самыми людьми, которых мы пришли повидать. Твоя грубость и заносчивость уместны скорее в Арак-Тинилите, чем на пороге дома другого бога.

Квентл обожгла мага взглядом, исполненным такой ледяной ненависти, что Данифай подняла руку, успокаивая ее. Сама же рабыня ядовито взглянула на Фарона, и её красивое лицо презрительно скривилось.

– Помолчите, Фарон, – бросила она. – Ваша самодовольная спесь и бесконечные издевки уместнее в Магике. У госпожи, по крайней мере, есть сила ее убеждений, а все, что есть у вас, – это цинизм.

Данифай внимательно посмотрела в лицо Квентл и застенчиво улыбнулась ей.

– Сберегите свой гнев на потом, госпожа, – мягко произнесла рабыня. – Наверняка богине больше понравится, если вы призовете их к ответу за неверие после того, как используете, чем если вы уничтожите орудия, призванные послужить ей.

Квентл позволила себе расслабиться. Она глубоко вздохнула и присела к деревянному столу, на котором стоял большой кувшин с водой.

– Что ж, ладно, – выдохнула Квентл. – Посмотрим, что будет дальше.

Рилду подумалось, что, пожалуй, Квентл никогда еще не заходила так далеко в признании своих ошибок. Компании ничего не оставалось, как устроиться поудобнее и приготовиться к невесть какому долгому ожиданию, которым Джэлр сочтут нужным испытать их.

Проходили долгие часы. Ночь растаяла, сменилась пасмурным утром, которое перешло в серый, истекающий дождем полдень.

Разглядывая через похожие на бойницы окна те части древнего замка, которые были видны, Рилд пришел к заключению, что крепость Минауф совсем не настолько разрушена, как кажется на первый взгляд. Джэлр хитроумно восстановили большую часть старинных сооружений, оставив при этом без изменений их внешний вид.

Потом, когда ожидание сделалось совсем бесконечным, Мастер Оружия привалился к стене караулки и позволил себе погрузиться в легкий транс, положив Дровокол на колени на случай, если он вдруг срочно понадобится.

Он пробудился от Дремления уже в сумерках, когда в железную дверь караульни трижды отрывисто и сильно постучали. Откинулся засов, и вошла начальница стражи, знакомая им по прошлой ночи, а следом за ней – еще несколько стражников Джэлр.

– Вас призывают к верховному жрецу Тзирику, – сказала она. – Вы обязаны оставить оружие здесь. Маг должен позволить связать ему большие пальцы вместе, а на дреглота наденут наручники.

– Я не дам! – рявкнул Джеггред, – Мы не ваши пленники, чтобы тащить нас к вашему хозяину в цепях. Почему мы должны делать то, на что у вас не хватает силы заставить нас?

– Это ты пришел к нам, полукровка, – ответила командир.

– Госпожа? – шепнула Данифай.

Не отрывая взгляда от лица женщины-командира, Квентл потянула из-за пояса плеть. Она явно боролась с собой, взвешивая ее в руке, потом бросила в угол караульни.

– Ингот, присмотри за нашим оружием, – велела она одной из шипящих змей. – Убивай всякого, кто попытается притронуться к вещам в наше отсутствие. Джеггред, ты позволишь связать себя. Фарон, ты тоже.

Рилд вздохнул и положил Дровокол на пол, ногой подтолкнув меч в круг досягаемости змей Квентл. Вейлас тоже выложил свои крури. Фарон с недовольной гримасой шагнул вперед и протянул руки. Дроу Джэлр связала его большие пальцы прочной веревкой – мера, сильно затруднявшая магу возможность делать сложные пассы и жесты, необходимые для большинства заклинаний. Огромные верхние ручищи Джеггреда, длинные, со страшными когтями, сковали цепью, но руки поменьше, похожие на человеческие, оставили свободными.

Дреглот заворчал.

– Успокойся, племянник, – бросила Квентл, затем повернулась к командиру Джэлр: – Веди нас к жрецу.

Начальница стражи кивнула своим солдатам, которые выстроились вокруг мензоберранзанцев тесно сомкнутым строем с мечами наголо. Они вывели компанию из караулки и направились вглубь крепости. Потом они оказались в большом зале или галерее, где устроено было святилище Варауна, Господина В Маске. Рилд с интересом разглядывал храм. Его нога никогда еще не ступала в подобное место, посвященное какому бы то ни было богу, кроме Ллос. В противоположном от входа конце зала висела на стене огромная полумаска размером с большой щит, озирая храм с высоты. Символ был сделан из вычеканенной меди, с двумя черными дисками, обозначающими глаза.

Двое мужчин ожидали их. Первый был молодой в черной кожаной защитной куртке, из-под которой виднелась мускулистая грудь. Из-за пояса у него торчал кривой крури, а вокруг руки обвилась небольшая зеленая змейка. Его левая нога была заключена в неуклюжую сбрую из железа и кожи, и двигался он с трудом. Второй был необычайно низеньким и коренастым, широкоплечим, с лысиной на макушке, в нагруднике из черного мифрила и в церемониальной маске с покрывалом из черного шелка.

– Наши гости, господа, – объявила начальница стражи.

Жрец в маске пристально уставился на них. Разглядеть сквозь вуаль выражение его лица было практически невозможно.

– Честное слово, это же Вейлас Хьюн, – сказал он, наконец. – Да, вот это сюрприз. Я не видел тебя больше пятидесяти лет. – Жрец поколебался еще мгновение, потом храбро шагнул вперед и хлопнул проводника Бреган Д'эрт по плечу. – Давненько это было, дружище. Как дела?

– Тзирик! – воскликнул Вейлас. Он улыбнулся в ответ, суровое лицо его расплылось от непривычного удовольствия, и он крепко пожал руку жреца. Потом Вейлас обвел взглядом зал. – Я вижу, ты, наконец, добился Возвращения, о котором всегда толковал. Что до меня, то тут надо кое-что объяснить.

Тзирик внимательно осмотрел компанию.

– Мастер Магика, – отметил жрец, – и еще один, из Мили-Магтира.

– Господин Фарон Миззрим, искусный маг, – отозвался Вейлас, – и господин Рилд Агрит, выдающийся Мастер Оружия.

– Господа, если Вейлас поручится за вас, вы желанные гости в крепости Минауф, – объявил жрец.

Затем он оглядел остальных, лицо его посуровело, взгляд из сердечного сделался острым и оценивающим.

– Дреглот – это Джеггред, – продолжал Вейлас, – отпрыск Дома Бэнр. Меньшая жрица – Данифай Йонтирр, высокородная леди из Эриндлина, взятая в плен в сражении. Глава нашего отряда…

– Верховная жрица Квентл Бэнр, – прервала его Квентл, – настоятельница Арак-Тинилита, наставница Академии, Хозяйка Брешской крепости, Первая Сестра Дома Бэнр Мензоберранзана.

– Ах, – заметил Тзирик, – нам редко приходится иметь дела со сторонниками вашей веры, не говоря уж о жрицах, обладающих таким множеством пышных титулов.

– Ты скоро узнаешь, что я обладаю не только титулами, жрец, – бросила Квентл.

Взгляд Тзирика сделался холодным.

– Ллос может править в вашем погребенном под землей городе, – ответил он, – но здесь, в сумраке наземного мира, хозяин – Вараун. – Он повернулся и указал на хромого мужчину рядом с собой. – Как того требует простая вежливость, могу ли я представить вам моего кузена, Джезза из Дома Джэлр.

Младший из мужчин, прихрамывая, вышел вперед.

– Далеко же вы забрались от дома, мензоберранзанцы, – скрипучим голосом произнес он. – В первую очередь из-за этого мы и пощадили вас. Обожатели пауков, с которыми мы враждуем, приходят из Маэримидры, в нескольких милях к югу отсюда, но нам уже давненько не встречался никто из Мензоберранзана.

Он тихо рассмеялся какой-то понятной ему одному шутке. Тзирик тоже улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз.

– Джезз имеет в виду тот забавный факт, что мы сами мензоберранзанцы, или, по крайней мере, были ими прежде, в незапамятные времена. Почти пять сотен лет назад мудрая и благодетельная Мать Бэнр приказала уничтожить наш Дом за два преступления сразу: им правили мужчины и они были последователями Господина В Маске. Немало наших сородичей погибли в муках в темницах Замка Бэнр. Из тех, кто убежал, многие умерли за долгие суровые годы скитаний по пустынным закоулкам Подземья. Вы должны понять, какая ирония скрыта в том, что дочь Бэнр вверяет себя нашей власти. Даже если ничего другого не выйдет из дела, с которым ты пришел ко мне, Вейлас, прими мою благодарность уже за это. – Он подошел ближе и скрестил могучие руки на груди. – Итак, зачем вы искали меня, Бэнр?

Лицо Квентл оставалось бесстрастным.

– Нам нужно, чтобы вы обратились к Варауну, – сказала она, – и задали своему богу несколько вопросов от нашего имени. Мы готовы заплатить вам, и заплатить хорошо, за беспокойство.

Брови Тзирика поползли кверху.

– В самом деле? А почему вы считаете, что Вараун захочет, чтобы я делал это для вас?

– Вы, разумеется, узнаете, что привело нас сюда и что известно вашему богу об этом.

– Я мог бы несколько лет пытать вас и узнать все то же самое, – заметил жрец. – Или, коли на то пошло, согласившись задать Господину В Маске ваши вопросы, мог бы не видеть смысла делиться с вами его ответами.

– Возможно, и так, – ответила Квентл, – и все же я думаю, что вы могли бы обнаружить, что мы далеко не беспомощны, даже оставив оружие в вашей караульной. Прежде нем испытывать это, давайте посмотрим, не удастся ли нам достичь некоего соглашения.

– Она блефует, – заметил Джезз. – Зачем связываться с этими злобными существами? Пощади своего друга, если хочешь, но жриц убей немедленно.

– Терпение, молодой Джезз. Это всегда успеется, – ответил Тзирик. Он отошел, потом снова взглянул на Квентл: – Что вы хотите узнать?

Квентл расправила плечи и спокойно встретила взгляд жреца.

– Мы хотим знать, что случилось с Ллос, – произнесла она. – Богиня отказывает нам в заклинаниях и делает это уже много месяцев. Поскольку у нас нет доступа к магии, которую она обычно дарует нам, мы не имеем возможности спросить ее об этом сами.

– Ваша ветреная богиня испытывает вас, – со смешком сказал Тзирик. – Она просто придерживает заклинания, чтобы посмотреть, как долго вы останетесь верными ей.

– Сначала мы тоже так думали, – кивнула Квентл, – но теперь прошло уже четыре месяца, и мы можем лишь прийти к выводу, что ее воля такова, чтобы мы искали ответ самостоятельно.

– Почему нужно спрашивать об этом жреца Варауна? – поинтересовался Джезз. – Наверняка жриц соседнего города можно было бы уговорить попросить за вас.

– Они тоже утратили связь с богиней, – ответила Данифай. – Я пришла из Чед Насада, где мы столкнулись с тем же самым молчанием, что и жрицы Мензоберранзана. У нас есть основания думать, что все города дроу по всему Подземью оказались в том же положении. Ллос не говорит ни с кем, ни с дроу, ни с представителями низших рас.

– Этим можно объяснить отступление Маэримидры, – тихо сказал Джезз Тзирику. – Если их жрицы лишились силы, они, возможно, слишком заняты своими проблемами, чтобы досаждать нам.

– Да, похоже, – отозвался Тзирик. Он перенес внимание на Фарона. – А что же ваши хваленые маги? Разве они не могли вызвать кучу демонов и бесов и расспросить их насчет загадочного молчания вашей богини или заняться прорицаниями?

– Мы выяснили, что силы ада знают не многим больше, чем мы, – ответил Фарон. – Похоже, Ллос отгородилась от контактов с соседними уровнями Абисса, закрыв границы своих владений от всех прочих сил. – Он поднял руки, связанные за большие пальцы, и сделал легкий извиняющийся жест. – Во всяком случае, именно это я предположил по сообщениям моих коллег, изучавших этот вопрос. Сам лично я этим не занимался, поскольку Архимаг приказал мне не вызывать этих существ под страхом совершенно нелепой смерти.

Тзирик внимательно оглядел мензоберранзанцев, потом отошел посоветоваться с Джеззом. Двое Джэлр тихо переговаривались, а гости ждали. Рилд украдкой рассматривал стоящих неподалеку часовых, прикидывая, кого из них он смог бы разоружить, чтобы добыть себе оружие, если дело дойдет до этого. Нагрудник работы дворфов все еще был на нем, и Мастер Оружия не сомневался, что сумел бы вырвать алебарду у одного из стражников раньше, чем его проткнут насквозь, – хотя, возможно, было бы лучше воспользоваться кинжалом часового и, какая бы заварушка ни началась, первым делом перерезать путы Фарона.

Дальнейшим планам помешали Тзирик и Джезз, вернувшиеся к компании.

– Я походатайствую перед Варауном насчет вас, – сказал верховный жрец Джэлр, – не в последнюю очередь потому, что я тоже хотел бы знать, что замышляет Ллос. Однако я полагаю честным ожидать услуги за услугу, и, поскольку вы обратились ко мне, а не к кому-либо другому, я стану просить наставлений Варауна лишь после того, как вы справитесь с заданием.

– Отлично, – раздраженно бросила Квентл. – Что вы хотите, чтобы мы сделали?

– В трех днях к западу отсюда находятся развалины Миф Драннора, некогда столицы древнего государства наземных эльфов Кормантора, – сказал Тзирик. – Обследуя руины, мы начали предполагать, что книга, содержащая тайные и могущественные знания, – «Гейлдирион Симбара» – сокрыта в потайной библиотеке разрушенной башни мага. Нам нужны знания, сокрытые в «Гейлдирионе», поскольку они помогут нам овладеть древней магией, с помощью которой наши давно исчезнувшие наземные сородичи создавали свое королевство. К несчастью, руины буквально наводнены демонами, бесами и дьяволами всех видов, а сама башня стала пристанищем необыкновенно сильного мага-бихолдера. Мы посылали в башню две экспедиции, но бихолдер с легкостью уничтожал или заставлял отступить наших разведчиков. У меня нет желания разбрасываться жизнями моих подопечных, но я бы очень хотел получить эту книгу. Поскольку вы, судя по всему, лучшие, кого смог найти Мензоберранзан, возможно, вы преуспеете там, где наши воины до сих пор терпели неудачу. Принесите мне «Гейлдирион», и я узнаю у Варауна, что он думает о молчании Ллос.

– Идет, – ответила Квентл. – Дайте нам проводника по здешним местам, и мы добудем вам эту книгу.

Джезз тихонько рассмеялся:

– Возможно, вы бы не так спешили соглашаться, если бы знали, как опасен этот бихолдер. Вам придется заработать нашу помощь, это уж точно.