"Странствующие трупы" - читать интересную книгу автора (Пратер Ричард С.)

Глава 14

Я чуть было не надорвался.

Но все-таки я сделал это и сделал быстро. Я вытянул его до половины из гроба, пригнулся сам, еще раз встряхнул тело и взвалил его себе на плечи.

Его было трудно удержать из-за огромного брюха, но я обхватил его обеими руками и повернулся.

В часовне собралось человек семьдесят, включая человек двадцать – тридцать самых отпетых подонков в штате.

Смятение только теперь достигло своего апогея, а пока люди находились в шоковом состоянии. Случилось нечто неслыханное и невероятное, учитывая время и место, но на всю операцию ушли считанные секунды. Я двигался настолько быстро, насколько мог. Неожиданно закричали несколько человек. Вопли, вздохи, стоны – все смешалось в единое выражение изумленного недоумения.

И снова тишина.

Полнейшая, замороженная тишина.

Ни звука, ни шепота, ни дыхания.

И в этой тишине я услышал тиканье в брюхе Гизера.

Я перебросил труп через правое плечо, живот оказался возле моего уха, так что я не мог ошибиться. Часовой механизм работал. Тик-так-тик...

Я похолодел от ужаса. Мои нервы сначала напряглись, потом ослабли и задрожали. Я заволновался еще сильнее, невольно отгоняя прочь мысль о страшных последствиях своего поступка и о бомбе в животе Гизера. Я сосредоточил все мысли на том, как можно было еще попасть в эту часовню и сделать то, что я сделал.

И вот теперь, услышав зловещее тиканье механизма возле своего уха, я уже не мог не думать о бомбе, о нескольких фунтах динамита.

Если быть совершенно откровенным, то я на мгновенье заколебался, ведь каждому человеку хочется жить.

Я понимал, что каждый удар часов в действительности означал секунду или долю секунды, которая с неумолимой последовательностью проходила, приближая тот момент, когда бомба взорвется. А вот моя уверенность ослабела.

Мне не нравилось то, что я видел вокруг, точно так, как не нравились собственные мысли.

Так или иначе, но меня убьют. Если мне не оторвет голову при взрыве, то тут собрались не менее тридцати парней, которые с радостью оторвут ее у меня. При условии, конечно, что у них есть огнестрельное оружие. Во всяком случае, я видел несколько физиономий, которые, как мне казалось, выхватят свои пушки и изрешетят меня.

Ведь именно так они и поступают в обычных условиях, считая это единственным нормальным способом разрешения споров, а то и просто ради удовольствия.

А теперь, кроме всего прочего, имелась перспектива получить двадцать пять сотен, а некоторые из этих головорезов за такую сумму согласились бы покончить даже с собой.

Однако мне известно, что их предупредили: если начнется стрельба или поножовщина, их без разговоров упекут за решетку. Я не сомневался, что многих из них полиция самым тщательным образом обыскала, прежде чем впустить в зал. Так что, возможно, у них не было оружия. Но в их глазах я чувствовал желание отомстить.

Правда оно было не у всех. Некоторые не определили еще свою позицию, не разобрались в происходящем. Они, услышав звук моих шагов по проходу, поворачивались ко мне с выражением полнейшего недоумения. Как принято говорить, не верили своим глазам, очевидно считая, что ни у кого не может возникнуть желание вытаскивать покойника из гроба. И это же выражение до сих пор сохранялось на их физиономиях. "Ну кому нужен покойник?" – думали они. Другие глазели на меня, вытаращив глаза и раскрыв рты.

В переднем ряду Сирил Александер немного привстал со скамьи. Рот у него был открыт, подбородок прижат к шее, он облизывал пересохшие губы. Рядом с ним откинулась назад Зазу, сжав в кулачки руки и прижав их к щекам. Затем Клара Александер – солидная, тяжеловесная, хмурая, но в общем невозмутимо спокойная. Через три ряда от них сидел Дадди с мясистыми плечами и ничего не выражающими глазами. Но я не сомневался, что ему не терпится запустить палец себе в нос, однако он был не уверен, что на похоронах можно ковырять в носу. Слева от него вскочил на ноги Стифф, когда труп неожиданно "ожил" в гробу. Во втором ряду сидело двое маленьких детей, выглядевших близнецами, мальчик и девочка лет шести-семи. Рядом с ними была женщина, которая могла бы показаться хорошенькой, если бы не раскрыла так широко рот.

Слева сзади заколыхались красные занавески, и в комнату вошел Сэм. А возле меня справа откуда-то возникли фигуры двух дюжих молодчиков, наемных убийц, старых приятелей Гизера.

Да... Гизер.

Тик!

И все.

Я повернулся и согнулся под тяжестью трупа. Зал наполнился криками, воплями, нецензурной бранью, стуком ног и грохотом. Это был настоящий ад. Все перекрывал пронзительный вопль женщины из второго ряда.

Когда мужчины повскакивали со своих мест, Александер прыгнул мне наперерез. В конце зала, сорвав красный занавес с колец, капитан Сэмсон устремился вперед.

Я же со своей ношей повернул к двери с правой стороны, возле которой стояло двое мужчин. Я не мог воспользоваться входом в конце зала. И вовсе не из-за Сэмсона, который, несомненно, постарается освободить меня. Просто на меня насело бы человек десять тупоголовых парней, а пускаться в объяснения я не мог: дорога была каждая секунда.

Последнее, что я видел в часовне, когда завернул уже к двери, это спешившего ко мне Александера. Он забавно размахивал руками, как паяц из размалеванного картона, которого дергают за веревочку. Сэмсон бежал по проходу, а в четвертом ряду Дадди пытался выбраться наружу, пробираясь влево, Стифф двинулся в правую сторону.

Тут я уже протиснулся в дверь, при этом оттолкнув телом двух мужчин, загородивших выход. После этого я прошел без препятствий между Маком Гэноном и Бигом Хорсом. Они отлетели в обе стороны от такого тарана. За дверью оказался длинный коридор, в конце которого виднелся солнечный свет. Я побежал туда, невольно склоняясь влево, чтобы сохранять равновесие с ношей на плече.

Наружная дверь была распахнута, но перед ней была вторая, со стеклянным верхом. Я был вынужден снова использовать Гизера в качестве тарана. Дверь разлетелась с треском, будто она была тоненькая, как льдинка. Проход был свободен.

И я снова услышал Гизера. Теперь тиканье было более частым, оно звучало громче, гудело в ушах, взрывалось у меня в мозгу. Я побежал вперед, думая только об одном, как бы не запутаться и не упасть. Ноги у меня болели, особенно левая, когда я наступал не нее, плечо совершенно онемело.

Зеленая трава плясала и сверкала перед моими глазами. Но на ней я заметил всплески ярких красок, огромные охапки цветов. И черный шрам на изумрудной зелени. Свежевыкопанная могила.

Она, несомненно, была приготовлена для Гизера. Впрочем, кому она предназначалась, не имело значения. Важно было другое: это была глубокая яма.

Именно это и могло помочь, если я сумею добежать до нее.

Яма находилась в тридцати футах от меня, значит мне надо еще сделать примерно сотню шагов. Я напряг последние силы, заставляя ноги бежать, но как же было трудно!

В ушах у меня стоял какой-то рев, а возможно, шипение, как будто тысячи звуков слились в один. Мне даже казалось, что я слышу, как моя кровь струится по артериям, венам, капиллярам, стук сердца и шелест серого вещества в мозгу.

Но все это перекрывалось тиканьем в Гизере, который был бомбой замедленного действия.

С каждым новым шагом Гизер мысленно у меня взрывался, разлетался на куски. А я снова и снова слышал окончательный гром взрыва, за которым наступила бы смерть. Моя смерть.

Двадцать ярдов, десять... Я изменил положение, опустил труп себе на руки и понес его перед собой, как спящего ребенка.

Пять ярдов.

Я наклонился вперед, отталкивая тело от себя. При этом я сам почувствовал, что у меня подкосились ноги, но, падая, толкнул его в последний раз. Он слегка повернулся в воздухе. Я видел, как он грохнулся недалеко от могилы и покатился.

Тут я сам упал на траву и как можно быстрее стал откатываться в сторону. Но я совершенно обессилел и сам почти уподобился трупу. Как будто в это мгновение меня покинули все силы и отказали мышцы.

Я перекатился в сторону, глаза у меня были широко раскрыты. Трава, небо, стволы деревьев и гранитные памятники поочередно мелькали передо мной.

И Гизер тоже. В какой-то дымке я видел, как он докатился до края могилы и повис над ней.

Я откатился еще дальше, потом стал хвататься руками за траву, стараясь остановиться. И, наконец, мне удалось это сделать. Левая рука глубоко ушла в землю, правая же ни во что не упиралась. Сначала я не сообразил, в чем дело, решив, что правая рука у меня была поднята вверх.

Но потом я увидел Гизера.

Оказывается, я лежал на самом краю могилы, правая рука была протянута поперек нее, пальцы скрючены, как если бы я пытался добраться до трупа. А он лежал на спине, совсем близко от меня, отвернувшись в сторону. Пиджак на груди распахнулся, огромное брюхо выпячивалось под белой рубашкой, галстук поднялся на самый подбородок. Глаза были открыты, черная прядь волос на лбу выглядела пучком морских водорослей. Веко на одном глазу опустилось, от этого казалось, что он подмигивает.

Это зрелище я буду помнить до последнего часа своей жизни, а если существует загробная жизнь, то эта картина будет преследовать меня и там.

Я торопливо откатился прочь, поднялся на ноги и побежал. Во всяком случае, мне так хотелось. Можете не сомневаться, я старался бежать изо всех сил, но я мог лишь довольно медленно передвигать ногами.

И все же я двигался.

Только тут до меня дошло, что я осуществил задуманное, справился с необычайно трудной задачей и что сам я не взорвусь.

Но...

Убегая от одной могилы, я, похоже, даже наверняка, спешил к другой. Я двигался навстречу всей толпе, присутствовавшей на похоронах и теперь устремившейся на меня.

Я настолько обессилел и плохо соображал, что, когда понял, что меня могут разорвать в клочья, я не только не испугался, но во мне, наоборот, поднялась волна восторга. И хотя физически я приближался к состоянию полного изнеможения, умственно я был воодушевлен.

Наверное поэтому вид приблизительно тридцати орущих парней, бегущих ко мне, меня развеселил. Я узнал Александера и его ребят, особенно стоило посмотреть на Стиффа, когда он перепрыгивал через могилы. Они рассеялись по всему кладбищу, но все до одного бежали в мою сторону, самый первый был не более, чем в двадцати ярдах от меня. У одного из парней был пистолет. Но и другие на ходу расстегивали молнии.

Они с ума все посходили, что ли?

Что тут происходит?

Я не верил своим глазам.

Такая картина могла кого угодно свести с ума. Все эти бандиты старались раздеться прямо на ходу, здесь, на кладбище. Этого не может быть.

Не может быть, но было.

Я понял, что существует всего один разумный логический ответ.

Наверное, я умер.

Гизер взорвался, я взорвался вместе с ним. А это... Это был ад.