"Секс лучше шоколада" - читать интересную книгу автора (Робардс Карен)

ГЛАВА 26

Проведя бессонную ночь на кажущемся с каждым часом все более тесным и неудобным водительском сиденье своего спортивного автомобиля, Макс пребывал в самом дурном расположении духа.

Всю ночь он наблюдал за домом, в котором ночевала Джули; воспользовавшись мобильником, он напряг Хинкла, Руанду, Мозера и вообще всех, кого знал, заставил их заняться сбором всей мыслимой и немыслимой информации, а сам за это время успел несколько раз выгулять Джозефину по периметру двора и сделать зарядку, чтобы не терять бодрости. Ночь прошла спокойно, хотя его ужасно злили слишком частые походы Джозефины по малой нужде и ее упорное стремление уничтожать весь запас барахла, скопившегося у него в задней часть машины.

В первых лучах рассвета ему больше всего требовался душ и чашка кофе (необязательно в таком порядке). Вместо этого он получил вид Джули Карлсон в натуральную величину, выходящей из дома матери. Она была в эластичных велосипедных шортах и розовой футболке с рожицей какого-то мультипликационного персонажа на груди. Ее волосы были собраны в «конский хвост», на ногах красовались носки и кроссовки.

Как только он ее увидел, у него сразу часто забилось сердце. Дело было не только в том, что ее красота неотразимо действовала на все мужские части его тела, хотя этот момент, безусловно, присутствовал. Но главным образом сердце у него забилось от страха.

Она явно собралась на пробежку. Одна. Со своего наблюдательного пункта позади разросшегося куста жимолости, куда он переставил «Блейзер», когда Джули ушла в дом с матерью, Макс, не веря своим глазам, проследил, как она спускается по ступеням, пересекает двор и переходит на все ускоряющийся бег по тротуару. Либо она не поверила ни единому его слову, либо одержима жаждой смерти.

А может, и то и другое.

Он пробормотал несколько отборных ругательств, выпрыгнул из «Блейзера», бросил взгляд на Джозефину, мирно спавшую на заднем сиденье, и бросился следом за Джули. Район тут был тихий: почти окраина, состоящая из скромных домов на хорошо ухоженных, просторных участках, расположенная примерно в пяти милях к северу от Саммервилла и заселенная в основном ушедшими на покой пенсионерами. Макс бросил взгляд на часы: двадцать шесть минут восьмого. В этот час местные жители в большинстве своем еще досматривали утренние сны. Одна старуха вышла на крыльцо забрать газету, пока Макс бежал мимо. Он помахал ей. Она подозрительно нахмурилась ему вслед.

Да, в здешних краях чужаков не жаловали. Максу однажды довелось раскапывать прошлое дочери одной местной жительницы, и он вскоре убедился, что расспрашивать соседей – это все равно что выдирать зубы у курицы.

Идеальное место для убийства. Никаких свидетелей. До скоростного шоссе рукой подать. Стоит только подъехать к ней поближе, притормозить, и – бах! – нету Джули.

Макс похолодел.

Бежавшая впереди него Джули свернула за угол. Она бежала ровно, не сбиваясь с ритма и не сходя с тротуара. Он не сводил глаз с ее стройной фигуры, и с каждой минутой в душе его рос гнев. Она его совершенно не замечала, а он отчетливо различал ее тонкий профиль, развевающийся «конский хвост», упруго пружинящие в такт движениям груди, длинные, стройные ноги… на голове у нее были наушники, на поясе – плеер.

За ней мог бежать целый армейский дивизион в полной выкладке, она бы ничего не услышала. Для наемного убийцы закончить такое дело – одно удовольствие.

Еще раз выругавшись, Макс решил продемонстрировать ей, насколько она уязвима для внезапной атаки. Он ускорил бег, нагнал ее и дернул за волосы.

Не переставая ритмично приплясывать на месте, Джули повернулась и выбросила руку в его сторону. Не успел он сообразить, что происходит, как в лицо ему брызнула струя – чего? Скорее всего это был баллончик с газом «мейс».

Да, это был «мейс». Макс не успел среагировать, облачко мельчайших капелек ударило его по глазам, как огнемет. Он взвыл от неожиданности и боли, согнулся пополам, начал тереть глаза полами рубашки… все без толку.

Сейчас он сгорит, обуглится, ослепнет на всю жизнь. Он знал, что «мейс» действует очень болезненно, но не оставляет долговременных последствий, однако сейчас, когда все его лицо как будто таяло и текло, а глаза горели, словно в них воткнули пару раскаленных шампуров, это служило слабым утешением.

– Черт бы тебя побрал, Джули! – Это был вопль агонии.

– Макс? Ой, Макс, это ты? – Она провела ладонью по его плечу, по макушке… У него создалось впечатление, что она склоняется над ним, вглядывается в его лицо, но твердой уверенности не было, потому что он ничего не видел. – Прости, мне так жаль! Я думала, это убийца.

Потом ужас в ее голосе сменился… неужели он не ослышался? Да, точно. Она прямо-таки заливалась смехом. Через минуту Макс услыхал, как она, по-прежнему сквозь смех, с кем-то заговорила. Он не мог разобрать, что она говорила и кто ее собеседник, хотя, судя по голосу, это был мужчина.

Все еще согнувшись в три погибели, шатаясь из стороны в сторону, как пьяный слепой горбун, Макс ощутил страх, пересиливший даже боль. Она вывела его – своего предполагаемого защитника – из строя, и теперь, в самый что ни на есть худший момент, к ней подошел незнакомец. Убийца? Вряд ли. Будь это убийца, она была бы уже мертва, да и он скорее всего тоже. Профессиональные убийцы обычно не задерживаются на месте преступления и не заводят разговоров со своей хихикающей жертвой. Отчаянно стараясь увидеть, кто подошел к ней, Макс схватил вторую полу рубашки, еще чистую, и с ее помощью сумел разлепить пылающие огнем веки

Как раз в эту минуту в лицо ему брызнула струя холодной воды, до того сильная, словно ею выстрелили из пушки. Джули нашла шланг с водой, и какой-то старичок, очевидно притащивший его, направил наконечник прямо в лицо Максу.

– О боже!

Макс отшатнулся и попытался закрыть лицо руками, потому что вода многократно усилила жжение.

– На, держи сам, – сказала Джули, сунув шланг ему в руку. – Я хочу закончить пробежку.

– Стой, где стоишь. Ты меня слышишь? – прорычал он.

Его пальцы слепо сомкнулись вокруг пульсирующей резиновой кишки. Он попытался ухватить Джули свободной рукой, но промахнулся. Ладно, по крайней мере она где-то рядом. Он слышал, как она смеется над ним. Неужели она все еще не понимает, какая опасность ей грозит? Очевидно, нет. «Только бы вымыть из глаз эту дрянь, – подумал он в отчаянии, – и тогда все будет в порядке».

Вспомнив полученные в полицейской академии инструкции по газу «мейс» – как бы ни было больно, вода является наилучшим средством для удаления вещества из глаз, – Макс перехватил шланг так, чтобы вода не била прямо в глаза, а свободной рукой осторожно разлепил веки. Он застонал, но попытка удалась. Правда, и под холодной водой глаза продолжали гореть, как проклятые

– Я видел, как этот парень вас преследовал, пока вы в него не брызнули. Хотите, я вызову полицию?

Старикан воинственно размахивал сотовым телефоном, обращаясь к Джули «Хорошо, что у него нет (своего баллончика „мейса“ в запасе», – устало подумал Макс.

Он сумел еще раз взглянуть на старика, древнего, как Мафусаил, в полосатой спортивной рубашке, заправленной в мешковатые шорты, из которых торчали шишковатые колени, в черных носках и – самое смешное! – в лакированных башмаках. Он стоял плечом к плечу с Джули и держал мобильник на изготовку. Оба они наблюдали за терзаниями Макса без тени сострадания, насколько он мог судить, хотя перед глазами по-прежнему все расплывалось.

– Нет-нет, не надо! – рассмеялась Джули, развеяв последние надежды Макса на сочувствие. – Я уверена, он получил хороший урок. Спасибо вам за помощь.

Потом прямо на глазах у потрясенного и не верящего своим травмированным глазам Макса Джули повернулась и продолжила свой бег с тем же беспечным пренебрежением к опасности. Она так ничего и не поняла.

– Черт бы тебя побрал, Джули, вернись! – заорал он ей вслед, яростно моргая и щурясь.

Она удалялась, а он был не в состоянии бежать за ней. Джули не обратила никакого внимания на его окрик, только легкомысленно помахала ему рукой, потом вновь водрузила на голову наушники, свернула еще за один угол и скрылась из виду.

– Чтоб тебе сгореть! – в сердцах выругался Макс.

Но делать было нечего. Он слишком плохо видел и не мог бежать за ней. Она осталась предоставленной себе самой.

Четверть часа спустя, когда Макс наконец добрался до «Блейзера», его замучили кошмары о том, что могло с ней случиться. Все лицо горело так, словно его ужалили одновременно тысячи ос, одежда насквозь пропиталась ледяной водой, а для пущего веселья за ним всю дорогу тащился престарелый защитник Джули и бранил его на чем свет стоит Короче, Макс был зол как черт.

Но он успел вовремя, как раз к тому моменту, когда Джули, по-прежнему бегом, преодолела ступени крыльца и благополучно скрылась в доме своей матери. Макс уже не знал, радоваться ему или нет. Если бы убийца «изъял ее из обращения», по крайней мере он избавил бы Макса от искушения собственноручно свернуть ей шею.

Мобильник старика зазвонил, отвлекая его от преследования Макс воспользовался моментом и открыл дверцу «Блейзера». Он намеревался рухнуть на сиденье и запереть дверь, пока старец не принялся за него снова, но, неожиданно для него, свирепо рычащая Джозефина проскочила мимо, подобно обтянутой белым пухом торпеде, и вцепилась в голую костлявую голень престарелого джентльмена, нарушив таким образом законодательство штата о неприкосновенности личности.

Это неспровоцированное нападение стоило ему пятисот долларов, проверки собачьего жетона Джозефины (к великому облегчению Макса, она еще не успела изжевать свой розовый ошейник со стразами, к которому крепился жетон, – он обнаружился в задней части салона в целости и сохранности) и пары полосок лейкопластыря из «бардачка». Макс решил, что дешево отделался.

Мрачно стискивая в руках Джозефину, гадая, уж не бешеная ли она, несмотря на прививки, или просто ненормальная, он наконец избавился от впавшего в неистовство старца, опустился на сиденье «Блейзера» и решил, что ему просто необходим отдых, чтобы восстановить силы

– Что это на тебя нашло? – обратился он к Джозефине, вновь обретшей свой нежный женственный облик вместе с любимым розовым ошейником.

Она как ни в чем не бывало устроилась рядом с ним на пассажирском сиденье и в ответ на вопрос невинно помахала хвостиком, словно это не она только что пыталась отгрызть конечность у безобидного старика. Не будь Макс очевидцем, она, вероятно, смогла бы его провести. Он был рад тому, что имеет дело с карликовым пуделем, а не с ротвейлером, и в полном отчаянии откинул голову на спинку сиденья. Это не Джозефина, это он сошел с ума. Разговаривает с собакой, как будто она может его понять, а тем более ответить.

Краем глаза Макс заметил что-то белое, промчавшееся мимо. Прогудел клаксон. Из окошка высунулась рука и помахала ему.

Джули!

Макс выпрямился как раз вовремя, чтобы проводить взглядом белую «Инфинити», исчезающую за углом.

Ругаясь самыми последними словами, он завел «Блейзер», сделал разворот и бросился в погоню, подавив внезапно возникшее желание послать все к черту и оставить Джули на милость наемного убийцы.

Он не особенно удивился, увидев, что она направляется в Саммервилл. Она поставила машину на стоянке позади торгового центра, в котором был расположен ее магазин.

К черту! Все равно ему уже не было смысла прятаться. Он поставил «Блейзер» рядом с «Инфинити» и проследил, как она идет через стоянку к одной из стальных дверей, вмонтированных в низкую и длинную кирпичную стену гипермаркета. Она казалась уверенной в себе и прекрасной – черт, разве он хоть раз видел ее иной? – в плотно облегающей черной футболочке и крошечной белой мини-юбочке, с волосами, распущенными по плечам. На стоянке были еще люди: какой-то мужчина направлялся к другой стальной двери, женщина несла большой бумажный мешок к мусоросборнику, но практически можно было считать, что она одна.

Будь он убийцей, ей бы уже пришел конец.

К счастью для нее, он не был убийцей. Макс схватил Джозефину – уже было слишком жарко, чтобы оставлять собаку в запертой машине, – сунул ее под мышку и бросился бегом следом за Джули.

Он догнал ее, когда она уже вставляла ключ в замок. Ее плечи были напряжены, и это подсказало ему, что она знает о его приближении. Ее вздернутый подбородок говорил о том, что она не в восторге от его присутствия.

– Может, ты в школе был второгодником? – Джули бросила на него сердитый взгляд, несколько смягченный нежной красотой карих, влажных, как у олененка, глаз. – Оставь меня в покое. – Ее взгляд переместился на собачку, заерзавшую от радости при встрече. – Привет, Джозефина.

Джозефина возбужденно затявкала и попыталась забить хозяина до смерти своим хвостом.

– Вы с ней прямо созданы друг для друга, – угрюмо проворчал Макс. – Обе – занозы в заднице. Ну а теперь, когда ты получила свою утреннюю порцию веселья, может выслушаешь мою версию?

– Давай лучше сыграем в прятки. Я вожу.

Она отперла, вошла внутрь и попыталась захлопнуть дверь у него перед носом. Макс силой вломился за нею следом.

– Ладно, забудь об этом. Я лгал тебе, я тебя использовал. Если тебя такой вариант устраивает, то меня и подавно.

Опустив Джозефину на покрытый ковром пол, он огляделся и убедился, что находится в кабинете – полутемном и таком же холодном, как Антарктика зимой. Джули взглянула на него с неприязнью, но ей хватило ума сообразить, что прогонять его бесполезно Она закрыла и заперла дверь, после чего снова с вызовом уставилась на него.

– Прекрасно, значит, мы оба довольны. Но я была бы просто счастлива, если бы ты убрался из моего кабинета к чертям собачьим.

– Этого не будет.

Макс сделал два шага в глубь комнаты. Всюду зеркала. Письменный стол с черной столешницей, на которой ничего не было, кроме письменного прибора и телефона. Серебристая вешалка-штанга, наполовину заполненная платьями. Диван с обивкой из серой замши.

– Тут можно замерзнуть.

– Если тебе холодно, так это потому, что ты весь мокрый.

Он заглянул в примыкавшую к кабинету ванную и вновь повернулся к Джули:

– Как же мне не быть мокрым, если кое-кто облил меня «мейсом»?

Джули засмеялась, ясно давая понять, что ничуть не раскаивается.

– Не надо было меня пугать

Ее легкомысленное отношение уже стало его раздражать.

– Слушай, Мисс Америка, ты можешь втиснуть в свою булавочную головку одну простейшую мысль? За тобой охотится наемный убийца! У-бий-ца!

– Чушь. – Она сунула сумку под стол, выпрямилась и одарила его улыбкой, говорившей: «Да пошел ты!» – Могу повторить для непонятливых: чушь, чушь, чушь!

– Хочешь побиться об заклад на собственную жизнь? – Теперь, когда ее кабинет был осмотрен и ничего подозрительного в нем не обнаружено, Макс огляделся в поисках термостата. Если не выключить к чертям собачьим этот кондиционер, да поскорее, он обледенеет. – Помнишь того типа, что забрался к тебе в дом? Помнишь девушку, попавшую под колеса в твоем платье у входа в твой магазин? Это все плоды моей фантазии?

Наступила пауза. Джули долго смотрела на него молча, потом поджала губы и опустила глаза.

«Уже кое-что», – подумал Макс. Наконец-то он сумел до нее достучаться. Он нашел термостат на стене и, подойдя к нему, повернул ручку. Поток арктического воздуха прекратился.

– Оставь кондиционер в покое, – приказала Джули. Она подошла сзади, оттолкнула его руку и вывернула регулятор в обратную сторону до упора. Сквозь решетку опять повеяло атмосферой морозильной камеры. – Я жду клиентов. Если тебе холодно, у меня для тебя простой рецепт: уходи.

– Продолжай в том же духе, и ты вообще никогда от меня не избавишься. – Он оставил попытки незаметно перевести регулятор в более приемлемое положение, придержал ее за талию и прикрыл собой, когда Джули попыталась выйти в торговый зал магазина. – Стой на месте

– Пусти! Пусти меня! Да как ты смеешь? – Она яростно вырвалась из его захвата – Что ты вообще здесь делаешь?

– Отращиваю сосульки, что же еще? – Макс вытащил пистолет из-за пояса джинсов, вошел в просторный элегантный зал и осмотрелся в поисках признаков беспорядка или чьего-либо нежелательного присутствия, проверил даже пространство за вешалками с одеждой, за пышной пальмой в кадке и за парой обтянутых серой замшей кресел, чтобы убедиться, что за ними не скрывается злоумышленник. – И кроме того, всеми силами стараюсь сохранить тебе жизнь. Могу заметить, что ты никак не способствуешь облегчению моей задачи. Парадная дверь заперта?

– Конечно, она заперта! Магазин еще не работает.

– Вот и пусть не работает. Открывай только тем, кого знаешь.

С минуту Джули молча смотрела на него.

– Ты просто смешон.

Игнорируя ее замечание, Макс направился в заднюю часть магазина, где находились примерочные. Их было три: просторные, изящные, отделанные зеркальными панелями от пола до потолка. Джули в сопровождении Джозефины прошла за ним. Обе наблюдали за его стараниями, чисто по-женски склонив голову набок.

– Нашел убийцу? – с сарказмом осведомилась Джули, когда Макс вышел из последней примерочной.

– Пока нет.

– Какое облегчение! – Она окинула его мрачным взглядом. – Ну а теперь, когда ты убедился, что страшилище не прячется за шторой, можешь покинуть мой магазин. Мне надо заниматься делом, а ты мне мешаешь.

– Чего я никак не пойму, – сказал Макс, пропустив ее последние слова мимо ушей и вернувшись в торговый зал, где ледяное дыхание кондиционера распространялось по большей площади и ощущалось не так сильно, – так это что ты вообще здесь делаешь? Разве тебе не следует закрыть магазин хоть на денек из уважения к памяти усопшей?

Брови Джули нахмурились, глаза потемнели от боли.

– Если бы это зависело от меня, я бы обязательно закрыла магазин, но я вчера вечером звонила устроителям, и мне сказали, что конкурс начнется завтра, как и было предусмотрено заранее. В самом начале церемонии открытия они объявят минуту молчания по Карлин, но в остальном все пойдет по плану. А я шью костюмы еще для семи участниц. Пять из них сегодня придут на последнюю примерку. Мне необходимо быть здесь, ничего не поделаешь.

– Ушам своим не верю. – Стараясь не дрожать от холода, Макс покачал головой в бессильной досаде. – Я пытаюсь тебе втолковать, что кто-то хочет тебя убить, а ты мне говоришь про какой-то конкурс красоты. Давай все-таки решим, что важнее. Прежде всего тебе надо уехать отсюда подальше. Надо где-то тихо отлежаться, пока не будут получены ответы на некоторые вопросы. Забудь про этот чертов конкурс.

– Нет, – ответила Джули, воинственно подбоченившись и сердито хмурясь. – Я не могу забыть про конкурс. Это моя работа: эти девушки рассчитывают на меня. И вообще, может, объяснишь, зачем ты мне нужен, потому что сама я этого не понимаю. Ну хорошо, допустим на минутку, чисто теоретически, что ты прав насчет наемного убийцы. Если бы я поверила, что мне угрожает опасность, я в тот же миг побежала бы в полицию.

– Они бы тебя вежливо выслушали, заполнили протокольчик, но смысл их беседы, – голос Макса был предельно мрачен, – свелся бы к одному: «Вот когда вас убьют, тогда и заведем дело». Вот уж тогда бы они провели тщательное расследование. Только тебе было бы уже ни холодно, ни жарко.

Глаза Джули возмущенно сверкнули. Макс знал, что его слова прозвучали не слишком тактично, но он устал, промок, замерз, глаза все еще саднило, а ее отношение не просто выводило его из себя, оно было прямо-таки опасным. Для нее самой.

Казалось бы, давно пора было плюнуть на эту упрямую дуру. Не все ли ему равно, что с ней станется? Но ему почему-то было не все равно.

– Знаешь что? – сказала она с этой своей крокодильей улыбочкой, от которой он уже начал уставать. – Я готова рискнуть. Так что можешь спокойно уходить. Уходи, ты меня понимаешь? Оставь меня. Топай. Проваливай. Катись. Выбирай любой вариант.

Макс ответил на ее немигающий взгляд таким же немигающим взглядом и, чтобы окончательно успокоиться, вернул пистолет на место за поясом. Пусть выходит из себя, если ей так хочется. Он сохранит хладнокровие.

– Не упрямься, Джули, – сказал он устало. – Я никуда не уйду. Во всяком случае, не уйду без тебя. Хочешь знать, зачем я тебе нужен? Хочешь верь, хочешь не верь, но я совершенно уверен, что здесь твоя жизнь в опасности. А это значит, что кто-то должен приглядывать за тобой, и, насколько мне известно, этот кто-то – я, дорогая. Больше у тебя никого нет.