"Психопат" - читать интересную книгу автора (Блох Роберт Альберт)14На мгновение у Сэма мелькнула надежда, что неожиданно начавшаяся гроза заглушит шум отъезжающей машины. Потом он заметил, что Бейтс стоит у самого края стойки. Оттуда он мог наблюдать всю подъездную дорожку плюс добрых четверть мили шоссе. Так что смысла скрывать отъезд Липы не было. – Ничего, если я зайду на пару минут? – спросил Сэм. – Жена вот решила съездить в город. Сигареты кончились. – Когда-то у нас здесь стоял автомат, – отозвался Бейтс. – Но им мало кто пользовался, так что компания убрала его. Он прищурил глаза, вглядываясь в сумрак за окном, Сэм знал, что сейчас Бейтс следит, как машина выруливает на шоссе. – Жаль, конечно, что ей приходится проделывать такой путь из-за сигарет. Судя по всему, через несколько минут начнется настоящий ливень. – И часто у вас здесь дожди? – Сэм опустился на валик старенького дивана. – Довольно-таки часто, – Бейтс рассеянно кивнул. – И дожди, и много других интересных вещей. Что он хотел этим сказать? Сэм старательно вглядывался в расплывающееся в полумраке лицо. Глаза толстяка, спрятанные за стеклами очков, казались какими-то пустыми, остекленевшими. Неожиданно Сэм уловил запах виски и сразу же заметил бутылку на краю стойки: это все объясняло. Бейтс был просто немного навеселе. Виски превратило его лицо в невыразительную маску, но не повлияло на способность владеть собой. Бейтс поймал взгляд Сэма. – Не хотите присоединиться? – спросил он. – Как раз собирался хлебнуть, а тут вы вошли. Сэм застыл в неуверенности. – Ну… – Сейчас найдем, куда налить. Где-то под этой штукой должно быть что-нибудь. – Он нагнулся и вынырнул из-под стойки, держа маленькую рюмочку. – Сам-то я обычно обхожусь без них. И еще, обычно не пью на работе. Но, когда надвигается вся эта сырость, вот как сегодня, небольшой глоточек помогает неплохо, особенно когда у тебя ревматизм. Он наполнил рюмку, подтолкнул, так что она проехалась по стойке. Сэм поднялся и подошел к нему. – Да, кстати, в такой дождь больше никто не появится. Смотрите-ка, как барабанит по окну! Сэм повернул голову. Действительно, льет как из ведра: дождевая завеса скрывала почти всю дорогу, И с каждой минутой становилось все темнее и темнее, но Бейтс не зажигал свет. – Ну давайте, берите виски и присаживайтесь, – сказал он. – Не обращайте на меня внимания. Я люблю стоять здесь, за стойкой. Сэм возвратился к дивану. Бросил взгляд на часы. С тех пор как Лила уехала, прошло восемь минут. Даже В такой дождь ей понадобится не больше двадцати минут, чтобы добраться до города, плюс еще десять, чтобы найти шерифа, – ну, для пущей верности, скажем, пятнадцать, – и еще двадцать минут на обратную дорогу. Все вместе получается никак не больше сорока пяти минут. Довольно-таки долго ему придется провести в компании этого Бейтса. О чем же с ним говорить? Сэм поднял рюмку, Бейтс запрокинул бутылку. Он громко глотнул. – Тут, наверное, временами бывает здорово одиноко, – произнес Сэм. – Это верно. – Бутылка с шумом опустилась на стойку. – Здорово одиноко. – Но и любопытно ведь тоже, с другой стороны Кто сюда только не приезжает, наверное. – Приезжают, уезжают; я не очень-то их рассматриваю. Со временем перестаешь обращать внимание на посетителей. – Давно связались с этим делом? – Содержу мотель уже больше двадцати лет. Всегда жил здесь, всю свою жизнь. – И всем занимаетесь сами? – Точно. – Бейтс обошел стойку, держа в руках бутылку. – Давайте-ка налью вам еще. – Да мне вообще-то не надо бы… – Ничего, не повредит. Обещаю ничего не говорить вашей жене. – Бейтс хмыкнул. – Кроме того, не люблю пить один. Он наполнил рюмку Сэма и снова встал с противоположной стороны стойки. Сэм откинулся на спинку дивана. Сгущающийся мрак превращал лицо собеседника в едва различимое, серое пятно. Снова раздались раскаты грома, но молнии почему-то не было. А здесь, внутри, все казалось таким спокойным, уютным… Пока он наблюдал за этим Бейтсом, слушал его размеренную речь, Сэму стало немного стыдно за свои подозрения. Он казался… чертовски ОБЫЧНЫМ, средним человеком! Трудно представить себе, чтобы такой был замешан в чем-то серьезном. Кстати, а в чем собственно он замешан, если, конечно, вообще замешан? Сэм не знал. Мери украла какие-то деньги. Мери здесь ночевала, она потеряла в ванной сережку. Что ж, она могла, скажем, ушибить голову, поцарапать ухо, когда из мочки выпала сережка. Ну да, и в Чикаго вполне могла уехать, не зря же так думали Арбогаст с шерифом. На самом деле он далеко не все знал о Мери. В какой-то степени ее сестра была намного ближе, понятней. Хорошая девушка, но уж слишком импульсивная, слишком порывистая. Судит всех направо и налево, принимает скоропалительные решения. Вроде этого – немедленно обыскать дом Бейтса. Слава Богу, он смог ее отговорить. Пусть привозит шерифа. Возможно, и это было ошибкой. Сейчас Бейтс вел себя как человек, которому нечего прятать. Сэм вовремя вспомнил, что должен заговаривать зубы Норману. Нельзя просто сидеть без дела. – Вы были правы, – пробормотал он, – льет как из ведра. – Мне нравится шум дождя, – отозвался Бейтс, – нравится, когда капли с силой бьют по стеклу, по асфальту. Возбуждает. Как-то захватывает. – Никогда бы не подумал такое насчет дождя. Ну, вам-то здесь, наверное, сильно не хватает чего-нибудь захватывающего. – Ну, не знаю. Нам тут есть чем заняться. – Нам? А мне показалось, вы сказали, что живете здесь один. – Я сказал, что один содержу мотель. Но принадлежит он нам двоим. Маме и мне. Сэм едва не поперхнулся. Он опустил рюмку, зажав ее в кулаке. – Я не знал… – Ну конечно же, как вы могли знать? Никто не знает, потому что она никогда не покидает дом. Ничего не поделаешь, приходится. Понимаете, большинство людей думает, что она мертва. Голос звучал совершенно спокойно. Сэм не мог разглядеть лица Бейтса в сгустившемся мраке, но чувствовал, что оно тоже было спокойным. – Все-таки здесь, у нас, происходят захватывающие вещи. Например, двадцать лет назад, когда Мама и дядя Джо Консидайн выпили яд. Я вызвал шерифа, а он приехал и нашел их. Мама оставила записку, в которой все объяснила. Потом было медицинское освидетельствование, но я туда не пошел. Я был болен. Очень болен. Они поместили меня в больницу. Я был в больнице долго. Так долго, что, когда вышел оттуда, казалось, ничего уже сделать нельзя было. Но мне все-таки это удалось. – Что удалось? Он не ответил. Сэм услышал бульканье, затем стук, когда Бейтс поставил бутылку на стойку. – Ну-ка еще, – произнес Бейтс, – позвольте наполнить вашу рюмку. – Пока не надо. – Я настаиваю. – Он обошел стойку, грузная туша нависла над Сэмом. Его рука протянулась к рюмке. Сэм отпрянул. – Сначала расскажите мне все до конца, – быстро сказал он. Бейтс замер. – Ах да. Я принес. Маму обратно, когда вернулся. Знаете, это было самой захватывающей частью работы: ночью прийти на кладбище, раскопать могилу. Она так долго пролежала в гробу, что сначала я подумал, что Мама и вправду мертвая. Но, конечно, на самом-то деле это было не так. Мама не умерла. Иначе, как она смогла бы говорить со мной все время, пока я лежал в больнице? В действительности, она находилась просто в трансе, это называется состояние бесчувствия. Я знал, как восстановить ее жизненные силы. Знаете, есть такие способы, несмотря на то что некоторые называют все это магией. Магия… просто ярлык, понимаете? Абсолютно бессмысленное понятие. Не так уж много времени прошло с тех пор, как люди называли магией электричество. На самом же деле, это сила, сила, которую можно обуздать и подчинить, если только владеешь секретами мастерства. Жизнь тоже сила, главнейшая сила, И наподобие электрической энергии, ее можно как бы включать и отключать, отключать и вновь включать. Я ее отключил, и я знал, как снова включить эту энергию. Вы все понимаете? – Да… очень интересно. – Я так и думал, что вас это заинтересует. Вас и ту юную леди. Она ведь не ваша жена на самом деле, верно? – Да откуда… – Видите, я знаю больше, чем вы думаете. И больше, чем вы сами обо всем знаете. – Мистер Бейтс, вы уверены, что с вами все в порядке? Я хочу сказать… – Я знаю, что вы хотите сказать. Думаете, я пьян, верно? Но я ведь не был пьян, когда вы вошли сюда. Не был пьян, когда вы нашли ту сережку и сказали юной леди, чтобы она отправлялась к шерифу. – Я… – Ну, ну, сидите спокойно. Не волнуйтесь. Я ведь совсем не взволнован, верно? Если бы здесь было что-то нечисто, я был бы взволнован. Но здесь все в порядке, все чисто. Разве я стал бы рассказывать все это, если бы что-нибудь было нечисто? – Толстяк помолчал. – Нет, я ждал вашего прихода. Я ждал до тех пор, пока не увидел, как она едет по шоссе. Пока не увидел, что она остановилась. – Остановилась? – Сэм пытался разглядеть его лицо, но в наступившей темноте оно словно растворилось; он лишь слышал голос собеседника. – Да. Вы не знали, что она остановила машину, правильно? Думали, что она поехала за шерифом, как вы ей сказали. Но у нее есть свой ум. Помните, что она хотела сделать? Она хотела осмотреть дом. Это она и сделала. Там она сейчас и находится. – Выпусти меня отсюда… – Конечно, конечно. Я вас не задерживаю. Просто подумал, может, вам захочется пропустить еще по рюмочке, пока я закончу рассказывать о Маме. Я думал, вам будет интересно все узнать про Маму из-за этой вашей девушки. Сейчас она как раз встречается с Мамой. – Ну-ка, прочь с дороги! Сэм стремительно поднялся на ноги, и неясное, серое пятно отпрянуло назад. – Значит, не желаете еще по одной? – звучал за спиной мягкий, словно извиняющийся голос. – Очень хорошо. Ваше де… Конец предложения затерялся среди раскатов грома, а гром затерялся в вязкой черной пустоте, взорвавшейся яркой вспышкой, когда бутылка обрушилась Сэму на голову. Потом голос, гром, этот взрыв и он сам – все исчезло, растворилось в непроглядной ночи… Ночь еще не отступила, но кто-то тряс его, тряс, все время тряс, не давая покоя; эти руки словно вытащили его из темноты, возвратили в комнату, где был свет, от которого болели глаза, хотелось зажмуриться. Но теперь оцепенение прошло, и чьи-то руки обхватили его, заставили подняться, так что сначала он думал, что голова просто отвалится. Но потом боль перешла в пульсирующие, словно удары, вспышки, он смог открыть глаза; рядом стоял шериф Чамберс. Сэм сидел на полу возле дивана, Чамберс смотрел на него сверху вниз. Сэм обнаружил, что может говорить. – Слава Богу, – произнес он, – он наврал про Лилу. Она все-таки добралась до вас. Но шериф, кажется, не слушал его. – Позвонили из гостиницы полчаса назад. Они пытались выяснить, где твой дружок Арбогаст, Кажется, он выписался оттуда, но не взял с собой чемоданы. Оставил их внизу утром, в субботу, сказал, что вернется за ними, но так и не показался больше. Я должен был все это обдумать, а потом попытался найти тебя. Мне пришло в голову, что ты можешь приехать сюда, чтобы все выяснить, и, на твое счастье, я решил сам добраться до этого места. – Тогда, значит. Лила вам ничего не говорила? – Сэм попытался встать на ноги. Голова просто раскалывалась. – Ну-ну, не торопись, сынок, – сказал шериф Чамберс, заставляя его снова опуститься на пол. – Нет, я вообще не видел ее. Подожди-ка… Но Сэму все же удалось сделать это. Он, покачиваясь, стоял и смотрел на Чамберса. – Что здесь произошло? – пробормотал шериф. – Куда делся Бейтс? – Должно быть, пошел в дом, после того как расшиб мне голову, – сказал Сэм. – Сейчас они там, он и его мать. – Но она-то мертва… – Нет, – прошептал Сэм, – она жива, эти двое там, в доме, вместе с Лилой! – Ну-ка, идем. – Огромное тело шерифа разорвало завесу дождя. Сэм последовал за ним, брел по скользкой дорожке, задыхаясь, карабкался вверх к дому на холме. – Ты уверен? – окликнул его Чамберс, не оборачиваясь. – Там везде выключен свет. – Уверен, – пропыхтел Сэм. Но он мог бы и поберечь дыхание. В уши неожиданно ударил грохочущий рокот; другой звук, прорезавший тишину одновременно с раскатами грома, был намного тише. И все же они услышали его. Оба сразу поняли, что это такое. Это кричала Лила. |
||
|