"Ей снилась смерть" - читать интересную книгу автора (Робертс Нора)

ГЛАВА 3

В тщетных поисках свободного места для парковки Ева кружила по автостоянке перед гигантским торговым комплексом и беспрерывно ругалась сквозь стиснутые зубы.

– Какого черта все эти люди в рабочее время шляются по магазинам?!

– Для некоторых ходить по магазинам – все равно, что дышать, – философски заметила Пибоди.

– Да-да, – рассеянно поддакнула Ева.

Она проехала очередную секцию автостоянки, где машины громоздились одна над другой по шесть штук. Это было возможно благодаря специальному подъемному устройству: очередной автомобиль заезжал на свободную платформу, водитель выходил, и платформа поднималась вверх, освобождая место для следующей машины. Однако сейчас все места были заняты.

– Чтоб вам пусто было! – прошипела Ева и проехала так близко от бампера припаркованной машины, что Пибоди от страха даже зажмурила правый глаз. – В наше время можно купить все, что угодно, не отходя от компьютера и наслаждаясь уютом и уединенностью своего дома.

– Компьютерный шоппинг – это совсем не то, – возразила Пибоди и уперлась рукой в приборную доску – так резко затормозила Ева. Она остановила машину в зоне, отведенной для пожарных машин. Вообще-то, простого смертного за такое нарушение просто четвертовали бы, но они, в конце концов, были полицейскими, и приехали сюда не дурака валять, а по долгу службы. – Когда делаешь покупки через компьютер, – продолжала тем временем Пибоди, – не получаешь такого кайфа, как в магазине. Нельзя потолкаться, отдавить кому-нибудь ноги.

Ева фыркнула, выставила на лобовое стекло табличку с надписью «ПОЛИЦИЯ» и вышла из машины. В ту же секунду по ушам ее ударила оглушительная музыка. Рождественская мелодия гремела и разносилась, наверное, на пять кварталов вокруг. Ева подумала, что тут, видимо, некий ловкий трюк: спасаясь от этого дикого рева, люди заходят внутрь и начинают скупать все подряд.

Двери плотно разошлись и приветствовали женщин мягким голосом с придыханием:

– Добро пожаловать в «Блумингдейл»! Вы – наш самый главный покупатель.

Внутри тоже играла музыка, но гораздо тише. Однако здесь царил шум иного рода: голоса тысяч посетителей, сливаясь в единый хор, образовывали настоящую какофонию, которая звучала то громче, то немного затихала, отражаясь от сферического потолка. Под гигантским куполом неторопливо кружился искусственный снег и порхали грациозные ангелы. Это был настоящий храм торговли, на двенадцати этажах которого расположились неисчислимые магазины, лавочки и бутики.

Компьютеры постоянно поддерживали оптимальную для данного сезона температуру. В витринах магазинчиков в самых живописных позах застыли расфранченные манекены. Повсюду горели радужным неоном рекламные картины, изображающие Санта-Клаусов, эльфов, которые трудятся в своих мастерских, длиннорогих оленей, которые танцуют на крышах избушек, золотоволосых детишек с ангельскими личиками, которые разворачивают яркие свертки с рождественскими подарками.

Внимание Пибоди привлекла витрина, где манекен-подросток, облаченный в черное эластичное трико и куртку со светящимися неоновыми заклепками – последний писк тинейджерской моды, – стоял на моторизованном скейте. Эта модель под названием «Флайер-600» являлась хитом сезона, и любой подросток был бы счастлив отдать за него все сокровища майя. Если нажать кнопку рядом с витриной, включалась магнитофонная запись, и механический голос рассказывал интересующимся любые подробности о «Флайере-600»: его характеристики, параметры, цену и даже адреса магазинов, которые торгуют этим чудом техники.

– Хотела бы я прокатиться на такой штуковине! – затаив дыхание, проговорила Пибоди.

– Не староваты ли вы для подобных игрушек? – криво усмехнулась Ева.

– «Это не игрушка, а настоящее приключение!» – процитировала Пибоди рекламный лозунг, под которым «Флайер-600» внедрялся на рынок.

– Давайте-ка лучше поторопимся и поскорее закончим то, ради чего мы сюда приехали. Ненавижу подобные места.

Между покупателями сновали многочисленные девушки и юноши в униформе различных салонов, рекламируя новые фасоны одежды и аксессуаров, раздавая бесплатные образцы духов, косметики и средств по уходу за телом, и объясняя, где именно можно купить тот или иной товар, если он придется вам по вкусу. Яркая электронная карта была готова помочь покупателям не заблудиться в дебрях торгового центра и найти кратчайшую дорогу к товарам своей мечты.

На первом этаже были расположены специальные места для детей, животных и стариков. Если вам не хотелось, чтобы во время пробежки по магазинам у вас под ногами путалось непослушное чадо, навязчивый барбос или престарелый член семейства, то ребенка можно было на время оставить на детской площадке, пса – на собачьей, а уставшего старика – с газетой на уютном диване.

За умеренную плату покупатель мог даже взять небольшой элегантный электрокар, чтобы не стоптать ноги, мотаясь по рядам бесконечных магазинов, а заодно и не таскать покупки, уподобляясь вьючному ослу. Электрокар можно было арендовать хоть на час, хоть на целый день.

К Еве и Пибоди подскочила девица с хрустальным флакончиком духов.

– Держитесь от меня подальше, – буркнула Ева.

– А я хочу попробовать! – Пибоди отклонила голову назад и подставила девице шею, на которую та брызнула духами.

– Они называются «Я – твоя», – пояснила девица. – Не отказывайтесь. Поверьте, от мужчин отбоя не будет.

– Неужели? – Пибоди наклонилась поближе к Еве. – Ну, что скажете?

Ева вдохнула аромат духов и решительно помотала головой:

– Не ваш запах.

– А мне нравится, – немного обиженно пробормотала Пибоди и двинулась следом за своей начальницей.

Увидев, что ее помощница замерла перед витриной косметического отдела, за которой стоял женский манекен с головой, выкрашенной сверкающей золотой краской, Ева ухватила Пибоди за локоть.

– Не отвлекайтесь! Мы должны выяснить, кто позавчера обслуживал Хоули. Она покупала подарки в отделе мужской одежды и расплачивалась кредитной карточкой. Они должны ее помнить.

Женщины встали на эскалатор, который плавно повлек их на второй этаж.

– Мне бы хоть двадцать минут, а? – умоляюще протянула Пибоди. – Я хочу закончить рождественские закупки.

– Что-что? – недоуменно посмотрела на нее Ева, обернувшись через плечо.

– Мне осталось купить всего пару мелочей. – Пибоди сложила губы сердечком, чтобы спрятать невольную улыбку. – А вы, наверное, даже еще не начинали покупать рождественские подарки, да?

– Я как раз собиралась.

– Вы уже решили, что подарите Рорку?

– Я как раз думала над этим. – Ева тяжело вздохнула.

– Ой, здесь можно купить такие чудесные вещи! – восхищенно воскликнула Пибоди, указывая на витрины с разряженными манекенами.

– Да у Рорка дома стенной шкаф размером с этот торговый центр, и он под завязку набит всякими шмотками!

Они сошли с эскалатора, завернули налево и двинулись по направлению к магазину мужской одежды.

– Это совершенно неважно! Скажите, вы дарили ему какие-нибудь вещи? Я имею в виду, что-нибудь из одежды?

Ева гордо дернула плечом и выпрямилась.

– Что я ему, мамочка, что ли?

Пибоди притормозила у манекена, одетого в рубашку цвета тусклого серебра и черные кожаные штаны.

– Взгляните. Вот в этом он выглядел бы замечательно. – Она пощупала ткань рубашки. – Впрочем, Рорк в чем угодно будет выглядеть великолепно. Кстати, – она игриво подмигнула Еве, – мужчины очень любят, когда женщины покупают им одежду.

– Не умею я покупать одежду для других! У меня и для себя-то это не больно получается… – Ева взглянула на манекен, представила себе Рорка – с его лицом, с его фигурой – и с шипеньем выпустила воздух сквозь зубы. – Тем более что мы приехали сюда не покупки делать.

Войдя в магазин, она направилась к первому же прилавку и без лишних слов сунула под нос продавцу свой полицейский значок.

Продавец откинул назад длинные черные волосы, откашлялся и вежливо осведомился:

– Что я могу для вас сделать, офицер?

– Лейтенант Даллас, – уточнила Ева. – Пару дней назад у вас тут была покупательница, Марианна Хоули. Я хочу знать, кто ее обслуживал.

– Я уверен, что сумею выяснить это для вас. – Светло-карие глаза продавца обеспокоенно метнулись вправо, затем влево. – Только не могли бы вы спрятать полицейский жетон и, если нетрудно, застегнуть плащ, чтобы покупателям не бросался в глаза ваш пистолет? Мы очень дорожим тем, что посетители у нас чувствуют себя уютно.

Ева молча сунула жетон в карман и прикрыла полу плаща. Продавец явно испытал облегчение.

– Хоули, говорите? Не знаете ли вы, как она расплачивалась: наличными или кредитной карточкой?

– Кредиткой. Она купила две мужские рубашки – одну шелковую, другую хлопчатобумажную, кашемировый свитер и куртку.

– Совершенно верно. – Молодой человек оторвал взгляд от монитора своего компьютера. – Прекрасно помню. Я сам ее обслуживал. Привлекательная брюнетка лет тридцати. Она выбирала подарки для своего друга. Так… – Он закрыл глаза, откинул голову и стал перечислять по памяти: – Рубашки пятнадцатого с половиной размера, рукав – тридцать один дюйм, свитер и куртка – сорок два дюйма в груди.

– У вас отличная память, – заметила Ева.

– Такая уж работа. – Он открыл глаза и улыбнулся. – Очень полезно запоминать клиентов, их вкусы, желания. У мисс Хоули – прекрасный вкус. Она была настолько предусмотрительна, что принесла с собой фотографию своего молодого человека, чтобы мы специально для него подобрали оптимальную цветовую гамму.

– Она здесь общалась с кем-нибудь, кроме вас?

– По крайней мере, не в нашем отделе. Я не отходил от нее ни на шаг и уделил ей максимум внимания.

– У вас зафиксирован ее адрес?

– Да, разумеется. Припоминаю, я даже предложил прислать ей покупки прямо домой, но она отказалась, сказав, что хочет забрать их с собой. Да-да, она рассмеялась и сказала, что так веселее. Мне показалось, что она получала огромное удовольствие, делая эти покупки. – Внезапно глаза продавца посерьезнели. – Скажите, может, у мисс Хоули возникли какие-нибудь претензии?

– Нет, – ответила Ева, испытующе глядя на собеседника. В глубине души она уже поняла, что напрасно тратит время. – Никаких претензий. Скажите, вы не заметили, не вертелся ли кто-нибудь вокруг нее, когда она делала покупки? Может быть, кто-то разглядывал ее, пытался заговорить?

– Откровенно говоря, не обратил внимание. Мы тут всегда очень заняты. Просто не хватает времени смотреть по сторонам. Послушайте, а может, ее ограбили на автостоянке? К сожалению, за последнюю пару недель у нас было несколько таких прискорбных случаев. Что начинает твориться с людьми в праздники! Просто уму непостижимо!

– Гм… Вы продаете костюмы Санта-Клауса?

– Костюмы Санты? – Он удивленно моргнул. – Да, они продаются, но только в «Новелтиз» и «Сизоналс». Это на шестом этаже.

– Спасибо, – поблагодарила молодого человека Ева и, уже направляясь к выходу, приказала Пибоди: – Запишите имена и адреса всех, кто в течение последнего месяца покупал или брал напрокат костюмы Санта-Клауса. А я пойду туда, где торгуют ювелирными изделиями. Может, сумею что-нибудь выяснить относительно серебряной заколки для волос. Встретимся там.

– Так точно.

Хорошо зная свою помощницу, Ева предостерегающе погрозила ей пальцем:

– Ровно через пятнадцать минут! Если опоздаете, разжалую в рядовые.

Когда Ева отошла, Пибоди передернула плечами и бросила ей вслед:

– Больно страшно!

Оттого, что к царству драгоценностей на третьем этаже Еве пришлось прокладывать путь с помощью локтей, ее настроение ничуть не улучшилось. Здесь, под стеклом прилавков, разлилось сияющее море украшений – от сережек до колец, которые вставляют в соски. Золото, серебро, разноцветные камешки самых замысловатых форм и оттенков – все это буквально кричало, требуя к себе внимания.

Рорк постоянно покупал Еве какие-то украшения – то на шею, то в уши, – а она никогда не могла понять, что находят люди в этих побрякушках. Пожав плечами, она рассеянно прикоснулась к бриллианту, висевшему на цепочке под рубашкой. Ну что ж, если ему нравится видеть, что она носит подаренные им вещи…

Поскольку Ева уже вышла из себя, а клерк, суетившийся возле компьютера, не обращал на нее ни малейшего внимания, она, недолго думая, просто перегнулась через прилавок и ухватила его за воротник.

– Мадам! – отчаянно взвизгнул клерк и обжег ее возмущенным взглядом голубоватых глаз.

– Не мадам, а лейтенант, – поправила она, вытаскивая из кармана полицейский значок. – Ну, теперь-то у вас найдется для меня минутка?

– Конечно. – Он освободился от ее хватки и поправил свой тонюсенький серебристый галстук. – Чем я могу вам помочь?

– Вы торгуете чем-нибудь в этом роде? – спросила Ева, открывая сумочку и вытаскивая оттуда серебряную заколку для волос.

– Не похоже, чтобы это было нашим. – Продавец поднял заколку на уровень глаз и рассмотрел ее со всех сторон. – Нарядная вещица. И очень хорошая работа. Но, если у вас нет товарного чека, я не смогу принять ее обратно. Потому что, мне кажется, это не наш товар.

– А я и не собираюсь вам ее возвращать. Я пытаюсь выяснить, откуда она могла взяться.

– Я бы рискнул предположить, что это не ширпотреб, а авторская вещь, поскольку работа очень тонкая. В торговом центре есть шесть магазинов, которые торгуют подобным товаром. Покажите им – может, они узнают.

– Шесть?! Господи, как мне везет! – Ева бросила заколку обратно в сумку и устало вздохнула.

– Что еще я могу для вас сделать?

Ева переступила с ноги на ногу и опустила глаза на стеклянный прилавок. Ее внимание привлекло ожерелье из трех сплетенных косичкой цепочек, на которых висели продолговатые цветные камушки размером с большой палец. Это была восхитительно безвкусная вещь, и она идеально подходила для Мевис.

– Вот это, – сказала она и ткнула пальцем в безделушку.

– А, вам приглянулось языческое ожерелье! Хотите посмотреть? Да, это редкостная вещь, очень…

– Я не хочу на нее смотреть. Просто упакуйте ее, и желательно побыстрее.

– Понятно. – Видимо, только профессиональные навыки вышколенного продавца не позволили парню изумленно вытаращить глаза. – Как будете платить?

Пибоди появилась как раз в тот момент, когда Ева принимала из рук продавца нарядный пакетик в красную и золотую полоски.

– Ага, все-таки отовариваетесь! – торжествующе воскликнула она.

– Я не «отовариваюсь», Пибоди, я покупаю – это совершенно разные вещи. А заколка не отсюда. Этот молодой человек, видимо, прекрасно знает свой товар, и весьма мне помог. Я не хочу больше терять здесь время.

– Похоже, вы его и не теряли, – пробурчала Пибоди.

– Нужно прогнать изображение заколки через компьютер. Может, Фини удастся напасть на какой-нибудь след.

– А что вы купили? – не удержалась Пибоди: она умирала от любопытства.

– Кое-что для Мевис. – Когда они выходили из дверей, Ева ободряюще похлопала Пибоди по плечу: – Не переживайте, я и вам что-нибудь подарю.

Пибоди моментально просияла.

– Честное слово? А у меня для вас уже есть подарок. Он упакован в очень нарядную бумагу и такой красивенький!

– Вот и славненько, – беззлобно передразнила помощницу Ева.

Развеселившаяся Пибоди села в машину.

– Неужели вы даже не попробуете угадать, что я для вас приготовила?

– Не хочу.

– Я вам подскажу.

– Соберитесь, Пибоди. Переберите в уме все имена, которые вы сейчас получили, прогоните их через компьютер и выясните, не фигурирует ли кто-нибудь из этих людей в наших досье.

– Будет исполнено, шеф. Куда мы едем?

– В службу знакомств «Только для вас». – Ева бросила на Пибоди насмешливый взгляд. – Только давайте договоримся сразу: вы там свои личные проблемы, если они у вас есть, решать не будете.

– Да ну, шеф, какое в этом удовольствие! – И она принялась набирать имена и фамилии на клавиатуре своего портативного компьютера.

В самом сердце города, в здании из черного полированного гранита, нависающем над Пятой авеню, расположился храм наслаждений. Его высокий узкий шпиль был опоясан золочеными балкончиками с плавными серебристыми скатами, в прозрачных трубах на каждом из четырех углов здания скользили вверх и вниз скоростные лифты.

Внутри находились многочисленные салоны самого разного предназначения: в одних совершенствовали тело, в других лечили душу и исправляли сексуальную ориентацию. Кудесники этих чертогов могли выполнить любую прихоть клиента: придать новую форму всему его телу или какой-нибудь одной части, удовлетворить его сексуальные фантазии любым мыслимым способом.

Для тех, кто хотел совершенствовать себя собственными силами, здесь существовало несколько спортивных залов с новейшими тренажерами и прочим оборудованием. Те же, кто выбирал более пассивный путь к красоте и совершенству, попадали в руки толпы дипломированных специалистов, которые набрасывались на них и начинали терзать лазерами, соляриями, парафиновыми ваннами и прочими орудиями пыток, чтобы только избавить клиента от лишних килограммов и морщин.

Один этаж был целиком отдан тем, кто занимался уже не телом, а душой платежеспособного клиента. Услуги здесь также предлагались самые разные – от корректировки чакр и исправления ауры до гадания на кофейной гуще. Читая вывешенный на стене прейскурант, Ева не знала, то ли смеяться, то ли плеваться. Грязевые ванны, чистка кожи водорослями, инъекции овечьей плаценты, сеансы умиротворения и покоя, коррекция зрения, подтяжки кожи лица, липоксация, массаж, аэробика, сауны, бани, джакузи… Здесь было все это и еще много другого.

После того, как вы усовершенствовали свое тело и душу, вас приглашали в следующее святилище – службу знакомств «Только для вас», чтобы там вы смогли подобрать достойного партнера для своего нового quot;яquot;. Эта фирма занимала три этажа. Ее служащие были одеты в строгие черные костюмы с вышитым на груди красным сердечком. К каждому из этих костюмов как неотъемлемая часть униформы обязательно прилагалось красивое лицо и идеальная фигура.

Холл был оформлен на манер древнегреческого храма: маленькие мелодичные фонтанчики, вода из которых стекала в прозрачные бассейны с золотыми рыбками, беломраморные колонны, увитые виноградными лозами. Посетителей манили низкие, мягкие, обволакивающие комфортом кушетки. Столик, за которым расположилась секретарша, укрылся в зелени раскидистых колышущихся пальм.

– Мне нужна информация об одном из ваших клиентов.

При виде полицейского значка, предъявленного Евой, в глазах секретарши запрыгали тревожные огоньки.

– Нам не разрешается предоставлять посторонним информацию, касающуюся наших клиентов. – Женщина прикусила губу и машинально прикоснулась к татуировке, выколотой под ее глазом, – крохотному красному сердечку, похожему на слезинку. – Все предоставляемые нами услуги сугубо конфиденциальны. Мы гарантируем нашим клиентам строгое соблюдение их тайн.

– Одной из ваших клиенток уже глубоко безразлично, сохраните вы ее тайны или нет. Я провожу полицейское расследование. Так что выбирайте: либо вы предоставляете необходимую мне информацию, либо через пять минут я предъявлю вам официальный ордер на проверку всех до единой бумажек в вашей конторе.

– Не могли бы вы подождать минутку? – Секретарша указала непрошеным гостям на ближайшую кушетку. – Я сейчас приглашу менеджера.

– Хорошо.

Ева с Пибоди уселись на кушетку, а секретарша принялась что-то тихо бубнить в микрофон.

– Как тут приятно пахнет, – заметила Пибоди. – Не только здесь – во всем здании. Наверное, они добавляют какое-то вещество в систему вентиляции. – Она взглянула на мягко журчащий возле кушетки фонтанчик. – И вообще, здесь хорошо и уютно. Я хочу тут жить.

– В последние дни вы стали жизнерадостной до несносности, – усмехнулась Ева.

– Это на меня так праздники действуют. Ой, посмотрите туда! – Шея Пибоди вывернулась под неестественным углом, а в глазах зажегся восхищенный огонек. Ева проследила за ее взглядом и увидела вошедшего в холл красавца с волной пышных волос пшеничного цвета. – Ну, объясните мне, зачем мужчине с такой внешностью служба знакомств?!

– Не знаю. По-моему, это вообще отвратительно.

– А с другой стороны, это, наверное, помогает сэкономить время, нервы и силы. – Пибоди наклонилась поближе к Еве, не выпуская при этом из вида русого Аполлона. – Может, мне попытать с ним удачи? А вдруг получится!

– Это не ваш стиль.

Лицо Пибоди омрачилось – точно так же, как тогда, когда Ева забраковала понравившиеся ей духи.

– Почему же это? Мне, например, такой тип нравится.

– Еще бы! Но попробуйте-ка с ним поговорить. – Ева небрежно положила ногу на ногу. – Этот тип влюблен в самого себя и считает, что каждая женщина при виде него должна открыть рот и вытаращить глаза. Точь-в-точь, как вы сейчас. Через десять минут беседы с ним вы помрете от скуки, поскольку единственное, о чем он способен говорить, так это о своей собственной персоне: как он выглядит, чем он занимается, что ему нравится… А вы для него – вроде булавки для галстука.

Пибоди обдумывала сказанное Евой, продолжая смотреть на красавчика, который в небрежной позе облокотился о стойку секретарши.

– Ну, значит, мы с ним не станем разговаривать, а просто займемся сексом, – заявила она наконец.

– Уверяю вас, и здесь он тоже поведет себя как последняя скотина. Главным для него будет получить удовольствие самому, а на вас ему плевать.

– А я вот смотрю на него и уже завожусь!

Русоволосый красавец вынул из внутреннего кармана пиджака зеркальце в серебряной оправе и с явным удовольствием стал любоваться своим отражением. Пибоди тяжело вздохнула и пробормотала:

– Да, шеф, мне горько это признавать, но вы и на сей раз оказались правы.

– Вы только поглядите на них! – прошептала Ева, указав взглядом на ослепительную пару, приближавшуюся к ним. – Они такие глянцевые, что у меня глаза болят… Где мои черные очки?

– Угу. Ни дать, ни взять – Кен и Барби, – откликнулась Пибоди. Ева посмотрела на нее непонимающим взглядом, и ее помощница тяжело вздохнула. – Господи, у вас не было куклы Барби! Хотела бы я посмотреть на вас, когда вы были ребенком.

– Я не была ребенком, – коротко ответила Ева и, отвернувшись, встала навстречу эффектной парочке.

У женщины были узкие бедра и большой бюст, как того требовала нынешняя мода. Ее платиновые волосы роскошным водопадом спадали на грудь, которая маняще подрагивала при каждом шаге. Лицо было удивительно гладким и белым, словно алебастр, с глубокими глазами изумрудного цвета в окружении длинных ресниц, выкрашенных в цвет того же драгоценного камня. Полные, ярко накрашенные губы женщины изображали вежливую, приветливую улыбку.

Ее спутник был столь же великолепен – их можно было принять за близнецов. Длинные волосы лунного цвета были заплетены в длинную косу и скреплены узким золотым кольцом. Широкие плечи, длинные ноги – все как полагается.

В отличие от остального обслуживающего персонала, они были одеты не в черные, а в белые костюмы, облегавшие их, как вторая кожа. Вокруг бедер женщины был повязан прозрачный шарф красного цвета. Первой заговорила она – мягким, шелковым, как этот ее шарф, голосом:

– Меня зовут Пайпер. А это мой компаньон, Руди. Чем мы могли бы вам помочь?

– Мне нужна информация об одной из ваших клиенток. – Ева снова вытащила из кармана свое удостоверение. – Я расследую убийство.

– Убийство?! – Женщина театральным жестом прижала руку к груди. – Какой ужас! Кто-то из наших клиентов убит? Ты слышал, Руди?

– Мы, конечно же, окажем вам любую посильную помощь, – бархатным баритоном проговорил мужчина. – Но я думаю, нам лучше обсудить это наверху, в более уютной обстановке. – Широким жестом он указал в сторону прозрачной трубы, по которой двигались лифты. У входа в нее, словно стражи, стояли усыпанные белыми цветами азалии. – Скажите, а вы уверены, что жертва – действительно кто-то из наших клиентов?

– Во всяком случае, любовник этой женщины познакомился с ней с помощью вашей службы.

Кабина плавно двинулась вверх. Ева стояла посередине лифта, глядя прямо перед собой и не обращая внимания на красоты раскинувшегося внизу города. Высота всегда немного пугала ее.

– Понятно, – вздохнула Пайпер. – Мы помогаем людям найти себе пару, и должна сказать, что процент успеха у нас весьма высок. Надеюсь, трагедия произошла не в результате размолвки любовников?

– Мы это еще не выяснили.

Лифт остановился. Все четверо вышли, и Руди повел их по больнично-белому безмолвному коридору, по стенам которого висели сонные акварели в золоченых рамках и стояли прозрачные вазы со свежими цветами.

– Не могу поверить, что это случилось по нашей вине, – заговорил он. – Мы подбираем пары очень тщательно, скрупулезно проверяя каждого и просчитывая все возможные ситуации.

– Каким образом?

– Каждого, кто к нам обращается, мы заносим в нашу базу данных. Мы выясняем, состоял ли он или она в браке, сколько раз и как складывалась его или ее семейная жизнь. Мы проверяем платежеспособность человека, а также его, так сказать, криминальное прошлое – то есть, не было ли у него неприятностей с законом. Каждый из наших клиентов проходит стандартный тест, чтобы мы четко представляли себе его личностные и психологические характеристики. Если у человека существует хоть малейшая склонность к насилию, его кандидатура немедленно отклоняется. Мы выясняем его сексуальные вкусы и пристрастия, а затем все эти данные обобщаются, анализируются и сравниваются с другими.

Руди открыл дверь и пригласил всех войти в кабинет, где царили только два цвета: ослепительно белый и режущий глаза красный. Стеклянная стена надежно защищала помещение и от уличного шума, и от слепящего солнечного света.

– Интересно, какой же процент из тех, кто к вам обращается, составляют извращенцы? – спросила Ева.

Губы Пайпер сжались в тонкую полоску.

– Мы не рассматриваем те или иные сексуальные пристрастия наших клиентов в качестве извращений.

Руди прокашлялся и подошел к широкой приборной доске белого цвета.

– Конечно, – заговорил он, – некоторые из тех, кто к нам обращается, проявляют склонность к тому, что мы называем… гм… нетрадиционными сексуальными забавами. Но, как я уже заметил, при подборе пары сексуальные вкусы обеих сторон подвергаются сравнительному анализу, как и прочие их личностные характеристики.

– Кого из мужчин вы подобрали для Марианны Хоули?

– Марианна Хоули? – переспросил Руди и вопросительно посмотрел на Пайпер.

– Минуточку. – Она подошла к компьютеру с огромным экраном и набрала на клавиатуре имя и фамилию убитой женщины. – Я лучше запоминаю лица, нежели имена.

Через несколько секунд с экрана уже улыбалась Марианна, глядя на собравшихся светлыми, живыми глазами.

– О да, я ее помню. Она была само очарование. Я получала огромное удовольствие, работая с ней. Марианна искала компаньона – какого-нибудь приятного человека, с которым она могла бы разделить свое увлечение живописью… Нет-нет, я ошиблась: по-моему, не живописью, а театром. – Пайпер задумчиво потрогала нижнюю губу своим идеально наманикюренным ноготком. – Она была романтична, мила и… как бы это сказать… чуть-чуть старомодна.

Внезапно рука женщины безвольно упала и повисла вдоль туловища – казалось, до нее только сейчас дошел смысл происходящего.

– Так, значит, это ее убили? О, Руди!

– Сядь, дорогая. – Мужчина грациозно приблизился к Пайпер, успокаивающе похлопал ее по руке и заботливо подвел к длинному белому дивану с большими подушками. Затем, обернувшись к Еве, он пояснил: – Когда речь идет о наших клиентах, Пайпер все воспринимает очень близко к сердцу. Вот почему она так великолепно справляется со своей работой. Она – неравнодушный человек.

– Я тоже, Руди.

Ева проговорила это ровным голосом, но что-то в ее тоне заставило мужчину насторожиться и внимательно посмотреть на нее. Затем он кивнул и сказал:

– Да, я в этом не сомневаюсь. Так вы подозреваете, что ее мог убить кто-то из наших сотрудников или из тех, с кем она познакомилась благодаря нашей службе?

– Я провожу расследование, и мне нужны имена.

– Сообщи ей все, что она только пожелает, Руди, – попросила Пайпер, проводя кончиками пальцев под глазами, чтобы вытереть слезы и при этом не размазать косметику.

– Я бы с удовольствием, но мы связаны определенными обязательствами по отношению к нашим клиентам. Мы гарантировали им конфиденциальность.

– Мы, полицейские, тоже связаны определенными обязательствами и тоже обязаны сохранять конфиденциальность. Но я нарушу эти правила и расскажу вам, что произошло с Марианной Хоули. Кто-то изнасиловал ее, затем – еще раз, но уже в анальное отверстие, а потом – задушил. Вряд ли кого-то из ваших клиентов устроит «конфиденциальность» такой ценой.

Руди сделал глубокий вдох. Его лицо стало еще бледнее, хотя, казалось, это было невозможно. На фоне мертвенной кожи глаза пылали двумя угольями.

– Я верю в то, что вы проявите такт и корректность в отношении информации, которую мы вам предоставим.

– А вам, собственно, ничего другого и не остается, – ответила Ева и умолкла в ожидании того, когда Руди распечатает список тех мужчин, кандидатуры которых служба знакомств подобрала для Марианны Хоули.