"Парламент" - читать интересную книгу автора (Романов Сергей)

3

Вторые сутки Эдита не вставала с постели. Заметив хандру дочери и увидев рядом с кроватью две пустых бутылки из-под коньяка, Хоттабыч утром сам отвез, а вечером забрал Фильку из садика. Он даже не поинтересовался, что с ней произошло. После последнего выяснения отношений, когда Эдита упомянула о своей беременности, они ни словом не перекинулись друг с другом.

Видимо, чувствуя, что прострация дочери может затянуться надолго, Хоттабыч в этот день не стал отводить Фильку в садик, а оставил дома: полагая, что забота о сыне заставит мать, наконец, забыть о выпивке и встать с постели.

Эдита и в самом деле поднялась, сварила пельмени и накормила мальчика. Но когда Филька увлекся конструктором, который подарил ему дед, снова прибегла к успокоительному средству. Ни одной бутылки коньяка, правда, уже не оставалось, но бар, в котором в изобилии хранились и другие напитки, пока ещё не опустел.

Она достала початую бутылку водки и даже не поморщилась, сделав из горлышка несколько глотков. Напиток показался ей совершенно безвкусным. Но голова закружилась и она, не выпуская бутылки из рук поспешила к кровати.

В памяти опять возникали отрывки из ужасающей сцены. Она долго прижимает пальцем кнопку звонка и, когда дверь наконец, распахивается, видит усыпанное бисеринками пота лицо Пантова. «Ты-ы? — удивленный её неожиданным появлением, с испугом спросил жених, — А мне показалось, что вернулся помощник…» Она отталкивает его и, ни слова не говоря, устремляется в спальню, по пути опрокинув журнальный столик с выпивкой и закусками. Какая-то совершенно голая девчонка натягивает до подбородка одеяло…

Вот здесь, — говорит Филька и теребит её за плечо, — Здесь у меня не получается соединение.

Он протянул детали конструктора, требуя помощи.

— Филипп, оставь меня в покое! — готовая к новому нервному срыву, чуть ли не закричала она.

И когда обидевшийся сын ушел из комнаты, снова потянулась за бутылкой, подсознательно предполагая, что и Агейко именно таким способом залечивал душевные травмы.

Пантов, даже не пытаясь запахнуть халат бежал за ней, стараясь ухватить за руку: «Эдита, я тебе все объясню. Послушай!» Она остановилась в прихожей, ядовито усмехнулась — какие могут быть в этих случаях объяснения! — и с ненавистью оглядела его нелепый вид. Волосатая грудь, отвисший, со множеством жировых складок живот, худые кривые ноги — что она в нем нашла? Он наспех затянул на груди полы халата: «Послушай…»

Она, вот-вот готовая упасть в обморок, собрала все силы и в прихожей раздался звонкий шлепок. Щека Пантова залилась бордовой краской.

— Это тебе мой должок. За Париж, за Ниццу, за свадебное платье…

Хватаясь за перила, она устремилась вниз по лестнице.

Просыпаясь, она снова и снова вспомнила насмешку: «Приезжайте, будете третьей. Групповуха — это так замечательно!» Где-то она уже слышала этот голос Где? Ах, да — в казино. Пантов пригласил её в казино. Она была в прекрасном вечернем платье и они встретили Агейко. А потом началась драка, и помощник Пантова, стараясь ударить носком ботинка свалившегося Агейко в живот, негромко поучал тем же хрипловатым голосом: «Получай, подла, получай!»

Видимо, Пантов изменял не только ей, но и своему преданному окружению, которым иногда кичился и гордился. Конечно, что-то произошло между ним и его помощником, если тот набрался храбрости позвонить ей и, пусть насмешливо, предупредить о похождениях своего патрона. Какой стыд! Как ловко её обвели вокруг пальца! Но разве не сама она изъявила желание поддаться обману и соблазну — дорогие вещи из бутиков, поездка за рубеж. Ведь он никогда не любил её, а просто купил. Как покупают высокооплачиваемую проститутку. Стоп: а её ли он покупал? Или расположение отца, спикера?

Она снова потянулась к бутылке и, не поднимаясь, допила все до конца. Нет, так просто она не оставит надругательств над собой.

Эдита потянула за телефонный шнур, и когда аппарат оказался рядом с кроватью, дрожащим пальцем кое-как набрала номер.

— Приемная депутата Пантова.

Тот же голос — «Будете третьей…»

— Ты-то мне и нужен.

Трубка молчала. Абонент, видимо, догадался, кто с ним разговаривает.

— Если не хочешь неприятностей, мы должны встретиться.

— Чем могу быть полезен? — наконец, раздалось на другом конце провода.

— Во-первых, мне нужна эта сучка.

— Через час я заеду за вами.

Она с трудом поднялась с кровати, подошла к зеркалу и не узнала себя. Запухшее лицо, синяки под глазами, растрепанные волосы. Боже, в кого она превратилась! Разве такой она была всего лишь неделю назад? Но теперь ей было наплевать на свою внешность. Выпитая водка требовала мести. Немедленной.

Она заглянула в детскую, где Филька по-прежнему возился с конструктором, и поспешила в ванную. Струи холодной воды немного освежили её.

За окном раздался протяжный гудок автомобиля.

Она снова зашла к мальчику.

— Филя, будь молодцом, я мигом съезжу в магазин и обратно.

До сих пор обиженный Филька, исподлобья посмотрел на мать и ничего не ответил.

— Вот и хорошо, — сказала она, — Ты у меня уже большой. А я — мигом…

Восьмерка стояла за калиткой с открытой передней дверью. Но она села на заднее сиденье и тут же подумала о том, что помощник Пантова может теперь стать её партнером по мести.

— А тебе-то он чем насолил?

— Насолил… — неопределенно ответил Вован и, положив руки на баранку, опустил на них голову.

— Ты поможешь мне?

— Что вы собираетесь делать?

— Я хочу убить его.

Вован с усмешкой вздохнул:

— Хотеть-то вы можете, но кто ж вам даст это сделать! Идет избирательная компания, и он постоянно у всех на виду. Да и мне за решетку не очень-то хотелось бы. Он вдруг повернулся и, как ей показалось, с сомнением посмотрел на нее. — А не хотите наказать девчонку? Она ему очень дорога.

— Где она? — решительно спросила Эдита.

Он посмотрел на часы:

— В данное время в аэропорту.

— Поехали.

Она оставалась в салоне, когда Вован почти бегом устремился в здание аэровокзала. Через десять минут, держа возлюбленную своего шефа за руку, он вернулся к машине. Девушка, не сопротивляясь, покорно шла за ним. Но увидев Эдиту, Клякса, насторожилась.

— Садись, — приказал Вован и открыл переднюю дверь.

— Но ты ведь сказал, что со мной хочет поговорить Виолетта Павловна! — она постаралась освободить свою руку от цепкой хватки Вована.

Но он, видимо, не желая больше тратить времени на уговоры, оглянулся по сторонам, и что было силы толкнул её на сиденье. Не ожидая такого бесцеремонного отношения, Клякса потеряла равновесие и ударилась головой об угол дверцы.

— Он будет её искать? — задала единственный вопрос Эдита, когда они возвращались обратно в город.

— Это будет тяжелым ударом для него, — подтвердил Вован и усмехнулся. Он знал, что Пантов теперь уже никогда не вспомнит о Кляксе. Для него она пройденный этап. Но он, Вован, до сих пор не мог забыть, каким унижениям подвергал его шеф из-за этой проститутки. А Эдита? Пусть тешит себя иллюзиями, что отомстила Пантову. — Но вам нечего бояться. Искать её никто не будет. Это — бабочка залетная и в списках нашего города не значится.

Они подъехали к даче, и Вован, взвалив на себя так и не пришедшую в сознание Кляксу, следуя за Эдитой, понес её в дальний угол сада, где размещался старый глубокий погреб. Вот уже несколько лет никто в него не спускался.

Филька по-прежнему собирал конструктор. Эдита прошла к бару и достала новую бутылку водки. Когда очухается эта сучка, она будет кормить её объедками со своего стола.

Эдита сделала несколько глотков и медленно опустилась на пол.