"Странствия Властимира" - читать интересную книгу автора (Романова Галина Львовна)ГЛАВА 19Вырвалась река на волю, подняла свои воды подземные, силу свою нерастраченную, понесла на спине своей камни, мусор, обломки дверей, с петель сорванных. Среди всего этого никто бы не приметил четверых людей, что отдались воле волн и ждали, когда же река бег свой остановит. Плохо плавал Мечислав, да и Гаральд в доспехах мог ко дну пойти, не выдержав стремнины. А потому выбросила их река на повороте на камни, а сама дальше помчалась — только волны плескались у ног беглецов. Буян приподнялся на локтях, осмотрелся. — Помнишь, Властимир, как мы с тобой по пещерам бродили да нас Почай-река чуть не утопила? — молвил он. — Тут все то же самое. — Где мы? — спросил князь. — На берегу, — коротко ответил гусляр. — Можно вперед пойти — там повыше будет, вода туда не скоро доберется! — А ты почем знаешь? — не поверил Гаральд. — Не надо мне было вообще за тобой тогда на арену прыгать! — в сердцах крякнул гусляр, — И чего ты во всем сомневаешься? Не понял еще, что я с любой рекой договориться могу?! — Я понял, что с тобой только в Ад попасть можно, — огрызнулся рыцарь. — Замолчи! Пока мы живы — нечего об этом думать! Вылив из сапог воду и отжав мокрые рубахи и верхнюю одежду, беглецы, не раздумывая, углубились в коридор. Он тянулся чуть вверх, так что можно было не бояться, что вода скоро их догонит, хотя Буян и обещал, что река не успокоится, пока не разрушит все, что можно. А значит, рано или поздно все пещеры окажутся затоплены. Куда идти, никто не знал. Эта часть пещеры была тупиком, скоро дорогу преградила дверь. Почти догоревший факел освещал камень с высеченными на нем знаками. Властимир ощупал дверь и провел по найденной щели рукой. Что-то заскрипело внутри, скала чуть дрогнула, и дверь поднялась вверх, открыв проход. За дверью оказалась огромная пещера, из которой во все стороны вели большие и малые выходы. Десятки, сотни сундуков разного размера и вида теснились повсюду. Из них слагались пирамиды, достающие до потолка. Между ними было набросано на пол золото — чеканные монеты всех стран, слитки. Золото было перемешано с серебром и алмазами. Более практичный Мечислав прихватил из коридора факел, и теперь драгоценности блестели так, что у беглецов онемели языки. Они только бродили как зачарованные и глядели по сторонам. Властимир остался у порога. Он слышал похрустывание под ногами у друзей чего-то похожего на песок и их тяжелое дыхание, но все молчали, и он позвал: — Что случилось? — Мы попали в сокровищницу этого Аджид-паши, — готовно объяснил Буян. — Здесь столько золота… Мы по нему ходим, как по земле. Смотри! Он наклонился, черпанул горсть монет, но только сделал шаг и протянул их князю, как послышались знакомые скрип и грохот. Буян дернул Властимира на себя, и за их спинами тяжело упала глыба-дверь, закрыв им путь. Подбежали Гаральд и Мечислав. — Мы попались, — с горечью сказал рыцарь. — Не надо было вообще сюда входить… Я… Но тут он замолчал, потому что сверху на них посыпалась труха и послышался шорох. — Летучие мыши, — с остервенением принялся Гаральд стряхивать с себя мусор. Буян поднял голову. Глаза его расширились. — Бежим отсюда, — прошептал он севшим голосом. — Только тихо… Он медленно поманил за собой Мечислава и Властимира, отходя от двери в глубь пещеры. Гаральд заметил это и презрительно рассмеялся: — Вот она, твоя отвага да удаль, языческий колдун! Мышей испугался! Вместо ответа тот молча указал наверх. Все еще улыбаясь, рыцарь поднял голову — и в этот миг на него с потолка упало нечто. Гаральду показалось, что его окутала липкая сеть, но славяне видели, что это было существо, напоминающее тощего паука с почти человеческим лицом. Оно не имело формы и, упав на рыцаря, окутало его мягкой бахромой. Существо явно не рассчитало своих усилий. Гаральд, выкрикивая что-то на своем языке, защищался так отчаянно, что создание никак не могло его одолеть. Рыцарю удалось поймать его шею, а другой рукой он вслепую колотил куда попало. Напрасно когтистые лапы скребли по железу — пробить доспех существу было не под силу. Оно пыталось вырваться из стального захвата и обильно поливало Гаралъда паутиной. Первым опомнился, как ни странно, Мечислав. Юноша подбежал и поднес факел к паутине. Серая масса тут же вспыхнула искрами. За нею занялась и покрывающая существо бахрома. Страшилище заскрежетало челюстями и попыталось вырваться, но Гаральд держал его до тех пор, пока от близости огня доспех не нагрелся. Только тогда он разжал руки, и существо с воем ринулось куда-то за горы сундуков, оставляя за собой комки обгоревшей паутины. Доспехи Гаральда были в пятнах копоти и налипших клочках сажи. Чихнув, он стащил шлем. — Спасибо за подмогу, друг, — кивнул Мечиславу и помотал головой, лохматя волосы. — Нет, это слишком: сначала вода, потом огонь. Что дальше? — Призраки, — уверенно ответил Буян. Славяне осторожно прошли вперед. Скоро они и в самом деле поняли, что попали в сокровищницу. То и дело им попадались залы и комнаты, где были свалены в кучи золото, серебро, камни-самоцветы, штуки тканей и тюки с прочими товарами. В коридорах то и дело попадались скелеты, прикованные цепями к стенам. Когда они поравнялись с первым, Буян указал на него рыцарю: — Вот и первый призрак! Познакомься с ним! На некоторых скелетах еще уцелели остатки одежды. Некоторые были свежи. Через несколько часов они наткнулись на труп узника, который умер, судя по всему, совсем недавно. Бросив взгляд на его одежду, Гаральд молча опустился на колени, с трудом сложил руки мертвеца на груди и стал тихим шепотом молиться. И делал он все так спокойно и уверенно, что славяне не стали ему мешать, а Буян решился заговорить с ним только потом, когда англичанин встал и пошел прочь. — Это твой знакомец был? — понимающе молвил он. Рыцарь глянул на гусляра искоса. — Чужой он мне, ни разу не видел, — нехотя объяснил он. — Но он из моей страны, наверняка тоже был христианином. Я помолился о его душе, испросил для нее покоя и приюта. Негоже оставлять человека просто так, без погребения. Господь велел всем заботиться о других. — Сам-то ты…— начал было Буян, но осекся, поймав строгий взор рыцаря. Устав бродить по нескончаемому лабиринту пещер и переходов, они присели в одной из зал на сундуки. Идти дальше никому не хотелось — они прошли уже много верст, но двери, которые им попадались, вели в крошечные комнатки-тупики, где у Аджид-паши хранились особо ценные вещи и иноземные диковины. — Может, мы не той дорогой пошли? — предположил Мечислав. — Из той пещеры никак десять дверей выходило. — Пойди найди теперь ход назад, — проворчал Буян, — Не весь век нам по подземелью этому шастать! Чего доброго, сами призраками станем. Никто еще цели не добивался, назад с полдороги сворачивая. И мы пойдем вперед… Они по-хозяйски расположились на коврах и тюках с тканями, что обнаружили неподалеку. Факел потрескивал у них над головами, а вокруг была такая тишина, что они заснули. Проснулись все разом от какого-то гула. Вскочили они, и показалось им, что стены пещеры дрожат. Посмотрели на факел — и увидели, что его пламя колеблется. — Это река, — уверенно сказал Буян. — Она добралась до нашего хода. Если мы не поторопимся, она нас догонит. Вокруг были только пещеры, соединенные меж собой коридорами. Уставшие, путники уже не могли идти так быстро, как хотелось, и скоро можно было хорошо расслышать, как грохочет, прорываясь в сокровищницу, подземная река. — Ну, Буян, ты ее вызвал, тебе ее и укрощать, — невесело усмехнулся Властимир. Гусляр не отвечал. Он шел впереди, разведывая дорогу. Вдруг он остановился, жестом приказывая всем замереть. В коридоре за углом маячил свет. — Люди! — Или такой же бродяга, как и мы. В любом случае надо быть поосторожнее. Славяне оставили Властимира на попечение Гаральда и крадучись двинулись к источнику света. Их удивило то, что огонек не дрогнул при их приближении. Но когда Буян и Мечислав подкрались, они поняли, в чем дело. Маленький светильник еле тлел, поставленный на сундук. Подле него, прямо на груде золота, спал незнакомый человек. Не дав юноше рассмотреть незнакомца как следует, Буян просто положил ему руку на плечо. Человек проснулся сразу. Он распахнул огромные черные глаза, долю секунды ошалело смотрел на двоих людей, склонившихся над ним, а потом с диким криком шарахнулся прочь. Раньше чем его успели задержать, он вырвался и, бросив светильник, ринулся по коридору. — Шальной какой-то. — Буян покрутил пальцем около лба. — Или скаженный… Видел, какого стрекача задал? — Видел, — кивнул Мечислав. — Но теперь мы не узнаем, кто он и что здесь делал. Может быть, он знал выход? Гусляр хитро подмигнул ему: — Может, еще и узнаем! Слышишь? В этот миг за поворотом, где скрылся незнакомец, раздался грохот, будто упала груда железа, и сдавленный крик. — Молодец Гаралъд! — похвалил гусляр, — Хорошо поработал. Пошли, Мечислав, вынем у него нашего приятеля, пока он его не раздавил! Они вернулись и увидели, что Буян был совершенно прав. Убегая от славян, чужак налетел прямо на рыцаря, который потихоньку следил за ним из-за угла. Гаральд держал его, придавив коленом к полу, а тот, стиснутый его кулаками, не шевелился и только дико вращал глазами. Ободряюще похлопав по плечу рыцаря, Буян присел около незнакомца. — Кто ты? — спросил он, — Откуда тут взялся? Парень вскрикнул и дернулся. Гаральд несильно ткнул его кулаком под ребра: — Отвечай! — Оставь его, может, он не понимает… Ты меня понимаешь? Как твое имя? Я, — гусляр показал на себя, — Буян. Это, — он похлопал по плечу рыцаря, — Гаральд, а ты? Его палец уперся в грудь парня, и тот, посмотрев на него, ответил: — Синдбад. — Понимает! — обрадовался Буян, — Ну, Синдбад, как ты тут оказался? Да говори, не бойся — ничего с тобой не случится! Парень обвел глазами всех четверых. — А вы кто такие? Не духи? Не джинны? — Ах, вот ты о чем! — Буян с удовольствием рассмеялся, — Мы сами тебя чуть за призрака не приняли, потому и подкрались так!.. Нет, мы просто люди, правда, из чужой страны. А сюда попали случайно. Меня ты уже знаешь, я гусляр и певец, а еще немного колдун, как говорит вот этот молодец, что не дает тебе пошевелиться… Ты не думай, он неплохой парень, просто очень упрямый… С шуточками и прибаутками Буян представил Синдбаду всех своих друзей. Тот только вертел головой, соображая. — Значит, вы просто люди? — опять спросил он. — Как видишь. А что? — Я тут уже несколько дней и пока никого, кроме призраков и мертвецов, не видел. — Мы тут первый день и тоже пока никого, кроме мертвецов и одного чудовища, не видели, — в тон ему ответил Буян. — Ты знаешь, где выход? Синдбад при этих словах так вздрогнул, что все решили, что он увидел кого-то за их спинами. — Выход? — переспросил он, — К несчастью, да… — А почему так печально? Его уже вода залила? — Если бы, — вздохнул он. — Я моряк. С тринадцати лет, еще когда был жив отец, я плавал по всем морям, что есть на земле. Мне не раз грозила смерть. Я видел столько всего, что про меня сочиняют легенды, и стоит мне где показаться и назвать свое имя, как все говорят: “О, знаем, Синдбад Мореход!..” Многие истории про меня выдуманы — я слышал восемьдесят, и половина из них — сказки, но остальное —'чистая правда. Я по наследству купец, но страсть к дальним землям сильнее меня, и я не столько торгую, сколько езжу по свету в поисках приключений. Если бы тот ход залила вода, я бы выплыл — я неплохо плаваю… Нет, то, что там, — страшнее! Буян вскочил и дернул его за собой: — Пошли, покажешь. Нас теперь пятеро, и пусть нас боятся! А что ты в пещерах делал, Синдбад? — на ходу спросил Буян. Тот вздохнул. — Короче, решил ты ограбить Аджид-пашу, чтобы выплатить долг? — остановили его. — Это было самое глупое, что я мог сделать, — сознался Синдбад. — Ведь сокровища его заговорены джинном… — Джинна мы видели, так что можешь не сомневаться: с нами он тебе не страшен! — О, джиннов и я видел, и немало. Но вы сейчас сами увидите, что я имел в виду… Впереди что-то мелькнуло. Синдбад остановился как вкопанный, а потом шарахнулся назад. Лицо его побелело. Маленький силуэт приблизился, и стало видно, что это собачка. Обыкновенный щенок, весь белый, с одним рыжим пятном на боку. Кутенок, завидев людей, бросился к ним с радостным визгом и стал ласкаться, игриво хватая их за носки сапог. Буян присел, и щенок забрался к нему на руки, виляя хвостиком и повизгивая. Даже Властимир улыбнулся, слыша визг щенка, что лизал гусляру руки. Все тянулись погладить малыша, и только Синдбад смотрел на него с ужасом и ненавистью. Но щенок, казалось, не замечал такого отношения к себе и, когда гусляр протянул его парню, принялся заигрывать с ним. — Прочь от меня! — Синдбад стал испуганно отбиваться, — Уберите его, иначе я его убью! Буян спрятал щенка подальше: В чем дело? Что он тебе сделал, такой маленький… — Когда я сюда пришел, этот же щенок бросился ко мне и стал ласкаться, как к вам. Правильно Аллах назвал собаку нечистым животным!.. Мне он показался заблудившимся, я хотел его поймать, но он позвал меня за собой. Я пошел за ним… И вот я здесь, а стоит мне пойти назад, как встают призраки и демоны и не пускают меня. А все потому, что я нарушил приказ Аллаха и приласкал собаку! Еще одно суеверие, — твердо сказал Буян. — Один все Господу да сатане приписывает, другой — Аллаху… Вот спутников Судьба послала! У нас в стране собака — друг человеку. Посмотрим, как на нас его чары подействуют! — За собой зовет, — уверенно молвил Синдбад. — А там нас уже ждут. — Негоже заставлять ждать. Буян двинулся за щенком. За ним отправились и остальные, оставив Синдбада одного. Тот потоптался немного, а потом догнал их. Гусляр покосился на морехода, хмыкнул, но ничего не сказал. Прошли они не так уж много, вдруг стены пещеры раздались, и все оказались в огромной зале, что была освещена светильниками, горевшими на подставках вдоль стен. Было там столько сокровищ, что все застыли на месте, пораженные. Только из золота, находящегося здесь, можно было бы отлить настоящий корабль в полный рост со всем, что есть на борту, в том числе и с командой. Вспомнив о Властимире, Буян только шепнул князю: — Ты дар мой знаешь, не раз песни мои слыхал, а только и я не могу слов для всего этого подобрать. Поэтому не обессудь — здесь я бессилен! Блеск драгоценностей заставил забыть обо всем прочем. Все разошлись в стороны, оглядываясь. Вот уже Мечислав любуется статуей девушки, отлитой из цельного куска серебра так искусно, что лишь малый рост и цвет не позволяют назвать ее настоящей. Гаральд восхищенно перебирает украшения, прикидывая, что больше может понравиться его невесте. Синдбад, шепча что-то, набивает карманы и кошелек. Присев на край сундука, Буян примерил перстень и призадумался, вспоминая такие же синие, как камень на нем, очи Прогневы. Один Властимир остался не у дел. Подождав немного, он сделал несколько шагов и позвал: — Не пора ли в дорогу? Собака та куда убежала, никто не видел? Ответом ему была сначала тишина, и только потом Буян сказал тихо: — Не видел… Вроде тут щенок крутился… Голос его, необычайно спокойный, насторожил князя. — Дай мне руку, — приказал он. Никто не пошевелился, и резанец сам сделал шаг. Что-то попалось ему под ноги, тут же раздался истошный собачий визг. Пришибленный щенок выскочил из-под ног Властимира и заметался вокруг. Его визг пробудил всех от дум и мечтаний. Все вспомнили, где находятся. Буян поймал протянутую руку князя. — Задержались мы тут, — сказал он, — пора и честь знать! И только он это сказал, как послышался со всех сторон крик, хохот, сухой перестук. Осветились все углы пещеры, и из тьмы выдвинулись скелеты, мимо которых они проходили. Слетелись они и закружились вокруг пятерых людей с визгом, хохотом и лаем, будто свора собак. Люди сбились в кучу, глядя на мечущихся призраков. Синдбад, закрыв уши руками, что-то плаксиво вскрикивал, поминая Аллаха и свою жадность. Мечислав широко раскрытыми глазами смотрел на то, чего не видел никогда. Гаральд крестился и крестил призраков, а они отвечали ему смехом. Буян торопливо нашарил первое, что попалось под руку, и поспешил очертить круг, отгородив людей от нежити. Призраки отпрянули с воем и запрыгали поодаль, взявшись за руки. Со стороны это выглядело жутковато: десятка два скелетов скакали и плясали, выстроившись в хоровод. Некоторые запевали что-то гулкими голосами, но ни один больше не приближался, и люди могли вздохнуть свободнее. Синдбад пришел в себя. — Видите, что я вам говорил! И со мной так же было, только с вами они меня почему-то не тронули. Может, и правда они боятся, когда много людей? — Ну, тогда в другой раз ты с собой десяток или побольше приятелей приведи, — посоветовал Буян. — Глядишь, призраки на большую толпу и вовсе внимания не обратят! — Шуточки? — откликнулся Гаральд. — Лучше бы подумал, как нам отсюда выбраться! — Я? — искренне удивился гусляр. — Ты хочешь, чтобы думал я? Но ведь ты сам все время говоришь, что я чуть ли не друг сатане. А теперь выходит, что я последняя надежда? — Не время препираться, — остановил его рыцарь. — Сначала надо выбраться. Долго твой круг их удерживать будет? — А я почем знаю? Это простые призраки, а коли есть у них кто посильнее, то он разрушит круг, и тогда нам конец… Он не договорил — за спинами скачущих без устали скелетов показался кто-то еще. Это был именно кто-то — он отличался от скелетов всем своим видом. И шел он спокойно и чинно, словно султан на прогулке. Приблизившись к призракам сзади, что-то промолвил — его слова потонули в их криках и воплях. Но призраки его услыхали и бросились врассыпную, открыв дорогу. Вновь прибывший подошел вплотную. Увидев его, все невольно отпрянули. Это был тот самый незнакомец, над которым недавно молился Гаральд. Глаза его были открыты, а руки оставались сложены крестом. Призрак подошел и поклонился застывшим людям. — Благодарю вашу милость, — сказал он почтительно, — и тому радуюсь. — И мы рады, коли не шутишь, — воинственно откликнулся гусляр. — Благодарю вас, — повторил незнакомец, — и приношу вам весть добрую милостью Создателя нашего. Гаральд несколько пришел в себя. — Кем ты был? — спросил он. — Англичанином, как и ты, друг мой, — ответил призрак. — Злая судьба занесла меня на Восток. Восемь лет я путешествовал, а потом случай столкнул меня с темницей Аджид-паши. Он хотел выведать у меня диковины, какими богата-Англия. Я не сказал ему ничего, потому как для меня богатство Англии — ее народ, а также моя жена и три сына, младшему из которых в день моего отъезда исполнилось три года. Тогда Аджид-паша бросил меня здесь. И быть бы мне среди них, — он небрежно кивнул на остальных призраков, что прекратили свои танцы и столпились на почтительном расстоянии, внимая ему, — но явился ты и освободил меня. Теперь меня ждут, но прежде должен я вам помочь — без этого не будет моей душе спасения. — Что все это означает? — Буян кивнул на призраков. Незаметно появившийся среди них белый щенок с рыжим пятном на боку смирно ждал в сторонке. — Это — хранители клада, — сказал призрак. — Все они были замурованы тут демоном, что служит Аджид-паше, и заколдованы сторожить сокровища от всякого, кто вынесет хотя бы одну крупицу. Этот щенок — и есть душа клада. Он заманивает сюда всех воров и искателей приключений, чтобы хранители убили их и присоединили к своей армии. — Занятно, — кивнул Буян. — Вот бы и у нас где такое завести… А впрочем, что ж так души-то мучить — ни в пекло, ни в Ирий[32], броди себе всю жизнь по золоту! С тоски подохнешь! В толпе призраков неожиданно послышались звуки, напоминающие вздохи и стоны. Испугавшись, щенок сел на хвостик и заскулил. — Как нам выйти отсюда? — заторопились все. — Я проведу вас, только оставьте тут все, что хотели унести, — до крохи. Сделать это было легче легкого. Призраки радостно загудели, когда несколько украшений и золотые монеты упали на пол, тут же затерявшись в груде точно таких же. Только Синдбад выглядел удрученно. — Вернуться в мир живых прекрасно, — вздохнул он. — Но на мне долг в пятьдесят тысяч динаров золотом, а срок истекает завтра в полдень. Добираться мне до Багдада восемь дней, да и то верхом на хорошем коне, а пешком в три раза дольше. Мне без денег в городе появляться нельзя, а с деньгами я все равно не успею… — О том не горюй, — шепнул ему на ухо Буян. — Ты, я верно расслышал, моряк? — Ну да, и если я не вернусь с деньгами, мой корабль пойдет с молотка и мой дом тоже, а мать моя и сестра окажутся на улице и будут жить подаянием. А сестра моя красива, и ее могут продать в рабство, если цена всего окажется ниже означенной… — Выше нос! Если ты согласишься отвезти нас на своем корабле, куда прикажем, у тебя будут деньги и ты будешь с ними в Багдаде точно в срок. — Ты колдун? — отшатнулся от него Синдбад. — Я волхв, — поправил Буян. — Это важнее! Ну, по рукам? — По рукам. Тем временем призрак англичанина взмахнул рукой — и в пещере забрезжил слабый свет. Сначала люди не могли понять, откуда он исходит, и только потом разглядели, что светятся несколько щелей сбоку в стене. Щели становились все толще и длиннее, постепенно складываясь в силуэт двери. Когда они соединились, дверь не спеша открылась. — Идите, — молвил призрак англичанина, — Она будет открыта лишь несколько мгновений. Подхватив под руку Властимира, Буян первым устремился в проем. За ним Мечислав и Синдбад. Гаральд хотел было задержаться, но призрак махнул ему рукой: — Я знаю, о чем ты хочешь спросить, соотечественник! Если будет угодно Господу, тебе будет знак о моей семье — если ты вернешься домой, судьба рано или поздно сведет тебя с кем-нибудь из моих сыновей. Ты узнаешь их. — Но как? — Не спрашивай. Вернись сначала домой! И призрак повернулся, чтобы уйти. Гаральд посмотрел ему вслед. — У меня есть два младших брата, — сказал он. И мой отец пропал восемь лет назад, когда младшему было три года. Призрак остановился. — А ты еще спрашивал у меня, как тебе узнать их, — изрек он загадочно и растаял во тьме. |
||
|