"Голубые фиалки" - читать интересную книгу автора (Томпсон Ронда)

Глава 7

Грегори неожиданно легко согласился свернуть с дороги и заехать в ближайший городок, чтобы пополнить их скудные запасы и привести себя в божеский вид. Они сняли номер в гостинице, Виолетта искупалась и пошла прогуляться, чтобы дать Грегори возможность тоже принять ванну.

Она быстро нашла банк, но была весьма разочарована, обнаружив, что он располагался рядом с конторой шерифа. Был разгар дня, и в банке царило оживление — люди входили и выходили. Если грабить, то только рано утром, решила она. А это значит, что им с Грегори предстоит провести ночь в гостинице.

Она не может рисковать и вламываться в банк средь бела дня, когда вокруг полно народу, а за стеной сидит шериф. Она вообще не должна больше так рисковать, предупредил ее внутренний голос. Но Виолетта проигнорировала его. Нужно придумать хороший предлог, чтобы остаться в городе на ночь. Взгляд ее наткнулся на станцию железной дороги, которая находилась в конце улицы. Она улыбнулась и поспешила туда, чтобы сделать все необходимые приготовления.

Через несколько минут Виолетта влетела в номер гостиницы, размахивая железнодорожными билетами.

— Я решила вернуться домой! — весело закричала она. Грегори, который сидел в ванне и курил, уставился на нее сквозь завесу пара и дыма:

— Что ты сказала?

Но Виолетта не смогла сразу вспомнить, что же она такое сказала. Грегори выглядел таким привлекательным.

Мокрые волосы гладко зачесаны назад. И он побрился. Влажная кожа на груди блестела. Ванна была ему маловата и Виолетта смогла разглядеть стройные мускулистые ноги, торчащие из воды. Наконец она собралась с мыслями:

— Я… я сказала, что решила вернуться домой.

— Ты не могла бы закрыть дверь?

«И рот тоже неплохо бы закрыть, — одернула она себя. — Я разглядываю его, открыв рот, как зевака в цирке». Но она ничего не могла с собой поделать. Тело Грегори обладало странной притягательной силой. Ей ужасно нравилось смотреть на него. С трудом отведя взгляд, Виолетта закрыла дверь и отошла к окну.

— Я думала, ты уже закончил мыться, — вздохнула она. — Иначе я не ворвалась бы сюда без стука.

— Я люблю, когда вода горячая, — пояснил он. — Сейчас мне хорошо, так что я не спешил. А теперь объясни мне, почему ты вдруг решила вернуться домой?

Виолетта беспокойно двигалась по комнате, бесцельно прикасаясь к вещам. Взгляд ее упорно возвращался к мужскому влажному телу в ванне.

— Я, пожалуй, выйду и вернусь, когда ты закончишь. Тогда и поговорим, — сказала она.

— Я не столь застенчив, как ты. Так что давай поговорим сейчас. По правде говоря, мне трудно поверить в то, что ты изменила свое решение так внезапно. — Он пристально смотрел на нее.

Виолетта поежилась. Она знала, что если Грегори будет смотреть в ее глаза, она сможет убедить его в чем Угодно. Но самой смотреть только ему в глаза, а не на все остальное, было для нее пыткой.

— Мне трудно разговаривать с неодетым мужчиной, — призналась Виолетта. — Мы встретимся внизу и все обсудим за обедом.

— Если ты решила ехать домой, то зачем купила продукты в дорогу?

— Я сначала купила, а потом поняла, что хочу вернуться, — пробормотала Виолетта, опустив глаза и продвигаясь к двери.

Она услышала всплеск, и в следующий — миг Грегори преградил ей дорогу.

— Я уверен — ты что-то замышляешь, — сердито заявил он.

— Грегори, ты что, совсем стыд потерял? — Виолетта зажмурилась.

— Я в полотенце.

Виолетта приоткрыла один глаз. Бедра его действительно были прикрыты полотенцем, обернутым вокруг бедер. Но она видела его длинные мускулистые ноги и обнаженный торс.

— Я не могу стоять здесь и болтать с тобой, когда ты в таком виде.

— Тогда подожди, пока я оденусь.

Не дожидаясь согласия, он повернулся и пошел к стулу, где была сложена его одежда. Виолетта жадно разглядывала его широкие плечи, узкую талию, босые ноги.

— А почему ты везде загорел одинаково? — Она выпалила вслух то, о чем даже не успела подумать, и покраснела.

— Что?

— Ну, твоя кожа… Она вся одинаково загорелая. — Грегори пожал плечами:

— В Вайоминге летом ужасно жарко, особенно на пастбищах. Поэтому если человек находит какой-нибудь водоем, он быстренько раздевается и ныряет в него.

Она представила себе Клайна, ныряющего нагишом в озеро, и покраснела еще гуще.

— Мне следовало подождать тебя внизу.

— Молодая леди не может пойти в ресторан одна. Это неприлично.

Должно быть, не более неприлично, чем стоять тут и разговаривать с полуголым мужчиной!

Хотя, с другой стороны, ей ли рассуждать о приличиях, грустно размышляла Виолетта. Она ведь не маленькая невинная девочка. Раньше у нее было множество возможностей смотреть на обнаженного мужчину — но никогда не было желания.

— Ну, так почему ты так резко изменила свои планы? — продолжал настаивать Грегори.

Виолетта испугалась. Она уже забыла, о чем был разговор, и решила, что он прочел ее мысли. Но потом Виолетта сообразила, что Грегори спрашивает ее о возвращении в Сент-Луис. И вообще, пора бы ему начать одеваться.

— Ты ведь пойдешь одеваться за ширму, правда?

— Само собой.

Он передвинул ширму так, что она оказалась прямо напротив окна. Солнце било в стекло, и Виолетта видела Грегори — видела, как он стоял там обнаженный. Правда, у нее было преимущество — он ее видеть не мог и не знал, что она смотрит на него. Вот он снял полотенце с бедер и начал вытирать плечи и спину.

— Так что ты говорила?

Говорила? Что она говорила? Виолетта никак не могла вспомнить и никак не могла оторвать от него взгляд.

— Э-э… я решила, что мне все же стоит вернуться в Сент-Луис. Знаешь, я надела красивое платье, прошлась по магазинам, и на меня накатила такая тоска по дому! Думаю, мне надо рассказать Майлзу о Типе… — Она замерла с открытым ртом.

Потому что Грегори повернулся боком, и она увидела…

Конечно, при желании это можно было назвать хвостиком, но он вовсе не выглядел маленьким и безобидным… Она быстро отвела взгляд, села на кровать и постаралась сосредоточиться на своей выдумке.

— Я пришла к выводу, что Майлз ни за что не поможет Типу из-за того, что тот преступник. Но если бы я попросила как следует, если бы я умоляла… может, он и согласился бы его спасти.

Грегори не ответил, но Виолетта слышала, как он шуршит одеждой. Вскоре он вышел из-за ширмы, застегивая рубашку.

— Значит, именно сейчас тебе пришла в голову замечательная идея попросить Майлза все уладить, вместо того чтобы носиться по всему штату и грабить банки?

Виолетта прекрасно понимала, что ее рассказ не слишком убедителен.

— Я не хотела, чтобы Майлз вмешивался в это опасное дело, но теперь вижу, что ничего другого мне не остается. — Ее губки задрожали. Виолетта знала, что выглядит сейчас очень трогательно. — Я всего лишь женщина. И не привыкла столько времени проводить в седле и ночевать под открытым небом. Испытания последних дней помогли мне понять, что такая жизнь не для меня. Это не то, что мне нужно.

— Ага. — Его взгляд снова стал подозрительным. — Значит, теперь ты решила бросить своего дружка на произвол судьбы?

— Я вовсе не собираюсь его бросать. Только мой план спасти его без помощи Майлза больше не кажется мне удачным… Полагаю, если я буду знать, что Тип в безопасности, я смогу подумать о замужестве… Какой-нибудь милый человек…

Она очень надеялась, что Грегори клюнет на эту наживку.

— А как насчет мести?

Виолетта задохнулась от неожиданности. Она никогда не говорила ему о мести.

— О чем ты говоришь?

— Майлз предположил, что ты вынашиваешь какой-то грандиозный план мести.

Она почти ничего не рассказывала Майлзу о своем прошлом, а он был столь добр и тактичен, что ни о чем ее не расспрашивал. Но Виолетта подозревала, что Лайла снабдила его несколько отредактированной версией событий, которые привели Виолетту в салун «Салли». Если Лайла рассказала ему, что отец продал ее за ящик виски, то он, как человек неглупый, легко мог домыслить остальное.

— Ну да… — неохотно произнесла она. — Я хотела отомстить членам банды, которая захватила Типа. Я понимала, что все может оказаться не так просто. Они могли бы даже попытаться похитить меня и потребовать деньги с Майлза.

— Это вполне вероятно, — кивнул Грегори, но смотрел он так, словно не верил ни одному ее слову.

— Как ты думаешь, почему я сказала Генри Блейку, куда направляюсь, когда грабила банк в Сент-Луисе? Почему я ограбила банк в Бунвилле? Почему забрала одежду и лошадей у шерифа?

— Потому что ты сумасшедшая? — высказал догадку Грегори.

Она поднялась с кровати и с негодованием воззрилась на него.

— Потому что я хотела, чтобы власти могли проследить мой путь до Канзаса! Я хотела выкупить Типа, а потом сообщить о банде шерифу. Их поймали бы с крадеными деньгами, и все решили бы, что именно они грабят банки. А мне, может статься, еще и вознаграждение заплатили бы.

Грегори взирал на нее с нескрываемым восхищением.

— Это и впрямь умно! Но как ты намеревалась все это провернуть и не попасться в руки бандитам?

Виолетта подошла к зеркалу и стала поправлять прическу. Потом небрежно бросила:

— Ну, этот момент я надеялась продумать подробнее по дороге в Коффивилл.

— А теперь ты решила вернуться домой?

Их взгляды встретились в зеркале, и Виолетта ответила искренне, потому что это была самая настоящая правда:

— Да, я решила вернуться домой.

Она видела, что Грегори опять ей не верит. Но ее искренность и билеты, лежащие на кровати, слегка рассеяли его подозрения.

— Давай пойдем пообедаем, — с энтузиазмом предложила она.

— Пойдем. — Он галантно подал ей руку. — Но пока я не буду уверен, что ты говоришь правду, я ни на минуту не спущу с тебя глаз.

Виолетта готовила лучше, чем местный повар, но Грегори наслаждался трапезой в цивилизованной обстановке, да еще в компании с такой прелестной женщиной. Она нравилась ему и в мужской одежде, но сейчас, в изящном платье, с уложенными в высокую прическу волосами, была просто неотразима.

Она очень опасная девица, снова напомнил он себе. Она выглядит как ангелочек, а лжет как дьявол. Уже не раз он убеждался, что ей нельзя доверять. Ее история звучала достаточно правдоподобно, у нее были ответы на все вопросы, но он чувствовал, что она опять лжет.

Например, он не верил в существование преступника по имени Тип, которого она якобы собиралась спасти от членов его же банды. Чем больше времени они проводили вместе, тем очевиднее для него становилась ее полная неопытность и странная уязвимость. Любое его прикосновение, если оно не было спровоцировано самой Виолеттой с целью отвлечь его внимание, приводило ее в ужас.

— Расскажи мне о Вайоминге, — попросила она, чтобы отвлечь Грегори от размышлений.

— Ты ведь читала мои письма, так что знаешь о Вайоминге все.

— Расскажи мне о Вайоминге что-нибудь хорошее.

— Меня там больше нет, — ответил Грегори. — И это самое лучшее, что я могу о нем сказать.

Хотя, подумал он, пасти коров куда проще, чем выполнять его нынешнюю работу.

— Давай поговорим о тебе, — предложил он.

Она смяла свою салфетку, потом отвела за ухо непослушный локон и посмотрела на него:

— Лучше не надо.

Но на этот раз Грегори не собирался так легко отступать.

— Ты правда из Бостона? Лайла — твоя двоюродная сестра? Что ты делала в Техасе три года назад? Почему…

— Почему бы нам не пойти наверх? — Виолетта прижала ладони к вискам. — У меня ужасно разболелась голова.

Так написано во всех книжках. Стоит женщине сказать, что у нее болит голова, как джентльмен сразу перестает задавать ей ненужные вопросы. Грегори бросил салфетку, оплатил счет и, встав, отодвинул стул Виолетты, помогая ей встать. По лестнице она шла впереди, и он не мог отвести глаз от шуршащих юбок, плывущих на уровне его глаз.

Как только они оказались в комнате, он запер дверь. Виолетта подошла к зеркалу и стала вынимать шпильки из волос. Грегори снял сюртук и галстук и сразу почувствовал себя намного свободнее.

Виолетта что-то пробормотала, сражаясь с упрямой заколкой.

— Тебе помочь?

— Спасибо, сама справлюсь.

Некоторое время он наблюдал за ней. Она дергала волосы и, кажется, тихо ругалась. Наконец он не выдержал подошел, отвел ее руки и осторожно извлек непослушную шпильку. Потом запустил пальцы в ее густые шелковистые волосы. Взгляды их встретились в зеркале. Щеки Виолетты пылали, губы приоткрылись. Он не увидел в ее глазах страха, а потому ласково откинул волосы с шеи и осторожно поцеловал теплую кожу.

Виолетта вздрогнула.

— Грегори. — Голос ее звучал предостерегающе, но в нем тоже не было страха.

— Я сделал тебе больно? — спросил он.

— Нет, но ведь я не просила тебя целовать меня или прикасаться ко мне. А ты сам сказал, что джентльмен сначала спрашивает разрешения.

«Я больше никогда не буду рассказывать ей, что должен и чего не должен делать джентльмен», — пообещал себе Грегори и отошел к окну. Утром они возвращаются в Сент-Луис. Он должен вести себя как джентльмен. Слава Богу, впереди еще будут дни — и ночи, — и он обязательно завоюет ее расположение.

Он подошел к кровати и посмотрел на билеты.

— И не воображай, что я приглашу тебя разделить со мной эту кровать. — Виолетта подхватила чемодан и отправилась за ширму.

— Не беспокойся, я буду спать на полу, у двери. — Что?

— Я не хочу, чтобы ночью кто-нибудь проскользнул в комнату. Или выскользнул из нее, — добавил он со значением.

— Ты мне не доверяешь? — Она высунула головку из-за ширмы.

— Так же как и ты мне…

Грегори бросил подушку на пол, быстро разделся, улегся и завернулся в одеяло. Эта постель не сильно отличалась от той иссушенной солнцем земли, на которой он спал в последние годы.

— Погаси, пожалуйста, лампу, — услышал он голос Виолетты. — Сегодня я хочу спать в ночной рубашке, и будет нехорошо, если ты увидишь меня.

Грегори подумал, что видел ее и без рубашки, но не стал спорить и погасил свет. И тут ему пришло в голову, что под прикрытием ширмы она может попытаться сбежать через окно… Но потом он вспомнил, что они на втором этаже и окна выходят на улицу. Вряд ли она захочет сломать свою красивую шейку. Он покосился на ширму, и все мысли разом вылетели из его головы.

Лунный свет лился в окно за спиной Виолетты, освещая ее силуэт. Внутренний голос напомнил ему, что джентльмен не должен смотреть, как дама раздевается, но Грегори просто отмахнулся от него. Вот платье соскользнуло вниз и упало к ее ногам. Она перешагнула через него… Потом расшнуровала корсет и убрала его в чемодан. Выпрямилась и стянула через голову сорочку. Грегори сглотнул. Теперь она стояла вполоборота к нему, и он мог любоваться контурами ее совершенного тела.

— Грегори? — послышался шепот.

— Да, — ответил он и торопливо откашлялся, так как голос его почему-то охрип.

— Я подумала…

«Я тоже, но мои мысли тебе бы не понравились», — мысленно ответил ей Грегори.

— Может, нам все же стоит спать вместе на кровати…