"Готовность №1" - читать интересную книгу автора (Рощин Валерий)

Глава первая Горная Чечня

Группа Извольского легко, без потерь и даже без намека на преследование ушла от родного села Усмана Калаева. Впереди, метрах в пятидесяти, как и на пути к месту первой акции осторожно двигались лидеры: снайпер Кравчук и подрывник Ярцев. Прапорщик почти не отрывался от окуляра ночного прицела, прилаженного на автоматическую винтовку, и постоянно обозревал округу. За ним, точно след в след ступал старший лейтенант, позабывший на время свои шуточки, выходки и приколы.

Основную группу возглавлял Георгий Павлович, далее следовал лейтенант Лунько. Оба агента ФСБ, впервые вкусившие «прелести» диверсионной работы, находились посередине — первой вышагивала Арина, за ней Сергей Болотов. Замыкал «процессию», часто оглядываясь и прислушиваясь к ночному лесу, капитан Одинцов.

Удалившись на приличное расстояние от последнего пристанища Калаева, подполковник объявил о первой ночевке…

— Куда путь держим? — разложив на траве карту и подсвечивая мизерным фонарем, спросил он у присевшего рядом майора, когда подчиненные устроились на короткий ночной отдых.

Не привыкший к продолжительным физическим нагрузкам фээсбэшник тяжело дышал и промокал форменной кепкой капли пота на лбу. Однако усталость и одышка не помешали ему мгновенно и безо всяких шпаргалок выдать нужную информацию.

— Следующим надлежит устранить Али Рамазанова. Этот тип обитает с отрядом в полсотни штыков в лесах между селами Кири и Химой. Вот здесь… — описал он указательным пальцем небольшую окружность по зеленой части карты Чечни.

— Ни хрена себе, райончик! — присвистнул Жорж. — Да в таком кружочке придется три дня мыкаться в поисках «клиента», не меньше! Более точных данных нет?

Собеседник отрицательно качнул головой…

— Ну, а что же ваша хваленая спутниковая разведка, способная запечатлеть рублевую монету на тротуаре? Или авиация, в конце концов?.. — съязвил Ярцев. Старлей ворочался рядом, пытаясь заснуть, и потому слышал обрывки разговора старших офицеров.

— «Чехи» тоже поумнели, — вздохнул Болотов, — на открытой местности баз не обустраивают, да и в лесах биваки более чем на две-три недели не разбивают. Пока их сверху обнаружат, пока перебросят соответствующие силы — бандитов уж и след простыл.

— А бомбовые или ракетные удары?

— У этого оружия в горах слишком большая погрешность. Его все же целесообразнее использовать на относительной равнине.

— Знакомо… — проворчал Извольский, улегся на спину, закинув руки под голову и, надолго замолчал, устремив взгляд в клочок светлеющего неба, видневшегося меж густых дубовых крон.

Когда время, отпущенное для отдыха, истекло, он резко поднялся на ноги и бодро скомандовал:

— Подъем! Всем двадцать минут на завтрак и сборы.

До района дислокации банды Рамазанова они добрались к двенадцати часам дня. Лес на затяжном пологом взгорье был невероятно густым, а местами разбавлен островками низкорослого, труднопроходимого кустарника. Остановив отряд у одного из таких островков, и объявив передышку, Жорж сбросил с плеч ранец. По привычке не выпуская из правой руки автомат, поправил на себе мешковатую, не подогнанную по тяжеловатой фигуре камуфляжку и глотнул какой-то жидкости из плоской фляжки, быстро извлеченной им из бокового кармана брюк. Болотов выжидательно посматривал в его сторону с отчетливым желанием в глазах узнать, какое же решение относительно поиска «иголки в стоге сена» созрело в командирской голове.

— У нас имеется три радиостанции, посему делимся на три группы, — наконец уверенно молвил тот. — Первая пара с позывным «Запад»: Одинцов и Болотов — прочесывает сектор района к юго-западу от этой точки. Назовем ее… ну, скажем, «Монблан». Вторая пара — позывной «Восток»: Ярцев, Кравчук — обследуете юго-восточный сектор. Я с молодежью ищу следы банды в центре района. Наш позывной — «Центр».

— Предлагаю кого-нибудь из молодежи прицепить к нашей паре, — кося под просточка, предложил Олег.

— Предлагать будешь на профсоюзном собрании, — грозно глянул на него подполковник. — Опять за свое, Кролик?

Старлей откашлялся, смущенно потер лоб, словно он был у него ушибленный и повинился:

— Нет… это я так…

— Тогда слушай и не перебивай, — рявкнул Извольский, нащупывая в кармане фляжку. Он хотел было сызнова приложиться к ее узкому горлышку, да все ж, пересилив себя, раздумал. — Банда немногочисленная. С одной стороны это неплохо — более четырех круглосуточных постов не выставят. А с другого боку очень отвратительно — скоро их лагерь не отыщешь. Но найти нужно… Найти, чего бы это ни стоило! И прошу проявить максимум осторожности — на связь выходить только для оповещения о положительном результате поиска. Не забывайте также о дозорах и минных ловушках… В случае неудачи за час до захода солнца встречаемся здесь. Вопросы есть?

Понятливые подчиненные безмолвствовали…

— Приступаем.

Лидером третьего отряда шел сам Извольский. Опытный спецназовец передвигался словно барс, выслеживающий добычу — легко, беззвучно и в мгновенной готовности к решительным, смертельным для будущей жертвы действиям. Даже лишний вес, набранный Жоржем за полтора года спокойной гражданской жизни, не обременял и не сковывал движений. «Да, прав был Маслов, — вспомнил он недавний разговор с другом, — наш опыт не пропьешь и так запросто не растеряешь. Будто и не увольнялся в запас, а только вчера лазил по этим лесным кручам…»

Лейтенант внимательно следил за каждым шагом командира, который в любую секунду мог подать сигнал об опасности или приказать обойти его стороной. Кроме того, ему приходилось постоянно опекать Арину, не слишком посвященную в особенности боевых действий в лесистой и горной местностях. Не упуская из вида Извольского, Лунько отыскивал на земле его следы, ступал точно в них, поминутно озирался по сторонам и успевал при этом контролировать состояние и поведение спутницы.

Трижды с часовым интервалом Георгий Павлович устраивал привалы. Каждую передышку он начинал с того, что извлекал из брючного кармана заветную фляжку и делал затяжной смачный глоток. Потом неспешно и плотно завинчивал пробку, неизменно ловя на себе взгляд девушки. Взгляд этот, как правило, выражал помесь недоумения с брезгливостью…

— Вы же так сопьетесь, — не выдержав, вздохнула Северцева, когда подполковник в третий раз решил дать передохнуть молодым напарникам. — Ведь у вас же там, судя по запаху, водка!..

— Ну, что вы, барышня! Какая водка?.. — бросил тот, по-спецназовски — в кулаке прикуривая сигарету, — разве можно, выполняя ответственное задание, глушить водку?! И как вам такое в голову могло придти?.. Там чистый спирт.

Усевшись на траву, Арина укоризненно покачала головой. Кажется, она была не прочь отпустить что-то еще по поводу пагубного пристрастия Извольского, отвечающего и за положительный исход операции, и за жизни подчиненных, да помешал тихий шелест радиостанции, торчавшей из нагрудного кармана командирского разгрузочного жилета…

— «Центр» и «Восток», ответьте «Западу», — послышался приглушенный голос Ярцева.

«Вертекс» мгновенно оказался в руке Жоржа:

— «Центр» на связи.

— «Восток» на связи, — тут же вторил ему Одинцов.

— От «Монблана» — сто шестьдесят градусов. Удаление — шесть. Ждем… — лаконично доложил старлей.

— Молодчина, Бешеный Кролик, — прошептал довольный Георгий, загоняя окурок одним пальцем глубоко в землю. — Так, ребятки, отдыхать вам еще две минуты, пока раскину пасьянс в картишки.

Он присел на корточки, разложил на коленях топографическую карту, нашел ту самую точку, отчего-то названную им «Монбланом», где группа разделилась на три отряда и разошлась веером к югу. В направлении сто шестьдесят градусов от нее отсчитал нужные шесть километров и безо всяких пометок хорошенько запомнил искомое местонахождение банды. Затем, оценив предстоящий путь, скомандовал:

— Вперед, дети мои! А в конце дня вас ждет хороший ужин и шесть часов крепчайшего сна.

Извольский оказался прав. К подходу двух других отрядов, Ярцев с Кравчуком успели обойти бандитский стан вокруг и убедиться: дозоров действительно было ровно четыре. Теперь, когда вся группа вновь воссоединилась, Болотов, как и прежде потихоньку наблюдал за действиями командира. На принятие решения у подполковника ушло не более десяти секунд…

— Одинцов и Ярцев с пулеметом обходят лагерь с востока. Остальные продвигаются как можно ближе к базе, с тем, чтобы майор смог опознать Рамазанова. По радиосигналу капитан с Кроликом начинают отвлекающую стрельбу, а снайпер в это же время производит пару хороших выстрелов. Вопросы имеются?

Члены спецотряда понимающе переглядывались и молчали.

— Тогда с богом. Кодовое слово для начала операции — «Гром», для отбоя — «Ветер». Встречаемся в трех километрах отсюда к северу — там, на ровном, пологом склоне имеется приметная высотка, похожая на женскую сиську. Вот на самом «соске» и соберемся…

Арина при последних фразах скривилась и покраснела, остальных же в данный момент занимал жизненно важный смысл инструктажа, а не его «художественное и живописное» оформление.

Капитан с подрывником тихо исчезли в зарослях, а прапорщик указал на карте примерное расположение дозоров и осторожно повел группу в качестве лидера в сторону лагеря. Спустя четверть часа он замер у основания крепкого, старого дуба и, не отрывая взгляда от чащи, подал командиру соответствующий знак. Тот, повелев отряду оставаться на месте, быстро и бесшумно приблизился.

— Самый северный дозор, — кивнул Кравчук куда-то в дебри.

Дивясь зоркости надежного коллеги, подполковник внимательно осмотрел лес в указанном направлении. Лишь через несколько секунд он сумел уловить едва приметное движение за высоким кустарником, что темнел продолговатым пятном средь бурелома и частокола кривых древесных стволов.

— Кажись трое, — прошептал снайпер.

— Сколько до базы? — так же вполголоса вопрошал командир.

— Метров двести.

— А до соседних постов?

— Приблизительно столько же до восточного. Это вон там… — Серега указал чуть левее обнаруженного дозора, — а западный раза в полтора дальше.

Извольский задумался, что-то прикидывая в уме, потом твердо и без колебаний изрек:

— Этих — с ближайшего охранения, надо убирать. Они неизменно помешают. Не сейчас, так при отходе… Давай, Сергей, двигай влево — выбирай позицию, а я — вправо. Начинаем по правым от себя мишеням, я стреляю первым…

Он подал отряду несколько знаков, означающих: «Рассредоточиться. Оставаться на месте. Ждать». Потом проводил взглядом скрывшегося в «зеленке» прапорщика, аккуратно перемещавшего перед собой специальную снайперскую винтовку «Винторез», и сам плавно — без резких движений пополз, забирая правее чеченского поста. Изредка Жорж останавливался, прислушиваясь, осторожно приподнимал голову, повязанную пятнистой, коричнево-зеленой банданой и, посматривал в сторону «приматов». Таким способом он перемещался, пока не оказался на идеальной для стрельбы позиции, с которой были отлично видны трое кавказцев, расположившихся за дугообразным островком раскидистого кустарника.

Глянув на часы и сняв с предохранителя мощный «Вал», Георгий Павлович подумал: «Кравчук уже должен быть на месте. В крайнем случае, сделаю три выстрела, за себя и за него — для верности. Ну что ж, с богом!..» Не торопясь, он выбрал самого крайнего, справа от себя…

В «Шторме» со дня его основания учили стрелять именно так: если предстоит уничтожить несколько целей, всегда начинай с самой правой. Прицеливаясь, левого глаза не прищуривай, и будешь видеть все, что происходит на вражеской позиции. А со временем и приобретенными навыками вообще позабудешь про мушку, что торчит на конце ствола.

Самым правым оказался молодой паренек лет шестнадцати. Борода у юнца еще толком не росла, но лицо, тем не менее, покрывала редкая поросль, боле похожая на бесцветный детский пушок. Вероятно, он занимался приготовлением обеда, а двое других, возрастом постарше и одетых не хуже спецназовцев, лежали среди кустов, всматриваясь в лес и лениво перебрасываясь меж собой тихими фразами.

— Сам виноват, балбес. Война, конечно, дело молодых, но не до такой же степени!.. — чуть помедлив и покусывая верхнюю губу, прошептал Извольский, прицеливаясь в грудь чеченского мальчишки.

Задержав на секунду дыхание, спецназовец трижды надавил на спусковой крючок, аккуратно перебрасывая массивный ствол бесшумного «Вала» с цели на цель. Надежный автомат издал столько же хлопков, и три кавказца немедля уткнулись головами в землю, не успев даже вскрикнуть. Немного выждав и всматриваясь в сторону лагеря, от которого в любой миг могли появиться сменщики или проверяющие, Жорж поднялся в полный рост, дабы его узрел и узнал снайпер, засевший где-то в дальних зарослях и, побрел к неподвижным телам. Кравчук вышел навстречу, когда он уже осматривал труп паренька. Пуля, выпущенная из «Вала», попала тому точно в сердце, но к своему удивлению, подполковник обнаружил кровоподтек и на шее молодого воина Аллаха…

— Похоже, мы с тобой стреляли одновременно, — буркнул он, насчитывая в каждом теле по два пулевых отверстия.

— Неплохая работа, — буднично подтвердил прапорщик, щелкая предохранителем бесшумной снайперки.

— Зови группу. Пора идти к лагерю…

— Дальнее от нас кострище видишь? — спросил Болотов у Кравчука, не опуская от глаз бинокля.

— Вижу, — отозвался тот, изучая бивак сепаратистов сквозь оптику прицела.

Майор разведки опирался на сухой горизонтальный сук корявого дерева; прапорщик с «Винторезом» пристроился рядом. Георгий Павлович со штатным оператором наблюдали за происходящим в стане Рамазанова, находясь чуть дальше — метрах в пяти-шести. Юный лейтенант держал наготове камеру, а подполковник, легонько поводя стволом «Вала» по вражеской позиции, привычно рассчитывал возможность нанесения расслабленным бандитам максимального ущерба…

— Рамазанов сидит у дальнего костра, левым боком к нам, — продолжал наводить снайпера на очередного «клиента» фээсбэшник.

— С куском жареного мяса в правой руке? — уточнил Серега.

— Совершенно верно. Вот сейчас откусил, жует и скалится, повернув лицо в нашу сторону…

— Да-да, понял!.. Ржет, как сивый мерин — аж здесь слышно…

Болотов порадовался понятливости прапорщика и, сделав свое дело — направив того на цель, стал спокойно ожидать развязки. Майор вообще выглядел и держался неплохо, чего нельзя было сказать о его напарнице. Северцева в эту напряженную ответственную минуту, когда до старта второй промежуточной операции оставались считанные мгновения, сидела на мягком травянистом бугорке, сжавшись в маленький, трепещущий комочек позади — в десятке шагов от четверых мужчин. Именно здесь ей приказал быть грубоватый и вечно прикладывающийся к спиртному командир спецназовцев. Боже, как она сейчас завидовала этим спецназовцам! Их безмятежной уверенности, способности все точно просчитать до мельчайших деталей… К шестнадцати годам девушка окончила полный курс музыкальной школы по классу фортепиано и теперь — совсем некстати, в голове, помимо ее воли, настойчиво и с нарастающей силой звучал давно забытый не то реквием, не то ноктюрн. Она и не пыталась припомнить ни автора, ни названия сочинения, а, закрыв ладонями уши, отвернулась, уткнув взгляд в спутанные клочья травы. Но это не помогало — торжественно траурная музыка не утихала, напротив — приближался апофеоз дивного, волнующего произведения…

— Все, Палыч, цель в перекрестье — к выстрелу готов, — доложил Кравчук.

— Отлично. Начинаем… — бегло взглянув на часы, кивнул Извольский.

Апофеоз навязчивой музыкальной фантазии совпал с командой «Гром», отчетливо произнесенной заместителем командира «Шторма» в микрофон радиостанции. В ту же секунду раздался хлопок «Винтореза» и сразу же откуда-то слева донеслись пулеметные очереди — четко выполняя приказ командира, Ярцев с Одинцовым отвлекали бандитов от основной группы.

Арина все так же сидела средь густой листвы и отворачивалась от устроенной спецназовцами бойни. Она не могла видеть, как опрокинулся навзничь, поверженный Али Рамазанов; как его сподвижники и телохранители повскакивали у двух кострищ и, толком не понимая, откуда по их позиции ведется прицельный огонь, открыли беспорядочную стрельбу во все стороны. Не заметила девушка и того, как молодой лейтенант привстал из-за укрытия, дабы получше заснять на камеру результаты работы группы. Не слышала и команды «Ветер», обозначавшей окончание скоротечной операции…

Очнулась она лишь тогда, когда кто-то рявкнул прямо над ухом:

— Уходим!

Мимо проскочили три фигуры, а старший лейтенант ФСБ все еще медлила. Тогда чьи-то сильные руки подхватили ее, встряхнули и поставили на ноги. В этот миг зрение Арины сфокусировалось на рассерженном лице Извольского…

— Потом кваситься будете, Северцева. Я выделю вам для этого время, — строго отчитал он ее, обдав крепким спиртным духом, и еще раз тряхнул за плечи. Затем, увлекая за собой, уже мягче сказал: — Пойдемте, барышня — нужно поторапливаться…

Вдвоем они быстро нагнали Болотова, Кравчука и Лунько. Взвалив на плечо ее ранец, подполковник распорядился:

— Держитесь за ними и поглядывайте по сторонам. Я приотстану на десяток метров — прикрою.

Спустя минут десять она окончательно пришла в себя и старалась хоть как-то помочь товарищам — стала внимательнее вглядываться в заросли на случай неожиданной встречи с чеченцами. В этаком порядке они и добрались до ровной выпуклой возвышенности, недавно названной Георгием Павловичем «женской сиськой». Странно, но, увидев форму этой горушки, девушка не смогла подобрать для нее более подходящего названия.

«Сейчас объявит привал и опять приложится к фляжке со своим вонючим спиртом…» — раздраженно подумала она о командире, догнавшем основную группу перед самой вершиной сопки именуемой «соском»…