"Берег варваров" - читать интересную книгу автора (Макдональд Росс)

Глава 12

Лерой Фрост не только возглавлял частную полицию студии Гелио-Графф. У него были и другие обязанности - важные и в то же время темные. В отдельных случаях он мог снять обвинение за вождение в нетрезвом виде или за употребление наркотиков. Он знал, как оказать давление, чтобы добиться развода или снять с рассмотрения суда обвинение в изнасиловании. Самоубийство путем отравления барбитуратами превращалось в его ловких руках в случайный перебор дозы лекарства. Проработав некоторое время заместителем начальника охраны вашингтонского агентства, он теперь консультировал сценарный отдел по вопросам приобретения рукописей и режиссерский отдел по вопросам найма и увольнения артистов. Я его немного знал, примерно столько, сколько мне было надобно.

Студия занимала на окраине Сан-Фернандино целый квартал, обнесенный высокой белой бетонной стеной. Скрюченный водитель запарковал "линкольн" на полукруглом проезде. Фасад административного здания с белыми колоннами в колониальном стиле весело освещался солнцем. Марфельд вылез из машины, опустил руку с пистолетом в карман пиджака и направил его через ткань в мою сторону.

- Шагайте.

Я зашагал. В прихожей, в стеклянной клетушке, сидел охранник в синей униформе. Другой охранник в мундире вышел из белой дубовой будки. Он повел нас вверх по извилистому проходу, вдоль коридора с пробковым полом и стеклянной крышей, мимо сделанных более чем в натуральную величину фотографий снимавшихся предметов и людей - портретов, которые Графф, а до него Гелиопулос, широко внедрили на киноэкранах всего мира.

Охранник ключом открыл дверь, на которой висела отполированная бронзовая табличка "Служба безопасности". Комната оказалась просторной, с небольшим количеством мебели - шкафы для папок, столики с пишущими машинками, за одним из которых сидел парень в наушниках и строчил на машинке, как пулемет. Мы прошли дальше, в среднюю комнату, где стоял всего один письменный стол, за которым никого не было, и Марфельд скрылся за очередной дверью, на которой была обозначена фамилия Лероя Фроста.

Охранник остался возле меня, держа руку на кобуре. У него было тяжелое, ничего не выражавшее лицо. Нижняя часть лица выпирала наружу, наподобие косточки свиной отбивной, на которой было прорезано маленькое бессмысленное отверстие для рта. Он стоял, самодовольно выпятив вперед грудь и втянув в себя живот, чувствуя себя очень важным в своей неофициальной униформе.

Я сел на стул у стены и не пытался вступать с ним в разговор. Тусклая маленькая комната напоминала приемную зубного врача, у которого плохо идут дела. Марфельд вышел из кабинета Фроста с таким видом, будто дантист посоветовал ему удалить все зубы без наркоза. Униформа, которая двигалась как человек, жестом предложила мне войти в кабинет.

Я раньше не бывал в кабинете Лероя Фроста. Он имел впечатляющие размеры, примерно такие же, как у директоров непроизводственной сферы, работающих по долгосрочному контракту. Мебель была тяжелая и разнородная, возможно, заимствованная из других комнат в разнос время - кожаные кресла, английская скамеечка с верблюжьей спинкой, огромный письменный стол красного дерева, который вполне бы подошел для игры в пинг-понг.

Фрост сидел за письменным столом, держа возле уха телефонную трубку.

- Сейчас же, - произнес он. - Я хочу, чтобы вы связались с ней сейчас же.

Он положил трубку на рычаг и посмотрел вверх, но не на меня. Мне надо было дать почувствовать, насколько он - важная персона. Фрост откинулся назад в своем вращающемся кресле, расстегнул, затем снова застегнул жилет. На стене, за его спиной, крест-накрест висели старинные кавалерийские сабли и фотографии нескольких политических деятелей с их автографами.

Несмотря на всю эту обстановку и на табличку с другой стороны входной двери, Фрост не создавал впечатления, что он находится в безопасности. Начальственная важность, которую придавали его лицу густые каштановые брови, была ненастоящей. Из-под бровей смотрели угрюмые пожелтевшие глаза. Он похудел, и кожа под глазами и под подбородком обвисла и скукошилась, как наполовину сброшенная кожа змеи. Его молодежная стрижка только подчеркивала тот факт, что он был нездоров и преждевременно постарел.

- Хорошо, Лэшман, - сказал он охраннику. - Вы можете подождать снаружи. Лью Арчер и я, мы с ним друзья-приятели с давних пор.

В его голосе звучала ирония, но он имел также в виду, что мы вместе с ним однажды обедали "У Муссо" и я допустил ошибку, позволив ему оплатить счет, потому что у него были Тогда представительские деньги, а у меня таковых не было. Он не предложил мне сесть. Но я присел и без его приглашения на ручку одного из кресел.

- Фрост, мне это не нравится.

- Вам это не нравится? Что, вы думаете, чувствую я по этому поводу? Я думал, что мы - друзья-приятели, что у нас полное взаимопонимание: живи сам и дай жить другому. Бог мой, Лью, люди должны доверять друг другу, иначе рассыплется вся ткань.

- Вы имеете в виду грязное белье, которое стираете на людях?

- О чем это вы говорите? Лью, я хочу, чтобы вы отнеслись ко мне серьезно. Меня как профессионала оскорбляет, когда вы этого не делаете. Дело не в том, что я лично что-то значу. Я просто еще один рядовой человек, который старается устроиться в жизни. Небольшая спица в колеснице. - От умиления он опустил глаза. - В очень большой колеснице. Вы знаете, каковы наши капиталовложения в предприятие и контракты, в еще не вышедшие фильмы и во все остальное?

Он прервал свои излияния. В окно с правой стороны мне были видны похожие на ангары павильоны для съемок звуковых фильмов: фасады каменных зданий, городок среднего Запада, тропическая деревушка из района южных морей и типичная улица в поселке на западе страны для вестернов, где дюжины киношных героев совершали свои предсмертные прогулки. Казалось, что студия закрылась, павильоны опустели и надуманную жизнь покинули люди, которые ее придумали.

- Почти пятнадцать миллионов, - произнес Фрост тоном священника, открывающего тайну. - Огромные капиталовложения. И вы знаете, от чего зависит их надежность?

- От спорта на открытом воздухе.

- Не от спортивных упражнений, - мягко возразил он. - Вопрос нешуточный. Пятнадцать миллионов долларов - не шутка. Я вам скажу, от чего зависит надежность. Вы это знаете, но я все равно скажу. - Его пальцы изобразили готическую арку в нескольких дюймах от носа. - Первое - романтический ореол, и второе - добрая воля. Эти две вещи взаимозависимы и взаимосвязаны. Некоторые люди думают, что народ после войны проглотит все, любую вонючую стряпню. Но я знаю, что это не так. Я изучил эту проблему: зрители сколько-то проглотят, но затем мы их потеряем. Особенно в эти дни, когда кинопромышленность подвергается критике со всех сторон. Мы должны держать романтический ореол высоко в глазах общественности. Мы не должны отступать от своего стратегического отношения к доброй воле. От ее психологического благополучия, Лью. И я нахожусь на первой линии обороны.

- Поэтому вы посылаете своих наемников понукать граждан.

- Что вы хотите от меня, свидетельских показаний? Вы не просто один из обычных граждан, Лью. Вы очень быстрый оперативник, но совершаете много ошибок. Вы сломя голову врываетесь в дом Лэнса Леонарда, нарушаете его личную жизнь и повсюду распускаете свои руки. Я только что разговаривал с Лэнсом. Вы поступили совсем неумно, это было неэтично, и об этом не забудут.

- Да, это было неумно, - согласился я.

- Но это цветочки по сравнению со всем остальным. Боже милостивый, Лью, я думал, что вы умеете разбираться в обстановке. Когда же дело подходит к развязке, вы пытаетесь силой ворваться в дом одной дамы, не будем называть ее фамилию… Он широко развел руки и опустил их, не в силах охватить весь объем моего позора.

- Что происходит в том доме? - спросил я.

Он прикусил губу, наблюдая за мной.

- Если бы вы были умны, - а таким я вас всегда считал, - вы бы не задали этого вопроса. Вы бы не затронули эту тему. Но вас очень интересуют факты.

Так я приведу вам один большой факт. Чем меньше вы будете знать, тем будет для вас лучше. И наоборот, У вас еще сохранилась репутация благоразумного человека. Так и оставайтесь им.

- Я думал, что так и поступаю.

- Гм, вы же не глупый юнец. Здесь, нет дураков. Вы высунули свой нос за милю, далее - запретная зона, и вы это знаете. Понимаете, о чем я говорю, или надо расшифровать это с использованием односложных слов?

- Расшифруйте.

Он встал из-за своего письменного стола. Его нездоровые желтоватые глаза избегали моих глаз, когда он обходил меня. Лерой оперся о спинку моего кресла. Вместе с его шепотом распространялся какой-то острый запах, который исходил не то от его волос, не то изо рта.

- Симпатичный парень вроде вас, который лезет всюду, куда его не просят, может вообще перестать двигаться.

Я встал, глядя на него.

- Ждал, когда вы это скажете, Фрост. Меня интересовало, когда вы перейдете к угрозам.

- Называйте меня Лероем. Черт, я бы не стал вам угрожать. - Он отверг эту мысль движением своих плеч и рук. - Я не люблю насилия. Вы знаете об этом. Мистер Графф не любит насилия, и не люблю его я. То есть когда этого можно избежать. Но иногда случайно под колеса таких операций попадают люди, которые всюду суют свой нос. Наша задача - множить друзей, и у нас есть друзья повсюду - в Вегасе, Чикаго, везде. Иные из них с довольно крутым нравом, и им в голову могут приходить некоторые идеи. Вы знаете, как это бывает?

- Нет. Я тугодум с детства. Расскажите мне поподробнее об этом.

Он улыбнулся одними губами, глаза оставались холодны, они походили на темно-желтый кремень.

- Дело в том, Лью, что вы мне нравитесь. Меня порадовала новость о том, что вы находитесь в городе, в добром здравии и все такое. Я бы не хотел, чтобы ваше имя склоняли в междугородных телефонных разговорах.

- Это случалось и раньше. Но я все еще появляюсь тут и там и чувствую себя совсем неплохо.

- Пусть это так и остается. Честно говоря, я - ваш должник, какими бывают старые друзья. Есть некий вооруженный парень, который тут же прикончит вас, если узнает, что вы вынюхиваете. У него есть на то свои соображения, и он найдет для этого подходящее время. И вполне может быть, он уже узнал об этом. Пусть это будет для вас дружеским предупреждением.

- Мне приходилось слышать и более дружеские вещи. Есть ли у этого парня имя?

- Вы узнаете его, но давайте не будем в это вдаваться. - Фрост подался вперед над спинкой кресла, глубоко вдавив пальцы в кожаную обивку. - Постарайтесь быть умным для самого себя, Лью. А вы напрашиваетесь на убийство и стараетесь потянуть и нас за собой. Или как это понимать?

- К чему вся эта мелодрама? Я просто разыскивал одну женщину. Я ее нашел.

- Вы ее нашли? Вы хотите сказать, что вы видели ее… что разговаривали с ней?

- До разговора дело не дошло. Ваш головорез остановил меня у дверей.

- Так что, вы так и не видели ее?

- Не видел, - соврал я.

- Вы знаете, о ком идет речь?

- Я знаю ее имя. Эстер Кэмпбелл.

- Кто вас нанял найти ее? Кто стоит за этим?

- Мой клиент.

- Послушайте, бросьте в разговоре со мной обращаться к пятой поправке к Конституции. Кто вас нанял, Лью?

Я не ответил.

- Изабель Графф? Это она навела вас на эту девушку?

- Вы поехали совсем не в ту сторону.

- Я умею играть по правилам в разные игры. Послушайте, что я вам скажу на случай, если это была все же она. Она не представляет собой ничего другого, как сплошную головоломку. Она шизофреничка, у нее мания преследования. Я могу порассказать вам такие вещи об Изабель, в которые вам будет трудно поверить.

- Попробуйте.

- Это была она?

- Я не знаком с этой дамой.

- Клянетесь честью Бойскаута?

- Честью бойскаута Игла.

- Тогда откуда исходят эти неприятности? Мне надо знать, Лью. В этом заключается моя работа - знать. Я призван охранять человека и организацию.

- От чего вам надо их защищать? - спросил я на всякий случай. - От обвинения в убийстве?

Пробный шар был брошен и попал. На лице Лероя Фроста пробежал тенями страх. Но ответил он очень мягко и благоразумно:

- Никто и не заикнулся об убийстве, Лью. Зачем нам обсуждать надуманные неприятности? У нас достаточно реально существующих. Неприятности, которых я опасаюсь в данный момент, исходят от голливудской ищейки по фамилии Арчер, умного и глупого одновременно, и еще, черт возьми, слишком много о себе воображает. - Пока он говорил, его тени страха на лице сменялись открытой злобой. - Ответьте мне на вопрос, Лью. Я просил, кто за всем этим стоит и почему.

- Простите, не могу.

- Вам придется извиняться еще больше.

Он обошел кресло и осмотрел меня сверху вниз и со всех сторон, как портной, когда снимает мерку для костюма. Потом повернулся ко мне спиной и щелкнул выключателем своего радиотелефона.

- Лэшман, зайди сюда.

Я посмотрел на дверь. Она осталась закрытой. Фрост начал говорить в радиотелефон на повышенных тонах.

- Лэшман! Марфельд!

Ответа не последовало. Он взглянул на меня, его желтые глаза расширились.

- Я бы не ударил старого больного человека, - сказал я.

Он пробормотал что-то неразборчивое. За окном возникло как будто во много крат усиленное эхо, оттуда донеслись мужские крики. Я разобрал некоторые слова:

- Он побежал в твою сторону. - И с другого места: - Я вижу его. - Под окном, по открытой площадке бежал, догоняя свою дергающуюся тень, русоволосый парень в темном костюме. Это был Джордж Уолл. Бежал он неровно, кидаясь то в одну, то в другую сторону и чуть не падая. Вплотную за ним мчался Марфельд, напоминавший крупную гончую, которая пытается накрыть пятки бегуна. В руке он держал пистолет.

- Что происходит? - спросил Фрост.

Он раскрыл створку окна и теперь прокричал свой вопрос. На улице никто его не услышал. Они мчались, поднимая пыль, вверх по искусственной улице для вестернов через фальшивое спокойствие павильонов. Ноги Джорджа работали вяло, и Марфельд сокращал разделявшее их расстояние. Возле тропической деревушки навстречу Джорджу выскочил из-за крытой пальмовыми ветками хижины Лэшман.

Джордж увидел его и попытался свернуть в сторону, но его ноги подкосились. Он поднялся, покачиваясь в нерешительности, а головорезы тем временем настигали его. Марфельд ударил его плечом в бок, и он опять полетел на землю. Лэшман схватил и поднял его на ноги, а темный корпус Марфельда загородил лицо беглеца.

Фрост высунулся из окна, наблюдая за удаляющимися фигурами. Плечо Марфельда, склонившееся к Джорджу, двигалось из стороны в сторону дергающимся ритмом. Я оттолкнул в сторону Фроста - он был как пушинка, выпрыгнул из окна и побежал к ним.

Марфельд и Лэшман были так увлечены, что ничего не замечали вокруг. Марфельд бил Джорджа рукояткой пистолета, а Лэшман держал его. Кровь залила лицо злосчастного канадца и закапала его темно-серый костюм. Я подметил не имеющую значения деталь: костюм на Джордже был мой, последний раз я его видел висевшим в шкафу моей спальни. Я ринулся на них с хладнокровным гневом, одной рукой схватил за скользкое дуло пистолет, а другой Марфельда за шиворот. Я приподнял его и бросил, человек и пистолет оказались в разных местах. Марфельд шлепнулся спиной о землю, а пистолет остался у меня в руке. К тому же это был мой пистолет. Я взял в руку рукоятку и направил дуло на Лэшмана.

- Отпусти его и мягко положи на землю. - Маленький, злой ротик на его внушительной челюсти открылся и снова закрылся. Лихорадочный блеск в глазах погас. Он положил Джорджа на белый привозной песок. Парень потерял сознание, глаза закатились.

Я вынул револьвер из кобуры Лэшмана, отступил назад, так, чтобы они оба оказались в траектории выстрелов.

- Чего вы, мордовороты, добиваетесь? Или просто забавляетесь?

Марфельд поднялся на ноги, но молчал. Лэшман глядя на пистолеты в моих руках, вежливо ответил:

- Парень, свихнулся. Он ворвался в кабинет к мистеру Граффу, грозился убить его.

- Зачем ему это надо?

- Что-то там связано с его женой.

- Закрой варежку! - рявкнул Марфельд. - Ты слишком много болтаешь, Лэшман.

Позади меня раздались приглушенные шаги. Я обошел Марфельда и Лэшмана и стал спиной к бамбуковой стенке хижины. Фрост и охранник из проходной приближались к нам. Охранник держал в руках карабин. Он остановился и взял оружие на изготовку.

- Брось оружие! - потребовал я. - Фрост, прикажите ему бросить оружие.

- Брось! - велел тот охраннику.

Карабин шмякнулся о землю, подняв небольшое облачко пыли. Я оказался хозяином положения, но мне это было не нужно.

- Что тут происходит? - спросил Фрост сердитым голосом. - Кто это такой?

- Муж Эстер Кэмпбелл. Попинайте его еще, если вы хотите получить настоящую огласку.

- Господи Иисусе!

- Советую отправить его к доктору.

Никто не шевельнулся. Фрост запустил руку под свою жилетку и потрогал грудную клетку, чтобы убедиться, что его сердце еще не остановилось. Он едва выговорил:

- Это вы привезли его сюда?

- Вы знаете, что я этого не делал.

- Этот парень пытался убить мистера Граффа, - произнес оправдывающимся голосом Лэшман. - Он бегал за ним по кабинету.

- Графф в порядке?

- Да, конечно. Я услышал его крики и выгнал непрошеного гостя, прежде чем он успел причинить боссу какой-либо вред.

Фрост повернулся к охраннику, бросившему карабин:

- Как он проник сюда?

Тот смутился, затем помрачнел. Он с трудом раскрыл рот:

- Он показал журналистский документ. Сказал, что у него встреча с мистером Граффом.

- Вы не согласовали это со мной.

- Вы были заняты, сказали чтоб вас не беспокоили…

- Не рассказывайте мне, что я сказал. Марш отсюда! Вы здесь больше не нужны. Кто брал вас на работу?

- Вы, мистер Фрост.

- Меня мало застрелить за это. А теперь уходите с глаз долой. - Он говорил очень мягким голосом. - Только попробуйте сказать кому-нибудь об этом, хоть одному человеку… тогда лучше убраться из города, иначе будешь платить за больницу до конца дней!

Лицо охранника побледнело, приобрело землистый цвет. Он несколько раз открывал рот, пытаясь заговорить, но так ничего и не сказал, повернулся кругом и побрел к воротам.

Фрост посмотрел вниз, на окровавленного человека, лежавшего на песке. Он говорил жалостливо, ни к кому не обращаясь:

- Что теперь мне с ним делать?

- Не стойте на месте и вызовите ему скорую помощь.

Фрост посмотрел на меня оценивающим взглядом. Одновременно он попытался изобразить улыбку доброго Санта-Клауса, но из этого ничего не вышло. Нервное подергивание брови придавало ему вид человека, который скрытно со мной сговорился:

- Там, в кабинете, я разговаривал с вами несколько резко. Не обращайте внимания, Лью. Если хотите знать, вы мне очень нравитесь.

- Вызовите ему скорую помощь, - повторил я, - иначе она понадобится вам самому.

- Разумеется, сейчас же. - Он поднял глаза к небу, как постановщик в поисках вдохновения. - Я давно думал, еще задолго до того, как все это случилось, о том, что наша организация могла бы воспользоваться вашими услугами, Лью. Как вы смотрите на возможность поехать в Италию? Все расходы оплачиваются. Никакой серьезной работы, у вас будут подчиненные. Это будут бесплатные каникулы.

Я посмотрел на его болезненное умное лицо и на жестокие, глупые физиономии двоих парней, стоявших рядом с ним. Они были под стать нереальным постройкам окружавшей нас жестокой и болезненной претензии на изображение какого-то города.

- Я бы не согласился, чтобы вы оплатили мне дорогу до Палм-Бич. А теперь поворачивайтесь и идите, Фрост. И вы тоже, Марфельд и Лэшман. Держитесь поплотнее. Необходимо позвонить и вызвать скорую помощь. И так потеряно много времени.

Надежда на то, что мне удастся выбраться отсюда и увезти с собой Джорджа, была невелика. Но я должен был попытаться это сделать. Однако и небольшая надежда, что теплилась во мне, неожиданно улетучилась. Впереди, у павильонов, изображавших часть Дикого Запада, показались две фигуры. Низко пригнувшись за белым частоколом, они бежали в нашу сторону. Одной из них был тот охранник, которого уволил Фрост. У обоих были наготове автоматические ружья.

Они, увидели меня и еще ниже пригнулись за крыльцом, на котором стояла старомодная качалка. Фрост и его головорезы остановились. Я сказал, глядя на спину Фроста:

- Вам придется постараться проявить в этом деле осторожность. Вас я продырявлю первым. Прикажите им выйти на середину улицы и положить свои автоматы на землю.

Фрост повернулся ко мне лицом и покачал головой. Краешком глаза я увидел третьего парня, который бежал крадучись, держась за стены тропической хижины. В его руках был автомат. Я чувствовал, что готовится смертельный удар. Фрост скорчил печальную физиономию.

- Вам не уйти живым. - Он повысил голос: - Бросьте пистолеты, Лью. Считаю до трех.

Тот, третий, подползал ко мне на четвереньках. Он затих и прицелился, когда Фрост начал считать. Я бросил пистолеты на счете "два". На звук повернулись Марфельд и Лэшман.

Фрост кивнул.

- Вот теперь вы поступили умно.

Марфельд поднял пистолеты. Лэшман сделал шаг вперед. В правой руке он держал дубинку, обтянутую черной кожей. Человек с автоматом поднялся на ноги и приблизился к нам. Двое других вышли из-за крыльца, воровато оглядываясь, и быстро направились к нам. На лице охранника, которого Фрост уволил, играла глупая, болезненная усмешка. Он стыдился того, что он делает, но не мог поступить иначе.

Поодаль, на другой стороне участка, в дверях стоял Саймон Графф и наблюдал, как Лэшман бил меня дубинкой.