"Бундори" - читать интересную книгу автора (Роулэнд Лора Джо)

Пролог

Эдо, эра Гэнроку, 2-й год, 3-й месяц

(Токио, апрель 1689 года)

Когда приблизился час свиньи, великий город Эдо покрылся плотным туманом, сделавшим неясным свет и нечетким звук. Мелкий весенний дождь шуршал по черепичным крышам торгового района Нихонбаси, обильно смачивая узкие улочки. Желтый свет лишь в нескольких местах призрачно мерцал за деревянными решетками и окнами, затянутыми бумагой. Дым от угля, сгоравшего в жаровнях, перемешивался с туманом, отчего воздух становился более густым. Хотя многочисленные ворота еще не закрылись, чтобы преградить путь из одной части города в другую, улицы были пустынны, словно полночь, до которой оставалось три часа, уже наступила.

Одинокий охотник появился из мрака дверного проема в глубине ряда прилавков, заслоненных от дождя раздвижными деревянными панелями. Влажный холод проникал между пластинами кольчуги, надетой под плащом. Влага скапливалась под широкополой шляпой и железной маской, скрывавшей лицо. В напряженном ожидании охотник начал дрожать. С каждым неглубоким вздохом он втягивал в себя запахи мокрой древесины и земли, а также запах рыбы, исходивший от реки Сумида. Держась в тени под навесами крыш, он двинулся боком, украдкой, до следующей двери. Остановился, стараясь уловить момент приближения добычи.

Тянулись минуты. Ночные звуки — голоса из ближайших домов, далекий стук копыт, скрип повозок, вывозивших на поля нечистоты, — стихали по мере того, как город Эдо готовился закрыть ворота и до рассвета превратиться в ловушку. Поеживаясь от нетерпения, охотник всматривался в глубину улицы. Пальцы ощупывали вырезанные в форме человеческих черепов плоские гарды[1] мечей. Появится враг сегодня или нет? Удастся ли выполнить задачу, которую охотник откладывал столько лет?

Туман позволял видеть не более чем на десять шагов во всех направлениях. Справа расплывалось желтое пятно от факела, освещавшего ворота в конце улицы. Казалось, кроме охотника, в ночи нет ничего и никого. Росло чувство разочарования. Жажда крови затапливала волнами горячей страсти. Пока он ждал, на густой пустоте тумана воображение рисовало образы, сначала неясные, затем более четкие. Если прищуриться, то можно перенестись в далекое прошлое, в эпоху, о которой он слышал так много, что знал ее не хуже нынешней. В эпоху славной непрерывной гражданской войны. В эпоху, когда город Эдо с миллионным населением был всего лишь деревней, когда первый сёгун, первый правитель из рода Токугава, Иэясу, только усмирял соперников, чтобы установить в стране мир.

В эпоху величайшего полководца на земле.

Крепость Киёсу, сто двадцать девять лет назад. Безжалостное солнце нещадно обжигает две тысячи самураев, укрывшихся за деревянным частоколом. Охотник, хоть и находится среди простых пеших воинов, чувствует тревогу, которая пронизывает ничтожно маленькое войско. Этот день может принести воинам победу и жизнь или же поражение и смерть.

— Едет! — шепотом, перекатываясь от одного воина к другому, пролетает по рядам. Вместе с другими охотник встает на колени, руки раздвинуты, лоб касается земли. Не в силах подавить искушение, он бросает быстрый взгляд на господина, проезжающего мимо, наводящего страх и внушающего любовь.

Ода Нобунага, правитель провинции Овари, претендующий на то, чтобы управлять всей страной, великолепен в кольчуге из сотен металлических и кожаных пластин, соединенных голубым шелковым шнурком и покрытых блестящим разноцветным лаком. Черный железный шлем увенчан парой витых рогов. Ода сидит на прекрасном черном коне. С мрачным видом повелитель спешивается и сопровождаемый тремя генералами удаляется в побеленное деревянное здание форта.

По рядам пробегает шепот:

— Маруне пала!

Вместе со всеми охотник замирает в ужасе, затаивает дыхание. После захвата пограничной крепости Маруне больше ничто не разделяет войско Оды и двадцатипятитысячную армию правителя Имагавы. Теперь охотник и его товарищи обречены. Но страх за Оду у охотника сильнее страха за себя самого.

Звук шагов вернул его к действительности. Он взглянул на улицу. Слева от него шаркающей походкой из тумана вышел старый самурай, опоясанный традиционными мечами — длинным и коротким.

Охотник сжал пальцами рукоять собственного длинного меча и словно охмелел от возбуждения. Весь дрожа, он ждал, когда человек подойдет поближе. Он сконцентрировал внимание на предстоящей схватке. Но мысли внезапно перескочили в прошлое, в утро много лет назад.

Ворота крепости открываются и пропускают двух тяжело дышащих разведчиков.

— Армия Имагавы стоит в теснине за деревней Окехазама! — кричат они, спеша оповестить правителя Оду.

Не успев оценить важность сообщения, охотник с товарищами выходит из крепости. Две тысячи пеших и конных воинов. Это так мало по сравнению с теми, кто поджидает их. Впереди знаменосцы, стрелки и лучники, за ними мечники и копейщики, замыкают колонну господин Ода и генералы. Они изнемогают от жары, сжигающей холмы и рисовые поля.

В полдень они останавливаются за холмом вблизи теснины и ждут команды. Из теснины до охотника доносятся голоса, прерываемые пьяным смехом и песней. Вражеская армия празднует недавнюю победу. Он слушает и ждет. На склоне холма воцаряется напряженная тишина, она заставляет его замереть, он боится глубоко вздохнуть.

Внезапно с запада наплывает масса темных штормовых облаков и закрывает солнце. Небо перерезывает молния, удар грома встряхивает землю, словно большой боевой барабан. Первые капли дождя падают на землю. Восприняв это как знамение, правитель Ода поднимает и опускает большой золотой веер, решительно рассекая воздух. Труба, сделанная из раковины, с ревом подает сигнал: «В атаку!»

Они моментально бросаются к теснине. Струи дождя хлещут по охотнику, пока он бежит, преодолевая встречные порывы ветра. Первая шеренга воинов скрывается в каменном мешке. Охотник слышит ружейные выстрелы и испуганные крики солдат Имагавы. Чувствуя, как бешено колотится сердце, он скатывается вниз по склону прямо в бушующий хаос.

Ливень заставляет солдат Имагавы искать укрытие под деревьями. Они лихорадочно пытаются перезарядить отсыревшие аркебузы, ищут луки, копья и мечи, упавшие на землю в грязь. Но слишком поздно. Войско Оды обрушивается на них. Звон скрещиваемых клинков перекатывается эхом по теснине. Ружья гремя извергают клубы черного дыма. Предсмертные вопли перемешиваются с кровожадными криками. Металлический запах крови заглушает обычные для лета запахи пота и дождя. В гущу битвы врезается правитель Ода. С высоко поднятым мечом он направляется прямо к правителю Имагаве, который стоит одинокий, беззащитный. Умелый удар меча, победный клич, и Имагава падает замертво.

Обезумев от усердия и восхищения, охотник вонзает меч в землю:

— Правитель Ода, я отдаю вам свою жизнь!

Старый самурай почти подошел к двери. Охотник слышан его хриплое дыхание, сжимая меч, обнаженный для той, в далеком прошлом, схватки. Жестокий жар полыхал у него в груди, когда он выскользнул из тени, чтобы преградить дорогу своей жертве. Старик издал возглас удивления и встал как вкопанный, воздев руку то ли в приветствии, то ли в мольбе о пощаде.

Охотник двумя руками поднял меч и опустил наискось быстрым округлым движением. Лезвие легко прошло через шею старика. Чисто срубленная голова стукнулась о землю, откатилась на несколько шагов от туловища и замерла лицом вверх. Туловище пошатнулось и рухнуло. Сильная струя крови, черная в призрачном свете, ударила из шеи.

Переполненный сладким огнем победы, охотник окинул взглядом изуродованный труп. Он увидел поверженные тела врагов в далекой теснине. Ему очень хотелось стоять там, перебирая в уме краткие эпизоды сражения у Окехазамы.

Однако он должен помнить, где и в каком времени находится. Опасно задерживаться на месте убийства. Ему предстоит еще многое сделать до того, как ворота будут закрыты. Опустив меч в ножны, он спрятал отрубленную голову под плащом и заспешил прочь по окутанным туманом улицам.

Войско, возбужденное одержанной победой, толпой валит назад, в крепость Киёсу. За палисадом раздаются радостные крики и смех. На смену утреннему отчаянию пришло ликование. Сражение у Окехазамы закончилось быстро. Ода — победитель. Правитель Имагава мертв, солдаты, уцелевшие после резни в теснине, в панике бежали. Провинции Микава, Тотоми и Суруга теперь принадлежат Оде, и путь на Киото, столицу, открыт. Празднование будет продолжаться всю ночь, шумное веселье с потоками вина и песен. Но сначала пройдет торжественная церемония, которая должным образом увенчает блестящую победу правителя Оды.

В тесной каморке, освещенной тусклой масляной лампой, охотник на коленях аккуратно обмыл кровавую добычу в кадушке с водой и вытер чистой тканью. Рядом лежала квадратная доска с острым железным штырем посередине. Охотник с хриплым выдохом водрузил голову на хитроумное приспособление. Острие прошило мозг, и шея уперлась в доску. Охотник тщательно гребешком расчесал тонкие седые волосы и заплел их в косичку вместе с обрывком белой тесьмы. Немного подрумянил бледные морщинистые щеки, придав лицу живой вид, и протер выбритое темя. Повернул пальцами глазные яблоки так, чтобы взгляд, как ; полагается, был опущен долу. Зажег ароматную палочку и несколько раз обвел вокруг головы, пропитывая приятным запахом. Наконец, добавил самую важную деталь: прикрепил бирку из белой бумаги, испещренную черными иероглифами, которые объясняли причину содеянного им. Затем поднялся с колеи, взглянул на голову и преисполнился гордости.

Его бундори. Его боевой трофей.

Вечерний бриз, огибая красный шар заходящего солнца, развевает знамена на крепостном валу Киёсу. Грохочут боевые барабаны, голоса певцов поднимаются к небесам. Неровный свет факелов освещает двор, где в полном боевом облачении на табурете восседает правитель Ода Нобунага, справа и слева от него располагаются генералы. Перед ним на коленях рядами стоят солдаты. Правитель Ода величественным кивком приказывает начать церемонию.

Из форта показывается процессия самураев. Каждый несет в поднятых руках отрубленную голову врага. Самураи укладывают головы у ног правителя, кланяются и уходят за новыми трофеями. Охотник в процессии четвертый. Его душа взлетает к небесам вместе с пением хора и ударами барабанов. Он едва сдерживает ликование. Сегодня он прославился в битве, лично убив сорок человек. Его награда — почетное место среди самураев и признательность правителя и прочих знатных людей.

«Это только начало», — лихорадочно думает охотник. Он предугадывает будущее: вот он командир, вот генерал. А когда придет время, он с восторгом падет в сражении, принеся правителю последнюю дань — собственную жизнь.

Теперь его черед приблизиться к Оде. Расправив плечи и глядя прямо перед собой, он держит свой бундори на поднятых руках.

Туман сгустился, дождь не утихал. Согнувшись под тяжестью большой корзины за спиной, охотник торопливо шел по пустынным улицам к тому месту, которое выбрал для своего драгоценного трофея.

— Пора домой, — окликнул его ночной страж, когда он проскользнул в ворота. — Сейчас закроемся.

Охотник не обратил на предупреждение внимания. Нужно поместить бундори там, где все смогут увидеть его и восхититься им, узнать о великом деянии. Время стремительно убывало, с каждым моментом возрастал риск, что кто-нибудь остановит охотника. И все же охотник не чувствовал ни страха, ни беспокойства — им владело только стремление завершить начатое дело.

Он быстро вскарабкался по приставной лестнице на крышу магазина, оттуда перебрался на платформу высокой шаткой деревянной пожарной вышки. Туман покрывал город, раскинувшийся у него под ногами. Он открыл корзину и достал голову. Его воображение населяло ночь зыбкими тенями и наполняло влажную тишину звуками барабанов и пением. Он осторожно поставил голову на платформу и глубоко поклонился.

— Досточтимый правитель Ода, — прошептал он, и чуть ли не сладострастие захлестнуло его. — Примите, пожалуйста, мое первое подношение вам.

Затем он захлопнул корзину, забросил за плечи и спустился по лестнице на улицу. Высоко подняв голову, он отправился домой с таким чувством, будто уничтожил не одного человека, а целую армию. Всю дорогу он мечтал о грядущих победах.