"Принц драконов" - читать интересную книгу автора (Роун Мелани)

Глава 21

Пять дней спустя, поднимаясь по крутой тропе к Скайбоулу, Рохан все еще посмеивался, вспоминая, как провожал его лорд Хадаан.

— Позаботься о том, чтобы этот мальчик не переломал себе ноги и не свернул шею, — сварливо приказал старик. — Если малыш захочет связаться с этой рухлядью, они ему сильно понадобятся.

Больше об этом не было сказано ни слова, но ворчливого предупреждения и сильного хлопка по плечу хватило, чтобы понять, что Хадаан одобрил выбранного Роханом нового атри Ремагева. Это было приятно, хотя у принца потом весь день болела ключица, испытавшая на себе весь пыл прощального приветствия родича.

Достигнув края древнего кратера, Рохан придержал поводья и залюбовался огромным голубым озером. Крепость Скайбоул, нависшая над берегом, напоминала злобного серого дракона, сложившего крылья под странным углом и вонзившего когти в каменистую почву. Озеро огибала дорога, достаточно широкая для трех лошадей в ряд; на противоположном берегу виднелась узкая тропа, круто поднимавшаяся вверх и исчезавшая за скалой. Она вела к пещерам драконов.

— Как красиво! — воскликнул Тилаль, остановившись рядом. — Сколько воды!

— Ты начинаешь мыслить как прирожденный житель Пустыни. Возможно, до нашего отъезда драконы пару раз прилетят сюда на водопой.

— Правда, милорд? Я никогда не видел дракона вблизи. Только в небе, когда они пролетали над Речным Потоком. Драконы действительно такие огромные, как о них говорят?

— Куда больше.

Внимание Рохана привлекла маленькая группка всадников, выехавших из крепости, и принц прищурился, вглядываясь в их лица. Лорда Фарида можно было легко узнать по просторной белой мантии и окладистой бороде, но другие четверо были Рохану не знакомы. Он тронул пятками крутые бока Пашты и поскакал вперед.

— Милорд принц! — приветствовал его Фарид. — Если вы ищете драконов, то мы только что получили ценное сообщение. Они в скалах!

— Тогда поехали! — Рохан кивком подозвал к себе Вальвиса и сказал ему:

— Возьми остальных и присмотри за лошадьми. Тилаль, хочешь поехать со мной?

— Неужели можно, милорд? — Мальчик тут же прыгнул в седло, и его лошадь злобно фыркнула. — Я не буду мешать, честное слово! — сказал он Вальвису, искоса поглядывая на юношу. Тот улыбнулся и протянул руку, чтобы принять стяг принца.

Рохан и Фарид, ехавшие по тропе впереди остальных, обменялись новостями. Через некоторое время старик подозвал кого-то из сопровождавших, чтобы представить его Рохану. Позабыв о хороших манерах, принц изумленно раскрыл глаза. Фейлин, подсчитывавший драконов и подписавший отчет, оказался прелестной молоденькой девушкой…

Фейлин сразу поняла причину удивления Рохана, и улыбка осветила ее сильно загорелое лицо.

— Для меня большая честь наконец познакомиться с вами, милорд, — промолвила она. — И еще большая честь — вместе гоняться за драконами!

— Это честь и для меня, — ответил Рохан, с трудом приходя в себя. — Простите за мой чересчур пристальный взгляд, но я очень удивился, когда увидел перед собой столь юное существо. Прочитав ваш превосходный отчет, я был убежден, что его составил солидный, убеленный сединами ученый муж!

— А этому ученому прошлой осенью исполнилось девятнадцать лет, — весело закончила она. — Возраст, конечно, не слишком почтенный, но зато сей «муж» обладает острым зрением, умеет считать и понимает, что он считает.

— Это я понял, — улыбнулся Рохан, обрадованный ее непринужденностью. — И как давно вы наблюдаете за этими милыми крошками?

— С тех пор, как себя помню. В местах, где мы жили, неподалеку от границы с Кунаксой, их пещеры были так близко, что мы ощущали на себе ветер от взмахов их крыльев и делали ножи из их зубов. — Фейлин вынула из-за пояса нож и протянула его принцу рукояткой вперед.

Этот нож мало напоминал мирную часть столового прибора: его острие больше походило на кончик шила и могло проткнуть человека насквозь.

— И сильно он сопротивлялся, когда вы вырывали у него зуб? — спросил Рохан, возвращая девушке оружие. Фейлин прыснула и вложила клинок в ножны.

— Нет, милорд! Я никогда не подходила к их пещерам, пока они не улетали на юг. Приближаться к нескольким рядам зубов, которые в два раза больше этого? Упаси Богиня, это не для меня!

Они достигли узкой тропы, вившейся по склону кратера; дальше волей-неволей пришлось ехать гуськом. Рохан огорчился, что пришлось прервать беседу с этой сероглазой девушкой, которая считала его драконов и, возможно, знала о них не меньше его самого. Пришлось пообещать себе продолжить разговор по возвращении в крепость.

Они медленно продвигались по узкому карнизу. Направляя Пашту за серой в яблоках лошадью Фарида, Рохан представил себе, как тяжело перевозить по такой тропе драконье золото, смещающее центр тяжести всадника и коня. Правда, лучшая дорога тут же привлекла бы к себе внимание… Затем они по осыпи спустились в ущелье, где ветер высек из скал скульптуры — прекрасные и зловещие одновременно. Неуклюжие крепости с грациозными шпилями, отвратительные создания со множеством конечностей, гротескные фигуры, казалось, балансировали на лезвии меча. Скалы отбрасывали причудливые тени самых необычных оттенков граната, янтаря и оникса, фантастически переплетавшиеся друг с другом. Это место называлось Двором Бога Бурь, и яркое воображение Рохана населяло ущелье сонмами грозных чудовищ, притаившихся среди теней. Он бывал здесь и солнечным утром, и на таинственном закате, и ночью, при лунном свете, когда тени становятся неясными, а то и утраиваются в зависимости от положения лун на небе.

Полных пять мер обрывистых троп через Двор всадники хранили молчание. Затем Фарид повел их в противоположном от пещер направлении. Он обернулся через плечо и объяснил Рохану, что расположенная неподалеку долина является идеальным местом для танцев драконов; кроме того, там даже сейчас рос биттерсвит — любимое лакомство старых самцов. Рохан хорошо знал это место, так как именно здесь они с Фаридом пытались подмешивать к биттерсвиту дранат, чтобы спасти драконов от чумы..

Он оглянулся на Тилаля. Глаза мальчика округлились от любопытства. Жаль, что он был младшим сыном и не мог унаследовать Речной Поток: образование и опыт, которые Тилаль приобрел в Пустыне, сделали бы его прекрасным атри. Возможно, когда он достигнет возраста Вальвиса и будет произведен в рыцари, Рохану удастся подыскать для него место, где мальчик сумеет применить свои таланты…

После крутого склона они поднялись на вершину, чтобы взглянуть на песчаную долину. Самки драконов отдыхали, нежась на песке. Бледно-бронзовые, темно-алые, серебристо-серые бока пропитывались лучами полуденного солнца; тут и там медленно раскрывались крылья, чтобы собрать как можно больше жара; огромные головы с оскаленными пастями грозно поворачивались, когда соседка подбиралась слишком близко. Эти огромные создания были одними из самых прекрасных творений природы, какие когда-либо видел Рохан. Но их было так мало.:. Он быстро пересчитал крылатых тварей и обнаружил, что из тридцати двух взрослых самок, о которых сообщала Фейлин, на песке лежало только девятнадцать. Жестом подозвав девушку к себе, он спросил:..

— А где же остальные?

Она пожала плечами и поправила растрепавшиеся темно-рыжие волосы.

— Не знаю, милорд… Они могли улететь в поисках пещер. К Скайбоулу драконши больше не приближаются. Лорд Фарид дней двадцать назад приказал расчистить тамошние пещеры, надеясь, что драконы используют их в этом году, но я уверена, что они почувствовали присутствие людей. Драконы умнее, чем принято думать. Фарид подъехал ближе и добавил:

— Меня больше волнуют самцы. Возможно, они улетели с другими дамами, но куда?

— В Северном Вере чересчур холодно, — задумчиво проговорила Фейлин. — Слишком долго придется высиживать яйца. Внизу, на юге, достаточно жарко, но пещеры остались только в Ривенроке, остальные разрушены. Я проследила в прошлом году, милорд, — объяснила она, увидев, что Рохан вскинул бровь. — Единственные подходящие пещеры остались только возле замка Феруче. Достаточно жаркие, просторные, и биттерсвита там вдоволь, чтобы приводить в готовность старых самцов, — усмехнулась она. — Надеюсь, вы знаете про его возбуждающие свойства…

Рохан подавился от хохота.

— Это верно? Если так, придется завернуть немного с собой и отправить в подарок Ролстре!

На лице Фарида не дрогнул ни один мускул, но в глазах заплясали насмешливые искорки.

— Говорят, он уже и дочерей плодить перестал… Тилалья не сводивший глаз с драконов, тихонько воскликнул:

— Милорд! Кажется, они нас увидели!

Внимание Рохана тут же переключилось на долину, где несколько самок подняли головы и пристально уставились на вершину горы.

— Давайте лучше уйдем отсюда. Не станем мешать леди почивать. Но мне бы хотелось взглянуть на старых самцов. Фарид, как ты думаешь, они могут быть в скалах? До заката еще далеко, и стемнеет нескоро…

Они предпочли не привлекать к себе внимания, перевалили через вершину и перестали тревожить самок. Здесь путь был полегче, потому что всадники следовали по руслу пересохшей реки. Затем узкая тропа снова полезла вверх. Они услышали драконов задолго до того как достигли очередной вершины, с которой открывался вид на усыпанное галькой ущелье. На дальних скалах виднелись три огромных дракона, с корнем выдергивавших ростки биттерсвита. Временами то один, то другой начинал рычать на остальных, и от эха этого звука в горах срывались лавины. У Тилаля отвисла челюсть.

— Милорд, это правда, что вы убили одного из них? — прошептал он.

— Да, — коротко ответил Рохан, не любивший вспоминать об этом. — Давай подойдем ближе, Фарид. — Бросив лукавый взгляд на Фейлин, он добавил:

— Я принимаю ваши извинения за то, что вы не можете присоединиться к нам…

— Спасибо, милорд, — торопливо прошептала она, глядя широко открытыми глазами на трех гигантских самцов.

На вершине рос какой-то колючий кустарник. Его сухие ветви едва зеленели; несколько птиц сидело на них, готовясь куда-то лететь. Тени стали темнее, приближался закат, но Рохан не думал о времени. Ему хотелось видеть живые, сильные, здоровые, гордые создания, а не гниющие в песке трупы.

Еще дюжина драконов, взмахивая могучими крыльями, пролетела к северу. А вот и недостающие самки… Они не обращали никакого внимания на пронзительные крики призывавших их самцов. Медные, черные и зелено-коричневые драконши летели, гордые собственной силой, и Рохан внезапно громко рассмеялся, радуясь их свободе. Он поддался настроению и пустил лошадь галопом. Фарид что-то крикнул ему вслед, но принц пропустил это предостережение мимо ушей. Все быстрее и быстрее мчался Пашта по скалистой тропинке вдоль холмов, и золотая мантия Рохана развевалась, словно крылья. Он тоже был драконом в свободном полете.

Тропа пошла под уклон, а затем опять круто взмыла ввысь. Драконы все еще летели у Рохана над головой. Скоро они обгонят его и исчезнут в горах неподалеку от Феруче… и проклятой Янте, которая могла из пустого каприза отправить своего нового любовника сражаться с драконами. Ветер свистел вокруг, развевая роскошную гриву Пашты, которая хлестала принца по глазам, лицу и полуобнаженной груди. Когда конь птицей перемахнул через огромный обломок скалы, принц на мгновение ощутил напряжение собственных мускулов, и ему почудилось, что пройдет еще секунда и за спиной расправятся величественные крылья…

Почувствовав резкую боль в правом плече, Рохан подумал, что его ударил камень, вырвавшийся из-под копыт Пашты. Но там что-то застряло. Он попытался нащупать рану левой рукой, держа поводья в слегка онемевшей правой, и пальцы его наткнулись на рукоять ножа.

Из редких сухих кустов у него над головой выбежали шесть человек. Кое-кто из них был с луками, остальные-с мечами. Притормозив на скользких камнях, жеребец воинственно заржал, как диктовали ему кровь и выучка, а затем встал на дыбы и выбросил вперед копыта с шипастыми подковами. Рохан выхватил меч, взял его в левую руку, а окончательно онемевшей правой достал из сапога нож. Люди подбежали к нему; один из них схватил коня под уздцы, но последовал мощный рывок зубами, и нападавший лишился не только рукава, но и изрядной части собственной плоти. Однако жеребец потерял равновесие. Пока Рохан рубил протянутые руки и колол врагов в грудь, Пашта осел на задние ноги, и принц свалился наземь.

Из глаз посыпались искры, когда чья-то рука ухватилась за торчавший в плече нож и стала всаживать его еще глубже. Он попытался откатиться в сторону, но человек продолжал держать за рукоять и успел повернуть нож в ране. Повинуясь инстинкту, принц ударил нападавшего локтем в живот, моментально освободился и вырвал из плеча клинок. Боль заставила его зашататься.

До Рохана донесся голос Фарида, окликавшего его по имени, послышался неистовый крик Тилаля. Он побежал, громко веля им не приближаться. Принц ничего не видел, ничего не чувствовал, кроме невыносимой боли в плече и сильного удара в бедро. Он нащупал это место, выдернул стрелу, и новый приступ боли заставил проясниться его сознание. Скорее почувствовав, чем увидев какое-то движение за спиной, он повернулся и метнул нож, обагренный его кровью. Но глаза все же подвели Рохана. Они устремились на стрелу, желая убедиться, что на него напали мериды. Это было непростительной ошибкой. Принц на секунду отвлекся и тут же пропустил тяжелый удар по голове, который заставил его рухнуть в грязь. Последнее, что он увидел перед тем, как потерять сознание, были не коричневые и зеленые цвета меридов, а фиолетовые с золотой каймой. Цвета Ролстры… и Янте.

Фейлин наблюдала за тенями, которые заполняли долину подобно надвигающемуся приливу: цвета индиго и темно-коричневые, странные зеленовато-черные… Сидевшие на скалах самцы, казалось, слились с камнем. Она покачала головой, спрашивая себя, почему мужчины всегда так беспечны и неосторожны. Конечно, драконы были чудом, но на безопасном расстоянии. Принц Рохан, лорд Фарид и юный оруженосец давно должны были вернуться из своей дурацкой погони, и она сказала об этом стоявшему рядом мужчине.

Дарфир пожал плечами, продолжая напряженно вглядываться в ущелье с невидимыми теперь драконами.

— Его светлость знает дорогу домой.

Хотя слова его звучали буднично, руки беспокойно перебирали поводья, а глаза не отрывались от тропы. Фейлин закусила губу.

— Мы дождемся их, — сказала она и тоже стала всматриваться в быстро надвигавшиеся сумерки.

Вскоре Дарфир тихонько выругался и указал на скалы. На темном небе мелькнула огромная крылатая тень. Кровь Фейлин заледенела, когда девушка услышала знакомый с детства охотничий клич.

— О Богиня, — црошептал Дарфир. — Неужели он за нами?

— Нет, — произнес другой мужчина. — Смотри сам.

Дракон опустился в ущелье и исчез в темноте. Раздалось слабое ржание и тут же прекратилось. Через несколько минут самец снова поднялся в небо, летя к своему насесту и неся в когтях огромный, тяжело обвисший труп. Даже на таком далеком расстоянии было прекрасно видно, что это лошадь мальчика-оруженосца.

— О нет… — выдохнула Фейлин и ударила пятками в бока кон?. Остальные последовали за ней. Сердце рыжеволосой девушки билось так же неровно, как неровно ударяли о землю копыта их лошадей.

Вдруг она натянула поводья. Навстречу неторопливо трусила направлявшаяся домой серая в яблоках лошадь лорда Фарида. Дарфир поскакал вперед и схватил ее за уздечку. С первого взгляда они заметили следы крови на шкуре и поводьях — там, где их касались руки Фарида.

— Этот конь знает дорогу домой, а тот, которого схватил дракон, не знал,

— мрачно сказал Дарфир. — Конь принца сейчас может быть где угодно.

— Они не упали с лошадей… — прошептала Фейлин. Самый старый из мужчин, Лойс, проворчал себе в бороду:

— Тот, кто заставил их потерять коней, ходил на двух ногах и направил против них сталь.

— Или стекло, — добавила Фейлин. — И медлить где-нибудь поблизости он не станет. Лойс, ты сможешь найти их следы?

Старик кивнул и поспешно спустился с лошади, чтобы изучить тропу.

— Приведи коня. Он может нам понадобиться. Фейлин взглянула на Дарфира.

— Как ты думаешь, что случилось?

— Неужели мериды смогли спуститься так далеко на юг, а мы даже не узнали об этом?

— Они бы не посмели. — Однако протест девушки прозвучал не слишком уверенно.

Лойс отошел от них подальше и вскоре крикнул, что нашел следы. Пройдя немного вверх, они обнаружили то место, откуда лошадь оруженосца свернула и бешеным галопом поскакала прямо в ущелье. Они молча поехали дальше. Свет постепенно тускнел, и каждая тень казалась полной угрозы. Наконец Фейлин остановилась, увидев на земле темные очертания. Она вскрикнула и спрыгнула с седла.

Фарид лежал в луже собственной крови, сжимая в руке меч с обагренным клинком. В его боку зияла страшная рана. Смерть ничуть не смягчила его. Казалось, лорд вот-вот сядет и снова обрушит на врагов свою ярость. Фейлин опустилась рядом, нежно погладила его по лицу, закрыла невидящие глаза и склонила голову.

— Взгляните-ка сюда, — крикнул Лойс, и она подняла глаза, полные слез. Старик стоял в нескольких шагах от нее и указывал на землю.

— Везде кровь. Наш лорд и его высочество хорошо постояли за себя. Тела тащили волоком… Видите борозды от каблуков в грязи? Когда все кончилось, трое из нападавших не смогли встать!

— Или двое и принц Рохан… — еле слышно сказала вздрогнувшая Фейлин.

— Разве он носил шпоры? Тут следы от трех пар шпор.

— Не знаю. Не могу вспомнить.

— Обученный своим отцом и ездящий на лошади лорда Чейналя? Шпоры никогда не касались такого коня… или любого другого, на котором ездил принц Рохан.

Она провела кулаком по глазам и приказала:

— Дарфир, клади нашего лорда на его лошадь. Мы отвезем его домой.

— Успеется. Надо пройти по следу до самого конца, — буркнул Лойс.

— Но уже почти стемнело, — возразил Дарфир. Лойс выругался, сплюнул, а затем куда-то отправился. Фейлин догнала его.

— А вдруг мы найдем их? Нас четверо против неизвестного числа противников, которые будут держать меч у горла принца. И что будет с мальчиком?

— Мало, конечно, чтобы выдержать бой. Ты всегда все взвешиваешь до последней крупицы, да?

— Я думала, что это ты у нас золотых дел мастер. Лойс фыркнул.

— Я стал им только тогда, когда до чертиков надоело переправлять через горы чужое богатство, девушка. Есть менее опасные способы заработать себе: на жизнь.

Перед самым закатом они добрались до места, где из скал выходила наружу открытая горная порода. Лойс горестно покачал головой.

— Судя по отметинам от поводьев, здесь стояло шесть лошадей. Отсюда они ушли более трудной тропой. Теперь даже я не смогу найти их…

— Лойс, взгляни сюда! — Фейлин подняла маленький блестящий предмет, который попался ей на глаза. — Это монета… нет, медальон.

Старик взял его и бережно провел пальцем по обеим сторонам.

— Сделан на монетном дворе, когда мериды владели Стронгхолдом. Тогда у них был легендарный золотых дел мастер. Я узнаю его работу. — Он снова сплюнул. — Мериды, будь они прокляты!

Когда они возвращались к Дарфиру и его молчаливому напарнику, Лойс спросил:

— Ты когда-нибудь видела его принцессу?

— Нет. Каждый раз, когда они приезжали, я наблюдала за драконами.

— Огонь в ее волосах, Огонь в ее руках… Она вызывает его по собственному желанию. Но ничто не сравнится с тем Огнем, который она обрушит на меридов, когда узнает об этом. Она поведет за собой целые армии и не пожалеет ничего, чтобы вернуть его.

— Но если она это сделает, мериды убьют принца! Глаза Лойса сверкнули в темноте.

— Ты никогда не видела принцессу, — сказал он.

Белиав потер ритуальный шрам на подбородке и взглянул на очертания лун, едва видимых между острыми вершинами. Они поднимутся только через несколько дней и дадут столько света, что можно будет безопасно ездить по горным тропам. А пока он ежеминутно рисковал поскользнуться или пропустить важную примету. Время было совершенно неподходящим, они слишком рисковали, и принцесса будет недовольна. Впрочем, это ее трудности, подумал Белиав и выругался, когда лошадь споткнулась о камень. Откуда ему было знать, что этот дурак принц поедет смотреть на своих любимых драконов так быстро? Как он мог упустить момент, когда Рохан оказался поблизости от того места, где его должна была ждать засада, рассчитанная на долгий срок?

Они прибыли только вчера. Белиав никогда не выбрал бы для засады такой редкий кустарник, но… победителей не судят. Он натянул поводья и позволил себе плюнуть на светловолосую голову принца. Рохан лежал поперек седла, как куль с мукой. Веревка, стягивавшая его запястья и лодыжки, Была пропущена под брюхом лошади. Еще одна лошадь везла поперек седла тело мерида, плотно завернутое в ткань, чтобы кровь, капавшая из страшной раны, не оставила следов. Меч принца, ответственный не только за эту смерть, сейчас принадлежал Белиаву. Так же как ножи, о которых его предупреждали, и золотая мантия без рукавов. Он потерся щекой о плечо и почувствовал прикосновение к коже гладкого шелка с серебряной вышивкой. Жаль, конечно, что красивый наряд был распорот и испачкан кровью. Может быть, служанки принцессы сумеют его зашить и почистить? Сейчас, когда они закончили гобелены с чертовыми драконами, им все равно нечего делать.

Подковы лошади Белиава снова скользнули, и он криком предупредил об опасности людей, ехавших за ним следом. Двое из них были ранены, двое убиты и прикручены к седлам, а один вез связанного оруженосца с кляпом во рту. Была потрачена уйма времени, чтобы обезопасить себя от всяких неожиданностей, да и передвижение было медленным, поскольку трех лошадей пришлось вести в поводу. Но о том, чтобы бросить трупы на поле боя, не могло быть и речи. Это были люди Янте. Достаточно было посмотреть на их одежду, чтобы все понять. А сколько времени ушло на поиски в грязи этой проклятой стрелы… Люди принца должны были поверить, что только мериды несут ответственность за его захват. Поэтому они и бросили медальон в надежде на то, что кто-нибудь обязательно найдет его. Белиав усмехнулся при мысли, что лорд Чейналь, направляясь на север во главе армий Пустыни, проедет как раз мимо Феруче, где будут держать Рохана. И он останется там до тех пор, пока Янте не сделает с ним то, что она задумала. Будь воля его, Белиава, он без всяких затей отправил бы принца разрубленным на части его фарадимской ведьме, но Янте категорически запретила это. Принцесса уверила его, что придуманный ею план куда более выгоден для меридов; при этом в глазах Янте горел такой мрачный огонь, что спорить не приходилось. Нет, совсем не потому, что он доверял ей, размышлял Белиав, откидываясь назад, чтобы унять боль в спине. Лорд Фарид сильно ударил его, пока еще был в седле, и он с наслаждением вонзил меч в бок старика. В общем, синяков на нем хватало, а езда верхом не способствовала уменьшению боли в избитом теле. Ладно, до Феруче осталось всего тридцать мер, там он отдастся в руки служанок принцессы, а самого Рохана отдадут Янте… Так вот, Белиав совсем не доверял ей, но в данное время изменение плана не принесло бы ему никакой выгоды. Некоторые подробности этого дурацкого плана забавляли его, но в общем ему было все равно. Пусть принцесса потешится Роханом как любимой игрушкой, а когда надоест, велит сбросить его на скалы. Он, Белиав, собственноручно сделает это.

Он потянулся, не имея возможности отпустить поводья или веревку, чтобы почесать спину, и подумал о том, как бы быстрее передать сообщение своим братьям на севере, чтобы они ускорили приготовления. Нападение на Тиглат должно начаться раньше, чем планировалось. Янте и Ролстра предостерегали против этого, но никогда не будет более удобного момента, чтобы уничтожить проклятую крепость. Верховный принц вместе с молодым принцем Ястри Сирским скоро начнут военные маневры у реки Фаолейн. Согласно плану Ролстры, они должны были одним махом уничтожить всю армию Пустыни. Поэтому он и приказал меридам не предпринимать никаких действий против Тиглата, чтобы лорд Чейналь не вздумал разделить свои силы и сражаться как на севере, так и на юге. Но сейчас Тиглат был беззащитен, и если верховный принц думает, что мериды не воспользуются этим шансом, он ошибается. Если лорд Радзинский разделит армию, тем хуже для Ролстры. Действительно, сказал себе Белиав, слишком жирно будет с верховного проглотить одним глотком всю Пустыню. Если Тиглат будет в руках меридов, Ролстра не сможет нарушить обещание, что северная часть Пустыни будет возвращена ее законным владельцам. Разве можно доверять хоть одному слову старого лжеца?

Когда Рохан повернул голову и издал сдавленный стон, Белиав опустил глаза, вынул ногу из стремени и ударил принца в висок. Нельзя было позволить себе большего, не рискуя вызвать гнев Янте. Рохан опять потерял сознание. Слабый лунный свет озарил кровавое пятно на его плече, и Белиав улыбнулся. Что бы ни было, а он доставит принца живым, как обещал. Но зато к зиме мериды снова будут хозяевами Стронгхолда.

Эта мысль грела его еще несколько мер, а там дорога стала полегче. Наконец показалось солнце, и Белиав прибавил ходу. Он проклял гарнизон у Феруче, из-за которого путь, и так казавшийся бесконечным, пришлось удлинить еще на десять мер. Но все было бы сведено на нет, если бы люди Рохана заметили странный конный отряд, направлявшийся в Феруче.

Солнце было по-летнему жарким и нещадно палило даже на рассвете. Наконец Белиав повел своих людей по узкой тропе с задней стороны замка. Испуганная охрана на редких постах выкрикивала пароль, он ворчливо отвечал. Шпили крепости, торчавшие из-за скал, дразнили Белиава еще три меры, прежде чем он достиг ворот. Во дворе мерид слез с лошади, ощущая боль в каждом мускуле, и схватил бурдюк с водой у первого попавшегося навстречу слуги. Осушив его, Белиав тяжело вздохнул и повернулся, когда послышался властный голос стоявшей на лестнице Янте.

— Ты почему так скоро вернулся?

— Скажи спасибо, что я вообще здесь, — бросил самолюбивый мерид.

О Богиня, но эта женщина действительно прекрасна, подумал Белиав. Его взгляд пробежал по совершенному телу принцессы, едва прикрытому желтым шелком ночной рубашки. Она была босиком, волосы непричесаны — сразу видно, что его приезд поднял Янте с постели. Когда лицо принцессы внезапно осветил внутренний огонь, мерид понял, что она увидела Рохана.

— Он не пострадал, нет? — Голос ее был взволнованным, как у матери, но в пронзительных темных глазах не было и намека на материнскую нежность.

— Немного. Отметина в плече и рана на голове. Он твой, принцесса. Делай с ним что хочешь.

— Непременно, — сказала Янте и жестом подозвала к себе ожидавших поблизости служанок. Они уложили принца на землю, затем подошли двое мужчин с подстилкой. Когда Рохана унесли в крепость, принцесса заметила мальчика.

— А это кто такой?

— Наверно, его оруженосец. Фарид погиб в стычке. Думаю, ты не рассердишься за это. Я не убиваю детей.

— Значит, есть границы и у твоей жестокости. Как интересно… Вынь кляп. Я хочу послушать, что скажет этот щенок.

Одеревеневший от долгой ночи и еще более долгого дня, проведенного в седле, мальчик был в неописуемом гневе. Когда изо рта у него вытащили кляп, он плюнул на землю, а потом плюнул еще раз — теперь в Янте.

Она нахмурилась и вытерла щеку.

— Только попробуй сделать это еще раз, дрянь! Как тебя зовут?

Он упрямо выпятил подбородок и взглянул на нее.

— Говори, пока я не вырвала тебе язык! Зеленые глаза мальчика широко раскрылись, но он промолчал.

— Это не цвета Рохана, — быстро проговорила Янте. — То есть голубой и серебряный его, но черный и зеленый… — Приложив палец к безукоризненной щеке, она стала вспоминать и вдруг засмеялась, — О, я должна была сразу догадаться об этом по твоим глазам! Ты родственник фарадимской ведьмы, ты из Речного Потока! — Повернувшись к Белиаву, она промолвила:

— Как мудро с твоей стороны, что ты не убил его. Он будет моим посланником к Сьонед. Знаешь, что ты ей расскажешь, мальчик? — с порочной улыбкой обратилась она к Тилалю. — Что целая армия «Гонцов Солнца» не сможет получить назад ее бесценного мужа, даже если во главе с Андраде встанет на колени перед моим отцом — верховным принцем. Рохан сейчас целиком мой, малыш, как это и должно было быть с самого начала. Поэтому я сохраню тебе язык, а ты в точности перескажешь Сьонед все, что увидишь.

— Она убьет тебя! — взорвался мальчик.

— Фарадим убьет? Никогда! У нее не хватит смелости. И ни у кого из них. А вот у меня хватит, и твой принц скоро испытает это на своей шкуре. Белиав, присмотри, чтобы щенка как следует накормили и почистили. Я хочу, чтобы его поскорее привели в состояние, пригодное для обратного путешествия в Стронгхолд.

— Что ты собираешься сделать с милордом? — воскликнул мальчик.

— Для того, чтобы понять это, тебе придется немножко подрасти, — засмеялась принцесса. — Впрочем, потом можешь вернуться, если захочешь, и слегка подучиться. Понаблюдаешь, а потом расскажешь зеленоглазой суке, как я забочусь о ее любимом.

Она поднялась по лестнице, приказав женщинам заняться ранами принца. Наконец Белиав понял, чего она хочет, вспомнил гобелены с драконами и порадовался, что они готовились не для него.