"Спящий дракон" - читать интересную книгу автора (Розенберг Джоэл)

Глава четвертая «ЭТО ДОЛЖНО БЫТЬ ОТНОСИТЕЛЬНО ПРОСТО»

Джейсон негодующе взмахнул руками.

— Я не могу это прочесть. На каком оно, черт побери, языке написано?

Безнадежное дело. Буквы на листке выглядели знакомыми, но странными. Ясно, что они складывались в слова. Но смысл ускользал.

Андреа наморщила лоб.

— Это же просто. Слушайте: «Тикрах амало, ифт ресет квирто блозриэт аз…»

Дорогие друзья, прошу вас, примите мои нижайшие извинения…

Она подняла голову.

— Что — никто из вас не умеет читать?

Барак пощипал бороду.

— Нет. — Он сокрушено покачал головой. — Я понимаю эрендру, но неграмотен.

Эрендра. Эрен — значит человек, дра — усеченная форма от дравен — уста, разговор. Говор людей. Человеческий язык. Но откуда бы Джейсону это знать? Он и не знал — знал Ловкач. Но я и есть он. Ахира повел плечами.

— Знаете, в этом есть смысл. Аристобулус, Дория — взгляните. Спорим, вы сможете прочесть.

Они смогли.

— Это просто, — сказала Дория. — А вы разве сами не?..

— Нет, Барак, Ахира, Хаким и Ловкач читать не могут.

— Чертовщина.

Ловкач барабанил по культе кончиками пальцев. Во всем этом был свой резон. Они знали и умели то, что знали и умели их персонажи, плюс обладали памятью о другом, своем мире и о себе. Но не более того. Барак, Ловкач, Хаким и Ахира по игре неграмотны — воинам и ворам это ни к чему. С другой стороны, целителям и магам читать необходимо.

Он лизнул кончик указательного пальца и написал на пыльной крышке еще не вскрытого короба: Джейсон. По крайней мере это он прочесть мог. Слава Богу.

— Верно. — Ахира взглянул на надпись в нескольких дюймах от своих глаз. — Мы ничего не потеряли, но… — он улыбнулся, — алу натега нит черт экта, пи агли. — Выиграли мы чертовски мало.

Занятно. Словечко «черт» в обоих языках одинаково. А это предполагает возможность…

Он глянул на остальных. Барак был потрясен больше всех, великан сидел на земле, спрятав лицо в ладонях. Но Барак ли потрясен? Скорее всего неграмотность оказалась потрясением для Карла.

Хаким уверен и спокоен.

— Ну, господа волшебники, кто возьмется меня учить? Чертовски обидно не уметь читать!

— Ну и выдержка! — Ахира шлепнул его по спине. — Но вряд ли мы застрянем здесь так надолго, чтобы это стало проблемой. Андреа, не прочтешь ли письмо? — Он улыбнулся. — Вслух, чтобы и мы, неученые, поняли.

Барак помотал головой.

— Почему бы ему просто не написать по-английски?

Андреа — она сидела с письмом на коленях — ободряюще улыбнулась.

— Думаю, именно это он и сделал. Но письмо перевелось само собой — точно так же, как изменились наши тела. Или так, или он просто выпендривался… Ари?

Старик расчесал пальцами бороду.

— Не знаю. Оба варианта возможны. — Он прикрыл глаза. — Это… зависит от заклинания, которым он пользовался. И от того, как здесь работает магия. — Маг открыл глаза и пожал плечами. — Об этом можно только догадываться. Дайте мне взглянуть на письмо. — Он протянул руку. — Я попробую понять…

— Нет. — Плохо, конечно, что в этом мире он не может пользоваться грамотой — оно могло бы оказаться весьма полезным для дела. Но Джейсон вовсе не собирался уподобляться неучам горожанам. — Нет, читай его. Вслух. Давайте все всё поймем одновременно.

Ахира кивнул.

— Читай.

И Андреа начала читать — на эрендра, останавливаясь время от времени, чтобы глотнуть воздуха.

Друзья мои!

Прошу, примите мои нижайшие извинения за то, что не предупредил вас о том, что должно произойти. Мне очень жаль, если вас постигло какое-нибудь несчастье, но у меня не было выбора: предупреди я вас, вы бы мне не поверили.

Уверен, вы уже поняли, что находитесь в мире, по которому я устраивал наши маленькие игры. Вот только это были не совсем игры.

Не стану утомлять вас долгим пересказом трудностей, через которые мне пришлось из-за этого пройти в детстве, но я всегда умел заглядывать в другой мир — в тот самый мир, где вы, коль скоро читаете это письмо, сейчас находитесь. Совершенно ясно, что подобные видения посещают не меня одного, хотя, льщу себя надеждой, никто не видит их столь ясно. Они не всегда четки — время в наших мирах течет по-разному, и потому порой события на другой — вашей — стороне мелькают так быстро, что их едва удается разобрать, хотя подчас эти мелькающие видения целиком захватывают меня.

Друзья мои, я алкаю этого мира; попади я в него — я оказался бы самым могущественным из магов, которых он когда-либо знал. Если бы я мог перенести себя, как перенес вас, я сделал бы это.

Но я не могу. В наших мирах магия действует по-разному. Здесь она неустойчива. К этому моменту я уже двадцать лет занимаюсь перемещением различных предметов — с минимальным успехом. Во-первых, перемещение вообще удается примерно в одном проценте опытов; во-вторых, предмет всегда изменяется при переброске, и контролировать эти изменения мне удается с трудом.

Люди или любые другие мыслящие существа — дело иное. В нашем мире есть сила, называемая коллективным бессознательным, которая противодействует подобным перемещениям. Проще говоря, вы все принадлежите нашему миру, и, пока оно так, я никак не могу вас никуда перенести.

Есть, однако, личности, независимые от коллективного бессознательного — тому имеется немало свидетельств. Вот они-то, при создании соответствующих условий, могут переходить из мира в мир. Наиболее известные примеры — Бенджамин Бэтхерст и Амброз Бирс; нет сомнений, что были и другие.

Я пишу эти строки — и не знаю, сумею ли воссоздать необходимые условия; что я знаю точно — что не могу создать их для себя. Вывод из теории переноса таков, что это совершенно невозможно для личности, привязанной к нашему миру.

Но, коль скоро вы читаете это письмо — значит, мне удалось воссоздать эти условия для вас. Этому помогли мои долгие приготовления и ваше участие в игре. Я не знаю, кто вы сейчас. К этому моменту я уже долгие годы изучаю воздействие различных чар и их комбинаций на личности и их взаимодействие друг с другом, а также размещаю склады с припасами в самых разных местах. Места эти, как вы, я надеюсь, уже поняли, находятся там, откуда начинались наши походы.

Я был бы очень удивлен, если бы к этому моменту вы не были основательно злы на меня. Но прошу вас, попытайтесь понять: судя по тому, что открывается мне в видениях, я мог бы стать величайшим магом, самым могущественным владетелем магических сил, какого когда-либо знал этот мир; вместо этого я зажат в академических тисках, а мир лишь дразнит меня, как спелый плод.

Но выход есть. В той вселенной создано нечто, называемое Врата — Врата Между Мирами. Открывшись, они могут соединить наши вселенные. Я прошу вас отправиться к Вратам, открыть их и впустить меня.

В награду я выполню любое ваше желание.

Я очень хочу помочь вам. Загляните в короба. Большая часть там с припасами, но есть один, который, я уверен, станет для вас истинной сокровищницей. В нем — плоды долгих лет исследований и экспериментов. Вы отыщете там Рог, большую книгу заклинаний, десять Плащей Перемещения… — но к чему перечислять всё? Содержимое скажет само за себя. Пользуйтесь им во благо себе и делу.

Эти вещи, вместе с картой мира, помогут вам попасть оттуда, где вы находитесь, к самым Вратам и подчинить их Стража, чтобы я мог пройти.

Что до всего остального — оно собрано так, чтобы вам не пришлось ничего покупать. Разделите между собой бренди — это лекарство и знак моей благодарности, а также частичное возмещение тех неудобств, которые я вам причинил.

Когда вы впустите меня в мир, я расплачусь с вами сполна. Те, кто, как это ни глупо, захочет вернуться в наш скучный, тусклый мирок, получат тонну золота; тем же, кто предпочтет остаться со мной, я обещаю выполнение любых желаний. Причем я имею в виду именно то, что сказал.

Андреа подняла голову и в упор взглянула на Барака.

— И последняя фраза: «С наилучшими пожеланиями».

Барак встал во весь рост, сорвал ножны с меча и швырнул их в траву.

— Слышишь меня, ты, старая сволочь? Я накормлю тебя этим — дай только до тебя добраться! — Он шагнул к Аристобулусу. — Бери меч!

— Что? — Старик съежился.

— Бери меч, чтобы я мог убить тебя в честном бою. Этот короб! — Он повел мечом на разбросанные по склону обломки. — Та самая сокровищница! Ты уничтожил его, ты…

— Уймись, Барак. — Ахира встал перед ним, секира вольготно лежала в широких ладонях. — Нам и так хватает неприятностей. Я очень не хочу убивать тебя — как и всякого другого. Ты понял?

Барак оскалился. Гном угрожает ему? Ахира, может, и сильнее него, но есть еще и длина меча…

— Убивать — меня? Не будь дурнем большим, чем…

— Карл! — Энди-Энди метнулась к ним. — Прекрати.

Карл? Это еще…

— Ох! — Он глубоко вздохнул. Он был Карлом Куллинаном, а Карл Куллинан не станет разделывать беспомощного старика, как свиную тушу.

Он медленно нагнулся и поднял пустые ножны. Меч легко скользнул в них.

Аристобулус поднялся на ноги.

— Мне понятен твой гнев. Я… просто ничего не понимал, когда проснулся. — Он повернулся к остальным. — Я приношу свои глубочайшие извинения всей компании. — Он с присвистом втянул воздух сквозь зубы. — Но хуже всего из-за этого придется Андреа и мне. В коробе, который я в неведении своем разрушил, была волшебная книга. Если только мы не найдем копий, у меня будут лишь те заклятия, что я храню в своей памяти. Лишь они одни — и когда я использую их, других не будет. — Маг сделал шаг назад и воздел руки. — Было бы непростительно использовать какое-нибудь — скажем, огонь — для самозащиты.

Барак улыбнулся и шагнул вперед.

— Давай пробуй. Об заклад бьюсь — мои пальцы сожмут твое горло, преж… — Он осекся, ощутив затылком колючий холодок острия кинжала.

— Остынь, Карл. — Уолтер, как всегда, спокоен. — Без драк. Слышал, что сказал Ахира?

Если быстро рвануться вперед и одновременно лягнуть того, кто сзади… «Нет, — сказал себе Барак. — Нет. Дело не стоит риска».

— Тогда как быть…

Ахира поднял ладонь.

— С Аристобулусом я сам разберусь. — Он повернулся к магу. — Опусти руки.

— Я…

— Опусти руки! — Гном будто врос в землю перед стариком, поставил на землю топор и оперся о него широкой грудью. — Лучше нам договориться сразу. Хочешь ты слушаться приказов, как остальные, или желаешь остаться сам по себе?

Аристобулус осклабился.

— Пустые угрозы. Ты не рискнешь выгнать меня. — Он махнул рукой на Энди-Энди. — Оставишь отряд с единственным магом?

Ахира повернулся к нему спиной.

— Тогда уходи. Хаким, убери нож. Барак, ты принимаешь мое командование?

Тот почесал место, куда только что упирался кинжал, и удивился, не обнаружив на пальцах крови.

— Сейчас — да. — Неужто гном и впрямь решил отделаться от Аристобулуса? С утратой сокровищ это может еще больше затруднить задачу. Но он прав. Им и так туго; они просто не могут позволить себе никаких разладов. — И до тех пор, пока ты уверен, что приведешь нас домой, Ахира.

Гном кивнул.

— Я не просто уверен — я готов в этом поклясться.

Он снова повернулся к Аристобулусу и изобразил крайнее удивление тем, что Аристобулус еще здесь.

— По-моему, я велел тебе убираться.

— Ну подожди. Ты…

— Нет. Ты или с нами, или нет. Ты решил быть один. Скатертью дорога.

— Но… как же я смогу… ты думаешь, я…

— Честно говоря, я думаю, ты погибнешь. Маг, один, без волшебной книги? У тебя нет ни единого шанса. Мы нужны тебе больше, чем ты нам. — Ахира положил ладонь на грудь Аристобулуса и толчком отправил того на четвереньки. Потом повернулся к Карлу.

— Если через две минуты он не уберется — тебе предоставляется возможность проверить, что быстрее: твой меч или его рот. — Гном подмигнул и ухмыльнулся.

Молодец. Надеюсь, это сработает.

— Понято. — Карл шагнул к упавшему магу.

— Подожди! — Страх в голосе Аристобулуса был сравним разве что с мертвенной бледностью его лица. — Я согласен. Ты командир.

Подходящий к магу Карл не обернулся взглянуть на Ахиру.

— Даешь ему шанс?

— Да. — Гном пошел прочь. — Помоги ему встать.

Карл улыбнулся ему вслед. Не сказать, что я от тебя в восторге. Но точно знаю, что не буду вставать у тебя на дороге. Никогда. Он обвел глазами Дорию, Ловкача и Уолтера, потом — перевел взгляд на Энди-Энди. Урок усвоили все. Но лишь до тех пор, пока у тебя будет получаться. И чертовски хотелось бы, чтобы у тебя получалось.

Ахира уже довольно долго сидел один в сторонке, на стволе упавшего дерева, и созерцал муравейник, когда к нему подошла Дория.

— Джеймс? Можно посидеть с тобой?

— Садись.

Он ударил по сгнившему стволу пяткой, и тот затрещал. Гном подавил смутное раздражение, вызванное ее приходом: было так хорошо побыть одному, не возиться с шестью — двенадцатью — личностями… Даже с четырнадцатью, если считать обе свои.

Дория аккуратно расправила складки одеяния и грациозно уселась на траву, в упор глядя на гнома желтыми немигающими глазами.

Он отвел взгляд. Похоже, они поменялись местами. Прежде она всегда избегала его взгляда.

— Что-то стряслось?

— У нас проблема.

— Правда? — Он изогнул бровь. — Только одна? Это было бы отлично. Просто отлично. Ты о какой говоришь? В данный момент я переживаю насчет Ловкача и Хакима. Мне лезут в голову с полдюжины бед, которые могут там стрястись, и ни с одной мы ничего не сможем поделать. Сколько их уже нет?

— Пару часов. Но я говорила о проблеме совершенно новой. — Она потерла глаза. — Я не могу восстановить заклинание.

— Что?

Клирик — не то, что маг, он не зависит от книг. Клирику, чтобы заклинание восстановилось, надо всего лишь помолиться об этом. По крайней мере так всегда считалось.

— Я старалась. Честно, старалась. Но не получается.

Гном даже не пытался скрыть ни свой гнев, ни свое разочарование.

— Ты старалась… — что ты старалась делать?

— Молиться Исцеляющей Длани. Но ничего не произошло. — Она царапала одной рукой другую, оставляя долгие кровавые бороздки. — Я ощущаю в голове другие заклятия — все до единого. Но использованного вспомнить не могу. — Струящаяся светлая прядь упала ей на глаза; она отбросила волосы. — Возможно…

— Что?

— Возможно, если б я верила…

Он схватил ее за плечи и встряхнул.

— Ты хочешь сказать, что после всего, что с нами случилось, не веришь в магию?

— Прекрати. Прекрати! — Он позволил ей стряхнуть свои руки. — Это не то. Просто мысль о боге с Исцеляющими Дланями…

— Милосердном божестве?

— … творящем добро, исцеляющем людей — мысль эта кажется мне ужасно абсурдной. — Она запустила в волосы тонкие пальцы. — После того что случилось с нами — после того что случилось со мной — я все еще не приемлю этого. На самом деле — не приемлю.

— Здесь не место для таких разговоров. — Он никогда прежде не видел Дорию с этой стороны. Под ее внешним дружелюбием, под наманикюренными ногтями и слегка странными манерами таилась глубокая печаль.

— Не место. — Она пошевелила губами, но изо рта не донеслось ни слова. Дория спрятала лицо в ладонях.

— Если не хочешь говорить об этом — не надо, — сказал он и тут же сам себя обругал. Исповедь — могучее средство очищения души; он должен был предложить ей поговорить, заставить выговориться. — Нет, расскажи мне.

Вяло как-то вышло. Проклятие.

— Не могу.

Он потянулся к ней, мягко отвел ее ладони от щек.

— Не тревожься. — Ахира заставил себя улыбнуться. — Все еще наладится, вот увидишь. А если ты захочешь потом поговорить со мной — я буду здесь. Где бы это самое «здесь» ни было. — Он встал и помог ей подняться. — Я видел в одном из коробов консервы. Не прочтешь мне этикетки? Если там есть лосось — мы его вскроем.

Ее улыбка была почти веселой.

— А консервный нож ты видел?

Он похлопал по топору.

— А как же.