"Сокровище президента Парагвая" - читать интересную книгу автора (Сальгари Эмилио)

VIII. «Сын солнца, брат луны, великий жрец»

Увлекшись рассказом о судьбе Кардосо и Диего, мы совершенно упустили из виду правительственного агента, сеньора Кальдерона, который унесся по воздуху на облегченном шаре после падения Диего и мальчика возле гостеприимного ранчо братьев гаучо. А между тем и Кальдерон переживал приключения, для описания которых понадобились бы десятки страниц.

Достаточно сказать, что он был унесен шаром на высоту свыше километра. Подхваченный порывом ветра шар без корзины, с человеком, судорожно уцепившимся за сетку, пространствовал еще около двух часов, пока не вышел весь запас газа, и аэростат довольно плавно и спокойно, как нарезвившийся бешеной скачкой и утомленный до полусмерти конь, опустился на равнину, дав возможность сеньору Кальдерону спокойно сойти на землю.

Но тут произошло следующее.

В местности, где суждено было опуститься шару, кочевало, перенося по мере надобности из одного края пампы в другой свои легкие палатки из гуанаковых12 шкур, одно из бесчисленных племен патагонских индейцев.

В день, когда судьба привела сюда Кальдерона, племя было погружено в печаль и охвачено тревогой: за несколько часов до рассвета главный жрец племени, спавший в своей палатке, выбежал из нее с диким криком, услышанным во всем поселке и поднявшим на ноги всех обитателей. Он метался от хижины к хижине, и на его крик выбегали воины, выбегали женщины и дети, спрашивая, что случилось.

Жрец стонал, вскрикивал, потом упал на землю и стал корчиться.

— Змея… змея… ужалила меня! — кричал он. — Мои враги подослали мне, спящему, царицу змей. Ее зубы впились в мое тело, ее ядовитая слюна проникла в мои жилы и отравила мою кровь…

Жрец был прав: на плече у него ясно виднелся след укуса ядовитой змеи, что во множестве кишат в пампе.

Будь жрец укушен за ногу или за руку, быть может, своевременно принятыми мерами — высасыванием яда из раны, прижиганием, обильным кровопусканием — его удалось бы спасти, тем более что индейцы сами знают кое-какие противоядия, действенные до известной степени против последствий укуса змеи. Но в данном случае надежд на спасение не было, так как рана на плече, близко от главных кровеносных сосудов, с молниеносной быстротой вела к заражению крови.

Не прошло и часа, как, несмотря на все принятые меры, на земле лежал безобразно распухший, раздувшийся и уже начавший разлагаться труп «великого жреца». Все племя погрузилось в печаль: из-за неожиданной смерти жреца оно осталось без человека, который умел бы заклинать злых духов, исцелять, толковать сны, приметы, и так далее.

Все племя оплакивало погибшего, и женщины, эти хранительницы традиций предков, занимались приготовлением к торжественным похоронам главного жреца.

В самый разгар этих приготовлений кто-то из дозорных, оберегавших покой селения, случайно обратил внимание на необычный предмет, показавшийся на ясном небе и несшийся, быстро увеличиваясь, по направлению к поселку.

Воин поднял тревогу, сбежалось все население и со страхом и трепетом смотрело на нечто невиданное, чудесное.

— Это — луна! — кричали дети. — Огромная серая луна. Она сорвалась с неба и несется к нам.

Остолбеневшие индейцы с разинутыми ртами наблюдали за «сорвавшейся с неба луной».

— Человек!.. Человек! — закричал кто-то.

И в самом деле, теперь было ясно видно, что под «луной», цепляясь за сетку, колыхалась человеческая фигура.

— Сын солнца! Брат луны! Человек с неба!

Индейцы кричали, жестикулировали, как сумасшедшие.

Шар — а это, как уже понял читатель, был шар с единственным пассажиром, сеньором Кальдероном, — пронесся несколько в стороне от деревни, плавно и медленно опускаясь к земле.

Индейцы, подстрекаемые неискоренимым любопытством, покинули поселок, бросились туда, где опускался шар, и образовали огромный круг, держась на почтительном расстоянии от места, куда шар должен был упасть. Многие падали ниц и воздевали к небу руки, кричали заклинания и молитвы. Женщины плакали. Дети визжали и кувыркались.

Сеньор Кальдерон сразу понял, в каком выгодном положении он находится, какое огромное впечатление произвело его появление на детей природы, и поторопился использовать все преимущества этого положения. Медленной и важной поступью направился он к группе воинов, среди которых его зоркий взгляд открыл людей в костюмах вождей, и замогильным голосом заговорил с ними на ломаном испанском языке.

— Где вождь? Почему он не спешит поклониться мне, посланнику небес?

Вождь племени, трепеща и в то же время опасаясь явно выказать свою боязнь, поторопился выдвинуться из рядов соплеменников и трепетным голосом спросил Кальдерона:

— Ты прибыл к нам с неба, о господин и повелитель?

— Ты видел своими собственными глазами! — оборвал его Кальдерой.

— Зачем послало тебя к нам небо? — нерешительно осведомился дикарь. — Чего небо хочет от нас? Разве мы его прогневали чем-нибудь?

Кальдерон, сохраняя загадочное молчание, пристально глядел на испуганного индейца.

— Разве небо уже знает о смерти нашего великого жреца? — робко высказал догадку вождь.

Луч довольства мелькнул на лице правительственного агента.

— Он был мошенником, а не великим жрецом! — сказал он.

— Значит, смерть послало ему небо?

— Небо поразило своего неверного слугу! — с пафосом поддержал зародившееся в душе индейца предположение Кальдерон.

Трудно описать то впечатление, которое произвели на простодушных индейцев эти слова загадочного пришельца с неба.

Для них так ясна, так понятна была теперь связь между смертью их бывшего колдуна и великого жреца и прибытием «сына солнца»…

— Это луна? — задавали робкие голоса вопрос, продиктованный опасением, что красавица царица ночи не появится уже более на небосклоне и не разгонит мрак ночи.

И они боязливо глядели на бессильно распластавшийся на земле лишенный газа шар.

— Нет. Если вы будете повиноваться мне, вы еще увидите луну! — отвечал Кальдерон хладнокровно.

— Приказывай, повелитель! — отозвались индейцы.

— Я — посланный небом жрец и колдун! — сказал Кальдерон.

— Мы знаем, мы знаем это, о господин! — отвечали индейцы.

— Я могу испепелить все ваше селение одним своим взглядом!

— Ты сказал, господин, и это так!

— Вы обязаны повиноваться мне!

— Ты сказал, и это будет так, сын солнца!

Естественно, что после этих весьма коротких объяснений новый общепризнанный «великий жрец, сын солнца, брат и посланец луны», которому воздавались божеские почести и в распоряжение которого предоставлялось все, что было собственностью индейцев, — Кальдерон получил лучшую хижину в селении, прямо-таки заваленную мехами, оружием, драгоценностями индейцев.

Если бы он пожелал, ему отдали бы красивейших женщин и девушек племени. Потребуй он человеческих жертв, он получил бы их. Но Кальдерон не подумал об этом: все его мысли были заняты тем, что произошло с так неожиданно покинутыми им спутниками, с Диего и Кардосо. Ведь падая, они унесли с собой сокровище президента Парагвая, восемь миллионов в бриллиантах.

Значит, первым делом надо было узнать, уцелели ли моряки. Если живы, то связаться с ними. Если умерщвлены — предъявить права на их наследство, на бриллианты президента, на эти миллионы…

Того, что патагонцы расхитят бриллианты, Кальдерон не боялся: дикари не могли иметь ни малейшего представления о ценности бриллиантов; в их глазах они должны были иметь не большую цену, чем пригоршня битого стекла, ни на что не нужного…

Но где Диего и Кардосо? Что с ними? Как с ними связаться?

Ломая над этим голову, Кальдерон почти инстинктивно вспомнил о своем воздушном корабле. Нельзя было бросать его на произвол судьбы! Агент не имел еще представления о том, как можно использовать пустую оболочку шара, но в то же время сознавал, что немыслимо оставлять шар попросту валяться на земле в грязи. Это пренебрежение к предмету божественного происхождения в конце концов могло зародить сомнение в душах дикарей, вызвать критическое отношение ко всему происшествию.

Сознавая это, Кальдерон поторопился распорядиться убрать шар, выдавив из него остатки газа.

Со страхом и трепетом целый отряд женщин приступил к этой необычной работе и исполнил ее вполне удовлетворительно под наблюдением самого новоявленного великого жреца.

Тщательно осматривая шар, Кальдерон убедился, что он превосходно уцелел: нигде ни малейшего следа повреждений, нигде материя, пропитанная каучуком, не прорвана, не испорчена. Цела сетка, прекрасно действует, предохранительный газовыпускной клапан. Нет только корзины, но ее ведь не так трудно сплести…

Зато газа здесь не достанешь ни за какие деньги, и нет, кажется, никакой возможности получить его…

Шар при отправлении с палубы «Пилькомайо» был наполнен водородом, который в шестнадцать раз легче воздуха. Если бы добыть хоть не водород, а светильный газ. Он, как знал Кальдерон, не обладает такой подъемной силой, как водород, но все же мог бы сослужить службу.

Между тем шар был сложен и бережно убран в той самой хижине, где обитал теперь «сын солнца».

Первой заботой Кальдерона было выяснить, где находятся Диего и Кардосо и нельзя ли связаться с ними.

Прошло несколько дней, и лазутчики из боготворившего его племени оповестили мнимого жреца, что Диего и Кардосо находятся в плену или, сказать вернее, в рабстве у одного из соседних племен, что бриллианты находятся при пленных, но оружие отобрано, что пленные мечтают о победе и надеются при этом на помощь каких-то гаучо.

При упоминании о гаучо Кальдерон сделал легкую гримасу.

В его планы и расчеты вовсе не входило вмешательство посторонних людей, к тому же таких полудикарей, как гаучо. Бог знает, каких сюрпризов можно ожидать от этих обитателей пампы!

Но потом Кальдерон решил, что Диего и Кардосо слишком осторожны, они не могли сообщить гаучо о своей тайне, о бриллиантах. Значит, опасность быть ограбленными не существует. А в то же время — кто знает? — может быть, в самом деле, помощь гаучо окажется полезной. И наконец…

Сеньор Кальдерон подумал хладнокровно: «От этих непрошеных помощников можно будет отделаться в любой момент, как только они сделают свое дело и их помощь перестанет быть необходимой… Посмотрим!»

С помощью добровольных лазутчиков Кальдерон оповестил Диего и Кардосо о своем местонахождении и посоветовал им терпеливо выжидать, покуда закончатся его переговоры с захватившим моряков племенем относительно освобождения их за выкуп.

К сожалению, переговоры успехом не увенчались: обладатели моряков ни за какие сокровища мира не хотели выпустить добычу из своих рук и наотрез отказались выдать Диего и Кардосо тому племени, в котором Кальдерон вот уже недели полторы или две исполнял роль великого жреца.

Тем временем не оставались в бездействии и верные храбрецы гаучо, задавшиеся целью во что бы то ни стало спасти своих приятелей: с ловкостью змей, неслышно, как ночные тени, они скользили вокруг селения, где находились пленные, прокрадывались, выжидая удобного случая, к хижинам, оберегаемым часовыми, и, наконец, посредством подкинутых записок оповестили моряков, что попытаются в назначенную ночь произвести тревогу и отвлечь в сторону индейцев, с тем чтобы, пользуясь их замешательством, моряки могли попытаться спастись бегством.

В условленное время находившиеся в своей тщательно оберегаемой несколькими молодыми воинами хижине Диего и Кардосо услышали подобные грому раскаты ружейных выстрелов в самом центре поселка. Там поднялся адский шум: дико ржали, разбегаясь, сорвавшиеся с привязи лошади, топча выбегавших и сталкивавшихся друг с другом воинов. Кричали перепутанные женщины. Плакали мечущиеся, как в чаду, дети

А по единственной улице деревни скакал казавшийся призраком всадник на фантастическом коне, стрелял в воздух и дико кричал что-то. Это был гаучо Педро, рискнувший поднять общую тревогу, чтобы облегчить ожидаемый побег моряков.

И в самом деле, побег удался блестяще: Диего и Кардосо, прорезав шкуры гуанако, крадучись вылезли через заднюю стенку своей темницы, встретились с ожидавшим их Рамоном, державшим в запасе лошадей, и сломя голову кинулись по направлению к селению, в котором находился «сын солнца, брат луны, посланник неба», он же правительственный агент сеньор Кальдерон.