"Ночь без звезд" - читать интересную книгу автора (Сальваторе Роберт)

ГЛАВА 4 ОГОНЬ В ЕЕ ГЛАЗАХ

Кэтти-бри обернула вокруг себя серый плащ, чтобы скрыть кинжал и маску, которые дал ей Регис. Пока она приближалась к покоям Бруенора, ее обуревали смешанные чувства; она хотела, чтобы дварф был здесь, и в то же время надеялась что его не окажется на месте.

Как она может уйти не повидавшись в последний раз с Бруенором, своим отцом? Но нынешний дварф казался Кэтти-бри лишь своей оболочкой, старой развалиной, ожидающей смерти. Ей не хотелось видеть его таким, не хотелось запоминать такой его облик, отправляясь в Подземье.

Она подняла руку, чтобы постучатся в дверь его комнаты, но вместо этого просто мягко приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Она заметила стоявшего, в стороне от горящего камина, дварфа, но это был не Бруенор. Тиббледорф Пвент, дварф-берсерк, прыгал кругами, явно пытаясь поймать надоедливое насекомое. Как обычно, он носил свои доспехи, утыканные торчавшими отовсюду (в том числе на перчатках, наколенниках и локтях) в разных направлениях шипами. Броня скрипела при прыжках, этот звук чрезвычайно раздражал Кэтти-бри. Открытый шлем Пвента лежал на кресле позади него, шип на макушке шлема был почти с пол дварфа. Как могла видеть Кэтти-бри, берсерк был почти лыс, оставшиеся тонкие пряди черных волос покрывали его голову с боков, переходя в огромную, кудрявую черную бороду.

Кэтти-бри открыла дверь чуть шире, и увидела сидящего напротив слабого огня Бруенора, который отсутствующе пытался сдвинуть хворост, чтобы угасающие искры вновь ожили. Его осторожное прикосновение к сияющей палке заставило Кэтти-бри моргнуть. Не так давно, она помнила, король просто потянулся бы в горящий очаг и раздробил мешающую палку голой рукой.

Посмотрев на Пвента (он что-то усиленно жевал, и Кэтти-бри искренне понадеялась что это было не насекомое), девушка вошла в комнату, на ходу проверяя, надежно ли укрывает ее вещи плащ.

«Приветик!» выдавил Пвент между жеванием. Заглушая брезгливость при мысли о том, что он поедает насекомое, в Кэтти-бри проснулось удивление – как же он умудряется так долго его жевать!?

«Тебе бы не помешала борода!», крикнул берсерк свое обычное приветствие. Еще с первой их встречи вечно грязный дварф утверждал, что Кэтти-бри стала бы очаровательнейшей женщиной, если бы только отрастила бороду.

«Я стараюсь», ответила Кэтти-бри. «Ты же заставил меня пообещать, чтобы я не брила лицо еще когда мы познакомились.» Она потрепала берсерка по голове, и пожалела об этом, почувствовав оставшийся на ладони жирный след.

«Хорошая девочка!», ответил Пвент. Обнаружив еще что-то летящее он бросился в погоню.

«Куда ты собралась?» потребовал Бруенор даже не дав Кэтти-бри поздороваться.

Кэтти-бри вздохнула при виде угрюмого лица ее отца. Как же она мечтала вновь увидеть его улыбку! Кэтти-бри заметила рану на его лбу, царапина только покрывавшаяся коркой. Насколько она знала, несколько ночей назад он заговорившись врезался в тяжелую деревянную дверь, в то время как два молодых дварфа отчаянно старались удержать его. Вместе с жутким шрамом, проходившим через лоб к челюсти через глазницу, это придавало старому дварфу весьма потрепанный вид.

«Так куда ты идешь?», сердито повторил Бруенор.

«Сеттлстоун», солгала девушка, имея в виду город варваров, народа Вулфгара, у подножия гор от восточных ворот Митрилового Зала. «Племя строит курган в честь Вулфгара.» Кэтти-бри сама удивилась, как легко пришла к ней ложь; она всегда могла убедить Бруенора, частенько использовала при этом полу-истину и игры со смыслом чтобы обойти правду, но никогда она так прямо не обманывала его.

Напомнив себе о важности своей цели она глядела рыжебородому дварфу в глаза, продолжая: «Я хочу быть там прежде чем они начнут. Если уж они хотят это сделать, пусть тогда сделают хорошо. Меньшего Вулфгар не заслуживает.»

Единственный глаз Бруенора затуманился, став еще более тусклым, и израненный дварф отвернулся от Кэтти-бри, вернувшись к своему бесполезному ковырянию в огне, выдавив из себя вялый кивок согласия. Не секрет, что Бруенор не любил разговоры о Вулфгаре – он даже ударил одного из жрецов, настаивававшего, что согласно традициям Эйджис-фанг не имел права на самое почетное место в Зале Думатона, ведь им владел человек, а не дварф.

Кэтти-бри заметила, что доспехи Пвента прекратили скрип, и оглянулась на берсеркера. Он стоял у открытой двери, печально оглядывая Кэтти-бри и спину Бруенора. Кивнув девушке он тихо, как только мог (для закованого в ржавую броню дварфа-берсеркера) вышел из комнаты.

Кэтти-бри была явно не единственной, кому не нравилась развалина, в которую превратился Бруенор Баттлхаммер.

«Они сочувствуют тебе», заметила она Бруенору, который казалось не слушал. «Все в Митриловом Зале тепло говорят о своем раненом короле.»

«Закрой свой рот», проворчал Бруенор сквось сжатые губы. Он все также сидел глядя в огонь.

Кэтти-бри знала, что этот намек на угрозу был пустым, еще одно напоминание о падении Бруенора. В прошлом, когда Бруенор Баттлхаммер предлагал кому-то заткнуться, его слушались, или Бруенор затыкал адресата сам. Теперь же, после схваток со жрецом и с дверью огонь в Бруеноре угасал, подобно огню в его очаге.

«Ты будешь ковырятся там до конца дней?» спросила Кэтти-бри пытаясь разозлить его, раздуть угли гордости Бруенора.

«Раз мне это нравится», – слишком тихо ответил дварф.

Кэтти-бри опять вздохнула, и намеренно дернула плащ на бедрах, открывая волшубную маску и украшенный кинжал Энтрери. Хотя девушка намеревалась идти одна, и не хотела объявлять обо всем Бруенору, она молилась чтобы в Бруеноре осталось достаточно жизни, чтобы он смог заметить.

В тишине проходили долгие минуты, только изредка потрескивали угли и шипело сырое дерево.

«Вернусь когда вернусь!» разочарованно заявила женщина и направилась к двери. Бруенор отсутствующе махнул ей через плечо, даже не обернувшись.

Кэтти-бри помедлила у двери, открыла и тихо закрыла ее, но не покинула комнату. Выждала несколько мгновений, не поверив что Бруенор все так же будет сидеть у огня. Затем проскользнула по комнате и через дверной проем, в спальню дварфа.

Кэтти-бри подошла к большому дубовому шкафу – дар от народа Вулфгара, полированное дерево блестело, по бокам его были вырезаны изображения Эйджис-фанга, могучего молота созданного Бруенором. Кэтти-бри остановилась, несмотря на то, что надо было выбираться отсюда пока Бруенор не обратил на нее внимания, и посмотрела на рисунки, вспоминая Вулфгара. Ей никогда не смирится с этой потерей. Она знала это, но также знала и то, что время траура для нее заканчивается, ей нужно снова приниматься за дела живущих. Особенно теперь, напомнила себе Кэтти-бри, когда еще один ее друг идет навстречу опасности.

В каменной шкатулке на шкафу Кэтти-бри нашла то, что искала: маленький медальон на серебрянной цепочке, дар Бруенору от Алустриэль, Леди Сильверимуна. Во время первого путешествия друзей в Митриловый Зал они потеряли Бруенора, решили что он погиб. Однако он смог выбраться, избежав враждебных серых дварфов, объявивших Митриловый Зал своей собственностью, и с помощью Алустриэль нашел Кэтти-бри в Лонгсэддле, деревне на юго-западе. Дриззт и Вулфгар давно ушли на юг, разыскивая Региса плененного Энтрери.

Тогда Алустриэль и подарила Бруенору заколдованный медальон. Внутри его был маленький портрет Дриззта, и с ним дварф смог следовать за дроу. Направление на Дриззта и расстояние до него можно было определить по теплу, шедшему от медальона.

Сейчас металл был холоден, холоднее воздуха в комнате, и для Кэтти-бри это означало что Дриззт уже очень далеко от нее.

Кэтти-бри открыла медальон, и вгляделась в точное изображение дорогого друга – дроу. Она раздумывала, стоит ли брать его. Вообще-то, отвести ее к Дриззту скорее всего могла и Гвенвивар, стоит только найти его след, и она обдумывала еще и то, что, быть может, когда Бруенор все узнает от Региса огонь вновь вернется в его глаза, и он кинется в погоню.

Кэтти-бри нравилась мысль о возрожденном Бруеноре, она хотела бы чтобы отец кинулся ей на помощь, спасать Дриззта, но это была надежда ребенка, понимала она, нереальная, а то и опасная.

Кэтти-бри захлопнула медальон и взяла его в руки. Выскользнула из спальни и прокралась через комнату (рыжебородый дварф все так же сидел у огня, а мысли его витали далеко-далеко), затем бросилась через залы верхних уровней, боясь что если она сейчас же не отправится в путь, то окончательно потеряет решимость.

Уже снаружи она вновь оглядела медальон, понимая что забрав его разрушила все шансы на то, что Бруенор последует за ней. Она могла полагаться только на себя.

Так и должно быть, решила Кэтти-бри, надела цепочку через голову и направилась с гор, надеясь попасть в Сильверимун не слишком отстав от Дриззта.

Так тихо и незаметно как только мог, он крался по темным улицам Мензоберранзана, видящие тепло глаза отсвечивали рубиново-красным. Все чего он сейчас хотел, это добраться до базы Джарлаксля, назад к дроу, которые могли оценить его по достоинству.

«Вэла риввил!» раздался пронзительный крик сбоку.

Он остановился, осторожно оперевшись на кучу камней около незанятого сталагмитового холма. Он слышал эти слова раньше, всегда именно эти слова, произнесенные именно с такой насмешкой.

«Вэла риввил!», сказала дроу, приближаясь к нему, держа в своей руке жезл, оканчивающийся тремя восьмифутовыми шупальцами, будто осмысленно желавшими со всей жестокостью впиться в него. По крайней мере, у нее не было кнута с когтями, подумал он, имея в виду употребляемое многими жрицами дроу высшего ранга оружие заканчивающееся живыми змеиными головами.

Она подошла и остановилась прямо напротив него, все так же стоявшего без движения, почтительно опустив глаза как и учил его Джарлаксл . Он подозревал, что она тоже старалась оставаться незамеченной – зачем еще женщине-дроу, обладавшей достаточной властью чтобы владеть одним из этих жутких жезлов, красться через эту беднейшую часть Мензоберранзана?

Мелодичным голосом она разразилась потоком слов на языке дроу, слишком быстро для понимания новичка. Он успел разобрать слова куарт, означавшее приказ, и харл’ил’кик– падай, поскольку все равно ожидал их – ему всегда приказывали склоняться.

И он упал, немедленно и послушно, хотя удар о прочный камень болью отозвался в его коленях.

Дроу медленно прогуливалась перед ним, позволяя ему рассмотреть ее изящные ноги, даже потянула его лицо вверх, чтобы он мог видеть ее – безусловно, прекрасное – лицо, пока она прошептала свое имя, «Джерлис.»

Она будто собиралась поцеловать его, но вместо этого ударила его по щеке. Его руки потянулись к мечу и кинжалу, но он отдернул их, представив возможные последствия.

Дроу все так же ходила рядышком, разговаривая одновременно и с ним и сама с собой. Много раз она повторяла «Иблит», слово обозначавшее у дроу экскременты. В конце концов он не выдержал и произнес единственное слово «аббан», как рассказал ему Джарлаксл , это означало «союзник».

«Аббан дель дартзиир!», крикнула она в ответ, вновь ударив его, на сей раз по затылку, чуть было не заставив его ткнуться лицом в пол.

Он не понимал все, но, как ему казалось, «дартизиир» имело какое-то отношение к эльфам поверхности. Он начал понимать, что, похоже, попал в серьезную передрягу, и на сей раз легко вырваться ему не удастся.

«Аббан дель дартзиир!», снова крикнула Джерлис, и на сей раз уже жезл а не ее рука обрушился на него сзади, все три щупальца болезненно впились в правое плечо. Он схватился за рану и упал на камень, его правая рука была теперь бесполезна, волны боли катились по телу.

Джерлис ударила снова, по спине, но быстрый рывок спас его от удара всех трех щупалец.

Он лихорадочно размышлял. Нужно было действовать быстро. Женщина издевалась над ним, била жезлом по стенам туннеля и, нередко, по его окровавленной спине. Теперь он был уверен, что женщина наткнулась на него случайно, выполняя какое-то задание столь же секретное, как и его, и что скорее всего ему не удастся уйти с места их встречи.

Одно из щупалец шлепнуло сзади по его голове, ошеломив его. Правая рука все так же оставалась парализованной, результат магии от удара тремя щупальцами сразу.

Но он должен действовать. Левая рука двинулась к правому бедру, к кинжалу, затем переменив решение сместилась к другому боку.

«Аббан дель дартзиир!» вновь выкрикнула Джерлис, ее рука рванулась вперед.

Он мгновенно развернулся и встретил ее, его клинок, не изготовленный дроу, сердито сверкнул встретившись с щупальцами. Зеленая вспышка, одно из щупалец отвалилась, но два других прошли блок и ударили его по лицу.

«Дживвин!», воскликнула восхищенная дроу, слово означало игру, и грациозно изогнулась, благодаря его за глупое сопротивление, за то что он доставлял ей такое удовольствие.

«Поиграй-ка с этим!» бросил он в ответ, бросаясь вперед, вытянув руку с мечом.

Шар магической темноты упал на него.

«Дживвин!» снова засмеялась Джерлис, и вновь попыталась нанести удар. Но противостоял ей не новичок в боях с темными эльфами, и, к удивлению женщины, она не обнаружила его в вызванном ей шаре.

Он выскочил из тьмы, одна рука бессильно свисала, зато другая двигалась мгновенно, демонстрируя отменное мастерство владения мечом. Но женщина дроу была отлично тренирована в воинских искусствах, и вооружена магическим жезлом. Она отбила удар и ответила сама, вновь попала и продолжала смеяться.

Она еще не поняла, с кем имеет дело.

Он вновь сделал прямой выпад, дернулся влево, будто собираясь нанести широкий удар с разворота, и тут же перехватил захват на оружии, сместился назад направо, и метнул меч как копье.

Острие с готовностью вошло в грудь удивленной женщины, пройдя сквозь прочную броню дроу.

Он последовал за своим выпадом, в прыжке выставив ноги так, что они ударили по рукояти меча, заставляя его еще глубже погрузится в тело.

Дроу упала на скалу, покатилась по ней, пока не наткнулась на неровную стенку сталагмита, удержавшую ее в полустоячем положении, красные глаза застыли в удивлении.

«Как жаль, Джерлис», прошептал он ей на ухо, мягко поцеловав в щеку, схватился за рукоять меча и наступил на дергавшиеся щупальца, давя их. «Мы бы могли доставить друг другу столько удовольствия.»

Он освободил меч, и с гримасой обдумал последствия гибели этой женщины дроу. Однако чувствовал он и удовлетворение, возвращая себе хоть какой-то контроль над своей жизнью. Он не для того прошел множество битв, чтобы закончить жизнь рабом!

Через некоторое время он покинул аллею, оставив Джерлис и ее жезл погребенными под камнями, а в его походку вновь венрнулась упругость.