"Неотразимый граф" - читать интересную книгу автора (Маккензи Салли)

Глава 4

Она ненавидела его.

Лиззи торопливо шагала по тропинке к дому. Хотелось плакать, кричать. Она боялась, вдруг кто-нибудь заговорит с ней и она сделает и то и другое.

– Ты выглядишь несчастной.

Это была Мэг.

– Так оно и есть.

– Что случилось?

Лиззи пожала плечами и пошла дальше. Огромный комок, застрявший в горле, мешал говорить. Мэг засеменила рядом.

– Ты видела Робби?

Лиззи кивнула.

– Хочешь поговорить об этом?

Лиззи отрицательно покачала головой и ускорила шаг. К ее неудовольствию, Мэг не отставала.

– Так он сделал предложение?

– Ха.

– Не сделал? Как это?

Да. Он не должен был позволять себе такие вольности, раз не собирался сразу же сделать ей предложение! Ха! Он обязан был предложить ей руку и сердце еще до того, как начал интимно прикасаться к ней. Его руки гладили... Грудь отреагировала на воспоминание трепетом. Ее грудь и... Лиззи покраснела и залилась краской. Лучше не думать о другой трепещущей части тела.

И касался ведь не только руками! Губами, языком.

Проглотила готовый было вырваться стон. О Господи, так можно сойти с ума! Ее распирала злость. От ярости в животе появились болезненные, вызывавшие дрожь спазмы.

Лиззи задыхалась от гнева.

Нужно попасть к себе в комнату.

– Лиззи, что случилось?

– Я... мне, право, нужно... побыть одной, Мэг.

– О Лиззи.

Сочувственный тон Мэг полоснул по сердцу. Нет, она не заплачет. Не сейчас. Ее могут увидеть Фелисити, Шарлотта, кто угодно. Нельзя давать им повод радоваться ее смятению.

Лиззи пошла еще быстрее.

Мэг, очевидно, поняла, что ей необходимо одиночество, поскольку, когда Лиззи добралась до своей комнаты, ее рядом не было. Она облегченно вздохнула, затворив за собой дверь, и тут же затряслась в рыданиях. Что же произошло в кустах?

Лиззи провела руками вверх по животу, коснулась грудей. Хотелось снять с себя одежду и потрогать голую кожу. С ней что-то не так. Глубоко внутри пульсировала не только злость, но и нечто темное и пугающее.

Что Робби сделал с ней? А все его поцелуи. Каждое прикосновение его губ, его рук все сильнее закручивало что-то внутри ее, словно пружину, пока... пока что? Лиззи не знала. Хотелось кричать.

Если бы она не поторопилась, если бы держала язык за зубами... за его зубами, то наверняка он сделал бы что-нибудь, довел бы ее до высвобождения и ей не было бы так тоскливо. Лиззи подошла к окну и прислонилась лбом к стеклу. Смотрела сверху на владения лорда Тинуэя, но видела только затененный закуток в кустах.

Почему он не сделал ей предложение? Леди Беа была уверена, что сделает. Что она скажет в ответ на признание Лиззи, что помолвка не состоялась?

Боже, она сама бросилась в объятия мужчины в буквальном смысле этого слова. Положим, формально она оступилась, но разницы-то нет. Настоящая леди сразу отшатнулась бы, натолкнувшись на твердые, мускулистые мужские формы.

Очень твердые, мускулистые и мужские.

Он был так приятен на ощупь. А когда обнял ее, было чувство, будто оказалась дома.

Последовал глубокий, судорожный вздох.

Годами она вынашивала мечту очутиться в объятиях Робби. Молилась об этом. А потом, когда это произошло на самом деле... Боже праведный! Она ведь набросилась на него, как животное.

Неужели нельзя было вести себя сдержаннее? Ведь она прижималась к нему, хватала его везде руками. Лиззи сильнее притиснула голову к стеклу. Даже трогала его... панталоны. Чувствовала очертания, мускулы, его...

Отпрянула от окна и рухнула на постель.

Прошло всего несколько часов, после того как он покинул ее кровать.

Уткнулась лицом в подушку.

Наверное, ее поведение вызвало у него отвращение. Поэтому и не сделал ей предложение. Она вела себя хуже леди Фелисити. Боже! Прошлой ночью бесстыдно демонстрировала себя, свое нагое тело. А сегодня... Разве не сама отчаянно напрашивалась на его шокирующие действия?

О каком браке может идти речь?

Лиззи перевернулась на спину и уставилась на полог кровати.

Неужели ей никогда не суждено стать его женой?

Слезы навернулись на глаза и потекли по вискам. Снова перевернулась на живот и вытерла слезы о стеганое одеяло.

Что же делать? Она любила Робби. Не лгала прошлой ночью. Любила его всегда. Он старше ее на девять лет. Когда была маленькой, он казался ей высоким, стройным и бесподобным. Прочие друзья Джеймса не обращали на нее внимания, но он был другим. Он улыбался ей, поддразнивал ее. А когда ей уже было двенадцать и Джеймс отправился на войну с Наполеоном, Робби регулярно навещал ее и тетю Глэдис. Ее отец не удосуживался ездить из Лондона, чтобы посмотреть, как они живут, а Робби приезжал.

Когда ей исполнилось четырнадцать и Джеймс вернулся с войны, она уже была безнадежно влюблена.

Она должна была выйти за него замуж. Он был самым близким неженатым другом брата. Из-за Робби она за последние три года отказала бесчисленному множеству женихов. Думала, что будет жить в Уэстбруке, а ее дети станут играть с кузинами в Олварде – с маленьким Вилли и еще с одним ребенком, который вскоре должен появиться на свет. Было бы замечательно.

Почему он вдруг так посмотрел на нее в саду – с выражением лондонского светского льва? И заговорил с ней чуждым ему тоном, с протяжными интонациями всезнайки. Она почувствовала себя такой никчемной.

А потом она ударила его, оставив на щеке красный след. Лиззи спрятала голову под подушку. Кто-то постучал в дверь.

– Уйдите.

– Нет.

Опять Мэг.

– Уйди.

– Нет. – Задергалась ручка двери. – Лиззи, послушай. Я видела леди Беа. Мне нужно поговорить с тобой. Позволь мне войти, пока кто-нибудь не заметил, как я стою здесь и разговариваю с тобой через дверь.

Лиззи повернула голову.

– Я хочу побыть одна.

– Не выйдет. – Мэг просунула голову в дверь. Лиззи села и швырнула в нее подушкой.

– Эй-эй! Разве достойно так вести себя сестре герцога Олварда? – Мэг закрыла дверь и подняла с пола подушку, которая упала в трех футах от кровати. Бросила ее назад и улыбнулась. – Помню время, когда ты кидала ее более метко.

– Когда-то у меня многое получалось лучше.

Улыбка Мэг сразу угасла, и она нахмурилась:

– Лиззи...

Лиззи невыносимо было видеть сострадание в глазах Мэг, и она перевернулась на живот. Матрас прогнулся, когда Мэг села рядом. Лиззи стряхнула ее руку:

– Оставь меня.

– Но я принесла хорошие новости. Леди Беа сказала, что та пикантная история с посещением лорда Уэстбрука не получила продолжения. Никто это не обсуждает. Ни герцогиня, ни Фелисити, ни даже эта толстая корова леди Кэролайн. По-видимому, лорд Тинуэй решил пресечь все слухи. Леди Беа наблюдала, как он смотрел на леди Данли сквозь свой монокль, словно на подопытное насекомое, когда та отважилась заговорить с ним об этом.

Лиззи хмыкнула. Мэг своей жизнерадостностью сыпала соль на ее раны.

– В чем дело, Лиззи? Ты ведь должна быть довольна. Разве тебе не легче оттого, что не будет слухов о вчерашнем происшествии?

– Нет. Мне все равно. Моя жизнь кончена.

– Лиззи! Все не так уж плохо.

– Хуже быть не может.

– Что ж, я не знаю, разве что...

В воздухе повисла тишина. Но Мэг не могла молчать. Она собиралась сказать что-то обнадеживающее. Лиззи повернулась на бок и взглянула на нее. Выражение лица Мэг было необычным. Лиззи облокотилась на подушку и подперла ладонью щеку.

– Почему ты так смотришь на меня?

– Просто я не могу... – Мэг вдруг покраснела. – Значит, ты думаешь... Но ты сказала леди Беа... – Ее рука, покоившаяся на талии Лиззи, дрожала. – Значит, вчера вечером в твоей комнате... Робби позволил себе... – Наконец она просто сцепила руки. – Ты же знаешь.

– Я не знаю. Не понимаю, к чему ты клонишь. – Лиззи снова уткнулась в подушку и закрыла лицо. – Вчерашний вечер не идет ни в какое сравнение с тем, что было сегодня днем.

– Сегодня! – Мэг с усилием оторвала руки Лиззи от лица. – Ты имеешь в виду, что он... средь бела дня? Не в доме?

– Да. – Лиззи покраснела и отвернулась.

Мэг не выглядела особо потрясенной.

– И он не сделал тебе предложение? После того как...

– Нет, не сделал. – В ее голосе прозвучала скорбь.

Мэг похлопала Лиззи по плечу, но это было слабым утешением.

– Не могу поверить, что Робби оказался таким бессовестным.

– Придется поверить. – Лиззи стряхнула с плеча руку Мэг и села. Робби, конечно, не следовало вести себя так, но и она держалась неподобающе. Могла ведь остановить его. Следовало тотчас же пресечь это.

Вряд ли у нее хватило бы на это духу. Нет, как бы ей ни нравилось представлять Робби в роли злодея, у нее не получалось. Лиззи вздохнула:

– Уверена, я сама виновата.

– Глупости! Он намного опытнее тебя. Не могу поверить, что он мог проделать это с тобой, не предложив супружество.

– Мне и самой не верится. – Лиззи снова заплакала. Прикрыла рукой рот и откинулась на подушку. – Я была так уверена... Никогда так не поступила бы... не позволила бы ему... – Затряслась в рыданиях. – Думала, он попросит выйти за него замуж.

– Конечно. Любая на твоем месте считала бы так же. И все же не укладывается в голове... – Мэг поежилась. – Как ты догадалась, что Робби может повести себя так?

Нет, как она догадалась? До этого Робби никогда не подавал даже намека на это, а она провела много часов в его компании. Единственное, что он позволял себе, так это делал вид, что прикладывается к ее руке. Никогда не целовал даже в щеку, не то что в губы.

Что ж, если быть предельно откровенной, она сама спровоцировала все его действия, хотя и не знала, к чему это может привести.

Наверное, дело именно в этом. Мужчины превращаются в животных, стоит их только раздразнить.

Лиззи закрыла глаза. Она вела себя неподобающим для леди образом. Какая леди стала бы запускать руки в штаны мужчины, особенно если они все еще на нем?

Может быть, Робби думал, что просто проявляет обходительность в отношении старой девы?

Стоило вспомнить о прикосновении его губ к соскам, и груди набухли.

Зря он был настолько вежливым.

– Не беспокойся, Лиззи. Расскажем леди Беа. Она сообщит твоему брату, и он заставит Робби жениться на тебе.

– Нет, я не хочу заполучить Робби таким способом. Не выйду замуж за человека, который не желает меня.

– Я думала, проблема как раз в том, что он хотел тебя. – Мэг снова похлопала ее по плечу. – Возможно, именно мысль о женитьбе отпугнула его. Многие мужчины испытывают беспричинный страх перед супружеством, но после свадьбы все быстро успокаиваются. Все равно как лошадь, на которую накинули уздечку.

Слова Мэг не облегчили ощущения тяжести в животе Лиззи. Напротив, добавили пару камней.

– Я не думаю, что...

– И не думай. Что сделано, то сделано. У тебя нет выбора, да и у Робби тоже. Уверена, он это поймет, а скорее всего уже понял. Если же нет, твой брат быстро вправит ему мозги.

– Может, и так. – Лиззи отрешенно смотрела на полог кровати. Ей не нравилась идея такой свадьбы, на которой жених дает клятвы под дулом пистолета.

Мэг заерзала на кровати.

– Хотела спросить...

– Да?

Мэг заерзала снова. Пружинящий матрас вызвал тошноту у Лиззи. Она села. Мэг с пунцовыми щеками разглядывала свои руки.

– О чем, Мэг?

Мэг не поднимала глаз.

– Знаю, тебя спрашивать не следовало бы, особенно сейчас, но меня это всегда интересовало, с тех пор как подслушала разговор двух служанок в Найтсдейле. Я хотела спросить у Эммы, но так и не решилась.

Лиззи ждала. Мэг разглаживала руками юбку.

– И что? – Лиззи и представить себе не могла, о чем это Мэг не решалась спросить свою сестру. Мэг нельзя было назвать робкой девушкой. – О чем же ты хотела меня спросить?

Мэг еще сильнее залилась краской.

– Это больно?

Лиззи наморщила лоб. Наверное, недослышала что-то.

– Больно что?

– Ну, это. – Мэг перестала терзать юбку и подняла глаза на Лиззи. В ее взгляде застыли досада и смущение. – Не понимаю, почему женщины держат в неведении незамужних девушек в отношении таких вещей. Можно подумать, они боятся, что мы поймем, как это происходит. Уверена, мужчины узнают все подробности, едва вырастают из коротких штанишек.

– О чем это ты?

– О том, что Робби делал с тобой в саду. Это было больно?

Настала очередь Лиззи краснеть.

– Нет. – Его действия вызывали много ощущений, но боль не входила в их число. – Нет, конечно же. Было совсем не больно.

Мэг кивнула:

– Я так и думала, иначе с чего бы так много женщин соглашались участвовать в этом? Хотя можно предположить, что они хотят заиметь детей...

– Детей? – То, чем они занимались с Робби в саду, никак не могло привести к появлению детей.

– Ну да, детей. – Мэг посмотрела на Лиззи как на идиотку. – И полагаю, раз было не больно, крови тоже не было?

– Крови! Почему там должна быть кровь?

– Конечно, должна. Ведь он пробил брешь в твоей девственной плеве.

– Что? – Лиззи не понравилось выражение «пробил брешь». Оно ассоциировалось с рассказами Джеймса о штурме крепостей на Пиренейском полуострове.

– Значит, тебе тоже Сара ничего не говорила?

– Конечно, нет. Эти разговоры ведутся накануне свадьбы. А что, мм... – Прокашлялась. – Что делает мужчина, чтобы это... пробить брешь, ты знаешь?

Мэг изумленно посмотрела на нее:

– А ты нет? Это ведь ты была с Робби в кустах!

– В кустах не происходило никакого пробивания бреши. – «А язык не в счет? Хотя во рту нет никакой девственной плевы».

– Так чем же вы там, в кустах, занимались?

– Ты только скажи мне, чем мужчина пробивает брешь.

– Его мужским органом.

– Что конкретно ты имеешь в виду?

– Ну, я никогда не видела его живьем, конечно, но повидала много статуй с изображением голых мужчин.

– Ну и что? Я тоже.

Мэг согласно кивнула.

– Мужской орган – это свисающий спереди маленький отросток. Я знаю, он выглядит довольно необычным, но не выдумали же его все эти скульпторы, правда? Тем более что все они были мужчинами. Им лучше знать, что у них в штанах.

– О! – Лиззи отчетливо вспомнила обнаженное тело Робби. Его отросток вовсе не был похож на нечто висящее или маленькое. – А девственная плева?

– Она защищает твое лоно, конечно.

– Ах вот как! – Лиззи непроизвольно свела колени. – И ты думаешь, что этот висячий отросток проникает... мм... в эту часть?

– Да. Ты что, никогда не наблюдала животных в окрестностях Олварда?

– Нет. Точно нет. – Лиззи была убеждена, что следить за этим крайне непристойно. Мэг проводила слишком много времени в полях, разглядывая растения и, по-видимому, прочие вещи. – Но мы с лордом Уэстбруком в кустарнике ничем подобным не занимались.

– Так что же вы там делали?

Лиззи неопределенно взмахнула рукой:

– Немного целовались. Обнимались. Ничего похожего на пробивание бреши.

– О! – Мэг заморгала, а потом растянула в усмешке губы. – Что ж, раз дело не дошло до пробивания бреши, можешь по-прежнему радоваться жизни. Ты была, конечно, некоторым образом скомпрометирована – ничего не попишешь, и, если об этом поползут слухи, скандала не избежать. Однако поскольку единственным свидетелем был Робби, беспокоиться не о чем.

– Как ты можешь так говорить? Я всегда любила Робби. – Лиззи готова была задушить себя собственной подушкой.

– Что ж, понимаю. Я искренне думала, что это взаимно, но коль он не сделал тебе предложения, неужели ты все еще веришь в это?

– Конечно, верю. Не совсем же я дура, в самом деле. – Нет, не совсем, но в достаточной степени для того, чтобы в течение шести или более лет испытывать любовь к человеку, которому совершенно наплевать на нее. Настолько, чтобы отклонить предложения руки и сердца со стороны герцога, двух маркизов, череды графов, виконтов и других знатных поклонников, потому что была уверена, что вот-вот последует предложение от Робби.

Не стоило больше обманываться на этот счет. Если бы у Робби было намерение жениться, он сегодня в кустарнике сказал бы ей об этом. Не выглядел бы перепуганным и не использовал бы для прикрытия своего смятения салонные манеры.

Лиззи прикусила губу и зажмурилась. Не будет она плакать.

– Что ж, если ты так уверена, то тут уж ничего не поделаешь, – сказала Мэг. – Разве что захочешь, чтобы Джеймс заставил Робби жениться на тебе. Ты ведь знаешь, что он может сделать это.

– Ни в коем случае! – Лиззи спрыгнула с кровати и обхватила себя руками. – Я не хочу, чтобы Джеймс принуждал Робби. Это было бы ужасно.

– Согласна. Жених по принуждению – это не очень приятно. – Мэг откинула свесившуюся на глаз прядь волос. – Можно было бы, конечно, попробовать вызвать в нем ревность. Иногда мужчины не проявляют интереса к женщине, пока не осознают, что не могут ее заполучить.

– Откуда ты все это знаешь?

Мэг пожала плечами:

– Я наблюдаю не только за растениями. И в отличие от тебя мое внимание не сосредоточено на одном только джентльмене.

– Я не зацикливалась на одном Робби.

– Готова поверить тебе на слово.

– А Эмма знает, что в полях ты изучала не только ботанику, но и зоологию?

Мэг ухмыльнулась:

– Только биологию низших животных. Мне не довелось сталкиваться в этом плане с человеческими особями.

– Надеюсь, что это так.

– Но я старательно наблюдала за общественным поведением людей, особенно после того, как Эмма вышла замуж и решила во что бы то ни стало найти мне жениха. – Мэг сморщила нос. – За последние три года я была на стольких званых ужинах и балах, что и не сосчитать. Перспектива очередного менуэта в паре с престарелым мистером Раттлсом была достаточным основанием для того, чтобы отправиться с тобой в Лондон.

– Мистер Раттлс выказывает расположение к тебе? Ведь ему, должно быть, уже семьдесят.

– В прошлом ноябре исполнилось семьдесят четыре, – уточнила Мэг. – И тебе будет приятно узнать, что он добился прогресса в лечении своей подагры.

– Неужели?

– Правда. Честно говоря, у меня там целый выводок поклонников. Кроме мистера Раттлса, за мной еще ухаживают мистеры Горли, Фаррел и Нанн.

– Мэг! Это ужасно. Каждому из них за шестьдесят. Почему ты не приехала в Лондон раньше?

– Потому что Эмма не проявляла настойчивости. А когда родился Чарли, она была несколько не в себе. Но сейчас, снова забеременев, она еще больше озаботилась тем, чтобы устроить мне счастливую жизнь с собственными детьми.

– Это понятно.

– Нет, от этого можно с ума сойти.

Лиззи усмехнулась:

– Ладно, согласна. Просто в этот сезон тебе придется подыскать себе мужа. – Она снова села на кровать рядом с Мэг. – А теперь насчет того, как заставить Робби ревновать... Я не уверена, что хочу мужчину, проявляющего интерес ко мне только потому, что меня домогается кто-то другой.

– Нет, нет. Ты упускаешь главное. Конечно, если Робби окажется таким, тебе придется отказаться от него. Но в данном случае нам нужно только пробудить его. Заставить его осознать, чего он хочет на самом деле.

– Пробудить его?

– Да. По моим наблюдениям, мужчины весьма примитивные существа. Они способны сражаться на войне, строить каналы, но, когда дело доходит до эмоций, они никуда не годятся. Они могут предаваться веселому обжорству, сну и любовным утехам, пока что-то или кто-то не прервет их.

Лиззи не могла себе представить Робби, весело развлекавшегося в объятиях красоток. А события прошлой ночи и сегодняшние могли ведь как-то пробудить любовь к ней, если она хотя бы теплится в нем? Все же ей не хотелось отказываться от намерения выйти за него замуж, пока для этого не использованы все возможности.

Впервые после того, как рассталась в саду с Робби, у нее появилась какая-то надежда.

– Хорошо, хотя, должна заметить, Мэг, что после наших объятий в кустах Робби, по-моему, должен был бы уже пробудиться.

– Правильно. – Мэг хлопнула ладонями по коленям, надула губки и откинулась на спину. – Но ты еще не давала ему понять о существовании опасности потерять тебя. Получается так, что ты оказалась... мм... извини за выражение, слишком доступной.

У Лиззи заалело лицо.

– Что ж, пожалуй.

Мэг кивнула.

– Возможно, Робби нужно осознать реальную вероятность твоего замужества с другим человеком, прежде чем он сам решится на брак. Или же в его случае это не пройдет – гарантий здесь нет.

– Да, конечно. – Лиззи предпочитала не думать о неудаче.

– По крайней мере тебе удастся выйти из нынешнего состояния неопределенности. Оно что-то слишком затянулось. – Мэг снова села, выпрямив спину. – Итак, нам нужно составить план, призванный расстроить Робби.

Лиззи насупилась.

– Ты ничего не говорила о том, что Робби огорчится.

– Лиззи, ты была невнимательна. Нужно, чтобы он подумал, будто ты выходишь замуж за другого. Если это не расстроит его, то можешь умыть руки и забыть о нем. Судя по тому, что ты говорила, у него было полно возможностей обнаружить, что ты возбуждаешь в нем животные инстинкты. Если он испытывает к тебе только такие чувства, то тебе никогда не удастся подвигнуть его на решительный шаг. Эти свои инстинкты он может удовлетворять с женщинами более легкого поведения.

– Мэг!

– Ты далеко не первая из женщин, ошибочно принявших страсть за любовь и влюбившихся в недостойного. – Мэг наморщила лоб. – Я понимаю, что некоторые мужчины не хотят платить за то, что могут получить даром, но никогда не подумала бы, что Робби окажется одним из них.

Лиззи залилась краской стыда.

– Ты считаешь...

– Если мужчина думает, что может уложить женщину в постель без обручального кольца, он с радостью делает это. Хотя Робби следовало бы знать, что с тобой так поступать нельзя даже при твоем желании. Джеймс не потерпит этого. – Мэг сунула в рот большой палец. – Да, загадка.

– Да. – Это не загадка, а просто кошмар. – Так что ты предлагаешь?

– Прежде всего тебе нужно держаться подальше от Робби. Если он снова предпримет какие-либо действия из-за кустов, пресекай их на корню.

– Конечно. Но едва ли он снова позволит себе какие-то вольности.

– Хорошо. Лучше всего, если ты вообще не будешь оставаться с ним наедине.

– Но...

– Нет. Это важно. Если он испытывает какие-то чувства к тебе, нужно мешать их проявлению, так что никаких тет-а-тет, поняла?

– Очень хорошо. Хотя не думаю, что он будет пытаться уединиться со мной.

– Как знать! И тебе придется самой проводить эту политику. Леди Беа здесь не поможет. Она скорее подтолкнет тебя в объятия Робби, нежели вытащит из них.

– Я обойдусь и без ее опеки.

– Хм... Хорошая наставница удержала бы тебя от встречи в кустах с Робби. Держись подальше от садов Тинуэя.

– Конечно.

Мэг кивнула:

– То-то. Итак, ты будешь всячески избегать Робби и в то же время постараешься убедить его в том, что собираешься выйти замуж за другого. После того как он себя повел, он в любом случае должен ожидать такого исхода. Ты ведь не хочешь дать ему понять, что томишься по нему, не так ли?

– Так. – Это будет особенно трудно, поскольку она изнывала от тоски по Робби. – А кто будет объектом моего расположения?

– Любой, кто более всего встревожит Робби. К сожалению, из присутствующих в доме особенно и выбирать-то некого. – Мэг ухмыльнулась. – Как насчет мистера Додсуорта?

– Мистер Додсуорт! Ты разговаривала с мистером Додсуортом?

– Нет. Довольно трудно вставить слово в его монологи о лошадях. Тем не менее мне приходилось слушать его.

– Правда?

Мэг хихикнула.

– Несколько минут я даже делала вид, что зачарованно слушаю его, хотя при этом думала совершенно о другом. Все дело во взгляде. Если не отводишь глаз от мужчины и время от времени киваешь, ему кажется, что ты ловишь каждое его слово. С радостью научу тебя этой уловке. Именно это помогало мне выносить многие нескончаемые вечерние приемы.

– Робби никогда не поверит, что я заинтересовалась мистером Додсуортом.

Мэг рассмеялась:

– Верно. А что скажешь о лорде Питере? Красив, как Адонис.

Лиззи сморщила нос.

– И кичится этим. Нет, он слишком слащав, на мой вкус.

– Тогда как насчет нашего хозяина – лорда Тинуэя?

– Слишком стар. Ему уже около сорока. – У Лиззи не было желания отдавать предпочтение кому-либо из собравшихся в доме мужчин; ей нужен был только Робби. Но придется делать что-то «через не хочу». – Возможно, подойдет мистер Паркер-Рот.

– Кто такой мистер Паркер-Рот?

– Один из друзей Робби. Он сейчас здесь, просто поздно приехал.

– Если он друг Робби, то не подойдет.

– Почему? У него, может, и нет титула, но он из старинной богатой семьи.

– Проблема не в этом. Если мистер Паркер-Рот – друг, то Робби либо решит, что это для тебя подходящая партия, и отойдет в сторону, либо будет уверен, что друг никогда не покусится на женщину, которая нравится ему, и не почувствует угрозы. Мы же хотим, чтобы Робби заволновался. Хотим вынудить его действовать.

Лиззи подумала было о других поступках, на которые спровоцировала бы Робби с большей охотой, но вместо этого выпрямила спину и начала обдумывать план Мэг.

– Я попробую.

– Прекрасно. – Мэг встала и огладила юбку. – Тебе нужно начинать прямо сейчас. Пора готовиться к обеду. Выбери самое открытое платье.

Обед? Лиззи съежилась и обхватила себя руками.

– Я не думаю... – Как она будет сидеть за одним столом с Робби? – У меня немного болит голова. Наверное, попрошу, чтобы мне прислали поднос в комнату.

Мэг бросила на нее сердитый взгляд:

– Нельзя прятаться в спальне, Лиззи. Леди Данли, леди Фелисити, герцогиня – все отметят твое отсутствие.

– Ну и пусть. – Мысль о еще одной встрече с Робби вызвала тошноту. Она не сможет проглотить ни кусочка.

– Ни в коем случае. Они умирают от желания посплетничать о тебе. Ты не должна доставить им такое удовольствие. Нужно вести себя так, будто ничего не произошло.

Мысль о встрече лицом к лицу с этими гарпиями отозвалась очередным приступом боли в животе.

– Я не уверена, что смогу.

– Конечно, сможешь. Ты должна. Я буду там, так что рассчитывай на мою помощь. И леди Беа... – Мэг запнулась, потом пожала плечами. – Леди Беа тоже там будет. Остается надеяться, что она выпила не слишком много бренди.

– Я уж точно воздержусь от ликера.

– Разумеется. – Мэг направилась к двери. – Помни, ты должна надеть самое открытое из своих платьев.

– Мэг...

– Нет, Лиззи. Выпрями спину. Отнесись к этому как к игре, что ли. Или к справедливому наказанию. По-моему, Робби заслуживает толику страданий, после того как он повел себя в кустах.

– Пожалуй. – Робби не должен был так поступить с ней. Хотя он, наверное, и забыл об этом после ее ухода, как только лицо перестало гореть от пощечины.

– Думаю, небесно-голубой шелк будет в самый раз, и, наверное, я попрошу Бетти внести парочку стратегических поправок в фасон.