11

Хельсинборг, 3 мая 1960 года.

Портовая охрана совершала последний ночной обход. Время: 04:30.

У причала для паромов из Дании стояла тишина. Причал пустовал. Время было спокойное, даже ночные воры ушли на покой.

Вдруг охранник остановился и протер глаза. Он мог бы поклясться…

Вдали между домами…

Да, он мог бы поклясться, что между домами мелькнула тень. Причем тень пришла по морю. Но у причала не было никакой лодки. Всюду пусто. Нигде никого…

Пятеро избранных из числа Людей Льда ехали на север. В это время в газете появилась интересная заметка, на которую никто из путешественников не обратил внимания.

Газета «Экспрессен» Стокгольм, 5 мая 1960 года:

«Что происходит в норвежском спальном районе Вестсунд, пригороде Осло?

В новом жилом массиве Вестсунд стоит тишина. Район закрыт полицией. Не пускают даже журналистов. Оцеплены четыре жилых дома. Кому верить?»

Газета «Варденс Ганг», Осло, 5 мая 1960 года:

«Солдаты оцепили жилой район Вестсунда. Официальное объяснение – некачественное строительство и опасность обвала четырех только что построенных домов. Дома стоят обособленно, в северо-западной части района. Насколько правдоподобно такое объяснение?

Жителей района эвакуировали. Никто ничего не знает, говорят только о страшном зловонии, распространившемся по всему кварталу. Однако все, кто жил в доме под названием «Василек», находятся под строгой охраной и к ним никого не пускают. Говорят о том, что многих положили в больницу, о случаях со смертельным исходом, но точно ничего неизвестно.

Все высказывают свои предположения. Кто-то говорит об эпидемии, бомбе с часовым механизмом, другие о том, что дом якобы захватили бандиты.

Но откуда тогда зловоние?

Самые смелые предположения таковы: у дома приземлился НЛО…»

Газета «Дагбладет», Осло, 6 мая 1960 года:

«В Вестсунде все больше загадок.

Последние предположения: В доме поселилось привидение! Давайте избавим нас от такой мистики. Давайте все же верить в материализм, а не в больную фантазию жителей «Василька». Не пугайте же нас! Единственное привидение, которое поселилось в доме, зовется одиночеством.

Немногие, кто знает, что же произошло на самом деле, хранят молчание.

Нам остается только гадать. Эпидемия? Отравление газом? Опасность взрыва?

Военные держат оцепление, полиция в дом не заходит. Сколько будут продолжаться такие странные дела?

Следователь Рикард Бринк, на территории которого происходят такие странные события, просит газету помочь найти Натаниеля Гарда. Гард сейчас в дороге, по пути на север. Полиция убедительно просит Гарда отозваться и дать объяснения по делу».

Газета «Экспрессен», Стокгольм, 7 мая 1960 года:

«Норвежцы наслаждаются теплыми весенними днями. А в Вестсунде по-прежнему безлюдно. Говорят, будто одному из журналистов удалось проникнуть за оцепление. Некоторое время спустя от дома отъехала „Скорая помощь“, в которую погрузили крытые простыней носилки. Однако подтверждения этим слухам найти не удалось.

Кто такой Натаниель Гард? «Экспрессен» занялась поисками этого человека, но найти его оказалось не так легко. В архиве полиции он не значится. Но полиция Осло явно имеет какие-то сведения об этом человеке. Мы связались с полицией. У них нет комментариев по делу».

Натаниель пребывал в полном неведении. Таргенур, которого когда-то прозвали Скитальцем во Тьме, стороживший Тенгеля Злого знал, что произошло. Но он, вместе с другими духами, решили пока не тревожить Натаниеля. Задача последнего и иже с ним была ясна – доставить Чистую Воду в долину и найти сосуд с Водой Зла. И все же духи пребывали в нерешительности. Кто-то должен был остановить Тенгеля Злого.

Но кто?

Остановить безумца мог только Натаниель.

И все же духи колебались. Если только этим пятерым удастся добраться до долины и доставить воду Шире, Тенгель Злой потеряет свою силу. Так, во всяком случае, говорилось.

Но чему отдать приоритет?

Пока путешествие продолжалось без особых трудностей и пятерка начала понемногу расслабляться.

На дороге между Хамаром и Лиллехаммером пришлось остановиться. Дорога была закрыта. Район пустынный.

Марко первым увидел заграждение и притормозил.

– Вряд ли Дорожно-строительное управление закрыло дорогу именно в этом месте, – сухо произнес он. – Настоящая баррикада. Даже мотоциклу не проехать!

– Что делать? Попытаться проскочить на полном ходу?

– Слишком плотное заграждение. Разобьешь машину, только и всего.

– Мы не можем так рисковать. Твое предложение?

– Эллен, ну-ка посмотри карту. Есть ли тут поблизости объезд?

– Налево нет. Налево у нас озеро Мьеса. Сейчас посмотрю.

– Был бы мост, – с тоской в голосе проговорил Габриель.

– Мост будет. Но мы не можем ждать 25 лет.

– Марко, не пугай! – проговорила Това. – Неужели ты и вправду знаешь все о будущем?

– Конечно, нет. Просто у меня перед глазами встал мост и я почувствовал, что пройдет немало времени прежде, чем люди решат его построить.

– Можно вернуться в Муэльв, – Эллен не слышала разговора, – оттуда на север идет другая дорога, которая затем разделяется еще на четыре. Так что есть из чего выбрать.

– Что ж, значит, едем обратно, в Муэльв!

– Интересно, что они делают с другими проезжающими мимо машинами?

– Пропускают. Не такие уж они и дураки, – мрачно заметил Натаниель.

Объезд занял много времени, зато группа добралась до Лиллехаммера без приключений.

Ехать дальше или нет? Обдумывая этот вопрос, решили пока сходить в хороший ресторан.

Вообще-то они запаслись бутербродами, но назавтра предстоял долгий и тяжелый путь через Довре, где их некому будет защитить. Да и бутерброды тоже не помешают.

Эллен с Товой пошли в туалет. Хорошо умыться после дороги. После долгого пути пыль оседает вокруг глаз и делает морщинки более резкими, чем они есть на самом деле.

– Что за вид, – озабоченно пробормотала Эллен. Сейчас, когда она была рядом с Натаниелем, ей хотелось выглядеть как можно лучше.

Това сухо заметила: – А я всегда выгляжу одинаково хорошо!

Эллен только улыбнулась: – И хоть говорят, что я выгляжу плохо, я знаю, что нет красивее меня! – пропела она.

Това хихикнула.

– Похоже, Эллен, что наше путешествие может стоить нам жизни, – негромко проговорила Това, когда туалет опустел. – А я вот никогда не была так счастлива как сейчас!

– И я, – опять улыбнулась Эллен, глядя в зеркало на Тову.

Девушки прошли в зал ресторана.

– Мы решили ночевать в Лиллехаммере, – сообщил Натаниель.

– Сейчас только шесть! – попробовала было протестовать Това.

– Раньше семи мы не поужинаем.

– Сейчас поздно темнеет!

– Милая Това! Решение принято. Нам здесь будет надежнее и спокойнее, чем в пустынной местности.

Где вы нашли пустынную местность? Это Гудбрансдален-то? Ты говоришь как настоящий житель Осло, никогда носа не высовывавший из города!

– Ладно, извини! Но здесь, среди людей и рядом с полицией нас никто не посмеет атаковать в открытую!

И Това сдалась.

Поскольку решили остаться, торопиться было некуда. Как следует посидели. Това болтала без умолку. Она была полна очарования, когда хотела – или, иначе говоря, когда забывала о своей внешности и переставала быть агрессивной. А агрессивность ее была лишь внешней защитой – Това страшно боялась, что ее кто-нибудь обидит грубым словом.

Да, Тове было нелегко.

Эллен была счастлива. А после выпитого вина девушка почувствовала себя свободнее. Обычно же она чувствовала некоторую скованность в обществе Натаниеля. Эллен знала, что если б только могла дать себе волю, то, забыв обо всем на свете, поведала бы Натаниелю о своих чувствах.

В этом девушки были схожи – никак не могли вести себя естественно с молодыми людьми, что были для них дороже всего на свете.

А Марко с Натаниелем нравилось быть галантными.

Това подумала про себя о том, был ли когда Марко с девушками на такой короткой ноге, как сейчас. С обычными, смертными девушками. Что он делал в том, «другом» мире, Това не знала. Да и не хотела знать.

А маленький Габриель, у которого уже слипались глаза, ни за что не хотел идти спать. Его темные, прямые волосы, что мама Карине заботливо уложила сегодня утром, торчали во все стороны. Габриелю было интересно со своими старшими товарищами, все шло замечательно. Несколько дней он жил в страшном напряжении, плохо спал прошлой ночью, в полпятого был уже на ногах. Он так боялся опоздать на самолет.

На самолете полететь так и не пришлось. Ну и что! Не так уж и обидно. Зато он вместе со взрослыми выполняет важное поручение. В дневнике записал: «Карбонат с горошком и морковью. Мороженое с клубникой». Прочел запись, сделанную ранее: «Дорожное заграждение. Трактор и большие бревна. Может быть опасно. Пришлось поехать в объезд». Да, эти записи плохо смотрелись рядом. И все же Габриель решил оставить все как есть. Слишком часто он черкал в дневнике.

Наконец они решили узнать, если ли в гостинице, что находилась совсем рядом с рестораном, свободные места. Они засиделись, Эллен еще раз сходила в туалет «освежиться», как она говорила.

Стоя перед зеркалом, Эллен заканчивала подкрашиваться. Тут в туалет вошла женщина лет тридцати пяти – сорока. Дама была хорошо одета, однако черты лица были грубые, глаза холодные.

Теперь Эллен была настороже, ей чудился враг в каждом человеке. Оглядывая даму в зеркало, Эллен почувствовала какое-то неприятное чувство.

И не зря: в этот момент девушка услышала звук выскакивающего пружинного ножа. В следующее мгновение почувствовала на спине холодную сталь.

– Быстро отдавай свою вещь, или считай, что ты уже мертва!

«Надо же! Ну прям как в театре». Правду сказать, Эллен испугалась.

Эллен решила сыграть под дурочку, ответив, что у нее с собой не более двадцати крон.

– Деньги меня не интересуют. Ты знаешь, о чем я говорю!

– Знаю? – Това говорила, что ни один из шпионов и подручных не знает, что именно они должны искать.

Женщина заколебалась. Итак, она и вправду не знала.

– Ну, быстрее!

– Ладно, – мысль Эллен работала лихорадочно. Что же дать вместо бутылки? И, как назло, в голову ничего путного не приходило.

Сверхъестественными способностями Эллен не обладала. Она могла только чувствовать, ощущать страх и терзания душ умерших людей. Но происходившее в туалете было слишком обыденно, слишком реально.

Время шло…

– Ну? – женщина нажала на нож.

Эллен быстро прикинула в голове, успеет ли она развернуться. Нет. На стороне незнакомки были все преимущества.

В этот момент открылась дверь и в туалет вошла Това. Она видела, как вслед за Эллен в туалет отправилась дама. Ей показалось подозрительным такое долгое отсутствие подруги.

Так что Това была готова к любым неожиданностям. Кроме того, девушка была немножко колдуньей, обладала даром внушения.

Женщина увидела, как открывается дверь и на пороге появляется ужасное чудище. Самое ужасное из тех, что могла придумать фантазия Товы. Она видела разных чудищ в Горе Дьявола, так что «принять» образ одного из них было совсем нетрудно.

Эллен побледнела.

Това приняла вид ужасного, наполовину сгнившего вонючего трупа с шестью тонкими руками, похожими на паучьи лапы, с длинными когтями. Казалось, чудище сейчас набросится на даму и разорвет ее на кусочки. Бедная женщина полузадушено вскрикнула и, потеряв сознание, упала на пол.

Това снова стала сама собой.

Девушки быстро выбежали из туалета, оставив даму лежать на полу.

– Спасибо тебе, Това! Я этого не забуду никогда. И постараюсь отплатить тебе тем же.

– Можешь для начала замолвить за меня словечко Марко, – кокетливо улыбнулась Това. – Может, он хоть тогда обратит на меня внимание.

– Он уже давно поглядывает в твою сторону, – мягко улыбнулась Эллен.

– Не выдавай желаемое за действительное, – сказала Това…

И вот девушки опять за столом.

После этого происшествия стало ясно, что останавливаться на ночлег в Лиллехаммере нельзя – враг имел точные сведения об их местонахождении. Быстро сев в машину и мотоцикл, пятерка отправилась далее на север. На этот раз, наученные горьким опытом, они ни на секунду не спускали глаз с машины.

Был вечер седьмого мая. А путешественники до сих пор были не в курсе происшедшего в Вестсунде.

У них была одна-единственная, самая главная цель. И они – сознательно или бессознательно – гнали все прочие мысли и события прочь.

Жаль, что вовремя не заглянули в газеты. Прочитай они газету в тот вечер и одну человеческую жизнь, может быть, удалось бы спасти. Мы все умны задним числом.

А вот Мораган старался читать газеты регулярно.

Да и чем ему еще было заняться, лежа в комнате и собираясь с силами? Ему было очень скучно. Сначала Ян покупал английские газеты; затем решил попробовать почитать норвежские. Ян быстро обнаружил, что норвежцы не упускают случая поговорить с ним по-английски, а, узнав, что он понимает их родной язык, даже как-то конфузились. Иностранцам вроде как не полагалось понимать норвежский; да и как тогда норвежцы могли бы продемонстрировать свое знание английского? Исключение составляли те, кто считал пикантным попытки иностранца говорить на ломаном норвежском. Хотя и похихикивали при этом. Морагана такое хихиканье раздражало еще больше.

Норвежский Яна был далеко не идеален. Произношение больше напоминало ливерпульский диалект. Сложные слова и выражения Ян не понимал. Не знал он и грамматики. Да и как, скажите на милость, иностранцу запомнить, какого рода то или иное слово, скажем стол – среднего, а стул – мужского, когда в норвежском языке три рода. А с каждым из родов используется свой артикль!

Норвежцы, с которыми Ян разговаривал на их родном языке, обожали исправлять ошибки. Им, наверно, казалось, что так они помогают Яну в изучении языка. А на самом деле лишали его последних остатков мужества.

Но газеты совсем другое дело. Газеты Ян мог читать в тиши и покое.

Сначала Ян просматривал заголовки. Он быстро обнаружил, что письменная и устная языковая формы существенно отличаются друг от друга.

А это что? Правильно ли он перевел? «Последние предположения: в доме поселилось привидение».

Никак норвежцы стали верить в сверхъестественные силы? Мораган стал читать дальше. А, прочитав, отбросил газету. Что за ерунда!

Однако содержание статьи не выходило из головы. Мораганом овладело любопытство.

Немного погодя, он оделся и вышел на улицу купить еще газет. Интересно, что пишут по этому поводу другие?

Другие газеты много писали об этом удивительном событии. НЛО… Отравление газом… В районе, должно быть, стоит страшная вонь.

Просто безумие какое-то!

Мораган задумался. Достав карту Осло, посмотрел, где расположен жилой район Вестсунд. Не так уж далеко от гостиницы.

К дому никто не решается подойти. А чего ему терять? Может, это будет последнее интересное событие в моей жизни!

Полчаса спустя Мораган уже сидел в такси. Он решил посмотреть сам.

Как хорошо снова выйти на свежий воздух, уехать прочь от гостиницы. Водитель любил поговорить и выдал Яну все, что знал о происходящем. И, конечно же, на английском, показывая, таким образом, Яну свое расположение.

– Толпы народа! Всем любопытно поглазеть. Войти никто не пытался. Да это невозможно.

– Почему?

– В том доме умерли люди! Журналист, как говорят. И еще кто-то.

– Слишком близко подошли к… К неизвестному?

– Вот именно! Никто точно не знает, что это такое. Те, кто находится за ограждением, знают много больше. Но смельчаков не так-то уж много. Крутые парни!

Мораган посмотрел в окно. Он далеко не крутой, но ему хотелось проникнуть в дом. Даже если это будет стоить ему жизни. А так оно, скорее всего, и произойдет.

Пятерка отважных совсем не хотела ночевать под открытым небом. Ночи стояли холодные. Но ни одной гостиницы вдоль дороги найти не удалось. Они уже совсем было отчаялись, как вдруг наткнулись на крестьянина, что держал площадку для кемпинга и сдавал небольшие домики. Остановившись, поинтересовались, можно ли снять два домика.

Крестьянин почесал голову. Он еще не открыл сезон. Только готовился.

– Нам нужна лишь крыша над головой. Спальные мешки у нас с собой, – уговаривал хозяина Натаниель.

Хозяин подумал о том, что деньги никогда не бывают лишними. «Ладно, что-нибудь придумаем…» Но ночевать придется в довольно примитивных условиях. Гостиница? Нет, поблизости ничего такого нет. До ближайшего отеля надо проехать не один десяток километров.

Девушки разместились в одном домике, Марко вместе с Габриелем, а Натаниель должен был ночевать один.

На удачу полагаться не стали. Машина и мотоцикл были надежно заперты в гараже крестьянина. За деньги хозяин мог устроить все на свете. Он даже предложил им ключ от небольшой палатки, где хранились остатки жвачки и конфет с прошлого сезона. Деньги за сладости надо было оставить в ящике. Сам хозяин жил в доме за несколько километров отсюда.

Люди Льда постарались скрыть от посторонних глаз следы своего пребывания. Такой поздней ночью на дороге было тихо. Хозяина попросили держать язык за зубами. Натаниелю удалось убедить последнего, что ему от молчания будет только польза. Ведь сдавать летние домики до наступления сезона было не разрешено…

И вот они остались одни. Хозяин уехал домой спать.

Габриель уснул, не успев коснуться подушки. Открытый дневник остался лежать на ночном столике. Марко прочитал: «Они все время наседают нам на пятки, но нам удается улизнуть. В Лиллехаммере напали на Эллен, но Това так ее запугала, что та потеряла сознание».

Марко улыбнулся. Даже опытным писателям не всегда удается находить удачные выражения! Что уж тут говорить о предлогах и местоимениях…

Натаниель никак не мог успокоиться. Выйдя из домика, оглядел дорогу. Трасса номер пятьдесят была пустынна. Время приближалось к полуночи.

Из домика по соседству вышла Эллен.

– Не спится? – тихо спросила девушка. – Това задремала, а мне слишком многое надо обдумать.

– Вы с Товой хорошо устроились?

– Да, она такая хорошая!

– Если б еще она не пыталась доказать обратное!

Разговор не клеился. Они хорошо знали друг друга, знали о том, что чувства их обоюдны, но не было у них уверенности в себе. Любовь как тонкая пряжа: может порваться от неосторожного движения. Эллен подумала о том, что в прошлом году Натаниель целиком принадлежал ей. А сегодня?

Молодой человек думал о том же: «Эллен так привлекательна. Жизнь бьет в ней ключом. И прекрасно знает, что нам не суждено быть вместе. А потому, верно, уже завела себе дружка».

– Может спустимся к реке? Только осторожно, чтобы нас не было видно с дороги.

Эллен улыбнулась:

– В прошлый раз мы гуляли у Нумедала!

– Не все сразу. Однако этой ночью… Боюсь, не услышал бы нас кто. Мы даже крикнуть не посмеем, чтобы не привлечь внимания посторонних. Знаешь что, пошли лучше в мой домик.

Эллен явно колебалась. – Тебе нечего бояться. Я знаю свое место.

«Вопрос только в том, знаю ли я свое», – так думала Эллен, следуя за Натаниелем.

Его домик был, как и домик Эллен, почти совсем пуст. Ничто, кроме спального мешка на полу, да рюкзака в углу не говорило о присутствии человека.

Усадив Эллен на единственный стул, Натаниель присел на грубо сколоченную кровать.

Некоторое время сидели молча. Кусая губы от досады, Эллен никак не могла начать разговор. Ей многое надо было бы сказать Натаниелю. Но лучше пусть останется несказанным…

Натаниель рывком поднялся.

Что его беспокоило?

Мертвая тишина? Или сидеть на топчане было неудобно?

Натаниель вгляделся в темноту. Он словно вырос со дня их последней встречи. Может, ей так казалось из-за худобы парня.

Глубоко вздохнув, Эллен решила было заговорить, но тут же пожалела. Сердце выскакивало из грудной клетки. Одно дело находиться вместе с ним в Горе Дьявола, в волшебном мире без каких-либо обязательств. А вот сидеть рядом в крошечном домике – совсем другое.

Натаниель подошел к столу. Взглянул на Эллен. Ввалившиеся от усталости глаза сухо блестели. Словно он не спал с той самой ночи, когда они встретились в Горе Дьявола.

– Тебе совсем не надо было ехать. Слишком опасное путешествие! Да и нам опасно встречаться.

– Но, Натаниель, я не могу без тебя! Что это за жизнь! Лучше нам быть вместе. Возможно, я в чем-то смогла бы тебе помочь. Наши предки выбрали тебя и меня. И вряд ли сделали это случайно.

– Да если б ты знала, как я скучаю по тебе! Я жить не могу…

Успокоившись, парень снова присел на край кровати:

– Расскажи, как ты жила все эти месяцы?

– Спасибо тебе за чудесные подарки, Натаниель! Без них жизнь совсем потеряла бы смысл. Жилось мне неплохо… Внешне. Ты знаешь, что у меня теперь своя квартира. Каждую вещицу я покупала, думая о том, что она понравится… Тебе… В квартире все светлых тонов – белого, зеленого и желтого. Я знаю, ты любишь свет… Ты прости меня, Натаниель, но только без тебя у меня нет будущего.

Натаниель протянул было девушке руку, но, опомнившись, отдернул.

– Мне очень хочется прийти к тебе в гости. Я страшно скучал по тебе. Мне так не хватало тебя… Я думал о тебе и днем и ночью. Да, мы должны быть вместе, ты нужна мне. Я так часто ласкал и гладил тебя во сне, что знаю, какая у тебя гладкая и нежная кожа…

– Я тоже думала о тебе… Так, как ты сейчас сказал, – Эллен почти не дышала. В этот момент девушка отдала бы все на свете за возможность погладить Натаниеля, почувствовать его близость. Все попытки забыть тебя с треском провалились. Он спрятал лицо в ладони:

– Эллен, Эллен! Это просто ужасно. Мы можем рассуждать о любви, но нам никогда не придется испытать это чувство во всей его глубине. Об этом мы уже говорили…

– Нельзя отрицать, что вопрос решается бескровно, – руки Эллен беспомощно лежали на коленях.

– Бескровно, бесцветно и беззубо! Мне столько надо тебе сказать… Поверь, я так скучал по тебе! Господи! Как глупо сидеть и обсуждать этот вопрос вот таким образом!

– Нам не надо говорить об этом, – проникновенно заключила Эллен. – Мы и так все знаем.

– Верно. Но я бы хотел общаться с тобой так, как это удается другим, ходить с тобой в кино. Приходить домой… В наш с тобой дом, крепко обнимать тебя… Видеть, как подрастают наши дети… Прожить вместе жизнь… Хочу любить тебя, Эллен. Но сейчас это невозможно. Время прошло.

– Ты хочешь сказать, что если мы… Нет, в голову лезут одни банальные слова. Ты хочешь сказать, что, бросившись в объятия друг другу, мы подпишем себе смертный приговор? Как тебе привиделось во время нашей первой встречи.

– Да. И этот момент близок…

– И тут не обошлось без Тенгеля Злого.

– И мы можем спастись, только держась подальше друг от друга?

– Да. Если можно изменить определенное судьбой. Больше я ничего не скажу.

– Нет, Натаниель! Не держи меня за руку! Отойди метра на два! Я опасна как огонь!

Больше ни слова. В теле лихорадка… Молодые люди поспешно направились к домику Эллен. Натаниель, пожелав девушке спокойной ночи, растворился в темноте.

– Пустая болтовня! – Эллен стукнула сжатым кулачком по перилам террасы. – Когда же мы сможем быть вместе?! Проклятый, проклятый Злой Тенгель.