"Последняя империя. Книга первая" - читать интересную книгу автора (Сартинов Евгений)

ЭПИЗОД 28

Колеса невидимой войны закрутились, все увеличивая обороты. Громадный механизм, предназначенный для этих целей, вышел из инертного состояния гражданского времени и первым делом занялся чисткой своих рядов. Была проведена классическая операция по обезвреживанию "кротов", двойных агентов на самом высоком уровне. Десяти подозреваемым подсунули самые разные данные сногсшибательного характера, от посылки террористической группы для убийства президента США до наличия агента ФСБ в ближайшем окружении помощника по национальной безопасности. Именно эта "деза" сработала, на время исчез личный секретарь Гарри Линча, а вскоре "лег в больницу" и отдал Богу душу один из генералов ГРУ. Теперь можно было начинать большую игру.

Третьего января две тысячи пятого года в центре управления космического слежения в Колорадо-Спрингс царила самая обычная деловая атмосфера. Служба специалистов центра не предусматривала обычного для большинства американцев небольшого рождественского отпуска, все пересуды по поводу подарков и вечеринок уже закончились, царила скука, типичная для учреждений, где большую часть работы на себя берут сверхумные машины. В большом зале было сосредоточено управление космическими аппаратами военного назначения. Здесь фиксировалось все: спутники свои и чужие, взлеты космических носителей и падения отработанных ступеней. Именно здесь восторженному Рональду Рейгану в бытность его президентом продемонстрировали летящий на высоте ста километров обычный гаечный ключ, выпущенный из рук кем-то из зазевавшихся космонавтов. С тех пор изменилось многое. Компьютеры стали миниатюрнее и гораздо умнее, поубавилось людей, но по-прежнему огромный экран высвечивал все находящиеся в космосе материальные объекты.

– А русские, говорят, больше любят встречать Новый год, чем Рождество, – сказал Джон Самуэльсон, чернокожий, полноватый начальник смены операторов слежения. Очки в тонкой золоченой оправе, белоснежная рубашка и строгий галстук – все в его облике соответствовало имиджу бывшего выпускника Гарварда, закончившего это престижное заведение в первой десятке.

– Они же нехристи, что им Рождество, – отозвался его сосед, Гарри Форд, белый парень лет тридцати, одетый в такую же униформу, что и его чернокожий коллега, но с профилем и манерами английского лорда. Парадокс состоял в том, что Форд не имел ни малейшего отношения ни к бывшему президенту США, ни к еще более известному семейству автомагнатов. Гарри сделал себя сам. Прослужив пять лет в морской пехоте, он на заработанные деньги и привилегии отучился в Принстоне и всего второй месяц работал в центре. А вот чернокожий Самуэльсон, наоборот, являлся представителем третьего поколения семейной династии миллионеров и считался в центре слежения одним из старожилов.

– Наверное, поэтому Бог и покарал их с последним запуском, – ухмыльнулся Джон, отхлебывая из бутылки "Пепси". При его полноте Самуэльсону следовало бы пить минералку, но дурные привычки врезаются в наши души куда как крепче, чем благие пожелания. За дежурство Самуэльсон поглощал не менее трех литров этого проклятого, высококалорийного пойла и ничего не мог с собой поделать.

– Да нет, просто они там перепились по случаю праздника. Для них это, говорят, дело обычное.

Самуэльсон хотел еще отхлебнуть из бутылки, но его отвлек пульсирующий сигнал с одного из дисплеев.

– Так, начинаются неприятности, – проворчал он.

– Что такое?

– Исчез сигнал с "Дельты".

– Это, наверное, самый худший из спутников. Он уже барахлил в прошлом месяце. Попробуй запасной канал, – предложил Форд.

Самуэльсон начал было выстукивать на клавиатуре быструю дробь запроса, но потом остановился и чертыхнулся. Гарри быстро подкатил к нему на своем кресле, глянул на дисплей и присвистнул. На экране горели уже три надписи, фиксирующие потерю связи со спутниками.

– "Гамма" и "Эпсилон". Что это с ними, эпидемия гриппа?

– Скорее СПИД. Посмотри туда.

Форд глянул в сторону руки Самуэльсона. На гигантском табло, высвечивающем прохождение всех космических аппаратов вокруг Земли, тревожно мигали три лампочки.

– Похоже, это не связь.

На глазах операторов в течение получаса таких мигающих лампочек стало уже пять. Самуэльсон потянулся к телефону.

– Пора докладывать начальству.

Через два часа начальник центра управления Джозеф Хенд и два его заместителя молча стояли за спиной взмокшего от напряжения Самуэльсона. Выпитая "Пепси" просилась наружу, но он не мог покинуть поста в присутствии начальства. А те словно и не собирались никуда уходить. Они поглядывали то на дисплей Самуэльсона, то на большой экран, сейчас больше похожий на цветомузыку дискотеки для глухих.

– Уже десять. Надеюсь, это предел? – сказал Хенд, глянув на часы.

– Надеюсь, – отозвался Самуэльсон.

– Что же все-таки происходит?

Джону было не до спутников, все его мысли занимал грозящий лопнуть мочевой пузырь, но он постарался сосредоточиться на деле.

– Судя по всему, метеоритный поток. Службы слежения не зафиксировали рядом никаких крупных физических тел.

– Такой обширный поток, что снес чуть ли не все наши спутники на разных высотах и разных орбитах? Чушь!

– Сэр, я, кажется, понял, в чем дело, – вмешался в разговор до сей поры скромно державшийся в стороне Форд. Все это время он быстро просчитывал что-то на своем компьютере. Все четверо собеседников повернулись к новенькому.

– Ну, удиви нас, малыш, – хмыкнул Хенд.

– Двадцать часов назад взорвался выведенный на орбиту большой русский спутник, квалифицированный нами как "Большой Иван-3". Сначала он разделился на три больших фрагмента, потом еще на несколько более мелких частей. Осколки его разлетелись на необычно большое расстояние, а затем были потеряны из виду станциями слежения. Так вот, я с уверенностью могу сказать, что это была совсем не авария.

– А что же? – удивился Хенд.

– Это похоже на разделение головной части ракеты стратегического назначения типа СС-19 "Сатана". Двадцать две отделяемые боеголовки вышли на свои орбиты, взорвались и создали искусственный метеоритный поток, уничтоживший наши спутники.

В это время Самуэльсон все-таки решился.

– Сэр, извините, мне нужно... – пробормотал он и стремительно удалился в сторону туалета. Хенд и его заместители неодобрительно посмотрели ему вслед, а потом снова уставились на Форда, с азартом принявшегося стучать по клавиатуре. Закончив расчеты, он снова обернулся к начальству:

– Поток обломков этих боеголовок должен быть довольно плотным, сейчас попробуем найти хотя бы один. Есть! Вот он. Ширина десять километров, высота семь, более сотни обломков в каждом потоке. Это как грабли, они летят навстречу нашим спутникам и рано или поздно встречаются с ними. Для полного ознакомления интересно было бы поближе взглянуть на эти обломки.

Подошел Самуэльсон, но Хенд уже не обращал на него внимания, а обращался непосредственно к Форду:

– Пусть поймают один из этих потоков в оптику.

Через пять минут Гарри доложил:

– Сэр, они не могут это сделать. Сильная облачность.

Хенд разозлился.

– Звезды разглядывать у них получается, но они не для этого предназначены! Тогда пусть развернут в эту сторону "Хаббл"! Черт возьми, мне нужно взглянуть на чертовы обломки!

Операция по переориентации громадной космической обсерватории "Хаббл" заняла гораздо больше времени, чем ожидалось. Наконец через два часа на большом экране показалась фотография фрагмента русского спутника, столь удачно сбивающего дорогостоящую аппаратуру.

– Это же... гвоздь! – прохрипел Хенд.

– Да, русский гвоздь, – подтвердил Гарри Форд. – Здоровый такой, миллиметров сто в длину.

На самом деле так называемые гвозди были выполнены из алюминия, просто в такой форме они очень удобно укладывались в контейнер боеголовки. Материал не имел никакого значения. Даже кусок фольги, летящий встречным курсом на скорости двадцать километров в секунду, мог пробить дыру в обшивке любого спутника. Кроме того имелась и явно издевательская подоплека запуска в космос именно "гвоздей". Психологи от космических войск России просчитали все очень верно.

После четырехчасового совещания у президента с участием сотрудников НАСА, Совета национальной безопасности и комитета начальников штабов было решено не афишировать происшедшее. Восемнадцати утраченных спутников не вернешь, а русские гвозди, сбивающие тонкую американскую технику, выглядели просто издевательством.

Происходившее имело еще одну скрытую подоплеку. В Америке только что прошел избирательный бум. Апдайк с минимальным перевесом, но сохранил свое кресло. При этом его партия лишилась большинства как в сенате, так и в конгрессе. Республиканцы до сих пор не могли прийти в себя от досады, что какие-то два процента отделили их от вожделенного первого поста в стране. Апдайк понимал, что история со спутником не войдет в положительный баланс его президентства. Республиканцы победили в гонке за власть под лозунгами большей безопасности страны и увеличения влияния США в мировом политическом процессе. И то, что Штаты в один день лишились большей части своего космического щита, могло стать козырной картой в большой политической игре.

Первая реакция президента была простой и естественной.

"Не дай Боже эта история просочится в газеты, – подумал он. – Республиканцы поднимут страшный шум. Нельзя давать им в руки такой важный козырь".

– Придется отменить полеты "Шаттлов" к "Альфе", – продолжал докладывать директор НАСА. – Очень сложно вычислить траекторию запуска так, чтобы избежать пересечения с этими... гвоздями.

– Когда они совсем сойдут с орбиты?

– Они легкие. Продержатся, как минимум, год, у некоторых потоков жизнь будет гораздо большая. До пяти лет.

– Сколько спутников сейчас у русских?

– Пять. В последнее время у них проблемы с космическим шпионажем.

– Есть гарантии, что они не запустят в космос еще какую-нибудь дрянь?

– После взорвавшегося "Протона" Казахстан наложил запрет на все старты кораблей. Русские ведь преподнесли всему миру этот пуск как неудачный.

– Ладно, у нас есть еще восемь спутников плюс четыре на стационарной орбите, – сказал президент в конце совещания. – Никто не должен знать, что в противоракетной системе защиты страны образовалась такая здоровущая дыра. Надо ускорить изготовление и запуск новых спутников.

– А русские, в свою очередь, могут запустить еще пару ракет со скобяными изделиями, – шепнул Хенд своему заместителю.

– Кстати, мы усилили нажим на Казахстан с требованием вообще прекратить запуски русских ракет как противоречащие нормам международного эмбарго. Аманго... в общем, их президент уже дал согласие, надо только ему хорошо заплатить, компенсировать плату за аренду Байконура, – словно подслушав его мысли, отозвался Гарри Линч.

– А их космодром в Плисецке не может запускать тяжелые ракеты, вроде той, с гвоздями. Так что скоро с запусками ракет в России будет покончено раз и навсегда.

Линч поспешил. Казахстан, получив соответствующую мзду и придравшись к очередным неплатежам России, действительно закрыл Байконур. Но эра космоса в России на этом далеко не закончилась.

Да, "космические грабли" невзначай сгребли с орбиты и незапланированный груз: пять спутников связи, принадлежащих Франции и Германии, и два собственных российских метеорологических зонда.