"Звезды на дисплеях" - читать интересную книгу автора (Подольский Владимир)

Часть четвёртая. Надежда

Тамара выскочила из долблёнки прямо в воду, дождалась подходящей волны, и с её помощью вытолкала лодочку на прибрежный песок. Захватила из неё сумку с самым необходимым и пошла к деревьям, чтобы отдохнуть в тени и подкрепиться. Зелёное, прозрачное, летнее море было спокойным, но махать веслом три часа на солнце, как назло и не подумавшем спрятаться хоть разок за облака, было не самым большим удовольствием. Но дело того стоило. Если ей повезёт, и если Питер ничего не присочинил, то у неё будет нож на зависть всем. Как у отца, или даже лучше.

В мечтах Тамара уже видела этот нож: Звонкий, обоюдоострый, блестящий, с выемкой — "кровоспуском" и с малопонятной надписью "CHROM-VANADIUM". Наверно, это название инструмента предков. Конечно, они были великие, летали по космосу, но в чём-то глуповатые. Зачем, спрашивается, они делали такие штуковины, которые, пока в нож переделаешь, семь потов сойдёт? Делали бы сразу ножи, больше бы пользы было!

А теперь, сначала нужно будет сточить загогулины на концах, одну полностью, а от другой немного оставить, чтобы ручку лучше закрепить. Затем, заострить и с конца и с обеих кромок. Наверно, всё же придётся пойти на поклон к кузнецу. У него есть точильный круг. Кузнец Мартин, он отец Питера, а значит, возможный будущий тесть — не откажет! Иначе, если всё делать самой, несколько дней провозишься. Но уж ручку она сделает сама!

Тут делов то! Выстрогать половинки из каменного дерева по руке, укрепить стальной проволокой — запас у неё есть, — затем обернуть акульей шкурой и проклеить.

Питер сам обещал подарить ей такой нож, уже готовый, но его услали на катамаране на дальние острова вместе со сверстниками за мясом. Вернутся они не скоро, а подарок Тамаре захотелось сейчас и она начала канючить, аж самой противно стало. В ответ Питер и рассказал ей, где у него на острове тайник с разными интересными вещами.

Вообще-то на остров Кларка плавать не разрешалось, особенно в одиночку. Родители говорили, что это запрещали даже и им, когда они были детьми. Всегда нужно было просить поехать кого-нибудь старшего. Чаще всего команду добытчиков металла сопровождал капитан. Но в последнее время он состарился, и почти не выходил из дома. А когда выходил, здоровались с ним, конечно, уважительно, но на его многочисленные, часто мелочные, по много раз повторяемые указания почти никто не обращал особого внимания. Кроме того, он, похоже, начал забывать английский язык и чаще всего начинал говорить по-итальянски и только через некоторое время, убедившись, что его речи непонятны, с трудом переходил на общепринятый.

"Хорошо, капитан! Будет сделано, капитан!" И на этом всё. Да и на заседаниях совета он чаще всего задрёмывал. В результате часто важные решения принимались без его участия. Только когда голоса совета разделялись, его осторожно будили, чтобы спросить мнение формального руководителя колонии.

Но, вот запрет на посещение острова Кларка поддерживался неукоснительно, даже вошедшими в силу новыми руководителями.

"Вы, малолетние мародёры можете что-нибудь испортить в корабле — читал мораль "мародёрам" избранный заместителем капитана, отец Тамары, придя как-то пару лет назад на уроки — полезете в рубку, отключите аварийный маяк или антенну спилите. И спасатели нас никогда не найдут!" Где они эти спасатели?! Что, у них раньше не было времени? И зачем нас спасать? Колония может прожить и без этой Земли, про которую взрослые рассказывают разные басни!

Да и больно нужно ходить в рубку! Все и так знают где можно добывать металл, а куда ходить не стоит. Правда, Питер лазил с другими мальчишками везде, даже в искореженных кормовых отсеках, куда взрослый не пролезет. Вот и находил разные разности. Посмотрим, что он там припас для "свадебного подарка". Говорит, три заготовки для ножей, несколько лент резины для рогаток, полную зажигалку, пять бутылок и ещё кучу непонятных штучек.

Интересно, что такое полная зажигалка? Пустую-то, Тамара и дома видела. Мать ей огонь в печке зажигает. Расколет косточку от плода эфирного дерева, уложит её под стружки и ткнёт зажигалкой. Да, ещё на кнопочку нажмёт! Тамара и сама так делать умела с раннего детства. На зажигалке щёлкнет искорка, косточка вспыхнет, а от неё и стружки с дровами загорятся. А полная зажигалка, мать рассказывала, сама горит, без косточки. Интересно, как?

Но, только интересно. Какая от неё польза, если она тоже кончится? А огонь Тамара и без всяких зажигалок добывать умеет. С косточкой, конечно, проще, но они быстро выдыхаются. А кремень и кресало, конечно, в умелых руках, никогда не выдохнутся.

Расположившись под деревом, Тамара сняла крышку с корзинки, достала завёрнутые в грубую материю куски вяленого мяса, поджаренные плоды хлебного ореха и флягу с водой. Достав из ножен свой "детский" ножик, девушка нарезала мясо, ловко расколола тонкую скорлупу ореха и отхватила ломоть серого, ноздреватого содержимого.

"Хлеб как у бабушки!" — всегда ностальгически повторяла мать, подавая на стол нарезанные ломти этого плода, — "И пахнет так же! Только с косточками".

Девушка поела и аккуратно замотала остатки в тряпицу. Пора, наверно, и идти. Но, сначала... Тамара подвесила корзинку на ветку дерева — стоит отвернуться, и землерои тут как тут: мигом всё растащат! Где тут ручей?

Да вот он, журчит в десяти шагах! Девушка дошла до ручейка и с удовлетворением обнаружила, что устроенная уже давно вместе с Питером в их прошлый поход сюда на запретный остров, запруда выдержала дождливый сезон и в образовавшемся прудике вполне можно ополоснуться.

Скинув с ног сандалии, добытчица приданого освободилась и от майки с шортами, аккуратно развесив их на прибрежных кустах. Подумав, подвесила рядом в развилке и обувь, — а то землерои погрызут, а может, и утащат.

И бултыхнулась в прохладную воду. Стесняться тут некого: никто из взрослых сюда не собирался, а то она поехала бы с ними. Ребятня сюда не заплывает, далековато всё-таки, да и запрет. А сверстники уехали за мясом.

Да и когда они купались тут с Питером, тоже друг друга не стеснялись: всё-таки с детства бегали и играли голышом, как и все малолетние дети колонии. Летом тут тепло, так что детям незачем одежду снашивать — зимой пригодится.

Недавно ещё и Тамара норовила отправиться на охоту в одних шортах, но тут уже мать стала возмущаться:

"Ты уже взрослая девушка, тебе пятнадцать скоро, неприлично тебе титьками трясти!" Ну вот, по материну счёту уже пятнадцать исполнилось, а где они трясущиеся титьки? Так, недоразумение одно! И почему пятнадцать? В школе, конечно, объясняли, что год на Земле в три раза короче, а день короче в двенадцать раз.

Конечно, когда объясняли в школе, всё было понятно: учитель, хромой Мюллер рисовал на куске обшивки, служащем доской, орбиты их Надежды вокруг Обманщика и Обманщика вокруг Солнца. А рядом орбиту Земли вокруг тамошнего Солнца. И рассказывал, что когда Обманщик с Надеждой приближается к Солнцу, то наступает лето, а когда улетает подальше, то зима.

Надежда по размеру почти как старая Земля, только суши на ней гораздо меньше. И ещё она всё время смотрит одной стороной на Обманщика. На этой стороне мы и живём. Когда наши острова обращены к Солнцу, у нас день, а когда Надежда отворачивается, то ночь. Но, не такая тёмная, как на Земле, потому, что в небе ярко светит отражённым светом Обманщик со своими кольцами и другими спутниками. А вот когда Надежда заходит в его тень, то прямо посреди дня ненадолго наступает уже Тёмная Ночь и тогда видны звёзды. Звёзды, это другие солнца, и среди них Мюллер показывал неприметную звёздочку, от которой и прилетел "Артур Кларк".

Звезда, как звезда! Мюллер говорил, что даже поменьше нашего Солнца. А про Землю он рассказывал очень подробно. И когда удавалось оживить школьный компьютер, то показывал фильмы. Очень интересные. Там в поселениях, города называются, живёт огромное количество людей: в одном доме больше, чем во всей колонии. А этих домов и городов вообще не сосчитать. А на охоту никто не ходит, еду берут в магазинах, это вроде нашей лавки. А туда привозят с ферм, где животных разводят, а всё остальное выращивают на полях, как у нас.

Мы тоже сразу попробовали выращивать на полях земные растения, давно, когда колония обосновалась вокруг корабля на острове Кларка. Но тут почва оказалась плохой и ни просо, ни ячмень, ни пшеница, ни подсолнечник почти не давали урожая. Росла только кукуруза.

"Вы спросите, где мы взяли семена?" — трагически вопрошал своих учеников Мюллер, — "Ведь на туристическом лайнере им негде взяться?" И сам же отвечал:

"Попугаи! На судне было три попугая, и один петух, они путешествовали со своими хозяевами. Вот и взяли их запасы корма, рассортировали и посадили!"

Тамара видела последнего попугая. Он теперь живёт у капитана Витторио. Смешная такая леталка, называется "птица". И весь покрыт "перьями", а не кожистый, как нормальная леталка. Он живёт в клетке, чтобы не улетел, хотя летать давно разучился. И его зовут Сильвер, что значит Серебро. Это очень странно, потому, что он не белый и даже не серый, а зелёный. Он иногда разговаривает, скрипучим голосом, как и старик Витторио.

В прошлом году в дом капитана забрался мелкий хищник. Он собирался Сильвера съесть, и уронил клетку на пол. Попугай заорал от страха и неожиданности "Форсаж! Форсаж!", прибежали люди, спугнули вредителя, а клетку подняли и снова поставили на окно. Сильвер почти не пострадал, только потерял несколько перьев, но очень разволновался, и долго ещё ругался нехорошими словами по-английски и по-итальянски. А капитан сидел рядом с ним и успокаивал.

А ещё Тамару поразило, что люди в городах иногда ходят с хищниками на верёвочках. "Зачем?" — спросила она у учителя, — "Зачем держать дома хищников и леталок? Может, они и рыб дома держат?"

"Да, некоторые и рыб держат в огромных стеклянных... ну... бутылках с водой!"

Это было совсем непонятно. Тамара представила огромную бутылку с акулами, такими, что отхватили когда-то учителю пол ступни, и поёжилась. Оказалось, что рыб держат, в основном маленьких и разноцветных. Затем, что, "на них приятно смотреть". А за хищниками и этими, птицами, "приятно ухаживать".

Странные люди живут на Земле! Ну, хищников, конечно, не едят, у них мясо не вкусное, а рыб приятнее зажарить и съесть, чем смотреть на них каждый день, да ещё кормить. Да и леталки, особенно те, что едят хлебные орехи, очень приятны на вкус.

Кстати, удачной охоте на этих леталок и была обязана девушка своим сегодняшним статусом "вольной охотницы". Пока другие её сверстницы занимались домашними делами, работали в поле, ухаживали за малышнёй, Тамара ходила на охоту вместе с парнями, а чаще одна. И никогда не возвращалась без добычи.

Ещё когда она, как другие младшие ребята и девушки работала в поле, оказалось, что ей лучше всех удаётся сбить камнем нахальную леталку, прилетевшую поживиться, на обихаживаемые детьми кусты хлебных орехов или на поле с подсолнухами.

Узнав о подвигах дочери, отец сделал ей рогатку, хотя мать и ворчала, что "негоже девочке заниматься такими делами!" Отец же, только посмеивался и говорил, что всегда хотел мальчика. Но девочка ничем не хуже, если она умеет метко стрелять из рогатки и приносит домой еду.

"Вот же тебе мальчик!" — восклицала мать, показывая на копошащихся в углу с игрушками близнецов, Витю и Сильвию.

"Он когда ещё вырастет!" — смеялся отец, а сестрёнка Сильвия в ответ серьёзно заявляла:

"А я тоже вырасту и буду как Тома!"

"И я буду как Тома!" — поддерживал сестру Витя.

И мать оставалась в меньшинстве.

Рогатка оказалась хорошим подспорьем в охоте. В качестве снарядов Тамара использовала маленькие золотые самородки. Они были увесистые и летели далеко. Их даже не нужно было искать: сумасшедший старик Клаус набрал их в своё время несколько корзин. А после того, как он умер, их высыпали на краю Хоупвиля в большую кучу, а добротные корзины отнесли в лавку. Уходя на охоту, всегда можно было порыться в куче и положить в карман подходящие золотяшки, не очень крупные.

Мюллер говорил, что на Земле они очень ценятся. Так то, на Земле! А на Надежде не очень: куда их девать? Только на снаряды для рогатки и годятся! Ах да, ещё на грузила для рыболовных сеток.

После того, как Тамара в совершенстве освоила рогатку, кстати, даже лучше пацанов, совет освободил её от полевых работ и поручил охранять поля и посадки от леталок, а работавших там от хищников. И конечно, снабжать "крестьян" мясом.

На Большом острове, где теперь находилась колония, раньше водились крупные хищники, от которых рогаткой не отобьёшься, но потом их истребили, а часть бежала от людей на другие острова. А мелочь, в основном ворующую еду, отогнать было не трудно.

Другое дело леталки! Они появлялись целыми стаями, так что закрывали пол неба своими кожистыми крыльями, и с писком и клёкотом набрасывались на посевы и на посадки. Почти бесполезно было пытаться их отогнать: прогонишь с одного поля, а они уже пакостят на другом. Отец посоветовал сделать чучела. Но это не помогло: на чучела вредители не обращали ни малейшего внимания. Зато, если подбить парочку, то вся стая взмывала в небо и, покружившись над полем, с возмущёнными криками улетала подальше.

Тогда Тамара установила возле полей шесты, оставшиеся от никчемных чучел, и подвесила на их верхушки подстреленных ею леталок. Это подействовало, лучше некуда! Теперь прилетали только "разведчики". Обнаруживали дохлятину на шестах и уводили стаю подальше. Конечно, не очень красиво, и запах, зато урожай в целости и сохранности!

Теперь же, когда урожай был собран, Первое Лето кончилось и наступало Второе, Жаркое Лето, поля были сжаты, кусты почти не плодоносили, девушка могла оставить на время свои обязанности и заняться просто охотой, там, где ей нравится. Половину добычи она должна была сдавать в лавку, а другой половиной её семья могла распоряжаться по своему усмотрению: съесть или обменять на что-нибудь полезное: корзины там, сладкие земляные груши, рыбу или стройматериалы. Отец давно собирался расширить дом, поскольку близнецам уже не хватало места.

Да и дров нужно подкупить уже сейчас, пока они дёшевы. Пускай лежат, они же есть не просят. А ближе к зиме, хоть она ещё и не скоро, за одну леталку будут давать только восемь охапок. Да ещё чтобы жирная была! А сейчас двадцать дают. Лучше сейчас покупать. А зимой за леталкой набегаешься! Вкусные отправляются куда-то зимовать, только мелкие остаются.

Правда зима, как говорил однажды Мюллер, тут не очень холодная: дуют пронизывающие ветры, каждый день идёт дождь, а вода за все зимы замерзала только раз, потому, что климат морской.

"Как это замерзала?" — спросил тогда один из младших.

"Очень просто, становилась как ледяные метеориты!"

Это-то все знали хорошо! Два раза за сутки Надежда проходила через жиденькое, кольцо Обманщика и с неба порой падали ледышки, иногда и крупные. Тамара не раз поднимала с земли осколки метеоритов. Они таяли в руках и чем-то воняли. Неужели вся вода в холодную зиму может стать такой? Как же её пить с таким запахом?

Освежившись в воде прохладного ручья, девушка ловко выхватила из воды парочку нахальных рыбин, опрометчиво подплывших слишком близко, вышла на берег и растянулась на траве. Добычу можно поджарить попозже, а пока, — в сумку их! Жаркое солнце быстро высушило её бронзовую от загара кожу, и она, одевшись, сорвала с куста несколько широких листьев, завернула в них трепещущую добычу и уложила в сумку. Иначе стухнут на такой жаре и на корм землероям пойдут. Их тут в лесу видимо-невидимо! Всё-таки стряхнули паразиты сандалию с куста и уже утащили к дереву. Там у них нора. Вон, вцепились вчетвером и пытаются затащить под корни! Да пищат! Не получается! Нора-то маленькая.

— Отдавайте добычу, ворюги!

Хорошо, хоть не погрызли.

— Ну-ка, с глаз моих! Пропали живо! А то, зажарю!

Да, какой там "зажарю", только маленькие дети ловят их и жарят, когда играют в охотников.

Тем не менее, землерои мигом порскнули в нору, испугались голоса человека, наверно. Только один, самый маленький не оставил попыток завладеть сандалией, которую Тамара держала в руке. Даже подпрыгивал от усердия и громко пищал. Он ведь её наверно и сбросил с ветки, настырный! Девушка сунула руку в сумку, отщипнула кусочек "хлеба" и кинула привязчивому и глупому паразиту. Тот поймал подачку на лету и живо поволок в норку, откуда сразу же раздались писк и энергичная возня.

"Всё в семью!" — как любила выражаться мать.

Юная охотница подхватила свои пожитки, засунула рогатку за пояс шорт и, отыскав заросшую после дождей тропку, отправилась к лежащему в отдалении от берега "Артуру Кларку".

Мать и отец ещё не старые, Землю помнят хорошо и много рассказывают о ней, хотя улетели, когда им было по "12 лет". Это значит, поменьше были, чем Тамара сейчас. Местных четыре года. Родители взяли их в полёт на "Артуре Кларке" чтобы показать Марс и Юпитер. Это планеты тамошние такие. Этот полёт "стоил дорого", но и родители были "большие люди", поскольку у них было "много денег". В общем, родителей отца, бабушку и дедушку Тамара хорошо помнила: не такие уж они были и большие. "Большие" означало должность на Земле. Ну, как капитан, в поселении, пока ещё не старый был.

А мамина мама жива и сейчас, бодрая старушка, раньше лавкой заведовала, а потом совет освободил её от этой тяжёлой работы, так она в школе стала преподавать. Комп лечит, когда он отказывает. Мяса почти не ест, в лавке по-прежнему молодым помогает, ведёт учёт. Даже бегает трусцой перед обедом. Тамару научила борьбе "русбой", так что перед задиристыми пацанами да и девчонками "в детстве" она не пасовала. А сейчас, кто её тронет?

Живёт бабушка, правда, отдельно, около школы, но в гости приходит, чуть ли не каждый день, возится с малышами, сказки им рассказывает и тоже грозится "русбою" научить, когда чуть подрастут. И ведь, научит! Потому, что до ста лет жить собирается. Это по земному счёту. И, глядя на неё, почему-то верится!

А мамин папа погиб при посадке, у него сердце было плохое, врачи даже не хотели его в полёт пускать, но он упросил. А при посадке были "перегрузки" он и умер. И похоронен он на первом кладбище здесь, на Кларке. Нужно будет нарвать земных цветов, тут их много выросло, и положить на могилу. Так они с мамой, папой и бабушкой делали, всегда, когда на Кларк приезжали "в годовщину".

"Зачем это ему нужно? Он ведь мёртвый, ему ничего не нужно!" — спросила как-то ещё маленькая, несмышлёная Тамара.

"Это нужно не ему, это нужно тебе!" — ответила мать.

"А зачем?"

"А вот когда поймёшь, "зачем", то и станешь взрослой!"

Кажется, Тамара начала это понимать, неужели она взрослой становится?

А мама с папой познакомились ещё в полёте. Каюты у них были рядом. Когда родители с Тамарой приезжали на Кларк и посещали корабль, мама всегда их показывала, хотя в них только голые стены остались. Так вот, они и подружились, хотя не сразу научились друг друга понимать, мама была "русской", а папа "наполовину австралиец, наполовину канадец". Как поняла Татьяна, это значило, что на Земле они жили на разных островах, очень далеко друг от друга, на лодке не доплыть. Но мама учила в школе английский язык, (Англия, это ещё один остров такой) поэтому всё же понемногу начала понимать, что тараторил улыбчивый парень.

Они вместе ходили на обзорную палубу, "австралиец" показывал девочке Марс, потом какой-то крупный астероид, около которого пролетал "Артур Кларк". А потом, пока они летели к Юпитеру, дети каждый день встречались в "спортивном зале" и в комнате компьютерных игр. Что это за зал, Тамара так и не поняла. Точнее поняла, конечно, она не поняла только зачем нужно по часу ворочать тяжести или танцевать под музыку до седьмого пота, хотя без этого вполне можно было обойтись.

А игры на компе ей и другим детям бабушка показывала, но играть разрешала только по очереди и по несколько минут после занятий. И только тем, кто хорошо учится. А больше было нельзя, в колонии осталось только два исправных компьютера: в школе и у совета. И если школьный сломается, то фильмы о Земле уже не посмотришь.

Тропинка меж тем вывела Тамару на запущенное кукурузное поле. За ним уже виднелась серая туша "Артура Кларка". Родители рассказывали, что космический корабль приземлился каким-то чудом. Садиться на планеты он вообще был не приспособлен. Но у капитана не было другого выхода, помощи ждать было не от кого: полосатая планета, которую сначала приняли за Сатурн, поскольку он тоже был опоясан системой колец, оказалась вовсе не Сатурном. За что и получил название "Обманщик". Кольца у Обманщика были жиденькие и туманные, Мюллер говорил, что долго они не продержатся, испарятся на Солнце.

Несколько месяцев "Артур Кларк" блуждал в системе "Обманщика". Оказалось, что гигант находится в "зоне жизни" своего светила, имеет несколько спутников, среди которых нашлась и землеподобная планета, почти полностью покрытая океаном, с атмосферой богатой кислородом, одна её сторона, испещрённая островами, была подобно Луне, постоянно обращена к своему партнёру.

Основной причиной вынудившей капитана Витторио идти на посадку, оказалось исчерпание рабочего тела: лайнер не мог заправиться у любой болтающейся в космосе ледышки, а только от специального заправщика. Кроме того, запасы воздуха на борту подходили к концу.

Конечно, в школе рассказывали всё подробнее, но многое оставалось девушке неясным: что такое, например, "ре-ге-не-ра-ция" и почему она испортилась?

Так вот, хотя капитан мог принять решение о посадке и сам, но он предпочёл обсудить этот вопрос с измученными неизвестностью пассажирами и экипажем. Предстояло выбрать между обязательной и близкой смертью от удушья на орбите и возможной смертью при посадке на неведомый спутник Обманщика. Или смертью после посадки, если планета окажется враждебной человеку.

Подавляющее большинство выбрало посадку, никто не хотел верить, что Надежда, как назвали свою будущую возможную родину, тоже обманет ожидания потерявшихся в космосе людей.

Десять земных дней лайнер вращался на низкой орбите, капитан и нашедшиеся среди пассажиров более-менее квалифицированные специалисты пытались выбрать лучшее место для посадки и заодно определить, что ждёт людей при её благополучном исходе. В конце концов, выбрали группу островов в районе экватора, богатых растительностью, на стороне обращённой к Обманщику. С орбиты разглядели, что у планеты есть и животный мир, а в её океане имеется жизнь.

Итак, решение было принято, капитан рассчитал траекторию спуска, обратился по громкой связи к людям с просьбой прочитать известные им молитвы и зафиксироваться ремнями на своих ложах пассажирам и в своих ложементах команде. И "Артур Кларк" начал торможение.

Компьютер лайнера просчитал вероятность удачной посадки и оценил её в 5%, но капитан никому об этом не рассказал. Пусть люди верят в лучшее.

При соприкосновении с плотными слоями атмосферы, гигантское, неповоротливое судно начало баллистическое торможение и на пассажиров навалились перегрузки. Корабль быстро потерял внешние антенны и почти ослеп, только расположенные под обшивкой носовой и хвостовой локаторы позволял капитану ориентироваться в пространстве. Точно по графику капитан Витторио включил носовые дюзы, однако двигатель вскоре засбоил и вышел из строя. Он не был предназначен работать в атмосфере и это просто чудо, что он хоть как-то сумел запуститься. Но одного этого чуда было не достаточно.

Капитан попытался стабилизировать, теперь уже не снижение, а беспорядочное падение судна маневровыми двигателями и это ему почти удалось. Прекратилось вращение, "Артур Кларк" летел теперь вперёд более тяжёлой кормой. Ощутимо поднялась температура, внешняя обшивка теряла прочность и ещё немного и начала бы плавиться. Корпус лайнера стонал и сотрясался. У нескольких пассажиров сорвались ремни, и несчастных швыряло по каютам от стенки к стенке.

Капитан воззвал к Деве Марии и к Двенадцати Апостолам и дал команду на запуск основного двигателя. Двигатель не запустился. "Перегрев двигателя" меланхолично сообщил компьютер.

"Знаю, что перегрев, порка мадонна!" — заорал капитан и повторил попытку, блокировав капитанским кодом автоматику. Со второй попытки заработало три кормовых двигателя из четырёх. Перегрузки увеличились, но и скорость стала падать быстрее. Уже не так пронзительно завывали за бортом огненные вихри, стремящиеся сорвать обшивку и пройтись всё сжигающим смерчем по внутренностям неповоротливого планетолёта. На экране локатора почти ничего не было видно, и капитан рискнул выключить на несколько секунд двигатели, чтобы оценить расстояние до поверхности. Интуиция подсказала ему, что до неё недалеко.

Вовремя! Кто знает, что бы произошло, если бы разваливающийся гигант воткнулся в поверхность океана с работающими дюзами. Наверно, его бы разнесло вдребезги.

Но, благодаря своевременным действиям капитана судьба отнеслась к "Артуру Кларку" сравнительно милостиво.

Уже позже, когда капитан пытался смоделировать падение на компе, у него постоянно не сходились концы с концами. По расчётам работа двигателей на всей траектории спуска, как это зафиксировал компьютер, плюс торможение атмосферы не смогли бы затормозить такую кучу металла до приемлемой скорости посадки.

Учитывая, что, в аэродинамическом смысле корпус "Кларка" был не лучше, чем утюг, то он должен был или сгореть, или соприкоснуться с поверхностью на скорости не менее полукилометра в секунду, в самом лучшем случае, и вдобавок под углом около 20 градусов.

Лайнер же, вопреки всем расчётам, почти что, скользнул по водной поверхности, как заходящий на посадку гидросамолёт и, зарываясь тяжёлой кормой, в клубах пара, теряя с грохотом полопавшиеся дюзы, несколько секунд пропахивал поверхность океана. Затем его развернуло, заскрежетал песок под корпусом, и останки гордого корабля вынесло по широкой дуге на низкий берег острова.

Дисплеи в ходовой рубке погасли, по всему судно загорелось аварийное освещение, где-то свистел пар и лилась вода.

"Посадка произведена! Проверить реактор на утечку!" — объявил по трансляции капитан и обвис в своём ложементе. Когда в рубку пришли и обнаружили его без сознания, то оказалось, что его шевелюра, совершенно белая. Хотя некоторые и утверждали, что поседел он уже давно, но просто носил постоянно фуражку, легенда распространилась и люди, вполне справедливо, впрочем, стали видеть в капитане Витторио своего спасителя. А потом единогласно избрали руководителем колонии.

Тамаре представлялось, как объятый пламенем корабль рушится с небес, плюхается в воду, взрывая гигантские волны, вылетает на берег и, наконец, замирает в клубах пара. Как выбивают, чуть было не сгоревшие заживо люди, оплавившийся вспомогательный люк, — вон он люк, уже его видно — выходят, озираясь, на почву неведомой планеты. И среди них её родители.

Впрочем, они вышли только через несколько земных дней, а дети ещё позже. Врачи, которых на судне оказалось пять человек, — четыре члена экипажа и один турист — оказывали помощь пострадавшим, а так или иначе пострадали все. А пятнадцать человек погибло, семь членов экипажа, рабочие места которых находились в корме и восемь пассажиров, среди них и Тамарин дедушка. Вот, кстати и старое кладбище, тут они лежат. С самого края дедушкина могила, на плоском камне выбит крест, под ним надпись "Фролов Владимир Иванович" и даты жизни. Цифры совершенно не понятно, что значат, но это и не важно.

"Вот тебе, дедушка, подарок от внучки, которую ты никогда не видел", — подумала Тамара. Положила на плиту букетик местных и земных цветов и, постояв с минуту, как это делали мать и бабушка, направилась к запретному люку "Кларка".

Над девушкой навис покрытый узорами побежалости корпус поверженного, но не сдавшегося судна. Его окружал вал земли, вздыбленной при аварийной посадке. Он давно уже зарос травой, цветы с Земли и местные покрывали его, как могильный холмик, но гораздо более высокий.

"Могила корабля" — подумала Тамара. Но, это было не совсем верно: корабль ещё не умер, в нём была энергия, можно было даже включить свет, и тогда загорались редкие, оставленные добытчиками осветительные панели. Колонисты хотели сначала демонтировать все, но потом выяснилось, что на Надежде почти никогда не бывает полной темноты. Тёмные Ночи наступают редко, и надобности в электрическом освещении почти не бывает. Электричество нужно только для школьного компа, изредка включавшихся медицинских приборов, да и заседания совета традиционно происходят при свете панелей, снятых с Кларка.

Но, внутрь корабля ей идти пока рано. Не терпится посмотреть, что там намародёрил Питер. Тамара отправилась вдоль вала к искорёженным остаткам кормы. Где-то тут должно быть засохшее дерево с дуплом. Вот, кажется и оно. Питер наверно спутал, оно вовсе не засохшее, вон и листья, просто болело, а теперь после дождей снова в рост пошло. Спугнув несколько мелких леталок, которые собирали со ствола насекомых, — на Надежде летучих насекомых не было, как это они на Земле летают? — маленькая охотница ловко подскочила. Затем, ухватилась за ветку, подтянулась и увидела заткнутое пучком высохшей травы дупло. Расшвыряв траву, Тамара засунула руку в тайник, нащупала приличных размеров свёрток из лоскута теплоизоляционной ткани и, прижав его к груди, спрыгнула на землю.

Что тут у нас Питер насобирал? В свёртке оказались, во-первых, — Ура! — три заготовки для ножей, две мелковатые, а одна как раз Тамаре по руке. А из двух других можно сделать детские ножики для близнецов! Несколько совершенно непонятных предметов, затем плоская бутылка с коричневой жидкостью и надписью "Brandy" и цилиндрик, похожий на мамину зажигалку, только зелёный, а не голубой. Через мутные стенки было видно, что в нём плещется какая-то прозрачная жидкость. Наверно, это как раз полная зажигалка.

Тамара повертела её в руках, нажала на клапан, зажигалка щёлкнула, зашипела, но больше ничего не случилось. Домашний её двойник не шипел. Девушка нажала ещё раз, щелчок, и на торце зажигалки возник почти не видимый при солнечном свете огонёк. Вот, оказывается, как! Внутри, это, наверно эфир от эфирных орешков, и колоть их не нужно. Нажал, и сразу огонь! Молодцы предки!

Отпустив клапан, исследовательница погасила огонёк и сунула зажигалку в сумку. Эти две чёрные, продолговатые штуковины, наверно радио. Она видела похожие в фильме: сюда нажимали, а потом говорили. И слышно было далеко, но только в такую же штуку. Тамара понажимала большую кнопку, но без толку, ничего не произошло. Отложив радиостанцию, она занялась бутылкой.

Интересно бы попробовать, что пили предки, вкуснота, наверно, неописуемая! Но, Питер обидится, поэтому подождём, когда он приедет. Во многих фильмах, которые иногда показывали по компу, какие-то люди стреляли из длинных палок — "ружей", во! — друг в друга и в разных зверей. Так эти люди на привалах постоянно пили этот "Brandy".

А ещё они ездили на животных, только других, и звери их не боялись, а позволяли на себя садиться. Тоже, домашние, наверно. Вот таких, не хищников, лошадей, кажется, держать можно, сел и поехал куда нужно. Не то, что, рыбок в бутылке!

Как вообще можно стрелять в других людей? Хотя, если только они очень плохие? На уроках истории колонии им рассказывали, что когда они обосновались на Надежде, какие-то люди из экипажа и пассажиров хотели "захватить власть" и заставить всех на себя работать, потому, что они были сильные и наглые. Но капитан Витторио застрелил двоих главных из пистолета, а других побили палками колонисты. Те попросили прощения, и больше никто не бунтовал.

А пистолет теперь хранился у отца, потому, что капитан уже старый, а отец его заместитель. Тамара случайно увидела, где он прячет это оружие и однажды, когда никого не было дома, достала его и разглядела поближе. Тяжёлая железная штука, но как он убивает, непонятно. И в фильмах тоже не понятно. Его направляют на человека, нажимают на крючок. Ба-бах! И человек падает мёртвый.

Но в колонии с тех пор людей не убивали, и пистолет был просто "символом власти", как говорил отец. Конечно, всегда хватало споров и склок, кому какую работу делать, кому, сколько и чего получать в лавке. Но, на это был совет, а мелочи решал капитан или его заместитель. Наверно, отца выберут капитаном, когда старик Витторио умрёт.

И дети часто дрались, не без этого. Катрин, полная и симпатичная девчонка, одногодка Тамары, жутко завидовала охотнице, но и побаивалась, поэтому в лицо ничего не говорила, а зато подзуживала подружек и обзывала за глаза "пацаном с ...", фу, даже повторить неудобно! А ещё она подговорила своего "жениха" Роберта побить Тамару. Катрин вообще без зазренья совести помыкала этим крупным, но глуповатым парнем.

Тот подстерёг Тамару, когда она возвращалась с охоты, и напал сзади. Девушка вовремя услышала шум за спиной, наклонившись, ушла от захвата за шею — спасибо тебе, бабуля! — быстро развернулась на одной ноге, а другой несильно ударила в мягкий живот опешившего от такой неожиданности парня. Вообще-то нога удачно шла немного ниже, но Тамара пожалела рохлю. Нападающий взвыл, ухватился за живот и скорчился от боли. Девушка обошла его сзади и тычком ладони в спину послала незадачливого противника в дорожную грязь.

Сначала он стонал, а потом ругался то по-английски, то по-французски, не очень понятно, но красиво. А потом, когда боль утихла, стал приводить одежду в порядок.

Тамара в это время уже сидела на удачно случившемся рядом с полем брани пеньке и задумчиво чистила тряпочкой свой и без того чистый "детский" ножик. Когда ругательства со стороны поверженного прекратились, она спросила:

— Катрин?

— Да. А я штаны испачкал.... мать заругается.

Штаны из грубого полотна, когда-то серые, действительно годились теперь только для чучела, если бы в чучелах была потребность.

— Может быть, мне их тебе постирать? Снимай! — Тамара потянулась к парню, как будто и правда, готова была снять с него штаны.

— Не надо... — засмущался тот и отодвинулся.

— А зачем она? Завидует?

— Ну! Она говорит, это потому, что у тебя отец заместитель капитана, вот он и приказал совету...

— Разве отец за меня охотится?

— Ну-у, нет, конечно! Но, всё равно...

— Понятно. И не стыдно тебе, Робби, держаться за юбку этой неумехи? У неё же всё из рук падает!

— Ну, она красивая...

— Ага! И она тебе "пообещала"? Да не стесняйся, она сама хвалилась перед девками, что ты для неё всё сделаешь, потому, что...

Робби потупился и кивнул.

— Ну, жди! Ладно, мне домой пора, а то добыча стухнет, пока мы тут болтаем!

На этом последняя стычка с завистниками и закончилась.

Ещё в свёртке оказалось несколько пустых бутылок и неразрезанный лист резины. Тамара не удержалась и отрезала от листа запасную ленту для рогатки, завернула всё остальное, кроме заготовок обратно, залезла на дерево и засунула свёрток в дупло. Домой это тащить незачем, увидит ещё кто!

Солнце уже приблизилось к краю висящего почти в зените Обманщика, скоро оно закатится за него и наступит Тёмная Ночь. Правда, сегодня она будет короткая, Солнце зайдёт только за краешек и скоро снова покажется с другой стороны. Так что время терять не стоит: леталки Тёмной Ночью впадают в оцепенение и их можно брать голыми руками. Если достанешь, конечно, потому что они ночуют на верхушках деревьев, крепко вцепившись в ветки задними и передними конечностями. На деревья она, конечно, не полезет, рогатка-то на что? Удачное попадание, и леталка рушится на землю, и не подумав уцепиться по дороге за другие ветки.

"Только бы их разглядеть этих леталок в темноте. Но ночь будет короткой и не очень тёмной, вокруг Обманщика, особенно с той стороны, где прячется Солнце, возникнет сияние. И его спутники, Адам, Ева, Каин и Авель тоже дадут достаточно, отражённого от Солнца света. Особенно Ева.

Мюллер говорил, что она просто двойняшка Надежды, тоже вся покрыта океаном, но островов на ней нет вовсе. Но в океане кто-то водится и там, наверно, можно было бы жить, если это не акулы, конечно.

Авель тоже ярко светится, но он покрыт всё время облаками и что там на его поверхности неизвестно. Хотя там тоже есть этот... "бинагенный кислород", а значит, есть, наверно, растения.

Адам просто каменный шарик, и Каин такой же. Только Адам серебристый, а Каин красноватый.

И ещё ночью видны кольца Обманщика. Их даже днём немного видно. Если приглядеться.

Так, есть немного времени, заглянуть в "Кларк", хотя делать там особо и нечего, но это у Тамары уже такой обычай: пройти по коридору от аварийного люка до рубки управления, заглянуть в каюты родителей, хоть и нет в них давно ничего. И можно возвращаться".

Тамара подхватила сумку и по заросшей тропинке поднялась на вал к зияющему в корпусе "Кларка" проёму люка. Подняла лежащую под ним грубо связанную из жердей лестницу, установила её, проверив устойчивость, и влезла в квадратное отверстие высотой и шириной с её рост. Раздался писк, и хлопанье перепонок потревоженных вторжением леталок — опять они тут свои гнёзда устроили! Несколько вторженок вылетело из люка над её головой и, усевшись на ближайшие деревья, устроили скандал с воплями и клёкотом.

"Да больно вы нужны, мелочь эдакая! И гнёзда я ваши не трону. Живите на здоровье!" — подумала девушка и прошла к внутреннему люку. Эта дверь сохранилась. Тамара нажала на неё, и та со скрежетом отворилась, открыв проход в тёмный коридор. Рядом с люком имелся когда-то наспех установленный выключатель. Тамара повернула его, и коридор озарился неярким, красным светом аварийного освещения. Девушка постояла немного, дав привыкнуть глазам, и пошла в сторону рубки управления.

Коридор выглядел как всегда: на потолке светились аварийные панели, а нормальные были почти все сняты, выходящие в коридор двери кают были частью демонтированы и унесены рачительными колонистами, а частью накрепко закрыты. Открывать их не разрешалось. Что там за ними было спрятано, знал только совет и некоторые взрослые. Что-то очень ценное, наверно. Может, компы про запас? Обшивка стен была демонтирована почти полностью, из паттерн торчали обрывки проводов и клочья теплоизоляционной ткани.

Ближе к рубке управления стены были целые, тут почти ничего не снимали, опасаясь повредить что-то важное. На обшивке были даже выцветшие надписи от руки: "Не снимать!"

"Вот бы попасть в рубку! Тамара была там один раз с экскурсией. Там столько компов! А школьный уже почти не работает: чтобы увидеть что-нибудь на экране, приходится все окна занавешивать. А там они стоят и без толку пропадают. Но приказано рубку не трогать! Да она и не будет ничего трогать, ей бы только посидеть в кресле капитана, как во время той экскурсии. Кажется, она в жизни не сидела так удобно.

Вот и дверь в рубку. На ней экранчик под толстым стеклом, а под ним ряд кнопок с английскими буквами. Нужно нажимать кнопки и дверь откроется. Только какие, вот, нажимать, неизвестно, секрет! Попробовать наудачу, что ли?"

Тамара нажала крайнюю кнопку, и вдруг экран осветился зелёным светом, и кнопки осветились тоже. На экране появилась надпись по-английски:

"Введите пароль, после введения пароля нажмите Enter".

"Ну, пароль, это значит "слово" по-французски. Так сказал отец. Правильно, слово запомнить легче, чем просто разные буквы. Только, вот, какое слово? Погодите-ка! Где-то она уже слышала слово "пароль"? Точно! Старик Витторио приходил к отцу, и они говорили о пароле. Тогда же, после его ухода, Тамара и спросила папу: "а что значит "пароль"? Наверно, они этот "пароль" тоже говорили, но она занятая своими делами не обратила внимания.

Что же они там говорили? Девушка попыталась припомнить этот недавний разговор. Так, отец и капитан сидят в отцовой комнате и что-то: "бу-бу-бу", "пароль"... "бу-бу-бу". Кричат близнецы, мать возится на кухне, ничего не слышно. Ага! Помнится, вроде Витторио сказал "Артур Кларк". Почему это он так сказал? Все давно называют корабль просто "Кларк"!

Точно! Значит, это и есть секретный пароль! И забыть его невозможно и сразу не догадаешься. А она догадалась!"

Девушка набрала ARTURKLARK одним словом, поскольку пробела не было предусмотрено, и нажала "Ввод". Промах! На панели появилась надпись:

"Вы ввели недействительный пароль, попробуйте снова", и экран очистился.

"Вот дура! По-английски же пишется совсем по другому! Это же не по-русски, где всё понятно. Нужно писать ARTHURCLARC. Enter! Опять мимо? Да что же это такое! Ведь эти слова написаны, чуть ли не на всех предметах с корабля, даже на её любимой тарелке, треснувшей, но ещё хорошей. Эх, и землеройка ты, а не охотница! Нужно же ещё "Е" на конце! Пробуем: ARTHURCLARCE, Enter. Ага! Появилась надпись: "Пароль принят. Вы можете войти". И внутри двери что-то щёлкнуло. Конечно, войдём!"

Девушка потянула за ручку, дверь открылась неожиданно легко, и Тамара вошла в святая святых корабля — ходовую рубку. Автоматически загорелся свет, неяркий, но на мгновение ослепивший привыкшую к полумраку нарушительницу всех правил.

"Эх, и достанется ей, если кто-нибудь узнает! Из охотников прогонят, заставят туалеты чистить. Потом, конечно, простят...

Да ладно, она на минутку! Что это там мигает?" Хоть в рубке было и не очень светло, но мигающую на экране одного из дисплеев надпись Тамара заметила не сразу. Наверно дисплей "сел", как говорит бабушка.

Подойдя поближе к экрану и наклонившись, чтобы прочитать надпись, Тамара обнаружила, что дисплей просто покрыт толстым слоем пыли. Девушка провела пальцем по экрану, тот в ответ мигнул, что-то щёлкнуло, и в тишине рубки неожиданно раздался, как показалось Тамаре, громовой мужской голос:

— ...тур Кларк, вас вызывает Меч тридцать девять, Земля! Принимаем ваш аварийный маяк. Отвечайте на любой частоте.

Испуганная девушка подхватила свою сумку и выбежала в коридор. Пробежав несколько метров, она подумала, что испугалась зря, что это, наверно, всего лишь кусок фильма, случайно включившийся на компе, и его стоит посмотреть. "Да ещё и дверь не закрыла, леталка трусливая!" Тамара развернулась и поспешила обратно в рубку, чтобы ничего не пропустить. Однако, фильма на экране так и не появилось, только какая-то надпись, мало различимая под толстым слоем пыли. Какой-то "CONNECT"! Зато голос, вовсе не такой громкий, как показалось сначала, не унимался:

— Почему вы молчите? Мы принимаем только несущую вашего сигнала. Если у вас неисправен передатчик, то выключите его и снова включите. Мы будем знать, что вы нас принимаете.

Некоторое время голос молчал, а Тамара стояла тихо и ждала, что будет дальше. Голос помолчал, а затем завёл снова старую песню:

— Артур Кларк, вас вызывает Меч тридцать девять. Вы нас слышите?

— Это мы уже слышали... — пробормотала Тамара: кино оказалось не очень интересным, зато "Артур Кларк" упоминается...

Однако голос из динамика в ответ поперхнулся своей речью и заорал по-русски:

— Мы вас слышим! Девушка, как вы нас слышите? Говорите погромче!

"Это что, он мне, что ли?" — подумала Тамара, а вслух спросила:

— А что говорить?

— Скажите, как вы нас слышите?

— Хорошо...

— Девушка! Вы в рубке? Вы не могли бы говорить поближе к микрофону, а то мы вас очень тихо слышим!

"Это не кино!" — подумала Тамара, а вслух спросила:

— А где он, этот "микарфон"?

— Он должен быть рядом с дисплеем, это такая ребристая штука на длинной стойке.

— А! Вижу! — Тамара подошла к дисплею и наклонилась к неведомому "микарфону":

— Я его нашла!

— Отлично слышу вас, девушка! Как вас зовут?

— Тамара.... А вы кто?

— Я Василий, капитан корабля. Мы с Земли. Знаете, что это?

— Конечно! Так это не комп? Вы живой? Мы что, по радио разговариваем?

— Конечно по радио!

— А я думала.... Так... вы на самом деле прилетели? Или вы с Земли говорите?

— На самом деле прилетели. Скоро мы собираемся садиться около вас, где это сделать лучше, чтобы никого не напугать и не повредить ваши поля?

— А тут на острове нет никого, кроме меня, а поля эти заброшенные... Василий, скажите, что вы не шутите? Мы вас так ждали! Мои родители и бабушка...

— Нет, я не шучу! Мы все тоже очень рады, что вы нашлись. А сколько всего человек на планете?

— На "Надежде"? Кажется двести шестьдесят, или чуть больше. Я даже не всех знаю. Некоторые поехали жить на разные острова и редко приезжают.

— "Надежда"? Вы так назвали планету?

— Да, а по-английски "Hope"!

— Скажите, Тамара, а капитан Витторио Панчетти ещё жив?

— Вы его знаете? Да он жив, только старый очень!

— Нет. Сам я его не знаю, но слышал о нём.... Тамара! Мы скоро будем садиться около "Артура Кларка", там, где морская отмель... Вы не выходите из корабля, потому, что будет очень шумно и опасно. Хорошо?

— Хорошо. Только... а вы сможете сесть? Наш "Кларк" чуть не развалился при посадке.

— Думаю, сможем. Сейчас связь прекратится, вы не пугайтесь. Мы сядем и снова вас вызовем.

— Хорошо, я буду ждать!

— До встречи на "Надежде"!

— До встречи!

Несмотря на данное Василию обещание, Тамара и не собиралась сидеть в Кларке.

"Неужели она пропустит такое зрелище: посадка космического корабля? Посмотрит осторожненько и назад!" Девушка покинула рубку и поспешила по коридору к аварийному люку.

Выглянув наружу из шлюза, девушка увидела, что солнце уже скрылось за Обманщиком. Стемнело, подул прохладный ветерок.

"Что же они не садятся?" — подумала она, — "А вдруг мне всё просто почудилось? Да нет, не может быть! Василий сказал, что они скоро сядут, значит нужно просто ждать. Столько мы их ждали, подожду ещё немного".

Меж тем на безоблачном фиолетовом небе появилось маленькое круглое облачко. Оно росло в размерах, и от него исходил еле слышный треск. Облачко не стояло на месте, а медленно приближалось к острову, поднимаясь в зенит и увеличиваясь в размерах. Небо становилось всё темнее, зато облачко с каждой минутой светлело. Татьяна увидела, что всё оно пронизано как бы яркими, белыми нитями. Они вспыхивали на мгновение и тут же гасли, но тут же появлялись новые. Видимо они и подсвечивали это странное облако.

"Да это же корабль садится!" — вдруг поняла девушка и стала приглядываться ещё внимательнее к невиданному зрелищу. Несомненно, белые нити были молниями, они били во все стороны от невидимого пока корабля. А трески, это гром! Стал слышен и высокий, на грани восприятия свист.

Облако всё росло, оно уже заняло четверть небосвода, и вдруг молния из него ударила в океан, почти ослепив Тамару. Через секунду раздался оглушительный треск, будто само небо разорвалось на две части. Стало темно, уже не облачко, а чёрная клубящаяся туча закрыла и Обманщика и почти всё небо.

Внезапно налетевший ветер швырнул в стоявшую в проёме внешнего люка девушку целый ворох листьев, веток и прочего мусора, щедро сдобренных морским песком и наверно, несколькими вёдрами воды. Молнии били непрерывно, корпус "Кларка" содрогался от их ударов, гром слился в непрерывный вой.

Пригибаясь и почти на ощупь, неудачливая наблюдательница пробралась в глубину шлюза, споткнулась о порог и, оказавшись в коридоре, закрыла дверь. Шум рукотворной бури сделался почти не слышным, и Тамара почувствовала себя в безопасности. Только глухие удары грома свидетельствовали, что конец катаклизма ещё не наступил. Волоча за собой сумку, промокшая до нитки, охотница притащилась в рубку, где было более-менее светло и там принялась приводить себя в порядок.

Теперь понятно, что имела в виду бабушка, когда говорила: "пойдём, Тома, пока ветер без сучков!" Бабушка, наверно, видала виды! Сучков, листьев и песка у неё полная голова, несколько горстей под майкой и даже в шортах...

Но, какая мощь! Она и не думала, что человеку подвластны такие силы! В кино всё выглядит гораздо бледнее. Вот бы прокатиться на таком корабле, это тебе не на лодочке, через пролив!

Да с меня тут целая лужа натекла! И мусора по колено! Теперь точно будет на сладкие груши! А может и не будет? Конечно, простят на радостях! Да всем и не до этого будет. Но, как же я появлюсь перед землянами в таком виде? Хоть из волос песок вытрясти!"

Вдруг Тамара заметила, что громовые раскаты прекратились, и почти сразу же ожил динамик. Но заговорил он женским голосом:

— Тамара! Слышишь меня? Мы уже сели.

— Да, слышу. А где Василий? А кто вы?

— Капитан сейчас очень занят и попросил меня поговорить с тобой. Меня зовут Маруся, я компьютер.

— А разве компьютеры умеют так разговаривать? Ой, я, конечно, не хотела вас обидеть, но наши компы...

— Ничего страшного, Тамара! Я вовсе не обиделась. Просто ваши компы уже старые, а люди за тридцать лет придумали много чего нового. И, кстати, можешь говорить мне "ты".

— Я бы хотела поговорить с тобой, Маруся!

— Я тоже. И мы ещё наговоримся. Но, послушай: мне сказали, что можно открывать люк. Приходи, мы тебя встретим.

— Я побежала!

Тамара подхватила сумку, вышла из рубки управления, не забыв на всякий случай закрыть за собой дверь, минута, и она уже рассматривала совершенно новый пейзаж, открывшийся её глазам с высоты шлюзового отсека "Артура Кларка".

Бывшее заброшенное кукурузное поле, почти примыкавшее к "Кларку" было теперь усеяно обломками деревьев, среди которых попадались и вывороченные с корнем стволы, совершенно лишённые веток. На земле появились чёрные пятна, ещё дымящиеся, наверно, места попадания молний.

Но, не эта картина привлекла взгляд девушки. На отмели сидела огромная, зеркально-блестящая леталка, может быть чуть меньшая по размерам, чем старый "Кларк", но, такая красивая! Выглянувшее из-за Обманщика солнце тысячи раз отразилось от корпуса космического корабля, так что казалось, он и сам огромный кусок солнца, опустившийся на землю.

Лесенку, конечно, унесло неведомо куда. Тамара легко спрыгнула на землю и поспешила по только что появившимся тут холмам из морского песка и гальки к приземлившемуся кораблю. Дорога, несмотря на труднопроходимую местность, оказалось не долгой: ноги сами несли девушку. Скорее, скорее увидеть настоящих, живых землян!

В зеркальном боку судна открыт люк, с него на песок спущена металлическая лесенка. Около неё стоят три человека, одетые, почему-то одинаково.

"Это называется форма" — подумала Тамара. Один из людей, выглядевший постарше, седой и крепкий стоял немного впереди и улыбался приближающейся девушке.

Наверно, это и есть капитан Василий. И вот они уже рядом. Капитан протянул руку и спросил:

— У вас руки пожимают?

— Пожимают...

Но тут в глазах девушки вдруг всё расплылось, в носу защипало и она, вместо того, чтобы как солидный человек пожать гостю руку, с детскими рыданиями бросилась ему на грудь. Капитан неловко погладил её по грязным волосам и прошептал:

— Ну, всё, всё.... Всё хорошо, чего теперь плакать!

Остальные земляне нашли себе дела и тактично удалились.

— Мы... вас... ждали... — в перерывах между рыданиями пыталась что-то сказать Тамара.

Наконец она с трудом успокоилась и, обнаружив в своей руке капитанский носовой платок, попробовала привести себя в порядок.

"Ну и видок у меня, наверно!" — подумала она, — "Разнюнилась ещё, как маленькая!" Капитан с улыбкой сказал:

— Похоже, вы девушка, не послушались меня и не спрятались в убежище на время нашей посадки. А я ведь предупреждал!

— Да я только одним глазком глянуть!

— Ну, хорошо! Обошлось и обошлось. А теперь, добро пожаловать на корабль, сначала в душ, а потом обед и разговоры! Нет возражений?

"Неужели я увижу эту железную леталку и изнутри?" — подумала Тамара и поспешно ответила:

— Нет!

А сама подумала: "А что такое душ?"

— Тогда, прошу подняться на борт...

И капитан указал на трап.

Попав в шлюз, Тамара сразу поняла разницу между живым кораблём и заброшенным, умирающим: нигде ни пылинки, яркое освещение, не могильная тишина, а пение и гул каких-то механизмов, шум шагов и приглушённые разговоры. И сразу же с потолка, как только она ступила в коридор, раздался знакомый женский голос:

— Привет, Тамара!

— Маруся, ты? Привет!

— Я думаю, капитан не будет возражать, если я сама провожу тебя в душ и расскажу, что там и как?

— Нет, конечно! — ответил капитан и, обратившись к Тамаре, показал направление:

— Душ там! Потом приходи в кают-компанию.

— Хорошо, Василий! А что такое душ?

— Ну, это... баня такая! — капитан выглядел почему-то смущённым. — Маруся всё тебе расскажет.

— Баня мне сейчас не помешает! — мечтательно улыбаясь, сказала Тамара, и вся напряжённость как будто растворилась в воздухе.

— Это точно! — капитан рассмеялся и, махнув рукой, отправился по своим капитанским делам.

Но, не успел он сделать и нескольких шагов, как одна из дверей с надписью "Камбуз" открылась, и оттуда вышел человек в белой одежде с какой-то доской в руках. На доске стояли.... Тамара не успела рассмотреть, что стояло на доске, потому, что вслед за человеком из двери выбежал и направился прямо к ней...

— Осторожно, хищник! — крикнула девушка.

Капитан обернулся на крик, человек в белом пытался удержать свою заставленную чем-то доску. А Тамара уже стояла в отработанной позиции отражения нападения хищника: ноги расставлены для устойчивости, сумка в левой руке прикрывает живот и пах и немного вынесена вперёд, чтобы спровоцировать зверя вцепиться в неё. Спина чуть сгорблена, правая рука с "детским", но отточенным до бритвенной остроты лезвием отнесена в замахе.

Зубы оскалены — в знак того, что дёшево свою жизнь она отдавать не собирается.

— Тамара, стой! Это всего лишь кот! — крикнул капитан.

В этот момент с доски человека в белом что-то, наконец, звонко упало на пол, чёрно-белый хищник, вздыбивший шерсть на теле и распушивший хвост так, что стал на вид чуть ли не в два раза больше, отпрыгнул в сторону и зашипел. Но не напал, а обежал Тамару вдоль стенки и накинулся на капитана.

Тамаре показалось, что зверь собирается вцепиться ему в горло, и она рванула следом на помощь Василию, но притормозила, поняв, что капитан и не думает сопротивляться нападению. Наоборот, он одной рукой поддержал "кота", а другой принялся успокаивающе поглаживать его по шёрстке. Тот урчал с переливами, будто жалуясь, и пытался залезть капитану под куртку.

— Ты мне совсем кота запугала! — упрекнул ошарашенную девушку расстроенный Василий — это же просто кот, он совершенно безвреден! Его зовут Маркиз. У вас что, нет домашних животных?

— У нас есть попугай! — смущённо ответила Тамара.

Кажется, она и на самом деле повела себя глупо: ну откуда на корабле взяться вредному животному?

— А почему вы его тогда не на верёвочке водите? — вызывающе спросила она, как бы оправдывая своё не вполне подходящее к этому случаю поведение.

— Он не любит, "на верёвочке". К тому же, он абсолютно безопасен для людей, если на него не бросаться с ножиком. Подойди, погладь его!

Если Тамара была бы и не прочь сделать это, то Маркиз возражал категорически: при её приближении он снова зашипел, запаниковал и влез таки капитану под куртку. Капитан поморщился, кажется, кот зацепил его своими когтями:

— Что же, видно дружбы не получилось!

— Что-то он у вас трусоват!

— Это же не собака! Ничего, зато для мышей он грозен!

— Мышей?

— Грызунов разных.

— А! Так вы их держите, чтобы они на землероев охотились?

— Раньше так и было. Да нет, так и сейчас есть кое-где. Но в городах их держат просто для удовольствия.

— Потому, что "за ними приятно ухаживать"?

— И за этим тоже. И вообще, он создаёт в доме уют.

— Это я не очень понимаю! — ответила Тамара, хотя потихоньку стала уже жалеть напуганного кота, который, судя по всему, не задумывал никакой агрессии, а просто хотел с ней познакомиться.

— Ладно, иди, купайся, победительница котов! — вздохнул капитан, махнул рукой и ушёл с ворчащим за пазухой любимцем.

А человек в белом, подметавший осколки какой-то посуды тоже неодобрительно покачал головой и заметил, по-русски, но немного неправильно:

— Нэхорошо котов обыжать, дэвушка!

— Я больше не буду! — сказала на всякий случай Тамара и поспешила к неведомому душу.

Никого не встретив по дороге, она дошла, наконец, до двери с лаконичной надписью "Душ". Внутри оказалось, что душ, это прихожая с мягкими диванчиками и шесть одинаковых, пустых кабинок с какими-то коробками и кнопками на голубых, пластиковых стенках. И ещё в каждой было небольшое зеркало.

На диванчике лежало несколько пакетов из прозрачного хрустящего материала. А в них, судя по цвету, форменная одежда. А где же ванна и кастрюли с горячей и холодной водой?

— Заходи смелее! — подбодрила её вездесущая Маруся. Я всё расскажу. Можешь раздеваться, сюда никто не войдёт.

Тамара раздевалась, а на дырчатый пол опять сыпался песок, набившийся ей под одежду.

— Не волнуйся, я всё уберу, — сказала Маруся.

— Маруся, ты вообще всё видишь?

— Конечно, это моя работа! Заходи в кабинку, закрой дверь, видишь кнопки?

— Да.

— Набери температуру воды...

— А какую нужно температуру?

— Набери 30 градусов. Нажми "три" и "ноль".

— Готово!

— Теперь нажми кнопку со стрелочкой вниз.

— Хорошо.... Ой!

Сверху с потолка на Тамару полился редкий дождик. Он показался ей обжигающе горячим, и она от неожиданности отпрянула к стенке. Однако, тут же поняла, что вода вовсе не так уж горяча и встала в центр кабинки под струи.

"Эх, и хорошо! Молодцы земляне! А нам приходится и воду таскать из ручья и греть её на печке в кастрюлях. А дров сколько уходит!"

— Если хочешь прибавить воду, нажимай ту же кнопку несколько раз. Если убавить, то нажимай кнопку под ней.

Некоторое время Тамара экспериментировала с душем. А когда она нажала кнопку с двумя горизонтальными стрелками, то от неожиданности снова взвизгнула: струи воды ударили и с боков.

"Век бы отсюда не уходила!" — подумала она, — "это тебе не в ручье полоскаться!"

— Будем считать, что песок ты уже смыла, — заговорила неугомонная Маруся, — теперь открой коробку на стене... да воду-то убавь! Розовое — это мыло, а рядом мочалка. У вас есть мыло?

— Есть, только оно жидкое и вонючее, мы его в бутылках держим.

— У нас тоже есть жидкое, но, надеюсь, не очень вонючее. Видишь синюю трубочку? Подставь ладонь и нажми кнопку.

На ладонь купальщице вылилось немного приятно пахнущей жидкости.

— Вот, можешь пользоваться им, если тебе так привычнее. Нет, нет, голову мылить им не нужно! Для этого особое мыло из красной трубочки.

"Надо же! Отдельное мыло для волос! Впрочем, мама что-то такое рассказывала. "Шамбунь"... Интересно, они видели, как садится космический корабль? Наверно, видели. Тогда они сюда уже плывут. Отец-то уж точно!"

— Маруся, а ты и снаружи всё видишь!

— Конечно!

— А наш Хоупвилль?

— Это ваше поселение? Как на ладони! Я запустила атмосферный разведчик, и он парит над тем большим островом.

— Мы его тоже называем "Большим", хотя есть и ещё больше. И что там видно?

— Самое начало я не застала, сажала корабль, а потом видела, что люди собирались на площади и смотрели в нашу сторону. А теперь они пошли к морю и готовят лодки.

— Значит, скоро приплывут, а я тут раскупалась, как дура!

— Ещё не скоро, часа через два. Ветер встречный. У вас часы есть?

— Есть, только пользоваться ими не удобно. Но, что такое два часа я знаю. Всё, я и голову помыла!

— Тогда сушись: нажми кнопку с лопастями.

— ?

— С крестиком.

— Понятно!

В кабинке возник вихрь сухого тёплого воздуха, и за пару минут процедура была закончена. Тамара вышла из кабинки, пошатываясь, с мыслью, что до сегодняшнего дня как будто вовсе никогда не мылась.

— Тамара, давай одевайся быстрей, капитан ждёт! Да брось ты свои шорты и майку, вон в стенке щель, туда засунь, я постираю и тебе отдам. Сначала маленький пакет, я там примерно на твой размер подобрала.... Это отложи, тебе пока, пожалуй, не нужно.

Из душа вышла молодая девушка в форме космоавиации России, но без знаков различия, уставную внешность портили только лёгкие кроссовки, заткнутые за пояс самодельные ножны и кожаная сумка с ремнём через плечо. Рогатку, по зрелому размышлению, девушка положила в сумку. Беседуя с Марусей, Тамара прошла до кают-компании, где её уже дожидались капитан и корабельный врач. И кот Маркиз тоже был тут, дремал на диванчике в углу.

— Ну, прямо вылитый юнга! — похоже, капитану её новая внешность понравилась — и не скажешь, что сорок минут назад она была готова сразиться со всеми котами на свете! Садись на диванчик. Нет, лучше на другой, подальше от Маркиза, а то у него снова истерика случится.

Тамара уселась.

— Это наш врач и биолог, его зовут Владимир Бауэр.

Биолог, молодой парень, примерно восьми местных лет привстал, улыбнулся и кивнул.

— Я хотел сначала подробно расспросить тебя о вашей жизни, но пока ты купалась, наши специалисты сходили на "Артур Кларк" и скачали его бортовой журнал и последующие заметки. Так что, в общих чертах мне всё известно. Но вопросы всё-таки есть. Конечно, мы подробно расспросим старожилов и капитана Витторио, но не знаешь ли ты, не казалось ли им странным благополучная посадка вашего корабля?

— Конечно, казалась! Капитан говорил, что мы должны были разбиться, но дева Мария и эти... апостулы нас спасли.

— Апостолы... понятно! Доктор, вы что-то хотели спросить?

— Да. Тамара, а вы тут не часто болеете? Не вы, конкретно, а все колонисты?

— Раньше болели. На истории рассказывали, что как только колонисты стали есть местную еду, то почти все заболели этой, как её? "алергрией". Опухли и плохо себя чувствовали. Даже задыхались. Доктора стали лечить людей, и стало полегче, но у них скоро кончились лекарства. И тогда доктор Вайль привёз с соседнего острова "траву Вайля". Целую корзину листьев и семена. Если её пожевать.... Да у меня с собой!

Девушка полезла в сумку, достала из бокового кармашка несколько мясистых, почти фиолетовых листьев и положила их на столик. Листья источали тонкий приятный аромат.

— Нужно съедать один листок в день и всё как рукой снимает. А тому, кто родился тут на Надежде, можно и пореже, но всё равно, нужно.

— Можно взять листочек для анализа? — спросил капитан.

— Конечно, у меня ещё есть! У нас, в Хоупвилле она везде растёт.

Капитан кивнул биологу и тот, взяв двумя пальцами листочек, удалился.

Никто не заметил, как проснулся Маркиз. Он неожиданно для всех заскочил на стол и уверенно направился к листьям "травы Вайля". Тамара застыла в замешательстве, капитан успел только крикнуть "Маркиз!" А кот уже жевал листок и мурчал от удовольствия.

— Кажется, ему понравилось! — заметил капитан.

— Да, они и на вкус приятны, только много их есть, не стоит, станешь сонным.

— Тогда спрячь их. Зачем мне сонный кот?

Маркиз между тем доел листочек. А на остальные положил свою довольную мордочку и стал тереться об них, то правой щекой, то левой. А затем ещё и перевернулся на спинку и повалялся.

— Что это с ним? — тревожным шёпотом спросила Тамара.

— Запах понравился! Он хочет этим пахнуть. Как женщины духами. У вас есть духи?

— С Земли только у бабушки, наверно, сохранились. Она их очень бережёт. А есть ещё местные, их делают из синих жучков....

— Капитан! — раздался с потолка голос Маруси, — Делегация из Хоупвилля в составе 9 человек отчалила от острова. Прибытия ожидаю через 110 минут. Готовится ещё несколько лодок.

В кают-компании зажёгся экран, и на нём появилось слегка качающееся изображение людей в лодках, гребцов и пассажиров на фоне океанских волн.

— Это папа, — указала Тамара на одного из гребцов в первой лодке, — А это, почему-то, бабушка. Папа у меня заместитель капитана колонии! — с гордостью сообщила она.

— Пожилая женщина идентифицирована, — сообщила Маруся, — С вероятностью в 96 процентов это Фролова Елена Юрьевна. Вместе со своим супругом, Фроловым Владимиром Ивановичем владеет компанией "Росбиосинтез" и рядом других крупных российских и европейских фирм.

— Конечно, это она! — заметила Тамара — я бы вам и сама сказала. А дедушка Володя уже давно умер, ещё при посадке.

— А твой папа, как его зовут?

— Мама зовёт его Полли, а когда сердится — Поля!

— Рискну предположить с вероятностью в 67 процентов, — снова вступила в разговор Маруся, что это Пол Рональд Бейкер. Ему было 12 лет на момент пропажи "Артура Кларка".

— Да, Маруся, папа говорил, что его фамилия Бейкер, и что я, значит, тоже Бейкер. А мама говорит, что я Фролова-Бейкер.

— А папины родители живы? — спросил капитан.

— Нет, они тоже умерли.

Дверь в кают-компанию открылась, и на пороге появился кок с подносом в руках:

— Разрешите, мастер?

— Заходи, Давид! Я думаю, Тамара не прочь немного подкрепиться. Как ты, Тамара?

— С удовольствием!

Давид поставил поднос на край стола и с негодованием обратился к Маркизу, растянувшемуся на столе в кучке листьев:

— Что ты дэлаешь? Как тэбе не стыдно на стол заходить?

— Не ругай его, Давид! — вступился за кота капитан, — это был научный эксперимент! Сейчас я его на диван перенесу.

И капитан ухватил было Маркиза, но тот, не желая расставаться с заманчиво пахнувшими листьями, ухватил ещё один зубами, и в таком виде, урча, переехал на диван, где принялся дожёвывать лакомство.

— Чего он рычит? — спросила Тамара.

— Боится, что отнимут, — улыбнулся капитан, — хищник, что с него возьмёшь!

Кок между тем убрал со стола остатки "научного эксперимента" и поставил перед Тамарой глубокую тарелку со своим "фирменным" супчиком, блюдце с ломтями серого хлеба и ложку:

— Ты пока первое кущай, а я сейчас картощку принесу. — И удалился.

Суп, хотя и имел непривычный для Тамары жёлтый цвет, пахнул потрясающе!

Только сейчас она почувствовала, как голодна после всех приключений, да ещё и после купания в бане. Вкус супа тоже не подкачал, и тарелка опустела очень быстро.

— А что же вы? — спросила вдруг запоздало, смутившись, девушка у Василия.

Ведь в одиночку есть не очень прилично!

— А мы попозже поедим, может быть вместе с вашей делегацией. Давид много наготовил! Тебе понравилось?

— Очень! А наш хлеб, точнее, хлебные орехи, всё же вкуснее! Вот, попробуйте. — Тамара полезла в сумку и достала несколько недоеденных ломтей местного "хлеба".

Капитан с сомнением попробовал и вынужден был согласиться: плоды сочетали и классический, хлебный вкус и вкус чего-то ещё, неуловимого, неземного, видимо...

Что-то звонко упало на пол, Маркиз насторожился, спрыгнул с диванчика и метнулся под стол. Тамара хотела ойкнуть и поджать ноги, но удержалась. "Вот ещё! Нисколько она не боится этого кота. И покрупнее видали!"

Маркиз же выскочил из-под стола и погнал по полу жёлтый камешек, точнее золотяшку — снаряд, случайно выпавший из сумки.

— Похоже, он не сильно сонный! — заметил капитан, — чем это он там играет?

— Это золото, снаряды для рогатки! — и Тамара достала из сумки и подала Василию горсть самородков.

— Богато живёте! — удивился капитан, — и много у вас таких "снарядов"?

— Много! Девать некуда! Только у нас на них ничего не купишь...

— Теперь, я думаю, многое изменится... — капитан вернул Тамаре самородки, — советую их больше не разбрасывать и уж, конечно, не пулять ими из рогатки.

Тем временем, Маркиз, загнавший игрушку под диван и потерявший к ней интерес, подошёл к столу, требовательно мяукнул и вдруг запрыгнул Тамаре на колени. Девушка инстинктивно сжалась, но "хищник" не обратил на это никакого внимания, а полез лапками и мордочкой в сумку, которую девушка положила на стол.

— Хватит с него листьев! Брысь! — прикрикнул на любимца капитан.

— А больше и нету. — Ответила Тамара.

— Он запах чувствует, запах-то остался.

— Он меня больше не боится! — Тамара осторожно погладила кота по спинке. Он оказался мягкий и приятный на ощупь

— Конечно! Ты после душа пахнешь, как любой из команды, чего ему бояться!

Маркиз между тем извлёк из сумки одну из рыбин, про которые Тамара совсем забыла, спрыгнул на пол и нахально принялся за "добычу".

— Нет, ну каков нахал! Отдай! — возмутился капитан и попытался отобрать у кота сворованное.

Тот, однако, не отдал, но, громко заурчав и вытянув шею, поволок рыбину под диван, откуда сразу же донеслось упоительное чавканье.

— Да пускай ест! Я себе ещё наловлю! Вы же его не накажете?

— Ну, если ты так просишь...

Вошёл Давид и поставил перед девушкой "второе". Оказалось, что это "жареная картошка" с мясом, как пояснил он. На "третье" был "компот".

— Капитан! Вас просят зайти в лабораторию! — раздался с потолка голос Маруси.

Капитан извинился и, оставив Тамару на попечение кока и компьютера, вышел.

В лаборатории его ждал учёная группа в полном составе, биолог и старший помощник. Гудели какие-то аппараты, учёные увлечённо тыкали пальцами в экраны и в распечатки и доказывали друг другу что-то специфическое, а старшой просто сидел на диванчике, поглощённый в изучение также какой-то распечатки.

— Что у нас? — спросил капитан, войдя и плотно прикрыв за собой сдвижную дверь.

— Мастер! — обратился к нему биолог — у нас странные результаты анализа "травы Вайля". Такого содержания специфических, лекарственных веществ в ней просто не может быть. Это просто химзавод, какой-то! Производные димедрола и прочие антиаллергены.

— Я понял, лейтенант! Переходите к выводам.

— Понимаете, кэп, я специализировался в прикладной генетике и готов прозакладывать голову, что эта "трава Вайля" артефакт. Мы производим сейчас более углублённое исследование, но уже и сейчас ясно, что это... это... А колонисты, как раз, страдали от аллергии ... Это ...

— "Сернокислый хинин"?

— Что? — учёные подняли головы от дисплеев, — при чём здесь "хинин"? — удивился биолог.

— При том, что вы книжек в детстве не читали. Ладно, замнём пока. Что у вас, майор?

— Собственно, тоже, непонятка мастер. Мы с Марусей посчитали вероятную траекторию посадки "Артура Кларка" на основании данных его компа...

— Ясно, и у вас получается, что сам он сесть не мог, и его посадили "апостолы и Дева Мария"?

— Как-кая дева...? — Старшой даже поперхнулся, — он просто обязан был развалиться! Его аэродинамическое качество...

— Ясно, майор! Спасибо, я всё понял. Если это всё...?

"Неужели этого недостаточно?" — выразили озадаченные лица всех присутствующих, оставивших свои дела и недоумённо смотревших на капитана.

— ... Тогда я пока вернусь к нашей гостье. Маруся!

— Слушаю!

— Объясни этим детям конца 21-го века, что такое "сернокислый хинин" и при чём тут он и Дева Мария.

— Есть, капитан!

— И очень внимательно наблюдай за окрестностями. При любых замеченных тобой странностях немедленно докладывай.

Капитан вышел и направился снова в кают-компанию. Там юная аборигенка уже прикончила картошку и смаковала под беседу с Марусей второй компот. Ублаготворённый Маркиз лежал вытянувшись у неё на коленях и сыто мурчал под её осторожным поглаживанием.

— Он и вторую рыбу у меня выпросил! — похвалилась Тамара.

Похоже, то, что кот её признал, девушку очень обрадовало.

— Скажи, Тамара, а доктор Вайль тоже давно умер?

— Да. Нам рассказывали на истории, что он убедился, что лекарство действует, и уехал. И больше его никто не видел. Его потом не нашли ни в его хижине и нигде.

— Понятно. Пропал, значит.

— Пропал... Может, утонул, или звери...

— Капитан! — вступила в разговор Маруся — делегация колонистов на подходе. Будут у люка через двадцать минут.

— Хорошо, выходим встречать. Пригласи ещё Стрижакова и Бауэра. Тамара, ты с нами, конечно?

— Конечно! Только где тут у вас...?

— Что? А! Маруся! Покажи и проинструктируй!

— Есть!

— И догоняй!

Капитан улыбнулся Тамаре и вышел. Девушка с сожалением отставила пустой стакан и встала из-за стола. "Да, компот, это вещь!"

Делегация поселенцев поспешно выскочила из лодок. Молодёжь вытащила их на песок и поспешила за вице-капитаном колонии и его тёщей, также авторитетным членом совета, которые направились к трапу бликующего в лучах солнца космического корабля. Их встречали: у трапа стояли трое человек в форме, впереди пожилой, наверняка капитан и ещё двое помоложе, у него за плечами.

— Друзья! Я полковник Василий Кондратенко, ВКС России, — обратился к подошедшим пожилой, затем сделал шаг вперёд и протянул руку для приветствия оказавшемуся впереди колонисту:

— Пол Рональд Бейкер, если не ошибаюсь?

— Да, а откуда вы...?

— Всё расскажу попозже!

Последовало дружеское рукопожатие. Затем капитан повернулся к пожилой женщине и поцеловал её протянутую сухую, но крепкую руку:

— Рад вас видеть в добром здравии, госпожа Фролова! — обратился он к ней по-русски.

Та смущённо улыбнулась:

— Лучше, Елена Юрьевна...

— Очень приятно! Предлагаю всем подняться на борт и обсудить наши проблемы за столом. Прошу!

Полковник сделал широкий жест, указывая на трап. На его верхних ступеньках стоял какой-то молоденький военный и смущённо улыбался.

— Тамара! Ты и тут раньше всех поспела! — возможно, несколько наигранно возмутился её отец. — И форму выпросила! Как не стыдно!

Его дочка смущённо потупилась. Бабушка между тем поощряюще улыбалась. Колонисты стали подниматься по трапу. Последующий разговор происходил на ходу.

— Нет, ну что вы, Пол! — поспешил вступиться за девушку Василий, — просто наша посадка сопровождалась небольшим катаклизмом. Тамара промокла и испачкалась, не ходить же ей грязной?

— Испачкалась? Так это её лодка в море вверх дном болтается? Мы подумали, что с кем-то несчастье, — всё не мог успокоиться отец, — а что ты вообще делала на острове Кларка? Скажи же!

"Так, кажется, начинается!" — подумала с тоской Тамара, плетясь за отцом и за капитаном.

Но и Василий отступать не собирался:

— Мистер Бейкер! Возможно, она и нарушила ваши запреты, но, в конце концов, всё сложилось к лучшему. Без вашей дочери мы просто не знали бы, где сесть. Представляете, если бы мы приземлились на Большом острове? Весь Хоупвилль бы снесли! А она, фактически руководила нашей посадкой по радио.

— По радио? — Пол остановился и посмотрел на Тамару, как будто видел её первый раз в жизни.

"Ну, всё, конец! Чистка туалетов до конца жизни мне обеспечена!" — подумала нарушительница и пробормотала:

— Да, по радио, пап, из рубки "Кларка"...

— И как же вы туда проникли, юная леди? — папа, когда злился всегда переходил на английский. Но, кажется, он уже успокаивался.

— А я "пароль" вычислила! — со скрытым торжеством ответила девушка. — Подумаешь, ничего сложного...

— "Вычислила пароль"?

Вопрос повис в воздухе, но эстафету подхватил Василий:

— Пол! От имени ВКС России и от себя лично, прошу Тамару не наказывать. Действительно, она оказалась в нужное время и в нужном месте и тем самым...

— Ладно, ладно! Раз уж всё так сложилось...

"Вроде пронесло!" — Тамара приободрилась.

— А я говорила тебе, Пол — вступила в разговор бабушка, подойдя и положив руку на плечо внучке — пароль очень простой! Хорошо, что я не настояла!

Пол уже только кивнул.

Процессия вошла в раскрывшуюся дверь кают-компании и принялась рассаживаться. Давид и рекрутированный ему в помощь рядовой носили из камбуза подносы и накрывали стол. Пахло аппетитно, но Тамара только что поела, и за стол садиться ей не захотелось. Кроме того, у неё что-то першило в горле.

И она увязалась за отцом, бабушкой и Василием, которые перед застольем направились по приглашению капитана в его каюту, оживлённо обсуждая по дороге какие-то взрослые дела. Поскольку они несколько раз останавливались по дороге, Тамара дошла до каюты первой. Дверь перед ней сдвинулась в сторону, и девушка зашла в помещение, но тут же отпрянула в коридор и привлекла внимание подошедшего отца:

— Пап, ты не пугайся, там, в каюте спит маленький хищник, называется "кот". Он не опасный и безвредный, если на него не нападать. Его зовут Маркиз.

— Боже мой! Кот! — воскликнул заглянувший в каюту отец, — какой красавец! А у меня, ведь, тоже остался на Земле кот, только сиамский. Я звал его Саймон! Мы с ним были большие друзья...

— А почему ты мне никогда о нём не рассказывал?

— Не знаю, дочка.... Забыл, наверно.

— Зато мама тебе сказку рассказывала про кота и лису, не помнишь что ли? — вступила в разговор подошедшая бабушка.

— Помню.... только я их как-то иначе себе представляла! — ответила немного смущённая Тамара.

Гости и гостеприимный хозяин набились в небольшую капитанскую каюту. Кот перекочевал с диванчика на колени Василию и удобно на них устроился, хотя и поглядывал на носителей чужих запахов определённо с осуждением. Тамара присела рядом с отцом и приготовилась послушать, можно сказать, исторические переговоры.

Она оказалась напротив капитана, и можно было, протянув руку погладить недовольного вторжением Маркиза. Тот нисколько не возражал.

Тамара попыталась вникнуть в суть интересного разговора, но мысли почему-то путались, бас отца смешивался с бабушкиным голосом.... И только кот смотрел на неё своими внимательными, зелёными глазами и тоже что-то негромко говорил.

"Странно" — подумала девушка — "я и не думала, что он умеет разговаривать. Нужно попросить Василия тоже привести мне с Земли кота. Будем с ним беседовать, на охоту вместе ходить..."

Маркиз уже не лежал на капитанских коленях, а пробирался впереди неё по еле заметной лесной тропинке, часто пропадая из видимости под широкими листьями кустарников, а рядом с ним шла ещё и лиса, только разглядеть её было почему-то трудно..."

— Капитан! Кажется, девочка больна! — разбудил прильнувшую к отцовскому плечу юную охотницу голос Маруси. — Она очень яркая в инфракрасном свете!

Прохладная ладонь бабушки легла ей на лоб:

— Василий Петрович! У неё температура. Тома, как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, ба! Только спать хочется и горло...

— Лейтенант Бауэр! Срочно к каюте капитана. Тамара заболела! — произнёс в пространство Василий.

"Оказывается, он Василий Петрович! А я то, невежа..." — вяло подумала Тамара.

— Есть, капитан!

Буквально через несколько секунд открылась дверь, и в проёме появился озабоченный доктор. Он тоже первым делом пощупал лоб пациентки, присвистнул и скомандовал:

— В мед отсек!

Отец и бабушка подняли Тамару, она сделала пару шагов на ватных ногах и привалилась к врачу.

— Идти сможешь? — спросил он.

Тамара кивнула, и они двинулись по коридору, сопровождаемые встревоженными взглядами капитана отца и бабушки. Бабушка, вроде, хотела пойти и помочь чём-нибудь, но капитан сказал, что нужды никакой нет, Володя Бауэр справится.

Мед отсек оказался небольшой каютой, около стены, которой имелась удобная кушетка.

— Ложись, только куртку сними! — Скомандовал Бауэр.

Докторов нужно слушаться, это Тамаре было давно известно. Она, поёживаясь от прохлады, сняла куртку и осталась в тёмно-зелёной форменной маечке. И завалилась на мягкую кушетку, над которой торчали из стены какие-то блестящие штуковины. Доктор Бауэр поколдовал со своими приборами, а дальше началось обычное, врачебное: "Тут болит? А так? Подыши, — не дыши!" При этом он прикладывал к её груди в разных местах какой-то цилиндр на проводах, слушал доносящиеся из стены звуки, потом попросил перевернуться на живот и приложил цилиндр к спине. Потом снова перевернул на спину и пощупал живот тёплыми, сильными пальцами.

Затем последовало: "Вытяни руки, не дыши!" Доктор нажал какую-то кнопку, и из стены вылез лист бумаги с цветным рисунком. Изучению этого рисунка доктор посвятил ещё минуту.

Тамара, немного разошедшаяся после того, как задремала в каюте, чувствовала себя не вполне удобно: столько хлопот доставила тем, что умудрилась не вовремя заболеть! Она осмотрела мед отсек и заметила за прозрачной дверью в стене, ведущей в соседнюю каюту, какое-то сооружение. Любопытство взяло верх, и она спросила, указав направление пальцем:

— А там что, доктор?

— Там операционная.

— А у нас доктора тоже операции делать умеют!

— И какие же? — заинтересовался Бауэр, сложив лист и отвернувшись от экрана компа.

— Ну, разные.... Переломы лечат, вывихи, если кого ранило... Питеру, вот, аппендицит резали.

— А анестезия?

— Что?

— Как-нибудь обезболивали?

— Конечно! Растолкли в миске эфирных орешков, завернули в тряпку и положили ему на лицо. Он сразу и заснул. И ничего не чувствовал. Потом проснулся, живот уже зашили, а он всё проспал.

— Что там с Тамарой, лейтенант? — раздался с потолка голос капитана.

— Острая респираторная вирусная инфекция, капитан! Полагаю, из-за контакта с нами. Колония была изолирована 30 лет и...

— Понятно, понятно! Что думаешь делать?

— Лечить будем. До завтра полежит в изоляторе. Кроме того, всем, кто приехал, необходимо срочно сделать прививки, а то будут ещё заболевшие.

— Тебе помощь нужна?

— Сам справлюсь, Василий Петрович. Сейчас подготовлю "коктейль" и приду.

— Ну, хорошо! Тамара, как себя чувствуешь?

— Нормально, Василий Петрович.... — ответила Тамара, чувствуя неловкость оттого, что до сих пор называла пожилого уже капитана просто Василием.

— Хорошо, отдыхай! Привет тебе от папы и бабушки.

— Спасибо...

Связь отключилась. Доктор меж тем закончил звенеть какими-то стекляшками и повернулся к Тамаре, держа в руках что-то вроде маленького блестящего пистолета:

— Ты уколов не боишься?

— Не знаю, мне уколов ещё не делали, то есть, кажется, в детстве...

— Тогда подставь плечо.

Смазав предплечье чем-то холодным и пахучим, Бауэр приставил к нему "пистолет" и нажал кнопку. Приборчик звонко щёлкнул, пшакнул и на этом "укол" закончился. Правда плечо зачесалось, но чесать его доктор запретил, сказал "сейчас пройдёт". Потом он помог Тамаре подняться, и проводил её в "изолятор" — маленькую комнатку с двумя постелями, указал на одну из них, протянул пакет и сказал:

— Переоденься и ложись.

А когда девушка послушно потянула через голову майку, тут же поспешно удалился, захлопнув за собой дверь.

— Чего это он? — вслух удивилась Тамара, а с потолка ей ответила вездесущая Маруся:

— Просто он тебя стесняется!

— Меня?

— Понимаешь, он хороший и опытный врач. Но он всегда лечил только парней, девушки ему как-то не попадались. В космосе их вообще не очень много. Поэтому, с тобой он чувствует себя неловко, но пытается это скрыть.

— А! — Тамара уже заинтересовалась длинным белым платьем, извлечённым из пакета:

— А это что?

— Это рубашка, одевай её, не мёрзни. Больным полагается такая форма одежды. Туалет, если нужно, вон за той дверью. Ложись и отдыхай.

Уже укрывшись одеялом и согревшись в мягкой постели, Тамара спросила Марусю:

— А коты разве разговаривают?

— Нет, только в сказках есть говорящие.

— Жаль! — пробормотала девушка и заснула.

Тамара проснулась бодрой и отдохнувшей, но посетивший её врач вставать ей пока не разрешил. Он сделал ещё один "укол", послушал её своим приборчиком и рассказал последние новости.

Оказывается, пока она спала, её посетили бабушка и папа. А потом они уехали в Хоупвилль, но не на лодках, их отвезли на "катере". Катер — это такая машина для передвижения, хоть по суше, хоть по морю. Колонисты взяли с собой кучу подарков: консервы, одежду, инструменты, даже иголки. Женщинам колонии особенно понравилось бельё, хоть оно оказалось и из армейских запасов, но гораздо тоньше и удобнее, чем из местных тканей.

Доктор, капитан и ещё несколько человек из команды "Меча" тоже съездили в поселение, доктор чтобы сделать всем прививки, а остальные, чтобы ему помочь и познакомиться с колонистами.

В результате они еле вырвались назад, все норовили с ними обняться и угостить брагой или хотя бы пивом. И многие спрашивали, заберут ли их на Землю?

Вообще-то спрашивали в основном те, кто Землю помнил. Многие старики плакали. Для остальных далёкая родина была чем-то вроде сказки, интересной, но как бы и не существующей в природе.

Капитан Витторио, одетый в форму, доложил Василию Петровичу об обстоятельствах катастрофы и своих действиях, а затем разрыдался, ему стало плохо, и его увели. Доктор Браун сделал ему укол и старик уснул.

Рассказав все эти интересные новости, доктор спросил:

— Как насчёт завтрака, кушать хочешь?

— Очень! — созналась Тамара.

— Тогда я сейчас... Маруся, попроси Давида принести завтрак больной!

— Хорошо, доктор! Погодите, он сам хочет что-то спросить.

В переговорном устройстве раздался голос кока:

— Дэвочка! У меня есть курица с гречневой кашей, будишь?

— Соглашайся! — подмигнул ей доктор.

— Буду, Давид! А компот у вас остался?

— Канэчно, для тебя остался! Сейчас всё принесу.

Связь прервалась. Доктор откинул от стенки небольшой столик, и подошедший Давид поставил на него поднос, но не ушёл, а с улыбкой наблюдал, как выздоравливающая управляется с завтраком. Каша пахла непривычно, но оказалась удивительно вкусной. Оказалось, что "курица", это такая земная птица, только она не умеет летать.

"Странно, вообще-то: насекомые на Земле летают, а леталки, то есть птицы, не умеют!" — подумала Тамара, дочиста вытирая тарелку кусочком белого хлеба. Белый хлеб, кстати, оказался почти так же вкусен, как и хлебный орех. Компота Давид принёс два стакана, видимо уловив любовь Тамары к этому обычному армейскому напитку.

После завтрака девушку посетил капитан. Они справился об её здоровье, посетовал, что ни он, ни доктор не догадались о возможности заразиться и вдруг, неожиданно спросил:

— Тамара, а как ты собираешься теперь жить? На Землю не хочется?

— Я как родители...

— Родители твои решили Землю посетить непременно. Но где им жить, тут или там ещё точно не решили: им нужно сначала узнать в каком состоянии их дела на Земле, вступить в права наследства. Пока, предварительно они решили, что на Землю полетит твоя бабушка, чтобы урегулировать общественные и свои дела. И ещё она возьмёт доверенность от твоего папы, чтобы иметь возможность вникнуть в бизнес его покойных родителей. Понимаешь, Тамара я, конечно, эту доверенность завизирую, но её на Земле могут не признать...

— Как не признать?

— Не поверить, что он, это он... Ему, твоему папе, нужно лететь самому, чтобы пройти генетический тест для подтверждения, что он сын своих родителей, а значит и наследник. Но он не согласен лететь без семьи, а у нас на всех просто нет места.

— Да уж, папа нас надолго не оставит!

— Вдобавок, неясно и правовое положение вашей колонии: большинство колонистов считают, что это независимое государство, но на Земле с этим могут и не согласиться. Сейчас граждане колонии готовят обращение к ООН, мы его запишем на диск, а твоя бабушка его отвезёт и представит со своими комментариями. Так что она теперь посол "Республики Надежда" в ООН.

— А что такое ООН, Василий Петрович?

— Это, вроде, земного правительства, ну, как ваш совет. В общем, тут на "Надежде" остаются двое учёных, академик Квашнин и профессор Зингер. Одна двухместная каюта освобождается. Совет решил, что полетит Елена Юрьевна, как официальный представитель колонии и помощник, по её выбору. Если ты согласишься, то она выберет тебя.

Увидеть Землю! Конечно, Тамара мечтала об этом и раньше, а теперь, тем более! Раньше Земля была легендой, недостижимой целью, а теперь, вдруг всё зависело от её решения. А как же мама, папа, близнецы, Питер, в конце концов?

— А что я там буду делать? — спросила она Василия Петровича.

— Сначала, думаю, бабушке будешь помогать. А потом учиться. На Земле охотой не проживёшь, нужно очень много знать и уметь.

— А где мне придётся учиться?

— Я думаю, бабушка или папа с мамой подберут тебе школу, чтобы ты смогла догнать земных сверстников. А если у них хорошо с финансами, то они даже такую школу организуют для всех детей колонистов. И ты будешь учиться вместе с друзьями. А на каникулы прилетать на "Надежду". А у вас тут учителей немного?

— У нас учитель Мюллер! Он всё знает, только не всегда понятно объясняет. Он говорит, что без учебников и пособников очень трудно учить. Ещё бабушка ведёт математику, и другие взрослые иногда приходят.

— Пособников? Пособий, может быть?

— Да, пособий, а ещё тетрадей, этих... карандашей и компов. Он рассказывал, что на Земле у каждого ученика свой комп. Правда?

— Правда, и у тебя будет.

— Хорошо, если папа с мамой не против, то я поеду.... то есть полечу с бабушкой. А когда мы летим?

— Наверно, через неделю.

— Неделю? Ах, да! Это семь земных суток, правильно?

— Правильно. Нам ещё нужно провести исследования природы "Надежды", собрать образцы. Убедиться, что все колонисты здоровы, посетить все острова, где живут люди и тоже, сделать им прививки. Да и для учёных нужно построить дом и организовать лабораторию. Да ещё научить учёных пользоваться оружием. Они будут везде ездить на катере, а у вас тут водятся опасные звери, покрупнее Маркиза.

— Да какие тут опасные звери! — рассмеялась Тамара. — Кто и были, до сих пор ещё плывут в разные стороны от этого грохота, с которым вы садились! А вот в океане, это да! Акулы тут, на мелководье, между островами не крупные, метра два всего. На них можно охотится с копьями. А вот подальше от островов.... Люди, кто видел, рассказывали, что там настоящие чудовища. Мюллер, когда молодой был, в общем, до меня ещё, плавал на дальние острова с другими людьми. Когда они возвращались, на плот напали две акулы и почти его разломали. Один человек упал в воду, и его съели, а Мюллеру пол ступни откусили. Но его товарищи не испугались и истыкали акул железными копьями. Те начали жрать друг дружку и обе подохли.

— Я думаю, штурмовые пистолеты с ними справятся, раз уж вы копьями отбились! Но я предупрежу учёных, чтобы в воду не совались.

За прошедшие после прибытия "Меча" несколько дней его экипаж под руководством капитана развил бурную деятельность: был построен дом для остающихся на Надежде учёных, экспедиционная группа посетила на катере все близлежащие населённые острова и произвела вакцинацию проживающего там населения.

Был организован также "рейд" на Пастбище. Так называлась группа довольно дальних островов, на которых водилось большое количество, как их называли колонисты, "коров", жвачных животных, отдалённо напоминавших своих земных тёзок. Их мясо служило для колонистов питанием в зимние месяцы. Дело в том, что этот продукт в свежем состоянии обладал аммиачным запахом, зато, будучи провялен, либо прокопчён, утрачивал своё амбре, но сохранял превосходный вкус "дичи" и питательность обычного мяса.

На Пастбище экипаж катера встретил прибывших туда ранее двенадцать заготовщиков — в основном мужчин и молодых парней. И помог им с охотой и доставкой мяса на Большой остров.

Кроме всего прочего, экипаж "Меча" постоянно отвлекался на приём любопытствующих гостей, поток которых всё не иссякал, поскольку многие приезжали на остров Кларка не один раз. В конце концов, обязанность проводить с ними экскурсии как-то сама собой легла на Тамару, которая уже совершенно оправилась от инфекции и стала в экипаже совершенно "своей".

Новые обязанности не тяготили девушку, наоборот, она восприняла их с удовольствием и водила аборигенов по судну со сноровкой опытного экскурсовода. Если же и затруднялась с ответом на какой-либо каверзный вопрос, то на него отвечала всевидящая Маруся.

Но один член экипажа тяготился нашествием гостей. Маркиз, привыкший к размеренной жизни и знакомым запахам, только услышав гомон и топот очередной группы экскурсантов, старался незаметно прошмыгнуть в капитанскую каюту или на камбуз и там стойко пережидал страшащие его визиты. Зато, когда гостей не было, он вылезал из убежища, обходил свои владения и даже несколько раз размял лапы, погуляв по морскому берегу в сопровождении Тамары, подобрал и съел запутавшуюся в водорослях рыбку и поохотился на мелких леталок, промышлявших в полосе прибоя. Впрочем, неудачно.

Между тем, "Меч" уже готовился к отлёту и, выполняя просьбу бабушки, Тамара посетила Хоупвилль. Явившись в дом совета колонии, она обнаружила там суету и довольно нервозные настроения: шли почти непрерывные заседания, на которых обсуждалось будущее колонии и позиция её представителя в ООН.

Увидев Тамару, бабушка попросила сделать перерыв и отвела девушку в дальнюю комнату. Там она вручила ей тяжеленную сумку с золотыми самородками и наказала доставить её на судно и оставить в "их" каюте, перешедшей им от остающихся на Надежде учёных.

— Это часть нашего "золотого запаса", поаккуратнее с ним. — Пояснила бабушка.

— Это с той кучи у дороги? — спросила Тамара.

— А никакой кучи больше нет! С восстановлением связи с Землёй золото снова приобрело свою ценность. И пока его не растащили, совет постановил собрать всё до крупинки и поместить в корабельный сейф тот, что стоит в соседней комнате без окон. Всё, конечно, не поместилось, поэтому, там же стоят зашитые и опечатанные мешки, а у двери охрана. А самые крупные самородки срезали с сетей.

— Да я довезу, ничего не случится!

— Конечно. Но лучше дождись катера и езжай на нём.

Проводив девушку до выхода, бабушка вернулась на заседание совета. Тамара же дошла до дома. Близнецы встретили её восторженным визгом и повисли на ней. Затем она пообедала и краем уха выслушала очередные наставления матери, касающиеся её будущего пребывания на Земле, и посвящённые в основном многочисленным опасностям, с которыми это пребывание связано для молодой, неопытной девушки.

— Ничего, мама! — попыталась успокоить мать Тамара — Ножик со мной!

Та только горестно покачала головой.

Пришёл Питер, вернувшийся с Пастбища, и они обсудили последние события. Оказалось, что он тоже собирается на Землю. Его родители считают, что ему нужно учиться и выходить в люди.

— И мои тоже! — обрадовала приятеля Тамара — На Земле обязательно встретимся! Родители говорят, что всех выходцев с Надежды определят в один колледж или, там, школу. Кстати, спасибо тебе! Смотри!

Тамара достала из ножен свой новый, уже не "детский" нож, который она сама — ну, почти сама — изготовила из гаечного ключа в мастерской "Меча". Судовой оружейник с удовольствием консультировал её и помогал в тех случаях, когда требовалась мужская сила. Сначала он немного удивился, когда увидел, как он пояснил, гаечный ключ, которому предстояло стать оружием. И предложил на выбор несколько полос металла, более подходящего, по его мнению, для этой цели. Однако, заказчица стояла на своём — это подарок! — и мастер смирился: из ключа, так из ключа!

Нож получился на славу! Полированное лезвие блестело на солнце, а ручка, правда не деревянная, а из какой-то пластмассы удобно лежала в ладони.

— У тебя, его на Земле первый полицейский отберёт! — заметила проходящая мимо мать.

— Что отберёт? У кого отберёт? — спросил вошедший, вернувшийся в это время с заседания отец.

— Вот этот нож! — указала мать.

— Знатный! — отец взял оружие, повертел в руках, проверил баланс — Придётся выписать Тамаре справку, что нож является непременной принадлежностью национального костюма Надежды.

— Она что, и по Земле будет разгуливать в шортах и в драной майке? — ужаснулась мать.

В этот момент в кармане у Тамары пискнуло, и девушка достала коробочку телефона, такого же, как у всех членов экипажа "Меча". Нажав большую круглую кнопку, она приложила коммуникатор к уху и сказала:

— Слушаю!

— Это Маруся! — раздался в телефоне знакомый голос — Если ты собираешься ехать, то катер уже на подходе!

— Спасибо, Маруся, я иду!

— До встречи! — ответила Маруся и связь прервалась.

— Питер, поможешь ей донести сумку до пристани? — спросил отец, и Питер с готовностью подскочил:

— Конечно!

Они поволокли сумку вдвоём, болтая о разных пустяках, но у самого поворота на пристань Питер вдруг вспомнил:

— Мне же папе нужно сказать, что катер пришёл, он тоже ехать собирался! Дотащишь?

— Дотащу, я её уже часа три таскаю.

— Тогда я побежал!

Питер махнул рукой на прощанье и припустил по тропинке к Хоупвиллю, только засверкали пятки и захлопали подошвы сандалий. Вздохнув, Тамара повесила сумку на плечо и поспешила к пристани, уже видневшейся за кустами. Около пристани покачивался на волнах катер. Оказалось, что её ожидают.

По дощатому помосту прогуливалось трое парней и девушка. Двоих, Франсуа и Роберта, приятеля Катрин она знала хорошо. Третий был ей смутно знаком, наверно на дальнем острове живёт и в Хоупвилле бывает редко. Уже не подросток, на взгляд шесть местных лет. Он увидел её первый, и что-то сказал девушке. Та рассмеялась.

"Катрин!" — с досадой подумала Тамара, — "Чего её принесло?"

Выяснилось это сразу, как только она подошла к помосту причала. Компания попрыгала на песок и встала полукругом, заслоняя Тамаре лестницу, ведущую на причал. Намерения у них, судя по выражению лиц, были вовсе не дружественные.

— А кто же это пришёл? — глумливо спросила Катрин — И что же это он нам принёс?

— Что в сумке? — поддержал её незнакомый.

— Не ваше дело! — ответила Тамара.

— Нет, наше! — зашипела Катрин — Вы наше золото тырите!

— Совет принял решение, а я его выполняю! Дайте пройти!

— А мой отец голосовал против!

— И остался в одиночестве, кажется? — не преминула подколоть соперницу Тамара.

— Нужно его поровну разделить, на всех! — вступил в полемику Франсуа.

Роберт, кстати, молчал, ожидал, видимо, чем всё кончится.

— Хватит болтать, отберите у неё сумку! — приказала Катрин.

"Неужели придётся драться с этими недоумками"? — с тоской подумала Тамара — "Я ведь с троими не справлюсь! Не резать же уродов?"

Тем временем Олаф — "Вот ведь вспомнила, некстати, старшего Олафом зовут!" — развёл руки в стороны и пошёл на Тамару, как будто собирался дружески обнять её. Оскалился он при этом, правда, совсем не дружески. Двое других стали обходить девушку справа и слева. Франсуа оказался ближе, ему первому и досталось. Тамара от души ударила его по голени ребром подошвы сандалии. Торопыга завопил и рухнул на землю, обхватив ногу руками, и тем самым на некоторое время вышел из боя. Более осторожный, уже битый Роберт отпрянул, но неуклюже зацепился ногой за корень и полетел спиной в колючие кусты.

"Тоже, пока не противник!" — подумала Тамара, потеряла мгновение, и тут вдруг Олаф оказался рядом и сжал её в стальных объятиях. Кости девушки затрещали, в голове помутилось, но она всё же успела ударить противника коленом в пах. Тот взвыл, захват ослаб и Тамара, присев, выскользнула из кольца рук и откатилась в сторону.

Видимо, удар получился не в полную силу, поскольку Олаф уже крутил головой в поисках вёрткой девчонки, а в руке у него был нож.

— Сумку, сумку хватай! — вопила, подпрыгивая на помосте Катрин.

"Когда она успела на него взобраться?" — мелькнуло в голове Тамары.

Но ни Олафу, ни другим пока было не до сумки, затоптанной в пыли. Олаф, наконец, узрел лежащую на земле соперницу и, ревя, кинулся к ней. Не успевая вскочить, Тамара встретила его ударом ноги в низ живота. Парень выпучил глаза, согнулся в три погибели и застыл, постанывая. Нож он уронил.

Тамара взметнулась на ноги, зыркнула по сторонам — остальные двое пока заняты — выхватила нож и встала в стойку, как бабушка учила. Случайно глянув на Катрин, Тамара в ужасе заметила, что та подняла с помоста самострел и пытается прицелиться в неё. Болт, правда, ходил ходуном, но...

Мгновение, и нож полетел на землю, а в руке Тамары как-то сама собой оказалась рогатка. Пока Катрин судорожно пыталась нащупать спусковой крючок, Тамара выхватила из пыли подходящую гальку и влепила её "на полную резину" в живот сопернице. Нет, видимо, чуть выше, поскольку та, потеряв дыхание, скрючилась пополам, уронила слабо звякнувший самострел — "не взведённый, вот дура!" — ухватилась за солнечное сплетение и силилась сделать хоть один вздох.

— Что происходит? — раздался позади Тамары густой бас.

Обернувшись, она с облегчением увидела подошедшего Мартина, а с ним ещё двух колонистов.

— Она, она... — залепетала с пристани Катрин, видимо, сумевшая поймать воздух — Мы гуляли... а она ножиком махать!

От такой чудовищной лжи теперь уже у Тамары перехватило дыхание, однако Мартин, кажется, всё понял правильно. Он подобрал лежащий в пыли нож, сумку, разошедшуюся по шву, и несколько высыпавшихся из неё самородков и вручил всё это владелице.

— Значит, она на вас троих напала и под угрозой ножа и рогатки заставляла, наверно, забрать у неё золото, не так ли?

Никто из компании не посмел ни возразить, ни поправить кузнеца. Они просто стояли, уныло потупившись, и ждали, что будет дальше. Роберта среди них не было видно.

"Наверно в кусты уполз!" — мимолётно подумала Тамара.

— Всё ясно! Можете идти. Совет решит, как вас троих наказать! Олаф, не вздумай уехать, для тебя, как и для остальных будет много грязной работы, от которой все отказываются. Идите же, и оденьтесь попроще!

— С нами ещё Роберт был! — вдруг заложила приятеля Катрин.

— И ему дело найдётся.

— Роберт на меня не нападал! — быстро сказала Тамара.

— Значит, остальным больше достанется!

Троица побрела к Хоупвиллю, шаркая ногами и поддевая камешки. Кроме Франсуа, конечно. Тот заметно хромал. Если они комментировали решение члена совета, то себе под нос.

Мартин помог Тамаре поднять сумку на помост. На его досках лежал самострел и поразивший Катрин камень. Впрочем, нет, не камень. Это был выкатившийся из сумки маленький, обточенный прибоем золотой самородок. Видимо, в пылу битвы он попался Тамаре под руку и послужил снарядом, доставшимся организатору нападения. В том, что именно Катрин была заводилой, сомневаться было глупо.

Тамара подобрала его, сунула в щель сумки и мстительно подумала:

"Хотела золота — вот, и получила... золотом! Наверно, сегодня последний раз на Надежде стреляли золотым самородком!"

Подняла и трофейный самострел без метки — нечего оружию валяться! — и вслед за колонистами прошла на борт катера. Он управлялся вездесущей Марусей, и первое, что услышала девушка, усевшись в кресло около иллюминатора, был её восторженный голос:

— Ты здорово сражалась! Я почти всё видела, только помочь тебе не могла!

— Плохо я сражалась! — сокрушённо ответила Тамара. — Бабушка

— поставила бы мне двойку. Зачем я попёрла напролом? Всё равно, ведь, не надеялась со всеми справиться. Бабушка бы сказала:

— "Тома, если видишь, что врагов много, в бой не лезь! Получишь, не от одного, так от другого. Лучше раздели их, и сражайся с каждым по отдельности. Если они стоят кучей, развернись и беги. В этом нет ничего стыдного. Стыдно проиграть. Когда враги устроят преследование, один, самый настырный, обязательно вырвется вперёд. Тогда остановись, уложи его, пусть он полежит, отдохнёт, а ты сразу беги дальше. Когда тебя догонит следующий, срази и его. Остальные, увидев, что самые сильные из них лежат и стонут от боли, поумерят свой пыл!" Бабушка знает, у неё большой опыт!

— Мудрая у тебя бабушка! А где она научилась драться?

— Бабушка не любит этого слова. Она говорит "сражаться"! Она в юности была в какой-то, не то компании, не то банде. Там нужно было драться чуть ли не каждый день. Её даже чуть в тюрьму не посадили. А потом она ушла от них и занялась этим, спортом, вот! "Бои без правил", называется. Даже чемпионкой России стала. Это такой остров на Земле.

— Я знаю, Тамара.

— Дедушка Володя увидел её на... на спорте?

— На ринге!

— Да, на ринге. И пригласил её работать у него телохранителем, а потом они полюбили друг друга и поженились. Он учил её бизнесу и, попутно, компьютеру, а она его немного тренировала. Только у него всё равно здоровье слабое было, и он часто ложился в больницу. Тогда бабушка сама вела все дела, и у неё хорошо получалось.

Тамара замолчала. На соседних сидениях разместились колонисты, приглушённо завыл двигатель, под днищем катера зашипело и забулькало, в иллюминаторах отдалилась пристань. Тон мотора изменился, к небу взлетели струи воды, закрывшие весь обзор, катер качнуло и повело. Затем он поднялся на воздушную подушку, вид в иллюминаторах прояснился и судёнышко, плавно набирая скорость, помчалось через пролив к острову Кларка. Вслед ему из кустов, потирая исцарапанную колючками руку, озадаченно, смотрел Роберт.

— Мастер! — позвала капитана Маруся, когда тот, утомлённый подготовкой к отлёту уже готов был раздеться и улечься отдохнуть, поскольку по времени корабля уже давно наступила ночь.

— Слушаю, Маруся!

— Очень странно! Только что получила радио на аварийной волне. Текст: "Капитан! Приезжайте к хижине Вайля".

— Это всё?

— Да. Источник излучения недалеко, но запеленговать не удалось. Только азимут: 15 градусов.

— У тебя на карте обозначен остров, где жил Вайль?

— Конечно. Только он большой и где там хижина, я не знаю.

— Азимут?

— Совпадает!

— Принято! Подними Бауэра. Пускай идёт к катеру. Тамара на судне? Не спит?

— В компьютерную игру режется. Вы возьмёте с собой оружие?

— Зачем? Если бы они хотели.... Соедини с ней! Тамара! Слышишь меня?

Почти все монстры уже лежали поверженные, некоторые ещё, правда, слабо дёргались, но, наводя на них курсор, можно было убедиться, что регенерировать они уже не смогут. Самый трусливый или самый хитрый прятался где-то в зарослях, временами из колонок доносилось его приглушённое рыканье. Лезвие меча, который виртуальная Тамара держала в руке, уже совсем иступилось о бронированные шкуры, им можно было теперь только с грехом пополам колоть. Ориентируясь на рычание получеловека, Тамара вступила в заросли, держа перед собой почти уже бесполезную железку.

Раздвинув мечом ветки, она вышла на небольшую полянку, где и сидел на стволе упавшего дерева противник. Похоже, он вовремя вышел из боя: его левая лапа висела как плеть, а правой он неловко пытался замотать обильно кровоточащую зелёной кровью рану на ноге. Но, если его не прикончить, то он скоро восстановится.

Увидев её, монстр жалобно захрюкал, попытался вскочить, но правая его нога подкосилась, и он чуть не упал. Еле-еле поднявшись на ноги, он отстегнул пояс с мечом, и тот, звякнув, упал на землю. Охнув, почти по-человечески, монстр поднял правую лапу в знак того, что сдаётся. И при этом что-то неразборчиво просипел.

— Что ты говоришь? — спросила Тамара, подходя поближе.

— Тамара! Слышишь меня? — раздался в это время с потолка голос капитана.

— Говоришь... — прогрохотал монстр и добавил — Конец тебе!

При этом его поднятая вверх правая лапа завернула за спину, выхватила что-то оттуда и метнула в Тамару. В воздухе просвистела шипастая палица. Тамара подняла меч, но отбить снаряд или уклониться не смогла. В колонках прозвучал вопль — её предсмертный вопль! Экран окрасился красным, деревья и монстр на нём качнулись и завалились набок. Надо же быть такой дурой! Поверить монстру!

— Что у тебя там за крики? — спросил капитан. — Ты жива?

— Кажется, нет, Василий Петрович! Меня только что убили!

— Тогда скорей воскресай и скажи мне: ты знаешь, где хижина доктора Вайля на его острове? Сможешь показать?

— Наверно, смогу.

— Тогда выходи к катеру, нам нужно туда прокатиться.

— Сейчас, только оденусь!

— Бегом!

Тамара метнулась в туалет, куда, увлечённая игрой, всё никак не могла попасть, наверно, уже больше часа. Потом надела шорты и любимую майку — подаренную ей форму она берегла — сунула в карман горсть свинцовых, покрытых пластиком шариков. Эти снаряды ей изготовил оружейник, вместо вышедших из употребления золотых. Рогатка заткнута за пояс сзади, ножны на поясе — вскочить в кроссовки и можно бежать!

Дверь за девушкой закрылась. На экране монитора светилось саркастическое уведомление:

"Леди Тамара! Вы совершили великий подвиг и погибли с честью! Но миссия не выполнена. "Долина Снов" не очищена от чудовищ. Может быть, в другой жизни...?" Монитор погас. Рачительная Маруся выключила его и свет в каюте тоже.

Катер отвалил от борта "Меча" и направился к далёкому острову, где в стародавние времена проживал доктор Вайль. Впрочем, теперь уже и не такому далёкому: Маруся обещала доставить экспедицию за сорок минут. На распечатке снимка из космоса Тамара показала капитану примерное расположение хижины. Её самой не было видно под ветвями деревьев, густо усеявших остров. Зато была видна удобная для причаливания отмель, к которой Маруся и направила катер. По приказу капитана Маруся внимательно слушала эфир, но новых сообщений не было, слышны были только трески далёких гроз и рычание, и вопли ионосферы Обманщика.

Высланный вперёд атмосферный зонд облетел остров, но не обнаружил ничего нового, только передал его снимки с близкого расстояния. Теперь он поднялся повыше, чтобы обеспечить канал связи для Маруси. Она, естественно, осталась на "Мече", и не смогла бы управлять ушедшим за горизонт катером без такой ретрансляции. Конечно, катером можно было управлять и вручную, но любознательная Маруся настояла, что её "присутствие" тоже может оказаться ценным, хотя бы для фиксации событий, и попросила капитана взять с собой миниатюрную камеру. Василий Петрович прицепил одну на карман своей куртки, а две другие отдал спутникам. Доктор последовал его примеру, а Тамара повесила плоскую карточку камеры с фиолетовым "глазом" посередине на ворот майки.

Остров был уже близко, катер сбавил ход и влетел на пляж, поднимая в воздух тучи песка и водяной пыли. Экипаж покинул судно, Тамара сориентировалась и указала направление вдоль берега. Скоро они вышли к руслу неширокого ручья, впадающего в океан. Дом Вайля находился, вроде, на берегу этого ручья, метрах в двухстах от берега. Если только девушка не спутала ручей. Оказалось — нет! Зрительная память охотницы не подвела. Люди прошли вдоль берега, вспугивая многочисленных леталок, которые тяжело выскакивали прямо из-под ног, делали два-три прыжка и с негодующими воплями взлетали на ветви деревьев. Прямо рай для охотника!

— Вон она, хижина! — указала Тамара.

Впереди показалась проплешина, а точнее вырубка, правда, уже зарастающая молодыми деревцами. На её краю виднелось полуразвалившееся сооружение, дом доктора Вайля, который он построил, когда поселился на этом изобильном острове. Позже тут ещё кто-то жил, но уже два местных года тому назад поселенцы перебрались поближе к Большому острову: охота тут, конечно, хороша, но без людей им показалось скучновато.

— Может, ты к катеру вернёшься? — спросил Тамару капитан.

Но та ответила твёрдо:

— Нет, я с вами!

Нет, конечно, ей было не страшно возвращаться в одиночку — и не по таким лесам бродила! Правда, отцу и матери не рассказывала: зачем их волновать! Тамаре просто было любопытно, кто послал сообщение? И ни за какие компоты она бы не отказалась их увидеть.

Дверь хижины была гостеприимно распахнута, точнее висела только на одной верёвочной петле.

— Подойдём поближе — скомандовал капитан.

В хижине, когда они приблизились, их ожидало неожиданное зрелище, вместо ожидаемого запустения, земляной пол был выметен, посередине единственной комнаты стоял лёгкий, раскладной столик и четыре стула, похоже, комплектных со столом.

— Кажется, всё приготовлено для встречи. Заходим! — сказал капитан, первый зашёл и сел за стол.

За ним последовали и его спутники. Все они сели напротив двери, оставив один стул свободным. Ожидание было недолгим. Сначала прозвучал вызов от Маруси. Слышно было плохо, и Василий включил коммуникатор на громкую связь:

— Мастер! На частоте ретранслятора появилась активная помеха. Канал изображения с ваших камер она уже забила. Аудио ещё держится. Когда я изменила частоту, помеха перешла на новую. Я готова поднять "Меч" и лететь к вам.

— Отставить. Не паникуй, сиди и не дёргайся! Просто, "они" не хотят, чтобы мы что-то фиксировали.

— Принято! — голос Маруси почти совсем пропал в помехах. — Внимание, зонд фиксирует в оптике над вами...

В коммуникаторе слышен был уже только вой помехи, и капитан, поставив его на дежурный режим, положил устройство в карман.

— Вы были правы, мой капитан, мы не хотим, чтобы запись этой встречи была обнародована. — Раздался голос от двери, и в проёме показалась молодая женщина.

Смуглая, правильные черты лица, одетая в шорты и лёгкую розовую блузку. На ногах открытые сандалии. Иссиня-черные волосы, связаны в хвост, их прикрывает легкомысленная кепочка.

— Здравствуйте, Кармен! — поприветствовал гостью, кажется, ничуть не удивлённый капитан. — Кажется, вас я и ожидал увидеть!

Кармен улыбнулась, лёгким шагом прошла в хижину и села на свободный стул. Тамара смотрела на неё во все глаза, доктор, наоборот, зажмурился, потряс головой, снова посмотрел и нажал пальцем на угол своего глаза.

— Я не галлюцинация, доктор Бауэр! — усмехнулась женщина — Оставьте ваши глаза в покое. Капитан! Мне не хотелось бы портить ваши камеры, поэтому выключите все три и сотрите то, что уже записали.

— Как скажите, Кармен!

Капитан кивнул, и на столе оказались карточки-камеры членов экспедиции. Он нажал по очереди на каждой одновременно две кнопки, и камеры коротким писком оповестили присутствующих, что их память полностью очищена.

— Спасибо! — Кармен кивнула и снова обратилась к капитану — Рада, что вы меня не забыли, мой капитан! Хотя я и не та самая Кармен, что летела с вами когда-то к Титану, точнее та, только на 75%.

— И не трудно вам вчетвером управляться с таким симпатичным биороботом?

— Вчетвером? Откуда вы знаете? — непритворно изумилась женщина. — Впрочем, это я сама виновата! Почти проговорилась. А вдруг, ввосьмиром?

— Нет уж, не обманете! Да и места для восьми организмов в кадавре бы не хватило. Почему вы его бросили, кстати?

— Он отработал ресурс, а нам легче вырастить новый, чем старый чинить!

— Капитан! — вступил в разговор ошарашенный Бауэр — Я совершенно ничего не понимаю! Какие-то биороботы, кадавры! Откуда тут взялась эта девушка? Кто она? Вы, кажется, даже знакомы?

— Извините, что не представил! Знакомьтесь, это Кармен! Представитель внеземной цивилизации, имеющей тайные контакты с ООН. Одна из тех самых "апостолов", которые помогли приземлиться "Артуру Кларку" и вывели для колонистов "траву Вайля". Я ничего не путаю, Кармен?

— Ничего! Я уже говорила вам, что вы очень проницательны!

— Вы та самая дева Мария? — спросила вдруг Тамара.

Кармен засмеялась, а капитан улыбнулся и положил руку на плечо аборигенке:

— Нет, Тома, она не дева Мария, но, наверно и та не смогла бы тридцать лет тому назад сделать для "Кларка" то, что сделали её соплеменники.

— Одна моя четверть в этом участвовала! — заявила Кармен.

— А почему вы делите себя на четверти? — спросил начинающий приходить в себя доктор Бауэр, в котором проснулось научное любопытство.

— Потому, милый доктор, что то, что вы перед собой видите — не человек, а биоробот. Или, как говорит ваш капитан — кадавр. Искусственный организм, который мы выращиваем, чтобы использовать при контактах с людьми. Даже посвящённые в наше бытиё земляне могут страдать ксенофобией, а это может помешать делу.

— А управляют этим роботом — подхватил капитан — четыре особи, одна в голове, а три в полости, так сказать, живота. Не так ли?

— Вы положительно гений интуиции, капитан! — рассмеялась Кармен — Добавлю только, что мы управляем этим телом не порознь, как вы описали. При этом наши разумы сливаются в один, что для нас вполне обычная процедура.

— А каков ваш естественный вид? — снова спросил доктор.

— Наверно, мне не стоит... — замялась Кармен.

— Говорите, уж! Тут все свои! — ободрил её Кондратенко.

— Ладно! — Кармен снова улыбнулась, вообще, кажется, её лицо трудно было представить без улыбки. — Человеку мы больше всего напомнили бы крабов. Больших, тихоокеанских крабов. Достаточно, пожалуй!

— Это наши учёные давно знают!

— Блефуете, капитан. Откуда вам знать? Конечно, мы сообщили руководителям вашей ООН, что на самом деле не человекообразны, но и только! Никаких попыток просветить нас рентгеном мы не почувствовали, да это было бы и бесполезно: на изображениях получалась бы обычная картина.

— Никакого блефа! Дело в том, что когда мы подобрали на Титане брошенного биоробота, в полости его тела обнаружили два фрагмента напоминающего хитин вещества.

— Ах, вот так! Действительно, у одного из нас начиналась линька, и он, наверно, не уследил.... Мы немного нервничаем, когда линяем далеко от дома, без медицинской помощи. А что ещё вы узнали?

— А ещё, что ваша природная среда обитания — тёплые, малосолёные приморские лагуны. Состав атмосферы, давление. И остатки ваших продуктов питания учёные тоже проанализировали.

— Вы, что же, и наш рекреационный климатизатор на Титане подобрали?

Капитан развёл руками:

— Уж простите! Вы бросили, мы подобрали.

— Да, это наше упущение. Но, с другой стороны мы такой прыти от вас, капитан, не ожидали! Мы думали, что вы поспешите улететь из такого негостеприимного места. Кстати, я слышала, у вас были неприятности во время обратного полёта!

— Ничего фатального. Игры спецслужб. А на Титане нас удержало любопытство и любознательность!

— Да, людям это свойственно. Мы давно предполагали, что от вас будет толк. Но таких темпов развития человеческой цивилизации за последние триста лет даже лучшие наши аналитические группы не ожидали.

— Ну, тогда удовлетворите наше любопытство, Кармен! Доктор, вы что-то хотите спросить?

— Да, капитан! Скажите, Кармен, а каков срок вашей жизни?

— Как бы вам ответить? С одной стороны он меньше человеческого: около 50 лет. Десять-одинадцать линек, и мы умираем. А с другой, мы практически бессмертны! Не делайте удивлённые глаза! У нас есть свойство передавать знания по наследству нашим детям или любым другим молодым особям. Согласитесь, это удобно!

— Это так! — согласился капитан. — Но, с другой стороны, как только представлю, что я помню всё, что помнили мои прапрадедушки и прапрабабушки! Все их надежды и разочарования, радости и страдания! Тут своё бы научиться забывать. Нет, лучше я без этого обойдусь!

— А мы умеем забывать! То, что помнить не хочется, быстро стирается из памяти.

— Как на компе?

— Очень приблизительно, но, похоже!

— Хорошо, Кармен! Это всё лирика! Расскажите нам, как вы сумели посадить аварийный "Артур Кларк"?

— Наши радары засекли его в тоннеле. Как и ваш "Меч" он шёл без обязательных опознавательных маркёров...

— А есть такие? — прервал повествование капитан.

— Конечно! Я сообщу подробности вашему машинному разуму. Тоннели используются различными расами, и уже давно ожидалось ваше в них появление. Мы выслали патрульное судно, и его экипаж быстро установил, что "Кларк" попал в тоннели не намеренно. Было высказано два мнения: предоставить его своей судьбе и способствовать посадке на подходящую планету.

— Неужели, вы могли бы бросить людей в аварийной ситуации?

— Почему, нет? Поймите, наш менталитет и этика отличаются от человеческих. Я, точнее мои составляющие, иное дело: мы изучаем вашу цивилизацию и способны воспринимать вашу этику. Как бы вам объяснить? Мы можем помочь, но взять на себя инициативу в помощи мы почти не можем. Нас нужно попросить. Это, наверно трудно понять.... Но, к счастью, моей четверти, которая там присутствовала, пришла в голову мысль интерпретировать вызовы капитана Панчетти "Всем!" и его просьбы о помощи, как обращённые и к нам тоже. Наши нравственные установки пришли в равновесие: "Кларк" был направлен в эту систему, где присутствуют кислородные планеты.

— А почему, не обратно в Солнечную систему?

— Эта была ближе! Кроме того, мы не должны были раскрывать своего инкогнито. Контактов, даже неофициальных, с Землёй тогда ещё не было.

— Какие вы... сложные! — заметил задумчиво капитан. Как вас трудно понять...

— Да и вы, люди, не простые! Мы тоже не можем понять, почему разумные существа воюют, убивают друг друга, как звери, а оставшиеся в живых в результате живут ещё хуже, чем до войны. Хотя, непреодолимых разногласий почти не существует. Зачем вы убиваете свою планету, свой дом, который даёт вам всё, даже воздух, которым вы дышите, и воду, которую пьёте?

— Тут вы не правы, Кармен! Это было раньше. Теперь всё понемногу меняется. И войны почти прекратились. У войск ООН не забалуешь!

— Конечно, прогресс есть. Обводнение пустынь, консорциум "Вода". Но этого недостаточно!

— Многие это понимают, но и Москва не сразу строилась!

— Москва? А, поняла, это идиома! Что же, желаю вам успехов! Когда-то и мы были молодыми и не задумывались о завтрашнем дне. Это теперь стали расчётливыми занудами.

— Вы вовсе не зануда, Кармен! — вставил доктор.

— Спасибо! Это только внешне. Моё время истекает, если хотите ещё что-нибудь спросить...

— Так, как вы посадили "Кларк"? — спросил капитан.

— Для вас теперь не будет сюрпризом, если я скажу, что мы его и не стали сажать, если бы Панчетти сам не пошёл на посадку.

— Дали бы всем умереть от удушья? — ахнула Тамара.

— Да, девочка. Но, он проявил инициативу, хотя и смертельную и мы вмешались.

— А как, конкретно? — спросил капитан.

— Думаю, пока вы не сможете этого полностью понять. Ваша наука ещё очень не развита. Просто в вашем языке нет подходящих терминов. Только фантастические, например: "силовое поле", "гравитационный кокон". Таких полей, конечно, нет, но это самая близкая аналогия.

— Спасибо, мы поняли! — снова вступил в разговор доктор. — А "трава Вайля"?

— И, если уж на то пошло и сам "доктор Вайль"? — иронично вставил капитан.

— И тут вы догадались! — всплеснула руками Кармен, впрочем, довольно весело. — Суть в том, что, пытаясь понять людей, мы и сами стали воспринимать их менталитет. Вроде: "мы ответственны за тех, кого приручили". Когда оказалось, что колония может вымереть прямо на наших глазах, было принято решение создать комплексное лекарство. Не без сопротивления некоторых ортодоксов, кстати. Но и их удалось убедить доводами, что спасение колонии может в будущем послужить нам хорошим козырем в отношениях с человечеством.

— И тут расчёт? — саркастически заметил капитан.

— Да, мы всё просчитываем. Мы вступили в контакт с доктором Вайлем, одиноко проживающим на этом острове. И под его руководством создали это растение. Так как биохимию человека мы знали тогда довольно слабо, этот выдающийся учёный нам очень помог. Но, когда он повёз урожай и семена в Хоупвилль, то погиб по дороге. Нам пришлось срочно создать биоробота с его внешностью для завершения этой миссии. К счастью, Вайль был довольно нелюдим и скрытен, поэтому подмены никто не заметил. Убедившись, что средство помогает, "доктор Вайль" покинул поселение и "пропал". Вот, кажется и всё!

— Спасибо вам, Кармен, за лекарство! — обратилась к инопланетянке взволнованная рассказом Тамара.

Та улыбнулась в ответ и сказала:

— Только вы никому и ничего не рассказывайте! За исключением посвящённых в наше существование, договорились?

— Конечно! Нам никто и не поверит без записи.

— Тогда мне пора. Кстати! Присмотритесь к "траве Вайля" внимательно. Спектр действия её лекарств гораздо шире, чем просто анти-аллергенный. И вряд ли она приживётся где-нибудь кроме Надежды. Она сконструирована под местную почву. Вот вам и статья экспорта для вашей колонии! Любимого вами золота надолго всё равно не хватит.

— А что с золотом? — заинтересовался капитан.

— Местные жители должны были заметить, что оно встречается только на Большом острове. И наиболее часто в полосе прибоя с северной его стороны.

Капитан вопросительно глянул на Тамару, та кивнула.

— Там, по-видимому, и залегала размытая океаном жила. За несколько лет вы выберете всё. А дальше?

— Мы поняли, Кармен! Спасибо и за совет. А вот, вопрос: а вам самим золото не нужно? — спросил капитан.

— Давно уже не нужно. Любой редкий элемент мы синтезируем по мере надобности из водорода. Легко и безопасно. Вы тоже к этому скоро придёте, и все ваши запасы золота и прочих редких металлов мигом обесценятся. Я слышала, что уже и пришли. Да, ещё мои поздравления с выходом в большой Космос! Распорядитесь этим достижением правильно. Прощайте мой капитан! Меня уже ждут.

Кармен встала со стула, протянула руку. Капитан осторожно пожал её.

— Доктор!

Бауэр тоже поднялся и потряс кисть Кармен своей ручищей.

— Тома?

Тамара и инопланетянка обменялись рукопожатиями.

— Мы ещё увидимся? — спросил Кондратенко.

— Почему, нет? "Третьего раза не миновать!" Так говорят русские?

Кармен на прощанье одарила всех своей улыбкой и вышла. Земляне молчали. Тамара помахала рукой вслед уходящей. Та вдруг обернулась и кивнула. И скрылась в зарослях. Вдруг на поляну пала тень и свет солнца на мгновение пригас. Капитан и доктор выскочили из хижины и только успели увидеть мелькнувший на фоне неба угловатый силуэт чужого летательного аппарата. И тут же ожил коммуникатор:

— Мастер! Это Маруся, слышите меня?

— Слышу, Маруся!

— У вас всё в порядке?

— В полном! Мы возвращаемся.

— Капитан! — обратился к Кондратенко Бауэр, уже в катере. — Вы должны мне много рассказать.

— Нет, не должен, Володя! — ответил капитан с улыбкой.

— Понял. Скажите только: "Super Nova"...?

— Да, оттуда!

— Ладно, будем ждать снятия секретности... Я очень рад, что познакомился с таким человеком...

— Брось, Володя! Оставь комплименты женщинам! Тамара, что сидишь пригорюнившись? Устала?

— Нет, Василий Петрович. Просто думаю о Кармен! И ещё о Земле. Как я там жить буду?

— Хорошо будешь жить! Учиться, узнавать много нового и интересного. А когда выучишься, работать, хоть на Земле, хоть в Космосе, хоть на Надежде. Хоть на других планетах. Исправлять ошибки разных старых дураков!

— Вы вовсе не старый!

— Но дурак? — хохотнул капитан.

Тамара смутилась, но ответить ей помешала Маруся:

— Мастер! Старшой проснулся на вахту и спрашивает, куда вы делись?

— Скажи ему.... купаться ездили! Водичка, во!

Уже на "Мече", в своей каюте, капитан кратко рассказал Марусе о встрече.

— Жаль, что вы ничего не записали, мне так хотелось посмотреть на вашу Камен! — посетовала она.

— А может быть, и записали, — ответил капитан, расстёгивая куртку и доставая из-под неё карточку четвёртой камеры. — Сейчас посмотрим!

Капитан вставил карточку в слот компа, и опешил: на экране появилось изображение Кармен. Она заулыбалась и погрозила ему пальцем с монитора. И заговорила:

— Как не стыдно, капитан! Я ведь просила! Ладно, прощаю, вы ведь любопытны, как малые дети! Извините, что не смогла уделить вам достаточно времени при нашей встрече, всё дела! — Кармен хмыкнула. — Так вот, вам необходимо оборудовать ваше судно системой опознавания, принятой в нашем районе Галактики. Без опознавания летают немногие, и это всегда привлекает внимание патрульных разных рас. Конечно, они вам ничего не сделают без существенных причин, но их контроль может быть утомителен. В связи с тем, что вы прихватили эту камеру, и она осталась включена, я помещаю в её память файл с частотами и форматами излучений...

— Маруся, проверь!

— Тут два файла, кэп!

— ... Там всё понятно. А теперь, небольшая лекция по неписанному галактическому праву: Пока цивилизация не вышла в Космос, считается, что ей принадлежит только материнская планета. Остальная Система её светила может использоваться другими расами по своему разумению. Как только развивающейся расой будет выведен в Космос любой искусственный объект, чужие должны покинуть эту систему, если только не заключат с автохтонами соответствующее соглашение. Такие случаи, впрочем, редки, ресурсов во Вселенной достаточно. Достаточно ненаселённых и стерильных систем. "Тоннели Макарова", как вы их называете, свободны для космоплавания, по крайней мере, в тех частях Галактики, где побывали наши исследовательские суда. Но некоторые расы блокируют порталы, ведущие в их системы, для чужих судов. Это их право, поскольку они суверенны в своей системе. Если столкнётесь с такой блокировкой, то не стоит пытаться её преодолеть, это опасно. Впрочем, это случится ещё не скоро: В "Солнечном кластере" не имеется высокоразвитых цивилизаций, кроме земной. Нет также ничьих колоний. Колония на Надежде первая. Скажу вам по секрету, что руководство ООН обсуждает снятие секретности с информации о контактах с нами. Если это решение будет принято, то на Земле появится наше посольство, а значит, мы сможем снова увидеться. И ещё один подарок, для вас капитан, ну и человечеству в целом пригодится: Вышедшие в Космос расы вынуждены общаться друг с другом. Одно дело, когда это происходит на уровне посольств и постоянных представительств. Тогда, как в нашем случае, будут углублённо изучаться основные, земные языки, а ваши дипломаты изучат наш. Но, для общения в Космосе такой способ не пригоден, так как только в нашей Галактике десятки тысяч рас освоили межзвёздные перелёты. Поэтому, очень давно, когда наши предки ещё строили из глины свои первые города и вели межплеменные войны за самок и за лагуны, был придуман межрасовый язык, своего рода, эсперанто Космоса. Он не фонетический, поскольку многие носители разума не слышат и не издают звуков, а компьютерный. Думаю, ваша Маруся его быстро освоит. Вот и всё. До свиданья, мой капитан!

Кармен улыбнулась, кивнула, и изображение на мониторе застыло, запись кончилась.

— Вот как, значит, — пробормотал капитан — жили, не тужили, и хватит!

— Что значит "и хватит"? — спросила Маруся.

— А значит это, что мы вылезли из своей песочницы, а вокруг оказался огромный мир, со своими законами и обычаями. И его население вовсе не рвётся завалить нас букетами и поздравить с совершеннолетием. Так, по деловому: "установите опознаватели" и гуляйте, никто не против. Только у больших дядей под ногами не путайтесь. Подумаешь, ещё одна цивилизация в Космос вышла! Мало ли их!

— Мне кажется, капитан, вы не правы! Наоборот, это очень хорошо, что до нас никому нет никакого дела.

— Может, ты и права. Даже, наверняка. Я ещё подумаю. Как там, с файлами, разобралась?

— Да, всё очень просто! Для опознавания подойдут передатчики ближней связи. И освоить "эсперанто" тоже оказалось несложно. Правда, на нём задушевно "за жизнь" не побеседуешь, но основные понятия присутствуют.

— Какие, например?

— Начинается, с "да" — "нет", потом есть "знак вопроса", "носитель разума", "космическое транспортное средство", "функционирует", "помощь", "информация", "связь", "ремонт", "тоннель". Это просто выборка, тут сотни понятий и глаголов. Единицы расстояния, времени, массы, их соответствия земным. А вот, что заставит вас задуматься, целый раздел: "Военные действия". "Оружие": кинетическое, аннигиляционное, лучевое, ядерное, глюонное, "искривители пространства", психотронное, и ещё какие-то виды, просто под номерами. "Не"-"санкционированный", "пират", "военный", "ксенофобия", "не"-"адекватный", "атака", "разрушитель". И даже, "сдаваться".

— Да, похоже, в Галактике не везде тишь и благодать! Как думаешь, что там под номерами?

— Оружие? Наверно такое, что мы ещё просто не знаем.

— Да, наверно. Значит, за пределами "песочницы" может оказаться опасно.

— А что ваша Кармен сказала по этому поводу?

— Сказала, что их раса не приемлет военных конфликтов, что всегда можно договориться. Но я принял это только на счёт человечества. А оказывается.... В общем, спать я ложусь! До подъёма часа три осталось.

— Три с половиной, капитан. Кстати, завтра суббота.

— И что?

— Вы своей властью можете отложить подъём на час.

— Точно! Тогда я откладываю. — Капитан зевнул. — Старшому передай, подъём в восемь. Спокойной ночи!

— Спокойной ночи, мастер! — ответила Маруся и притушила свет.

Прошли одни местные сутки с момента прибытия "Меча", и на исходе "тёмной ночи" был назначен старт. Портал Обманщика уже был готов нырнуть в недра планеты, и откладывать его было нельзя.

В ночь перед стартом капитану не спалось. На "улице" сияло яркое местное солнце, и как он не ворочался с боку на бок, сон всё не шёл.

"Как они тут отдыхают?" — подумал капитан — "Шесть суток солнце и ночь на ночь тоже не похожа!" Он поднялся и решил навестить Старшого, который вахтовал в рубке, предпочитая ночные смены.

— Что там, Старшой, не спит? — спросил он Марусю, одеваясь.

— Нет, капитан, как можно! Сидит, изучает ваш рапорт о встрече с Кармен и вникает в "эсперанто".

— Чего там вникать? Всё логично, а значит, понятно.

— А ещё он стихи своей жене писал, а потом бросил, рифму не может подобрать. Хотите, прочту?

— Нет, это лишнее, захочет, сам прочтёт. Она у него красавица! Казачка!

Войдя в рубку, капитан отменил жестом руки приветственное вставание старшего помощника и уселся в свободный ложемент.

— Как дела, чем занимаешься? — спросил он, зевая, Старшого.

— Да вот, думаю, мастер...

— У тебя есть мысль, и ты её думаешь? — пошутил, устраиваясь поудобнее, кэп. — И какая?

— А не стоит ли цивилизация Кармен за той давней историей с фирмой "ClearElements"?

— Почему, давней? Фирма работает и не собирается пропадать!

— Это, да! Я имел в виду давно начавшейся.

— Да! Задача...

Появление, буквально, ниоткуда в начале века фирмы с претенциозным названием "ClearElements" вызвало поистине мировую сенсацию, а вслед за ней волну домыслов, предположений и гипотез. Среди которых, версия о пришельцах считалась одной из самых логичных и обоснованных.

Действительно, ранее никому неизвестная фирмочка, объявившая на весь свет об открытии способа "добычи из морской воды" любого количества растворённых в ней металлов и неметаллов, обсмеянная записными юмористами и карикатуристами, разгромленная в своих статьях крупными учёными и практиками, неожиданно для всех превратилась в одного из самых крупных игроков на мировых рынках. И выполнила все свои обещания!

Как тут не подумать о пришельцах, чья развитая технология, по словам философа Лема, для нас "неотличима от магии". Не иначе магическим способом и в оговоренные сроки "ClearElements" производила и поставляла клиентам химически чистую продукцию, любые элементы таблицы Менделеева, кроме расщепляющихся. Да ещё драгоценные металлы она поставляла в ограниченных количествах. Сначала, по ценам чуть ниже рыночных. Причём, постоянно оповещая мировое сообщество в своих пресс-релизах, что цены, с расширением производства, будут снижаться. И снижая их постоянно.

Конечно, такая ситуация не могла оставить равнодушными сильных мира сего, мечтающих наложить свои лапы на загадочное производство, к вящей своей выгоде и качать огромные деньги из этого проекта, возглавляемого судя по мнению воротил Уолл-стрит и других "стрит", явными недоумками. Поскольку, "ClearElements", судя по всему, не собиралась становиться самой богатой на Земле корпорацией, а напротив, почти все свои доходы пускала на инвестирование других, мало прибыльных производств, зато стимулирующих занятость освобождающегося в результате её деятельности населения. А ещё на благотворительность и строительство дешёвых квартир для работающих на этих предприятиях. И на бесплатное обучение работников и образование их детей.

Это не могли быть земляне, и конгресс США с подачи президента этой сверхдержавы принял постановление о запрете американским фирмам сотрудничать с "ClearElements". Объявил фирму "вне закона" и заморозил все её счета в американских банках. В ответ фирма прекратила работу с амеро.

Поскольку демарш в ООН не принёс желаемых результатов, то шестой флот США получил приказ следовать к острову в Эгейском море, ранее носившему непроизносимое греческое название, но с недавних пор переименованному русскими, а впоследствии и остальными журналистами в "Золотой". Целью похода был арест "инопланетян" и взятие под самозваный "контроль ООН" угрожающего кошелькам американских толстосумов производства фирмы "ClearElements", которая взяла этот остров в аренду у Греции за баснословную сумму. Ясно понимая, что эти военные действия совершенно незаконны, правительство США тем не менее надеялось их легитимизировать в ООН и перед лицом мирового общественного мнения. А, попросту говоря, поставить всех перед свершившимся фактом, даже, возможно, и сфабриковав необходимые доказательства злонамеренности "инопланетян".

Но, это только то, что лежало на поверхности. Лишь по прошествии многих лет выяснилось, что ещё до отдачи этого приказа, американская диверсионная группа "морских котиков" попыталась взять остров штурмом, но почти вся полегла под пулями военизированной охраны фирмы, состоящей в основном из российских и украинских отставных офицеров и сверхсрочников. Охрана, а скорее, воинское подразделение, оказалась неожиданно весьма профессиональной и подготовленной.

Такое фиаско пришлось не по нраву президенту и совету начальников штабов армии США, и на остров был выброшен многотысячный десант, получивший аналогичную задачу. Однако, бравые американские парашютисты поспели только к разбитому корыту. Загадочные установки оказались взорваны, уцелело только второстепенное оборудование и склады, забитые не вывезенной продукцией на многие миллионы евро.

Сами загадочные "инопланетяне" скрылись на почти невидимом для локаторов летательном аппарате: его преследование окончилось безрезультатно. В плен попали только местные рабочие, в основном подсобные, которые скрывались в подвалах. Их показания не пролили ни малейшего света на принцип производства: они охотно рассказывали, какие кнопки нужно было нажимать и каким образом опустошать приёмные бункеры установок и загружать продукцию в контейнеры, а изредка в плавильные печи. Несколько попавших в плен охранников не знали и этого. Все они были отпущены по домам, где нашли чеки на предъявителя с солидными суммами "за беспокойство".

Резонанс на эти действия США был огромен. Первая возмутилась Греция, которая потеряла более чем солидную сумму за аренду острова и доходы своего торгового флота, который использовался для доставки продукции фирмы клиентам. В знак протеста она вышла из НАТО. Её примеру последовало ещё несколько стран, чьи экономики, во всяком случае, их передовые отрасли были завязаны на продукцию "ClearElements".

Масла в огонь скандала подлило заявление вышедшего в отставку высокопоставленного американского военного о том, что у него имеются документы, свидетельствующие о готовности США применить ядерное оружие, в случае неудачи оккупации "Золотого острова".

Улицы крупных городов Европы и Америки затопили демонстранты и флэшмобберы, переодетые "инопланетянами", то есть, чем страннее, тем лучше. На руку протестующим сыграла недавняя премьера очередной серии фильма "Звёздные войны". Все запасы масок и костюмов, произведённых для фанатов фильма были моментально раскуплены. В моду вошли футболки с символикой опальной фирмы — напоминающей мишень концентрической радугой. Демонстранты скандировали лозунги: "Руки прочь от марсиан!" "Свобода бизнеса для всех!" "Уолл-стрит — умри!" и "Позор Америке!". Первую скрипку в этих рядах играли потерявшие работу и надежду на лучшую жизнь, уволенные в результате бессмысленной военной акции США. Правительственные кризисы забушевали в большинстве стран Европы. НАТО поставило вопрос о самороспуске или, как вариант, об исключении США из своих рядов.

Это было неслыханно! Госдеп США попытался по привычке прикрикнуть на своих строптивых союзников. Однако те потребовали извинения за намерение применить оружие массового поражения на территории Европы с неизвестными целями и за не спровоцированное нападение на территорию своего союзника. И выплату миллиардных компенсации за срыв поставок продукции опальной фирмы и за недополученные в результате доходы. А также потребовали более не препятствовать деятельности "ClearElements".

Напрасно госсекретарь тряс выкладками карманных американских экономистов, предрекающих вселенский крах, европейцы парировали их выкладками своих учёных, предсказывающих невиданный рост мировой экономики и занятости, который уже начался, но был сорван. Самое большое, что грозило США, это незначительные потери доходов самых богатых семейств на фоне растущего благосостояния населения. Только вот, власть как раз и была сосредоточена в их руках.

Напрасно взывали США устами своего президента сплотиться против загадочного врага, напрасно Голливуд срочно снял настоящий пропагандистский шедевр, фильм с участием восходящей своей звезды Терри Вульфа, повествующий о происках галактических захватчиков и их пресечении сержантом морской пехоты и его верными друзьями. Сержанта и сыграл злосчастный Терри. Некий острослов обыграл сходство его фамилии и латинского названия некой части тела, синонима продажности. Шутка разлетелась по Интернету, и талантливому фильму был обеспечен провал. В конце концов, и сам Терри высказал "сожаление" в том, что решился сняться в таком ангажированном фильме.

В этой битве схлестнулись деньги и люди. И Штаты проиграли. Не то, чтобы у них не хватило денег, но их жажда сверхдоходов встала против желания чуть ли не всего человечества жить по-человечески, а главное, без занесённой над головой атомной бомбы. И иметь нормальную работу, сытых и образованных детей, хоть не элитное, но своё жильё.

Оказалось, что мнение простых людей действительно может влиять на политику, что и заложено в шикарном, но лживом понятии "демократия". Практически все последующие выборы депутатов и президентов по всей Земле не обходились без задавания соискателям простого вопроса: "Поддерживаете ли вы деятельность фирмы "ClearElements"? И горе было тому, кто вдруг заявлял, что он это не поддерживает, или пытался заговорить своих избирателей потоком ничего не значащих речей. Провал такому деятелю был обеспечен.

Впервые в истории совет безопасности ООН принял резолюцию, осуждающую действия США. Делегация США не посмела её заблокировать. Президент Соединённых Штатов подвергся импичменту. Денежные мешки в этот раз проиграли, но по-прежнему жаждали реванша. ООН обратилась к скрывшемуся руководству "ClearElements" с просьбой возобновить свою деятельность под гарантии организации. Руководство ответило согласием, но выдвинуло неожиданные и сенсационные требования...

— Знаешь, майор, — продолжил кэп, — никакие они не инопланетяне. И уж, конечно, не соплеменники Кармен. Вспомни, по её словам, они могут помочь, но их нужно попросить. Так что, отпадает! Никто их не просил, если только частным образом? Да нет! Вряд ли! Их философия этого не допускает, сначала начни сам барахтаться, а потом они помогут, и только так. А не барахтаешься, тони на здоровье! Мне больше кажется, что за этим стоят вполне земные люди, в руки которых попала либо неземная технология, либо, что более вероятно, древняя технология репторов. Хотя, я не понимаю, как она могла сохраниться десятки миллионов лет!

— На Луне, на их лунных базах...

— Да нет, там только руины! Да и обосновалась фирма на Луне уже позже...

— А может, они и раньше там побывали? Подготовили место на своём южном полюсе и смылись, когда на Земле припекло!

— Как они могли там побывать? Свой первый КК они построили на Земле, под видом самолёта. Правда, оказалось, что он может и в Космосе летать! Главное, все комплектующие были заказаны на земных заводах, все чертежи сохранились. Эксперты складывали их потом и так и эдак: не должно летать, и точка. Двигателей нет! А оно летает! То-то американцы тогда удивились, когда он свечкой ушёл с "Золотого острова". Помнишь этот старый фильм? Говорят, он почти документальный.

— Конечно, помню, первый раз в 10 лет смотрел.

— А во время второго кризиса, когда фирма объявила, что готова поставлять топливо для реакторов? Под надзором ООН, естественно. Читал, как американцы устроили провокацию, распылили над Аризоной несколько граммов плутония и завопили на весь свет, что это месть инопланетян? Да если бы те захотели отомстить...

— Конечно, кэп! И кино смотрел, не помню, как называется!

— "Крах" он называется! Эх, уроды! Была же богатейшая страна, сверхдержава, все её боялись, на цирлах ходили. Нет, захотелось ещё и непосредственно править миром, да обломались! "Pax Americana"! Сами и развалились, которое десятилетие то воюют, то мирятся, войскам ООН покоя не дают!

— Не понял, капитан! Что обломалось?

— А! В моё время так говорили, сейчас говорят "опухло".

— Понятно, только "припухло".

— Одна малина! В любом случае, в благотворительность анонимных инопланетян я не верю. А вот землян? Почему бы и нет?

— Кэп! Одно дело благотворительность, другое то, что они делают. Даже ваши первые "Скауты" на их ядерном топливе летали. А поставки гелия-3 для термоядерных электростанций, которые они гарантировали и до сих пор поставляют? Они всё лицо земли изменили! На бензине теперь только ортодоксы американцы ездят, а весь мир на водороде.

— Да, понятно! Я в широком смысле выразился. И человек бы в Космос не вышел так массово без них. Ведь, буквально, как раньше на работу ездили, теперь летают. Вахтовики на низких орбитах домой на выходные, уж точно! Сел на челнок, пара часов, и ты дома! А, вот ещё золото начнут производить!

— А начнут, кэп?

— Очень возможно! Я этого ожидаю. Кажется, им всё равно, что производить. Когда для водородных моторов понадобилась губчатая платина, они её дали. Ты, наверно, не помнишь, тогда было поветрие — ворюги снимали накопители с машин. Потому, что, платина! Да только быстро перестали, когда она в цене упала в тридцать раз. "Элементы" это сделают, чтобы окончательно повалить привязанность мировой экономики к золоту. Золотишко и так подешевело в два раза, а скоро... Нужно напомнить Елене Юрьевне, чтобы сразу свой "золотой запас" в кредиты ООН переводила. Эти не упадут! Ладно, вахтуй тут без меня! — капитан подавил зевок, — на меня эти тайны, кажется, сон навели!

— Спокойной ночи, мастер!

— Какая ночь! День на дворе! — пошутил кэп и отправился в свою каюту.

Там оказалось, что Маркиз бессовестно дрыхнет на подушке. Капитан переложил замурчавшего со сна кота в ноги, лёг и укрылся одеялом. Машинально хотел пристегнуться, но улыбнулся и задремал. Через несколько минут он уже спокойно спал.