Иллюстрации Тони Росса

Вирджинии и Биллу, которым это знакомо.

Шестой месяц

Начиная с бесславно провалившегося эксперимента по умению общаться, я перестал симулировать колики и переключился на прорезывание зубов.

И можете представить себе мое потрясение – сегодня утром я проснулся от самой настоящей боли в деснах. Доигрался. Они и в самом деле начали резаться.

Поэтому меня страшно разозлили Ее сентенции по телефону. Она говорила своей мамаше:

– Да-да, зубки у нас все еще режутся…

"Все еще – хотелось мне закричать. – Да это только что началось!"

– Но нам лучше привыкнуть, – продолжала Она. – В книжке написано, что к двум с половиной годам у ребенка должны прорезаться двадцать зубов.

Двадцать! К двум с половиной! А у меня и одного-то нет. Если они все будут так болеть, до двух с половиной лет я точно не дотяну.

Единственное утешение: страдать буду не я один.

Всю ночь кричал, пускал слюни, тер пальцами десны. Ручаюсь, Они тоже не могли толком поспать.

Утром, едва открылись магазины. Она помчалась в аптеку. Купила желеобразную мазь для десен и бутылку снотворной микстуры. В аптеке Ей посоветовали давать снотворное "только если малыш очень страдает. И всего одну чайную ложку! Передозировка в этом возрасте крайне опасна!"

Дома Она немедленно намазала мне десны. Толку маловато. Боль проходит на минуту, не больше. Хотя на вкус приятно.

Но чем дальше, тем меньше помогало. В полночь десна переставала болеть разве что на полсекунды.

В полтретьего утра Она отчаялась и достала бутылку. Я сопротивлялся, но Ей удалось-таки впихнуть в меня пол чайной ложки.

И это помогло! Я спал до половины девятого.

После чего, конечно, завел прежнюю волынку: орал, пускал слюни, елозил пальцами во рту.

Она решила испробовать еще одно средство. Его присоветовала Ей подруга, которую мы встречали в поликлинике. Это специальные сухарики. Она купила целую коробку. Они в виде пальчиков и на ленточках, чтобы вешать ребенку на шею. Что Она и сделала. Я не отреагировал никак. Продолжал орать.

Бедная женщина попыталась засунуть сухарь мне в рот, – вот, мол, смотри, как это делается. Без тебя знаю, подумал я, сама грызи эту гадость.

Вечером Он тоже попытал счастья. Был такой веселый, игривый, настоящий добрый папочка.

– Смотри, – бодро начал Он, – какой вкусный сухарик! – ив качестве наглядного примера откусил огромный кусок.

И сломал зуб.

Его веселье вмиг улетучилось. Куда девался добрый папочка?

Перед сном Она не хотела поить меня снотворным, но Он настаивал. Оказывается, Он заснул сегодня прямо за рабочим столом, и больше не в состоянии выносить эти бессонные ночи (и еще целое состояние уйдет на беззубую челюсть).

Так или иначе, около десяти Она сдалась и, когда я зазевался, влила в меня полную чайную ложку.

Проснулся в полчетвертого утра и немедленно начал страдать зубами. Так прошел весь день.

Она не выдержала уже в девять. Сегодня две чайные ложки.

Я засыпал под ласкающий слух шум ссоры. Детали не разобрал, понял только одно – Она говорила, что нет, Она слишком устала.

Потом хлопнула дверь – Он гордо удалился в гостевую спальню.

Все. Они полностью в моей власти. Я наслаждался бы еще больше, если б не болели десны.

Проснулся в полчетвертого утра и начал все с начала.

Она вползла в детскую, скорее мертвая, чем живая, и влила в меня еще две ложки микстуры.

Проспал до шести и продолжил. И опять весь день в том же духе. Он пришел с работы едва живой, к ужину не притронулся, еле добрел до кровати и заснул мертвым сном – опять же в гостевой спальне.

В девять Она дала мне три ложки. Я проспал до четверти двенадцатого.

Б начале первого – еще три ложки. Проспал до половины четвертого. Опять три. Спал до шести утра.

День прошел, как предыдущий.

Они едва стоят на ногах. Что-то не слыхать речей вроде: "мы живем, как жили, и ребенок нам не помеха".

Я выпил шесть ложек до полуночи…

…и еще шесть после. Может быть, три часа между дозами все-таки поспал.

Вечером у Нее началась истерика. Это несправедливо, кричала Она Ему. Он, в конце концов, может и на работе поспать, а Она уже с ума сходит от этих бессонных ночей: Он хотел было съязвить, что, мол, раньше Ей бессонные ночи даже нравились, но, поймав Ее взгляд, быстренько оценил серьезность обстановки и ангельским голосом сказал, чтоб Она не волновалась и немедленно шла спать. Эту ночь Он сам со мной побудет.

Интересно, подумал я, удастся ли Ему на этот раз проявить себя настоящим современным мужчиной?

Он дал мне десять ложек до полуночи…

…и десять после. Между этими дозами я поспал три часа.

В полпятого, вконец отчаявшись, Он дал мне отхлебнуть изрядный глоток из своего стакана виски, которым утешался всю ночь.

А знаете, можно войти во вкус…

Я проспал до одиннадцати утра и проснулся с первым в жизни похмельем. Это, конечно, не способствовало миру и покою в течение дня.

Но надо отдать Ей должное. Она вела себя как ангел. Нормальный сон все-таки творит чудеса. Куда делась вчерашняя истерия? Она была само терпение и нежность. Дошло до того, что, когда Он вечером повалился в кровать, Она проворковала Ему, что быстро меня уложит и "через минуточку" вернется к Нему.

Не надо быть Фрейдом, чтобы понять подтекст.

Я обязан был это пресечь. Это оказалось проще простого – всего на десять минут задержал Ее в детской, и, когда Она вернулась в спальню. Он спал беспробудным сном и до утра был в недосягаемости.

Она влила в меня почти все, что оставалось в бутылке, но…

…это не возымело никакого действия.

После виски все кажется каким-то пресным.

В очередной раз отчаявшись. Она взяла меня к себе в постель. Этого-то я и добивался вот уже шесть месяцев.

Правда, это была постель в гостевой спальне, а мне бы хотелось оккупировать их супружеское ложе. Но дайте только время…

Приятно просыпаться в Ее объятиях. Надо, чтобы это стало обычным делом.

А вот Он не был так доволен. Рано утром Он прокрался в гостевую спальню, и был неприятно удивлен, застав меня с Ней.

Решив было, что я сплю, Он примостился к Ней, но Она вдруг ужасно застыдилась.

Оказывается, в книге написано, что детям очень вредно видеть, как родители занимаются некоторыми вещами. Это может навсегда травмировать маленькую детскую душу.

Меня маленькая душа не беспокоит. Меня беспокоит Его либидо.

Выпил на ночь бутылочку снотворного, после чего изобразил такое безутешное горе, что Она взяла меня с собой в гостевую спальню беспрекословно. Очень хорошо.

Кстати, ночная рубашка на Ней открывает мне прямой доступ к источнику питания. Всю ночь то и дело прикладывался. Вот это настоящая жизнь!

Бутылка снотворного на ночь, никакого эффекта, и – долгожданное волнующее переживание. Она взяла меня в их кровать.

Он спал. Но разбудить Его удалось быстро.

Нет, Он не обрадовался. Недовольно ворча и бессвязно ругаясь, Он капитулировал и удалился в спальню для гостей.

Кампания идет успешно. В конце концов, все, что мне нужно, – немного Lebensraum *.

(*) Жизненное пространство (нем.).

Новые вариации ночных похождений. После бутылочки снотворного, которое действует теперь не сильнее чашки воды, Она около четырех часов взяла меня в супружескую постель.

Очень быстро, без малейшего сопротивления, Он переместился в гостевую спальню.

И, поскольку я вертелся, лопотал и слишком широко раскидывался, Она встала и отправилась к Нему.

Он, по всей видимости, понял Ее приход превратно, – послышался глухой шум спора, после чего Он хлопнул дверью спальни и направился вниз, к заветной бутылке виски.

Удовлетворенный результатами проделанной работы, я блаженно заснул на просторном шикарном ложе.

Утром веселье продолжалось. Она проснулась в ужасе. Ведь я всю ночь один провел на их кровати! А вдруг я задохнулся в подушках? Она побежала смотреть, что со мной.

Конечно, все было в порядке, но я не подал виду. Я кричал и кричал, пока Она меня не покормила. И тут до Нее дошло, что мужа нигде нет. Взяв меня на руки. Она отправилась на поиски. Я весело срыгивал Ей на плечо.

Наконец мы Его нашли. Он спал, скрючившись, в моей кроватке. Разбудить Его было практически невозможно. Оказывается, обнаружив, что виски не помогает, Он в половине шестого хватил аж пол чайной ложки моей снотворной микстуры.

Двадцать минут Она Его будила. Он проснулся в дурном настроении. Опоздал на работу, не позавтракал, во дворе расшиб коленку об ворота. Мы махали Ему из окна.

Действие микстуры продолжалось весь день. На работе Он налетал на стены. Заснул прямо за ужином – упал головой в тарелку, и Ей пришлось на себе тащить Его наверх, в постель.

Он так хотел спать, что даже не вспомнил о сексе.

И, наконец, сегодня произошло очень важное событие. Вдруг я заметил, что десна перестала болеть, и языком нащупал во рту что-то маленькое и твердое.

Прорезался первый зуб!

Она, конечно, тоже это заметила. Вечером, когда я сосал. Надо отдать Ей должное, Она не обратила внимания на боль. Она очень обрадовалась.

– Ой, – заворковала Она, – у нас зубик, да, зайчик? Теперь мы будем спать, как хорошие мальчики, не будем мучить мамочку с папочкой, да, зайчик?

Святая наивность!