"Десять лет спустя" - читать интересную книгу автора (Сегаль Валерий)

C.-Петербургское время 0 часов 0 минут (С 30 на 31 декабря 1905 года)

За час до полуночи арестованных доставили в Петербургское охранное отделение, а ровно в полночь в этот залитый лунным светом красивый особняк у Биржевого моста прибыл сам генерал.

Хотя Адольфа Арнольдовича уже известили по телефону об успехе операции, особого кайфа он не испытывал. Во-первых, кому охота в полночь являться на службу? Во-вторых, Барсукевич давно уже клал на всю эту службу! Наконец, в-третьих, он был не слишком высокого мнения о своих подчиненных, а потому предпочитал увидеть все своими глазами, прежде чем радоваться.

Не без скептической мины генерал выслушал доклад счастливого капитана Жмуды, а затем отправился самолично взглянуть на арестованных. Приближаясь к отдельной камере, в которой содержалась вся троица, Барсукевич уже был несколько встревожен. В рассказе капитана ему показалось подозрительным, что задержанный полковник Бздилевич даже будучи избитым величал себя императором и угрожал жестоко расправиться со всеми «оскорбляющими его величество евреями».

Адольф Арнольдович нашел наконец нужную камеру, заглянул в глазок, и его худшие опасения сразу же подтвердились: Коба с Распутиным, восседая на нарах, ожесточенно резались в какую-то карточную игру, а на параше сидел в жопу пьяный и избитый российский император.

Адольф Арнольдович тяжело вздохнул. Не то, чтобы он боялся разноса. Разноса конечно в этой ситуации не миновать, но за долгие годы он привык относиться к служебным неприятностям, как к явлению приходящему и уходящему.

Генерал тупо смотрел в глазок камеры и думал о том, какая противная суета ему теперь предстоит. А предстоит ему давать объяснения императору по поводу случившегося и убеждать его величество хранить в секрете события этой ночи, тайно доставлять Николая II и Распутина в Зимний дворец и отправлять наконец в Сибирь бестолкового и противного Кобу, преподносить в каком-то виде суть происшедшего своим подчиненным и усиливать охоту на Владимира Ульянова, и т. д., и т. д., и т. д.

Продолжая смотреть в глазок, Адольф Арнольдович прошептал:

— Жаль, что нельзя оставить все, как есть. Весьма символичная коллекция болванов!..