"Из неопубликованного 1970-1995" - читать интересную книгу автора (Альтов Семен)

Последнее фото

В воскресенье Николай Николаевич с дочкой, зятем и внучкой гулял по городу, восхищаясь товарами на витринах и ужасаясь их ценам. Пятилетняя внучка Даша без устали тыкала пальчиком и голосила «купи, купи, купи…» Ребенок еще не знал арифметики, не умел делить желание на возможности без остатка.

Остановились около фотоателье. За стеклом на глянцевых фотографиях застыли нарядные лица. И тут вдруг дед заявил:

— Снимусь на фотокарточку для могилки!

— Папа, что за бред такой? — удивилась его дочь Таня. — Чего вас в могилу ни с того ни с сего потянуло?

— Уж больно фото красивые, — сказал Николай Николаевич. — Скоро помирать, а дома ни одной приличной фотокарточки нету! Одна качественная, где я в Сочи на пляже играю в футбол в 1971 году. Так я там в трусах, на памятник вроде неловко. А хочется остаться в памяти у людей симпатичным. Сегодня, вроде, я ничего.

— Да кто ж это заблаговременно фотографию для того света готовит? — ухмыльнулся зять, разглядывая в витрине снимок ладной брюнетки с остановившимся взглядом.

— Все-таки, Митя, ты дурак, хоть и лысый, — незлобно сказал Николай Николаевич. — Ну зачем мне на могильной плите фотография, где я уже мертвый в гробу?! Я-то умру, а люди по кладбищу гулять будут, зачем мне глядеть на них синим покойником? Человека заботит как он выглядит и после смерти! Доживешь до моих лет — поймешь!

— Николай Николаевич, вы меня извините! — распалился зять. — Да, у вас была пара инфарктов, кто считает! Но вы у нас окружены такой заботой и вниманием, комар не проскочит! И ваши намеки на кладбище неуместны! Мы вас оттуда оттаскиваем, а вы рветесь! Пока живы, берите от жизни все, что возможно!

Идемте, я вас на карусели покатаю! На том свете будет, что вспомнить!

— Желаю фотографироваться и все! — старик затопал ногами.

— Ну если это ваше последнее желание, черт с вами, папа!

Родственники вошли в фотоателье.

— Прошу! — фотограф сделал улыбочку. — На паспорт? На права? Для души дружным семейством желаете?

— Мне бы на могильную плиту! Если можно, посимпатичнее!

— Ради бога! Будете как живой! Присаживайтесь!

— И я с дедой! — обрадовалась внучка.

Таня схватила дочку за ногу:

— Слезь с деда! Он фотографируется для кладбища!

— Хочу с дедой для кладбища! — захныкала внучка.

— Тебе еще рано. Вырасти, состарься, тогда другой разговор!

— А пусть с внучкой! — Николай Николаевич прижал девочку к себе. — В земле лежать будет легче, зная, что ты не один!

— Николай Николаевич, вы знаете, как мы вас любим, но если я вас правильно понял, помирать вы собрались один. Или нас с собой приглашаете за компанию? — зять нервно размял сигарету.

— У нас не курят! — предупредил фотограф. — Решайте, как вас снимать?

Всколькиром?

— А давайте все вместе?! — улыбнулся старик. — Таня, Петя, присаживайтесь!

Уважьте старика!

Таня скрипнула зубами:

— Папа, дай вам бог здоровья, но куда ж вы нас в могилу с собой тянете? Люди придут на кладбище, увидят на фотографии нас вместе, решат: погибли в авиакатастрофе, начнут звонить, выражать соболезнования. Придется оправдываться, почему до сих пор живые. Вернитесь с того света на этот!

— Желаю вместе на кладбище! — старик побледнел, схватился за сердце. — Или откажу в завещании, все отдам Нинке!

— Тань! Брось связываться. Не видишь — человек из ума выжил! Отдаст все твоей сестре, точно попадем на кладбище! Не отказывай покойнику, грех!

— Хорошо! — Таня с грохотом поставила рядом два стула. — Только из любви к вам! Хотя лучше бы вам с Нинкой сняться, она фотогиничнее.

Таня достала из сумочки зеркальце, с ненавистью уставилась на себя.

— Хоть бы предупредил заранее! Черт знает, на кого похожа! Люди придут на кладбище, увидят, как я выгляжу, что они скажут?! Решат: здесь похоронена эта старая мымра!

— Мымра и есть! — Петя начал затирать пятна на брюках. — Сколько раз говорил — постирай брюки! Посмотри, на кого я похож! В таком виде не то что на кладбище, в туалет войти стыдно!

— Товарищи! — скомандовал фотограф. — Приготовились!

— А что такое «мымра»? — спросила внучка. — Если мама мымра, то папа — мымр?

Петр шлепнул дочку по попе, она заплакала.

— Не смей бить ребенка, старый мымр! — крикнула Таня. — Это ты меня такой сделал. Ничего! Пусть люди увидят, кто довел меня до этого состояния. Снимайте, товарищ, этого преступника!

— Если бы не ты… — начал Петя, но рев дочки перекрыл слова.

— Снимаю! — крикнул фотограф. — Улыбочку! Отлично! Все свободны!

Через три недели Николай Николаевич, действительно, скончался. Его похоронили и, согласно последней воле, на гранитной плите под стеклом вставили фотографию.

На ней Николай Николаевич радостно улыбался, внучка плакала, а родители сидели с перекошенными лицами.

Однажды у могилы остановились двое отбившихся от родителей ребятишек. Один сказал: «Смотри, дедушка веселый, а остальные все грустные. Кто из них умер?»

— Не видишь, что ли? Тот кто умер, тот и радуется. А этим еще долго мучиться, вот они и расстроились.